Правила виноделов – Джон Ирвинг

"Мальчишки восхищаются людьми, готовыми идти на риск. В их глазах это геройство. Были бы аборты разрешены, ты мог бы отказаться, в сущности, был бы обязан, имея такие взгляды, но раз аборты запрещены, твой долг – помогать женщине. Нельзя быть на поводу у собственных прихотей, ведь стольким женщинам отказано в праве выбора. В праве распоряжаться своей судьбой. Я знаю, ты сознаёшь, что это несправедливо. Но как же ты, именно ты, сознавая это, почитаешь возможным лишать других помощи, которую можешь оказать. Ты обязан им помогать, потому что знаешь как. Кто им поможет, если не ты.

Ты в западне, но не я её поставил. Поскольку аборты запрещены, у женщин, которым он нужен, безопасного выбора нет. И у тебя нет, раз ты можешь оказать им помощь. Ты скажешь, я попираю твоё право выбора, но ведь и их право попрано.

Все загнаны в угол – и ты и женщины. Все жертвы"....Вот есть книги, которые словно взрываются в твоей голове тысячей мыслей, заставляют пересмотреть какие-то убеждения и развеять стереотипы. Обращение к непростым, зачастую неоднозначным и более того провокационным темам – чтение не будет легким и приятным; это тяжелая книга, многогранная, прекрасная и невероятно тяжелая. И дело даже не только в жутких, очень детальных описаниях операций, абортов, родов (очень физиологичных). Книга об очень сложных ситуациях, в которых нет правильного решения, сколько их не обдумывая; книга о поиске себя и своего призвания; книга о любовном треугольнике; книга об узах, которые порой крепче. чем семейные; книга о долге и книга о том, как порой сокрушительно рушатся наши убеждения, а с ними рискует обрушиться и наша жизнь – ведь как жить без фундамента…"Ты – созданное мной произведение. Вся остальная моя жизнь – только труд ремесленника. Не знаю, есть ли в тебе потребность творить. Но я знаю, для какой работы ты создан. И ты это знаешь. Ты – врач".Как жить, если кажется, что выбора у тебя нет или что выбор сделали за тебя – как будто это что-то может изменить, ведь главное чтобы выбор был правильный. Только вот правильный – для кого? С чьей точки зрения? Собственной совести, норм общества и морали, заповедей Божьих? Невозможно угодить всем и сразу, надо брать ответственность за свою жизнь на себя – страшно, а что делать…Главное – это будет твой (и ничей больше) собственный личный выбор. И прийти к нему ты должен сам. Путь этот простым не будет – и весь роман собственно об этом…Как не потерять себя на пути жизненных испытаний...."Здесь, в Сент-Облаке передо мной встал выбор: взять на себя прерогативу Б-га распоряжаться судьбами других людей или просто плыть по течению. Жизненный опыт подсказывал – всем или почти всем управляет случай. Так что люди, уповающие на победу добра над злом, должны по возможности вмешиваться в ход событий. Играть роль Б-га" (а по-моему, это не взятие на себя роли Б-га; это просто человечность – делать все от тебя зависящее, чтобы хотя бы чуточку облегчить жизнь других людей. Если ты можешь это сделать, знаешь, как сделать и это никому не вредит, а только помогает – это просто по-человечески…)Гомер всю жизнь бежит от своего призвания, но ведь пути Господни неисповедимы. Да, доктор Уилбур, возможно, когда-то сделал выбор за него, но кто скажет, что выбор был неправильным? Уилбуру удалось разглядеть в этом мальчике, сироте из приюта, которого он беззаветно любил всю жизнь, настоящий талант спасать жизни…А еще в книге прекрасная линия любви…"Любовь, конечно, опасная вещь"…Еще бы не опасная – и у любви бывают свои последствия (с которыми и приходится работать Гомеру в качестве врача). Драма людей и соперничество (пусть и не явное, и не открытое) двух мужчин за одну женщину осложняется совместным проживанием и …детьми, теми что есть и теми, что не случилось…(сразу мне отчего-то вспомнилась фраза из одного русского фильма – тоже как раз спор двух мужчин:

– Она меня любит.

– Зато от меня детей рожать будет.

Вот такой мужской взгляд на любовь, и что-то в этом есть, если вдуматься…)Какие трогательные отношения описаны между Уилбуром и Гомером. У Гомера не было родителей (он сирота, от которого отказались при его рождении), у Уилбора никогда не было ни жены, ни детей. Но порой и таким обездоленным людям судьба помогает и сводит их вместе – это же фактически отношения отца и сына, добрые, верные, мудрые, наполненные настоящей любовью. Хоть каждый из них и стремится показать свою самостоятельность и независимость – нет ближе людей на свете; и приют стал для Гомера навсегда отчим домом, родиной…Семейная сага, роман о призвании и книга о любви – прекрасное переплетение тем и глубокий подтекст; вся книга как океан, о котором часто говорят на ее страницах, океан человеческих судеб…5/5 (вначале хотела поставить 4/5 – вот не люблю я читать о врачах и операциях – но книга великолепная, а все медицинское лишь оттеняет правду жизни…)P.S. А какая чудесная экранизация снята в 1999 году по мотивам романа (там, кстати, меньше этих медицинских подробностей, поэтому смотрится чуть легче, чем читается) с потрясающими актерами: Тоби Магуайр, Шарлиз Терон, Пол Радд…Смотрела, не отрываясь) Только если в книге акцент сделан на поиске героем своего истинного призвания, то в фильме, по-моему, на любви…"Если ты её действительно любишь, дай ей то, что ей больше всего сейчас нужно, не ставя никаких условий. И не жди за это награды".

