Иса Белль
Феникс
Глава 4
Прохладный ветерок задувал в открытое окно моей машины, пока я парковался у загородного дома.
Я пробыл в Сакраменто всего пять грёбанных дней, а меня уже трясло, и всё это было только по вине Авроры. Когда она успела спеться с Каей? Мы же их даже не знакомили! И Кристиан бы не сделал этого в моё отсутствие, потому что знал, кто она такая.
Может, он не одобрял моих действий в её сторону, как я когда-то пытался отговорить его от тактики, которой он придерживался по отношению к своей сестре, но не мешал мне. Мы никогда не лезли в дела друг друга и помогали, даже если были против.
Но он бы не смог запретить Кае, если бы она решила сделать это по собственной инициативе. Только зачем ей это?
Выйдя из машины и подойдя к высоким воротам, набрал код, который знал с тех пор, как этот дом появился здесь, и вошёл на территорию. Вокруг было подозрительно тихо, деревья над головой раскачивались из стороны в сторону, машины были припаркованы, но никаких признаков жизни не прослеживалось.
Почему меня никто не встречает?
На улице было ужасно душно. Я расстегнул верхнюю пуговицу на своей белой рубашке и пошёл в дом, но резкий выстрел заставил меня остановиться и повернуться.
Какого…
Я ринулся в сторону звука, оббегая дом, пробегая прямо по идеально подстриженному газону и одновременно вытаскивая пистолет из кобуры на поясе.
Я был готов к убийству, особенно прямо сейчас и уже предвкушал его, пока мои ноги сами по себе не остановились, когда я заметил, к чему именно я бежал.
В метрах двадцати от меня расположились Кристиан с Каей. Мужчина закрывал девушка собой, но с моего ракурса было прекрасно видно и её. Их руки были вытянуты вперёд, а пальцы соединены на пистолете, которым они целились прямо в мишень на дереве.
Видимо, они были настолько заняты друг другом, что не то, что не услышали, как к их дому подъехала машину, а даже то, что я бежал сюда, сломя голову.
Я усмехнулся и засунул пистолет обратно в кобуру.
Я не любил пользоваться этой штукой. Мне нравилось убивать голыми руками, но если бы кто-то уже начал стрельбу здесь, я бы для начала подстрелил их и только потом впился в них своей плотью.
Я следил за ребятами, пока Кая не повернулась к своему мужу и не начала игриво улыбаться ему, когда его рука медленно поползла по её бедру вниз, нацеливаясь залезть под черную теннисную юбку.
– Я бы с удовольствием посмотрел на продолжение, но боюсь кое-кто решит выколоть мне глаза после этого, – проговорил я, присвистывая и обращая на себя внимание, достаточно громко, чтобы меня было слышно.
От неожиданности руки Каи дернулись и пальцы нажали на спусковой крючок, выпуская пулю. Раздался ещё один громкий выстрел, а затем девушка повернулась в мою сторону, направляя на меня оружие, в то время, как Кристиан уже лез за своим, но остановился, увидев меня.
– Пощади, женщина, – взмолился я, поднимая руки в знак капитуляции и улыбаясь ошарашенным лицам друзей.
Кая опустила пистолет, облегченно выдыхая.
– Почему вы так удивлены? Вы сами позвали меня, – напомнил я им.
Поначалу я думал, что хотя бы Кая сможет вытаскивать «лесника» куда-то помимо работы, но теперь они вместе засели у себя в доме и даже решили отпраздновать двадцатипятилетие Кристиана здесь, вместо того, чтобы выбраться куда-нибудь.
Я даже не заставлял их думать. Я бы устроил всё сам. Всё, что от них требовалось – это прийти. Но вместо этого мы будем сидеть в доме посреди леса, и я уже предчувствовал разговоры о больных суставах, потому что мы вели себя, как чертовы пенсионеры.
Хотя моя спина и, правда, немного болела.
– Я могла убить тебя, Доминик! – крикнула Кая, когда Кристиан забрал из её рук оружие.
– Это точно, – качнув головой, немного наклоняясь в сторону и смотря на дыру ровно посередине мишени, ответил я.
Ребята последовали моему взгляду и тоже увидели это, затем Кристиан наклонился и поцеловал девушку.
