Ирмина Изфри
Сабо судьбы. Убить монстра
– Нет! – закричала она, тряся его руку – Если пойдешь за ней, я нанесу себе увечья и обвиню тебя в жестоком обращении с женщинами.
– Можешь хоть убиться, здесь везде камеры. – Усмехнулся Антон, пытаясь оторвать от себя эту больную на всю голову, брюнетку.
– Я убью себя, и обвиню тебя в своей смерти. – Такое искаженное злостью лицо у Мельниковой, Васильев видел впервые, даже стало страшно, ведь она действительно чокнутая, может и привести угрозы в действие. – Я столько всего наворотила, чтобы заполучить тебя. И сейчас, так просто отказаться от всего что было? Нет! – Она схватила его за грудки и прижалась к нему. – Не отдам! Ты мой! Убью себя, тебя, ту рыжую, но не отдам.
Состояние Мельниковой обескуражило Васильева. Она тряслась, глаза с расширенными зрачками, взгляд мечется по его лицу – у нее психоз, это точно. Васильев мог определить неадекватного человека, потому, что видел таких пациентов в клинике, где лечился. Именно туда он и отправит свою невесту. Набирает номер Нефедова.
Время поджимало, Антон сильно задержался, передавая Мельникову в руки своего безопасника, но не терял надежды разыскать Полякову. Его люди сообщили, что она не покидала здания «Баргузина». Где она? Сердце нещадно било его в грудную клетку. В голове билась одна мысль: «Ищи!»
Васильев сбегает вниз по той же лестнице, по которой убегала рыжая, перепрыгивая сразу две ступеньки. Мужчина понимал, у Поляковой стресс, она пережила невероятное нервное потрясение, раздавлена поступком Емельянова, и хотел стать ее поддержкой, снова подставить свое плечо. Откуда эта Мельникова вообще узнала, что он в этом отеле и главное вовремя заявилась к нему. Следила что ли?
Теперь придется еще доказывать, что Агата разыграла перед Анфисой спектакль, что между ними все кончено. Да и не было ничего серьезного! Знает, что Анфиса его тоже считает плохим, но он это исправит, пусть только даст ему еще один шанс. А со своим зверем попытается договориться, он хочет жить, а это возможно только рядом с Поляковой!
Еще один пролет преодолен, и тут, Антон краем глаза, замечает в углу прислонившееся к стенке яркое бирюзовое пятно. ОНА! Он останавливается, нервно обхватывает перила ладонью, пытается отдышаться. Нашел! Смотрит, как девушка прижалась лбом к холодной стене, ее острые плечики подрагивают, его окатывает волной жалости, смешанной с нежность. Так хочется прижать ее к себе.
Анфиса совсем раскисла. Весь ее запал смелости и ярости пропал, как только она поняла, что анонимом был Антон Сергеевич. От него узнать правду, пронзившую ее душу насквозь холодным мечом, еще обиднее, чем от незнакомого человека. Пусть бы на месте «доброжелателя» лучше была еще одна любовница Емельянова. Сама не поняла, как остановилась устав убегать от проблем и разревелась. Анфисе казалось, что здесь никто не сможет увидеть ее слез. Мыслей в голове ноль, там все закрыла грозовая туча, молнии уже не распарывают небо на части, эпицентр стихии затих. Тишина, ни одной мысли.
Неожиданно ее плечи обожгли горячие ладони, и окутал знакомый запах, на затылке волосы зашевелило теплое быстрое дыхание. ОН! Антона только ей не хватало, для ощущения полного унижения.
– Фиса – прошептал так нежно, что мурашки разбежались от ее шеи по всему телу. – Я даже сам не знал, как, оказывается, сильно скучал по тебе. – Она дернула плечами, давая понять мужчине, что нужно убрать руки, но тот не отпускал.
– Мне нужно много тебе рассказать. – Продолжал своим завораживающим шёпотом заговаривать ей зубы, никогда она больше не поведется ни на одного мужчину. Нет им доверия! У нее аура плохая, притягивает одних мудаков.
