Жан Гросс-Толстиков
Волжанка. Операция «Ельцин»
– «На руку!» – обрадовался Игорь Колычев, приветливо улыбнувшись стюарду «Аэрофлота». – Доброе утро!
– Здравствуйте, господин Новиков, – вежливо ответил молодой человек, старательно скрывая недовольство перед смеющимся взглядом бессовестно опаздывающего пассажира, за которого он принял «Кадета». – Просканируйте, пожалуйста, вашу регистрацию… и проходите в салон.
– Слушай, друг, – немного наклонившись к уху стюарда, быстро прошептал Колычев. – Я не тот, за которого ты меня принял. Я сотрудник госбезопасности Кремля. И мне очень нужно вернуться домой как можно скорее. Родина в опасности!.. А билета у меня нет, как ты понимаешь.
– Но как вы оказались здесь? – встревоженно, но таким же полушепотом, соблюдая конспирацию, выдохнул молодой человек. – А регистрация… таможня… станция КПП?
– «Повелся. Осталось дожать,» – мысленно подтвердил самому себе «Кадет», отметив заговорщицкий полушепот стюарда. – Друг… пойми же!
Взгляд спецагента упал на блестящий бейджик с именем сотрудника «Аэрофлота», прикрепленный к груди строгого, похожего на адмиральский, темно-синего кителя рядом с видоизмененным крылатым логотипом авиакомпании. Вместо перекрещенного серпа и молота, на груди стюарда раскинул крылья российский двуглавый орел.
– Никита, – обратился Колычев к молодому человеку по имени. – Дело государственной важности! Россия в опасности, поверь!
– Бизнес-класс на этом рейсе почти пуст, – согласился стюард. – Но я все же вынужден внести вас в список пассажиров… на случай чрезвычайной ситуации.
– Давай сейчас без этой бюрократии, – попросил «Кадет». – Всю ответственность я беру на себя.
– У вас же нет при себе оружия? – спросил молодой человек, покосившись взглядом на кожаную сумку в руке незваного пассажира. – Взрывчатых веществ, аэрозолей и прочих газов, воспламеняющихся жидкостей, коррозийных, окислительных и токсичных веществ, радиоактивных материалов и других опасных предметов?
– Конечно, нет, – пожал плечами Колычев. – Кстати говоря, меня Игорем зовут.
– Хорошо, Игорь, проходите в салон, – окончательно сдался Никита. – Четвертый ряд, места «Ц» и «Д». Скажите Марине, что вы по моему спецпропуску.
– Спасибо! Родина тебя не забудет, – улыбнулся в ответ молодой человек, и быстро прошел в рукав.
Четвертью часа позже сверхзвуковой, пассажирский авиалайнер «Конкорд» вылетел из аэропорта имени Джона Кеннеди в направлении Москвы.
* * *
Двурядный салон бизнес-класса с комфортабельными спальными кабинками, закрытыми от просторного прохода тонкой стенкой, впечатлил даже электронное сознание киборга. Игорь снял дубленку и простроил ее на соседнем свободном месте, оставшись в одной майке, оголяющей сильные руки с игриво распирающими кожу крепкими мышцами. Затем он прикрыл забрало иллюминатора и самодовольно развалился, откинувшись к высокой, комфортной спинке кресла. Миловидная стюардесса предложила прохладительные и алкогольные напитки, но Колычев вежливо отказался.
В его памяти, как кинолента, прокручивался подслушанный разговор американского политика и его очаровательной, эффектной помощницы, а следом за ним и последняя, короткая беседа с Элизабет Булоччи, тайным агентом в звании подполковника госбезопасности московского Кремля.
– Может быть мы можем справиться своими силами? – предложил Колычев милой на вид, пожилой женщине. – Передать информацию об этом разговоре Верховному Лидеру США… Как я понимаю, его это все тоже касается.
– Нам никто не поверит! А даже если и поверят на слово, то… пока проверят, мы потеряем драгоценное время, – отказалась миссис Булоччи. – К тому же, я должна сохранить свою конфиденциальность на последующие годы службы.
– Вы должны оставаться при этом политике до самой смерти?
