Ирина Лобусова
Плач под душем
– Я прекрасно знаю, о ком ты говоришь. Это Мила Танеева.
Танеева… Танеев! Мэр города! Час от часу не легче… Господи, ну мы и влипли! Так я и сказала:
– Мы влипли. Но я не знала, что в агентстве есть какая-то Танеева…
– Этопотому, что они никогда не используют фамилий. Но тыпрекрасно знаешь, о ком я говорю. Миловидная брюнетка низкого роста, с длинными черными волосами и узким лицом. Та самая, которая снималась в халате с зелёными попугаями.
Я знала, о ком она говорит. Эта девушка не была красивой, кроме того, она прославилась постоянными скандалами.
– Подожди… Я вспомнила. Но ведь она наркоманка?
– Точно. Давным-давно сидит на игле, хоть ей всего девятнадцать. И безнадёжно. Героин.
– И ты так спокойно говоришь обэтом?! Ты обо всем знала, и ничего не говорила?! Не принимала никаких мер?!
– Поверь, ты устраиваешь панику на пустом месте. Беспокоиться не стоит. Мила Танеева ни для кого не представляет интереса, хоть она и дочь мэра. Она его дочь от первой жены. И совсем не единственная. Я не знаю, кто и зачем сказал тебе такую нелепость. С её матерью отец развёлся, когда ей было лет семь-десять. Сейчас Танеев женат второй раз. И у него сын, которому полтора года. Вот в этом ребёнке он души не чает. А на дочь простомахнул рукой. Ему на неё наплевать. К тому жеон прекрасно знает, что его дочь наркоманка и проститутка. Он говорит обэтом открыто, хоть и плюётся. Несколько лет назад пытался лечить её в больнице, но ничего не вышло. Я хорошо знакома с Танеевым. Мы встречаемся в казино. Не в официальных, водном из подпольных. И, кроме того, я самаслышала и читала в прессе, как Танеев рассказывал о дочери, что она пошла по дурной дорожке. Так что ничего страшного. Он знает все. И совсем не любит дочь.
– Значит, сведения о его дочери не содержат ничего страшного?
– Значит, я хочу сказать, что либо твоя знакомая ничего не знает толком, либо она сознательно тебя надурила. Только вот интересно, зачем? Кроме того, Милу Танееву мы давно не используем с нашими клиентами. Она превращается в развалину и у неё очень плохой характер. Бывали конфликты. Так что можешь успокоиться. Всё у нас хорошо.
Я была не готова к такому обороту разговора. Легко сказать «можешь успокоиться!» Значит, снова ложь. И обманул меня он сознательно! Как я могла забыть, что всё, связанное с этим человеком, сплошная ложь? Я не знала, что и думать… ЗАЧЕМ?! Я не могла разобраться во всём том. Мне уже становилось нехорошо от такого множества неразрешённых проблем.
А в понедельник в 9 утра, как обычно, я пришла на работу. Я никогда не опаздывала, и в тот день мне не довелось опоздать. Первой, кого я встретила в офисе фирмы, была Ольга Павловна с перекошенным лицом. С неестественно изменённым лицом, дрожащим и побледневшим. Казалось, разом постарела на много лет…
– Нам надо поговорить. В моем кабинете. Быстро.
Едва я вошла, она заперла дверь. Я поразилась этой необычной таинственности.
– Да что случилось?!
– Неужели ты ничего не слышала? Никаких новостей?
– Нет.
– Вчера рано утром был убит Гароев.
– ЧТО?! – я охнула, ухватившись за стул.
– Вчера рано утром, в воскресенье, был убит Руслан Гароев. Застрелен в своей квартире.
– Откуда ты знаешь?
– Во-первых, передали в утренних новостях по радио. Я услышала в машине, по дороге на работу. Во-вторых, как только вошла в офис, сразу позвонила его жене. Сначала я говорила с ней, а потом трубку взял мент, который ведёт дело, он был у неё в квартире… Сегодня днём унас в офисе будет милиция.
– Почему у нас? Какая милиция? С чего ты взяла?
– Так сказал мент. Всё-такиГароев был нашим самым крупным клиентом…
– Не самым крупным.
– Нет, самым. Кое-какие его дела тайно вела я.
– Что? Втайне от меня? Ты из ума выжила?! Что ты делала?!
