Ирина Романова
Сосуд для иномирцев
ГЛАВА 3
Утром проснулась в бодром настроении. Вынула из волос спящую Лилу, решила ее не будить, положила обратно на нагретую мной подушку. Умилилась тому, как она спала. Надела высохшее платье, вышла из дома, подошла к ручью, умылась и напилась заодно. Еды в доме совсем не было, а есть хотелось неимоверно.
Вдруг я осознала, что знаю каждое растение и способ его приготовления. Значит мой дар от источника – и есть это знание?
Накопала корешков, собрала плодов с деревьев. Заготовила несколько пучков чайных трав. Пришлось возвращаться к берегу озера за хворостом, там его было много. Воду на мелководье взволновала большая рыбина. И тут ко мне пришла мысль: а что, если заманить ее в запруду, прикормив у берега, и вот тебе еда.
Откинув пару камней из воды, собрала на большой лист палочкой мелкую живность из-под них и высыпала ее в воду. На щедрую кормежку почти сразу приплыло несколько крупных рыб. Отлично, потенциал есть. После обеда займусь запрудой, наломаю хвороста. Учитывая, что я решила остаться тут, она явно не будет лишней.
Лила, проснувшись от моей беготни, сразу включилась в работу. Помогла разжечь огонь. У нее это получилось одним взмахом лапки. Обещала потом подробней рассказать о витающей в воздухе силе. Оказывается, ее очень много, только и бери.
Но вот идею остаться тут, она не одобрила.
«– Я хочу остаться здесь!»
«А если что-то случится? Надо искать Ниратов, они помогут», – аргументировала она.
«Не хочу. Чувствую, что мы именно там, где нужно». – Но я наотрез отказалась.
Я избежала участи быть разделенной с ребенком, и мне нравится вот такая отдаленность от всех.
Мы съели местные плоды, которые запекли в огне, запили чаем из трав. Затем я занялась запрудой. Начала загораживать небольшой участок озера у берега камнями и ветками. Вспомнила, как плести ивовый забор и, нарезав похожих прутьев, поставила ограждение. Потрудились изрядно. Я скинула платье, оставшись в одном белье, но всё равно было жарко. Когда закончили, я решила искупаться. Наплавалась от души, успела, и погреться, и просохнуть. День прошёл в хлопотах по дому, я пыталась хоть немного привести жилье в приемлемый вид.
На следующее утро я проснулась рано. Природа кипела своей жизнью. Птички порхали с ветки на ветку и вели перекличку. Мелкая живность шуршала тут и там. Крупных зверей поблизости не водилось, хотя может, они и не подходили близко, чувствовали чужой запах.
«Лила, научи меня пользоваться дарами», – обратилась я к бельчонку после завтрака.
«Хорошо, – легко согласилась она, – начнем с азов. Садись, – указала лапкой на стул, – закрой глаза и попробуй представить силу – свет. Она вокруг тебя, везде. Выбери образ, любой: искры, свет, ленты, что больше нравится…» – деловито объясняла Лила, расположившись у меня на плече.
«Я вижу цветные ленты», – улыбнулась я. Во круг меня плавали, вились, летали разноцветные шелковые ленты.
«Попробуй коснуться их. Не огорчайся, если не получится, это приходит не сразу. Да и не до всех можно дотронуться. Только тех, которые будут тебе доступны». – Объясняла она.
Я сосредоточилась и начала «трогать» ленты. Первая была белая. Она проскользнула сквозь пальцы. Синяя просто отодвинулась. Я перебрала разные, и все сопротивлялись тем или иным образом. Под конец, устав, я дотронулась до зелёной. Она ласково обвилась вокруг моей руки и легко впиталась. Не дотронулась я только до золотой и красной лент. Красная лента мазнула меня по пальцам и оставила кровавые капли – напугала. Золотая долгое время играла и не давалась, но потом, словно сжалившись надо мной, брызнула искрами прямо в лицо, заставляя открыть глаза.
