Иван Николаевич Пальмов
О маленькой птице размерами с остров
– Воля твоя, приказывай, царство твое не вечно, может это твоя последняя возможность. Может, позже ты будешь жалеть, что не дал своим стражам приказ. Может, на какой-то миг пожалеешь, а может, будет тебе жалко меня. Я уж ни чего от тебя не жду.
– Будем считать, что ты услышал мои слова. Так что за совет ты дашь мне, нашел ли ты спасение этому городу? – царь несколько успокоился, и сам уже обдумал неуместность своего гнева.
– В городе неподалеку, есть разрушенный храм, восстанови его, – посоветовал Ник. Он начал рассматривать окна и они ему кое-что напомнили.
– Ты видно смеешься надо мной, и не видишь, что происходит вокруг, мне нужно войско, а не храм.
– Возможно, храм и даст тебе войско, а может спасение придет иным способом, но прежде ты должен отстроить его, – не унимался Ник.
– О каком же храме ты говоришь?
– О храме Шамаша, – ответил Ник.
– В городе война и голод, нам не отстроить храма
– Я дал тебе мысль, которую ты должен думать.
– Ты не утешил меня Ник. Раз уж так я должен казнить тебя, но для тебя будет время. Молись своему богу, Шамашу или кому угодно, молись, чтобы я отстроил тот храм.
– Молиться я не стану, а будет все именно так говорю я тебе. Прикажи своим людям проводить меня обратно в библиотеку.
Схватившись за голову Кашшу-наадин, сделал жест в сторону Ника, что означал согласие. Выходя из залы Ник снова видел того человека что приходил этой ночью, не величественного царя, а узника своего же города Кашшу- наадина.
В библиотеке царя в то же самое время произошла другая история. Каин чуть было не сходил с ума, он не мог и подумать, что все случилось так. В то же время Каина не покидала тревога, которую он все ни как не мог объяснить для себя. Нинти стояла прямо перед ним и говорила ему, что-то улыбаясь, а Каин все слышал, слова доходили до него, но тут же он терял их смысл. Нинти просила показать ей библиотеку и самые интересные книги. Наконец не дождавшись ответа, она пошла сама. Каин посмотрел ей в след и пошел, а следом добавил:
– Меня зовут Каин.
Сознание, наконец, вернулось к пареньку с этими словами. Нинти теперь уже ничего не говорила, она просто рассматривала полки и глядела вокруг. Каин смотрел только на нее и уже ждал, когда она заговорит с ним снова.
–Расскажи мне о книгах, что ты хранишь, – вскоре сказала Нинти.
– Здесь хранятся древнейшие письмена и сказания. Все они интересны, а многие связаны между собой как одно целое, одна большая песнь, которую можно петь вечно, – мечтательно произнес Каин.
– Но ведь есть какая-то книга, которую ценят больше всего? – спросила Нинти.
–Пойдемте я покажу ее, такая, пожалуй, есть, – сказал Каин, приглашая Нинти словно в собственный дом.
– Я с удовольствием послушаю, если ты прочтешь, – предложила Нинти. На ее лице все не исчезала улыбка. Каин от того радовался все сильней, ему казалось что она чувствует что-то похожее.
– Книга называется «сказание о все видавшем», – начал Кайн. Он аккуратно взял табличку, сел возле полок, и постоянно обращал взгляд с книги на Нинти.
