Ирма Гринёва
Чистой воды блеф. Настоящая итальянская жена
11
Но возвращаться в Москву всё-таки пришлось. Какое-то время у Александра Сергеевича ушло на поиски небрежно закинутого в угол ключа от номера (Снежана не принимала в этом участия, иначе понятно, чем бы всё это закончилось…). Но, всё-таки, после энного количества чертыханий, ключ был найден, и они, наконец-то, уже в одиннадцатом часу ночи выехали на шоссе, ведущее к Москве.
В машине царило молчание. Во-первых, они оба очень устали, а, во-вторых, каждый углубился в себя – слишком быстро и стремительно всё происходило. Ещё вчера они были совершенно чужими друг другу людьми, а сегодня уже кажется, что и часа не могут прожить друг без друга. Да какой там час! Минута кажется вечностью!
Снежана осторожно мизинчиком прикоснулась к руке Александра Сергеевича, лежащей на рычаге коробки передач (как многие мужчины, он презирал машины с «автоматом» и предпочитал ездить на «механике»), и машина резко вильнула. Хорошо, что шоссе было почти пустым, в аварию не попали.
– Никогда так не делай, когда я за рулём! – довольно грубо сказал Александр Сергеевич, когда справился с управлением.
Снежана обиделась на его тон и отвернулась к окну, прикрыв веки. Так, в тишине, они и доехали до её дома. Она, конечно, понимала, что он прав, но мог бы отреагировать и поспокойнее. Да, а ведь, по сути, они совсем не знают друг друга. И сколько ещё камней и подводных течений окажется у каждого в характере? Может, не с того они начали общение? Но теперь уже поздно пить боржоми.
А в данный момент Снежана не знала, как закончить сегодняшний день. Молча выйти из машины, продолжая дуться? Поцеловать и попрощаться до завтра? Пригласить к себе? И, слава богу, что мужчина решил это за неё: помог выйти из машины, подхватил её чемодан и, как ни в чём не бывало, зашёл в квартиру. Похоже, он давно уже выкинул из головы инцидент в машине, ну, тогда и она не будет о нём вспоминать. А воспитание хороших манер отложит на потом.
– Давай сегодня переночуем у тебя! (Почему-то вопросительное по сути предложение прозвучало в его устах как приказ. «Вот мы уже и командуем, да, Александр Сергеевич?»). Нет сил куда-то двигаться («А это уже весомый аргумент!»). Только ты сейчас собери необходимые вещи, чтобы утром не возиться, а в выходные тогда уже перевезём остальное.
«Вот так-так!», – опешила Снежана. Оказывается, за неё решили не только что делать сегодняшней ночью, но и в перспективе тоже, по крайней мере, в ближайшей. Но спорить не стала. Беготня по квартирам сильно выматывала. Разумнее было жить совместно и вряд ли её однокомнатная квартирка подходящее для этого место. Так что к чему возражать и сопротивляться?
Александр Сергеевич устроился в углу дивана, с наслаждением вытянул свои гудящие ноги и начал наблюдать, как Снежана носится по квартире, сгребая в чемодан самые необходимые, по её мнению, вещи. Он-то думал, что всё ограничится парой-тройкой трусиков и блузок, но не тут-то было…
Снежана и сама понимала, что совершает кучу лишних телодвижений, но остановиться не могла. Почему-то её ужасно раздражали спокойствие и вальяжная поза Александра Сергеевича (пиджак он уже снял, руки раскинул по спинкам углового дивана, а ноги вытянул и закинул одна другую). Ишь, развалился тут, как падишах, какой! Хотелось подскочить и пнуть его ногой. Почему-то… Ну, ничего, сейчас твоё спокойствие быстренько закончится.