«Долговато, – Лила, дернула меня за ухо, – но ничего, научишься. Ни одной не коснулась?»
«Зелёная лента обвила руку и впиталась, – сказала я, – красная оставила капли, а золотая брызнула искрами».
«Ого, зелёная – это целительство, красная – огонь, а золотая… означает, что источники приглядывают за тобой, ты всегда можешь попросить их о чём-то».
«Попросить, но как? – уточнила я. – И что у них стоит просить?»
«Как лекарь, ты можешь черпать из источника силу, чтобы лечиться и лечить», – пояснила Лила.
«Ясно, – я кивнула ей и вздохнула. – Пойдем, посмотрим, попалась ли рыба, и насыплем ещё насекомых», – предложила, вставая и разминая затекшее от долгого сидения тело.
Рыба была, две крупных серебряных красотки. Я с трудом вытащила одну из них на берег. Оставила там и ушла за ножом в дом. Вторую решила пока не вытаскивать. Насыпала еще насекомых в воду.
Несколько дней пролетели очень быстро и насыщенно. По утрам я занималась с силой, которую тут зовут Эклитэ. После обеда изучала и заготавливала травы и корешки. Чувствовала я себя хорошо. Такая дикая, но спокойная жизнь меня вполне устраивала.
Я совершенно не ожидала здесь кого-то встретить, услышав голос, замерла:
– Доброго светила, Малисса*, – раздалось сзади.
Звук чужого голоса напугал меня до дрожи в коленях. Хорошо, что в этот момент я сидела на пеньке возле дерева и перебирала травы. Вдохнула поглубже и повернула голову к говорившей, судя по тембру, женщине.
– Мы в деревне заприметили дым из домика, – призналась она и указала в его сторону. – Здесь когда-то жила знахарка. Это место закрыто от простых людей, в него могла прийти только Малисса, знахарка.
Я неуверенно кивнула.
– Будут благословенны предками труды ваши, Малисса! – воскликнула женщина. – Много лет у нас нет помощи, лечимся сами, только травами. Да разве можно ими всё вылечить… Вы позволите приходить к вам?
Я снова кивнула.
– Примите дары, не отказывайте в милости! – Она поставила корзинку у своих ног и отошла.
Дождавшись очередного кивка, женщина развернулась и ушла быстрым шагом.
«Это еда. Хлеб, мясо, все съедобное», – Лила уже вытащила из корзины кусок пирога и с аппетитом его жевала.
«А я говорила, что наше место тут!» – гордо заявила я.
Улыбаясь, я понесла корзинку в дом. Поставила чай и решила сварить мясо. Есть рыбу целую неделю, уже надоело, да и очень хотелось хлеба.
Знахарские обязанности я начала выполнять уже на следующее утро, едва мы сели пить чай. Лила неожиданно навострила ушки и сообщила, что у нас гости. Хорошо, что она вчера закрыла нашу поляну охранным кругом так, что никто не мог попасть внутрь. Мотивировала это тем, что мне с малышом необходимо беречься. Предосторожность лишней не будет.
Я подошла к границе и увидела женщину с младенцем на руках. Чуть дальше, на несколько шагов от нее, стояли трое мужчин. Они явно нервничали, в отличие от женщины, которая была бледна, но на удивление спокойна.
Увидев меня, они дружно шагнули ближе к ней. Я остановила мужчин жестом.
– Им нельзя? – женщина выглядела больной, а младенец не издавал звуков. Я отрицательно мотнула головой, оставаясь на месте. Женщина смело шагнула мне навстречу. В ответ я протянула руку, давая понять защитному кругу, что разрешаю ей войти. Я провела женщину к моему дому и указала на стул.
– Я недавно родила, – сказала она, – малыш совсем слабый, даже почти не плачет. Мужья день и ночь рядом, боятся отойти. Это наш первенец.
