Иван Сирфидов
Энциклопедия будущего
Проблемы спорта
Два основных бича современного спорта вовсе не допинг и не киберизация. А деньги и политика. Количество граждан в империи ныне достигло 2,5 триллиона. Фактически столько теперь в ней болельщиков. Посему спорт одна из самых прибыльных высокодоходных индустрий. Слава, рекорды, достижения обращаются в гигантские призовые и несопоставимо ещё более колоссальные рекламные контракты, порой достигающие суммарно для одного спортсмена астрономических величин в десятки миллиардов. Есть за что бороться – в том числе криминальными, допинговыми, и тому подобными методами. Есть для чего разводить интриги, распускать грязные слухи про соперников, портить им жизнь всеми доступными средствами. Есть ради чего убивать. А если даже сам спортсмен честен, за ним стоит немалая группа кормящихся от него лиц. Не всегда отличающихся чистоплотностью. Но спорт не только доход. Он ещё и политика. Он инструмент демонстрации превосходства, он тщеславие спонсирующей клубы бизнес-элиты, он гордость руководителей территориальных субъектов, он символ успешности, он престиж, он столкновение интересов многих и многих. Власть денег и должностей позволяет вмешиваться в него столь бесцеремонным образом, что весь спортивный криминал по сравнению с этим детская забава. Рычагов влияния здесь много: подкуп чиновников от спорта, лоббирование проведения крупных соревнований в нужном регионе, арест под надуманным предлогам якобы за коррупцию чрезмерно независимых спортивных функционеров, дабы остальные поняли намёк и стали вести себя правильно, информационные атаки посредством СМИ. Манипуляции с антидопинговыми правилами, превращающие честных спортсменов в бесчестных, а бесчестных соответственно в кристально непорочных. Как ни смешно и грустно это прозвучит, но иногда структуры, борющиеся с нарушениями в спорте, являют из себя самое вопиющее нарушение принципов равенства и справедливости в нём. Порой разгул политического и коррупционного давления в спортивной сфере принимал в истории человеческой цивилизации такие масштабы, что иначе как тёмными и мрачными те времена и не назовёшь. И таких времён было немало. Постепенно общество всё же наработало кое-какие защитные механизмы, посему в настоящую описываемой эпоху, случайно ли или благодаря им, ситуация более-менее терпима. Основными из них мы бы перечислили следующие:
• Признание проблемы как таковой. Это очень важный шаг, без которого она не решаема в принципе. Теперь уже никто уже не покрутит пальцем у виска, заяви чиновник от спорта или спортсмен о политическом давлении на него, не обвинит их в шизофрении или приверженности теории заговора.
• Спортивные профсоюзы. Призванные отстаивать права спортсменов, включая право не подвергаться политическому давлению и политически обусловленным репрессиям.
• Спортивные судебные инстанции. Проще говоря, спортивный суд – самостоятельная структура, не относящаяся к общегражданской судебной системе. У неё нет полномочий садить кого бы то ни было в тюрьму. Она занимается лишь дисциплинарными взысканиями. Суть в том, что делает она это посредством полноценного судебного разбирательства на основании чётко прописанных законов, дабы решения не принималась просто каким-то там чиновником на своё усмотрение. Чиновник обязан заявить в суд, если выявил нарушение спортсменом антидопинговых правил или тому подобное, но сам никаких взыскательных мер принимать не имеет права.
• Уголовная ответственность. В уголовном законодательстве появились новые статьи – за преступную деятельность в спорте. Спортивный суд решает свои задачи, уголовный свои – судит с общегражданских позиций, определяя степень виновности перед обществом и меру наказания для подозреваемых в экономических, коррупционных и иных преступлениях в спортивной сфере. Кстати, ответственность за допинг теперь тоже уголовная. Спорт топ уровня – высокодоходное предприятие, достижение в нём побед нечестными средствами – это и мошенничество, порой на миллионы и даже миллиарды, и жесточайший моральный и финансовый ущерб проигравшим честным спортсменам (а заодно и их спонсорам), и удар по чувствам миллиардов болельщиков. Приравнивать столь масштабные противозаконные деяния к нарушениям административного характера, заслуживающим лишь порицания и дисквалификации, считать их внутренней кухней спортивных лиг – безумие и безнравственность. Правда есть тут и другая сторона. Как мы уже сказали, политическая – спортсмен может быть ложно уличён, или обычный препарат вдруг признают допингом, но не всех, кто принимал его, предупредят – не узнал, не прекратил приём, сам виноват, всё равно будешь расплачиваться по полной. А ещё бывают диверсии, когда запрещённую химию подбрасывают в пищу сопернику. Посему жёсткие уголовные репрессии не применяются при отсутствии стопроцентных доказательств вины, подкреплённых фактами и уликами. Но когда вина доказана, нечестного спортсмена могут и засадить, в том числе и очень надолго.
