полная версия

Ирма Гринёва
Мужчины на раз-два-три

Полная версия

– Как ты меня нашёл?

– Я тебя не искал, – спокойно ответил Юрген.

– Ты хочешь сказать, что твой ответ на моё объявление чистая случайность? – с иронией спросила Кристина.

Юрген помолчал, а потом ответил развёрнуто:

– Где-то до тридцати вопрос создания семьи меня не волновал. Вполне хватало свободных отношений. Когда родители стали разъезжать по миру, стало одиноко. Я женился на канадке. Эленор, ты ее знаешь. Но жизнь не сложилась. Слишком мы разные. Менталитет, устремления, жизненные ценности, отношение к быту, пищевые пристрастия, наконец. Где бы мы с родителями не жили, всё равно в кругу семьи оставались русскими. Одного официального опыта в совокупности с кучей не официальных отношений до этого, хватило, чтобы понять – надо искать русскую женщину, готовую переехать в далёкую страну. Зарегистрировался на соответствующих сайтах. Поставил фильтры по возрасту, чтобы не попадать на малолетних искательниц приключений, и на наличие детей. Своих-то у меня уже не будет, а дело кому-то надо передать. Страницы с фотографиями в купальниках не смотрел. С детьми в первую очередь просматривал с сыновьями. Тебя вначале не узнал. Но, поскольку, всех кандидаток проверял через русские соцсети, нашёл в Одноклассниках. А там и биография, и фотографии, и семейный статус, и смена фамилий.

Здесь Юрген немного слукавил. Кристину он узнал сразу. И на Одноклассники для этого лазить не пришлось. Там он её уже давно нашёл и никогда не терял из виду. Просто, когда увидел на сайте знакомств, не поверил своим глазам. Уж ей-то, при её внешности и сексуальности, зачем на них регистрироваться? Если бы Кристина поставила перед собой цель выйти замуж за иностранца, она бы прекрасно и в Москве с ней справилась. Что-то странное стояло, какие-то необычные жизненные обстоятельства крылись за её поисками мужа издалека. И это её условие о быстрой смене фамилии. И эта просьба забрать её с сыном из Черногории на машине. Создавалось впечатление, что Кристина от кого-то убегала. Если бы на её месте была другая женщина, пусть столь же красивая и сексуальная, он бы ни за что на свете не стал вляпываться в такую авантюру. Уж он, как юрист, прекрасно осознавал её возможные тяжкие последствия, даже не зная всех обстоятельств. Да и никто бы не стал, особенно иностранец, привыкший чтить закон выше заветов Христа.

Но всего этого Юрген Кристине уже не сказал. Прозвучало бы это как признание в любви, что, по сути, таковым и было. Никто за эти почти тридцать лет со дня их знакомства в первом классе Камышинской школы, ни русские, ни немки, ни канадки, не смогли затмить в его сердце образ Кристины. И он не смог устоять от искушения использовать свой шанс быть с ней. Пусть на короткое время, пока она не встанет на ноги на чужбине. На большее он не рассчитывал, прекрасно осознавая, что полюбить его она не сможет никогда.

Сейчас, когда с момента их встречи в Порече прошло уже 5 месяцев и 19 дней, Юрген понимал, что не только его не сможет полюбить Кристина, но и любого другого мужчину тоже. Так уж она была устроена, что мужчины воспринимаются ею только как средство для достижения каких-то своих целей. И она позволяла им находиться с собой рядом только до момента достижения этой самой цели. Весь запас её любви, отпущенной ей Богом или природой, кто во что верит, был направлен только на сына, на него одного.

До возвращения домой они больше не разговаривали. Пока Юрген устанавливал машину в подземном гараже, Кристина прошла в дом, отпустила няню, нежно поцеловала спящего Максимку и улеглась в постель. Муж задерживался, и у Кристины было время проанализировать всё услышанное сегодня. Её потрясло, что вполне типичная детская жестокость обернулась такими далеко идущими последствиями. А ведь могла обернуться и смертью. Такой нелепой в своей преждевременности. И всё из-за того, что мальчик влюбился в девочку. Не тот мальчик не в ту девочку.

