Иван Царицын
Последний человек на Земле
Странно – сейчас он как бы впервые увидел красоту в гармонии мха, густой зелёной травы и каменных плит. Странное ощущение несостоявшегося разговора.
Задрожали кроны деревьев, словно дыхнул кто-то большой и незримый. Человек увидел, что на качелях сидит мальчик. Ребёнок начал раскачиваться, заскрипели канаты.
– Стой, – крикнул человек.
Мальчик повернул к нему лицо – и засмеялся тем чистым смехом, каким могут смеяться только дети.
– Я на это не куплюсь, – снова крикнул человек.
Мальчик продолжал смеяться, а человек знал, что ничего не кончится, пока он не поговорит с ним.
– И что ты мне расскажешь?
Ребёнок спрыгнул с качелей. Видно было, что жажда жизни переполняет его. Ему, как и всем детям носиться бы по просторам, играть, шалить, но он был всего лишь миражом, хитрой уловкой разума. Поэтому он стоял неподвижно, наперекор своему естеству.
– Хочу поиграть, – сказал мальчик.
– Не время для игр.
– Мы много играли когда-то.
– Когда-то, – повторил человек и закрыл глаза. Ветер обдувал лицо и навевал воспоминания. Воспоминания, которые никому больше не нужны.
Мальчик вздрагивал. Человек ласково провёл ладонью по волосам ребёнка, печально вымолвил:
– Тише.
– Побежали к реке.
– Я не могу. Мне надо быть здесь.
– Мы быстро.
Человек касался волос мальчика, а другой рукой держался за шершавый канат. Не было в тот момент для него ничего более настоящего, более искреннего, чем канат, за который когда-то так же держались чьи-то детские пальчики и волос ребёнка, прикосновения к которым напоминали ему чувство, когда он, сам будучи маленьким, притрагивался к волосам матери. Он с необъятной остротой ощущал самого себя и своё присутствие в мире.
– Побежали! – слёзно пискнул мальчик. Пот выступил у него на лбу.
Драгоценный момент был упущен, вернулся обман.
– Я не могу, – ответил человек.
Память подсветила ещё одно полузабытое воспоминание, и человек сказал:
– Помнишь, у нас была детская книжка с картинками, а в ней главка, которая называлась «Для чего нужна собака?»
