Иван Митряйкин
Наблюдатель
– А почему ты врага звал по имени, друг твой? Знакомый?
Сказать, что я опешил, значит, ничего не сказать, и из-за этого распсиховался еще больше. Меня понесло и совсем не в ту степь.
– Какой друг, какой враг, это же Ахмед, ты же его знаешь, мы же на прошлой неделе вместе наступали, ты еще его хвалил. Мы тогда еще синими были.
– Синими? Ты был синим? – У Бати опасно сощурились глаза.
– Я был, ты был, Ахмед был, мы были, а теперь мы зеленые. А завтра еще какие-нибудь. Все это чушь, нет никаких цветов и различий, посмотри, посмотри на свою повязку, – Батя недоуменно посмотрел на свой рукав потом опять на меня, – Она не имеет цвета, она белая, и у меня и у тебя и у Ахмеда и у тех парней, что сегодня легли по всей территории. Нет цветов, нет различий, нет причин для того чтобы мы убивали друг друга. Назови мне хоть одну причину?
Батя, покачал головой.
– Причину? Они враги.
– А почему они враги? Может, стоит у них спросить, почему они нас убивают.
– Потому что мы враги, а вот тебе нужно показаться медикам, видимо совсем с головой плохо.
– Нет, я здоров, но здесь происходит какая-то чертовщина. Куда исчезла граната? Почему пули, летевшие в тебя, исчезли, почему Ахмед стал врагом, почему все повязки белые, и что здесь делают вот эти штуки, я повернулся и ткнул пальцем в сторону близко подлетевшего пернатого, чуть не уколов его в зрачок грязным ногтем. Батя повернулся и с удивлением осмотрелся. По его лицу было понятно, что он ничего не видит, а вот пернатый отреагировал. Он как бы моргнул, и на месте безучастного глаза появилось лицо, простое, красивое женское лицо. Оно с интересом посмотрело на меня, а потом развернулось и поплыло в сторону двери, остановилось, еще раз повернулось, глянуло на меня и возобновило свой путь. Тут уже не выдержал я, нельзя так с людьми, у которых организм измучен нарзаном. Схватив автомат со стола комбата, я рванул за этим чудом пернатым. Потом решив не тратить на беготню время, полоснул по нему короткой очередью. Летун пули не заметил и они его кстати тоже. А вот бойцы выстрелы услышали и через некоторое время, очень короткое, мне в спину смотрели сотни изумленных глаз, и как я предполагал, не один десяток стволов. А я бежал за этим гадом и пытался его пристрелить. Забавная видимо была картина: бегущий и смешно подпрыгивающий солдат, матерящийся и стреляющий по воздуху. Но мне было все равно, я бежал, отдаляясь от наших позиций, приближаясь к зараженным землям.
Глава вторая
Наши побегушки длились несколько часов и закончились у подножья гор. Пернатый просто влетел в скалу, и исчез. Вот сука. Я рухнул на землю и зашелся лающим кашлем, пот заливал мне глаза, а ноги тряслись. Такие марафоны точно не для меня. И что дальше? Вернуться? Нет, не примут. Скорее пристрелят, не со зла, а так, на всякий случай. Я встал все еще тяжело дыша, перезарядил оружие, плюнул и зло пнул гору, нога, не встретив препятствий, вошла внутрь, и я чуть не грохнулся, потеряв равновесие. Что за чертовщина? Подошел поближе, в монолитной стене появилась дверь, нет, скорее проход, или провал. Темный провал, там, где его секунду назад не было.
– Эй, – крикнул я вглубь, – кто там?
– Здравствуй, Данила-мастер, давно ко мне люди не захаживали.
Девушка, вышедшая на встречу, была красива, рыженькая, с зелеными глазами и милыми ушками. Ну, нравятся мне в девушках милые ушки, кому-то большая грудь, а мне вот так.
– Кто ты? – Оружие я не опускал. Понятно же, что эта девушка не человек, хоть и выглядит шикарно. Она не ответила, а повернулась и пошла по проходу. Я сбросил ремень, и, привычно отсчитывая раз-два, выпустил ей в спину короткую очередь… Вернее нажал на курок, но мой безотказный АК-12 просто щелкнул. Я попробовал ещё раз, и в этот раз автомат заиграл мелодию, которую издает китайская игрушка, купленная на рынке. Это какой-то трэш.
Девушка повернулась ко мне и в недоумении приподняла бровь.
– Ты идёшь?
Я закинул оружие на плечо дулом вниз и покорно потопал следом, стараясь не акцентировать внимание на нереальности происходящего, а отвлечься на что-нибудь более мне понятное. Но вокруг ничего не было, и единственное, за что цеплялся взгляд, так это покачивающиеся впереди весьма аппетитные ягодицы… Эх!