Если бы она вовремя остановилась, ничего бы дальнейшего не было. Ни растрескавшегося льда на реке, ни воспаления лёгких, ни бесплодия. И продолжил бы Юрка учиться с ними дальше, стараясь не попадаться ей на глаза (удавалось же ему это в течение следующего года!). Окончил бы школу, потом институт. Устроился бы на работу. Женился. Настрогал бы детей. Считал бы гроши от зарплаты до зарплаты, утаивая от семьи по рублику, чтобы наскрести на расслабон в виде водяры, которую бы и выпивал с такими же, как он сам, мужиками за высоким столиком соседней кафешки по пятницам, перед своими законными выходными. А в отпуск они всей семьёй ездили бы на море, в Крым или на Кавказ. Снимали бы там дешевое жильё в каком-нибудь полуразвалившемся курятнике. Варили бы на обед и ужин макароны, экономя на еде…

Но ей нравилось ощущать власть над людьми – и над влюблённым Юркой, и над одноклассницами, и над мальчишками. И она не остановилась. А потом – лёд, больница, Тамбов, больница, Москва, больница, Германия, опять больница, и, наконец, Канада. Собственная юридическая фирма. Родители путешествуют «где-то в районе Танзании». Великолепный дом под Квебеком на побережье Атлантического океана. Шикарная квартира в пригороде Оттавы. Две машины. Ужины в ресторане со звездой Мишлена. Неброские, но дорогие костюмы. Галстуки от Ральфа Лорена. Завершают импозантный образ успешного мужчины очки от Люксоттики⁴⁰. И вот уже перед тобой не бесцветная моль с конопушками, а конкурентноспособный сексуальный самец с приличного размера орудием, пусть и стреляющим холостыми патронами. Не хилый такой разворот судьбы получился у Юрки! Теперь Юргена и её мужа. И, кстати, где он, этот самый муж? Давно бы уже пора оказаться под бочком у жены. С этим самым орудием.

Юргена Кристина нашла в гостиной. Не было таких же, как он сам, мужиков, и столик был низкий, журнальный, а в остальном картина была такая же, как представляла себе Кристина – Юрген со сдвинутым на бок галстуком накачивается водкой…

Надо же ему было хоть как-то расслабиться? Дело было не в том, что он не пил спиртного на юбилее собственной фирмы. А в том, что он жил последние полгода в постоянном напряжении, пытаясь выстроить отношения с Кристиной так, чтобы не расплыться перед ней лужицей, не дать ей возможность унизить и растоптать его, посмеяться над его любовью. Сейчас, когда он открылся ей, всё рассказал, Юрген чувствовал и опустошение, и весёлую свободу, и какое-то слюнявое умиление. Последнее ощущение его страшило, он боялся расплакаться, взглянув в колдовские глаза своей любви. А потому предпочёл зелёным глазам зелёного змия.

– Так! Ну, всё! Хватит! – строго произнесла Кристина и забрала стакан и почти допитую поллитровку, – Что в России, что в Канаде – чуть что, русский мужик хватается сразу за водку! Пошли уже спать!

В спальню Юргена пришлось тащить на себе. Кристина удивлялась самой себе. Если бы подобное случилось вчера, она бы и не подумала беспокоиться – где и в каком состоянии находится её муж. Вчера он ещё был чужим человеком, канадцем немецкого происхождения. А сейчас – родной, русский, однокашник. Хотя и знакомы то были всего ничего – несколько месяцев. И вот она уже тащит подвыпившего мужа на себе, как простая русская баба из какой-то глухой деревни Кукуевки.

Кристина скинула тяжёлую ношу на кровать, и Юрген тут же начал гнездиться на постели, устраиваясь поудобнее, прямо как был, в костюме с галстуком и туфлях.

