Иван Перепелятник
Раньше: погода
– Допустим, Игорь, – сказал Эдуард. – Какую же вы предлагаете механику борьбы с этой вселенской напастью?
– Проблемка в том, что мой ответ будет длиною в часовую лекцию. Но для вас, учитывая ваши, так сказать, ограничения, приведу короткую выжимку.
– Вот спасибо, отец! Ну-ка, давай я тебе закусочки ещё закажу. А то ты нас скоро совсем уже в амёбы разжалуешь, – Эдуард начал махать рукой, привлекая внимание официанта.
– Вопрос-то в том, что микропластик окружает нас везде. В буквальном смысле. В воде, в еде, в воздухе, в земле … ну вот буквально везде! Вы можете себе представить, этот паразит есть даже на Эвересте! Это чума нашего века! Как бороться – главный вопрос! Мы усовершенствуем уже существующую инсталляцию установок декарбонизации, дополняя их функционал соответствующими фильтрующими элементами. Таких установок на сегодняшний день уже более шести тысяч по всему миру. Второе и одно из ключевых условий: мы ведём активную работу вместе с нефтехимическими предприятиями над тем, чтобы обеспечить выпускаемую ими продукцию такими химическими свойствами, чтобы период разложения пластика был минимальным. Вот здесь и возникает целый веер проблем. Экономика, как известно, определяет целесообразность если не всех, то большинства процессов. Всё, что подразумевает увеличение себестоимости товара, негативно отражается на бизнесе. Не менее противоречивый фактор – долговечность изделий из пластика.
Игорь посмотрел на окончательно сдавшихся от усталости друзей:
– Нет-нет, ребята, давайте заканчивать с этой скукотой. Давайте-ка лучше мы будем закругляться и поедем отдыхать. Домой и спать! А?
– Да ты что, Игорь! С ума сошёл! – Эдуард замотал головой. – Я за продолжение истории! А ты, Руся? Ру-ся?
– Похоже, что Руся … ещё пару глотков и окончательно сдастся на милость Морфея. – Игорь посмотрел на жену друга, которая явно начинала дремать, подпирая рукой голову.
– Нет! Я тут! Я с вами!
– Ну понятно. Всё! Будем закругляться. У вас был тяжёлый день. Надо отдохнуть. Кроме того, вы еще не привыкли к здешнему климату и разреженной атмосфере. Даже уже здесь, на высоте двух тысяч метров, содержание кислорода ниже процентов на десять. Да ещё и разница во времени! Я совсем от радости встречи с вами позабыл все законы гостеприимства.
Эдуард и Руслана не стали больше сопротивляться, согласившись с аргументами Игоря.
– Лёгкий морозец в августе! Бодрит, должна тебе сказать!
– Да, Руся, это тебе не московские плюс тридцать. Мозги прочищает на раз. Ух, сейчас бы ещё в снежке поваляться … как после баньки!
– Эдя, за снежком добро пожаловать через полгода. Будет тебе и мороз, и снежок с пластиком. – Все рассмеялись.
– Но ты свою историю обещай нам рассказать! Ты должен! Понял?
– Договорились, Эдя, – Игорь приложил руку к груди. – Обещание даю!
– Ну вот! А где у вас все машины? Куда вы их все попрятали?
– Так это опять про эффективность. Знаешь сколько тут стоит земля и строительство вести?! Я тоже не знаю. Но думаю, что недёшево, – улыбнулся Игорь. – Всё продумано до мелочей. Гаражи встроены в цокольный или подвальный уровень, так как ширина каждого из уступов не позволила оставить место для парковки. Поэтому и выбрали застройку в виде таунхаусов, но не отдельных домов. Эффективность во всём! Под названием нашего посёлка можно было бы такой лозунг прописать – «Бхоли: эффективный все четыре сезона!»
– Как переводится «Бхоли», Игорь? – спросила Руслана.
– «Завтра» на непальском. Мы смотрим вперёд, друзья!
8848
– Игорь, ты хочешь сказать, что ты не видел Робин с того момента, как встретил нас?
– Именно так, Эдуард. Я не знаю, куда она делась! Чёрт возьми! – Игорь быстро ходил туда-сюда по гостиной. Эдуард и Руслана, беспомощно сидели на диване и наблюдали за всё возрастающей нервозностью отца девочки. – Может быть она у этого парня. Я пытался найти какую-нибудь информацию о нём в её комнате, но там ничего нет. Так. Надо успокоиться и понять, что делать. Успокоиться и подумать.
Он сел в кресло и закрыл на пару секунд глаза. Эдуард и Руслана замерли, не желая хоть как-то ему помешать.
– Значит так. Первое. Я сейчас пойду в гостиницу. Постараюсь разузнать у персонала знают ли они парня, с которым могли видеть Робин. Эдик, вы можете сходить на подъёмник, поспрашивать там видел ли может кто её?
– Конечно, Игорь. Поможем всем, чем можем.
– Вы извините меня, ребята. Но ситуация такая …
– Перестань. Я надеюсь, что с Робин всё в порядке. Ты знаешь, как с подростками бывает. Объявится в ближайшее время, – подбадривал Эдуард. – Ты, главное, немного успокойся. Всё разузнаем.
– Как с подростками знаю. Как с моей дочерью, нет. Ладно. Ребята, спасибо вам.
Через 40 минут Игорь и двое друзей были в отделении службы спасения посёлка Бхоли.
– Послушайте, офицер. Девушке семнадцать лет. Я с ней пытаюсь связаться, начиная с сегодняшнего утра. Всё безрезультатно. Вчера после обеда её видели с группой в лагере на уровне трёх с половиной тысяч километров. Мы связывались с местными службами. Там сказали, что они пошли выше на следующий этап. Вы понимаете, что это значит?!
– Во-первых, уважаемый, я вас прошу успокоится. Во-вторых. Главное слово, которое я слышу – «пошла с группой». Значит она не одна. Что хорошо. Так?
– Возможно, что и так, – согласился Игорь.
– Вот. Хорошо. Далее. На обеих площадках, на трёх с половиной и на пяти километрах, есть службы безопасности и медицинский персонал, которые следят за всеми. Так что, если возникнет какая ситуация, всё будет решено. Что вы так переживаете, уважаемый?
– Офицер Рошан, – Игорь посмотрел на табличку с именем на его столе, – пожалуйста, послушайте меня. Я же вам говорю, парень, я думаю американец, вроде как альпинист. Понимаете? Робин, моя дочь, может с ним решить подняться до конца, на самый верх. Понимаете? Вот чего я опасаюсь! У неё нет такого опыта. Она не готова к таким сложным восхождениям. Всё, что я вас прошу – объявите, чтобы их задержали.