– Нет, конечно, – лукаво улыбнулась пожилая женщина. – До пенсии, разумеется… А потом Элизабет Булоччи погибнет в какой-нибудь катастрофе, и я смогу вернуться в Россию.
– Тогда может быть проникнуть на базу «51» и предотвратить перемещение ликвидатора в прошлое?
– Так вас туда и пустили, – ухмыльнулась подполковник госбезопасности.
– А вас?
– И меня тем более, – отмахнулась она.
– Что прикажете делать?
– Срочно возвращайтесь в Россию, «Кадет», – не задумываясь, распорядилась пожилая женщина, при этом схватив кисть молодого человека в свои ладони, будто хотела благословить его на дорогу. – Эта информация должна дойти до Кремля, как говорится, из рук в руки генерала Малиновского, а уж он решит, что делать.
– Слушаюсь, – чеканно ответил спецагент.
– Спешите, молодой человек! Время не ждет, – подытожила Элизабет Булоччи. – Хотя у нас и есть небольшая отсрочка… пока проект будет запущен.
– «Время не ждет,» – повторил про себя Игорь Колычев, сидя в комфортном кресле авиалайнера, несущегося над Атлантическим океаном к берегам Евразии. – «Ровно в полночь… через меньше, чем два дня… Плюс время на перемещение киборга из США в Россию… то есть в Советский Союз, и поиск Ельцина на Урале. Успеем!»
Неожиданно, «Кадет» заметил маску волнения на лице стюардессы, прошедшей мимо его кабинки. Девушка миновала передние три ряда пассажирских кресел, туалетные комнаты, и, скрывшись за легкой ширмой, связалась с отсеком управления по внутренней связи авиалайнера. Идеальный слух киборга без труда распознал каждое слово, произносимое Мариной.
– Код «Рэд», капитан, – сказала она.
– «Снова какие-то коды. Нормально разго-варивать совсем разучились?» – подумал про себя Игорь Колычев, не знакомый с шифровкой общения сотрудников авиакомпаний.
– Да, капитан, я могу говорить открыто. Меня никто не слышит… Так точно, капитан, – продолжила девушка. – Салон комфорт-класса захвачен террористами. Салон эконом-класса отрезан и заблокирован изнутри. Их требования изменить курс… Да, капитан. Это сомалийские пираты… Нет, капитан. Они требуют лететь в Париж.
– «Час от часу не легче,» – вздохнул Игорь Колычев. – «Париж не входил в мои планы. Хотя побывать на Эйфелевой башне и Елисейских полях было бы здорово. Но не в этот раз!»
– Так точно, капитан. Слушаюсь, – заверила стюардесса, и прервала радиосвязь.
Она вышла из-за ширмы, натянуто улыбнулась кому-то из пассажиров, сидящих в рядах впереди занимаемого киборгом места, и направилась к выходу в салон комфорт-класса.
– Марина, – схватив девушку за руку, тихо позвал «Кадет».
– Да, господин, – как в полусне, ответила стюардесса. – Простите, я не знаю вашего имени.
– Это сейчас не важно, – быстро ответил молодой мужчина. – Я слышал ваш разговор о ситуации на авиалайнере.
– Слышали? – недоверчиво переспросила девушка, и оглянулась, мысленно просчитывая, как этот пассажир мог расслышать то, о чем она говорила с капитаном авиалайнера за ширмой в нескольких метрах от места, где сидел Игорь.
– Музыкальный слух, – с располагающей, пленительной улыбкой, отшутился «Кадет». – Кому-нибудь из пассажиров или стюардов нужна медицинская помощь?
– Нет, пока что все в порядке, – тихо ответила стюардесса.
– Хорошо… Сколько террористов на борту и где они находят?
– Шесть человек, сэр. Они все сейчас в салоне комфорт-класса, – чуть более уверенно ответила Марина. – Мои коллеги вовремя смогли заблокировать выход в эконом-класс изнутри… Впрочем, террористам, видимо, наплевать на это.
– Отлично, – добродушно и успокаивающе улыбнулся Игорь Колычев. – Кто еще в том же салоне?