– Ничего не хочу слушать, мне и так достаточно лапши на уши навешали, больше не помещается. – Грубо проговорила, продолжая водить плечами, заставляя Васильева услышать ее, и все – таки убрать свои руки.
– Я не буду ничего говорить про этого козла, мне нужно сказать тебе обо мне.
– Твое время вышло! – Зло выкрикнула в стенку Анфиса, и почувствовала, как ладони Антона сильнее сжали ее плечи, а потом ее резко развернули. Теперь она видела прозрачные льдинки Васильева, такие же холодные как его душа.
– Согласен, я был трусом, и потерял много времени. Но я осознал, что был не прав. Анфиса давай вернемся, я тебе все расскажу. – Он потянул девушку, приглашая пойти за ним. Как бы ни так, Анфиса уперлась, явно не собираясь пользоваться предложением мужчины.
Ноги девушки устали от танцев, потом она еще пробежалась с седьмого этажа, а сейчас, когда этот противный Васильев решил, что может утащить ее к себе, поняла, больше не может стоять на этих каблуках. Злость на себя, что такая не счастливая, на Сашку, так жестоко воспользовавшегося ее чувствами, на бывшего начальника – решившего, что ей нужны его оправданья, разорвала ее нервные окончания. Состояние, которое сейчас проснулось в ней, наверное, сравнимо с аффектом.
Увидев ее злющий взгляд Антон начал отходить от нее, такая Анфиса его испугала? Он смотрел, как девушка с раздражением, стащила одно из своих счастливых сабо с правой ноги, потом тоже сделала с другой туфелькой.
С диким криком ненависти Полякова кинула в Васильева сабо правой рукой. Сама, не понимая, что творит, подскочила к нему, и второй сабо начала бить его, не осознавая, куда попадает. Ей все равно, она зла на весь мужской род. Ей нужно выплеснуть негатив, всю боль, сжимающую ее душу своими тисками. Она не звала этого мужчину, он сам решил стать мальчиком для битья.
– Ненавижу, – кричала девушка – зачем вы так со мной – выкрикивала ему претензии – что я такого сделала? – Потом раздался злобный рык, Антону нанесли удар, еще удар, Васильев пригнулся, боясь, что в этот раз туфли – убийцы доведут до конца незавершенную миссию, и каблук его убьет. Он готовился принять на себя еще несколько затрещин, но нет, настала тишина. Мужчина медленно убрал руки от головы, Анфисы рядом не было. Она сбежала, как золушка, оставив после себя туфельку, одиноко валявшуюся на площадке.
Антон нежно поднял сабо, погладил лакированную поверхность, тяжело выдохнул. Нужно дать девушке остыть, но отступать он не собирался. Ни в этот раз! Она его. Нааааашааа – подсказал ему зверь внутри. Антон вынужден был с ним согласиться.
22
Анфиса выходила из фазы глубоко сна, лежала и понимала, что ей дискомфортно. Чувствовала на себе тяжелый взгляд. Чей, догадаться было не сложно. Не хотелось открывать глаза, не хотелось видеть того, кто сейчас сидит и смотрит на нее.
Девушка плохо помнила, как добиралась до дома. Воспоминания подкидывали ей картинку, как ее на выходе из отеля, подхватывают сильные мужские руки, усаживают в лимузин. Смутный образ мужчины несшего ее на руках до квартиры. Когда ее аккуратно укладывали на кровать, Анфиса уже была в отключке.
Вчера слова Васильева подняли в ней такую огромную волну злости, что она перестала себя контролировать, и все это цунами обрушилось на бедного Антона. О боже! Сердце забилось сильнее от волнения за мужчину и от стыда за свое поведение. Полякова тяжело вздохнула, забыв о том, что за ней следят.
– Анфиса – тихонько позвал Александр. – Я вижу – ты не спишь. – Девушка почувствовала, как рядом с ней прогнулся матрас. – Дай мне все объяснить.