– Ну, куда ты в одежде! Господи, надрался, как свинья!

– Т-с-с-с, женщина! – пьяно вскинулся Юрген, – Я ваще не пью!

Разговаривать с ним было бесполезно. И пришлось Кристине укладывать мужа на спину и самой раздевать.

⁴⁰ – Luxottica Group – один из крупнейших в мире производителей оправ и солнцезащитных очков. Головной офис находится в Италии. Имеет заводы в Индии, Бразилии и США

23

Кристина проснулась в радужном настроении. Тело звенело бодростью, в душе пели ангелы. Она чувствовала себя удовлетворённой, защищённой, любимой. Всё вместе это называлось счастьем. Открывать глаза не хотелось. Она вспомнила, что было вчера, и её лоно тут же увлажнилось. А всего-то и было – качественный секс с собственным мужем. То ли потому что он выпил, то ли потому что всё рассказал, но он впервые в постели был абсолютно свободен и раскрепощён…

Кристина уложила мужа на спину и в первую очередь сняла обувь и носки. Запашок после целого дня топтания во время юбилея был тот ещё, но Кристину, почему-то, это не раздражало. Пока возилась с галстуком и пиджаком, Юрген протестующее мычал. Когда расстёгивала пуговицы рубашки и стаскивала её, уже молчал. Во время возни с ремнём и молнией брюк заметила, как чутко отреагировал его член на её невольные касания пальцами.

Над трусами мужа Кристина задумалась. Юрген носил свободные трусы-шорты и перед сном всегда их снимал. Поступал ли он также, когда жил один, она не знала. Но в постели с ней, поскольку каждую ночь они занимались сексом, это было логично.

От холма, поднявшего ткань трусов, Кристина подняла взгляд на гладкий, белый, без единого волоска торс мужа, а потом споткнулась о его открытые глаза и застыла, как загипнотизированная. Юрген смотрел на неё с таким неприкрытым голодом, как будто они месяц не виделись. В его глазах горело вожделение и любовь. Но это не был влюблённый поросячий взгляд первоклашки, а, скорее, взгляд опасного хищника. Или удава. Кристина ясно прочитала в нём приказ раздеть его до нага и подчинилась ему.

В следующее мгновение она уже оказалась в самой нелюбимой её позе сучки, которую покрывает кобель. Но сделать ничего не могла. Её тело было зажато, как в тисках. Юрген грубо, на грани насилия, овладел ею. Ею всей. Одна его рука сдавливала ей горло, вторая тискала грудь. А член пытался быть одновременно и в её лоне, и в анусе.

Постепенно агрессия из действий мужа ушла, хватка ослабла, и Кристину окутало облако нежности и томления. Руки уже ласкали, а не давили. Член медленно входил и выходил, по-прежнему пытаясь удовлетворить одновременно обе дырочки Кристины.

Ей захотелось, чтобы напор и агрессия вернулись, и Юрген, словно почувствовав желание женщины, резко усилил темп и давление. Кристина закричала на пике оргазма, слившегося с извержением мужа. Его тело, излившись, враз потяжелело, и Кристина рухнула, распластавшись, на кровать под его тяжестью. И расплакалась. Впервые в жизни.

Юрген обнял всхлипывающую жену, укрыл их обоих одеялом, нежно поцеловал в основание шеи. И Кристина провалилась в сон, как будто он нажал на какую-то её невидимую кнопку…

А утром проснулась в самом радужном настроении. Открывать глаза не хотелось. Мужа рядом в постели явно не было. А жаль! Она была бы не прочь повторить вчерашнее. От этих воспоминаний лоно тут же повлажнело. Но делать нечего, надо было вставать. Кристина сладко потянулась и открыла глаза.