– Остальные восемнадцать пассажиров.
– А стюарды?
– Только Никита, – грустно сказала девушка.
– Ну, он молодец… не подведет, – снова улыбнулся киборг «Кадет».
– Вы давно знакомы с Никитой? – зачем-то спросила Марина.
– Да… достаточно давно, чтобы я был обязан помочь ему, – кивнул молодой мужчина. – А теперь, Марина… Вот как мы с вами поступим…
Девушка вышла в салон комфорт-класса, где в проходе стоял ее коллега. Молодой стюард поймал ее взгляд и хотел было сказать коллеге о чем-то, когда физически крепкий чернокожий пират сурово фыркнул на Никиту и Марину.
– Никаких разговоров! – прорычал лидер захватчиков авиалайнера. – Ты… поговорила с командиром?
– Да, сэр, – коротко ответила стюардесса. – Но он хотел бы кое-что уточнить с вами лично.
– Какого черта?! – огрызнулся чернокожий пират, угрожающе тыча длинным стволом пистолета в грудь девушки.
– Прекратите, – требовательно сказал Никита, защищая девушку, и тотчас же получил увесистый удар в челюсть от другого пирата.
– Молчать!
Огромный, страшный мужчина с густой кучерявой бородой держал в правой руке такой же длинноствольный пистолет, но это не помешало ему ударить левой не менее сильно. Стюард обессиленно сполз на пол, прижимаясь спиной к стене авиалайнера.
– К тому же, – добавила Марина, заискивающе улыбаясь лидеру террористов. – Капитан нашего авиалайнера приглашает вас занять более удобные места в салоне бизнес-класса.
– А что? – злорадно улыбнулся третий пират. – Я, пожалуй, устроюсь там. Авэ, Крис, Боу-боу, пошли со мной.
Трое террористов вопросительно взглянули на своего лидера. Тот небрежно махнул рукой, разрешая пиратам уйти в бизнес-класс. Четверо потянулись к свободному выходу из салона, грубо отстранив Марину со своего пути. Скользящая по полозьям дверь бесшумно закрылась за их спинами. Стюардесса невольно напряглась, прислушалась, но относительная тишина не изменилась. Только в салоне комфорт-класса тихо всхлипывали кое-кто из невинных жертв захвата авиалайнера.
Неожиданно, глухо звякнул разбившийся фужер. Оставшиеся в салоне пираты почти одновременно обернулись на закрытую дверь. Густобородый террорист снова замахнулся на безучастного к происходящему стюарда, но не ударил. Он схватил Никиту за плечо и поставил на ноги, подтолкнув к двери в салон бизнес-класса. Марина схватилась за рукав коллеги и испуганно заглянула тому в глаза. Пират оторвал девушку от молодого человека с такой силой, что она не удержалась на ногах и упала на пустующее пассажирское кресло в одном из рядов.
– Иди! – приказал террорист, снова толкнув Никиту в спину по направлению к двери.
Напуганная стюардесса вжалась в кресло и поймала на себе внимательный, изучающий взгляд лидера пиратов. Чернокожий мужчина направил на девушку ствол своего пистолета.
– Что там происходит? – строго спросил он.
– Наверное, фужер разбился, – едва слышно прошептала она, и добавила, взглянув в спины молодого стюарда и его конвоира. – По неосторожности. Бывает…
Дверь уже снова отползла в сторону, скрывшись в узкой щели в стене. Никита вошел в салон бизнес-класса первым. Густобородый пират шагнул следом за ним.
Внимательный взгляд лидера террористов заметил вытянутые между рядами кресел ноги в тяжелых ботинках, признав в них одного из своих напарников.
– Сука! – прорычал он стюардессе, и громко крикнул в спину широкоплечего тяжеловеса. – Гавр!
Тот не смог оглянуться на голос старшего, пока не прошел сквозь тесный для его комплекции дверной проем. Шедший перед ним стюард замешкался буквально на секунду, но какая-то сила резко увлекла его в сторону. Никита словно исчез необъяснимым, мистическим образом. В ту же секунду перед густобородым пиратом возник молодой мужчина в черной майке и с золотой цепью на груди. Игорь Колычев смотрел глаза-в-глаза чернокожему террористу, а рука с титановыми пальцами молниеносно рванула навстречу и удушающе впилась в горло противника.