Фиса лежала на боку боясь пошевелиться, но когда Саша растянулся рядом с ней, и обнял рукой, дыхание парня защекотало ее затылок, ей не понравилось то, что она почувствовала. Отвращение, даже комок к горлу начал подкатываться. Емельянову есть к кому прижиматься, а ей уже не нужно его ласк, ей противно от его присутствия.
– Не надо – Анфиса убрала руку парня со своей талии. – Не нужно ничего, Саш.– Её голос звучал безжизненно, сейчас она и не испытывала никаких эмоций. Полякова опустошена.
– Я хочу. – Александр переместился на край кровати и присел, свесив с нее ноги. – Хочу, чтобы ты знала, что много значишь для меня. – Анфиса так и продолжает лежать к нему спиной, но мужчина понимает, девушка слушает его. – Я никогда не забывал тебя, думал, встретимся, поговорим, и я пойму, что все в прошлом. Но ошибся. Увидел своего рыжика спустя столько лет и скатился в пропасть.
Анфиса не могла дышать, не хотела шевелиться, даже протянуть руки, чтобы утереть бежавшие из глаз слезы, было нереально, все тело будто залили бетоном.
– Таких чувств – продолжал исповедь Емельянов – я не испытывал ни к одной девушке. А их было не мало. Я смалодушничал, решил, что если проведу с тобой одну ночь, мне станет легче, но стало еще хуже, я не захотел тебя отпускать.
– Нужно было признаться, что ты женат. – Хриплым голосом, Анфиса с трудом выдавила из себя слова. – Я бы приняла это, и порадовалась за тебя. А ты.... – больше держать в себе всю тяжесть обиды стало невозможно, она расплакалась.
– Прости меня – Александру было тяжело видеть страдания девушки, к которой он до сих пор испытывал нежные чувства. Мужчина вернулся на кровать и обнял ее, целуя в затылок. На этот раз Анфиса не сопротивлялась, только подрагивала от рыданий в его руках. – Прости, я знаю, что поступил как последний урод.
– И сколько бы ты прятал меня? Я хотела семью, детей, неужели, ты бы жил на две семьи, боясь, что правда, когда нибудь вскроется? – Анфиса почувствовала в себе силы высказаться. – А девочка? У вас же есть дочь. – Полякова развернулась, в ее глазах отразилась боль, прошедшая по Емельянову острым лезвием.
– Откуда ты узнала про дочку?
– Я видела вас! Тебя с женой и дочкой. Вы ужинали в том ресторане, куда ты хотел сводить меня.
– Видела? – Александр не мог скрыть своего удивления. – Ты следила за мной? Поэтому ты оказалась в «Баргузине»?
– Нет. Я не следила.
– Как ты оказалась на приеме?
– Один знакомый прислал мне промокод, и написал, что ты тоже будешь там. Я как дура размечталась, была почти уверена, что это ты подготовил мне сюрприз. – Анфиса горько улыбнулась. – Хотя сюрприз удался.
Саша и Фиса молчали, они оба задумались, каждый о своем. Первой заговорила девушка.
– Дай мне пару дней на сборы, и я освобожу квартиру.
– Анфиса, ты можешь оставаться здесь сколько захочешь.
– Для чего? – Снова где – то в глубинах ее души, начала образовываться волна ярости. Девушка смело уставилась на предателя Емельянова. – Я не собиралась быть содержанкой – прорычала девушка, глядя ему в лицо – я хотела обыкновенной жизни, с человеком которого любила.
– Я люблю тебя, рыжик – Александр сильнее обхватывает Полякову и прижимается к ее губам. Целует нежно ее соленые губы, от неожиданности она вскрикивает, и он беспрепятственно подключает язык.
Анфиса растерялась, поцелуй с Емельяновым отдает горечью, но одновременно он такой нежный и мягкий. Девушка разрешает себе минутную слабость, но осознание, что сейчас находится в объятиях женатого мужчины, возвращает ее в реальность.