– Помогала ему кое-что перевозить заграницу и получать оттуда. Находила маленькие незаметные отели… Понимаешь, деньги были очень нужны…
– Ты знаешь, что он перевозил и получал?! ЧТО?! ГОВОРИ!!!
– Наркотики.
У меня потемнело в глазах, и в этот раз я всё-такиупала на стул.
– Ты хоть понимаешь, что, если начнут копать, ты погибнешь?
– Мои дела с ним не начнёт. Мы всё очень тщательно прятали. Они не узнают. Речь о другом…
– Интересно, о чём?
– Они заинтересуются официальным нашим контрактом с Гароевым. А вела его ты.
На её встревоженном и оттого ставшим особенно непривлекательном) лице отразилось даже некое подобие мысли. Но она глубоко ошибалась, думая, что застанет меня врасплох.
Контракт с Гароевым. Это было первым, о чём я подумала, услышав про его смерть. Мысли мои текли к непроизвольном направлении – я предполагала, что буду первым человеком, которого станут спрашивать о Гароеве. Поэтому хотела подготовиться достойно и не желала брать абсолютно все на себя. Тем болееуслышав, что Ольга вела какие-то свои делишки за моей спиной с этим типом. Нужно было поставить Ольгу на место, что я и поспешила сделать:
– Разумеется. И я готова ко всем вопросам. Кроме одного. Я не готова отвечать на вопрос, который последует, когда я скажу, какие делишки связывали с Гароевым тебя.
– Какой вопрос? – насторожилась та.
– Знала ли я о торговле наркотиками? Если знала, значит, я соучастница…
– А почему бы тебе не знать, если ты с ним спала?
Очевидно, моя недалёкая компаньонка тоже была настроена решительно. И готовилась к борьбе. Должно быть, на такую подготовку она затратила все свои силы. Ольга существовала в моих глазах как человек, полностью не способный к решительным действиям. Тем более к борьбе.
– Кто спал? – спросила, глядя на неё так, как смотрят на существо, сморозившее нелепость, выходящую за пределы здравого смысла.
– Ты, – ощерилась она, – у тебя ведь были с ним отношения! И не надо мне врать! Все знают, что ты была любовницей Гароева! Даже твой муж приходил!
– Мало ли куда приходил мой муж! Говорить можно всё, что угодно, но ты не сможешьэто доказать. Нечего доказывать: я никогда не спала с Гароевым! И потом, ты забываешь одну очень важную вещь…
– Какую?
– А то, что заниматься сексом и торговать наркотиками – не одно и то же! Хотя ты можешь считать, что когда мужчина спит с тобой просто так, без денег, тоже равносильно с его стороны преступлению, но… Но в уголовном кодексе за это статьи нет!
Выпад был довольно грубый, бестактный и даже жестокий, но он подействовал. Она смутилась, покраснела (как краснела всегда, когда прямо или косвенно ей намекали, что она содержит альфонсов) и перестала лезть на рожон. В смущённом состоянии она была неспособна продолжить атаку. Я этого и ждала.
– Подумай… – я старалась говорить как можно спокойнее, – нам не время сейчас ссориться. И не нужновыяснять отношения – это пустое. Важно хорошо подготовиться к тому, что мы будем говорить, когда сюда заявится милиция. Азаявиться к нам могут с минуты на минуту. Ты сама понимаешь, чем это грозит. Поэтому мы должны хорошо подготовиться. А мы не сможем это сделать, если ты не расскажешь мне абсолютно всё, что связывало тебя с Гароевым!
– Почему я должна что-то тебе говорить?
– Потому, что эта фирма является также и моей собственностью Как твоей, так и моей. Сюда вложены и мои деньги. Я тяжело их заработала. И я не хочу ничего терять. Ни денег, ни респектабельности. А если ты оставишь всё на самотёк, тебя ещё посадят, чего доброго. И всё вылетит в трубу, понимаешь? И для тебя, и для меня! Всё!
– Может, позвонить адвокату?