Снежана заскочила в ванную и вернулась в комнату уже в миленьком домашнем халатике. Деловито уселась на ноги мужчины, расстегнула пояс и молнию брюк и осторожно достала внушительных размеров даже пока ещё в невозбуждённом состоянии пенис. Она внимательно его разглядывала, как археолог, выудивший из развалин редкий артефакт, гладила, осторожно проводила пальчиком по проступающим бугристым ленточкам кровеносных сосудов, а потом даже слизнула маленькую блестящую капельку, появившуюся на самой его вершинке. Александр Сергеевич застонал и дёрнулся, потянувшись к Снежане, но она прижала его одной рукой обратно к дивану, а другой повторила его жест, которым он останавливал её несколько часов назад:
– Т-с-с-с…
И Александр Сергеевич понял, что это месть, и его ожидает та же сладостная мука, которой он подверг Снежану в «Березках». А она, между тем, начала медленно и сосредоточено расстёгивать пуговки его рубахи, наклоняясь после каждой вниз и легонько касаясь языком его восставшей плоти. Когда все пуговицы были расстёгнуты и полы рубашки откинуты в стороны, подробнейшему изучению ладонями и языком была подвергнута его грудь. В сочетании с картиной, какую являла перед ним Снежана – полы её халата разъехались в стороны, ещё чуть-чуть и полная грудь покажется во всей красе, и в этом «чуть-чуть», которое никак не переходило в совершившийся факт, было самое соблазнительное и возбуждающее, а между раздвинутыми ногами темнело и восхитительно пахло, но было прикрыто концами завязанного узлом пояска, что тоже безумно возбуждало своей незавершённостью, терпения Александра Сергеевича хватило на гораздо меньшее время, чем выдержала в своё время Снежана.
Его ноги уже давно напряглись вместе с поднявшимся вожделением, а руки судорожно вцепились в спинку дивана (что не ускользнуло от внимания Снежаны, и чем она осталась чрезвычайно довольна). Но последней каплей для Александра Сергеевича стало, когда Снежана опять почти поцеловала его, нежно подув на его губы, вместо того, чтобы слиться с ним. Он резко накрыл её вместе с покрывалом дивана, которое потащили за собой вцепившиеся в него руки, и они кубарем скатились на пол в ворохе тяжёлого материала, оказавшись в нём, как в коконе. И никакая сила в мире не смогла бы их отсоединить друг от друга в этот момент…
12
Александр Сергеевич пребывал в нирване. Снежана так легко и естественно вошла в его жизнь, так прочно там обосновалась, как будто была и будет там всегда.
Они с ней были настолько на одной волне, что у них даже мысли сходились. Иногда она даже успевала их высказать до того, как Александр Сергеевич открывал рот. Конечно, они время от времени спорили, для того и вводится должность помощника руководителя, чтобы был человек с альтернативной точкой зрения. Но, если уж руководитель принимал решение, то грести нужно было именно в этом направлении. Именно так всегда поступала Снежана. Но Александру Сергеевичу почему-то было важно во всех случаях добиваться того, чтобы именно она вняла его аргументам и согласилась с его точкой зрения. Когда этого не происходило, он злился, начинал дёргать её по пустякам каждые 10 минут, заваливая мелкими поручениями, и называл на «Вы» и Снежана Степановна…
А повелось это с первого дня выхода на работу после новогодних каникул. Александр Сергеевич никак не мог прийти в себя от бурного начала их романа, заскучал по Снежане, ему стало мало того, что он пялится на неё через экран видеокамеры, и он вызвал её к себе в кабинет. А когда она зашла, попытался поцеловать. Но Снежана не позволила ему это сделать – резво отскочила на безопасное расстояние и холодно спросила:
– Александр Сергеевич, если у Вас больше нет ко мне вопросов по работе, я могу идти?
– Идите, Снежана… Степановна! – ответил скорее озадаченный, чем раздосадованный начальник.
А потом, вспоминая, как изменилось лицо Снежаны, и каким тоном она его осадила, даже развеселился: «А ты у меня та ещё штучка, Снежана Степановна! Вот, значит, какие у нас будут правила на работе? Ну-ну, это мы ещё посмотрим!» Дома они этот момент не обсуждали (некогда было, так изголодались друг по другу). Снежана решила, что мужчина понял и принял правило чёткого разделения их взаимоотношений дома и на работе. Но не тут-то было! Александр Сергеевич просто поменял тактику. Теперь он незаметно для окружающих, и как бы нечаянно, при каждом удобном случае, которые иногда сам же и создавал (как, например, на совещаниях, когда вместо того, чтобы сидеть за своим столом, пересаживался за общий стол, и всегда рядом со Снежаной), старался прикоснуться к ней, мимолётно погладить… Снежана в долгу не оставалась: то стреляла в него таким взглядом, от которого у него мгновенно потели ладони и теплело в паху, то выгибалась кошечкой так, что никакая строгая офисная одежда не могла скрыть высокую полную грудь. А с совещаний, на которых Александр Сергеевич мучил её своими невесомыми ласками, уходила последняя, чтобы шутовски пригрозить ему кулачком, чем ужасно его веселила. Это была такая игра: кто кого. И первой сдалась Снежана. Она умоляла Александра Сергеевича прекратить её мучить. Она и так с трудом заставляет себя погружаться в работу, поскольку думает о нём каждую минуту! Мужчина был чрезвычайно доволен таким признанием…
Один раз Снежана серьёзно обиделась на Александра Сергеевича. Это было в самом начале их отношений. Он проснулся среди ночи и понял, что в постели почему-то один. Снежана сидела на стуле напротив кровати, поджав колени.
– Что случилось, котёнок? Иди сюда, ты же замёрзнешь!
– Я не «котёнок», не «малышка», не «зайчик», «рыбка» и так далее! Как там мужчины ещё называют своих любовниц?!
– Не понимаю, чего ты взвилась? Это просто ласковые прозвища…
– О, да! Придуманные мужчинами, чтобы не надо было запоминать имён своих кратковременных подружек или ненароком их не перепутать, чтобы избежать скандалов!
– Ну, уж твоё имя сложно перепутать, – попытался перевести разговор в более лёгкую плоскость Александр Сергеевич, по Снежана не поддалась.
– Саша! Я не приемлю отношений без взаимного уважения. И это очень обижает, когда ты из личности превращаешься в «одну из», понимаешь? Я не собираюсь тянуть тебя в ЗАГС, но и чувствовать себя бабочкой-однодневкой не хочу!
– Ну, и как мне тебя называть – Снежаной Степановной? – разозлился Александр Сергеевич, задетый ещё и тем, что в ЗАГС «тянуть» его не планируют (как и большинство мужчин, он считал, что замужество является единственной целью любой женщины, особенно, если рядом такой мужчина, как он (в данном конкретном случае – Александр Сергеевич). Хотя и понимал в глубине души, что Снежана в чём-то права насчёт всех этих уменьшительно-ласкательных…
– О, этого мне хватает на работе!
– Ну, и?
– Придумай сам!
Александр Сергеевич психанул на такие заморочки, выпрыгнул из кровати и отправился курить на кухню. А когда немного успокоился и вернулся в спальню, увидел скрюченную фигурку Снежаны на самом краю его огромной кровати-аэродрома и понял, что она плачет. «Малыш…» чуть было не сказал он опять, успокаивая её, но вовремя успел прикусить язык. И пообещал подумать над тем, что она сказала. Ну, а потом ласки переросли в поцелуи, поцелуи – в секс, и конфликт рассосался сам собой. А «котики» и «малыши» из лексикона Александра Сергеевича исчезли.
Больше «заморочек» у Снежаны не было. Она не таскала его по магазинам, где он чувствовал себя выполняющим роль бездонного кошелька и носильщика. Не заставляла выносить мусорное ведро и ходить с ней на слезливые мелодрамы. Не надувала демонстративно губы, когда он забывал купить подарок на традиционный или надуманный праздник. Не устраивала истерик, когда он хотел оттянуться в чисто мужской компании без неё. Не ссылалась на мифическую головную боль, когда хотела увильнуть от секса. Такого с ней просто не случалось!
Она всегда была готова пойти на эксперимент в занятиях любовью, особенно, когда приходили «особые» дни и традиционный секс был не доступен, а возбудимость, наоборот, зашкаливала. Куда-нибудь ходить без неё Александр Сергеевич пробовал, но почему-то ему там стало казаться всё скучным. Она никогда ничего у него не просила, но он сам с удовольствием затаскивал её в магазины и придумывал праздники, на которые, ну, никак не обойдёшься без подарка, потому что ему очень нравилось, какой искренней благодарностью вспыхивают её голубые глаза и с каким достоинством она принимает подарки. Только в магазины одежды они больше не ходили вместе, после того, как в одном из них чуть не случился конфуз: Снежана крутилась перед зеркалом, примеряя обновки, а Александр Сергеевич так завёлся, что они потеряли голову и их чуть не застукали в примерочной, как неуправляемых подростков. Они с хохотом выскочили из магазина, неистово целовались в машине и с огромным трудом доехали до дома.
А смотреть фильмы им очень нравилось дома. Причём любые, даже самые занудные. Александр Сергеевич начинал по-своему комментировать происходящее на экране, Снежана подхватывала юмор, и вскоре они уже заливисто хохотали, как над самой что ни есть гениальной комедией. И опять же, в любой момент можно было прикоснуться друг к другу, зазывно посмотреть в глаза и вот уже – к чёрту этот фильм! Есть занятие и поинтересней!
Благодаря Снежане, как-то незаметно Александр Сергеевич перешёл на домашнее питание. Кухарки у него никогда и не было, только домработница, занимающаяся уборкой, поскольку завтракал он чашкой кофе, целый день крутился на работе, а поздно вечером заскакивал в ресторан на ужин. Мало того, они стали вместе готовить, может потому что, когда Снежана занималась едой, Александр Сергеевич крутился рядом, ссылаясь на невозможную притягательность запахов, тянущихся из кухни. И то ли она действительно прекрасно готовила, то ли Александру Сергеевичу было мило любое блюдо, приготовленное любимыми руками, но факт остаётся фактом: он был в восторге даже от блюд из рыбы, которую, как истинный рыбак ловить любил, а кушать – нет. Особенно лосось под икорным соусом3, который был хорош, как в горячем, так и в холодном виде. Александр Сергеевич так часто просил его готовить, что Снежана смеялась, что он стопорит развитие её кулинарных талантов.
Она вообще всё делала как-то играючи, не заметно, окружала заботой мягко, без назойливости и квохтанья курицы-наседки. И Александр Сергеевич сам не заметил, как привык, что у него одежда всегда готова на любой случай жизни, в любом костюме обязательно найдётся чистый носовой платок, а свежие носки идеально подходят к цвету ботинок.
Первый раз в жизни Александру Сергеевичу не пришлось задумываться – соответствует ли Снежана выработанному с годами идеалу. Она была уникальна, бесподобна, одна единственная на всём белом свете такая! И при этом – только его!
3 – рецепт красной рыбы в икорном соусе:
Ингредиенты:
Красная рыба,
Соевый соус,
2 чайные ложки муки,
0,5л сливок,
Красная икра,
укроп
*************
Способ приготовления:
Красную рыбу нарезать ломтиками, замочить в соевом соусе на 2 часа. Слегка обвалять в муке, чтобы подсушить. Обжарить.
Соус. Развести муку в небольшом количестве холодных сливок, влить в кипящие сливки, поварить до загустения. В горячий соус добавить укроп и красную икру. Важно не переборщить, соус при остывании густеет. Соли в этом варианте добавлять не нужно.
12
На майские праздники Александр Сергеевич задумал увезти Снежану в Париж и там сделать предложение руки и сердца. Путёвки уже были втайне от Снежаны забронированы. Кольцо куплено. И, наконец, позвонили из магазина, что можно приехать за серёжками и колье в комплект к кольцу, которые прибыли из Италии по спецзаказу, поэтому из дома они выехали в разных машинах. Снежана прямиком на работу, а Александр Сергеевич с заруливанием в магазин.
Когда Александр Сергеевич прибыл на работу, первым делом включил видеокамеру и увидел, что Снежаны нет на рабочем месте. Ну, мало ли куда она могла отойти. Потом удивился, что она не появилась на нём и через час. А когда позвонил на охрану и узнал, что на работу она сегодня ещё не приходила – забеспокоился, тем более, что на его настойчивые звонки её мобильный телефон отвечал противным металлическим голосом автоответчика: «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети».
Снежана пропала… Что же с ней случилось??? При любых раскладах она должна была предупредить о своей задержке. И, если не позвонила, то… значит, не может позвонить. В голову полезли ужасы, одни круче других, начиная аварией и заканчивая похищением. Александр Сергеевич, стараясь не поддаваться панике, вызвал к себе начальника охраны Аркадия Денисовича и коротко изложил ему события сегодняшнего утра и свои мысли на этот счёт. Аркадий Денисович раньше служил в органах, а в молодости имел опыт военной службы, и в данном случае был единственным человеком, на которого можно было положиться в этом вопросе, тем более, если окажется, что Снежану похитили с целью выкупа.
Они пришли к выводу, что в полицию пока обращаться не стоит: заявление о пропаже человека примут всё равно только на третьи сутки после исчезновения, а если это похищение – то это слишком опасно. Аркадий Денисович поднял всех своих бойцов и старые связи, чтобы проследить возможный путь машины Снежаны от загородного дома Александр Сергеевича до Москвы, а сам сел обзванивать справочные о несчастных случаях и морги. Секретарше Мариночке Александр Сергеевич поручил отменить все его встречи на сегодня и завтра и заняться обзваниванием больниц. А сам вскочил в машину и отправился на квартиру к Снежане, в которой и был-то всего два раза в начале января. Сидеть на работе и слушать, как описывают Снежану, чтобы сличить с неопознанными трупами, сил не было.
По дороге он прикидывал, сколько и как быстро он сможет забрать наличных денег со своих счетов, и куда обратиться, если этой суммы будет мало похитителям. «Только бы всё обошлось! Только бы всё обошлось! Только бы они ничего ей не сделали!», – бились в голове его мысли. Ему уже даже хотелось, чтобы побыстрее кто-нибудь позвонил и назвал любую сумму, лишь бы знать, что она жива! Но похитители не торопились.
Что конкретно он надеется найти в квартире Снежаны, Александр Сергеевич сформулировать бы не смог, но в любом случае на его настойчивые звонки дверь никто не открыл.
– Вы к кому? – раздался за его спиной женский голос.
Александр Сергеевич обернулся и увидел половину лица пожилой женщины, выглядывающей из приоткрытой двери квартиры напротив.
– Я ищу Снежану Легкоступову, – ответил он, не до конца уверенный, что пришёл по правильному адресу.
– А, Снежаночку! А Вы ей кто? – подозрительно спросила бдительная старушка.
– Я… её начальник, – ответил с заминкой Александр Сергеевич, так как называть себя бой-френдом было не солидно, любовником – как-то стыдно, а до статуса жениха он ещё не добрался, – Она не вышла на работу и на телефон не отвечает.
– Так она давно уже здесь не живёт, – словоохотливо начала старушка, наконец-то сняв внутреннюю цепочку и выходя на лестничную клетку. – Я её, почитай, с Нового года не видела. Клавдия уже успела другим жильцам сдать квартиру. Вот, доложу я вам удружила, так…
– Постойте! Кто такая Клавдия?
– Так хозяйка квартиры, у которой Снежана её снимала. Снежаночка-то девочка была тихая, уважительная. Даже порой не знаешь, дома она или нет. Мужиков не водила. А эти! Музыка! Гости ночь-полночь! Днём-то их нету, а вечерами – Содом и Гоморра!..
Но всего этого Александр Сергеевич практически уже не услышал. Как только он понял, что Снежаны здесь нет и быть не может, начал спускаться по лестнице. Это, конечно, здорово, что «мужиков не водила», но сейчас ему было не до морального облика Снежаны до их встречи. Он только удивился, что она жила на съёмной квартире, у него, почему-то, сложилось мнение, что это была её собственная квартира, но они об этом ни разу не разговаривали, да и, в конце концов, какая разница?
Только Александр Сергеевич собрался позвонить своему начальнику охраны, чтобы тот нашёл адрес прописки Снежаны в документах отдела кадров, как тот позвонил ему сам:
– Александр Сергеевич, нашли машину Снежаны. Машина цела, Снежаны в ней нет, следов борьбы и крови тоже нет, – по-военному коротко и чётко доложил Аркадий Денисович. – Двадцать пятый километр по Ленинградскому шоссе, рядом с платформой Планерная.
– И что это может означать? – спросил недоумённо Александр Сергеевич.
– Пока не знаю. Будем думать. А что у Вас?
– Квартира оказалась съёмной. Снежана в ней не появлялась с января. Найди адрес её прописки в отделе кадров и перезвони мне, я туда съезжу.
Александр Сергеевич нервно барабанил пальцами по рулю в ожидании звонка от начальника охраны. Он никогда не отличался ангельским терпением, а сейчас и вообще был на взводе. Неужели так сложно найти документы??? Когда прошло 15 минут – не выдержал, позвонил сам. Не дожидаясь гневной отповеди начальства, Аркадий Денисович заговорил сам:
– Александр Сергеевич, документы Снежаны пропали: ни оригиналов, ни копий. Сейчас пытаемся что-то вытащить из компьютера, но, похоже, что и здесь данные подчищены.
Александр Сергеевич даже не нашёлся что сказать, оглушённый нереальностью происходящего: такое он видел только в фильмах про шпионов. Что за бред?
– Я могу привлечь наших компьютерщиков?
– Да, конечно, зови всех, кто нужен. Я возвращаюсь в офис.
По дороге назад Александр Сергеевич вспомнил, где может найти хоть какие-нибудь данные Снежаны – в туристическом агентстве, где он покупал путёвки во Францию! Не могли же они исчезнуть и там?! Копия её загранпаспорта сохранилась, и он попросил срочно переправить её своему секретарю.
Когда Александр Сергеевич добрался до своего рабочего кабинета, его ждали две новости: первая, что компьютеры почищены основательно, если что и сохранилось на жёстком диске, то его надо отдавать профессионалам и это может занять недели, если вообще увенчается успехом. Вторая новость с одной стороны радовала, так как снимала вопрос об угрозе жизни Снежаны, а с другой стороны, мягко говоря, огорчала, поскольку ясно свидетельствовала о том, что она просто сбежала. По её загранпаспорту был куплен билет до Питера и, судя по времени отправления, туда она уже прибыла.
Всё это никак не укладывалось в голове. Если Снежана решила с ним расстаться, то зачем эта детективная история с уничтожением документов? Для этого было достаточно простого человеческого разговора. Даже если она не хотела нервотрёпки, то можно было просто позвонить или оставить записку: не люблю больше, не ищи, ухожу. Неужели даже этого он не достоин? Александр Сергеевич вспомнил нежность и страсть их последней, как оказалось, ночи и заскрежетал зубами. Неужели всё это было притворством и Снежана не та, за кого себя выдавала?
Сердце как будто вынули из груди, а мозг, наоборот, заработал быстро и чётко. Во-первых, Питер, а в Питере – Лёшка. И, возможно, её поездка туда связана именно с ним. И он единственный, кто может вспомнить адреса предыдущих мест работы Снежаны, поскольку Александр Сергеевич намерен был выяснить досконально всё, что её касается. А вдруг, она вообще сейчас у него?
Но Снежаны у Алексея не было. Он был рад слышать старшего брата и очень удивился вопросам о Снежане. Александр Сергеевич пообещал ему всё рассказать потом, когда будет время и хоть какая-то ясность. Всё-таки из младшего брата будет со временем толк – информацию о фирмах, которые он посетил в Москве, выдал чёткую, а вот те две фирмы, в которые звонил, оказались в Питере. Всё сходилось на том, что туда надо ехать. И ехать срочно! Лёшка рвался сам разобраться с местными, но Александр Сергеевич ему это запретил – в условиях, когда цели Снежаны были не ясны, это было слишком опасно.
С Аркадием Денисовичем они сошлись во мнении на том, что почистить компьютеры сама Снежана не могла просто физически, поскольку абсолютное количество времени была или вместе или на глазах Александра Сергеевича. А значит, у неё был помощник! И его надо было вычислить немедленно. С другой стороны, и в Питер надо было лететь срочно. И на московские фирмы кому-то ехать…
Сердце Александра Сергеевича рвалось в Питер, но он понимал, что от его начальника охраны там будет больше толку, поэтому они разделились.
– Денисыч, у тебя в Питере надёжные связи есть?
– Найдутся.
– Когда сможешь вылететь?
– Да хоть сейчас!
Самолёты в Питер летают из Москвы часто, билет нашёлся быстро и до него даже осталось время заехать в «Орфей» и пообщаться с его хозяином, бурно отреагировавшим в своё время на приход Алексея, тем более, что это было по дороге. Таким образом, за Александром Сергеевичем осталась вторая фирма с «улыбчивым стариканом» и вычисление «крота» на собственной.
Костик, глава компьютерщиков, клялся и божился, что среди его сотрудников предателей нет и быть не может: коллектив молодой, но все уже давно работают на фирме, со Снежаной по работе пересекались мало.
Александр Сергеевич решил сосредоточиться на новеньких, поступивших на фирму за последний год. Таких оказалось всего трое: молоденький курьер, бухгалтерша в летах и уборщица. Курьер дальше секретарской нигде не был, бухгалтерия работала не поднимая задницы от кресел, на подозрении осталась, как ни странно, новенькая уборщица. Очень подходящая кандидатура: вхожа в любые двери, и никто не обращает на неё внимание! Подозрения усилились, когда выяснилось, что женщина уже несколько дней не ходит на работу, якобы из-за болезни. А когда её документы оказались тоже исчезнувшими, а данные в компьютере стёртыми, сомнения в её пособничестве Снежане окончательно отпали. Что ж, если поиски беглянки затянутся, то эта ниточка тоже может оказаться полезной. А пока можно было заняться фирмой, в которой Снежана работала дольше, чем в других.
– Александр Сергеевич, – раздался звонок от начальника охраны, – поговорил я с хозяином «Орфея». Подставила она его, чуть не разорила совсем, только-только выкрутился из ситуации. Единственные эпитеты, которыми он отзывался о Снежане из тех, что можно произнести вслух – «дрянь» и «стерва», остальное всё – сами понимаете. Только мутный он какой-то, не понравился он мне.
– Понятно, – тяжело вздохнул Александр Сергеевич, – Лёшка постарается к твоему приезду найти те две фирмы в Питере, в которые он звонил. Только я тебя прошу, проследи, чтобы он сам никуда не совался, а то он всё время рвётся в бой. Но картина и так, в общем-то ясная: до «Ариадны» я ещё не добрался, но сайт их заблокирован.
– А что с «кротом»? Удалось что-то выяснить?
– Да, новенькая уборщица. Когда вернёшься из Питера – займёшься ею. А пока сосредоточься на поисках Снежаны.
– Есть! – отчеканил Аркадий Денисович.
Не смотря на то, что рабочий день уже давно закончился, Александр Сергеевич решил всё-таки съездить по адресу «Ариадны», который вспомнил Лёшка. Там уже никого не было, кроме двух парней из охраны. На вопросы они отвечали расплывчато: офисное здание большое, фирм и фирмочек много, постоянно кто-то съезжает и заселяется, и лучше всего поговорить завтра после девяти с их начальником. В общем-то, этого и следовало ожидать, и Александр Сергеевич отправился домой.
Но лучше бы он этого не делал! Здесь кругом всё напоминало о Снежане: её вещи в шкафу, зубная щётка в ванной, запах её кожи в постели… Как будто его собственный дом вступил с нею в заговор против него. Из каждого угла выползали счастливые воспоминания. И чем слаще они были, тем на душе становилось горше и мучительнее. Пусто и одиноко было в доме без Снежаны…