– Саша – нашла в себе силы упереться в его грудь и разорвать этот сладко – соленый поцелуй. – Не нужно. Не будет прощального секса. Ничего уже не будет. Я больше ни хочу тебя видеть. Уходи. Ключи оставлю у консьержа.
– Прощай, рыжик – Александр прошелся ладошкой по ее щеке, задержал взгляд на зеленых глазах, спустился к губам. – Прости меня.
Анфиса не смотрела, как Емельянов поднимается с кровати, как выходит из спальни, ей было невыносимо тяжело осознавать, что она снова одна. Но лучше одной, чем с женатым Александром, быть второй, она не согласна.
Из ступора вывел звук хлопающей входной двери. Пора вставать, привести себя в порядок, собрать свою душу в кучу, и начать паковать чемоданы. Она снова возвращается в родительский дом.
Антону сообщили, что Емельянов покинул квартиру, в которой периодически играл роль Анфисиного жениха. Пора ему вступать в игру. Нет, конечно, он не собирался обманывать девушку, просто немного поможет Поляковой сделать выбор. Надеялся, что она согласится с его предложением, и он сможет иногда общаться с ней и видеть ее рыженькую милую фигуру.
Васильев вышел из дома, заметил, что из дверей второй квартиры на его этаже выходит консьерж.
– Добрый день Антон Сергеевич.
– Добрый, Олег Иннокентьевич. У соседей что-то случилось?
– Съехали, – выдохнул смотритель – что-то с бизнесом у Алексеева не заладилось, вчера съехали, не могут больше содержать такие хоромы.
Душа Антона запорхала, удача на его стороне, эта квартира ему просто необходима, именно сюда он привезет свою девушку. Это знак, что все получится.
– Квартиру еще не сдали?
– Нет, что вы – протянул консьерж – хозяин попросил меня осмотреть, что там да как, сейчас отчитаюсь что все в порядке, да будет объявление подавать.
– Олег Иннокентьевич, а можешь до вечера потянуть с отчетом?
–Ну, в принципе могу.
– Буду очень благодарен. – Васильев нашел в кармане картхолдер, хорошо, что отец приучил его всегда иметь при себе немного наличности. Антон протянул пожилому мужчине красную бумажку, и тот довольно заулыбался.
Антон на лифте вместе с консьержем спустился в холл, у него сегодня еще дела в офисе, не требующие отлагательств. Он прощается с пожилым смотрителем и спешит на выход. Не успевает дойти до дверей, дорогу ему преграждает Сергей Валентинович со своим другом Евгением Львовичем. Мельников с перекошенным от гнева лицом, уставился на того, кто упек единственную дочь в больничку.
– Кто дал тебе право, отправлять мою дочь в клинику? – Не здороваясь, зарычал на него разгневанный пожилой мужчина. Антон не шелохнулся, он был готов к нападкам предков, поэтому хладнокровно принял все обвинения.
– Она хотела себе навредить, я сделал вам одолжение. – Сунув руки в карманы, Антон спокойно принимал на себя грозные взгляды двух солидных пожилых людей.
– Ты преувеличиваешь – Сергей Валентинович говорил спокойнее своего друга, но укор в глазах не ускользнул от внимания Антона. – Агата хорошая девочка, наверно перенервничала, сорвалась.
– Ага – ухмыльнулся молодой человек – разнесла спальню в отеле, и шантажировала меня.
– В общем, так – Мельников вышел вперед и встал перед не состоявшимся зятем – Агату я забрал домой, и чтобы тебя рядом с ней больше не видели. Ясно!
Напугали! Антон еле сдержался, чтобы не наброситься на Евгения Львовича с радостными объятиями, наконец, он сможет спокойно вздохнуть, и избавится от преследований его сумасшедшей «монашки».