Древний город далекий Урук
Хумбаба под кедровой тенью
Проснется под солнечный круг
Лик бога с утренним пеньем
Узнаешь путь земли и небес
Пройдешь по горной тропе
И увидишь потерянный лес
И проснется голос в толпе
Дочитав табличку, Каин остановился, глядя на Нинти. Она сказала, что на сегодня этого будет достаточно. Каин обрадовался такому ответу, он понял это как возможность следующих встреч, хотя расставаться прямо сейчас ему, конечно, не хотелось. Нинти не высказалась определенно, понравилась ли ей книга, но Каину показалось, что слушала она внимательно. Она так и сидела на скамеечке Каина, слегка опустив голову. За дверью были слышны голоса, Каин подумал, что это мог быть Ник и даже успел прогнать мысль, о том, что их можно познакомить, но позже решил, что это было бы глупо, потому что он и сам не очень-то хорошо знал Нинти. Да и Ника то он почти не знал. На секунду он почувствовал себя одиноко, от мыслей о людях, которых он любил и при этом почти не знал. Уже совсем скоро Каин пришел к другому заключению, о том, что он мог и не узнать их вовсе, а теперь они здесь, совсем рядом, и ему снова стало хорошо. Голос за дверью становился все громче. Нинти вскочила, быстро поблагодарила Каина за книгу и вышла. Пришел Энки и увел Нинти с собой. Каин снова остался один, но на сей раз ненадолго. Почти сразу же в башню вошел Ник, по-хозяйски распахивая ворота, он даже не остановился, проходя в библиотеку.
– Здравствуй Каин, – сказал Ник. Он улыбнулся той натянутой улыбкой, что всегда предвещает, какие-то иные смыслы. Каин обнял его и улыбнулся тоже.
– Ты остаешься? – спросил Каин
– Дела у царя плохи, и ты понимаешь это сам, наверно, – Ник медлил, хотя было видно, что хотел сказать больше.
– К чему это ты все Ник?
– я хочу, что бы ты пошел со мной, но решать это только тебе. Как ты думаешь?
–Я не могу… вернее не хочу. Я хотел бы, что б ты остался,., а сам не пойду, по другой причине
– Я видел ее, дочь царя. Наверное, я правильно мыслю. Но ты лучше расскажи, не тая, я пойму, обязательно пойму. – Ник видел в лице Каина все того же мальчика, что и раньше, он всячески пытался сказать так, чтобы тот понял правильно.
– Ее зовут Нинти, – Каин снова растянулся в улыбке.
– И что же ты думаешь? – прервал Ник улыбавшегося мальчишку.
– Я читал твою книгу, прочел ее всю. Тогда мне показалось, что я знаю обо всем на земле. Что нет такого места, в коем я бы не разобрался. Но таковое нашлось, и это она. Когда я впервые увидел другие книги, то подумал что они неправильные, но позже понял, что это твоя книга выделяется из всех остальных, и признал в ней еще большую ценность.
– Так видимо случится и с Нинти?
– Я не знаю… в твоей книге, описывается одно место, а зовется оно Эдем. Это место вечного счастья. Я понял именно так.
– И ты в него веришь?
– Еще я слышал о другом похожем месте, о нем мне говорили жрецы, – оно зовется Дильмун. – рассказывал Каин, в его голосе было нечто таинственное.
– Я знаю это место, – с грустью проговорил Ник. Он уже засомневался в решении сказать это, но обретение друга предполагало откровение, и тем Ник утешил себя.
– Так какое из них существует? – спросил Каин.
– они есть оба, но не в том представлении, что видят все. Это всего лишь точка, каждый раз одна лишь точка. Я расскажу тебе, что ты читал и расскажу свою историю. Я вижу, как ты веришь мне, – Ник пристально глядел в глаза Каина и тот спросил.
– Что за книгу я читал?