И тут же упёрлась взглядом в глаза Юргена. Он сидел рядом на кресле и смотрел на неё задумчивым, непроницаемым взглядом. Ни любви, ни вожделения в выражении его глаз не было. Он удостоверился, что она окончательно проснулась, и заговорил сухими предложениями без всяких эмоций с короткими паузами:

– Я люблю тебя. С первого класса. И не переставал любить. Знаю, что ты никогда не полюбишь меня. Скоро ты станешь полноправной гражданкой Канады. Я предоставляю тебе полную свободу поступать, как ты хочешь, и сейчас, и потом. Я буду терпеть твои измены сколько смогу. Но оставляю за собой право расторгнуть наш брак, когда станет невыносимо.

И ушёл.

Кристина откинулась на подушку. Настроение было безвозвратно испорчено. Почему, она и сама не понимала. Казалось бы – радуйся! Наконец-то, Юрген открылся, и всё встало на свои места. Её любят, она может смело этим пользоваться. Она вольна поступать, как хочет её душа (с желаниями тела придётся потерпеть до получения гражданства). Только вот почему её это всё не радует?

24

То ли Юрген спустился со своих высот неба на пять морских саженей к Кристине, то ли она

поднялась к нему, но в отношениях супругов наступила гармония. В начале февраля Кристине вручили паспорт гражданки Канады, вместе с ней получил гражданство и Максимка. Как-то незаметно для Кристины, они с Юргеном начали вместе планировать и тратить бюджет семьи, и споров по этим вопросам не возникало.

Первый раз в жизни Кристина с воодушевлением готовила подарок мужу на День всех влюбленных. А потом еще долго хихикала, вспоминая его потрясенно-ошарашенный вид, пока она танцевала перед ним тверк³⁹. И это грело ей душу даже больше, чем кольцо, которое подарил ей он. Впервые она дарила что-то мужчине, потому что так хотела с а м а, а не в качестве дрессуры за "хорошее поведение", то бишь, за дорогой подарок ей.

У нее вообще многое в жизни стало впервые. Впервые она подружилась с женщинами – подругами Юргена. Мировые тётки оказались! И за жизнь потрындеть можно, и что-то новое узнать, и посоветоваться, и вместе попеть раздольные русские песни.

А спровоцировал на пение всех Юрген. Они с Максимкой устроили первый концерт на 8 марта. Кристина замечала, конечно, их заговорческие переглядывания перед праздником, но что они такое устроят – не ожидала. Чуть не прослезилась.

Нет без тревог ни сна, ни дня,

Где-то жалейка плачет,

Ты за любовь прости меня,

Я не могу иначе.

Я не боюсь обид и ссор,

В речку обида канет,

В небе любви такой простор,

Сердце моё не камень.

Ты заболеешь, я приду,

Боль разведу руками,

Всё я сумею, всё смогу,

Сердце моё не камень.

Я прилечу, ты мне скажи,

Бурю пройду и пламень,

Лишь не прощу холодной лжи,

Сердце моё не камень.

Видишь, звезда в ночи зажглась,

Шепчет сынишке сказку,

Только бездушье губит нас,

Лечат любовь да ласка.

Я растоплю кусочки льда,

Сердцем своим горячим,

Буду любить тебя всегда,

Я не могу иначе. ⁴²

Когда Юрген перевел содержание песни своим канадским подругам, девчонки тоже растрогались. И потребовали продолжения. Умора было смотреть, как они аккуратно записывают русские слова английскими и французскими буквами, а потом старательно пытаются их спеть. Кстати, то, что Юрген русский, ни одна из них тоже не знала. Вот партизан!

В чем они не смогли Кристине помочь, так это с готовкой. Вернее помогли, раскрыв глаза на полуфабрикаты и консервы, которыми обычно питаются канадцы. Кристина ужаснулась. Чтобы ее мужчины ели такое вторсырье?! Да никогда в жизни! И Кристина, впервые в жизни, стала готовить с удовольствием. Сама.