– Браво, Боец.
Она улыбнулась ему и, взяв за руку, повела ко мне.
Кристиан тренировал её, потому что мы начали войну с Триадой и в любой момент они могли ворваться на нашу территорию. Мы будем защищать Каю любой ценой, но в самом крайнем случае она должна будет сделать это сама.
Мы надеялись на лучшее, но готовились к худшему.
И ей, по-видимому, очень нравились тренировки, особенно, если они проходили с руками её мужа на ней.
– Я собираюсь подарить вам парочку человеческих душ, – предложил я. – Сойдёт?
Я пропустил двадцатилетие Каи несколько месяцев назад, и так и не вручил ей свой подарок, но она сказала, что управлять клубом это лучшее из всего, что когда-либо ей дарили, а потом Кристиан отобрал у неё телефон и сказал, что они перезвонят мне позже.
Неугомонные.
– То, что нужно, – ответила Кая, когда они подошли ко мне и мы развернулись, чтобы пойти в дом.
Ни он, ни она не любили подарки и поэтому придумать что-то, что им понравится, было практически нереально, к тому же ещё близилось восемнадцатилетние Джулии… Моя голова взрывалась.
– Где Джулия? – спросил Кристиан, заходя в дом.
– Она… спит, – ответил я.
– Спит? – переспорила Кая, когда мы прошли по коридору и завернули на кухню.
– Она полтора года жила по совсем другому времени, – объяснил я. – День и ночь в её голове ещё не успели поменяться местами, чтобы соответствовать Сакраменто.
Скоро она привыкнет. Теперь она дома и я больше не отпущу её.
Год вдали от неё длился невыносимо медленно. Секунды превратились в минуты, а дни в месяцы и я подумал, что начал постепенно сходить с ума, засыпая в квартире в полном одиночестве, будучи не уверенным, было ли с ней всё хорошо на данный момент.
– А как поживает Сантьяго? – вырывая меня из своих мыслей, спросила девушка, доставая большую коробку из холодильника.
Я засмеялся, усаживаясь на барном стуле и вспоминая, с каким лицом он рассказывал мне о своей новой жизни в роли мужа.
Его грандиозную свадьбу с Амелией пришлось отменить, и ко всеобщему удивлению, это предложил он сам. Они провели скромную церемонию, на которой присутствовали мы с Джулией, родители невесты и исключительно узкий круг солдат Калабрии.
После кончины Мартина, Сантьяго встал на его место, что не понравилось абсолютно всем. Они считали его слишком молодым, и что это шло против правил, но Себастьян уже внёс изменения в законы и теперь двадцатипятилетие ничего не решало. Ты мог войти во Главу или стать Капореджиме, как это сделал Сантьяго, не зависимо от возраста. Главное, быть достойным этого. Он доказал мне, что заслужил управлять Калабрией. Он упорно трудился, налаживая отношения с солдатами и заслуживая их доверие, пока дома его ждала молодая жена, от которой он сбегал на работу, но с удовольствием снова возвращался обратно к ней.
– Амелия бунтует.
– Не даёт ему трахнуть её? – поинтересовался Кристиан, опираясь одной рукой на столешницу и смотря на меня.
– Нет, – ответил я, покачивая головой и стараясь не засмеяться. – Пытается заставить его сделать это.
Кая чуть не уронила коробку из рук, пока несла её к столу, а Кристиан улыбнулся.
Скоро чары девушки всё же подействуют на Сантьяго, как бы он не сопротивлялся.
Я был уверен, что между ними происходило что-то, что знали только они вдвоём. И даже Сантьяго, чей рот было невозможно закрыть, решил не делиться подробностями того, что происходили за закрытыми дверьми его дома.
Кристиан просунул нож под ленту на коробке и дёрнул вверх, разрезая её, пока я смотрел на его голый торс и пытался разглядеть, что было написано под защитной плёнкой на участке под его грудью.
– Ты нагло пялишься на моего мужа прямо при мне, – наигранно возмутилась Кая. – Мог бы дождаться, пока я хотя бы отвернусь!
Она улыбнулась мне, вставая на стул и пытаясь достать до верхней полки в поисках чего-то.