– Это библия. Книга о истории бытия, в которую все поверили. И я тоже. Я есть бог. – на лице Ника было выражение совершенно дурацкое, сложно было сочетать его с тем смыслом что он нес в своих словах. А при этом он даже и не старался сделаться другим. – Это звучит большой глупостью из уст невольника, всего лишь человека. Знаешь что еще глупее, так это то, что я продолжаю во что-то верить. Верю в то, что существо, которое есть в каждом из нас, оно сильнее и оно есть бог, а вовсе не я. Оно окружает нас во всем, в каждом древке, листочке, капле. В общем, нужно изъясниться прямее, понятнее что ли. – Ник бросил беглый взгляд на Каина словно выискивая понимание того чего еще не успел сказать. – Я родился как и ты, в мире, у которого есть бог, всемогущий или дурак такой как я, мне неизвестно. Главное то, что все было так, как мне казалось, должно быть. Если совсем правдой, я и не думал о том до определенного времени. Я был маленьким, затем вырос, рос я в другом времени, но это не важно. Я стал большим, пошел на войну, как и твой отец, помнишь, ты говорил. После войны же я только понял, насколько она ужасна и попытался исправить свою жизнь. Это понимание пришло несколько позже, вернувшись же, я чувствовал себя так одиноко, что считал свою жизнь пропавшей. Однажды я встретил девушку, она жила в нашей деревне с рождения, но заметил я ее только тогда. Я покупал молоко у одной женщины, приходил к ней домой, расплачивался и уходил. В один день вместо нее вышла на порог молодая девушка, ее дочь. Мы заговорили о чем-то, и после она уже сама приходила ко мне с молоком. Она полюбила меня, думаю, я не ошибся. Она мне так же была не безразлична. Времени прошло не так много с первой встречи, как меня посетила мысль. Мысль была о том, что я испоганил свою жизнь и вернуть ее вот так нельзя. Я поверил в рай и ад, и подумал, что ведь будет и еще шанс, только надо его получить. Я ушел в горы, стал отшельником и погрузился в молитвы. Я изучил наизусть библию, тогда мне казалось, я просветился. Ту девушку я уже почти позабыл, и мне казалось, что в этом была правда. Когда пришло время я, говоря на простом языке – помер. Да ты не ослышался. После же я попал в неопределенное пространство, которое я бы назвал лимб. Что-то вроде контролируемого сна. Мне долго пришлось мучиться, прежде чем я понял, что то пустое пространство, где я очутился, вовсе не рай и не ад. Я оказался предоставлен себе самому. Я должен был сам сделать свой мир. Вся моя вера рухнула в один только миг. Едва не впав в отчаянье, я все же смог совладать с собой, чтобы жить. Жить мне приходилось в том, что я мог создать сам. Долгое время мои миры прекращали существование совсем скоро, не проходило и века. У меня не было абсолютно ни кого. Я так нуждался в друге, что собственными силами создал ту девушку, от которой тогда так легко смог откреститься. Но даже создав ее, мне не стало спокойно. В своем подсознании или глубине души я понимал, что она не настоящая, и тогда она исчезала. Она уходила, а я не мог найти ее после. Тогда я создал Эдем. Я подумал, что если создать все так, как и было, она вернется ко мне. Создав новый мир подобный библейскому, она так и не появилась. Я долго искал ошибку и пришел к выводу о том, что была и другая история. Дильмун – это и есть тот мир, в котором ты живешь. Его я создал после. Однако теперь я уже не грежу теми надеждами, я просто ищу друга. Представь себе тысячи лет…
Они оба молчали. Стоя под сводами башни, Ник и Каин подпирали спинами полки. Время само будто прекратило свое течение в этой немой картине. Ведь если поверить, представить только, что все есть чистая правда? Разум не даст, поставит преграды и уйдет прочь, но душа не станет спокойной, только дай возможность поверить. Можно превратить всю историю в сказку, и быть может она ей останется. Но ведь так будет лишь в твоей голове, а правда навсегда останется у другого. Каину – ему теперь с этим жить. И Нику захотелось в этот момент просто уйти и не говорить уже больше.
– Я всегда тебе верил, – начал Каин, – я и теперь верю, но я все же хотел бы остаться, – Каину сложно было найти еще слова, сказал он только это.
– Хорошо. Я не стану препятствовать и желаю тебе только добра. Я какое-то время останусь в городе, если что, ты сможешь меня найти. Мы попрощаемся с тобой, но не сейчас. – Ник не был уверен в своих словах, но подумал, что сейчас они будут уместнее.
Два друга обнялись на прощанье. Ник ушел.