Сначала девчонки пришли в ужас от русской кухни. Еще пельмени кое-как пережили – к похожим на них равиоли весь мир уже давно приучили итальянцы. А вот когда увидели, еще даже не попробовали, наваристый, густой борщ⁴³, впали в ступор. Против их водички, которую канадцы, да и европейцы тоже, называют супом, наш борщ, в котором ложка может стоять, да ещё со сметанкой, был чем-то запредельным. Кристина прямо в их глазах видела мелькающие цифры калькулятора при подсчете калорий в тарелке. Но, ничего, распробовали, привыкли, полюбили. И с нетерпением ждали весны, когда появится свежая зелень, поскольку Кристина им пообещала «офигительно» вкусный зеленый борщ со щавелем. А ещё пирожки с ним же. Жирные, жареные, с блестящей корочкой. А внутри – кисленький щавель с сахарным сиропом. М-м-м! Вкуснотища! Представить это себе девчонки не могли. А Юрген над ними ещё и подтрунивал, что после щавеля они обязательно должны попробовать какое-нибудь блюдо из крапивы.

А вот в чем реально они помогли (и помогают до сих пор), так это в подготовке к встрече с родителями Юргена. Особенно Элинор, конечно. Барбара и Венди так, только моральный дух поддерживать могли. Юрген искренне не понимал – чего так Кристина разнервничалась? Она и сама не понимала. На всех родственников Олега и Германа, (если бы они с ним дошли до ЗАГСа) ей было пофиг. А тут никак не могла избавиться от волнения. Уже десять раз мысленно меняла наряд, в котором их встретит, и меню стола переписывала. Юрген, видя метания жены, предложил перенести встречу в ресторан. Ну, да! Дом родителей по-соседству, а мы в ресторан попрёмся! Так что толку в этом вопросе от него не было никакого. Спасибо что хоть успокоил, что они не в курсе из-за кого его били в школе и чуть жизни не лишили.

В пятницу Кристина забрала Максимку из школы и на автомате вела машину, продолжая мысленно перекраивать свое расписание на следующую неделю, в конце которой должна была состояться встреча с родителями Юргена. А эти выходные они решили семьей провести в домике на берегу под Квебеком. Весна в этом году была ранняя, дни стояли теплые, солнечные, грех было этим не воспользоваться. Юрген обещал приехать сразу после работы.

Неожиданно машину Кристины подрезал слева мощный Monster Truck⁴⁴. У Кристины сработал рефлекс, и она смогла избежать столкновения. Не успела облегченно выдохнуть, как та же машина опять начала прижимать ее слева. Кристина перестраивалась, пыталась прибавить газу, затормозить, свернуть в сторону, но Truck не отставал. Нападал слева, как бешеный пес.

Кристина испугалась. Крикнула на ходу Максимке, чтобы он отстегнулся от детского кресла и перебрался на сиденье справа, и резко остановила машину, когда сзади защелкнулся замок ремня безопасности. Но это их не спасло. Truck ударил по стоящей машине, как разъяренный слон бивнем. Ауди Кристины взлетел в воздух, перевернулся, упал на крышу и закружился по асфальту, в его левый бок врезался идущий сзади и не успевший остановиться Мерседес. Ауди еще раз перевернулся и встал на колеса.

Водитель Мерса выскочил из машины и поспешил на помощь. В искореженной Ауди он нашел испуганного, но целого мальчика, который безуспешно звал маму. Окровавленная женщина не подавала признаков жизни. Водитель нащупал нитевидный пульс биения ее сердца на шее и вызвал спасателей.

В скорой женщина на мгновение пришла в себя и еле слышно произнесла:

– Максимка?

– Мама, мамочка, я тут! – кинулся к ней мальчик, проглатывая слова на незнакомом языке сквозь слезы.

Женщина облегченно вздохнула, и сердце ее остановилось.

⁴¹ – танец, в котором активно используется работа ягодиц и бедер. Исполняется в сексуальной провокационной манере в туфлях на огромных каблуках и платформе.

