Ирина Мухаметова
Убийства в литературном кругу
– Тоже, что и всем твоим подругам. Лекарства, которыми меня пичкали в больнице, где я лежала. Только я была умная, я их не пила, а собирала!
– Какая же ты…
– Твои эпитеты сейчас здесь ни к чему!
– А как ты смогла оттуда выбраться?
– За деньги, милый, можно все на свете!
– Ой, как голова болит! И они что от твоих лекарств делали все, что ты хотела?
– А то! Это лекарство подавляет волю. Человек перестает самостоятельно мыслить, а делает только то, что я ему приказываю. Я им говорила, что будет очень смешно! Мы всех разыграем, а потом про нас сделают передачу, что, в конце концов, и оказалось правдой. Какая, мол, будет нам реклама! И ты тоже сделаешь то, что я тебе скажу! Будь уж уверен!
– Ненавижу тебя!
– А я тебя! Ты же знал, как я к твоим подругам относилась, я их ненавидела, а ты… Был готов в лепешку для них разбиться! А я тебя любила…
– Ты добрая! Ты не можешь мне причинить вреда.
– Вспомнил теперь мою доброту. Раньше надо было. Пиши то, что я тебе сказала.
Алексей подтянул к себе листок бумаги.
– И обязательно напиши, что ты романы эти с ними заводил ради денег!
Тут Константин дотронулся до моей руки.
– Значит, это женщина все-таки Серафима Павловна?
– Может быть.
В разговор вступила и Татьяна.
– Судя по обилию колец на руке, да.
– Ну и ну!
– Тихо, давайте смотреть дальше.
И тут беседа на экране возобновилась. Женщина выдала новую порцию критики.
– Ты пересказывал им мои сюжеты! Ты воровал мои идеи! Я тебя ненавижу! И про это ты тоже сейчас все напишешь! И все будут знать, что это я самая умная! Самая талантливая!
– Но у них не все сюжеты в книгах были твои!
– Это да! Какие-то нет! Но после твоего письма читатели будут уверены, что все!
– Все-таки ты злая!
– Злая? Ты уж определись! Несколько минут назад, ты говорил, что я добрая. Просто я тебя любила… Я все для тебя делала! Все! Я делилась с тобой своими мыслями, которые потом читала в чужих книжонках.
– Но ты же сама их не использовала.
– Ну и что? Они все равно мои! Мои! Я тебе не поручала ими торговать! И пусть теперь весь мир об этом узнает! А если еще твои какие-то романчики откроются, вот тут уж будет мой триумф!
И тут Константин не выдержал.
– Нет, это точно не Серафима Павловна. Уж что-что, но какие-то сюжеты она при всем желании придумывать бы не смогла.
– Тогда кто это? Неужели Сусанна?
Александра Васильевна и Татьяна между собой переглянулись и с этим согласились.
– Наверное, все-таки она. Потому что Серафима Павловна уж точно не сочинитель детективов.
Георгий Ваганович всплеснул руками
– Еще лучше! Она же такая интеллигентная женщина! И я не видел у нее на руках столько колец.
– Да, столько одновременно она никогда не носила, но их у нее тоже было немало. И таких же видов, как на этой машущей руке! Может, она их сейчас все надела, потому что удирать собралась?
– Может быть!
Татьяна закивала головой.
– Да, и она так же всегда руками размахивала, когда нервничала.
– Ужас какой!
Константин обернулся ко мне.
– Так, значит, это Сусанна? Председатель детектив-клуба? А что! Она женщина умная и решительная!
Я пожала плечами.
– Давайте последим за ними дальше.
А в окне Алексей уже что-то писал на бумаге. Тут рядом с нами остановилось такси и из него выскочили обе дамы – Серафима Павловна и Сусанна. Все уставились на них, как на привидения, а они на нас.
– Что случилось?
Потом они увидели, что мы всей толпой смотрим на экран телефона, и к нам присоединились. А Александра Васильевна и Георгий Ваганович к этому времени уже начали нервничать.
– Но кто тогда там? Алла, вы эту женщину знаете?
– Да.
– Это пятая его знакомая? Нам неизвестная?
Но их расспросы я остановила.
– Я думаю, что нам надо срочно попасть в квартиру. Потому что Алексей уже много чего на листке написал, и ему может угрожать опасность.
Константин кивнул головой.
– Но как это сделать? Эта женщина рядом с окном смотрит прямо на входную дверь, поэтому я не представляю, как мы сможем войти туда незаметно.
– А если мы просто в нее позвоним?
– Где гарантия, что они нам откроют? И потом она может что-то успеть сделать с Алексеем, потому что он слишком много знает. И, как мы понимаем, абсолютно безволен.
– Что же нам делать?
– Давайте пока начнем подниматься.
– А этот аппарат?
– Он зависнет у подоконника.
– Пошли.
Я повернулась к членам клуба.
– Мы пойдем втроем, я, Костя и Татьяна, а остальные пусть остаются внизу и наблюдают за онами.
– Хорошо.