Прошло около недели. Всю неделю Каин провел один, в ожидании Нинти. Он все думал, стоит ли рассказать обо всем, что говорил Ник. Каждый раз его удерживало то, что как не рассказывай он не смог бы этого доказать. Единственным свидетельством правды могла бы стать библия, но она так и осталась лежать в пещере под воротами. Даже если ее достать, нужно ли это хоть кому-то из них. Возможно, Нинти это было бы интересно, но рассказать ей об этом лишь из интереса было бы предательством по отношению к Нику. Мысли Каина иногда прерывал Набу, раздавая распоряжения. Набу был словно маятник, качавшийся из одного места в другое, проделывая одну и ту же работу, при этом человек он был действительно умный, знающий обо многом, но вероятно боявшийся выйти за рамки своих знаний. Он с недоверием относился к книгам, которые поступали в его библиотеку, с опаской принимал новых лиц при дворе. Набу скорее желал, чтобы время остановилось на месте, заперло бы все на своих местах. Каин, который провел здесь уже больше года, даже с ним у Набу отношения складывались исключительно деловые. Обычно Каин сам пытался завязать диалог, иначе было в случаях поручений и только. Случилось, пожалуй, из ряда вон, что-то не обычное, когда однажды Набу заговорил не о делах.
– Каин, ты ведь знаешь того человека, что был здесь недавно, как его звали? – спросил Набу, он выглядел уставшим, хотя на дворе был еще полдень.
– Его звали Ник. – кратко ответил Кайн.
– Мне показалось, что этот человек знает куда больше, чем он поведал царю. Я хотел бы знать, что говорил он тебе, это сейчас очень важно, мне не хотелось бы говорить этого, однако теперь наше положение, знаешь ли… оно не из лучших, – Набу явно хотел сказать больше.
– Да я знаком с этим человеком, но ничего такого он мне не сказал, мы по большей части говорили о том случайном, что умудрилось приключиться с нами, о том, как мы встретились. – Каин наверняка понимал, о чем спрашивал Набу, но сейчас его это не тревожило, и он задал вопрос, который действительно волновал.
– Тебе что ни будь известно о Нинти, Набу?
– Она появится в библиотеке завтра, – Набу явно был раздражен и, несомненно, разочарован.
– Спасибо Набу, не беспокойся за царя, твоя жизнь на нем не заканчивается. Когда все начнется, спрячь и унеси те книги, что сможешь.
– Куда же мне их нести?
– в Ниневии должна быть большая библиотека, отнеси их туда. – Каин решил, что для Набу будет лучше назвать конкретное место.
Гляди эту жизнь глазами Кассндры
Когда пред тобой открытые карты
Связаны руки скованный рот
Тянется пастью к тебе Бармаглот
Что бы не произошло, она всегда была такой же прекрасной, как и сейчас. Каин думал о Нинти так же как Набу о своей библиотеке, так словно она есть только в одном времени и не измениться никогда, какие бы обстоятельства не приходили извне. Одно в них отличие все же было, Набу ничего не знал, но уже казалось, догадался, а Каин напротив, знал все, но всячески отрицал. Им обоим не хотелось верить, что сейчас изменится многое. Каин снова увидел Нинти на следующий день, он старался держать в голове все до мелочей, наперед зная, что потом представит все до деталей. Вот она входит в светлый зал, скромно держа руки сомкнутыми перед собой, она поднимает черные глаза к потолку, она всегда смотрит туда, когда заходит. Пурпурные с золотом наряды ярко выделяют Нинти на фоне каменных стен, Набу кланяется ей, она кивает ему. Все это время Каин смотрит сквозь щелку в двери, ему кажется, что это картинки из сна, в котором он все так замечательно устроил. Войдя наконец, к в следующий зал, Каин начинает улыбаться так сильно, что Нинти становится неловко. После неловкого приветствия они немного оживают.
– А я ждал, что вы придете, – начал Каин, глядя то на дверь, то на девушку.
– Я сразу хотела прийти, но не могла, – ответила Нинти.
– Что ж, я продолжу с того места где мы закончили, – предложил Каин.
– Конечно, но прежде у меня есть вопрос к тебе Каин, – по лицу Нинти было понятно что оно скрывает тревогу.
– Я знаю о человеке, что приходил во дворец. Не знаю кто он такой, но мне даже показалось, что это он приносит те несчастья, что обрушились на наш город. Теперь я знаю, что это не так. Я доверяю тебе Каин, если он действительно может чем-то помочь, зачем он ушел?
– Навряд ли он смог бы помочь, – Каин действительно подумал именно так.