Дисклеймер – это мой самый любимый современный американский писатель. О чём его истории – да про жизнь, абсурдную, нелепую, комичную, постыдную, иногда трудную при выборе поворота, с запоминающимися моментами, яркую для самого себя. Зачастую его книги – это семейные саги о детях без отца, но всегда с множеством дискуссионных тем. Не могу сказать, что конкретно эта особенная, как обычно быстро вживаюсь, присматриваюсь к персонажам и сопереживаю. Мне больно, светло-грустно, но я влюблён, только вот носовых платочков заведу побольше к следующему разу. Глотаешь строки романа как взрослые – коньяк, выпучиваешь глаза и думаешь, зачем они это пьют и так живут, но позже чувствуешь себя сопричастным и крутым от познания ещё одной тайны взросления. Колючая проволока слов Ирвинга сожмётся вокруг вашего сердечка, предупреждаю, его проза абсурдно убедительна.Здесь каждый найдёт тему для себя, но как по мне одиночество является главной темой «Правил дома Сидра». Идея о том, что люди не должны жить по правилам или судьбам, начертанными другими для них. Основные локации в книге – это сиротский приют/клиника и огромный яблоневый сад при поместье – гордо отделены от общества, которому они служат. В детском доме спасают жизни и кладут их на полку для возможного последующего усыновления. Во фруктовом саду собирают яблоки и превращают их в сидр или отправляют в мир большого рынка как сирот. Люди остаются тут зачастую потому, что им больше некуда идти.Молодой Гомер Бур (Wells в оригинале) побывал в обоих этих мирах. Гомер начинает жизнь как трижды отвергнутый сирота в приюте Сент-Клауд (простите, не могу писать Сент-Облако, как в нашем переводе), которым управляет прагматичный доктор Уилбур Кедр. Вообще он Larch, то есть лиственница, я ожидал увидеть игру слов вида Cedar – Cider, но нет. Ещё одна одинокая душа, фигура доктора как небезупречная фигура отца. Насколько болезненна его работа – вечно терять своих усыновляемых и удочеряемых детей. Итак, Гомер остается в Сент-Клауде и становится протеже доктора Кедра, помогая беременным женщинам, которым, так или иначе, нужно помочь освободиться от бремени материнства. Женщины приходят сюда, чтобы либо отдать своих детей на усыновление, либо чтобы доктор прервал их беременность в пору незаконности абортов. Для читателя эта тема перестанет быть абстрактным понятием; я сочувствовал женщинам, которые нуждались в аборте, и я сочувствовал мальчику, который считал, что это убийство. Через очеловечивание проблемы Ирвинг ведёт нас к укреплению мысли о праве женщины на выбор. После прочтения у каждого из нас не остается другого выбора, кроме как окончательно утвердиться в определённом мнении по этому вопросу, акценты на серьёзности проблемы выставлены очень умело. Когда Гомер становится достаточно взрослым как раз чтобы это определить и выбрать, он решает прекратить помогать с этими процедурами. А когда Уолли Уортингтон и Кэнди Кендалл, красивая пара золотой молодёжи, приехавшая прервать свою неожиданную беременность, рассказывают Гомеру о яблоневых садах у океана, он уезжает с ними, планируя остаться всего на неделю или около того, чтобы узнать о садах для детского дома.Три книги крайне логичные для чтения в сиротском приюте: «Большие надежды» и «Дэвид Копперфильд» Диккенса для мальчиков и «Джейн Эйр» для девочек. Выбор в них кажется намного проще, чем в жизни, и Ирвинг, повествуя о взрослении Гомера, проводит определённые параллели и даёт понять, что в большом плохом мире зло и искушение существуют, и что моральный выбор не так уж черно-бел. Выросший в старомодном мире под руководством доктора Уилбура и сестер Эдны и Анжелы, он был изолирован. В некотором смысле Гомер начинает воплощать свои собственные большие ожидания, работая в садах, которыми управляет мать Уолли, влюбляясь в Кэнди и завязывая прочную дружбу с её парнем. Тем временем доктор, заслуженный эфирный наркоман, стареет, и правление детского дома ищет ему замену. Вернется ли в конце концов Гомер?Книга может не сразу захватить, если привыкли к быстрому темпу смены событий. Вся первая половина романа в этом случае будет казаться медленной. Для этого нужен персонаж болезненно честной Мелони – цементирующий раствор для провисающего в середине сюжета. Читатель, уверен, даже немножечко побаивается её, что выкинет, когда достигнет цели своих поисков и какая причина толкает её на них? А потом незаметно понимаешь, что погрузился с головой. Аборты здесь не единственная весомая тема: любовный треугольник, война, законы и правила, предательство, семья, насилие над женщинами, расовая сегрегация – список можно продолжать. Правила жизни для каждого свои: одни написаны, другие нет; одни предназначены для того, чтобы их нарушали, другие нужно создавать самим, не копируя слепо. Это о концепции судьбы и о том, как наши решения влияют как на нашу собственную жизнь, так и на жизнь других людей – независимо от того, играют ли они по правилам или нет. Один эпизод из книги хорошо подытоживает это:– Бросая улитку в море, – как-то подразнил он Гомера, – ты вмешиваешься в судьбу живого существа. Заставляешь начать новую жизнь.