– Точно так же, как ты, когда-то, пялилась на меня?
– Когда такое было? – нахмурив брови, спросил Кристиан, переводя свой взгляд с девушки на меня.
– Такого не было! – она спрыгнула со стула с маленькой коробочкой со свечами.
– Было, было, – уверил я Кристиана.
Он покачал головой, негодующе смотря на нас обоих, а мы с Каей громко засмеялись, получая от него должную реакцию.
– Мой подарок Кристиану, – объяснила Кая, кивнув в сторону его новой татуировки.
– И что там написано?
Из-за плёнки и расстояния между нами было невозможно разглядеть, что конкретно там было, но я прослеживал плавные линии каллиграфического шрифта.
– Всегда с тобой. Никогда против тебя, – ответил Кристиан.
Они изменили нашу клятву? Мило.
Я положил руку на сердце, когда эти двое улыбнулись друг другу, а затем, я стал свидетелем их нежного поцелуя.
– Вы тронули моё разбитое сердце, – признался я.
Стоп. Что я сказал?
Кая тоже не пропустила это мимо ушей и краем глаза посмотрела на меня.
Моё сердце, правда, болело, когда я был свидетелем их искренней любви каждый свой чертов день. Мне такого не светило. Если бы я выбрал кого-то для себя, мне бы пришлось оставить Джулию, а такому не бывать.
– Мы набили их сегодня утром, – рассказала девушка, оторвавшись от своего мужчины.
– Мы?
– У меня такая же, – объяснила она.
Я лукаво улыбнулся ей.
– Покажешь мне?
В эту же секунду Кристиан направил в мою сторону нож, и мы с Каей снова разразились смехом.
Он знал, что я шучу, но не переставал реагировать так, будто я был угрозой для их брака.
Я относился к Кае как к своей новой, внезапно ниоткуда взявшейся, сестре. Её тело, также, как и тело Джулии было для меня размыто. Даже предстань они передо мной голыми, я бы ничего не увидел.
Но это работало не со всеми.
Кое-чьё тело я просто не мог вытеснить из своей головы, как бы не старался.
– Лучше сделай мне подарок и скажи, когда ты уже станешь Боссом, – нетерпеливо проворчал Кристиан.
Прошло полгода, а его всё ещё не устраивало то, что Себастьян был на моём месте. Но его старший брат, надо отдать ему должное, идеально справлялся со своей работой.
Его хладнокровие и сдержанность послужили устранением многих наших проблем, что не могло не радовать.
Но, как оказалось, появилась и одна новая, потому что кто-то не мог держать свой язык за зубами.
– Не уверен, что он отдаст мне своё место.
Кристиан насупился, открывая коробку под своими руками и я, наконец, увидел содержимое.
Огромный торт, покрытый черным кремом и красными надписями.
Я поморщился от воспоминания последней сладости, которая была на моём языке.
– Что значит, ты не уверен? – смотря на меня, спросил он. – Хорошо, я могу убить его.
– Перестань, – возмутилась Кая, стоя рядом с ним.
Кристиан тяжело вздохнул, но ни слова не сказал ей.
Между ним и Себастьяном была огромная яма в виде пятнадцати лет неприязни друг к другу, и я не знал, есть ли способ закопать её.
– Он знает о соглашении, – я опустил взгляд на стол, радуясь, что с нами была Кая, иначе мы бы разгромили всю кухню, выплескивая агрессию друг на друга.
– О каком это соглашении ты говоришь?
Мы с Винченцо находились наедине уже целых две минуты, что было плохо, потому что я чувствовал, как кровь в венах закипала от злости, разливающейся по ним, не позволяя мне контролировать себя.
– Джулии пора возвращаться домой, – объявил мужчина.
Я стоял к нему спиной, поэтому он не видел выражение моего лица. Я закрыл глаза и проглотил злость, а затем повернулся к нему, как будто не собирался засунуть в его горло пачку сигарет, заставляя задохнуться и, наконец, получить желаемое.
– Я выполнил часть сделки, так что Джулия не вернётся, пока сама этого не захочет.
Он покачал головой, выпуская партию дыма.
– Брака не было, а значит и условия сделки не были выполнены.