– Отец отправит меня в Ниневию, там его брат. Я бы хотела, чтобы ты отправился сопровождать меня, – Нинти сказала это твердо и без эмоций.
– Конечно, – лицо Каина оставалось спокойным, но все нутро его выворачивало, не зная как воспринять такое предложение.
– Что ж, теперь мы можем продолжить чтение? – спросила Нинти. Каин поглядел на нее еще несколько секунд, затем бросился к табличкам, будто он дал им фору, а они уже побежали. Каин положил таблички на колени и начал читать.
Звездное небо светило так сильно, что, наверное, ни будь у этой башни крыши, можно было бы читать без света как днем. Каин знал, что она вот-вот уйдет, но с каждой минутой ему все сильнее казалось, что кто-то смиловался над ним и ничего страшного больше не произойдет. Тот грохот, гремящий по стенам дворца, разрушил-таки уверения Каина. В библиотеку вошел Энки. Он тяжело дышал и старался улыбаться. Каин хотел было спросить Энки, но его надежда уверяла не говорить. Вопрос мог быть только один – вошли Ассирийцы в город или нет. Они не прощались, Каин подумал, что сейчас это будет ни к чему, а мысли Нинти успели уйти и уже не видели рядом Каина.
Кровавая бойня разящими кинжалами раздирала Вавилон. Город, ставший блудницей в руках императоров, погружался во тьму под факелами захватчиков. Звезды гасли не в небе, они исчезали с глаз, смотрящих наверх, молящихся и обреченных.
Рвется на части сердце Имира
Тысячи глоток безумного пира
Светится солнце, отражая луну
Рушится берег, обнажая скалу
Точатся зубы в спешных боях
Все как один в огромных роях
Множатся люди на часть, миллион
Молится в каждом один этот слон
Надо срочно найти Нинти и скорее уходить. Нет ее уже здесь, наверное, нет, искать нужно Набу. Становилось страшно, по крикам уже можно было определить, куда пробрались ассирийцы. Сквозь все эти мысли в голове Каина была еще одна – будто его перешибли веслом. Каин вышел из библиотеки, прошел по длинному коридору к тронному залу, отчего-то он решил, что сможет выйти через главный вход, может потому, что вошел сюда он именно так, и вот уже больше года не выходил вовсе. Шло время, залы забивались стражей, жрецами, министрами, найти хоть кого-то было почти невозможно, да даже если найти, на тебя ни кто не обратит внимания. Все слишком заняты, чтобы о тебе помнить. Каша в голове Каина, наконец, начала проходить, он потихоньку стал осознавать, что все выходы из дворца забаррикадированы, оцеплены, зажаты. Теперь только ждать. Будет момент, когда оборону прорвут, тогда остальные входы оставят, и пока и в них не ворвутся войска, нужно поймать этот момент. Все держатся, еще не взяты подступы. Скоро все кончится, очень скоро, будет страшно. Весь мир будто вжимается в одного человека, которому так страшно, что глядя на всю безысходность, он почему-то все еще верит, что не умрет.» Это ведь я – Каин, я не могу умереть. Я бегу на свет распахнутых ворот, они ведут вниз и что будет там неизвестно. Я почти на пороге, а на встречу бежит толпа, они сметут меня и все кончится, один маленький шаг. Словно хищный зверь хватает меня за шиворот, это чья-то большая рука, сбивая жадные рожи, проносит меня сквозь армию головорезов. Я падаю вместе с ним».
– Каин, ты слышишь меня? – голос в своем сбитом дыхании, вышвырнул эту фразу навзрыд. Они уходили дальше, и лишь там, где ни кого нет, в какой-то подворотне сели оба напротив.
– Ты ранен? Не бойся. Не бойся меня, – это был Ник, он скинул свой капюшон и достал нож.
– Нет, вроде ни чего, – Каин ни как не мог вернуться, он готов был к смерти, будто решив уже, что думать больше и не нужно.
– Дай мне, пожалуйста, руку, – попросил Ник. В руке у него по-прежнему был нож, но Каин не нашел сил спросить зачем, или просто верил так сильно. Ник полоснул ножом по запястью Каина. Каин издал стон, почти без звука. Кровь выступила на кожу и словно остановилась. Ник вытер кровь краем балахона.