Я протянула руки, и она нехотя положила в них невесомого младенца. Я откинула ткань, укрывающую малыша, и моё сердце дрогнуло при виде спящего ребенка. Провела над ним ладонью, отпуская зелёную ленту Эклитэ, которую недавно поймала. Она обвивала малыша, медленно закутывая его. Женщина при этом сидела тихо, напряженно вцепившись в стул руками. Когда ребенок был полностью закутан, лента начала бледнеть. Она отдавала свою силу на его излечение. Теперь ясно, как это работает! Удивительное явление. Мне, существу не из магического мира, видеть такое… очень волнительно. Тем более что исцелением занимаюсь я сама, направляя дар.
Лента вернулась на мою руку выцветшей и истонченной. Она показала мне, что было с малышом и, что она сделала для его исцеления. Я сердечно поблагодарила ее за труд и мысленно улыбнулась, малыш тут же требовательно зачмокал крохотными губками.
– Вы позволите накормить его тут? – подала голос женщина. Я кивнула и передала ей ребёнка. Опустилась на кровать и сидела, глядя, как малыш с жадностью сосет материнскую грудь. Она так счастливо улыбалась, глядя на него…
– Как же я рада, что вы пришли именно к нам! Это предки о нас вспомнили! – воскликнула женщина, не отрывая от него горящих любовью глаз. Покормив младенца, она вышла из дома вместе со мной. Перед самым кругом остановилась и спросила:
– Вы совсем не говорите… Это обет предкам?
Я подумала немного и кивнула. Хороший вариант, не объяснять же, что я немая с рождения. Да и зачем? Нет никакой разницы, почему я молчу, главное, что на это есть причина. Она вышла из охранного круга, и со счастливой улыбкой, показывала мужьям сына. Они взволнованно посмотрели на него, а после подняли на меня полные благодарности взгляды. Я махнула рукой, подзывая одного из отцов. Мужчина не удивился, а сразу подошел ближе, встал у края границы. Я протянула руку сквозь него, а мужчина спокойно протянул свою в ответ. Дотронувшись до него, я передала ему все, что узнала о болезни ребёнка:
«Малыша прокляли. Женщина, которая это сделала, желала ему смерти. Ещё немного и он бы умер».
– Что нужно для того, чтобы наказать ее? – судя по решительному голосу, мужчина был настроен серьезно.
«Ничего, – я пожала плечами. – Предки скоро итак накажут ее. Вы сразу догадаетесь, кто эта женщина. Сами лучше ничего не делайте, она получит по заслугам сполна», – ответила я, чтобы не произошло самосуда.
– Спасибо, Малисса. – Он поклонился и пошел назад к малышу.
На следующее утро меня разбудил звон охранного круга. Он звенел, предупреждая, что рядом с ним кто-то стоит. Я быстро умылась и расчесала косу. Уверенно и спокойно вышла к границе. За кругом оказался мужчина, в плаще, а его лицо скрывала черная ткань. У его ног стояли две большие корзины.
– Доброго дня, Малисса, – поприветствовал он. Я наклонила голову, отвечая на его приветствие. – Моя сестра просила передать это вам. Вчера вы вылечили ее сына.
Я приложила руку к груди и слегка поклонилась.
– Корзины тяжелые, вы позволите донести их до вашего дома?
Я отрицательно мотнула головой, испугавшись, что одна точно не справлюсь со взрослым мужчиной.
Лила взобралась мне на плечо и положила лапку на шею, сказала:
«Зря ты боишься, на тебя же уже молятся. Они бояться, что раз ты молодая, то найдёшь богатых мужей и уедешь в большой город. Женщин тут почитают, не в пример тем, другим Ниратам».