Я посмотрел на него, сузив глаза.
– Я не виноват, что твоя дочь сдохла, – выплюнул я.
Мой язык зачесался, потому что мне было неприятно говорить о Талии в такой манере. Она была важна для Джулии, а значит и для меня тоже. К тому же девочка не сделала ничего плохого, за что я должен был невзлюбить её.
Я собирался жениться на ней, но не потому, что любил или видел в ней женщину, с которой должен был пройти свой путь, а потому, что мой отец заключил сделку с Винченцо Нери. В ней утверждалось, что в случае его кончины, его друг станет Боссом, но только при условии, что наши семьи когда-нибудь объединятся. Это значило, что либо я должен буду жениться на Талии, либо Джулия должна будет выйти за Кристиана или Себастьяна.
Черта с два, я бы позволил кому-нибудь диктовать сестре правила и заставлять её выходить замуж за того, кого она не любила, поэтому выбор был очевиден.
Я и Талия.
Ребёнку исполнилось лишь шестнадцать в день нашей помолвки. Я чувствовал себя педофилом, даже учитывая тот факт, что сам брак должен был состояться после её восемнадцатилетняя, до которого она, к сожалению, не дожила.
Но даже так я не собирался жениться на ней.
Винченцо Нери должен был умереть раньше. Мы бы расторгнули помолвку и все бы были счастливы, но её смерть принесла огромную, нерушимую проблему и я знал, что этот разговор когда-нибудь состоится.
– Ты можешь сам выбрать, кого хочешь видеть в лице её мужа. Выбор невелик, – мужчина развёл руки в стороны ладонями кверху. – Себастьян или Кристиан.
Никого. И желательно, чтобы она приняла обет безбрачия. Тогда я буду спокоен.
Мы будем жить вместе, и я буду уверен в её безопасности.
Но если выбирать между ними двумя, я бы, конечно, отдал свой голос Кристиану. Он бы не причинил моей девочке боли.
А Себастьян был тёмной лошадкой. Никто не знал, что на самом деле творилось у него в голове, и последнее, чего я хотел, так это чтобы Джулия стала свидетелем случайной вспышки его мёртвых эмоций и пострадала от этого.
И всё же я не собирался выбирать, потому что я нашёл другой выход.
– Ты же не забыл, что я могу забрать у тебя место Босса после своего скорого дня рождения? Многие солдаты хотят, чтобы семья Де Сантис продолжала управлять синдикатом, как это было всегда.
Мужчина прищурился, глядя на меня.
– С чего ты взял, что доживёшь до своего двадцатипятилетия, Доминик? – угроза явно звучала в его голосе, но он не пугал меня.
– Джулия останется неприкосновенной, а я не стану возвращать себе место, которое унаследовал, и после твоей кончины твой старший сын станет Боссом, – озвучил своё предложение я.
– Готов потерять такую власть, ради одной маленькой девочки?
Мне было всё равно. Важна была только Джулия. Я бы никогда не заставил её выходить замуж за мужчину, которого она не выбирала.
– Почему же теряю? Я стану Младшим Боссом.
– У нас уже есть будущий Младший Босс, – напомнил он.
– Если хочешь, чтобы твоё наследие продолжало руководить Ндрангетой, то ты избавишься от него. Не мне учить тебя делать это.
– На что ты намекаешь, мальчишка? – спросил он, а после сделал глубокую затяжку.
Я лишь улыбнулся.
Все мы знали, кто убил моих родителей, так что Гаспаро был пешкой во Главе по сравнению с ними.
Наконец этот ублюдок сдохнет и не будет маячить перед моими глазами, так и упрашивая придушить его.
О соглашении между Винченцо и моим отцом знало очень мало людей, так что, мы почти не рисковали.
Я был уверен, что Винченцо согласится. Власть была единственным, что он любил и не мог потерять.
– Ладно, – протяжно ответил он. – Девочка может не возвращаться.
Джулия вернётся, но не для того, чтобы выйти замуж, а начать снова жить, позабыв о всех смертях, с которыми она успела столкнуться в столь раннем возрасте.
– Но никто не должен знать об этом, – предупредил я.
– Конечно.
