Ирина Сергеевна Молчанова
Голоса домов
Глава 24
– Не стойте в дверях, присаживайтесь.
– Я по поводу сына пришел.
– Я понял. Итак, мое имя Стрельницкий Николай, и я буду вести дело о нападении на вашего ребенка.
– Что произошло с моим сыном?
– Присядьте, наконец-то. Мальчик находится в областной детской больнице в состоянии комы. По предварительным данным ему был нанесен удар по голове, что повлекло повреждение теменной части черепа.
– Кто это сделал? – голос отца повысился, но одного взгляда следователя стало достаточно, чтобы мужчина приструнил эмоции.
– Ищем.
– Найдите этого подонка.
– Конечно. Вам сейчас необходимо пообщаться с врачами, они вам расскажут подробнее о том, что с мальчиком.
– Угу, я пойду?
– Идите, – Николай сделал пометку в своем рабочем блокноте, и, дождавшись, когда отец юного пострадавшего скроется за дверью кабинета, набрал номер помощника. – В общем-то, подозреваемого нужно искать вне семьи. Что на месте обнаружили?
Внимательно выслушав помощника, Николай потер затылок, что делал всякий раз, когда нервничал. Меньше всего ему хотелось, чтобы произошедший инцидент превратился в резонансное дело.
Глава 25
Вид за окнами, имевшими невероятно редкую форму, к тому же принадлежавших угловой комнате, убедил девушку в правильности принятого решения. Если бы она не вознамерилась отправиться в другую страну, то непременно приобрела бы арендуемую квартиру в старинном доме. Ничто не препятствовало изменить планы. Для того они и существовали, чтобы их корректировать, а то и вовсе вышвыривать из жизни.
По комнате разносились звуки умиротворяющей композиции, сочетавшейся с ароматами мелиссы и сандала. Бушевавшая за окнами ноябрьская погода не проникала внутрь дома, а для Анастасии она не могла бы стать поводом впасть в уныние. Она давно не испытывала негативных эмоций. И вовсе не потому, что окружающее пространство не предоставляло поводов – она нашла действенное средство борьбы с такого рода эмоциями и способ, сокращавший их объем. Общение с людьми свелось к минимуму. Анастасия занималась исключительно тем видом деятельности, что приносил моральное и материальное удовлетворение. Она тщательно отфильтровывала информацию, подвергавшуюся осмыслению. Ничего и никого лишнего не имелось в жизни, а она сама стала её центром. Когда же допускалась незначительная оплошность, и негатив норовил просочиться в её голову, она прибегала к уникальной технике аутомедитации. Анастасия становилась для самой себя источником силы, энергии и защиты. Безграничное доверие к себе раскрыло удивительные резервы собственной личности. Постигнув азы погружения в глубинную суть самой себя, Анастасия удивилась, насколько это было просто, и поразилась тому, как долго этому училась.
Путь к себе способен занять десятилетия. А может исчерпать целую жизнь.
Глава 26
Незнакомое ощущение не отпускало, который день кряду, а понимание того, что с ним делать, не появилось. Опасения портили привкус произошедшего. А он давно не испытывал ничего подобного, впрочем, и не мог, а потому ощущение эйфории стало чем-то новым. И это чувство следовало удержать – оно придало осмысленности его существованию. Внесло свежесть в ту жизнь, какую приходилось влачить изо дня в день, да что там, годами он плелся по судьбе так, словно для него не предусматривалось ничего стоящего.
Евгений улыбнулся новому дню. С какой-то особой радостью он засобирался на работу. И даже она, эта самая работа перестала выглядеть в его глазах постыдной и заурядной. Он менялся, а потому все, что было связано с его персоной, приобретало новое значение.
На улицу худощавый мужчина вышел, распрямив плечи, чего раньше за ним не водилось. Кинув взгляд на свой дом, он ощутил гордость, что проживал в скромных условиях.
Чувство эйфории, в самом деле, окрыляло, а он не верил словам друга, находившего отраду в крепких веществах. Тогда он считал, что все бесполезно в борьбе с жалким существованием.
Глава 27
Время останавливалось у порога некоторых дверей. Раньше она этого не замечала. В один момент жизнь превратилась в какую-то другую – попросту чужую, и она мечтала вернуться назад в свое прошлое, ранее казавшееся не таким уж удачным.
– Вы – мать ребенка? – голос медсестры звучал безучастно, а сидевшая у палаты женщина рассчитывала на сочувствие.
– Да.