– Малисса, я клянусь, что не причиню вам вреда! – проговорил гость и решительно посмотрел на меня, блеснув глазами из-под капюшона. Я подошла вплотную и протянула руку через круг, приглашая войти. Внимательно оглядела мужчину. На нём не было видно ни единого кусочка тела, а руки скрывали перчатки. Я пропустила его вперед и шла следом, глядя на широкую спину. Интересно, что можно скрывать под таким количеством одежды? Шрамы? Или уродство?
Мужчина занес корзинки и поставил на пол у двери. Вытер рукавом взмокший лоб, при этом случайно задел капюшон, и я мельком успела увидеть шрамы от ожогов. Теперь понятно, что он прячет. Коснулась его рукой и приглашающее указала на стул. Мужчина не спешил довериться мне, но все же сел.
– Мне уже не помочь, – вздохнул он. – Это старые шрамы от огня Эклитэ.
Мужчина явно был напряжен. Жестами я попросила его снять перчатку. Он послушно сделал это. Тогда я взяла его руку в свою и отпустила ленту для лечения. Через некоторое время она вернулась ко мне истаявшей и блеклой тонкой нитью и сообщила, что лечить придется очень долго.
«Приходите завтра, – сказала я мысленно, держа ладонь гостя в своей руке. – Я наберусь сил и снова смогу вас лечить. Во мне пока не так много Эклитэ, я только учусь ей пользоваться».
– Это возможно исправить? – выдохнул он.
«Потребуется много времени, но да, это возможно. Эклитэ сказала, что у меня получится», – я обессилено, присела на кровать. Кажется, я перестаралась, мне сделалось дурно. Мужчина встал и, обойдя меня, зашуршал какими-то травками в корзине. Он заварил их и подал мне кружку:
– Выпейте, это укрепляющее. Вам надо уменьшать траты Эклитэ, нельзя отдавать слишком много.
Я принюхалась к напитку – да, действительно, внутри только хорошие компоненты. Но мне нельзя это пить, это может навредить ребенку. Отдала кружку обратно.
– Это полезные травы, – сказал он, – если только вы не ждете ребенка.
Я промолчала, смотря на него. Когда до мужчины дошло, он внезапно замолк и оглядел меня.
– На вас нет знаков мужей, – нахмурился он. – Они обидели настолько сильно, что вы их отвергли? Я знаю только одних Ниратов, которые способны на подобное. Эти отщепенцы считают себя чистыми, – фыркнул мужчина. – Но при этом не чураются насильно делать женщин сосудами. Я не знаю, как вам удалось сбежать… – он покачал головой. – Они не отпускают сосуд от себя не на шаг, а потом вышвыривают из дома, как мусор. Здесь тоже мало женщин, но все любимы и почитаемы. Те Нираты и к нам заглядывают в надежде украсть себе сосуд, – признался он. – В последней войне нам удалось победить. Нашли способ полностью отгородить от них этот мир, но, к сожалению, очень большой ценой.
Мужчина замолчал и снова сел на стул. Чай выпил сам, а пока говорил, успел заварить новый,
– Вам помогли предки? – спросил он. Я кивнула. – Они там еще есть? Источники? – На это я отрицательно мотнула головой. Он порывисто вздохнул. – Ну что же, значит, и самих Ниратов скоро не станет. Без содействия источников ни один сосуд не сможет забеременеть.
****
Нираты – раса, в отличие от людей, имеющая чешуйки на скулах, небольшие роговидные отростки на лбу и гребень на голове.
Источник – место, куда предки отдавали свою жизненную силу после смерти. Охраняется последним умершим Ниратом конкретного рода. Источники хранят совокупные знания, которые можно получить, придя к ним.
Малисса – на местном языке означает «лесной лекарь, владеющий Эклитэ».
Эклитэ – магические потоки. Видны только знающим, доступны не всем.
ГЛАВА 4
– Та женщина, которая первая пришла к вам, сказала, что вы молчите, потому что дали обет, – сказал мужчина, хотя показалось, что задал вопрос.
«Нет, – я коснулась его руки, объясняя. – Я не говорю с рождения, это болезнь, не поддающаяся лечению».