Мы еще пару секунд смотрели друг на друга, а затем я развернулся и пошёл на выход из кабинета, чуть не забыв предупредить его о чём-то не менее важном.
– И предупреди Лоренцо, что пока я претендую на его дочь, он не может отдать её никому другому. Иначе, когда я войду во Главу, места для него в ней не останется, – я усмехнулся. – В принципе, как и всегда.
Сразу после моего рассказа, нож в руке Кристиана резко опустился в торт, портя его.
– Эй, – послышался недовольный вздох Каи. – Я старалась, – нотки обиды прозвучали в её словах.
Её рука легла поверх напряженной кисти Кристиана, и они вместе достали нож, перепачканный в шоколадном креме.
– Прости, – он повернулся к ней и выражение его лица сразу смягчилось.
– Только на этот раз, – предупредила она, обнимая его.
Кая делала это не просто так, она видела его изменяющееся состояние и спасала нас всех. Но Кристиан не забыл о том, что я только что ему рассказал. Он мягко поглаживал девушку по спине, но смотрел на меня.
– И ты говоришь мне об этом только сейчас? – тихо прорычал мужчина.
– Этого не должно было случиться. Мы договорились, что не будем распространяться о принятом решении.
Кристиан немного покраснел, вены на его шее выступили и начали смотреть на меня.
Но я не жалел об этом.
Даже если бы мне по-настоящему пришлось отдать своё место, это ничего бы не изменило. Я не жаждал стать Боссом, как этого хотел Кристиан для меня. Это бы значило только то, что Джулии грозила большая опасность, так как люди объявили бы на неё охоту, зная, как я любил её и никогда не скрывал этого.
Я понятия не имел, что будет завтра, через месяц или через год. Но был уверен лишь в том, что я отдам всё, что у меня есть, было и будет, чтобы сестре никогда не пришлось чувствовать себя в опасности или подвергать себя ей.
– Не говорите о работе, хотя бы сейчас, – попросила девушка, и мы прислушались к ней.
Затем я наблюдал, как Кая неохотно оторвалась от мужа, вставила несколько свечей в торт, зажгла их и, счастливо улыбаясь, посмотрела на него.
– Ты должен загадать желание.
Мне захотелось смеяться. Это выглядело мило, но очень противоречиво. Кристиан, который убивал или калечил, как минимум одного человека в день, должен был загадать желание, задувая свечи на своём праздничном торте. На моей памяти последний раз он делал это, когда ему исполнилось… пять?
Кая подняла торт, придерживая его за подложку, и протянула в сторону мужа, а он ни секунды не колеблясь, задул все свечи.
– Так быстро? – удивилась она. – Ты даже не успел подумать.
– Мне незачем думать. Я и так знаю, чего хочу.
– Расскажешь мне? Так я хотя бы буду знать, что дарить тебе в следующий раз.
Я закатил глаза, прекрасно зная, что он загадал, а Кристиан, хмыкнув, забрал торт из её рук и снова поцеловал девушку.
Она. Она. И еще раз Она.
Я развернулся на стуле, чтобы дать им немного времени насладиться друг другом, потому что я, вроде как, оборвал их намечающийся секс во дворе и смотрел в окно, свет из которого заполнял темную кухню.
А что бы я загадал?
Думаю, ничего. Джулия вернулась ко мне, а девушка, поселившаяся в моей голове, как у себя дома, наконец, была только моей.
Только вот… Может быть, я попросил бы, чтобы и к следующему моему дню рождения она всё также оставалась моей?
Глава 5
Чуть больше полугода назад…
Я открыл дверь со стороны Авроры и подал ей руку, чтобы она с лёгкостью смогла выбраться из моей машины. Её нежная тёплая ладонь коснулась моей, и я почувствовал, как по телу пробежала дрожь.
– Ты же знаешь, так нельзя, – напомнила она мне.
В её серых глазах читалось сомнение с тех пор, как я забрал её из города.
Мы оба знали, что это было неправильно, но кого волновали правила? Не меня точно. Особенно, когда дело касалось её.
Свидания были запрещены. Люди женились, общаясь только на светских мероприятиях или в присутствии родителей в доме невесты, как будто мы застряли в восемнадцатом веке.