– Можете зайти. Ребенок без изменений.
Сообщив пугающие сведения, медсестра направилась в другую палату, не задумываясь о том, что чувствовала мать мальчика, лежавшего в коме. На подкашивающихся ногах Наталья приблизилась к двери, испытывая противоречивые чувства. С одной стороны, ей хотелось войти и приняться тормошить сына, чтобы он очнулся, с другой же – подумывала о том, чтобы сбежать, спасаясь от страха.
Мать вошла в палату, всматриваясь в бледное лицо сына, укрытого одеялом так, будто персонал не заметил окончания осени. Инстинктивно женщина натянула одеяльце повыше, чтобы Мишка не простудился.
– Сыночек, я здесь. Это мама. Милый мой, открой глазки.
Ей хотелось услышать родной голос. И она понимала, насколько это желание безрассудно. Смириться с очевидным фактом, пугавшим до смерти, не получилось бы даже при наличии соответствующей подготовки, поскольку для такого никогда не хватает сил. Она устала и уже давно. Мишка не должен был пострадать. Она – его мать злилась на сына, и вот он лежал без сознания на больничной койке.
Сдерживать слезы не вышло, и женщина разрыдалась, постепенно заходясь истерикой.
– Что вы творите? – все та же медсестра грозно прошипела над ухом посетительницы. – Уходите отсюда.
– Он же все равно не слышит.
– Много вы знаете, не слышит он. Уйдите отсюда. Ребенку и так плохо, а тут вы ещё жалеть себя надумали.
– Я за сына переживаю.
– Дома рыдайте.
Пытаясь унять слезы, женщина покинула палату и быстрым шагом направилась к лифту, чтобы, скрывшись от посторонних глаз, позволить накопившимся чувствам вырваться на свободу.
Глава 28
При всем желании помочь он ничего не смог бы сделать. Он просто следил за той частью улицы, где редко происходили какие-либо инциденты. За исключением нападения на мальчика. Он, наблюдавший за происходящим, кричал. Но услышать его попросту не могли. Никто. Даже он сам.
Застыв у окна с изрядно запылившимися стеклами, он продолжал смотреть на улицу, надеясь на то, что впредь не доведется видеть нечто подобное, что даже его заставило содрогнуться. И в его бытность люди не отличались предсказуемостью и благонамеренностью. Но он никогда не был свидетелем преступлений. Все происходит впервые, разве что не со всеми.
По дому распределялся полумрак. А он и с ним ничего не мог поделать. Дом, принадлежавший ему когда-то, перестал быть его собственностью. Он пребывал в нем на правах непрошенного гостя, при этом складывалось впечатление, что дом нуждался в своем хозяине. Дом соскучился по тому, кто с любовью создавал пространство, с годами пришедшее в упадок. А когда-то в этом месте царила атмосфера элегантности, красоты и вычурности. Все осталось в прошлом, как и он сам. Дом только держался, старался сопротивляться силе времени. Плохо у него это получалось, и своей бесполезной борьбой он походил на человека, пришедшего к осознанию торжества возраста. Когда-то и он думал, что сможет противиться годам. Когда-то он много, о чем думал и во многом заблуждался.
Глава 29
– Готовы?
– С нетерпением жду начала.
– Тогда нам придется поспешить с введением в курс дела.
– Постараюсь не подвести.
– Мишель, дело, попавшее в мою фирму, считается приоритетным.
– От меня требуется участие?
– Непосредственное, и я даже рад тому, что вы теперь работаете со мной, – Артур отвел взгляд от собеседницы и сосредоточился на папке с документами. – Посмотрите бумаги по дому, готовящегося под снос, и изучите экспертное заключение о его состоянии. До конца дня мне потребуется ваш отчет.
Мишель приняла документы из рук человека, ставшего её боссом, и тотчас пожалела о произошедшем.
– Под снос?
– Вас что-то расстроило? – мужчина не мог не заметить перемену в выражении лица женщины, сидевшей напротив него за столом для совещаний.
– О, да. Это необычный дом.
– Как и все старинные дома, он также имеет богатую историю, – Артур придал своему голосу равнодушный тон.
– У этого дома имеется не только история.
– Мишель, я не сторонник сноса домов, если те сколь-нибудь крепки, но на счет данного здания у меня возникли сомнения. Правда, я не специалист и потому мне важно мнение. Непредвзятое.
– Я вынуждена защищать его, – женщина с горечью покачала головой, не представляя себя палачом данного здания.