– Странно, ведь те Нираты – хорошие лекари. Они пытались вас вылечить? – нахмурился собеседник.
«Нет, это им было не интересно, – вздохнула я, – а объяснить о болезни я так и не смогла. Да и понять они не захотели».
– Я пойду, – засобирался мужчина, – вам надо отдохнуть. Помните, тут вы в безопасности. Даже если они смогут найти способ попасть сюда, весь наш мир будет знать об их вторжении. К вам на помощь придут все, кто смогут, – успокоил он меня и ушёл.
Лила, проводила его, а вернувшись, зарылась мне в волосы, бурча, что нечего мне перетруждаться, надо учиться брать больше Эклитэ и тратить осторожнее. Я закрыла глаза и заснула под бурчание белочки.
Проспала все утро до позднего обеда. Проснулась вялая и с ощущением, словно приболела. Позвала Эклитэ и попросила немного подлечить меня. Когда протянула руку, целых три зелёных ленты резво устремились ко мне. Одна сразу пропала, растворяясь, две другие задержались, слегка обвивая мое тело.
«Их сегодня три, одна растворилась, две остались» – поделилась я с Лилой.
«Это хорошо, – кивнула белочка, – значит, у тебя увеличился резерв. Но тебе надо научиться контролировать свою силу. Не стоит ждать, когда лента пропадет, лучше забирать ее обратно, как только она истончится».
«Я постараюсь научиться», – вздохнула и принялась разбирать принесенные корзинки. Надо бы их вернуть, зачем они мне тут? Только место занимают.
В одной из корзинок оказалось много полезного: пару платьев, простых, но очень хороших, белье, обувь. Я удивилась, когда это та женщина успела так хорошо рассмотреть меня и мой домик, чтобы понять, что я нуждаюсь в этом? Нашла большой кусок красивой ткани, посмотрела на два окошка. Да, их бы не мешало прикрыть. Полотно, что висело до этого, пришлось снять и пустить на тряпки, а то оно совсем обветшало.
Ещё я обнаружила в корзинке швейный набор. Порадовали ножницы, их я в домике так и не нашла, даже подстричь ногти было нечем. Кусок ткани оказался большого размера, похоже на лён. Значит, можно пустить его частично на скатерть, а из остального сделаю полотенца. Шить я умею, для меня это не будет трудно. В другой корзинке я обнаружила немного красивой посуды. Достала ее и с улыбкой расставила на полках. Также, были разные крупы, и тут, знания о растениях меня выручили – я смогла точно определить, что держу в руках.
Свой новый скарб сложила в большой ларь, до этого пустовавший. Крупам, муке, копченому и сырому мясу, хлебу – всему нашлось место. Перекусила я вчерашними остатками еды, а после принялась готовить новую. Благо, теперь есть из чего. Закончив с готовкой, взяла ткань и начала кроить, удобно расположившись на берегу озера.
К вечеру были готовы все четыре занавески и скатерть. Хватило еще на два полотенца. Приготовив мыльный раствор, я ушла купаться в небольшую запруду, расположенную чуть дальше от берега. Она была закрыта со всех сторон, так что меня точно никто не мог увидеть. Вымывшись, одела новое бельё и платье, старое – уже порядком потрепанное от постоянной носки – хорошенько выстирала. Довольная и чистая я ушла в дом, ужинать и готовиться ко сну.
Засыпала с мыслью, что я все же нашла свое место. Пусть оно и оказалось в другом мире. Думаю, мое предназначение – лечить людей. Может, попробовать полечить и свои голосовые связки? Ведь Эклите помогает всем…
Меркат
Я почувствовал, что с сосудом что-то происходит, и помчался по ее следу. Мне она очень нравилась, поэтому именно я чаще всех присматривал за ней. Я не разделял общего мнения, что она нас ненавидит. Мне казалась, ее поведение больше похоже на самозащиту. Ведь как не назови обряд зачатия, но это насилие. А девушка попалась такая нежная, такие гладкие волосы, словно вода… Я бы очень хотел, чтоб она полюбила нас, мы ведь готовы на это!