– Ясно – опустил голову, чтобы скрыть довольную улыбку. Антону судьба сегодня благоволит, все складывается, как нельзя лучше. Осталось только, чтобы Полякова тоже пошла в нужную сторону, тогда он поверит в чудеса.
Антон смотрел, как его отец, поддерживая друга под локоть, выходит на улицу. Васильев задумался. По поведению Евгения Львовича совсем не скажешь, что у него рак, по сути, если верить словам его дочери, он должен уже лежать в больнице, готовиться отдать богу душу. Но на лицо никаких признаков болезни. И тут эта сука обвела его вокруг пальца? С этим, мужчина разберется позже. Пора поторопиться. Ему просто необходимо успеть закрыть важные дела, и одновременно не упустить из виду Полякову. Он не сомневался, что в ближайшее время, девушка покинет апартаменты Емельянова.
Анфиса тяжело вздохнула, пригладила растрепавшиеся волосы на голове, посмотрела на свое отражение в зеркале. Девушку привлекли ее глаза, там темнота, нет ни одной искорки. Больше нет беззаботного блеска, видимо все хорошие эмоции рухнули вместе с ее надеждами на счастливую жизнь в большом городе, с любимым мужчиной. Почему она такая? Почему ни кому не нужная? Мужчины, встречавшиеся у нее на пути, не ценят ее чувства. Виталий легко променял ее любовь на воспылавшую страсть к бывшей подруге. Антон Сергеевич выгнал, прекратил всякое общение, уехал, не считая нужным объяснить свое поведение. А Емельянов просто жестоко обманул ее надежды, использовал, и дурил бы голову дальше, наивной Поляковой, пока его жена Лизавета не почувствовала, что что-то не так, и тогда Саша выбрал бы жену, исход все равно был бы тот же.
Полякова отогнала эти надоевшие ей мысли, знала, что они долго еще будут наседать на ее голову, нужно подумать о чем – то приятном. О чем? О доме. Вещи уже собраны, здесь ей делать нечего, можно поехать к родным, и там поплакать на плече у мамы. Мамины объятия ничто не заменит, после слов утешения станем чуточку легче. Вернется на работу, и будет заниматься воспитанием чужих детей. Своих ей еще долго не видать.
Прошла в комнату, где стояла сумка с собранными в ней вещами. Пора! Сегодня есть вечерний рейс до родного города, этой ночью она все равно не уснет, будет время подумать о жизни, провожая глазами яркие огни дорог.
Антон бежал по автовокзалу и мысленно ругал человека Нефедова. Все – таки ее проворонили. Анфиса уже успела сесть в автобус, отправляющийся в путь через десять минут. Где же эта чертова платформа!!! Васильев никогда не пользовался общественным транспортом, и плохо ориентировался в пространстве автостанции.
Выглядывал поверх голов в надежде увидеть худенькую фигурку девушки. Чертова зима, все понадевали шапки, где эта рыжая шевелюра?
Пробежал вдоль тротуара, куда все прутся? Откуда здесь столько народу? Волна пассажиров выходящих из подъехавшего автобуса оттеснила его к стене здания. Антон начинал закипать, сейчас он со злости предпримет попытки раскидать всех в разные стороны.
И тут, его внимание привлекает, одна пожилая женщина. Она тащит в одной руке большой чемодан, а второй придерживает мальчика.
– Ой, Вовка опаздываем, побежали, а то в .. – он слышит название города куда сейчас повезет ее любимую Икарус – не доедем, билеты пропадут.
– Давайте помогу – Антон не теряется. Хватает чемодан тетки и «крякает» от неожиданности. Она что там правда кирпичи везет? – Куда?
Тетка смотрит на него расширенными глазами. Конечно, видок у него не очень. Анфиса несколько раз попала ему по лицу и сейчас на его щеке красовалась длинная красная царапина. Только бы эта женщина не послала его куда подальше! Видит, как тетка смягчается и начинает улыбаться.
– Ой, спасибо! Сейчас направо – Васильев ускоряется, одной рукой тащит тяжеленный баул, другой подхватывает мальчишку, лишь бы пассажирка добралась до своего места.