• Презумпция невиновности. Обнаружение допинг-препаратов в крови само по себе ныне не повод даже для длительной дисквалификации. Следствие должно установить, как они попали в организм подозреваемого, принимал ли он их сам, или их ему тайно подсыпали в пищу, или обманным путём убедили, что они законны, или принудили. К слову, ныне криминалистика столь умела, что установить виновных и невиновных ей чаще всего не составляет труда.
• Упрощение допинг-контроля. Пробы на запрещённые препараты теперь берутся только перед соревнованием и после. И всё. И они не хранятся годами – если ничего не найдено, сразу уничтожаются. Практика борьбы с допингом изначально была введена для защиты здоровья спортсменов. Это не инквизиция, незачем превращать её в охоту на ведьм. Драконовские методы привнесли в неё впоследствии только и именно для того, чтобы получить в спортивной сфере больше власти и рычагов политического влияния. Ныне никаких логических оправданий столь маниакальному слежению за чистотой спорта нет, потому что современные химические анализаторы могут мгновенно отыскать в пробе даже одну молекулу любого химиката. Если что-то запрещенное есть, найдут вмиг, если не нашлось, значит ничего и не было.
Помимо криминала и политического давления присутствуют в спорте и другие неприятные моменты. Например, многие его виды уже давно состязание сначала денег, и лишь потом характеров, воли и мастерства. Нужно хорошенько вложиться, чтобы иметь хоть какой-то шанс на успех. В техническое оборудование, в высокотехнологичные амуницию и тренировочные спортивные снаряды. Можно конечно рассуждать, что раз спортивная деятельность приносит доход, логично получать оный тому, кто готов в неё инвестировать. Но согласитесь, изначально спорт всё же задумывался не для зарабатывания, его дух – дух состязания силы, терпения, выносливости, но никак не толщины кошелька. Ещё известно такое понятие, как спортивный династизм. Вопросы борьбы с ним периодически поднимаются в обществе, но прогресса тут как-то особо не заметно. Часто чтобы добиться в конкретной дисциплине успеха, надо начинать заниматься ей с младенчества, нужен и тренер, и снаряжение, как правило достаточно дорогостоящее. Рядовому гражданину все это не по карману, у бизнесмена средней руки деньги имеются, но нет опыта, он не знает подноготную процесса. У спортсменов есть и деньги, и опыт, и непосредственная связь с командой, с руководителями клубов, с тренерами. Отсюда и появляются спортивные династии, когда из поколения в поколение представители одной семьи выбиваются если не в топ, то в устойчивые профи. И всё бы ничего, вот только они занимают место, на которое иначе мог бы претендовать кто-то более талантливый. Далеко не редкость, когда проходит в основной состав команды из молодых претендентов или отбирается в сборную тот, у кого не самые блестящие результаты, но громкая фамилия. И вообще, говорят, на детях гениев природа отдыхает, спортсмены же подозрительным образом постоянно нарушают непреложность данного утверждения. Безусловно династии не самая большая проблема для спорта. На фоне других его проблем она почти незаметна. Тем не менее и она привносит в него свою ложку негатива.