– В работе личное мешает. Какое вы имеете отношение к этому дому?
– Когда я была маленькой девочкой, часто приходила в особняк брать уроки музыки у его владельца. Это был потомственный граф, весьма образованный человек и он приглашал одаренных детей в особняк, чтобы давать уроки музыки, а его супруга проводила занятия по литературе. Моя семья была небогатой, и родители не могли позволить себе нанять репетитора, а потому радовались такой возможности, как бесплатные занятия.
– Вы в знак признательности к графу не хотели бы уничтожать его дом?
– И по этой причине также.
– Имеется ещё причина, чтобы вы защищали ветхий дом? – Артур не любил тайн и жаждал их раскрывать, как в карточной игре, в которой успел немного поднатореть.
– По всей видимости, причина только в моей преданности воспоминаниям.
– Мишель, я знаю, в чьих интересах заказан снос дома, и по этой причине могу встать на вашу сторону.
– Возможно защитить дом? – иного варианта развития событий она не могла представить.
– Вполне, если его техническое состояние небезнадежное.
– Мне нужно изучить документацию. Экспертиза была заказана у незаангажированной организации?
– Как ни странно, да. В нашем городе достаточно людей, которые не горят желанием снести все, что только можно в угоду власть имущим.
– С вашего разрешения, Артур, незамедлительно приступлю к работе.
Глава 30
Прочтение на ночь постов с чуждыми мыслями отложилось осадком. Она не понимала, зачем саму себя отравляла информацией, изобиловавшей заблуждениями и непреднамеренной ложью. Мало, кто знал истину. Ей казалось, что она приблизилась к её пониманию. И на этом пути важно было не спотыкнуться. Люди, не владевшие полнотой представления о сути жизни, то и дело заставляли друг дружку падать и не позволяли подниматься. Когда-то и она многократно спотыкалась и не имела сил, а иногда и желания, встать на ноги и продолжить путь с меньшим количеством падений.
Все изменилось. Она стала собой. Не той, какую видели окружающие и даже не той, какая отражалась в зеркале. Собой, невидимой для посторонних. Анастасии стало казаться, что она и вовсе вспоминает некоторые фрагменты прошлых воплощений. На удивление образы людей, какими она рождалась, были схожими на тот, что ей достался в этой жизни. Она могла не опасаться нового пути, полагая, что сохранит присущие ей черты, проявлявшиеся прежде. Ей хотелось остановиться и подольше прожить, чтобы постичь больше того, что предназначалось для человека. А может даже и не ограничиваться доступными сведениями.
Анастасии становилось стыдно от мысли, что в прошлых воплощениях она отличалась неосведомленностью и не умела смотреть вглубь себя. А там она черпала недоступные знания.
Глава 31
– Может он увидел того, кого не следовало?
– Типа стал свидетелем ограбления?
– Думаю, да.
– Не уверен. Не подавалось ни одного заявления по поводу ограбления в этом районе. Нежилой дом давно уже бы обнесли, там и ценного ничего не осталось. Что здесь можно было грабить? – Стрельницкий обвел взглядом дома, что располагались в радиусе произошедшего инцидента.
– Мало ли, – помощник следователя пожал плечами.
– Боюсь, что мальчишка стал случайной жертвой психа.
– Почему?
– Потому, что не готовился наш преступник совершать это. Вон смотри, под кустом на земле отметина, где лежал камень, которым был нанесен удар ребенку. Спонтанное желание возникло у разыскиваемого, и вероятнее всего действовал психически нездоровый человек с тягой к садизму, – Николай припомнил случай из своей практики, когда только поступил на службу, и тот был во многом идентичным нынешнему.
– Маньяк что ли? – Александру не доводилось ловить преступников такого типа, но он был готов и к подобному развитию событий.
– Сплюнь. Но, честно скажу, скорее всего, речь идет о психе, способном повторить свои деяния.
– Так что будут ещё преступления?
Николай не стал отвечать на вопрос помощника, предпочитая закурить.
Глава 32
– Снова посетительница.
– Та самая?
– Другая.
– Пусть заходит.
Секретарь весьма энергично вышла из кабинета и ей на смену пожаловала молодая женщина, старавшаяся изо всех сил нравиться всем мужчинам без разбору. Короткая юбка, глубокое декольте и высокий каблук, украшавшие незнакомку, заставили чиновника поморщиться.
– Я уже не знаю, к кому обращаться.