– Ты больше не станешь бояться, ты бессмертный, – они смотрели друг другу в глаза и улыбались как безумные. Каин обнял Ника, и так они сидели, обнявшись, посреди пылающих улиц города, не слыша криков и слез.
– Прости меня Каин, – внезапно Нику стало жалко этого парня. Они плакали оба.
Врата бога оставались позади, но ты ни когда не узнаешь, вышел ты в них или вошел. Закончилась одна история, за ней непременно начнется другая. Солнце снова взошло над Евфратом, Шамаш не стал тосковать о разрушенном храме. Где-то и можно было найти свою правду, но не надейтесь, что вам ее расскажут боги.
На выходе из города Каин спросил:
– Мне нужно в Ниневию, но и добравшись туда, я не знаю, как поступить. Нинти должна быть там, и я хочу быть с ней, ты поможешь мне?
– Я сделал все, что было в моих силах, и если она любит тебя, как и ты ее, вам ничего не сможет помешать. Теперь не сможет, – по лицу Ника пробежала улыбка, он присел на колено, взял в одну руку песку, а другой сделал жест, как бы приглашая Каина.
– Я пока не все понимаю, что происходит, но поверь, мне нужно быть там. – Каин посмотрел в сторону, далеко на север.
– Пойдем вместе, если хочешь.
–Я хочу знать, что с ней ни чего не случится. Ты бог, можешь ведь ты обещать мне это?
– Я создаю мир, но не влияю на него теперь, пока я не связан с нею, она часть этого мира, – Ник настолько рад был другу, что все остальное для него теперь казалось делом решенным.
Дорога была длинной, в одиночку Каин, мог бы плутать по ней очень долго, но с ним был Ник. Счастливое чувство, когда ты не один и кому-то нужен, чтобы не случилось теперь, Ник всегда будет помнить этот момент. Кругом никого, песок и редкие кустики на сотни километров ведут двух путников все дальше и дальше. Они должны увидеть зеленые горы на черточке пыльного горизонта, но пока ничего нет, одна рябь плывет где-то чуть поодаль, будто солнце плавит здесь воздух. Шаг за шагом тело кричит все сильней, напоминая мозгам, что пора бы кончать свои мысли и подумать уже о другом, насущном вопросе. Идти еще долго, а позади осталась бессонная ночь, которая ни как не хотела кончаться. Каин уже давно очень устал, как бы ни хотел он себе это признать. Сидя в библиотеке можно напрочь отвыкнуть от жизни вообще, не говоря уже о походах, терзающих огненным солнцем и той сковородкой, что съедает все под тобой. Ник же в свою очередь привык к такой жизни, тянущий его словно игрушку на веревке по каменной дорожке, привык к жизни вообще, какой бы она не была, он перестал ей удивляться. Были же и у него те моменты, когда думаешь о том, что тяжелее уже не будет, когда еще чуть-чуть и все, мир перестанет существовать или просто упадешь и не сможешь, но почему-то он мог, всякий раз, когда наступал момент предела, находились силы и предел отступал от него на шажок. Омут тонущего мальчика затягивает к себе в круговерть, а он упирается, гребет что есть сил, берег – он здесь его можно увидеть, но он не конечная цель, потому что это не мальчик гребет к берегу, это омут схватил его своей могучей рукой. Иссякнут все силы, да только мальчик тот все на месте и он ждет, когда рука все же отпустит, его силы найдут новый предел, до которого опять будет еще один маленький шаг.
– Ты, наверно, устал мой друг? – сказал Ник.
– Нет, что ты, нужно еще много пройти, – с одышкой ответил Каин.
– Поверь, с ней все будет хорошо, нам не к чему так спешить.
– Мне просто нужно туда, понимаешь? – ответил Каин, уже едва не остановившись.
– А ну-ка, погляди туда, – Ник указал прямо, – это ведь горы.