⁴² – песня «Я не могу иначе», музыка – А.Пахмутова, стихи – Н.Добронравов

⁴³ – рецепт борща

Ингредиенты:

1л воды,

говяжья и свиная косточки,

по 50г свеклы, моркови, капусты (для густоты борща можно увеличить по желанию)

Репчатый лук – 1шт,

Картофель – 2шт,

Растительное масло – 2 ст.л.

Томатная паста – 1 ст.л.

Лавровый лист – 1шт,

Несколько горошин горького и душистого черного перца

Зелень лука, петрушки, укропа

½ ч.л. соли

*************

Способ приготовления:

Вымочить в воде мясо на косточке, чтобы отошла кровь. Сварить бульон до готовности мяса, убирать по мере кипения шумовкой пену.

Заправка:

Мелко нашинковать лук, поджарить его на растительном масле до золотистого цвета и приятного запаха. Положить к нему натертые на тёрке свеклу и морковь, пассировать 1-2 мин. Добавить туда же томатную пасту и мелко нарезанную зелень, пассировать ещё 2-3 мин.

В кастрюлю с бульоном положить нарезанную картошку. Следить, чтобы борщ постоянно, но не бурно, кипел. Снять пену, посолить, положить лавровый лист. Варить 7-10 мин.

Нашинковать капусту, положить в борщ. Через 5-7 мин добавить заправку и перец. Досолить по вкусу. Довести до готовности.

⁴⁴ – большой грузовик-внедорожник, спроектированный, как правило, на кузове типа "пикап", с огромными колёсами, мощной подвеской и двигателем.

25

Авария Кристины попала в сводку новостей через 2 часа после происшествия. Юрген еще был на работе. По цвету машины сразу понял – непоправимое случилось с его женой. У него едва не остановилось сердце. Но он взял себя в руки. Сейчас надо действовать, а не паниковать. Посадил секретаршу за телефон выяснять обстоятельства аварии и искать Кристину с сыном, а сам рванул по направлению к Квебеку, поскольку авария произошла на полпути от Оттавы к их дому на побережье.

Он уже подъезжал к Монреалю, когда позвонила секретарша с сообщением, что Крис Шредер доставлена в больницу Verdun как раз в Монреале, а Макса отвезли в 45-й полицейский участок того же округа, что и больница. По телефону секретарше отказались сообщить о состоянии потерпевшей, а в новостях не сказали о смертельном исходе, всё это вселило в сердце Юргена надежду, что Кристина жива. Да и не может она умереть! У них только-только все наладилось! Она не имеет права вот так его бросить! Только не сейчас! Только не так! Как угодно, но только не так! И, хотя его сердце рвалось к Кристине в больницу, Юрген решил сначала заехать за Максом.

– Папа, папочка! – кинулся к Юргену Макс, назвав его так впервые.

У Юргена подкосились ноги, и он рухнул на стул. Прижал к себе всхлипывающего сына. Спрятал свое, мокрое от слез лицо, у него на плече.

Полицейские вздохнули с облегчением. Они уже не знали, что делать с мальчиком, отвечающим на их вопросы на незнакомом языке, а потом и вовсе замолчавшим. От стресса Максимка перешел на родной язык. Всё понимал (полицейские пытались с ним говорить и на французском, и на английском), но отвечал по-русски.

Максимка обхватил ручонками Юргена за шею и прошептал ему на ухо:

– Мамочка вся в крови. Поехали к ней.

У Юргена опять сердце пропустило удар:

– Сейчас поедем, сынок. Бумаги подпишем и поедем.

Грегоир⁴⁵ с сочувствием смотрел на вцепившихся друг в друга мужчину и мальчика. Он, отдавший службе в дорожной полиции большую часть своей жизни, таких сцен наблюдал не мало, но душа его при этом не зачерствела, коростой равнодушия не покрылась. У него самого младший внучок был такого же возраста, как и этот мальчик. И не дай бог ему увидеть то, что увидел он. Но служба есть служба. То, что пострадавшая в аварии женщина приходится матерью мальчика, было ясно из ее паспорта, где он вписан. Но фамилии-то у них разные. А кем им приходится этот мужчина вообще пока не понятно. И Грегоир, вздохнув, обратился к мужчине:

– Месье, представьтесь, пожалуйста, и объясните – кем Вам приходятся Крис Шредер и Макс Фун-ду-ков?