Выставленный перед пиратом пистолет издал два глухих хлопка, прежде чем его обладатель не стал падать на обмякших, безжизненных ногах. При звуке выстрелов Марина и еще кое-кто из женщин-пассажиров обоих салонов тревожно вскрикнули.
Отпустив мертвое тело террориста, киборг толчком направил его падение на пустеющие кресла крайнего ряда, освобождая себе дорогу в соседний салон.
– Последний остался, – ухмыльнулся Игорь Колычев.
Выдернув стюардессу из кресла, лидер погибших в неравной схватке с российским спецагентом прикрылся девушкой, как щитом, и повел навстречу молодому человеку. Яростно брызжа слюной и проклятиями на своем языке, пират вытянул вперед руку с пистолетом. Ничего непонимающий в происходящем, Никита самоотверженно выскочил в проходе, оказавшись между террористом и храбрым молодым мужчиной. Пистолет террориста огрызнулся парой глухих хлопков, выпустив смертоносные пули одну за другой.
– Дурак! – вздохнул Игорь Колычев.
Он схватил стюарда за плечо и рванул к себе. Затем Колычев обернулся вокруг Никиты, словно в каком-то танцевальном па, и закрыл молодого человека своей спиной. Краем глаза российский спецагент заметил в руке опешившего пассажира бизнес-класса столовый серебряный нож.
Когда неожиданно началась беспощадная, бесшумная бойня, отправляющая террористов на тот свет одного за другим, толстый, краснощекий, лысоватый мужчина замер в своем кресле, забыв, как дышать. Он забыл и о бокале с шампанским, и о сдобной булочке, на которую несколько минут тому назад усердно намазывал сливочное масло.
Игорь Колычев резко выхватил безопасно тупой столовый нож из пухлых пальцев пассажира и, едва оглянувшись, молниеносно метнул тот за спину. Плоский, продолговатый кусок серебра пронесся над головой стюардессы. Он едва ли не коснулся ее высокой, аккуратно и туго уложенной прически, не испортившейся даже тогда, когда девушку небрежно кидали в кресло и выдергивали из него обратно.
Не выпуская пистолета из руки, чернокожий пират пошатнулся назад. Марина поспешно избавилась от ослабшей хватки мужчины, и отскочила в сторону. Столовый нож торчал в чернеющей кровью яме вытекшего глаза, утонув в той по самую рукоятка с эмблемой авиакомпании «Аэрофлот».
Молодой стюард осторожно выглянул из-за плеча Игоря Колычева, когда тот расслабил руку и позволил Никите отойти.
– Все, что ли? – хрипло, едва слышно выдохнул молодой человек.
– Надеюсь, – с легкой улыбкой ответил киборг, при этом внимательно изучая проход между креслами, испуганные лица пассажиров, бледную стюардессу.
– Никита! – вскрикнула Марина, и бросилась к своему возлюбленному коллеге.
Но она не добежала двух-трех шагов, когда заметила рваные дыры в майке на спине их общего спасителя. Никита подскочил к девушке сам и крепко обнял ее, прижимая к груди.
– Погоди ты, – попыталась избавиться от объятий молодого человека Марина, и взволнованно заглянула в глаза улыбающегося молодого мужчины. – Вы ранены…
– Нет, все в порядке, – ответил тот, поспешив скрыться от любопытных глаз прочих пассажиров в своей кабинке бизнес-класса.
Усевшись в кресло, Игорь Колычев сам заметил две другие дыры в ткани своей майке на груди и поковырял те пальцем. В дырах не было видно ни капли крови, а спецагент лишь отковырял деформированные, прилипшие к кибер-телу пули, взвесил те на ладони и спрятал в карман. Затем «Кадет» поднял взгляд и встретился им со взглядами Никиты и Марины, замерших там же в проходе около его кабинки.
– Пустяки, – тихо резюмировал киборг. – Хотя майку жаль… удобная была. Hugo Boss!