Что касается допинга. Он всё ещё имеет место быть, даже несмотря на уголовную ответственность за его приём. Люди хотят славы и денег, и иногда хотят их любыми средствами. Допинг стал изощрённее, зачастую он либо такой, что значительно акселерирует организм лишь на несколько часов, а то и на минуты, а затем распадается на химически нейтральные элементы. Или акселерирует не организм, а собственно органы, ответственные за выработку естественных акселераторов, или вообще используются кибер-устройства, вводимые внутрь на время соревнования, и удаляемые сразу после, порой умеющие удаляться сами. Диверсии по подбрасыванию запрещённых препаратов в еду тоже никуда не исчезли, издревле и до сих пор это прекрасный способ вывести основного соперника из строя – пусть его и не засадят, зато хорошо потреплют нервы, и главное, не допустят к соревнованию. Спортсмену высокого уровня приходится иметь добротную секьюрити, и она всё равно не даёт стопроцентных противодиверсионных гарантий. Хотя 99-процентыне более-менее обеспечивает. Отметим, ныне всё чаще раздаются голоса, призывающие считать допинг всего лишь высокотехнологичным средством спортивной конкуренции. Почему-то вкладывать миллионы в разработку новых улучшено скользящих полозьев для саней или костюмов с меньшим трением о воздух можно, а вот в химию это табу. Современные допинг-препараты безопасны, не наносят здоровью никакого вреда. Так стоит ли их запрещать? Вот в чём вопрос.
Раздел 30. Преступность
Особенности современного преступного мира
Современное криминальное ремесло не терпит дилетантства. Совершить преступление и остаться безнаказанным стало задачкой не из тривиальных, непомерная технократизированность цивилизации даёт слишком много козырей полиции. Безусловно, в мире всегда хватает уголовников, согласных «платить по счетам», кто идёт на конфликт с законом, допуская, что его поймают, или даже будучи точно уверенным, что это рано или поздно произойдёт, отсидка для них приемлемая цена за достижение своей порочной цели, а зона дом родной, которого глупо бояться. Были они в прошлом, есть и сейчас, в настоящее описываемому время. Тем не менее, основу криминала всё же составляет деятельность, стремящаяся всеми путями избежать встречи с Фемидой, и вот здесь-то мы и обнаруживаем качественные изменения по сравнению с эпохами древности. Если раньше человек даже самых заурядных способностей, а то и откровенно недалёкий, не обладавший никакими антиобщественными навыками, отваживаясь на серьёзное или тяжкое преступление имел шансы сохранить свободу, ныне такого практически не может быть. Злоумышленнику нужны или глубокие познания в своей «профессии», или высокий уровень интеллекта, или хорошая техническая оснащенность, или связи с нужными людьми и коррупционное прикрытие. Иначе он гарантированно очень быстро угодит за решётку. Основными причинами, почему жизнь сегодняшних нарушителей закона столь сложна, мы бы указали целых шесть особенностей современного бытия:
1) От полиции фактически невозможно скрываться. Ныне граждан идентифицируют постоянно где только можно: в лифт, в магазин, в общественный транспорт, в больницу вы не зайдёте так, чтобы избежать опознавания, проходя мимо уличной рекламы, мимо прохожего, ППИ (персональный прибор идентификации) которого регистрирует акты идентификации в полиции, вы тоже будете идентифицированы – не рекламным щитом, не прохожим, а именно полицией, она будет знать, что в это время в этом месте вы были (см. раздел об идентификации). Сама полиция использует стационарные и мобильные ПИ (приборы идентификации), расположенные в общественных местах. Служащие для массового распознавания личностей. Всю поступающую органам охраны правопорядка идентификационную информацию обрабатывает специальная автоматическая аналитическая служба, называемая ПССА (полицейская служба статистической аналитики). Она не человек, она мощный искусственный интеллект, всё заметит, ничего не упустит. Если некое лицо в розыске, одно попадание в поле зрения любого связанного с ней ПИ, и через секунду сигнал о том, где оно сейчас находится, поступит в правоохранительные структуры. Ещё ПССА ведёт постоянный автоматический учёт перемещений всего транспорта, как личного так и общественного. То есть при необходимости она может составить карту поездок и идентификационных контактов гражданина за любой период его жизни, даже полную от рождения. Ну а сам транспорт ныне не пилотируется, он управляется автопилотом и аэронавигационными станциями, посему пытаться убегать на нём от полицейского преследования невозможно в принципе, его просто принудительно приземлят, и на этом побег окончится. Если навсегда улететь в далёкий космос или спрятаться в тайном месте и никогда не покидать его, имеется шанс, что вас не найдут, известны случаи, когда совершивший тяжкое преступление человек остаток дней проводил в подвале на ферме подельника или в закрытом служебном помещении на предприятии. Однако смысл в этом есть только для тех, кому светит смертная казнь. Даже пожизненный срок отбывать в тюрьме предпочтительнее, в тюрьме хотя бы лечат, плюс, имеется принципиальная возможность не давать себе умереть преждевременно (люди в настоящее время доживают до 250-300 лет, но чтобы жить так долго, им необходимо периодически проходить антивозрастную терапию, т.е. омолаживаться, см. раздел о продолжительности жизни), сидя безвыходно в подвале, старея и дряхлея, сколько ты там протянешь? А заболит у тебя зуб, и что ты будешь делать? Любой выход наружу чреват немедленным арестом. Лишь относительно крупным криминальным структурам по силам организовать в достаточной степени большое защищённое от посторонних обустроенное жилое пространство, где прикрываемый ими преступник мог бы более-менее комфортно коротать дни, у них зачастую есть свои врачи и даже собственное оборудование для процедур омоложения. Качество такого бытия всё равно сомнительно, но определённо лучше, чем тюремный быт.