Хорошо, что у меня нет клаустрофобии. Создавалось впечатление, что гора перед нами раскрылась, мы вошли, и она за нами закрывалась, а идем мы как будто в каменном пузыре, который передвигается вместе с нами. Путь длился не долго, минут семь. На все попытки начать разговор моя спутница неопределенно пожимала плечами, и я, сделав пару попыток завязать разговор, заткнулся, логично рассудив, что если я ещё жив, то для чего-то нужен. На этой оптимистической ноте я начал было насвистывать имперский марш, но сделав очередной шаг, оказался на открытой территории, точнее вышел прям в русскую деревню, а если быть еще точнее, то улучшенную версии моих родных мест, в которых прошло счастливое детство и шальная юность.
– Эх, не хватает только… – Я не успел договорить, как где-то рядом во дворах запел петух. Я оглянулся и не увидел гор, вдалеке виднелся лес, слева текла река. – Вот ведьма, – искренне восхитился я.
Рыженькая улыбнулась и мило поинтересовалась:
– Ты сейчас думаешь, что если до сих пор жив, то для чего-то нужен?
Я кивнул, отнекиваться не было ни причин, ни смысла.
– Разочарую, никому ты не нужен, а тем более мне. И жизнь твоя ничего не стоит. Но раз из-за тебя мне пришлось принять вот такое состояние, – она указала на свое тело пальцем, – то мы немного пообщаемся.
– А тебе что скучно?
– Учитывая, что я в теле человека, то я испытываю все чувства и эмоции вашего вида, и в данный момент мне любопытно.
– Такое вот состояние, – задумчиво повторил я. – А ты кто, инопланетянин? – я усмехнулся, хоть совсем и не шутил.
– Ты очень удивишься, но мы оба здесь инопланетяне, – она засмеялась, откинув назад голову, – смешно да?
– Так, что ты такое? – непроизвольно стараясь подражать старому герою боевика, проговорил я.
– Что я? Кто я? Тысячи имен, тысячи лиц! А ты ведь даже книжки читал про меня.
– Я много чего читал, а в один период особенно много фантастики, и вполне может быть, что на почве прошлых пристрастий к некоторым веществам крыша у меня и поехала, и лежу я сейчас в больнице, а все вот это, – я повел рукой по сторонам, – мне привиделось. Абстиненция, так сказать.
– Ох, и не надейся!
– Так ты меня похитила, хозяйка медной горы?
– Это ты сейчас провел параллель с Данилой мастером?
– Ну, сказки Бажова у нас многие читали.
– Не так чтобы сказки, он легенды собирал, а люди многое подмечают. Просто многое, очень многое находится за гранью их понимания, а еще больше за несовершенством их зрения.
– Пернатых твоих они что ли не видят?
– Их-то они периодически видят. Ты что, не встречал их изображения на стенах храмов? Они есть в любой религии.
– Точно, – я хлопнул себя ладонью по лбу, – видел, эти, как их.., ну…
– Если брать вашу религию, то херувимы и серафимы, если углубиться в мифологию то птица Гамаюн, если в фольклор то птица Хумай, но это вроде что-то из иранского…
Так за разговором мы дошли до дома, стоящего прямо на берегу реки. Недалеко виднелись качели, расположенные опасно над обрывом.
– Такое чувство, что я дома. Это ты создала под меня?
– Да, я прекрасно знаю твои мечты, и даже вкусы, – она кокетливо поправила волосы и невзначай тронула свое слегка оттопыренное ушко. Вот, зараза!
– Ты мне все это рассказываешь, потому что я уже не смогу никому передать наш разговор.
Она засмеялась и взмахнула рукой. И над рекою как на большом экране разгорелся бой. Вон наши ребята идут в атаку, кстати, неплохо продвинулись, вон так называемые враги, вон сбоку горы.
– Хочешь, иди, рассказывай, ты для них все равно сумасшедший. Могу отправить прям отсюда, но вернуться ты уже не сможешь.
– Я смогу им помочь?
– Им уже никто не сможет помочь, не ты, не даже я.
– А почему Батю пули не брали, – вспомнил я.
– Я берегу ключевые фигуры.
– Типа ангел хранитель?
– Можно и так сказать.
– Я тоже ключевая фигура?
– Ой, не льсти себе! Ты обычный проходняк. Видимо пуля повредила у тебя что-то в голове, и ты стал видеть мои ретрансляторы. Вот мне и стало интересно на тебя посмотреть, да пообщаться с живым человеком. Видимо иногда становлюсь сентиментальной.
– Типа как с Данилой?
– Данила был мужчиной хоть куда!
– Так кто ты?
– Можешь называть меня наблюдателем реальности пятого уровня, хозяйкой медной горы или просто Настенькой.
– Ээээ, Настенькой слишком сложно! Может хозяйка? Или все же наблюдатель реальности…
– Шутник!?
– Ты первая начала, – я улыбнулся. То, что она по сути не человек, меня не смущало абсолютно, я даже про это не думал. Глаза видели красивую девушку, и значит передо мной была красивая девушка. А кто она там на самом деле, этого мои глаза не видели… Ну, вы поняли дальнейшую логику, – а расскажи… – Попытался я продолжить задавать вопросы. Она приложила мягкую теплую ладошку к моим губам.
