Ирина Смирнова
Жених раз, жених два, в небе полная луна…
Глава 1. Самый страшный кошмар
– Да чтоб ты провалился, ирод окаянный! – Зинаида Валерьевна погрозила кулачком пролетевшему мимо джипу, обрызгавшему сухонькую старушку с головы до пят. От огромной грязной волны из лужи не спас даже дождевик. Вода каким—то чудом умудрилась просочиться практически сквозь него.
– Да чтоб под тобой земля разверзлась! – продолжила причитать баба Зина, заметив, во что превратилась ее любимая Барни, еще совсем недавно пусть и мокрая, но опознаваемо бежевого цвета такса в розовом комбинезончике.
Сейчас это был серо—черный комок грязи на коротких лапках и с блестящими любопытными бусинками—глазками.
– Да чтоб тебя… – Зинаида Валерьевна не договорила, замерев в мистически—восторженном ужасе. Обидевший ее джип, отчаянно мигающий фарами и громко бибикающий в ожидании отмашки от светофора, внезапно закрутился, словно детская игрушка волчок, потом взмыл в небо и после этого с грохотом рухнул на землю… которая буквально разверзлась под ним, засасывая и огромную машину, и ее непутевого водителя.
– А пойдем—ка домой, Барнюшка! – засуетилась пожилая женщина, достаточно быстро сообразив, что происходит нечто опасное и дом – самое надежное место. Если же все происходящее ей мерещится, тогда тем более надо поскорее домой, скорую вызвать, пусть укольчик сделают.
В силу своих проклятий старушка верила смутно, иначе в этом маленьком городке не осталось бы ни хулиганов, ни пьяниц, ни хамоватого соседа Славки. Так что трагедия с джипом – случайность, от которой надо срочно укрыться за дверью своей квартиры. Отмыться, отогреться, потом пойти почитать новости и выяснить, что тут на самом деле произошло.
Вот только добежать до дома баба Зина не успела, как ни торопилась. Даже пушистый грязный комочек на руки подхватила, хотя Барни на своих коротких лапках обычно передвигалась быстрее старой хозяйки. Но сейчас Зинаида Валерьевна очень спешила, особенно когда расслышала нарастающий гул над головой.
Гул становился все громче, напоминая звук готовящегося к взлету самолета, раньше связанный лишь с приятными воспоминаниями о поездке к сыну и внукам. Вот только теперь женщина догадывалась, что ничего хорошего от этого гула не дождешься. И почти бежала, задыхаясь и прижимая к груди напуганную собачку. Перед ее глазами, как наяву, стояла картинка падающего с высоты джипа…
Только все равно не успела. Но когда ее ноги оторвались от земли, старушка зажмурилась от страха, при этом воинственно выкрикнув:
– Да чтоб сбылся мой самый страшный кошмар!
Просто своим самым страшным кошмаром Зинаида Валерьевна всегда называла недолгое замужество.
Единственным приятным последствием от него она считала ненаглядного Данечку, незаметно выросшего в пятидесятилетнего бизнесмена и сумевшего вывезти всю свою семью на Кипр. Мать он бы тоже вывез, но баба Зина упорно сопротивлялась. Слишком жаркий климат острова совсем ей не нравился, так что она предпочитала жить в своем родном городке, ни в чем себе не отказывая, благодаря материальной помощи от сына. И гордо хвасталась перед соседками успехами и Данечки, и трех внуков, и даже невестки, хотя последнюю недолюбливала, как и полагается свекрови.
Но все остальное, связанное с двумя годами брака, Зинаида Валерьевна считала кошмаром. Посторонний мужчина в ее доме, пытающийся навести свои порядки, требующий постоянного ухода, еды, внимания, разбрасывающий везде грязную одежду, перетягивающий на себя одеяло, пока оно у них было общее… Умственное помутнение, называемое влюбленностью, испарилось быстро. Правда, к тому времени Зина оказалась внезапно беременной, так что с разводом решила подождать, списав все на нервы.
Вот только со временем кошмар лишь набирал обороты. От мужа стало пахнуть чужими духами и алкоголем, зарплата у него резко сократилась, но конечной точкой стало исчезновение небольшой суммы, накопленной самой Зинаидой «на черный день». Так что рожать Зинаида Валерьевна ехала уже разведенной, абсолютно свободной от всяких обязательств женщиной. И в дальнейшем к мужчинам относилась очень специфически, предпочитая «брать в аренду», ненадолго. От собачек вреда было гораздо меньше.
Так вот, убегая, а уж тем более взлетая в воздух, Зинаида Валерьевна очень боялась, почти до потери рассудка, однако перед смертью решила все же проверить силу своего проклятия. Мало ли, в ней внезапно от злости на наглого мужика в джипе дар какой открылся? Всякое ж бывает! Терять—то уже нечего… И ничего более безопасного, но одновременно похожего на сказанное в сердцах злое пожелание в ее голову не пришло. Может, воспоминание о поездке к внукам навеяло, все же логическая цепочка: внуки – сын – бывший муж… кошмар!..
В таком шуме, кружа над землей, чувствуя, как тошнота подступает к горлу, как перестает хватать воздуха, как от ужаса вот—вот выпрыгнет сердце, а перед глазами стоит страшная картинка падающего вниз джипа, удивительно, что вместо простого безумного вопля старая женщина попыталась обмануть судьбу, испытать удачу, извернуться и попробовать спастись.
Просто Зинаида Валерьевна привыкла бороться до последнего. И, прижимая к груди таксу, она продолжала верить в лучшее. Это к худшему следует готовиться, а надеяться надо на что—то более приятное. Хотя бы на то, что все произойдет бы—ы—ыстро!..
***
Очнулась баба Зина на кровати. Огромной, на которой, даже если с тремя мужьями спать, все равно не встретитесь. Конечно, выяснила она это не сразу. Сперва просто полежала, моргая на потолок, украшенный лепниной, потом заметила витающие без всякого крепежа светящиеся шарики размером примерно с кулак.
Полюбовавшись почти минуту на шарики, Зинаида Валерьевна попробовала пошевелиться. Руки и ноги вполне бодро слушались, причем, судя по ощущениям, одежда была сухая, из приятной ткани, напоминающей мягкий хлопок.
Только тогда женщина рискнула приподняться и оглядеться, оценить размеры кровати, хмыкнуть и, вспомнив о Барни, попытаться слезть с внушительного спального места на пол. Получилось все как—то подозрительно легко.
Обычно спуск с кровати требовал некоторых усилий, надо было присесть, потом сползти к краю, спустить ноги, посидеть, дожидаясь, пока перед глазами не перестанут мелькать надоедливые мушки. Затем, кряхтя, встать, согнувшись в пояснице, и пошаркать в туалет, постепенно выпрямляясь. В человека прямоходящего Зинаида Валерьевна превращалась через полчаса после подъема, правда ненадолго, потому что потом надо было нагибаться, надевая шлейку на нетерпеливо перебирающую лапками таксу, и снова постепенно выпрямляться, уже в лифте.
– Барни! – Баба Зина стремительной ласточкой пролетела по комнате, в которой не было больше никакой мебели. Вообще ничего, даже тумбочек! Хотя сама комната соответствовала размерам кровати. Сразу вспоминалась старая шутка «…а в углу одиноко притаился рояль».
Удивительно, но такса нашлась… под кроватью. Ее испуганный тявк обрадовал бабу Зину так, словно она нашла золотой слиток на кухне. Еще бы! Значит, ей не просто повезло выжить, ей повезло выжить вместе с любимой собачкой. Сейчас она выманит свою любимицу, и потом они вместе отправятся выяснять, куда же их занесли вихрь, судьба и доброе слово.
Старушка уже приготовилась с кряхтеньем опускаться на пол по сложной схеме, занимающей минуты две, в отличие от подъема, требующего еще больше времени, но с удивлением обнаружила себя на коленях безо всяких усилий. Вот тут Зинаида Валерьевна немного испугалась, но продолжила начатое – залезла под кровать, опять же подозрительно легко, как в молодости.
Пол оказался чистый, ни пылинки нигде, что очень порадовало женщину. Она очень не хотела запачкать выданный ей при перемещении наряд – свободного покроя приталенное платье с высоким воротником—стоечкой и длинными рукавами, которые так и тянуло подвернуть. Длинный, почти до самого пола, подол скрывал босые ноги.
Туфли—лодочки, то есть такие, в которые баба Зина не влезала последние лет так двадцать, красовались рядом с кроватью.
Вытащив и успокоив напуганную, но чистую Барни, Зинаида Валерьевна даже не удивилась, заметив, что ее любимая собачка заметно помолодела. Все внешние признаки сигналили, что и сама баба Зина вернулась телом в то время, когда ума и жизненного опыта у нее еще почти не было, зато сил куролесить ночи напролет вполне хватало. Потом—то ум начал проявляться, но и силы еще какое—то время оставались, иначе вряд ли бы она в одиночку вырастила сына.
– Что, милая, пойдем выяснять, куда нас судьба занесла, – объявила своей таксе Зинаида.
Обувшись, женщина подхватила Барни на руки и решительно направилась к двери, мысленно подбадривая себя, так как на самом деле ей было немного страшно. Все же не каждый день тебя уносит вихрем в неизвестном направлении, омолаживая в процессе похищения лет так на пятьдесят. Как раз до того самого возраста, когда на горизонте появился он… самый страшный кошмар!
Глава 2. Ну, за красоту!
Выйдя в коридор, Зинаида Валерьевна разволновалась еще больше, потому что подобную красоту она встречала лишь в Петергофе.
– Вот нет чтобы как—то поскромнее попасть, Барнюшка. А мы с тобой прямо вот так сразу раз – и во дворец, – бормотала женщина, больше самой себе, чем затихшей у нее на руках собаке.
Такса, едва оказавшись рядом с хозяйкой, почти успокоилась. Даже головой не крутила, но в черных глазках—бусинках поблескивало любопытство.
Зинаида тоже с интересом разглядывала и покрытый лепниной потолок, и объемные узоры на бело—голубых с позолотой обоях.
Коридор оказался бесконечной прямой дорогой. Менялся только рисунок на стенах: синие с золотом звезды на белом фоне уступили место извивающимся золотым лианам на голубом, затем пришел черед мчащихся синих оленей…
Остановившись, Зинаида с восхищением погладила очередную встретившуюся на пути дверь. Кусочек солнца, выглядывающий из облаков. Создавалось ощущение, что дверь сделана из цельного куска золота. Краска сверкала, как и положено металлу, отражая свет мелькающих рядом шариков.
К преследующим ее живым круглым фонарикам женщина уже привыкла, а вот к длинным рукавам и подметающему пол подолу платья – пока еще нет. Красиво, но постоянно мешается, путается. И рукава, и подол. Зато туфельки сидели идеально, хотя были надеты на босу ногу.
Скорее из врожденного упорства, продолжая надеяться, что хоть этот проход откроется, Зинаида подергала ручку.
Поразительно, но в этот раз ей повезло! Предыдущие двери не желали открываться ни в какую сторону, а эта, заскрипев, с большим трудом, но сдвинулась вперед. Возможно, если тянуть двумя руками, дело пошло бы быстрее, но тогда пришлось бы выпустить Барни.
Оставлять таксу в незнакомом и очень подозрительном месте было страшно, поэтому Зинаида предпочла медленно приоткрывать проход в неизвестность.
– Да что ж ты тяжелая, тварь такая! – тихо брюзжала женщина, начиная подозревать, что двери в этом странном коридоре действительно из настоящего золота. – Неужто и вправду? Это ж где такие огромные слитки водятся? Это ж кто у нас такой…
Если бы все случившееся сегодня утром не было настолько нереальным, следующая мысль вряд ли пришла бы Зинаиде в голову. Но теперь она резко вспомнила сказки, которые читала по скайпу внукам. Золото в таких количествах водится только у гномов и… драконов!
Правда, посмаковать мысль как следует женщина не успела, потому что из приоткрытой щели вышмыгнул сгусток плотно—белой субстанции и завопил мужским голосом:
– Захлопывай! Захлопывай скорее!
Паника сгустка оказалась очень эмоционально заразительной. Зинаида, даже не успев понять, что происходит, с громким грохотом хлопнула дверью и лишь потом запереживала, что все ее труды по открыванию накрылись, вернее, закрылись из—за говорящей субстанции.
А та постепенно вытягивалась, расширялась, надувалась то тут, то там и в итоге превратилась в молодого мужчину блеклой раскраски. Словно у цветного телевизора просела настройка яркости и четкости.
– Ты кто?!
Привидений Зинаида Валерьевна и раньше не сильно боялась, может быть, потому, что не встречала в реальности. Теперь же, после всего, что произошло, она и дракону, наверное, не удивилась бы. Так почему бы не познакомиться для приличия?
А то, что вопрос прозвучал несколько грубовато, это от нервов все. Нервничала женщина очень сильно, потому что не понимала, где она, что ее ждет, будут ли ее тут чем—то кормить, есть ли в этих дворцовых красотах туалет и что это за дверь такая, из которой привидения лезут?!
Сложив руки на груди и гордо задрав вверх подбородок, призрак выдал длинную фразу на непонятном певучем языке, из которой Зинаида вычленила только «Тайдомир». В идущих потом бубиэльмульмульэлях она запуталась. Зато все эти бубуэли очень напоминали по звучанию язык еще одной сказочной расы, спасибо внучка́м и их книжкам.
– Эльф, что ли?
Просто вот сейчас в чертах бледно—тусклого лица мужчины можно было, даже не приглядываясь, оценить аристократическое благородство и разлитое в таких же объемах высокомерие.
Но, правда, высокомерие испарилось почти сразу. Привидение оказалось наблюдательное и заметило, что никакого впечатления его титулы на новую знакомую не произвели. Зинаида спокойно стояла, прижимая одной рукой собачку к груди и глядя на призрака изучающе—цепким взглядом.
– Эльф, – горестно вздохнул Тайдомир. – Был, пока меня не прибил кто—то.
И тут же по—простому, безо всяких вежливых выкрутасов и экивоков, приписываемых этой расе в книгах, уточнил:
– А ты кто? И почему на тебе одежда со знаками моего рода?
Оглядев бледновато—зеленое платье, украшенное по краям повторяющимися темно—зелеными и золотыми узорами, Зинаида лишь плечами пожала:
– Какое выдали, в том и хожу.
– К твоим волосам гораздо лучше пошло бы что—то более яркое, – хмыкнул призрак вроде бы равнодушно, но его не менее цепкий взгляд медленно скользил по женщине от пяток до макушки и обратно.
И Зинаида, уже отвыкшая от мужского внимания, внезапно вспомнила, каково это – быть экспонатом, который оценивают по какой—то неведомой ей шкале приоритетов конкретного индивидуума.
Радует, что это может работать и в обратную сторону. Так что, скептически поджав губы, Зина принялась разглядывать привидение уже не просто как человека, пусть и бывшего, а как мужчину…
Да, при жизни Тайдомир был красавец и, судя по замашкам, цену себе знал хорошо. Может, даже завышал мысленно.
Белые как снег волосы были заплетены в толстую косу, перекинутую через плечо. Зинаида прикинула, что в расплетенном виде это богатство могло оказаться даже длиннее, чем ее рыжие локоны, скрученные в сложную тяжелую прическу.
Женщина уже успела полюбоваться на свое отражение во встречающихся по пути зеркалах и вспомнить, насколько же была красива в молодости. Тогда все эти бесценные кружили вокруг, пытаясь дорваться, пометить и слинять в спешном порядке. Особенно много их появилось уже после того, как Зинаида развелась. Как чувствовали, что никто их хомутать для серьезных отношений не собирается. Легкий флирт, чтобы поддерживать жизненный тонус, и еженедельный секс ради здоровья.
Глаза у Тайдомира когда—то раньше были голубые, или серые, или серо—голубые, теперь уже не разобрать. Зато ресницы до сих пор оставались пышными и длинными до неприличия. И четко обрисованные губы даже сейчас выделялись на бледном лице.
Заметив, что чересчур увлеклась оцениванием мужчины, Зинаида торопливо натянула маску невозмутимости, но прозрачный эльф уже успел заметить ее интерес и опять задрал нос. Разозлившись, женщина подбоченилась, выставила грудь вперед и с максимальной уверенностью, на какую была способна, заявила:
– Идет оно мне или нет – дело десятое! Но вещи твоего рода носить я отказываюсь! Еще чего не хватало! – выкрикнула она уже в потолок, а не привидению. – Сначала тряпки, потом кольца…
Закончить Зинаида не успела, потому что, тихо ойкнув, принялась изучать появившийся на ней новый наряд. Обшитое золотыми монетками платье без рукавов, едва доходящее до колен, и обтягивающие сапоги из мягкой кожи, блестяще—рыжей, почти огненной.
– Хм, мечта сороки—переростка, – прокомментировала Зинаида, сощурившись и от ярких бликов из—за продолжающих кружить вокруг светящихся шариков, и из—за презрения к подобной безвкусице.
– Дракона, например, – хмыкнул призрак, даже не пытаясь скрыть сарказм в голосе.
– Вот только драконов мне и… – Но тут ворчание женщины вновь прервали.
Глава 3. Кому драконов не хватало?
И призрак, и Зинаида дружно вздрогнули от грохота и повернулись к двери. Женщина даже отступила немного, крепко прижимая к себе собаку. Правильнее всего было бежать прочь, но ноги словно приросли к полу. Поэтому Зинаида лишь стояла и смотрела на проявляющиеся на толстой металлической двери то узкие, то широкие выпуклости.
– Мощная голова у кого—то, – прокомментировала она происходящее. Голос был словно не ее – спокойный, почти равнодушный. Хотя на самом деле женщине было страшно до дрожи в голых коленках. – Правда, Барнюшка?
Такса, тоже напуганная грохотом, то скалилась на дверь, то тихо поскуливала.
Тайдомир, перекинув через плечо белоснежную косу, встал чуть впереди Зинаиды, словно надеясь успеть прикрыть ее от приближающейся опасности.
Было как—то даже неудобно напоминать ему о его призрачном состоянии, к тому же женщине стало приятно, что ее собираются защищать. Не каждый ее знакомый был готов на подобное, тем более ради посторонней девушки.
Дверь продолжали проламывать с другой стороны, выпуклости становились все больше, Зинаиде становилось все страшнее, Барни скалилась все сильнее… И женщина не выдержала.
– Если там какое—то жуткое зло, мы все умрем, даже если сейчас попытаемся сбежать, – принялась она привычно рассуждать вслух. Обычно все это говорилось таксе, но сейчас обращаться только к собаке было немного неудобно. Все же в наличии имелся еще один, пусть и призрачный, собеседник. – А если это кто—то как раз пытается от зла сбежать и рвется сюда, чтобы спастись?
– И поэтому тебя в традиционный наряд драконьих невест переодели? – скептически поджал губы Тайдомир. Но задумался. Тут в дверь еще раз что—то стукнуло, словно тараном. Выпуклость в центре увеличилась, намекая, что еще немного – и она превратится в дыру.
Не дожидаясь, что там эльф надумает, Зинаида прижала Барни локтем под мышкой, вцепилась двумя руками в дверь и изо всех сил дернула ее на себя.
Бедная такса от резкого рывка чуть не скатилась на пол, но успела, как кошка, вцепиться когтями в странное платье. К тому же ей на помощь пришел мощный порыв ветра, практически размазавший собаку по ее хозяйке и припечатавший саму женщину к стене напротив.
Призрак, успев отбежать в сторону, притаился за одной из декоративных колонн, наблюдая за ввалившимся в коридор огромным мужиком в сильно помятом шлеме и с внушительной булавой в руках.
У Зинаиды слезились глаза, она задыхалась от бьющего прямо в лицо потока воздуха, но это не помещало ей оценить богатырскую силушку нового гостя. Одним ударом кулака в стальной перчатке тот расшиб голову мерзкого вида черной птичке с головой индюка, но размером с орла. Вторая такая же пичужка получила по голове булавой. Затем обе тушки были вышвырнуты прочь. И, преодолев сопротивление ветра, исчезли в клубящейся за дверью бездне.
После чего одним пинком внушительного размера ноги дверь захлопнулась. Ветер тут же затих, и Зинаида тихо сползла по стеночке вниз.
– А чего сразу—то не открыли? Я стучал—стучал! – Мужик, покрутив головой, стащил шлем и осуждающе посмотрел сначала на сидящую на полу Зину, потом на Барни, затем нашел взглядом призрака, уже вышедшего из—за колонны.
– О, Тайд! А ты что здесь делаешь?! – Пришелец попытался панибратски хлопнуть эльфа по спине, но его рука прошла сквозь призрачное тело. – Ты ж вроде еще плотненький такой был, когда мы в последний раз виделись. Я тебе еще похудеть посоветовал… – И мужик, посмотрев на вытянувшееся лицо эльфа, довольно захохотал.
Его смех гулким эхом разнесся по всему коридору, и Зинаида на всякий случай покрепче прижала к себе Барни. Правда, вставать с пола ей пока не хотелось.
– Ну и ты вроде как шел сражаться с драконом, а вылез из бездны забвения, – пожевав губами, процедил призрак, как—то не слишком обрадовавшийся встрече со старым знакомым.
– А! Так вот как называется та дрянь, в которой я очнулся! – оживился богатырь. Зинаида мысленно прозвала его «Илюша Никитич», объединив сразу Илью Муромца и Добрыню Никитича, чтобы никому обидно не было. На вежливого Алешу Поповича этот громкоголосый беспардонный товарищ совершенно не тянул. – До дракона я, кстати, дошел! Головы ему все посносил, а он меня напоследок хвостом своим как хрясь – и все… Очнулся уже в этой твоей бездне.
– Не льсти мне, бездна забвения принадлежит Латоне, – снисходительно фыркнул эльф, но тут же перешел к более важному моменту: – Но если ты умер, то как ты умудрился сохранить свое тело?!
– Чегой—то вдруг я умер—то?! – обиженно пробасил мужик и повернулся за поддержкой к Зинаиде. – Хвостом по спине – это ж не смертельно. Даже кольчугу не порвало!
– Не порвало, – поддержала разговор Зина и протянула богатырю руку, тот на секунду затупил, так как обе его руки были заняты: в одной он держал снятый шлем, в другой – булаву. Но потом все же додумался, напялил шлем обратно и помог женщине встать. Несчастная буквально взлетела с пола, мысленно не очень культурно выругавшись.
– Вот и я говорю, с чего вдруг…
– Три головы, все с гребнями, хвост тонкий, как хлыст, и наконечник, как у копья? – принялся перечислять эльф, мрачно глядя на своего знакомого.
– Точно! Такой и был. Еще и сверкал весь. – Мужик выразительно покосился на Зинаиду. – А иногда огнем выдыхал, я думал, глаза повытекут. Но ничего, справился! Как раз таким невест народ в жертву шлет, они до баб жутко охочие, говорят.
– Поздравляю, Рагдрул, вы нашли друг друга. Теперь дракон – это ты. Поэтому тебя бездна и поглотила, чтобы человеческую память вычистить.
– Да ты что такое несешь! – Бедный богатырь от таких новостей весь поблек не хуже призрака, голос у него сразу стал тише и глуше. Все веселье испарилось.
Снова стащив с головы шлем, бедолага потер вспотевший лоб и растерянно посмотрел сначала на эльфа, потом на Зинаиду, затем на Барни. Все трое глядели на него с сочувствием.
– Это… то есть… я скоро того… в дракона?! Насовсем? Может, можно сделать чего, а, Тайд? Ты ж столько о драконах знаешь! Наверняка можно как—то из меня эту дрянь вынуть?
Богатырь смотрел на эльфа как больной на врача, ожидая, что ему выдадут курс лечения, после которого он сразу же выздоровеет. Вот только доктор был настроен очень скептично.
Призрак хмурился, морщился, почесывал голову, медленно крутил ею по сторонам и горестно вздыхал. Все это время Рагдрул не сводил с него взгляда, в котором светились вера и надежда.
Зинаида, от души жалевшая несчастного драконоборца, которому было суждено вот—вот превратиться в своего врага, тоже следила за эльфом, терпеливо ожидая его вердикт.
– Ну… есть один способ, – наконец выдавил Тайдомир, и все, включая Барни, облегченно выдохнули.
Глава 4. Вам присвоено гордое звание – жена!
– Нам бы для начала отсюда выбраться, – ненавязчиво намекнул эльф, покосившись на дверь, которую опять атаковали с другой стороны.
– А где мы, кстати? – Рагдрул огляделся вокруг, словно только что заметил и позолоченные обои, и украшенный лепниной овал дверной арки, и резные колонны, и все остальное богатство, включая стоящую напротив него даму с собачкой. – И чего ты как невеста дракона вырядилась?
– Да что вы пристали—то оба! Можно подумать, это я наряды выбираю! – возмущенно фыркнула женщина.
Барни, чувствуя настрой хозяйки, предупреждающе зарычала. Она практически висела, вцепившись когтями в платье, но Зина, само собой, придерживала таксу, чтобы та не упала. Было очень страшно разлучиться с любимой собачкой даже на секунду, учитывая, какой вокруг сумасшедший дом.
– Да ни в жизни бы на себя эту блестящую гадость не натянула! – продолжала ворчать Зинаида. И тут одежда на ней снова резко изменилась…
Все, включая саму женщину, напряженно притихли.
– Очень плохой знак, – процедил наконец призрак.
– Это то, что я подумал? – Рагдрул снова вытер вспотевший лоб и нервно дернул головой, словно у него тик начался. Зажав покрепче в руках булаву, он завертелся, словно выискивал кого—то, явно очень опасного.
– И что на этот раз на мне за штора? – с раздражением пробурчала Зинаида, схватив и встряхнув подол черного платья из тяжелого бархата. По покрою оно напоминало первое, бледно—зеленое, но на этом сходство заканчивалось. Кроваво—красные бусы, оттягивающие уши серьги и кольцо с огромным красным камнем довершали образ некромантки со стажем или восставшей вампирши.
– Да провались все! – разозлилась женщина, позабыв о силе брошенных в сердцах проклятий. – В голубое хочу…
И тут стены коридора начали медленно, как в каком—то мистическом ужастике для подростков, идти трещинами. Огромный разлом пробежал по потолку, лепнина с ближайшей двери с грохотом осыпалась, зато пытавшиеся вломиться внутрь твари притихли.
– Не так я хотел отсюда выбраться… – успела услышать Зинаида, прежде чем все рухнуло куда—то вниз: и потолок, и стены, и двери, и люди, живые и призрачные.
***
– Ну вот мы и встретились, – раздался в полной темноте высокий женский голос. – Как тебе понравилось перемещение в мой мир? Правда же, весело получилось?
– Через край. – Кряхтя, словно опять стала старухой, Зинаида нащупала рукой стену, похоже каменную, и потихоньку поднялась с пола. Судя по ощущениям, рукава платья исчезли, ткань уже была не тяжелая, а легкая, струящаяся и немного холодящая кожу. И находились они в каком—то прохладном помещении.
– А свет включить можно? – Во время падения Зина не смогла удержать Барни и теперь очень переживала, волнуясь за свою любимицу. К счастью, таксе свет был не нужен и та нашла хозяйку даже в полной темноте. Едва услышав знакомое поскуливание, женщина наклонилась, и собачка сама запрыгнула ей на руки.
– Пожелай, – с ехидным смешком ответила Зинаиде темнота.
– Хочу свет! – Ничего не вышло. – Да будет свет! – Из реакции – только заливистый смех невидимой собеседницы. – Да гори все тут… – в самый последний миг, когда уже почти вырвалось в сердцах про яркое пламя, Зина вспомнила, что следует быть скромнее в своих желаниях, и закончила: – свечами и факелами.
Вокруг действительно все засветилось – и факелы, то ли появившиеся, то ли все время висевшие на стенах, и свечи, как в романтических мелодрамах, расставленные по каменному полу. Да, это была пещера, сырая и мрачная, запахи тоже не радовали. Все вокруг намекало на вступление к мистическому триллеру в средневековом антураже, истории про расхитителей гробниц, искателей мумий и убийц вампиров…
Поэтому стоящая, сложив руки на груди, голубоглазая златовласка в зеленом наряде типа того, что был на Зинаиде в самом начале, казалась по ошибке забежавшей из какой—то другой сказки.
– Ловко! Это мой подарок тебе на первую свадьбу. – И красавица опять рассмеялась. Голос у нее был вроде как красивый, но слишком высокий, и смех заливистый, но какой—то уж слишком высокомерный.
И вся она целиком и полностью сильно раздражала Зинаиду. Но тут такие интересные подробности вырисовывались, что лучше пока потерпеть.
– На какую такую свадьбу?
– Не надо прикидываться дурочкой, тебе не идет. – Перестав веселиться, красавица с укором посмотрела на Зину. – Сама пожелала – сама и разгребай теперь. Я тебя только поэтому от смерча спасла, потому что первым мужем тебе мой брат достанется.
– Тайдомир? – сразу же догадалась Зинаида.
Чтобы свести воедино одинаковый наряд, схожую внешность и иногда проглядывающие чуть заостренные кончики ушей, обладать сверхразумом было необязательно.
– Так он призрак! – не очень тактично напомнила Зина своей собеседнице.
– А я – богиня, – снисходительно ухмыльнулась красавица. – Мне в дела смертных вмешиваться без их молитв не полагается, а брат мне поклоняться отказался. Так что ты очень удачно подвернулась.
Зинаида чуть слышно поскрежетала зубами, но промолчала. Сама виновата. Правда, откуда в их северо—западных широтах смерчи, да еще такие сильные, тоже разобраться потом не помешало бы. Но самый страшный кошмар она сама себе пожелала, тут не придерешься. Смущало только дополнительное уточнение к свадьбе – про «первую».
– То есть я спасаю твоего брата, потом мы с ним разводимся, и ты возвращаешь меня в мой мир?
Не то чтобы Зинаиде хотелось обратно в старость, но интуиция активно подсказывала, что в этом мире ей не очень понравится. Было, конечно, определенное межмировое сходство – надо от души всех послать, чтобы все заработало как надо. Ну и очень радовало молодое тело. А вот свадьба, да еще первая, к тому же на призраке, с обязательством спасти несчастного – съедала все плюсы разом.
Предыдущий брачный опыт не понравился Зине настолько, что давать второй шанс хоть кому—то, особенно мужику, который, скорее всего, ни сном ни духом о том, какое счастье ему привалило, она не собиралась даже за вторую молодость. Толку—то от этих дополнительных лет, если их придется провести вместе с посторонним человеком? Хотя если удастся договориться на свободный брак, типа раз в полгода встретились, чайку вместе попили, выяснили последние новости и разбежались, то почему бы и нет?
Но опять же все от мира зависит. Может, тут средневековый ужас, готический кошмар и прочие атрибуты бедной несчастной жизни!..
– Только если ты планируешь погибнуть в смерче. – Окинув Зинаиду презрительно—снисходительным взглядом, златовласка передернула плечами, всем своим видом демонстрируя, как ее удивил бы подобный выбор. – И после того, как ты выполнишь все мои условия. Я столько сил потратила, чтобы тебя сюда вытащить, так что легко не отделаешься!
– Хорошо, я спасаю твоего брата… – Зина загнула палец на свободной руке и выжидающе уставилась на странную эльфийку, возомнившую себя богиней.
– И находишь способ разъединить его друга с вселившимся в него драконом, до перерождения. У меня все было так замечательно распланировано, дракон должен был погибнуть, а Рагдрул вернуться победителем и спасти моего брата. И из—за глупейшей оплошности такого опытного драконоборца приходится привлекать иномирянку…
– Тебе же запрещено вмешиваться в дела смертных. – Еще раз проскрипев зубами, чтобы не послать обнаглевшую богиню, Зинаида потыкала ту в озвученные ею же правила.
– Без молитв, – заострила та внимание на важном нюансе. – Рагдрул ради друга помолился бы не только мне, но и всему эльфийскому пантеону, новому и старому. Но теперь ему самому нужна помощь, так что забирай и его, будет твоим вторым мужем.