2) От полиции практически невозможно ничего скрыть. Причиной чему стоящие у неё на вооружении очень мощные ДП (Детекторы Правды, подробней см. раздел о ДП). Если человек попал в комнату для допроса полицейского участка, его виновность или невиновность станет очевидна уже через 5 минут. Если он знает о ком-то или о чём-то, способном его выдать (о сообщниках, месте, где спрятаны украденные вещи, тело жертвы, оружие, орудия для взлома сейфа, или т.п.), очень скоро станет известно это и дознавателю. Ты можешь молчать, не отвечать на вопросы, по внутренним реакциям твоего организма всё равно установят истину, и даже выудят конкретную информацию включая шифры и пароли. Таким образом преступник не должен допускать, чтобы его включили не то что в число подозреваемых, но даже и свидетелей. Иначе ему не выпутаться. Единственное его утешение – показания ДП не принимаются в качестве доказательства в суде. Лишь на их основании при отсутствии иных улик засадить никого нельзя.
3) Крайне сложно скрыть следы своего пребывания на месте преступления. Для этого злоумышленнику необходимо иметь специальное техническое оснащение, а так же возможность уничтожить одежду, которая на нём была в момент совершения преступного акта. Современная криминалистка творит чудеса. Во-первых, она использует чрезвычайно чувствительные газоанализаторы. С их помощью по пробе воздуха, взятой в закрытом помещении, легко можно установить всех, кто там был за последние несколько часов, а если помещение непроветриваемое и в него давно не заходили, то порой и за пол года. На улице подобный трюк вряд ли выйдет, но тут в дело вступят во-вторых – тепловые сканеры сверхвысокого разрешения, способные засекать остаточный тепловой след от ног и от прикосновений рук к предметам в течении нескольких дней после того, как он был оставлен. Полицейским остаётся лишь взять пробу воздуха непосредственно около следа, и они с большой долей вероятности получат искомый образец запаха подозреваемого. Как известно, у каждого гражданина империи, включая младенцев, есть виртуальный паспорт (см. раздел об империи), в котором содержится в том числе и полный набор биоидентификационных данных владельца: ДНК, отпечатки пальцев, особенности расположения внутренних органов и многое другое. Полиции сия информация доступна, вот почему если она имеет какой-либо биоматериал преступника – волос, капельку слюны, крови, микроскопический кусочек кожи, и даже запаховую пробу, тот будет немедленно и неминуемо идентифицирован. А если он идентифицирован, через считанные десятки минут он будет задержан, после чего криминалисты гарантированно найдут на нём пылинки или частички с места преступления, что и послужит ещё одним неоспоримым доказательством его вины. Кроме того современные города густо насыщены устройствами видеонаблюдения и опознавания личности, а люди поголовно пользуются многофункциональными карманными приборами – хелперами (см. раздел о хелперах), в которых почти всегда есть и встроенный видео-регистратор, и ППИ. Куда бы ты не перемещался, ты наверняка попадёшь много-много раз в чужие объективы. И много-много раз будешь идентифицирован. Всё это означает, чтобы пробраться незамеченным в желаемое место, и незамеченным вернуться оттуда, нужно иметь неординарные способности, надо обладать навыками и техническим оснащением супершпиона.