В ответ Каин только едва улыбнулся, и они пошли снова. На горизонте сменилась картина. Они шли пятый день, смертельная жажда давно бы свела с ума любого человека, но то были люди не простые, Каин и Ник гласили историю этого мира, а потому не могли умереть. Если читать окружающим книгу, то умолкнув, она замолчит вместе с тобой, она не сможет продолжиться без читателя. Да можно привести пример с картиной, ведь художник не рисует ее у вас на глазах, но и нарисовав, картина не расскажет сама о себе. И все же в голове Каина не могла прижиться мысль о бессмертии.
– Ты говоришь мы бессмертны, но ведь нас могут убить, – начал свою мысль Каин.
– Нет, не могут, – тут же ответил Ник.
– Отрубят голову, а без нее как жить?
– В том то и дело, что отрубить ее могут, но не сумеют этого сделать.
– А чего там уметь, махнул топором и все.
– Тебе еще не знакомо выражение «квантовое бессмертие», но я объясню. По этой теории человек проживает определенные моменты по-разному в нескольких параллельных вселенных, то есть если на тебя обрушится скала, ты умрешь, но согласно теории квантового бессмертия, в другой вселенной этого просто напросто не случится, скала так и останется висеть над тобой. Так же и меч, занесенный над тобой, упав, может попасть куда угодно, но не прекратит твою жизнь. Мы с тобой всегда будем находиться во вселенной выживших.
– Откуда ты знаешь?
– Со мной многое случалось. Думаешь за те тысячи лет, что я здесь, мне не приходило в голову покончить с собой? Я многое перепробовал, – Ник странновато исказил лицо, затем гримаса застыла и погрузилась в какие-то воспоминания. Каин успел слегка испугаться, пока Ник снова не посмотрел на него.
– Смотри там человек, я спрошу дорогу. – Каин бросил фразу и побежал.
У подножья гор, с отарой овец проходил старый пастух, казалось он просто водил их следом. Овцы животина бестолковая и за ними иной раз погонишься, не догонишь, а за стариком идут, словно на привязи. Каин подошел осторожно, боясь распугать овец.
– Мы держим путь на Ниневию, но не уверенны, что идем точно. Если бы вы направили нас, мы были бы вам благодарны.
– Город не далеко, вы верно идете, – ответил пастух.
– Спасибо вам добрый человек, мы помнить вас добрым словом будем.
– Вы точно хотите идти в город? – почему-то спросил пастух.
– Точно, – с опаской ответил Каин.
– Скажи нам сразу, если есть на то прок, – вмещался Ник.
– Там все отчего-то мрут, случилась болезнь на всю округу, многие уже ушли.
– Идем же скорее, ее вызволять надо, – прокричал Каин.
–Ты только не бойся, ничего ведь не ясно, – сказал Ник. Они снова отправились, не успев попрощаться со старым пастухом.
Город и впрямь был близок, до ворот всего ничего, а они уже страшат своим створом, как пасть бешенного пса. Над ними надписи лишь не хватает, подумал Каин. Ник тоже был встревожен, первое же на что он обратил внимание – это отсутствие стражи в воротах. Ник не подал вида, дабы не сеять в Каине еще больше паники. Они вошли. Город был почти пустым, но та суета, что была внутри домов, была и там, на его задворках, где проникала повсюду, маленькими вспышками боли и нараставшей тревоги. Ник словно почувствовав это, незаметно исчез, он вошел в дверь, ведущую, словно сквозь стену в большой дом и на его двор. Один черный проем сменился другим и вот уже следующая дверь обнажавшая тайну, проступившая светом, показавшая смерть. В самом центре двора лежала совершенно одна молодая девушка с распущенными черными волосами. Ник узнал ее, едва лишь увидев, он подошел, опустился на колени и трясущейся ладонью провел по ее лбу. Сквозь частое дыхание, всхлипывая, словно ребенок он произносил едва слышные фразы, которых не слышал и сам.
–Это не я, – бормотал Ник, качаясь на своих коленях.
– Это ведь не я, так ведь, это же так? – последнюю часть фразы Ник прорычал, едва увидев вошедшего Каина.