Мне и так приходилось навещать особняк Короззо слишком часто и чувствовать на себе ядовитый взгляд её матери или готового взорваться от злости отца, а ещё хуже сразу обоих.
Когда-нибудь я изменю эти идиотские законы.
– Не волнуйся. Нас никто здесь не узнает, – уверил я. – Или ты думаешь встретить грозного мафиози посреди парка развлечений?
Она по-настоящему задумалась, слегка прикусив нижнюю губу и закатив глаза наверх.
От её невинного ангельского вида мне захотелось смеяться.
В итоге Аврора пожала плечами и посмотрела на меня.
– Ты ведь отпросил меня у родителей? – нотки надежды проскочили в её голосе.
Я крепче взял её руку и повёл к входу. Как только мы вошли, со всех сторон вокруг нас раздавалась громкая музыка. Яркие разноцветные огни стали ещё красочнее из-за мрачности вечера, люди, проходящие мимо, ели сладкую вату или грызли кукурузу на палочке, а Аврора вздрагивала каждый раз, когда рядом гремели удары кувалдой или кто-то стрелял в тире.
– Хочешь чего-нибудь? – спросил я.
Девушка оторвала свой взгляд от цепочной карусели, откуда доносились крики и смех маленьких детей.
– А?
– Хочешь съесть что-нибудь? – переспросил я. – Только предупреждаю, тогда нас будут ждать аттракционы только по типу этого, – я кивнул в сторону детского паровозика, но Аврора даже не повернула головы, уставившись на меня.
– Ты хочешь… поесть вместе со мной?
Я хмыкнул.
– А что такие принцессы, как ты, предпочитают есть только в одиночестве?
Аврора не улыбнулась моей шутке, и я заметил смятение, отразившееся на её лице.
Я сказал что-то не так?
– Нет, – наконец ответила она. – Я не голодна.
Хорошо, поедим позже.
Мы прошли мимо орбиты, лабиринта и автодрома, но девушка ни разу не попросила меня остановиться и пойти хотя бы на один из этих аттракционов. На самом деле, не думаю, что меня туда вообще бы пустили. Аврору, да. Она выглядела моложе своих лет, её бы пустили и на карусель с лошадками, никто бы даже не подумал, что ей девятнадцать.
Я был не против просто посмотреть на то, как она веселилась.
И я выбрал это место не просто так.
Когда Аврора, Талия и Джулия были совсем маленькими, мои родители водили их сюда однажды, а может и чаще. Я не был точно уверен. Но один их поход я запомнил очень хорошо, потому что Талия оставила Аврору отвлекать моих родителей, а сама, втихую, пробралась в Дом Страха, в который её не пускали из-за ограничений по возрасту. В придачу взяла с собой мою сестру, которая потом ещё две недели спала с родителями, а после ещё неделю со мной.
Им обеим было по семь, и они были совершенно разными, но, как ни странно, уживались вместе и практически не расставались.
Солнце и Луна Ндрангеты.
Джулия тяжело перенесла утрату Талии. У неё был пятилетний перерыв после смерти родителей, но это не помогло. Только этот ребенок вообще не должен знать, что значит «перерыв между смертям близких людей».
Я следил за дорогой, по которой мы шли. Люди слегка обходили нас стороной, врезаясь в других прохожих, но меня это ни капельки не смущало.
Может, их пугал мой вид, хотя я выглядел достаточно мило, как по мне. Возможно, они чувствовали кобуру с пистолет под мои пиджаком, я не знал.
Ветер немного раздул лёгкое белое платье Авроры, и она придержала его на бедре свободной от меня ладонью, а затем попыталась вытащить руку из моей хватки и вероятно сделать то же самое, но я не позволил ей. Если бы её платье раздувалось слишком сильно и не придерживалось на месте джинсовой курткой, надетой поверх него, показывая остальным её тело, я бы нарядил её в свои штаны, и мы бы продолжили свой путь.
Девушка подняла на меня свой взгляд, и я заметил румянец на её щеках.
Что такое?
– У меня ладошки потеют, – тихо призналась она.
Так значит она не придерживала платье, а… Но я не чувствовал это, может потому что…
– У меня тоже, – пытаясь не смутить её, признался я в ответ.