4) Деньги всегда оставляют чёткий след. В настоящее описываемому время ни денег ни иных платёжных средств в виде физических предметов не существует. Нет не только монет и банкнот, но и кредитных карт, банковских чеков, векселей, облигаций, акций. Даже лотерейных билетов. Все они перешли полностью в виртуальную форму, деньги хранятся на счетах в банках, ценные бумаги – в базах данных государственных финансовых учреждений, участие в лотереях регистрируется в специальном разделе личного сегмента сети. Иными словами, полностью отсутствует возможность осуществления анонимных платежей. Распространённость средств идентификации и карманных коммуникационных приборов делает передачу виртуальной наличности от одного лица другому быстрой простой безопасной операцией, имеющей много настраиваемых степеней защиты. Подробней об этом см. раздел об идентификации. Суть в том, что деньги невозможность украсть или отнять в быту. У вас не вытащат их из кармана и не похитят из ящика стола. Потому что нечего похищать. Ограбить кого-то, заставив перевести энную сумму со счёта на счёт силой тоже малоперспективно, правильно настроенная система финансовой безопасности не позволит произвести такой платёжный акт, но даже если и позволит, осуществить перевод анонимно нельзя, полиция потратит на выяснение личности получателя секунды.
5) Вещи тоже оставляют след. Продажа ворованных предметов или открытое пользование ими вряд ли доведёт до добра. Они стопроцентная улика, надёжно очистить их от биологического материала прежнего владельца, так чтобы криминалистам не с чем было работать – для этого нужно сложное дороге оборудование, стоимость которого рядовой преступник не окупит, занимайся он кражами хоть 10 лет подряд. К тому же любые вещи можно зарегистрировать. Есть у вас драгоценное украшение или даже просто любимый стул, вызовете специальную полицейскую службу, которая за вполне умеренную плату сделает их фото и молекулярную сканограмму, и сохранит в своей базе данных. Особенности молекулярной структуры у каждого физического объекта уникальны, по ним отличить его от всех других визуально сходных с ним объектов не составляет труда. Если в будущем у вас умыкнут нечто зарегистрированное, похитителю будет очень сложно это сбыть. Если его поймают, легко будет убедиться, что оно именно краденное, а не просто похожее. Случайно попав хоть на секунду где-либо в объективы полицейских камер наблюдения, находящийся в розыске предмет будет автоматически опознан визуально и у полиции появится повод обратить пристальное внимание на того, кто владеет им. Ну и любой гражданин, приобретая с рук вещь, может элементарно проверить по полицейской базе данных, чиста ли она. Люди далеко не всегда и не всё регистрируют, но есть и параноики, подвергающие регистрации каждую мелочь в своём доме. Посему посягательство на чужое имущество для вора как путешествие с завязанными глазами по минному полю.
6) Средства аналитики. Совершая что-то подозрительное, пусть оно и не интерпретируется как нарушение закона, вы не останетесь без внимания. ПССА не только наблюдает через камеры и устройства идентификации, она анализирует увиденное, мощный искусственный интеллект просчитывает получаемые данные, дабы выявлять и предупреждать преступления. Крутитесь вы постоянно у чужого дома, долго следуете тайком за незнакомым вам лицом, и т.п. – велика вероятность, что неожиданно к вам подойдёт страж порядка и поинтересуется, что вы делаете и зачем. И можно не сомневаться, с собой у него будет ДП.
В результате многие распространённые виды преступлений прошлого ушли со сцены. Наиболее знаменательно исчезновение двух из них, связанных с уличным насилием – ограблений и причинения телесного вреда. Если раньше вас могли стукнуть по голове или обобрать просто вследствие случной встречи в тёмном переулке, теперь это очень маловероятно. Злоумышленник рискнёт поступить так фактически только если мечтает в тот же день очутиться в следственном изоляторе. Самоличное причинение тяжкого вреда здоровью кому бы то ни было по любой причине стало крайне сомнительным «развлечением» из-за плохого соотношения дивидендов от морального удовлетворения к потерям от неизбежной расплаты – медицина современности вылечит что угодно, потерпевший через месяц будет здоровёхонек, а ты на годы отправишься на нары, плюс ещё и оплатишь ему лечение. Бытовой грабёж тоже не очень выгодное предприятие – деньги отнять не выйдет, а отъём вещей слишком высокий риск, к тому же навар с их продажи чаще всего никакой, овчинка выделки не стоит. Вот и выходит, что с точки зрения последствий нападение зачастую гораздо опаснее для самого нападающего, чем для его жертвы. Стоит отметить и ещё одно важное обстоятельство – алкоголь практически исчез из жизни граждан (на смену ему пришла так называемая «нирвана» – напиток, тонко влияющий на эмоциональное состояние, при том не вызывающий ни помутнения рассудка, ни расстройств координации, ни появления зависимости). Отдельные состоятельные любители случается балуются вином, отдельные преступные сообщества потребляют спиртосодержащие вещества из бравады, и это всё. То есть теперь не совершают преступления «в состоянии алкогольного опьянения», так как никто не пребывает в таковом. По всем указанным причинам обыватель современности не боится ходить один по улицам в любое время суток. Ему попросту нечего бояться.
