Жанна Брониславовна Рулева
Коктейль «Боуи»
«Это самый одинокий день в моей жизни.
И если ты пойдешь
Я хочу пойти с тобой.
И если ты умрешь
Я хочу умереть с тобой
Часть Эйт» Вставай» ,Nik Kershaw . «To Be Frank», 2002
Прошло уже более года с тех пор, как размытое дождем шоссе поделило ее жизнь на «до» и «после». Нет, нельзя сказать, что ей хотелось страдать и впадать в депрессию, запивая ее виски и бесконечным нытьем . Все осталось как прежде: кофейня , пахнувшая горькой «Арабикой», не приносящая прибыли, по вечерам-одинокий поход в пристанище безвольных и пустых людей, играющих подобие музыки, серый и вечный ливень за окном и мир, как будто рухнувший и такой нечестный по отношению к людям, живущим в надежде. Да и Ия почти не изменилась, только не было уже лысой головы, а вместо нее-кудрявые и непослушные локоны, обрамляющие ее худое , светлое лицо.
Ничего не изменилось. Только разбилось что-то у нее внутри, сильное и нежное одновременно. Как- будто и не было ничего: солнца и птиц, музыки и света в голове. Не было человека, такого близкого и далекого , с острыми углами в душе и добрым сердцем. Нужно было переиграть пластинку и вернуться в прошлое. После их разлуки, она много читала архивных газет, спрятанных на мансарде старой почты. Именно там она нашла информацию о том, что некий мальчик действительно был найден в электричке на Броукен, без документов и передан в приютский дом в городе Астеле. После чего его следы терялись, но Ия была столь любопытна по природе, что съездив в Астель, узнала, что в 15 лет мальчика по имени Дэвид забрала некая правительственная федеральная служба и более его никто его не видел. Все совпадало по описанию-худой и светлый, с родинкой на левой щеке и глубоким , слишком взрослым взглядом. Далее не было смысла искать. Это был он. Что было в период последующих 20 лет неясно, да и неважно теперь. Понятно одно, что ему удалось вырваться из небытия и вернуться в эту жизнь уже иным.
Однажды , придя в « Дым», где играли очередные ценители искусства, ее остановил Боб, вечно пьяный и молчаливый завсегдатай этого заведения и отвел ее в сторонку, намекнув на некий секрет, который он хотел бы раскрыть. Но не бесплатно. Подойдя к выходу возле кухни, он передал ей скомканную бумажку, скорее напоминающую билет на концерт и промямлил из последних сил: « Ия, знаю , что тебе можно, не разболтаешь полиции. У меня всего 50 флаеров на концерт. Один твой… Я вижу тебя здесь постоянно… Кстати, а где этот чувачок, что был тогда с тобой? Но ему не дам.. У меня мало.. Только тридцатку дай , или одолжи… мне очень надо..»
« Какой концерт? Ты что, сдурел…. Иди проспись и выкинь эту бумажку вместе с мечтой о деньгах. Скоро пропьешь все мозги…» -ответила Ия и выкинула билет в урну. Было обидно тратить время на ненужные речи . Но обиженный Боб не сдавался « Ты что, я как своей тебе….а ты.. если б знал.. не подходил бы.. Верни билет. Это же концерт для своих, для тех, кто еще жив. Это взрыв, это бомба.. Будет играть некий Боуи, В Лондоне, на стадионе. Это революция- понимаешь? Думаешь, я душу продаю за тридцатку? Не…Я просто уже невозвращенец.. Я не могу. Скоро помру от этой воды.. Мне не доехать..» После этих слов он взял билет с урны и хотел было уйти, но Ия жадно выхватила его и стала читать « 20 сентября… 20.00 ..Лондон…Боуи… Приходи, если еще жив»
Не может быть. Что произошло за этот год и почему Лондон. Никто не позволит провести концерт, тем более в таком месте. Но что, если это шанс для нее увидеть Дэвида и наконец «never born»..Что если, ее отец , сам того не зная, явил миру человека, способного на революцию умов. Надо срочно лететь, бежать, ехать. Послезавтра она будет там и все равно, что будет после с этим миром, с ее котами, старым баром и серым, промозглым небом. Нужно лететь, пока есть время.
Следующим утром она уже сидела в самолете , уносившим ее далеко за пределы ее мечтаний. В руках у нее был старый журнал 1986 года.
«Вставай, встань на ноги.
Вставай, не возвращайся спать.
Вставай, жизнь горькая.