– Рассказывайте, – Федор Борисович приготовился слушать человека, нуждавшегося в его участии.
– Соседи превращают мою жизнь в ад.
– Конкретнее.
– У нас с ними один дом на двоих. Постоянно стучат, что-то ремонтируют, а я отдыхать хочу. Между прочим, я ещё молодая женщина и мне хочется у себя дома гостей принимать.
– Позвольте, но такие вопросы вам следует решать не со мной.
– А почему это не с вами? – на лице женщины появилась двусмысленность, оскорбившая чиновника. Он давно уже вел образ жизни, подходивший пожилому человеку, хоть и не достиг соответствующего возраста. После ухода супруги, женщины утратили для него значимость.
– Потому, что я отвечаю за вопросы коммунального хозяйства, помощи горожанам, если их дома нуждаются в капитальном ремонте.
– Что же это выходит, что мне не избавиться от соседей?
– В этом вопросе точно помощи от меня не дождаться, – Федор Борисович не сдержал смешок, припоминая фразу из песни, много лет тому назад крутившейся на радиостанциях.
– А я знала, что так и будет – не могут наши власти что-то путное сделать для людей.
Глава 33
На фоне упадка проявлялись картины прошлого. Они возникали одна за другой, специально для него – единственного зрителя. Только он помнил их. Больше было некому. И он жадно всматривался в едва заметные очертания изображаемых событий. Каким же счастливым он был тогда и не задумывался о том, что все меняется, и только в худшую сторону. Все в жизни устремлялось к смерти. Как же он ненавидел её. Она вырвала из его объятий единственного близкого человека, появившегося после долгих лет одиночества. Супруга вернула ему умение любить. И он полюбил. До безумия. Сперва её, потом жизнь. А после ему пришлось смириться с самым большим разочарованием. Он грезил о доме полном детей, а вместо этого приходилось затыкать уши, чтобы не слышать истерики супруги. Женщина, лишенная возможности познать материнство, превращалась в создание, одержимое гневом и отчаянием. Он принялся искать способ, что позволит спасти жену от сумасшествия. Если бы не его финансовые оплошности, заставившие конфликтовать с законом, они могли бы открыть двери дома для сироты. Репутация графа оказалась не столь достойной, а попытка подкупа представителя власти отсекла малейшие шансы стать опекунами одинокого ребенка.
Но, он нашел способ сделать жену немножечко счастливей – в их доме каждый день шумели дети, хоть и имевшие родителей, но приходившие учиться, а во время отдыха угощаться лакомствами.
Она радовалась вместе с ними. Но оказалось, что это был обман. Она сломилась окончательно. Бездыханное тело любимой женщины он обнаружил ранним утром в саду. Она выпила смертельную дозу снотворного, оставив для него записку. Несколько строк, оставленных на прощание, убедили его в том, что он стал убийцей.
Глава 34
– Как вам новое жилье?
– Отвечает моему внутреннему состоянию.
– Как бы мне хотелось узнать его.
– Жилье или состояние? – в голосе девушки ощущалась насмешка: она заметила заинтересованность собеседника в своей персоне.
– Исключительно того, что связано с вами, – мужчине тяжело давались признания в силу возраста. Он стал все чаще стесняться.
– Не все и не всем полагается знать. Знания вообще представляются особенным подарком.
– Изящно даете отказ.
– А за подбор жилья я вам действительно благодарна.
– Мне приятно угодить красивой девушке, – Василий не хотел терять возможности продолжить разговор с особой, поражавшей своей отстраненностью от суетного мира.
– Приятного дня, – Анастасия поспешила завершить телефонный разговор, считая, что он давно себя исчерпал.
Мужчина спрятал в карман пальто мобильный телефон и пошел вдаль по улице, стараясь не пропитываться огорчением. Позади оставался дом, в котором поселилась персона, претендовавшая потеснить все мысли из его головы.
Глава 35
– Что делает посторонний человек в редакции? – возмущенная женщина, занимавшая должность главного редактора после напряженного заседания у губернатора не была расположена к получению новых поводов для беспокойств.
– Выслушайте меня, пожалуйста, – незнакомый мужчина едва держался на ногах, стараясь опираться на трость.
– Из уважения к вашему возрасту. Присаживайтесь, – Виолетта махнула рукой в сторону одиноко стоявшего стула.
– Защитите дом.
– Поясняйте уже.
– На углу Сиреневой стоит особняк, имеющий историческую ценность, но его намереваются снести.