– А может, это и к лучшему, – ответил сирота Гомер.

Я, кажется, буду выть на Луну скоро, даже не дожидаясь полнолуния, даже среди дня и вовсе без Луны. Именно так на меня подействовали минорные ноты в романе Ирвинга.

Мне грустно и печально, но грусть светла, это Кенди и Уолли сидят на пирсе, он на инвалидной коляске, она пристроилась рядышком. Пробиваются и злость, и возмущение, и гнев, это Мелони, честная, могучая Мелони отшагивает свой путь по дорогам в поисках любимого. Любовь к сыну и любовь-жалость к женщинам, это доктор Уилбур Кедр пишет длинное-длинное письмо после того, как в очередной раз избавил очередную мученицу от ненужной обузы. Да-да, доктор Кедр на самом деле умел любить, хоть и не было у него ни сына, ни женщины. Хотя что я говорю, был у него сын. Гомер. Любовь, желание, желание приносить пользу, – вот что такое Гомер. Кто такой – вечный сирота, готовый вечно надеяться и ждать. Так горько за него, так ужасно горько. Влюбиться в того, кто тебе не ровня, не по уму или финансовому положению, но по состоянию. Нелегко даются любовные треугольники всем, но этот треугольник – особенный. Она, она и их общий друг. И что им делать, если все друг друга любят? Не будет тут простого решения, но и то решение, что придумали они, герои, меня не порадовало. Кенди говорит про 15 лет любви, а я говорю про 15 упущенных лет. Да, они пытались как могли, «не делать никому больно» – вот их девиз, точнее, девиз Кенди. Но так не бывает. Мне кажется, это были 15 лет сплошной боли. Да, любви, но и боли тоже. Не верю, что Уолли не знал про отношения жены с Гомером, он страдал. Не верю, что Гомеру было настолько безразлично, что Кенди каждый вечер уходит с Уолли, ложится с ним в одну кровать и… он страдал. Не верю, что Кенди были безразличны страдания ее мужчин, она страдала. 15 лет круговерти страдания. А ведь всего-то и надо было, что выбрать. Да, выбор нелегок. Труден даже. Но лучше ужасный конец, чем ужас без конца, как по мне. И выбрать все равно в итоге пришлось.Много, очень много вопросов затрагивает Джон Ирвинг в своем самом известном романе. Один из них – право женщин на аборты. И пусть я, скорее всего, наступлю кому-то на очень больную мозоль, но я не могу не зацитировать, ведь кто скажет о проблеме лучше автора (с которым я солидарна вплоть до последнего восклицательного знака!)

К несчастью, существуют извращенные умы, требующие, чтобы женщина родила ребенка вопреки своему желанию. Во имя чего? Зачем рождать на свет никому не нужных страдальцев?

Как объяснить это пристрастие к зародышу и бессердечие к детям, которые никому не нужны и которых ждет в жизни столько обид? Противники аборта клеймят женщин, повинных в случайной беременности, осуждают бедняков, как будто те сами виноваты в своей нищете. Не заводить много детей – это единственное, чем они могут помочь себе. Но они лишены права выбора – отличительная черта демократии, отличительная черта Америки!И вот это «назад в будущее» нам пророчит государственная дума. А, ладно. Тут политически нейтральный сайт, не буду заводиться.Не могла не задуматься над названием. Что за правила, почему виноделов? Те самые правила, которые каждый год Гомер, покинувший приют, выписывал заново и вешал на стенку Дома виноделов для не умеющих читать сезонников-виноделов (или, скорее, сидроделов, из яблок сидр делают). Так и мы, живем по кем-то писаным правилам, не обращая на них внимания, даже, может, и не зная, что они существуют, а они существуют. Загадочное и очень философское название.Автор красиво пишет вроде бы и просто о жизни, а вроде бы и толкает на разное. Повозмущаться, погрустить, быть может, даже поплакать, хотя меня почему-то в этот раз грустные ноты не так расцарапали, как обычно. Возможно, я старею и становлюсь циником. В любом случае, Ирвинг – хороший автор, буду читать его еще.