– Вы… киборг? – наклонившись к Игорю, прошептал стюард. – Но согласно Международному Кодексу законов робототехники…
– Ты совсем дурак? – прошипела Марина сквозь зубы на возлюбленного. – Иди, позвони и отчитайся капитану, что у нас все благополучно и рейс не требует изменений. Все проходит в штатном режиме.
– Ага, – шумно сглотнув, застрявшую в иссохшем горле слюну, согласился Никита.
– Я…
Глядя в глаза стюардессы, сказал Игорь Колычев, но та прервала его, не давая возможности закончить. Она проложила палец к губам, затем улыбнулась и кивнула.
– Спасибо вам, – тихо сказала Марина. – Иначе… боюсь представить, что могло бы быть с нами всеми… Хотите что-нибудь выпить, или… я не знаю, что предложить такому, как вы?
– Все в порядке, – улыбнулся в ответ «Кадет». – Мне ничего не нужно. Успокойте пассажиров и прикройте этих… каким-нибудь пледом.
– Спасибо, – снова повторила девушка.
– Зря авиакомпании запрещают киборгам летать среди пассажиров, – улыбнулся Игорь.
– Возможно, что вы и правы, – заговорщицки подмигнула и улыбнулась стюардесса.
– Марина… Одна маленькая просьба, – добавил «Кадет».
– Для вас, что угодно, – заверила она.
– Вы не могли бы выпустить меня из самолета первым, чтобы никто не видел? У меня совершенно нет времени на объяснение с полицией… Скажите, что это Никита и вы, Марина, уладили ситуацию на борту.
– Конечно, – не задумываясь, ответила стюардесса. – Я сообщу вам, когда можно будет покинуть нас.
– Спасибо.
– Спасибо вам… за то, что воспользовались нашей авиакомпанией, – заученно и не совсем уместно произнесла девушка.
– Аэрофлот, – лукаво подмигнул Игорь Колычев. – Это моя любимая авиакомпания!..
«Волжанка»
Москва, Россия. 2449 год
Километровые высотные здания тянулись к иссиня-черному куполу неба, на котором с трудом различались крошечные мерцающие звезды. Декабрьская ночь радовала крепким морозом и густыми хлопьями свежего снега, безмятежно кружащегося и падающего над столицей. Москва, как обычно, не засыпала ни на минуту, а в канун Нового года еще и дышала приятной, предпраздничной суетой.
На многоуровневых авиамагистралях шумел плотный трафик. Однообразные пассажирские шаттлы аэробусов и такси, управляемые искусственным интеллектом летательные аппараты службы доставки и тяжелые грузоперевозочные контейнеры проносились между домами, зависали около входов в магазины, торговые центры и рестораны. Легковые автомобили разбавляли общий поток, вылетая или, наоборот скрываясь в тоннелях встроенных в здания гаражных частных отсеков и общественных парковок. Кое-где мелькали яркими красно-синими проблесковыми маяками машины спецслужб, бдительно следящие за общественным порядком и движением в воздухе.
А внизу, на земле, привычно и праздно гуляли одни, спешили в уют домашних квартир или на деловые и романтические встречи другие, работали третьи. С началом эры летательных аппаратов машины и пешеходов разделяли десятки и сотни метров по вертикали. Статистика дорожно-транспортных происшествий заметно сократилась.
В высотном здании на перекрестке Большой Садовой и Тверской улицы, на сто восемнадцатом этаже в тесной однокомнатной квартире царила сумрачная атмосфера. Интерьер дышал ностальгией и самозабвенным преклонением перед бытовым стилем далекого двадцатого века. Разве что с белесого потолка не свисала типовая люстра с ярусами лже-хрустальных «сосулек».
Стены покрывали бежевые обои в незамысловатый цветочек, характерные для того далекого времени. Сделать жизнь хозяина московской квартиры XXIII века особой и более автономной помогал ковер с изображением резвящегося ранним утром семейства медведей в сосновом бору. Ковер занимал большую часть стены над удобным диваном, способным раскладываться в спальную тахту. Рядом с диваном в углу примостились высокий торшер под зеленым абажуром и этажерка с фарфоровыми фигурками на полочках. На крытом паркетом-елочкой полу, как будто выцветшем и местами потрескавшемся, расположился другой ковер в преобладающей красновато-коричневой гамме, лишенный живописного рисунка.