Дальше все было как во сне. Женщина требовала от Алексея все новых деталей отношений с детективщицами и заставляла его написать их на бумаге. Видно, ей самой хотелось узнать все подробности. А мы стояли за дверью и неизвестно чего ждали. Потом Константин отдал мобильник с экраном Татьяне, а сам достал из сумки какие-то инструменты, и тихо сказал нам, что как только он откроет дверь, мы быстро внутрь входим и действуем по обстановке. Я, правда, не особо понимала, как он сделает так, что женщина перестанет смотреть на дверь, но тут на экране наше летающее искусственное насекомое издало какой-то пронзительный звук, из-за чего женщина резко обернулась и, как я поняла, его увидела и попыталась поймать. Но это было не так легко сделать, потому что устройство лихо от нее увертывалось. В это время Константин открыл дверь, мы вбежали в комнату, но на нас почему-то никто не обратил внимание. И тут произошло непоправимое! Женщина вдруг как-то странно взмахнула руками и высунулась за нашим приборчиком, но не удержалась и вылетела в оконный проем. Мы все оцепенели, а потом бросились к окну. Но все уже было кончено!
Я повернулась к Алексею. Его глаза были закрыты. О нет! Он потерял сознание. Я схватила бумагу с записями со стола и на всякий случай сунула листок к себе в сумку. Но я успела прочитать написанное, и знаете, что это было? Одна без конца повторяющаяся фраза «Все бабы – дуры»! Ну и ну! И если я эти слова его правильно поняла, то это действительно так.
А скоро Алексея уже укладывали на носилки и несли вниз, чтобы погрузить в машину «Скорой помощи». Я спустилась за ним по лестнице. Члены детективного клуба тут же меня обступили.
– Неужели это все-таки пятая жертва? И убийства, связанные с заговором, еще не кончились?
Серафима рыдала.
– Сколько же их еще будет? Ведь мы колдовали только на четырех человек!
И тут она закачалась и грохнулась бы на землю, если бы ее не подхватил Константин. Сусанна обняла Серафиму за плечи. Я больше не могла это слушать, поэтому пора было расставить точки над i.
– Это не пятая жертва, а первая!
– Что?
– Это Персикова. Разве вы ее не узнали? Как я поняла, она тогда в санатории не умерла, а инсценировала свою смерть, потому что замыслила убить своих счастливых соперниц, как в любви, так и в издательском бизнесе. Но самое ужасное было в том, что все это время, когда мы считали ее погибшей, она проживала в моей гостинице и читала там книги, и именно по ним планировала совершить убийства. Это «Анна Каренина» Льва Толстого, «Идиот» Достоевского, «Драма на охоте» Чехова… Я догадалась об этом совершенно случайно, попросив моего администратора гостиницы описать женщину, которая у нас достаточно долго снимала номер, и которая перечитала большинство книг во всех комнатах жильцов.
– Вот это да!
– Персикова была очень талантливой писательницей. Очень! Намного талантливей остальных своих товарок или, как их еще называют, коллег по писательскому цеху. И очень жаль, что так все случилось! Но именно она придумала такой литературный повод для убийств.
– Да, жаль!
Все собравшиеся вокруг меня согласно закивали головами.
– Интересно, а как там Алексей?
– Врач сказал, что у него шанс выкарабкаться очень велик.
– Вот и хорошо! А мы надеемся, что все наши неприятности теперь тоже закончатся.
Я на это вообще-то тоже надеюсь, потому что затянувшееся приключение меня уже слишком утомило.
С тех пор прошло какое-то время. Больше никаких передач о писательницах на телевидении не было. Историю с гибелью Персиковой родственники как-то благополучно замяли, а ее похоронили все на том же кладбище, где были похоронены ее три подруги по несчастью. Объяснили это ее почитателям тем, что перенесли прах писательницы с какого-то неизвестного погоста, где она как бы несколько месяцев назад была похоронена. Я же вместе с Алексеем при этом событии присутствовала. Он уже тогда из больницы выписался и, между прочим, все время, проведенное в больничных стенах, не переставал меня забрасывать смс-ками с благодарностями за свое чудесное спасение.
И в этот раз на кладбище он появился с большим букетом. Четыре розы он положил на могилу Персиковой, которую он вроде все-таки любил, но которая, как получается, хотела его убить. Также четыре цветка мой спутник оставил на могиле Михалевской, где уже не было того цветочного великолепия, как в день похорон, а лежало всего лишь несколько букетов от верных поклонниц. Примерно столько же их было и у Соколовой, и у Кузьминой. Их могилки мы тоже посетили. Но на них Алексей положил по два цветка. Счет теперь стал равным – все получили по четыре очень красивых розы. Сравнялись они теперь и перед вечностью, что в принципе было достаточно справедливым.
У выхода с кладбища мы с Алексеем расстались, а перед этим я сказала ему, что теперь уж он, я уверена, сменит поприще и не будет больше помогать писательницам сочинять детективы. На что Алексей мне ничего не ответил, а только загадочно улыбнулся. Ну и ну! Нет, не случайно он мне одно время очень нравился. Что-то в нем все-таки такое есть! Хотя с тех пор я больше его никогда не видела. А вот с членами клуба мы до сих пор иногда созваниваемся и вспоминаем минувшие дни, а также, что, конечно, мне более приятно, обмениваемся мнениями о прочитанных книгах.