Мы трое – не такие, как все остальные Нираты. Мы рождены от сосудов, потому чистокровные Ниратки всегда брезгливо смотрели на нас. С детства мы знали, что соединены миром в триумвират, и женщина у нас будет одна на всех. Ратису наша избранница тоже понравилась, да и Ирту, хоть он и не признавался.
Я бежал и чувствовал: нить с сыном почти не ощущается. Не дай Предки, с ней что-то случится! Бежал по почти исчезнувшей тропинке, понимая, что двигаюсь в направлении источника предков. Но как она могла туда попасть?..
Я остановился на поляне и понял: источника больше нет, он пуст. А сосуд в это время стояла за зеркалом перехода и с ужасом смотрела на меня. Осознав, что я не смогу пройти, она знаками мне показала, что не отдаст ребёнка, это равносильно тому, чтобы вырвать её сердце прямо из груди. И тут я с ужасом понял, что мы ведь даже не объяснились с ней, считая, будто и не должны. Попытался было объяснить знаками, что мы не будем забирать ребенка, но она лишь покачала головой.
Зеркало перехода захлопнулось.
Я шел домой, словно на смерть, понимая, что мне не простят потери сосуда.
– Я говорил, что необходимо держать ее в искусственном сне! – Ирт злился, смотря на меня так, словно собирался бить.
– Она ушла зеркалом перехода, открытым предками! – зло выкрикнул я. – Знаками мне показала, что не отдаст ребёнка, что для нее это равносильно самоубийству! Как сердце вырвать из груди!
– Женщины лживы! – фыркнул Ратис. Он был бледен.
– Сколько раз она тебе солгала? – злился я, – А помнишь свою мать? Когда тебя забирали от нее, она кричала, а затем умерла, ее сердце не выдержало! А мы даже не знаем, кто нас на свет произвел! Отцы избавились от сосудов сразу после нашего рождения!
Я попытался перевести дыхание.
– Она общалась только знаками. Так почему же мысль, что она не может говорить по каким-то объективным причинам, нам даже в голову не пришла? – злость прошла, и на последней фразе я просто упал в кресло, вцепившись в свои волосы.
– Она просила у меня бумагу и карандаш, а я этого сразу и не понял, – ошарашенно произнес Ратис. – Она хотела говорить… Это мы не захотели её слушать!
– Предки могли открыть зеркало только в тот мир, где наша раса начала свой путь. Они отомстили нам за насилие над сосудом, – тяжело вздохнул Иртис и опустил плечи, словно на них лег тяжелый груз.
– Теперь главный вопрос, как открыть портал, если источника больше нет. Да и точно ли мы уверены, что стена для нас закрыта? – я посмотрел на Ирта. Он воин и, возможно, знает ответ. Хотя и Ратис, как ученый, может найти решение.
– Один отщепенец говорил, что они ставят эксперименты по перемещению между мирами, – Ратис смело глянул на нас, – они все собираются уходить туда. Им надоело прятать и лечить женщин, а то и вовсе хоронить сосуды. Ведь именно к отщепенцам вышвыривают женщин после того, как в них отпадает надобность.
– Как ты мог скрывать от нас то, что ты общаешься с отщепенцами? – поразился Ирт.
– Зная, как вы это воспримете… – хмыкнул Ратис и пожал плечами, – без проблем.
– Они нас примут? – спросил я его.
– Думаю да. Отщепенцы давно просили помочь им доработать аппарат для перехода.
– Хорошо, – согласился Ирт, хоть и был не в духе. – Иди и договаривайся с ними. Мы соберем все необходимое для похода. Возможно, нам еще удастся найти наш сосуд. Предки, мы ведь даже имени ее не знаем, Матери нашего ребенка! Будем молить о прощении.