У высокого, от пола до потолка, окна стоял массивный письменный стол с удобным стулом. Тем не менее на столе не было ничего, кроме узнаваемой настольной лампы под таким же абажуром, как и вышеупомянутый торшер. А тонированное окно в скрытой под деревянными наличниками пластиковой раме прикрывала полупрозрачная, кружевная тюль. Отдавая дань дизайну прошлого здесь же присутствовал и другой модный текстиль того времени. Кружевные салфетки занимали все свободное место на всех горизонтальных поверхностях.
Типовая квадратная мебель из шпонированного массива в духе арт-деко, характерная для малогабаритных квартир, вмещала в себя секретер и шкаф для белья, посуды и книг. Особый шик придавал зажатый в угол полированный сервант с парадным набором сервиза и хрусталя. Часть стены над широкоэкранным телевизором, кричаще не соответствующим общей обстановке квартиры, занимали длинные полки с томами полных собраний сочинений разной жанровой тематики. Необходимым атрибутом являлось зеркальное трюмо и резные часы с кукушкой.
С сенсорных экранов, расставленных повсюду и импровизированных под старые фотографии в потертых рамках, смотрели фраг-менты жизни худощавого, высокого мужчины. Казалось, здесь жил призрак хорошо известного во второй половине ХХ века скульптора и создателя легендарной двадцать первой «Волги» и многих других машин отечественного автопрома.
Единственным источником света служил широкоэкранный телевизор, нарушающий таинственный полумрак малогабаритной квартиры-музея. На диване перед телевизором сидела девушка на вид лет тридцати, уютно завернувшись в теплый плед.
– Джедай. Расцвет галактической республики, – поползли по экрану на фоне бескрайнего звездного неба желтые строки старого кинофильма. – В это время стабильности и мира республика гармонично управляется сенатом и выборным канцлером. Орден джедаев растет и развивается с каждым днем. Старые, но мудрые мастера – джедаи обучают молодых и талантливых, будущих борцов за свободу и независимость в республике. В это же самое время на одной неотдаленной от центра планете…
Неожиданно, телевизионный экран погас. Вольга вопросительно вскинула тонкую дугу левой брови и уже протянула руку к пульту дистанционного управления, когда телевизор яростно заморгал коротким сообщением: «Сверхсрочно. Кремль. Куратор.»
Обычно Куратор вызывал в личный кабинет, находящийся в стенах московского здания органов госбезопасности на Лубянской площади. Вольга любила бывать именно там по любой причине.
Над некогда солидным семиэтажным зданием, заложенном в стиле сталинского необарокко, давно выросли дополнительные сто девяносто три этажа. «Лубянка» вытянулась в километр высотой, при этом сохранив законный архитектурный вид.
Самый первый, нижний этаж строения по-прежнему был оформлен серым гранитом, остальные ярусы простой ордерной структуры покрывало подобие бежево-розовой штукатурки. Она отлично сочеталась с цветом пилястр, выполненных из болнисского туфа. Условный аттик на уровне первых семи этажей, как и сотни лет тому назад, остался декорирован башенками. На одной из них отсчитывали безвозвратно утекающее время массивные часы, демонтированные с лютеранской церкви Петра и Павла в Старосадском переулке еще в 1948 году. По бокам от них расположились лепные женские фигуры «Справедливость» и «Утешение».
За прошедшие столетия аппарат органов госбезопасности постоянно расширялся. В здании на Лубянской площади, занятом Федеральной Службой Безопасности четыреста пятьдесят три года тому назад, по сей день работали главные российские спецслужбы. По узким лабиринтам коридоров со специфическим запахом вечности непоколебимо сновали из кабинета в кабинет сотрудники госбезопасности.