И все происходит без тебя»
Часть Найн , Белая, словно мел, « Procol Harum» , 1967
Музыка . В голове только музыка на запредельной скорости. Она, словно кровяные клетки, растекается по остаткам сознания. И когда в твоей жизни уже нечего терять , приходит осознание полной революции . Революция кипит в твоем мозгу, тебе хочется содрать с себя эту « шагреневую» кожу и начать дышать по-новому. Это чувство сильнее чем любовь и страх. И ,пожалуй, оно единственное, которое дается человеку при рождении. Ведь рождаясь на свет при муках, мы совершаем революцию…
Заправив волосы под непослушную кеппи, Ия уже летела по серым улицам Лондона на стареньком авто. В голове никак не укладывалась вероятность того, что именно Его она сегодня увидит. Забрав с собой 200 евро, старый журнал и паспорт, Ия знала, что обратно уже не вернется. При любых обстоятельствах. Надоело обманывать себя и жить вопреки. Надоело смотреть в лица скучных людей и ждать, ждать бесконечно. По пути к стадиону она поинтересовалась у водителя такси, почему на пути столько полицейских и блок-постов. Водитель плохо говорил на английском, но попытался объяснить , что все ждут какого-то серьезного человека, возможно, премьер-министра. Объезжая ловко основные посты, где проверяли документы, Ия вышла, заплатив водителю 20 евро и , стремительно направилась в сторону основного входа, где стояла огромная толпа людей, скандирующих « Мы хотим думать и слышать!». Среди них были люди разного возраста, их лица были наполнены какой-то необыкновенной радостью и обреченностью. Все те, кто пришли сегодня на этот безумный концерт, знали, что ничего хорошего, кроме резиновых пуль и воды из брандспойта им не достанется. Но не умолкали, и, забегая на стадион, выломав основные ворота, скорее занимали свои места у сцены или на траве, среди уже расставленных палаток. Людей было настолько много, что казалось, никто не способен заставить их замолчать. Ия пыталась вместе с этой людской волной протиснуться к сцене, но тщетно… Зажатая между двумя потоками негодования, она наконец пробилась ближе к центру поля. И тут она услышала звуки музыки , доносившиеся со сцены. Это песня была ей знакома с детства. « Heroes» звучала как призыв для всех. Она завела публику настолько, что даже дождь, который шел стеной , не чувствовался на коже. Ия увидела Дэвида впервые за этот год и почти не узнала его. Вроде все похоже, ярко прорисованные глаза, скулы, светлые волосы и сильная худоба выдавали в нем того самого, которого она жарко целовала по ночам, но его походка и поворот головы были настолько уверенными и чужими , что ей хотелось дотронуться до него, чтобы увидеть реакцию. Ия пыталась ближе пробиться к сцене, чтобы он смог ее заметить. Со сцены лилось « Lets Dance». Публика скандировала « Дэвид вернулся!!!» и продолжала безумствовать , иногда добавляясь алкоголем. Позже , в наступление пошли полицейские, пытаясь разбить толпу потоком воды и дымовыми шашками. Где-то слышалась стрельба по сцене. Но Дэвид продолжал петь, как-будто он бессмертен.. А ведь так и есть.. Музыканты не умолкали, даже когда на сцену полетели резиновые пули. Звучал «Lazarus» как прощание, как гимн бесконечности. А Ия просто хотела его обнять так крепко, как никого в жизни. Она могла бы прошептать ему на ухо как сильно она его любит … Но он не видел ее и продолжал свою песнь птицы…Что творилось за ее спиной она не чувствовала. Сильные толчки в бок, потом удар и Ия упала прямо в грязную жижу посреди поля. Через нее прыгали люди, обезумевшие от экстаза , падали от пуль и дубинок . А она лежала на земле, смотря в небо , которое было черного цвета и даже не пыталась встать . А зачем? Сил уже не было. А музыка уже была настолько перемешана с криками и ударами, что сложно было разобрать. Но « День Валентина» она смогла услышать и даже пыталась подняться. Взглянув на сцену , она увидела, только музыкантов, а Дэвида не было.. Толпа скандировала « Еще».. Увидев , что дорожка, ведущая к сцене стала свободней, Ия рванула со всей скоростью, насколько было сил.. Картина полного разгрома на стадионе напоминала скорее звездные войны, один из эпизодов. Но музыканты спешно сворачивали технику, какую успевали до того, как их стали сажать в полицейскую машину. Но , пробравшись за сцену, Ия увидела, что Дэвида в машине нет. Его не было нигде. Увидев мимо бегущего гитариста , она спросила « А Дэвид? Где Дэвид?»