– Я – Юрген Шредер, Крис – моя жена, Макс – ее сын. Сержант, мы можем побыстрее закончить все формальности? Я еще не был в больнице у жены.

– Месье Шредер, как только Вы представите все документы, подтверждающие Ваши слова, мы Вас отпустим.

– Да-да, я понимаю. Я сам юрист. Вот мой паспорт. Свидетельства о браке и Свидетельства о рождении Макса в электронном виде будет достаточно?

– Вполне.

– Тогда я позвоню, и Вам их вышлют.

Сержант молча кивнул. А Юрген позвонил бывшей жене:

– Элинор, Крис попала в аварию…

– Ох! – тут же испуганно отреагировала Элинор, – Она жива?

– Да, но в каком состоянии пока не спрашивай. Я в полицейском участке с Максом…

– Как он?

– Испуган, но не пострадал…

– Слава богу!

– Элинор, прекрати меня перебивать, – повысил голос Юрген.

Странным образом, причитания Элинор помогли ему собраться с силами и сконцентрироваться, и теперь любое промедление его раздражало:

– Мне твоя помощь нужна, а не разговоры!

– Извини. Слушаю.

– Ты код от сейфа в моем кабинете помнишь?

– Да.

– Сделай скан Свидетельства о браке и Свидетельства о рождении Макса и пришли на почту сорок пятого полицейского участка Монреаля.

– О,кей.

Через полчаса Юргена с Максом отпустили из полицейского участка. Едва они сели в машину позвонила Барбара, а потом Венди с вопросом – чем помочь? И просьбой позвонить из больницы.

Когда Юрген приехал в больницу, операция Крис только что закончилась. Пять часов ее собирали по кусочкам. Компрессионный перелом позвоночника, черепно-мозговая травма от удара о лобовое стекло, сложный перелом левой ноги, раздробленная левая рука, сломанные рёбра. Многочисленные внутренние повреждения, типа разрыва селезёнки. Ушибы и гематомы – это уже так, мелочи. Ремень безопасности хоть и сохранил Кристине жизнь, но от тяжелых травм не защитил.

Юрген попросил приехать Венди, чтобы забрать Максимку. С ней он согласился поехать домой. Макс вообще повзрослел на несколько лет, как только увидел маму. Их пустили к ней в реанимацию на пять минут. В этой забинтованной мумии невозможно было узнать Кристину, но Юрген, как заправский детский психолог, смог настроить сына:

– Макс, мама сильно… ушиблась. Но она жива, это ведь главное? Ей сделали операцию, и она обязательно поправится. Слышишь, обязательно! А мы с тобой мужчины и должны держаться мужественно.

– Как солдаты? – спросил серьезно слушавший Юргена Максимка.

– Да, как солдаты, – с комком в горле ответил Юрген. – И еще Макс, ты должен выбрать: я останусь с тобой дома или в больнице с мамой?

– Я тоже хочу с мамой. И с тобой.

– Нет, сынок, тебе не разрешат остаться. Это больница для взрослых. Я предлагаю сделать так: сейчас мы пойдем в отель, переночуем, а завтра ты поедешь домой, а я останусь с мамой, ведь ей больше нужна помощь, чем тебе, правда? Завтра мы узнаем, когда можно будет перевезти маму в Оттаву, и тогда будем все вместе. Договорились?

– Да, папа! – ответил Макс и обнял Юргена.

«Держаться! Держаться! – думал Юрген, – Нельзя расслабляться при ребенке»

– С кем ты хочешь поехать домой – с Венди, Элинор или Барбарой?

– Венди, – после паузы ответил Макс.

⁴⁵ – в переводе – «осторожный, бдительный»