– Ещё не время! До звонка адвокату надо убрать всё, что ты успела наследить. И потом – наш адвокат занимается только гражданскими, корпоративными и экономическими делами. Он специалист по хозяйственному праву. А здесь нужен уголовный специалист по серьёзной статье – торговля наркотиками. Взять адвоката, посвятить третьего человека – значит, всё приоткрыть. А мы не знаем, как будет. Может, всёобойдётся. Придут, поспрашивают и уйдут. Может, Гароева жена убила из ревности, или кто-то с ним бабки не поделил – при его образе жизни всё возможно, и бабник он был жуткий. Так что вариантов много. А может, все наши предосторожности вообще излишни, и менты уже знают, кто его убил. Мы не можем ничего решать до тех пор, пока сюда не заявится кто-либо из милиции. Мы должны их дождаться. А потом решать. Но до этого ты должна мне рассказать все, чтобы мы были готовы. Ты меня понимаешь?
– Понимаю. Наверное, ты права.
– Хорошо. Когда это началось?
– Да уже полгода будет…
– Полгода! – я схватилась за голову, – Боже, полгода! Целых полгода ты крутила мне мозги! Сколько же ерунды ты успела натворить? И всё за моей спиной…
– Ну, я не думала, что за твоей спиной! Я этого не хотела! Я думала, он всё тебе говорит! Он был очень интересный мужчина. И богатый. А ты…
«А ты»… Сколько можно выразить тремя короткими буквами: её отношение ко мне, пренебрежение, мою жизнь, всё, что меня окружает, ничем не прикрытое торжество, что я оказалась и всегда была ничем не лучше её. Да, правда. Была, чего спорить. Я не чувствовала ни раскаяний, ни угрызений. И если кто-то когда-то взялся меня судить на небесах или здесь, на земле, я быответила: да, правда. Но у меня есть оправдание. В моей жизни была две взаимосвязанные вещи: самая большая любовь и самое страшное горе. И не моя вина, если всё так произошло. Я вздохнула. Никто не будет меня судить, а Бог и так всё знает. Значит, не нужно оправдываться. Хотя приятно: все думали, чтоя спала с Гароевым, а я на самом деле оказалась лучше, чем есть. Чуть посветлела в своих глазах – и довольно. Жалкие у неё оправдания, жалкая она сволочь. Но никуда мне от неё не деться, и если эта дурочка утонет, то сразу потащит меня за собой.
– Как это началось?
– В казино, как обычно. Я проиграла большую сумму денег. И нужно было её заплатить. Человек, которому я проиграла, согласился дать мне два отсрочки. А у меня совершенно не было денег. Ни копейки, совсем. Я решила снять с нашего официального счета, а потом что-то придумать. Я пообещала, что заплачу деньги, таким убитым тоном… А Гароев слышал наш разговор. Тогда я не была с ним знакома. Но он подслушал этот разговор и все понял по моему тону. Потом подошёл ко мне. Сказал: «Меня зовут Руслан Гароев. Я директор и владелец строительной компании «Аргус». У вас есть туристическое агентство? Я хотел бы встретиться с вами и поговорить. У меня есть к вам деловое предложение, очень выгодное. Давайте встретимся, чтобы его обсудить». Я согласилась. На следующий вечер он повёл меня в ресторан, где были отдельные кабинки, закрытые… И там рассказал… я сразу поняла, что тут дело нечистое. Поэтому спросила прямо, во что именноя буду замешана. Знаешь, Гароев был потрясающий человек! Кто-то другой начал бы юлить, что-то придумывать, пытаться меня успокоить, а он прямо заявил! Да так, будто это доставляло ему удовольствие: упиваться тем, какой он плохой, что ли, и тем, что втягивает меня, а я, в силу своих финансовых возможностей, не могу ему отказать. А если вдруг откажусь, он может в любой момент меня убрать, стоит ему лишь щёлкнуть одним пальцем… И будет за что убирать, ведь он всё рассказал! Знаешь, у него была очень симпатична эта прямота. Она просто притягивала – так, что на него невозможно было по-настоящему разозлиться. Так вот, он сказал прямо: «вы будете замешаны в торговлю наркотиками. Я занимаюсь торговлей наркотиками. Я вывожу их заграницу и получаю оттуда. Вы будете способствовать моим людям оказываться в разных странах совершенно легальным образом, а она будут привозить оттуда наркотики. За это я буду платить вам пять процентов. А знаете, сколько составляютпять процентов в этом бизнесе? Сотни и сотни тысяч. Вы очень, очень много заработаете. Разумеется, если кто-то из них попадётся, я сразу вас сдам, и вы будете выкупаться своими силами. Но до сих пор никто не попался, а с вашей помощью не попадётся и в будущем. Поэтому риск невелик. Но я всё равно буду платить вам за риск». Сначала я обалдела полностью, потом решила, что он пьяный. Или неудачно шутит… Поэтому попыталась сказать: а если я откажусь?» Он пожал плечами, так легко: «воля ваша. Вы сами можете выбрать. Мне всё равно. На такое выгодное предложение согласится кто угодно. Не вы, так кто-то другой. Какая мне разница? Вы ничем не лучше других! Но если вы откажетесь, можете не дойти даже до этой двери. Боюсь, с вами может приключится несчастный случай». Понимаешь? Он собирался меня убить! Что мне оставалось делать?! Кроме того, деньги… Ты ведь знаешь, что означают деньги для меня… и я согласилась.