Аврора поджала губы, сдерживая солнечную улыбку, и посмотрела нам под ноги, когда мы проходили рядом с батутами.
– Переживаешь? – не осмеливаясь взглянуть на меня, когда я не отрывал от неё своих глаз, спросила она.
– Не меньше тебя, по-видимому.
Она хихикнула себе под нос, но ничего не ответила. Её светлые волосы прыгали из стороны в сторону от темпа нашей ходьбы, и я наблюдал, как она заостряла свой взгляд, чуть ли не на каждом мимо проходящем ребёнке.
У неё был младший брат, но их разница в возрасте была почти неощутимой, так как Елена Короззо работала инкубатором для Лоренцо и решила забеременеть через два месяца после первых родов. Странно, что он не заставил её рожать ещё, но, видимо, целью был один мальчик, и поэтому, после того, как появился Гаспаро, он успокоился.
Я не замечал, чтобы он играл с Авророй, когда они были маленькими или вообще нормально разговаривал с ней, кроме той похабщины, которую он выкидывал в её сторону, когда едва вырос.
Мы несколько раз отпинали его с Кристианом за его разговоры, когда сами были подростками и могли скинуть это на внеплановую тренировку по самообороне.
Мы никогда с ним не дружили. Он был мерзким и скользким, очень похожим на своих родителей. Я бы не удивился, если бы он оставил кого-нибудь из нас умирать на задании, спасая свою задницу, в то время, как мы с Кристианом легли бы на гранату, подрывая себя, но спасая других.
Я задумался, однако, мне не позволили полетать в своих мыслях, потому что что-то твёрдое врезалось в мои ноги. Аврора отпустила мою руку, воспользовавшись моментом, и резко развернулась. Я сделал шаг вперед и повторил её действие, но встретился с пустотой рядом с собой, пока не опустил глаза и не заметил маленькую девочку в жёлтом комбинезоне, с двумя вьющимися хвостиками и широко раскрытыми глазами, смотрящими на меня.
– Великан, – широко раскрыв рот, медленно прошептала она.
Я немного нахмурил брови, улыбаясь, но ей явно это не понравилось, потому что она оттолкнулась назад, катя за собой свой велосипед, пытаясь отдалиться от нас в ужасе. Аврора невероятно быстро присела рядом на своём месте и ухватилась за раму, останавливая её.
– Всё хорошо, – успокоила она. – Мы тебя не обидим. Где твои родители?
Девочка пыталась сказать что-то, но вместо слов из неё вырывалась только икота.
Я присел на корточки, чтобы не пугать её своим ростом, но всё равно оказался выше неё.
– Простите, – прошептала она, вернув себе силу голоса, и виновато опустила голову. Её хвостики упали на пухлые щёчки, а подбородок начал дрожать.
– Эй, – одновременно с Авророй произнесли мы, наклоняя головы в противоположные стороны, чтобы заглянуть девочке в глаза.
– Я, правда, так больше не буду, – начала плакать она. – Я думала вы дерево!
Моя грудь сжалась от увиденного. Детские слёзы были моим страшным сном. Из Авроры вырвался смешок, но она протянула руку и ласково погладила девочку по спине, заставляя расслабиться.
– Я не ругаю тебя. Почему ты плачешь? – спросил я.
Девочка подняла свои большие голубые глаза, наполненные слезами и, хватая ртом воздух, пожала плечами.
– Когда я был маленьким, я въехал в лавку с домашним лимонадом, – решил рассказать я. – Всё до последней капли вылилось на асфальт, и он ещё неделю был липким. Кстати, у меня был такой же, – моя рука пару раз шлёпнулась об раму розового детского велосипеда рядом с рукой Авроры.
Девочка тяжело проглотила слёзы и протёрла мокрые щёки, с интересом смотря на меня.
– Такой же розовый? – удивилась она, прерывисто вздыхая, пытаясь восстановить дыхание.
Я смахнул слезинку, которая повисла на её подбородке и расстроенно выдохнул:
– Нет. Отец не разрешил мне. А я его так хотел! – пошутил я, заставляя её улыбнуться, краем глаза видя блестящие, не отрывающиеся от меня глаза Авроры. – Но… – я наклонился к ней. – У меня есть младшая сестра, и папа купил ей его. Так что я ездил на нём, пока никто не видел.