–Нинти, – хрипло прозвучал голос Каина. Он подбежал скорей и увидел ее совсем другой. Она лежала словно крестьянская дочь в одеяниях матери, без золота украшений и пурпура. Такой он и представлял ее вместе с собой. Каин сел рядом, все лицо его было мокрым, то ли от пота то ли от слез, он посмотрел на Ника.
– Уходи, – проговорил Каин.
– Каин, я не знал … – успел ответить Ник.
– Я больше не хочу тебя видеть. Уходи, – отрезал Каин.
Будущее всегда кажется далеким, даже если выждать нужно не такой большой срок. Взять хотя бы лет десять, отмерить в будущее и уже каждый скажет, что мир будет жить совсем по-другому. Иногда и это бывает правдой, когда из ряда вон происходит большое событие, но в целом же мы всегда преувеличиваем ожидание. «Пройдет сто лет и возможно, забуду все это» – думал Каин, но покуда он думал, сто лет уже шли. Эти сто лет шли и для Ника, который ушел совсем далеко и решил больше не приходить в Месопотамию. Однако встретиться им все же пришлось. Ник обосновался в Дамаске, и довольно скоро стал изысканным ювелиром в городе, а позже обзавелся землями и стал землевладельцем. Так продолжалось до одного похода Ассирийского царя, который и отправил пленного Ника в междуречье. Ник хотел было бежать, но позже решил, что сама судьба готовит ему встречу. Ник снова оказался в столице.
Годы Каина можно описать только как путь из одного места в другое. В бродячей жизни Каин и провел свою сотню лет, прежде чем оказался в Ниппуре. Все это, впрочем, отражает лишь его физический путь, пространственно временной, если угодно, но не саму его жизнь, полную терзаний и страхов. Об этом все время думал Ник, он научился запоминать столетиями и даже по тысячу лет. Их жизни связанные воедино должны были пересечься, несмотря на их собственные желания, мир для них стал слишком мал. Ночь подбиралась к ним словно черная кошка, из-за угла выглядывая лишь наполовину, когда в томительном пути они встретились вновь. Два совершенно одиноких путника шли навстречу по безлюдной равнине. Один из них был на вьючном осле, опираясь на загривок и будто шепча что-то на ухо, верхом ехал Ник. Каин был пешим, оборванным до нитки, грязным заросшим волосами, и в нем едва можно было различить юношу, хотя им он и оставался теперь. Едва сравнявшись Каин первым бросился к Нику, он схватил его за грудки и с одним единственным словом начал трясти его, все говоря «ты! ты!». В этот момент Ник, прижав подбородок к груди, старался не смотреть в глаза. Затем юноша стал извиняться, ему было стыдно, он думал, что спутал этого на осле с другим человеком. Ник ненадолго поднял взгляд, всего на секунду, но этого было достаточно. Уже уходящему вдаль юноше, Ник прокричал:
– Каин. – Ник перевел дыхание, спрыгнул с осла и бросился бежать вслед.
– Это я Каин, ты не ошибся, ты не ошибся это же я. Я Ник помнишь, – догнав Каина, Ник долго всматривался в его лицо, затем сбросил капюшон, и Каин ответил.
– Наверно, я должен был захотеть убить тебя, но представь себе я рад. Впрочем, не делай далеких выводов, я расскажу тебе чему я так рад. Теперь я снова могу верить, что я сумасшедший.
– Но это не так, – сказал Ник.
–Не разубеждай меня, я боюсь тебе верить. Знаешь ли ты, как я злился на тебя, как проклинал? Те следующие десять лет, что прошли с последней нашей встречи я упивался своим горем настолько, что оно уже стало частью жизни. В какой- то момент все прошло, я больше не хотел оплакивать ту девушку. Я перестал думать о ней и лишь горестно рыдал, и вот когда я понял это, только тогда перестал. Я стал вспоминать от чего страдал, как все случилось, потому что до того мне этого вовсе не хотелось. В тот момент, когда я все же восстановил события, они вдруг показались мне невероятными, не настоящими. Я решил, что сошел с ума не теперь, когда вспомнил все это, а еще тогда, когда придумал тебя. Ты не реален Ник, я сам тебя выдумал и теперь, когда я усомнился в этом пришел ты.