В 2258 году в здании «Лубянки» возобновил работу Комитет Государственной Безопасности, взяв на себя шефство над ФСБ и прочими силовыми структурами. В то же время, то ли в шутку, то ли всерьез перед чествованием 300-летнего юбилея с момента основания на одноименную площадь торжественно вернули памятник Феликсу Дзержинскому, который был отправлен в «ссылку» в парк искусств «Музеон» во время августовского путча 1991 года по распоряжению Моссовета.
Но на этот раз Куратор вызывал Вольгу именно в Кремль, а это значило лишь то, что тема предстоящего разговора имела наивысшую степень важности и секретности. Возможно, что на этой беседе будет присутствовать и сам Верховный Правитель России.
Девушка скинула плед, вскочила на ноги и подошла к двери. Можно было подумать, что она ждала этого вызова. Девушка была одета в эластичный брючный костюм с эмблемой Горьковского автомобильного завода на высокой груди. Не различимо костюм переходил в высокие сапоги на тяжелой «тракторной» платформе с небольшим каблуком и металлическими пряжками на ремнях, опоясывающих голень стройных ног.
Дверь отползла в сторону с характерным легким шуршанием автоматической гидравлики. Через дверной проем открылось еще более узкое помещение. Соответствуя дизайнерскому быту квартиры, интерьер смежной комнаты напоминал типовой гараж двадцатого века.
Вдоль боковых стен стеллажи с какими-то коробками. В центре гаража спаянная из толстых труб арка самодельного подъемника с цепями и крепежами. Разместившийся у глухой стены верстак с тисками, тяжелой кувалдой и прочими слесарными инструментами. На прибитых к стенкам длинных, но узких полках какие-то бесконечные запчасти и различная утварь стандартной мастерской заядлого автолюбителя.
То тут, то там красовались календарные плакаты с видом южных пляжных берегов, полураздетых красоток и древних спортивных автомобилей. На бетонном полу в центре комнаты виднелись грубые доски со следами подтекшего масла и бензина, импровизирующие гаражную яму, хотя устройство жилого дома этого не позволяло, и под квартирой Вольги была другая, такая же однокомнатная квартира очередного жителя Москвы.
Девушка перешагнула через порог, и автоматическая дверь выплыла из стены, снова прошуршала полозьями друг о друга и плотно закрылась за женской спиной.
Через минуту открылась огромная во всю внешнюю стену дверь гаража, выпустив из дома классическую черную «Волгу», но без видимых колес. Корпус машины плавно закруглялся, переходя в цельное днище. Зависнув в воздухе в шести с лишним сотнях метров над землей, пучеглазый «ГАЗ-21» вспыхнул фарами, пронзившими снежную пелену и выхватившими проносящиеся мимо различные летательные аппараты. «Волга» не заставила себя ждать, лихо сорвалась с места и влилась в общий поток авиа-движения.
Минуя около пяти километров по прямой, «Волга» плавно сменила несколько уровней авиамагистрали, прежде чем опуститься к заснеженной мостовой Тверской улицы. За секунду до этого открылись специальные дверцы в днище автомобиля, выпустив наружу две пары колес с хромированными колпаками и белым ободком по безупречно черной резине.
Классический автомобиль проехал мимо Манежной площади, свернул на Кремлевский проезд и чинно миновал главную площадь столицы. Пролет над территорией Кремля и прилегающей к нему Красной площадью строжайше запрещался, за чем бдительно следили автоматические системы вооруженной охраны по всему периметру.
Крепостные стены древнего Кремля отлично помнили, что видели бесконечное множество раз, как по Красной площади проезжают подобные автомобили, хотя настоящих свидетелей такой картины уже давно не осталось в живых. Не сохранилось и легендарного Мавзолея. Тем временем «Волга» приближалась к Спасской башне с белыми остроконечными шпилями над угловыми башенками и с огромными циферблатами часов-курантов.
Старую пятиконечную звезду демонтировали почти двести пятьдесят лет тому назад, заменив золотым двуглавым орлом, которого когда-то очень давно, в преддверии восемнадцатого юбилея со Дня Октябрьской революции, заменили на рубиновую звезду с серпом и молотом.