Антон не увлекался качалкой, предпочитал утренние пробежки, и иногда мог поотжиматься, но с тяжестями не работал. Сейчас об этом сильно пожалел.
К автобусу он приближался «выжатым лимоном».
– Спасибо, не знаю, как и благодарить – женщина сняла с рук доброго незнакомца внука, окликнула водителя, попросив убрать чемодан в багажное отделение. И пока Васильев пытался отдышаться и прийти в себя, сунула ему в руку тысячу рублей.
Антон чуть тут же не рухнул на платформу, захотелось рассмеяться от всей души. Таких тяжелых денег он никогда в своей жизни не зарабатывал.
– Не нужно – вернул он бабушке бумажку – вы мне тоже помогли.
Сделав глубокий вдох, он входит в автобус.
Сердце молодого человека еще больше разгоняется, глаза бегают по салону, выискивая ту, ради которой он сорвался с экстренного совещания, хоть раз пусть решат проблемы без него. Сейчас, для Антона важнее своего счастья ничего нет. Вот он приметил такую родную, курчавую макушку. Прошел вперед по салону. Приблизившись к девушке, увидел, что она смотрит отрешенным взглядом, в спинку находящего перед ней сиденья. Бледная, осунувшаяся, все, что происходит вокруг, ее не интересует.
– Пойдем – Анфиса чувствует, как ее нежно берут за предплечье и тянут вверх. – Анфиса – голос выводит ее из тумана, в котором она находится последние сутки. Что – же пристал то к ней Васильев, никак не успокоится? Мало повеселился?
– Пойдем – Полякова заставляет себя посмотреть в глаза этого наглого типа, все, что она чувствует последнее время – злость. С этим настроением она одергивает руку, но мужчина не сдается. – Ты никуда не едешь.
– С чего это? – Ярость придала сил голосу, и даже бросило в жар от нахлынувших эмоций.
– Ты пойдешь со мной.
– Отвали – отпихнула стоявшего на проходе Антона, и развернулась к нему спиной. – С тобой я точно, никуда не пойду.
– Девушка – подала голос женщина, недавно усевшаяся недалеко от ее места. Она смотрела на Васильева полными обожания глазами. – Такой хороший парень, нужно брать – и улыбалась во весь рот.
– Берите, я мешать не буду – Анфиса повернулась к пассажирке защищавшей приставшего к ней парня.
– Если б была моложе, не оставила бы тебе ни одного шанса – тяжело вздохнула пожилая тетка – но он же не за мной сюда бежал?
У Поляковой округлились глаза, а ведь женщина права, откуда бы Васильеву здесь взяться? Антон ловит ее удивленный взгляд, и растягивает губы, пусть видит, что он пришел с добром.
– Пф – выдула губами возмущение и снова повернулась спиной к парню.
– Граждане провожающие, покиньте салон – прозвучала просьба водителя, – через две минуты автобус отправляется.
Пусть валит, Анфиса непреклонна, хватит с нее мужчин, теперь будет жить только для себя.
– Вы, случайно не видели, с какой сумкой была эта девушка? – Анфису насторожил вопрос Васильева к ее соседке. – Спасибо. – И Анфису медвежьей хваткой снимают с места, тащат вдоль икаруса.
– Эй. – Возмущенно кричит Полякова. – Отстань от меня! – Стучит по напряженной спине своего похитителя. – Люди помогите – уперлась руками в туловище Васильева, приподнимая голову, пытаясь заглянуть в глаза этим бессердечным не состоявшимся попутчикам. – Не будьте равнодушными!!!!!
– Девушка, – с ней снова заговорила «фанатка» Антона – присмотрись к нему, хороший же мужчина. – И подмигнула девушке, а Анфисе ничего не оставалось, как выдохнуть и перестать ерзать на плече Васильева. Повисла мешком, и приняла свою участь, жертвы похищения.