– Хорошо, мои вещи не забудьте! – бросил через плечо Ратис, уходя из дома.
К вечеру он вернулся, уставший, но довольный.
– Нас берут, но только из-за того, что мы не чистокровные Нираты. Где мои вещи? – спросил и тут же забрал свою сумку из моих рук. Полезная все-таки вещь досталась нам от предков. Они смогли с помощью Эклитэ сделать сумки, в которые вмещается очень много всего, но при этом их вес не меняется. Мы, современные Нираты, давно ничего не создаем. С тех пор как у нас нет доступа к Эклитэ, пропадают и источники предков.
Так нас наказали за проступки и отношение к женщинам.
И кажется это правильно…
Незнакомец
Харита первая заметила дым над лесом, где раньше жила Малисса. Она, подхватив корзинку с дарами, побежала проверять, верна ли ее догадка. Ей ведь скоро замуж, хочется и ребеночка выносить, и самой быть в порядке после родов.
Весть про Малиссу по нашему небольшому городку разнеслась мгновенно. Сестра недавно родила ребенка, но он был очень слабым, уже и не надеялись спасти. Просто ждали, когда умрет. Она подхватила младенца и бегом побежала через лес, мужья следовали за ней, поддерживая слабую после родов женщину и по очереди неся малыша. Так торопились, что даже не вспомнили про повозку, которую можно было бы запрячь.
Вернулась сестра счастливая, неся кричащего сына. Тот вопил, как настоящий Кори* на выпасе. К сожалению, мне отцом стать не суждено. Хоть наши женщины и не гордячки, встречаются всякие, но стать мужем у меня не было ни шанса. Никому не нужен уродливый мужчина со шрамами.
Мне стало любопытно. Заглянув утром в дом сестры, я взялся отнести подарки от нее Малиссе. Вдруг та сможет и меня вылечить? Хотя я ездил в большой город, и там мне сказали, что это невозможно. Но почему бы не попытать удачу?
Оседлав Ориса*, я привязал корзинки к его спине и повел к лесу.
Оказалось, Малисса окружила поляну, на которой стоял ее дом-дерево, силовой защитой. Чего может так бояться женщина?
Навстречу мне вышла хрупкая девушка, даже слишком юная, чтобы жить одной без присмотра родных. Она выглядела сонной и на ходу заплетала длинную светлую косу. Заметив меня, встала на месте, не доходя до стены. Я внезапно понял: она опасается меня. Попытался успокоить словами – вроде поверила, пропустила сквозь защиту. Но я чувствовал, что она внимательно смотрит мне в спину.
Когда понял, что девушка пришла оттуда, из-за стены… для меня это было шоком. Одна, беременная, совсем юная и такая хрупкая… Только предки могли подобное провернуть, это они помогли ей!
Напоив девушку чаем из трав, ушел, провожаемый осторожным хранителем. У нас такие есть только у самых сильных носителей Эклитэ, что уже многое говорит об этой Малиссе.
Придя домой, я снял перчатки, плащ, открыл лицо, и, проходя мимо зеркала, замер, потому что рассмотрел в нем свое лицо. Самый большой шрам на лице, который перечеркивал глаз, теперь выглядел гораздо меньше, бледнее и аккуратнее. Мое сердце дрогнуло. Маленькая, одинокая иномирянка смогла сделать то, чего не потянули маститые лекари из города…
***
Кори – местное название домашних животных, дающих молоко и мясо, похожих на гиппопотамов с шерстью, но таких же неуклюжих и весьма опасных, если чувствуют угрозу. Испугавшись чего-либо, Кори издают резкий громкий крик.
Орис – ездовое животное, напоминающее доисторического ящера, передвигающегося на четырёх конечностях. Орис легко перемещает тяжести, а также способен развить скорость до 120 километров в час.