После распада Советского Союза общественные деятели неоднократно высказывали предложения восстановить навершия в виде двуглавых орлов. Эту инициативу поддерживали Русская православная церковь, общественные движения «Народный собор», «Возвращение» и другие. В сентябре 2010 года участники фонда «Возвращение» обратились к президенту России с просьбой заменить пятиконечную звезду Спасской башни двуглавым орлом. Похожие предложения поступали во время масштабной реконструкции башни в 2014 году. Это вызывало общественный резонанс и беспокойство представителей партии КПРФ. Однако комендант Кремля заверил, что запланирована только замена ламп на энергосберегающие, а не демонтаж звезды.
В канун XXIII века третьего тысячелетия, к январю 2200 года проект по замене звезды на орла все же состоялся.
Не останавливаясь в движении, «Волга» приподнялась на задние колеса, едва не коснувшись бампером заснеженной брусчатки Кремлевской площади, и убрала внутрь себя переднее шасси. Затем, будто переломившись, согнулась часть с капотом. Скрылось в крыше лобовое тонированное стекло и из зияющей темноты салона вынырнула голова робота-трансформера. Распахнулись боковые стенки вместе со всеми четырьмя дверьми, выпустив наружу сильные руки. Заднее шасси с багажным отделением перевоплотилось в мощные ноги.
Робот зашагал дальше по направлению к Фроловским воротам Спасской башни.
Это главное проездное сооружение Кремля издавна почиталось в Москве, как святое. Через Фроловские ворота запрещалось въезжать верхом, проходящие мужчины снимали шляпы перед образом Спасителя на внешней стороне сооружения. В народе существовало поверье, что латинская надпись над воротами сулила проклятие тем, кто пройдет в головном уборе.
Тем же временем видоизмененная машина-трансформер уменьшилась в размере, придав себе образ человека. Металлические детали ушли куда-то внутрь стройного, высокого тела. Через пару минут к главным воротам Кремля подошла красивая девушка в длинном кожаном плаще с оторочкой искусственного лисьего меха на воротнике, а от «Волги» остались лишь следы протектора, но и те быстро исчезли под падающими на землю хлопьями хрустящего снега.
Создатель киборга под техническим номером «ГАЗ-21-ЖГБ» капитан госбезопасности Еремеев вложил в дизайн Вольги не только все свои технические навыки, ведомые талантом грандиозного автомеханика. Лев Михайлович отдал киборгу часть своей души, с любовью и памятью о далеком предке, чьим полным тезкой являлся сам. При зачислении киборга в штат особых сотрудников спецотдела госбезопасности нашлись легкие на слово единомышленники, давшие «ГАЗ-21-ЖГБ» достойное прозвище «Волжанка» или же часто обращаясь к ней по имени: Вольга.
Капитан госбезопасности Еремеев отлично знал историю своей семьи, а в частности легендарного прадеда, и любил рассказывать об этом всем. Не осталось исключением и его собственное детище, киборг «Волжанка». Девушка-киборг впитала эти рассказы, сохранив полученную информацию в системном блоке памяти, как историю собственной жизни и по праву считая себя членом семьи Еремеевых.
В 1948 году на автозаводе в Горьком начались работы по проектированию первого в своей истории представительского автомобиля. Руководил проектом главный конструктор завода Андрей Александрович Липгарт. Автомобиль на тот момент являлся сгустком новаций: несущий кузов, гидротрансформатор в трансмиссии, задний мост с гипоидной главной передачей. Визитной карточкой нового автомобиля, разумеется, должен был стать его внешний вид. Ваять облик будущего «ЗИМ» доверили новичку завода тридцати четырёхлетнему скульптору Льву Еремееву.
К тому времени Лев Михайлович окончил в Горьком семилетку, затем автомеханический техникум. В 1933 году Еремеев поступил в Ленинградский художественный техникум на отделение скульптуры, проучился там почти три года, но ушел, не завершив полный курс обучения. По призыву поступил и окончил Ленинградское военное электротехническое училище. Прошел Великую Отечественную Войну, по счастью остался жив. После демобилизации оказался в Уфе, где работал скульптором.