Девочка тихо захихикала, прогоняя внезапно напавшую на неё грусть, и мне самому стало легче.
– Я бы дала тебя покататься, – искренне пропитавшись моей выдуманной историей, произнесла она. – Но ты сломаешь его.
– Обещаю не плакать сегодня ночью из-за упущенной возможности, – положив руку на сердце, признался я.
Малышка ещё раз улыбнулась мне, а потом перевела свой взгляд на девушку рядом со мной, и её улыбка мгновенно покинуло лицо.
– Почему ты плачешь? – спросила она.
Я повернулся к Авроре и, наконец, заметил, как по её щеке стекала одинокая слеза. Моё сердце ёкнуло, я застыл на месте, не зная, что делать.
Что заставило её чувствовать себя плохо? Я мог успокоить маленького ребёнка, но какую историю я должен придумать, чтобы утешить Аврору?
– Я не собиралась забирать его у тебя! – девочка спрыгнула со своего велосипеда и окутала свои маленькие ручки вокруг шеи девушки, прижимаясь к ней. – У меня есть свой жених, – тише призналась она ей на ушко, когда Аврора обняла её в ответ, крепко притягивая её к себе. – Он же любит тебя, зачем ему я? – задала риторический вопрос девочка, когда глаза девушки метнулись ко мне, и мы уставились друг на друга, не дыша.
Глаза Авроры постепенно начали высыхать, потому что она не моргала, а я почувствовал жжение в лёгких, но женский крик оторвал нас друг от друга.
– Глория!
– Ой, – прощебетала девочка. – Это моя мама.
Она оторвалась от Авроры в тот же момент, как к нам подскочила раскрасневшаяся, тяжело дышащая женщина.
– Глория, – облегчённо выдохнула она.
Аврора поднялась на ноги вместе с девочкой и передала Глорию её маме.
– Она успела что-то натворить? Сколько я должна заплатить?
– Всё в порядке, – уверила женщину Аврора. – Она – ангел.
– Вы точно говорите о моём ребёнке? – хихикнув, спросила она.
Девушка, счастливо улыбаясь, кивнула ей.
– Я въехала в его ногу, – призналась Глория. – А великан в целую лимонадную лавку! – возбуждённо чуть ли не крикнув, рассказала она.
– Эй, – улыбаясь, разводя руки в стороны, возмутился я. – Это был наш секрет.
– Прости, – сразу же ответила она, садясь обратно на велосипед. – Каждый сам за себя.
Я громко засмеялся, а затем смех мамы Глории и Авроры последовал за моим.
– Спасибо, что придержали её, – благодарно улыбаясь, сказала женщина, но затем её взгляд скользнул чуть ниже, глаза немного округлились, а рот открылся. – Идём, – наклоняясь и хватаясь за раму велосипеда, разворачивая его в противоположную от нас сторону, испуганно произнесла она.
Я нахмурил брови, не понимая, что произошло и наблюдал, как девочка радостно крутила педали, пока мама быстро увозила её подальше от нас. Малышка немного повернулась и помахала мне рукой.
– Приходи ещё! – крикнула она. – Я тут каждую субботу, великан!
Я ответно помахал ей, пока её мама силой не развернула её, и они не умчались отсюда.
Я всё ещё сидел на корточках и, чтобы посмотреть на Аврору, мне пришлось поднять голову.
– Ох, Доминик! – она приложила руку ко рту, заметив что-то, а другой схватилась за моё плечо, поднимая её. – Пистолет, – прошептала она, когда я возвысился над ней, а её руки поправили пиджак и застегнули его на одну пуговицу.
Вот в чём дело…
– Мне кажется, они сюда больше не придут, – усмехаясь, подытожил я, когда тёплые ладони разгладили пиджак на моей груди.
– Похоже, – посмеиваясь, подтвердила Аврора, опуская руки по бокам и не позволяя мне больше чувствовать её тепло.
Мне хотелось, чтобы она снова дотронулась до меня или встала немного ближе, но вместо этого я спросил, повторяя вопрос маленькой девочки:
