Ирина Сергеевна Молчанова
Сектор снов
Глава 44
Перед собой она была честна, исполнив все указанные рекомендации врача, оформленные на бланке с несколько смешным фоновым рисунком. Сон не желал восстанавливаться. Она устала ждать.
Порывшись в сумочке, Нелли достала визитку врача. Указанный на ней номер был набран достаточно быстро.
Приятный голос на том конце разозлил. Бессонница изматывала. В ушах звенело. И спокойный тон врача вызывал обиду.
– Алина Анатольевна, мне ничем не помогло назначенное вами лечение.
– Напомните мне, кто вы, – сохраняя спокойствие в голосе, врач вовлеклась в разговор, обещавший стать непростым.
– Нелли. Я приходила к вам на прошлой неделе.
– Достала вашу карточку. Могу вам предложить другой вариант лечения.
– Порекомендуете действенные препараты, чтобы я смогла проспать не пять часов, а восемь? – Нелли хотелось высказать сомнологу то, что у неё крутилось в голове по поводу методик, бесполезных и казавшихся банальным вытягиванием денег. Последние меньше всего беспокоили, тем не менее, не хотелось находиться в роли того, кто платит за воздух.
– Я понимаю вас, Нелли. Вы довольно продолжительный период времени засыпали при помощи снотворных и не так просто будет вернуть вас к естественному способу засыпания.
– И долго мне ждать этого восстановления?
– Не хочу вас огорчать, но придется – долго.
– Боюсь, что я не захочу этого.
Нелли отшвырнула телефон, не опасаясь, что тот разобьется. Повернувшись в сторону, куда тот отлетел, она вспомнила о муже. Без охоты она подняла телефон и набрала номер супруга. Гудки шли один за другим. Нелли устроилась на диване и, взяв пульт, включила телевизор.
– Дорогая, прости, я был занят, – Виталий успел принять вызов супруги практически перед самым окончанием запроса на соединение.
– Как вы? – Нелли поразилась своему сухому вопросу. А врать она не любила.
– Мне пришлось отвести Матвея к детскому невропатологу, – Виталий сделал паузу, давая возможность жене выразить свои чувства по этому поводу, но она продолжала его слушать. – Специалист полагает, что у нашего сына истерический невроз.
– Что специалист советует делать?
– Врач мне дала целый буклет с рекомендациями.
– И эта туда же, – не сдержалась Нелли.
– Не понял.
– Не обращай внимания. Продолжай, что ты говорил?
– В общем, я внимательно изучаю методичку нашего с тобой общения с сыном. Все предельно ясно. Просто нужно набраться терпения.
– А врач не сообщила, когда наш сын начнет вести себя нормально? – Нелли не уловила просьбу мужа.
– Нелли, он ещё маленький.
– Он уже многое понимает. Просто манипулирует нами, – Нелли перебила мужа, не став слушать его предсказуемые увещевания.
– Все не так просто.
– А что ещё?
– У Матвея такой склад нервной системы. Он не специально изводит и нас, и себя слезами и криками.
– Понимаешь, Виталий, если мы сейчас, пока он маленький, не научим его вести себя, как положено и регулировать истерики, то дальше нам придется не сладко. А я уже порядком утомилась. И знаешь, мы тоже, хоть и родители, а имеем право на свою жизнь. И даже, быть счастливыми, – прокручивая мысленно сказанное мужу, она уже не винила себя в холодности, проявляемой к сыну.
– Нелли, сейчас у многих детей проблемное восприятие реальности.
– Так что делать-то? Как его лечить? Или просто терпеть? – ей хотелось получить четкий ответ. Она хотела помочь сыну. Облегчить свое материнство.
– Когда приедем, я тебе все расскажу, я для тебя переведу буклет, и ты сможешь прочесть рекомендации врача, – Виталию хотелось сохранить у жены материнскую привязанность к сыну. Он боялся, что дистанция увеличится. И поездка, как теперь он чувствовал, только усугубляла разрыв между Нелли и ребенком.
– Попробуй их исполнить самостоятельно. Если все получится, тогда уже дашь мне изучить эту инструкцию по взаимодействию с сыном. Я соскучилась по вам. Мне просто нужно немного отдохнуть, – она не ожидала, что признается мужу в чувствах.
– Я знаю, дорогая. Не волнуйся. У нас все получится.
Она смотрела на экран телевизора, который выключила сразу же, когда ответил муж, и видела в своем отражении пугающие черты.
Глава 45
Недовольство увеличилось прямо пропорционально бесполезно потраченному времени. Иннокентий Владимирович ждал, когда соберутся члены рабочей группы. Предоставленное под совещания помещение было достаточно темным, как будто отвечало теме обсуждений. Но руководитель лаборатории усмотрел в этом пренебрежительный жест со стороны генерала, не удосужившегося выделить аудиторию, отвечавшую уровню тех, кому в ней надлежало находиться.
Заслышав шаги, он предпочел сесть за стол совещаний. В дверях появился пунктуальный Малютин, за которым почти следом вошли Стаханов и Темин. Спустя пять минут появился Харитонов, а вот Высотников и Разумин оставались верны привычке опаздывать.
– Что же, предлагаю приступить к обсуждению нашего плана действий, затем уже вкратце поясним опаздывающим итоги, – заявил Кольцов, включая ноутбук.
Присутствующие не имели возражений.
– Участия Платона Валентиновича не ощущается. Он не соизволил предоставить тезисы, о которых мне все уши прожужжал. По всей видимости, его стремление присоединиться к рабочей группе схоже на каприз. Впрочем, оно и не нужно. Он не врач и сомнительно, что смог бы полноправно участвовать в эксперименте. А нам следует поспешить, – Кольцов был недоволен несобранностью представителя министерства, обещавшего оформить на бумаге оговоренные с Максимом Олеговичем дополнительные пожелания относительно исхода запуска проекта сектора снов. Посвящать в эти детали членов группы он считал излишним.
– А что именно хочет от нас получить министерство вам известно? – Стаханов несколько удивился решительности начальника.
– Петр Ильич, конечно же, я не с собственной головы извлек то, что нам требуется проработать. Общался с министром. С этим вопросом все выяснили? – на лице Иннокентия Владимировича появилось легкое недовольство, но осекать подчиненных он не приветствовал, в виду их полезности для научных разработок и исследований.
Нажатие кнопок клавиатуры врывалось в эпизоды затишья.
– Василий, не стоит печатать лишнее. Что вы там посчитали таким необходимым включить в дневник бесед? – Кольцов был не в духе, и каждый из сидевших за столом, старался усугубить его настроение.
Малютин убрал руки от клавиатуры ноутбука и замер. Отвечать на лишние вопросы он не то, чтобы не любил, а скорее опасался.
– Итак, мы здесь находимся по известной каждому из вас причине. Общий план наших действий сегодня я не представлю, только тот, что будет использован в вводной и подготовительной частях. – Кольцов всматривался в лица присутствующих. Не видя возражений, он продолжил: – Нам следует проработать осознанные сновидения в разведывательных и вербовочных целях. В качестве испытуемого имеем подполковника Истомова Марка. Выбор именно этой кандидатуры связан с базой его знаний. Некоторое время Марк провел в Тибете и, как известно из неофициальных источников, обучался йоге сновидений в даоской школе «Медитация сна». Нам не придется работать с нуля. Наш испытуемый уже имеет хороший базис и понимание сути сна на уровне внетелесных ощущений. Кроме этого, у Истомова, опять-таки предположительно, имеется ген короткого сна.
– Прямо, как у Наполеона, – хмыкнул Харитонов.
– Да, Глеб, и спасибо, что вы в курсе исторических нюансов, – осек реаниматолога Кольцов. – Несмотря на то, что испытуемый имеет качества, упрощающие нашу задачу, все равно предстоит изучить его реакции и потренировать его. Мы обязаны его изучить от и до.
– Я хочу поинтересоваться, – Стаханов робко поднял руку, как на школьном уроке.
– Конечно, – Кольцов уставился на коллегу, про себя торопя его с вопросом.
– А испытуемый готов сотрудничать?
– Петр Ильич, вот это уже не наша забота.
В зал вошли прилично опоздавшие психиатр и полиграфист.
– Многого вы не пропустили, но все равно поспешите присоединиться к нам, – поприветствовал вошедших Кольцов и вернулся взглядом к Стаханову. – Наша задача подготовиться к серии анализов, которые испытуемый пройдет, и по итогам мы сделаем выводы о его степени подготовленности и выстроим дальнейший план мероприятий, которые следует провести в рамках начального этапа.
– Иннокентий Владимирович, наша работа здесь будет продолжительной? – вопросы норовил задавать Стаханов с молчаливого согласия коллег.
– Сроки эксперимента не имеют точной даты завершения. Проше указать время года, когда все будет завершено. Но мы не имеем права работать медленно.
Кольцова и самого не впечатлял такой подход к работе, какой был задан министром. Другого варианта не имелось. Ни в чем.
Глава 46
В темноте время движется едва ощутимо. Оно воспринимается, но как замедленный кадр, с которого хочется переключиться на другой, более интересный. И она даже знала, какой. Просто не могла. Желание погрузиться в сон не позволяло расслабиться.
Теребить подушку не было дальнейшего смысла. Как бы она не переворачивала невинный неодушевленный объект, помочь себе не могла. Нелли поднялась, отшвырнув покрывало так, словно оно не позволяло ей отключиться, и направилась на кухню.
Поиски снотворного не требовались: препараты лежали на видном месте. Разве что, они давали осечку. Все чаще. Она знала почему. Привыкла. Не могла только привыкнуть к бессонным ночам. И нечем было заполнить их чем-то, кроме сна.
Одинокий диван в гостиной показался, как будто невзначай, в дверном проеме кухни. Смена места могла обмануть. Кого? Сознание? Оно ли включало режим сна?
Нелли расположилась на мягком диване, фокусируясь на ощущениях. Момент погружения в сон ощущался слишком важным, чтобы игнорировать его. Она так считала. И опять темнота заставляла медленно тащиться по минутам, едва слышно отсчитываемых часами.
На Viber пришлось отправить сомнологу просьбу о записи на прием.
Нелли подошла к окну. Безжизненная улица и та спала. Как и фонари, отключаемые после полуночи. Только деревья шевелили своими тяжелыми ветвями. Они не желали спать. А может, им тоже снились сны и деревья им отвечали.
Глава 47
Появление в кабинете незаписанного пациента она воспринимала, как повод выключить режим любезности. Только с ним так себя вести опасалась. Интуиция советовала аккуратничать.
– Алина Анатольевна, простите великодушно мой визит. Я знаю, что нарушаю ваши правила, – Платон Валентинович был нарочито вежлив.
– Вы правы. Ладно, присаживайтесь, – она указала ему рукой на место для пациента.
– И я не откажусь: мне от вас потребуется развернутый ответ.
– Через полчаса у меня будет пациент по записи, – она напряглась перспективе, которую невнятно обрисовал загадочный человек, навязавший общение.
– Время нам понадобится. И я очень прошу вас выделить его мне, – Платон Валентинович сохранял прежний тон, но то, с каким выражением лица он произнес последнюю фразу, заставило сомнолога напрячься.
– Что именно я должна вам ответить?
– Что такое сон?
– Извините?
– Вы услышали мой вопрос, – Платон Валентинович устроился на стуле поудобнее, облокотившись о край стола, за которым сидела ошарашенная врач.
– Сон – это биологическая необходимость, позволяющая организму восстанавливаться. У сна имеются три важные функции: энергетическая, информационная и психическая. Во время сна ускоряются анаболические процессы, и происходит снижение катаболических. Происходит восстановление иммунной системы. Центральная нервная система разгружается. В большей мере важен для организма медленный сон, так как он необходим человеку на биохимическом уровне. Вот для чего требуется быстрый все ещё однозначного мнения нет. Это как бы самые простые представления о сне. – Алина внимательно смотрела на посетителя, пытаясь определить, то ли он желал от неё услышать.
– Да, именно с азов мне следует начать мое понимание данной темы.
– Платон Валентинович, но погружение в тему с азов займет у нас много времени.
– Несомненно.
– Но у меня пациенты записаны.
– И я буду на время приема отвлекаться на непродолжительный отдых, – он давал ей понять, что будет так, как требуется ему.
– Ну что же, в таком случае продолжаем. У сна две фазы: медленная и быстрая, и одна другую сменяет в течении всего времени, пока человек спит, несколько раз. У медленного же сна четыре стадии: дрема, поверхностный, медленный и глубокий медленный. Также стоит отметить, что каждой фазе сна присущи определенные волны.
– Детальнее.
– У медленноволнового зафиксированы альфа-, тета- и дельта-волны, а вот у парадоксального это бета-волны.
– Какие волны сопряжены со сновидениями?
– Дельта.
– И какая продолжительность у этой стадии?
– Полчаса в среднем, – ответы на банальные вопросы её собеседник мог бы найти и в учебном пособии. Она его не понимала. – Есть ещё и гамма-волны, при них также есть сновидения, но уже не обычные, а осознанные.
– Вам что-то про это известно?
– Только теоретически. Практически я не встречала ни одного пациента, который мог бы такое испытывать.
– Вы не верите в осознанные сновидения? – Платон Валентинович был искренне удивлен неосведомленности сомнолога.
– Не исключаю вероятность таких сновидений, – ей хотелось придерживаться исключительно официальных теорий и практик. Подстраховка от ещё одной ошибки перекрывала присущее ранее любопытство.
– Имя Стивена Лаберже вам что-то говорит?
– Да. Я его методики лично не применяла. Скажем так, во сне не все происходящее безобидно.
– То есть? – Платон Валентинович услышал то, что могло иметь для него информационную ценность.
– Имеется риск разрушить личность спящего, если применять, так званные осознанные сновидения.
– Что именно, вы имеете в виду?
– Дестабилизация личности может произойти, если уж быть точными. Также нельзя упускать из виду, что человек может утратить ощущение реальности в случае возникновения ложных пробуждений.
– Только на психике отражается сон и вмешательство в него?
– И на физическом уровне также. Продолжаем дальше ликбез?
– Алина Анатольевна, в какой фазе сна тело человека оказывается более уязвимо?
– Непростой вопрос. Давайте проанализируем, – всматриваясь с ещё большим вниманием в лицо собеседника, врач интуитивно попыталась от него дистанцироваться, и немного отодвинулась. – В фазе быстрого сна мышцы тела словно парализованы. Отмечается неподвижность тела. Притом, что мозг более активен, чем во время бодрствования. Также отмечаются изменения в сердечном ритме, что проявляется перепадами давления и аритмией. По сути данное состояние и делает тело спящего незащищенным. Вы это хотели услышать?
– В этой фазе видят сны?
– Да. И кстати, по поводу влияния на спящего в этой фазе, его не так просто вырвать из сна.
– То есть?
– Подсознание не желает прерывать сон. И, если человека вывести из сна в быстрой фазе, он с легкостью перепутает реальность со сновидением.
– Настолько сильна фаза быстрого сна?
– Сила парадоксальной фазы зависит ещё и от состояния психики, от применения определенной группы медикаментов, наркотиков и алкоголя.
Стук в дверь заставил Алину вздрогнуть, но мысленно она поблагодарила пациента, явившегося на консультацию. Вперив взгляд в Платона Валентиновича, она ждала от него обещанного отбытия на прогулку.
– Не стану препятствовать врачебному процессу. Покидаю вас. Впрочем, сегодня я вас не стану утомлять своим присутствием. До свидания.
Она не желала понимать причины, по которым он изменил свое намерение донимать её вопросами. Удивляла больше собственная покорность, с которой она играла в непонятную ей игру.
Глава 48
Пришлось вчитываться. Строки сменяли одна другую. Меньше всего хотелось задумываться над их смыслом. Тем более в свете происходившего. Он сделал над собой усилие и проявил уважение, которого генерал не заслуживал. Марк дочитал письмо. Понять старика в погонах он мог. Просто не хотел. Доверие было попрано. Планы перечеркнуты. Причем тем, кто казался близким.
Истомов глухо застонал. Столько недель прошло взаперти. Они должны были тянуться приятным времяпровождением на пляжах Таиланда. Пусть не всегда комфортных и уж тем более не славящихся чистотой, но заполненных солнцем и жарой. Хотелось протискиваться по узким проходам рынков, в поиске чего-то съестного на обед. Таким он видел свой отдых от службы.
Его ошибкой было исполнение чужой мечты. Он не хотел становиться военным. И разведка не впечатляла. Пришлось. Отец хотел. Он покорился. Больше всего он злился на воспитание, укрепившее в нем повышенное чувство долга. Хотя кому он, что был должен? Родителям? Так он вырос заботливым сыном. Зачем он должен был ступать профессиональными стопами отца?
И когда он взял в свои руки ситуацию, его захватили и приволокли на базу. Внутри ощущалась беспомощность. Сейчас он себе казался маленьким мальчиком, ничтожным из-за физической слабости и способного клипать глазами, в надежде на прощение. Таким он даже в детстве не был.
Марк поднялся с постели. Он посмотрел на тонкий матрас, в котором он уже продавил отпечаток своего тела. Все, что его сейчас окружало, выглядело омерзительно. Все воняло безысходностью. Он не чувствовал будущего. В воздухе витало предчувствие конца. Разве что не близкого.
Глава 49
Терпение лопалось. Отсутствие ответа выглядело, как отказ. Она к ним не привыкла. Нелли набрала номер Алины Анатольевны. Ответ последовал достаточно быстро.
– Прошу меня извинить, у меня сегодня был очень специфический клиент, и вся запись пациентов сбилась, – голос врача звучал виновато и искренно. – Нелли, я вас могу принять завтра. Устраивает такой вариант?
– Конечно. Что поделать, другого варианта нет. Только посоветуйте, что мне делать сегодня?
– Речь у нас с вами идет не о транзиторной и даже не острой бессоннице, а хронической. К сожалению, прибегнем к медикаментозным препаратам. Я вам вышлю на Viber название таблеток, которые сегодня станут спасением. А уже завтра распишу комплекс обследований. По их итогам будем принимать решение, что с вами делать.
– Спасибо, Алина Анатольевна. Извините за ту резкость, что я допустила, – Нелли чувствовала себя виноватой за проявленный характер.
– Я вас понимаю. Инсомния любого человека выведет из себя. Что же до завтра. Время вашей записи я вам также напишу в Viber. Не отчаивайтесь, вернем вам сон.
– Ловлю на слове, – Нелли хотелось верить врачу. В противном случае она знала, что следует менять специалиста. Она этого не хотела.
Глава 50
Корявым почерком, так как использование компьютера ему претило, он набросал на бумаге свои умозаключения. Они не выдавали пока ещё удерживаемые в секрете планы министра. Но следовало указать хотя бы приблизительный маршрут, прокладываемый в проекте. А вот алгоритм подготовки агента сектора снов был детально расписан Кольцовым. В этом вопросе он опоздал.
Бегло он прочитал тезисы, призванные сделать его участие в проекте хоть мало-мальски оправданным. Всего несколько предложений.
«Подготовка агента «С.С.». Отработка навыков агента на объекте либо на стороннем спящем. Ожидание приказа министра. Определение способа воздействия на объект отработки».
Платон Валентинович принялся изучать краткие тезисы подготовительной части проекта, набросанные Кольцовым.
«Электромагнитное усиление быстрой фазы сна. Применение гипнотиков. Деперсонализация подопытного. Усиление погружения в сновидения. Утрата связи с реальностью. Контроль импульсов тела в быстрой фазе. Управление телом спящего вне его сознания. Переключение сновидений в мозгу спящего извне».
Определенно он мало, что знал по теме снов. Найденный сомнолог в малом проценте смогла предоставить ему информацию. Он ошибся в ней. Делая расчет, что дилетантов среди медиков быть недолжно, он попал в малый процент по теории вероятности наличия таковых.
Признавать поражения он не умел. В данной ситуации это было уже практически неизбежно.
Часть 2
Глава 1
Брошенный на постель комплект чистой одежды без какого-либо пояснения говорил сам за себя. Обращались с ним, как с заключенным. И к этому он привык. А вот желание двигаться дальше не отвалилось куском грязи, смытой намедни. Переоделся он без промедления. Сопровождающий, приставленный к нему, отличался от простенького сержанта, тусовавшегося у казарменной комнаты и готового упасть то ли в голодный, то ли в нервный обморок.
Марк не обращался к незнакомцу, а облачившись в чистое ждал, когда тот первым нарушит тишину. Но противник достался не уступающий по силе нрава. Безмолвный провожатый распахнул дверь и жестом указал Истомову на выход.
Усмиряя любопытство и пробивавшуюся тревогу, Марк пытался придать выражению своего лица небрежность. Он спокойно следовал за человеком, в чьи функции входила какая-то малость – доставить задержанного, не понятно правда, куда и к кому. И вот эту неопределенность он ненавидел применительно к любой ситуации.
Поднявшись на этаж, провожатый Истомова замедлил шаг. За дверьми, в которые он предусмотрительно постучал, прежде, чем их раскрыть, раскинулась нескудная по квадратным метрам зала. Но оценить площадь помещения мешал сумрак. Окна основательно завесили черной тканью. По углам были расставлены напольные лампы, создававшие умеренное освещение. Атмосфера напрягала. По крайней мере, его.
– Готы на военной базе? – он едва не засмеялся. Не хотелось смеяться, а вот показать безразличие, чувствовал себя обязанным.
– Я так понимаю, вы и есть Марк Истомов? – голос седовласого незнакомца отдавал спокойствием.
– А с кем имею честь, если это так, беседовать? – Истомов получал удовольствие от рассыпаемых колкостей.
– Имеете право, – сообщил собеседник, не уточнив на что именно.
– И все же, представитесь?
– Кольцов Иннокентий Владимирович. Руковожу лабораторией сна при академии наук. И мне поручено возглавить особо важный эксперимент, связанный с действиями агентуры в условиях сна.
– И я ваш подопытный кролик? – в воображении Марка всплыла жуткая фотография животных из вивисекции.
– Я предлагаю вам увлекательное приключение. Поверьте, мне, сон под четким контролем и по заранее спланированному маршруту заставит вас испытать ощущения, которые не сымитирует никакое другое занятие.
– Вот только меня не спросили.
– Понимаю ваше негодование. И прошу меня извинить, но придется переключиться на обсуждение вопросов, за которые ответственен я.
Марк огляделся, ища глазами, куда бы ему можно было присесть.
– Пожалуйста, пройдемте, я покажу, где мы с вами можем удобно расположиться. Нас ждет продолжительный разговор, – Кольцов доброжелательно улыбнулся подполковнику, силясь разрядить напряжение.
– Вот от этого точно не откажусь.
– Боюсь, что вы не сможете отказываться ни от чего, что вам здесь будет предложено.