– Знаю я об этом. Съемочная группа уже делала репортаж о митингующих, – женщина не скрывала усталости, которая угрожала окончательно вывести её из себя.
– Этот дом нельзя уничтожать.
– Думаю, что ни вы, ни я не имеем полномочий решать такие вопросы.
– Имеем.
– Какие же? – Виолетта едва не рассмеялась наивности незнакомца, верившего в то, что журналисты, которых ненавидели все, кто только мог, обладали уникальными правами в обществе.
– Ваш голос услышат, – мужчина проявлял упрямство, и видно было, что не впервые.
– Возможно. А, говорить-то что?
– Если вы готовы говорить и желаете быть услышанной, я предоставлю вам основания для этого.
– Предоставляйте, потом уже посмотрим, – главный редактор позволила профессионализму взять вверх над эмоциями.
– Но, помните, что после того, как вы узнаете правду, нельзя будет отступать.
– Ага, – Виолетта привыкла к странным людям, что так и норовили встретиться на её пути.
– Отнеситесь с полной серьезностью к тому, что узнаете, – пожелавший оставаться неизвестным, мужчина продолжал наставлять скептически настроенную женщину.
– Приходите с фактами, и мы продолжим наш разговор.
– Приду, всенепременно.
Глава 36
– Не лучше. Совсем.
Мужчина обхватил голову руками и принялся качаться из стороны в сторону. Он не спал вторые сутки, и производил удручающее впечатление.
– Что нам делать?
Женщина присела на краешек кухонной табуретки, словно испытывала неловкость, находясь в собственном доме.
– А что ты можешь сделать? Что я могу сделать?
– Не знаю.
– Будем надеяться, что врачи спасут, – Валентин застонал от безысходности, продолжая стискивать виски.
– Они делают все возможное, – Наталья хотела верить собственным словам, но сомнения оказывались сильнее.
– Тебе так кажется. Им наш Мишка безразличен. Он всего лишь пациент. Один из многих.
– Прошу тебя, давай не терять надежду.
– А, что это такое – надежда? Какой-то вариант самообмана, – мужчина впадал во все большее отчаяние и не пытался сопротивляться своему настрою.
– Пусть даже так, но она помогает сносить тяготы.
– Ты хочешь беречь себя?
– Я не знаю, как помочь нашему сыну, – женщина сутки напролет только и думала о том, что можно сделать, но так и не нашла ответ на собственный вопрос.
– Беречь себя последнее, что нужно делать, когда страдает близкий человек.
– Мне хочется надеяться.
– Ты боишься надорвать свое сердце. Оставь меня одного.
– Но …
– Уйди, – голос мужчины звучал раздраженно, и даже зло.
Глава 37
Ему хотелось повторить то, что принесло удовольствие. Но вместе с этим желанием внутри саднил страх. Он не хотел попасться. Вот только то, что превратилось в страсть, обладало уникальной силой. Оно захватывало его будто изнутри, но также и снаружи. Он оказался в плену чувства, не имевшего обозначения. Ему могла бы помочь ночь, но вместе с тем он оставался с ней наедине, и она его терзала, аж до боли в костях. Отчего-то становилось больно и хотелось унять жажду. А та рвала изнутри, и к ней присоединялся гнев.
Побледневшие от напряжения пальцы Евгения сжимали прихваченный из коморки ЖЭКа молоток, тот мог бы послужить пользу при каком-нибудь мелком ремонте, но ему отводилась особенная роль.
Сунув молоток в невзрачную сумку, мужчина надел свою выходную куртку из плащевки с капюшоном и отправился в ночь, не рассчитывая на то, что сможет получить желаемое. Ему не следовало окончательно утрачивать воспоминания о том удивительном ощущении, что подарил незнакомый мальчишка. Его крик все ещё стоял в ушах.
Квартал сменялся кварталом и наконец-то, он свернул на улицу, где проживали состоятельные люди. Сейчас, как никогда он испытывал к ним ненависть. Ему отводилась роль прохожего в их судьбах. Простого человека, заглядывавшего в окна их домов. В одном из них он увидел женскую фигуру, от которой не смел отвести взгляд. Удивительное сочетание соблазнительности форм с изяществом вызывали у наблюдавшего мужчины желание проникнуть внутрь помещения. Но он осознавал, что ему там точно не были бы рады. От этой мысли ему стало обидно.
Доверившись своей жажде, он счел девушку способной предоставить затухавшее ощущение радости. Тем более, что эта особа жила в слишком красивом доме.