Кроме уличного насилия, сход на нет и целого ряда иных видов преступлений так же весьма эпохален. Скажем, квартирные кражи, бывшие когда-то хитом криминальных хроник, в настоящее время очень большая редкость. Обеспечить квартире безопасность проще простого, в каждой полно видеооборудования, немало техники, обременяющей себя идентификацией хозяев – от замковой электроники входной двери до бытовых роботов, ни проникнуть незаметно внутрь, ни остаться незамеченным после проникновения ты не сможешь. Опять же, украденные материальные ценности «оставляют след», особенно эксклюзивные дорогие вещи, которые владелец наверняка не поленится зарегистрировать. Другой хит преступлений прошлого – угоны личных транспортных средств, и вовсе превратился в совершенно неизвестное гражданскому обществу явление. Чтобы попытаться совершить его преступнику реально нужно сильно удариться головой. Каждая аэромашина снабжена собственными встроенными средствами идентификации, постороннему она не откроется, курсовые команды от неизвестного лица принимать не станет, а измудришься как-либо обойти её систему распознавания личности, выгоды всё равно ноль, перемещение всякого аэромобиля постоянно отслеживается планетарными аэронавигационными станциями, спрятать его от них не получится. Ещё крайне редко случаются в современном мире похищения людей – если от полиции почти невозможно скрываться, представьте, насколько тяжело ухитриться умыкнуть и скрыть кого-то против его воли. Практически неосуществимо ограбление банка, во всяком случае в стиле древних фильмов, когда несколько людей в масках врываются внутрь и под угрозой оружия заставляют складывать в мешок наличность – дело даже не отсутствии физических денег, в банках бывают и хранилища материальных ценностей, дело в современных охранных системах. Они не предполагают никаких тревожных кнопок, все решения принимает искусственный интеллект, а вооружённых личностей сканирующие приборы выявят ещё на подходе к дверям. И потом в дело вмешается какой-нибудь сильно бронированный и оснащенный хотя бы качественной убойной травматикой (но скорее всего чем-то очень посерьёзнее) робот, все замки мгновенно намертво закроются, и автоматически будет вызвана полиция. Фантастикой кажется подделка документов – всякий документ имеет теперь электронную форму, регистрируется в государственной или юридических системах документооборота, будь мошенник хоть семь пядей во лбу, шансов на успех у него нет. Наркоторговля перестала быть проблемой. Присутствие большинства наркотических веществ в крови легко выявляют массово применяемые повсеместно бытовые медсканеры (см. подраздел о медсканерах раздела о современном городе), они не заметят лишь специально разработанные безумно дорогие синтетические виды наркотиков, которые не пользуются спросом. Ведь современные любители рукотворного блаженства предпочитают электронные способы возбуждения в мозгу центра удовольствия и воздействия на центр интерпретации ощущений. Сейчас к наркотрафику относят в основном хождение психотропных препаратов, иногда используемых преступниками для обездвиживания жертвы, лишения её воспоминаний о недавних событиях, влияния на настроение, состояние и поведение. Масштаб его не таков, чтобы заслуживать особого упоминания.
К сожалению всё вышесказанное вовсе не означает, что нынешнее прогрессивное общество полностью излечилось от криминала. Просто в сводках полицейских хроник теперь доминируют иные виды преступлений. И список их немал. Весьма распространены шантаж и незаконное наблюдение. Промышленный и интеллектуальный шпионаж и вовсе бич современного мира. Информация может стоить сколь угодно дорого, при этом не оставляет физических следов, доступна шифрации, легко уничтожается, и потому идеальный объект преступного интереса. Именно здесь случаются в том числе и ограбления, и проникновение в квартиры и офисы, и даже карманно-сумочное воровство. Безусловно, профессиональные шпионы чаще всего полагаются на технические средства удалённого подглядывания-подслушивания, но не всегда это гарантирует успех, порой требуется получить накопитель данных или важный промышленный образец, что и вынуждает их действовать традиционными криминальными методами вроде краж, взлома и ограблений. Нисколько не поубавились мошенничество и афёры. В ходу финансовые и биржевые преступления (растраты, незаконные переводы денег, похищение средств со счетов клиентов, создание финансовых пирамид, попытки манипуляции трендами рынка и т.д.), бывает, даже топ менеджеры и известные финансисты попадаются на этом, казалось бы ну зачем человеку, зарабатывающему миллионы, заниматься махинациями, и всё же иногда оказывается, им мало миллионов, им хочется миллиарды. Живут и процветают мелкие воровство и хулиганство (если в вас плюнули или украли у вас сумку с продуктами, вряд ли полиция кинет все силы на поиски злодея), запугивание, бытовое и внутрисемейное рукоприкладство – особенно грешат этим трущобы. Воровство «по-крупному» так же имеет место быть, из квартир теперь почти не воруют, а вот со складов магазинов и предприятий случается. Тот товар, что невозможно идентифицировать и отследить, или возможно отследить лишь по упаковке (преступники его просто переупаковывают). Из личного имущества граждан воровству наиболее подвержена сложная техника, вернее запчасти из неё. Свинтить некую дорогую деталь откуда-то вполне выгодно – если занимаешься ремонтом или сборкой сходных устройств в качестве легального бизнеса. «Страдают» от разукомплектации преимущественно аэромобили и бытовые роботы, правда «страдают» достаточно условно, потому что подобные преступления всё же не слишком распространены. Убийства регулярно происходят в современной действительности, расследовать их гораздо сложнее тех же ограблений. Неистребима коррупция. Крупные бизнес-структуры в рамках выходящей за пределы законопослушания конкуренции досаждают друг другу чем могут, от вредительства и диверсий до крупномасштабных терактов. Террористы и сепаратисты, случается, устраивают акции, бывает это редко, но если бывает, число жертв порой исчисляется тысячами, а то и десятками тысяч. Орудуют маньяки и психопаты. Из убийц они наиболее трудноуловимы: когда человек совершает преступление без всякой цели, не знает жертву, не получает материальных или иных выгод от своих криминальных деяний, да ещё и использует роботов для их совершения, полиции приходится затрачивать немало усилий и средств, чтобы выйти ему на след. Ну да, если судить в процентном соотношении, число маньяков в мире не так уж и велико. Скажем 1 из 200 миллионов. Проблема лишь в том, что людей сейчас очень много, более 2,5 триллионов, а значит, даже столь низкий процент граждан, склонных к беспричинному душегубству, в точном исчислении приводит к весьма солидной цифре: делим 2,5 триллиона на 200 миллионов, получаем 12500. Не слабо, не правда ли? Помимо маньяков регулярно появляются то тут то там съехавшие с катушек неудачники или просто придурки с оружием, эти даже не пытаются избежать ответственности, они хотят смерти, но стараются в лодку к Харону захватить побольше попутчиков – берут заложников, чтобы покрасовавшись в новостных каналах всех перебить, открывают пальбу на тотальное уничтожение в школах и торговых центрах, с целью по числу жертв перекрыть рекорд своих предшественников. За год от пары до нескольких десятков подробных инцидентов обязательно происходит, если брать статистику по всем 158 планетам империи. Наверное следует упомянуть так же «подставы» – небезызвестный ныне вид преступлений, которым грешат сотрудники предприятий и офисов в конкурентной борьбе за продвижение по службе. Подстава – это попросту «интрига», она может быть и достаточно безобидной, например всего лишь выставит коллегу-конкурента в невыгодном свете, оконфузит перед начальством, а может иметь намереньем упрятать невинного бедолагу за решётку, свалив чужой криминал на него. Самое интересное, и просто оконфуженный иногда обращается в правоохранительные органы с целью доказать, что упавшие на важной встрече штаны или перепутанные результаты работы – происки сослуживцев, и нередко действительно добивается инициации расследования, деловой отдел административной полиции занимается и такими видами правонарушений.