– Идиотка!
– Тебе легко говорить! Тебя там не было! Знаешь, я как глянула на него, так и обмерла! Гароев был таким человеком, что…В общем, из ресторана я бы точно не вышла! А мне хочется пожить! Понимаешь? Долг мой он оплатил. Но это были копейки по сравнению с тем, сколько я получила за первую же операцию. Я помню, как волновалась в первый раз… но всё прошло очень хорошо, я поняла, что риск совсем невелик. И успокоилась.
– Успокоилась она! Неужели ты не понимала, что рано или поздно всё выйдет наружу?!
– Понимала, конечно! Но я привыкла жить сегодняшним днём! Думала: как-то оно будет. А деньги Гароева позволяли мне жить так, как я привыкла.
– Привыкла! Идиотка! Лучше бывзяла эти деньги и сходила к хорошему гинекологу! Сумасшедшая с бешенством матки!
– Наталья! Ты забываешься!
– А по-моему, единственный человек, который здесь забылся, это ты! И теперь вместо роскошной жизни пойдёшь на сто первыйкилометр, да ещё и меня потащишь вместе с собой! Ладно, что уж теперь делать… Честное слово, я удавила бы тебя собственными руками! Давай лучше рассказывай, как происходило с Гароевым.
– Схема была проста. Раз в две недели он звонил мне на мобильный и говорил, что надо встретиться. Встречались мы по ночам…
– Ничего ж себе! Ты с ним спала?
– Ты что, из ума выжила? Ты забыла, сколько мне лет? Да и боялась я его до полусмерти! К тому жево всех местах он всегда появлялся с девочками лет двадцати, что… думаю, он меня в упор не видел как женщину. У него была снята квартира, специальнодля деловых встреч, которые нельзя провести в общественном месте, ресторане или офисе. Недалеко отсюда, однокомнатная, квартира в старинном прочном доме, обставленная мягкой мебелью, как кабинет, с евроремонтом. Дверь открывал его телохранитель, который знал меня в лицо. Гароев ждал меня там. Он говорил мне, что его человек такого-то числа должен отправиться, например, в Грецию, в Афины. И давал паспорт. Я должна была оформить поездку как туристическую, с соответствующей визой. Я называла отели, в которых его человек может остановиться (по всем странам я записывала в блокнот все, я подготовила такой список специально для Гароева). Гароев выбирал отель. Я забирала паспорт и оформляла всё за два дня.
– Каким образом?
– Ты ведь знаешь, у нас человек в ОВИРе. Света. Я ей платила, и она быстроделала визу. И на таможне тоже…
– Подожди! Мы ведь на таможне специально платим Анатолию Николаевичу, чтобы…
– Правильно. Чтобы было как можно быстрей для наших левых контрактов с девочками. А я платила ему ещё, чтобы он помогал мне с людьми Гароева. Очень хорошо платила.
– С ума сошла! Он же сдаст тебя за секунду! Бывший мент!
– А он не знал, какой у меня к тем людям интерес! Я ему ничего не говорила, только что нужно сделать, и хорошо платила. Таким образом людей Гароева на таможне не досматривали, и проезжали они без проблем. Когда всё было готово, я звонила Гароеву на мобильный, номер которого знали только избранные (У Гароева было несколько телефонов для разных дел) и говорила, когда его человек может прийти. Он приходил сразу сюда, в офис, и я отдавала билеты, паспорт с визой и готовые документы. Вечером того дня, когда человек Гароева получал оформленные документы, в одиннадцатьвечера я снова ехала на квартиру Гароева (уже без предварительного звонка) и он называл номер счёта и название банка, куда переводил мне деньги. Таких счетов у меня несколько. Он переводилровно половину установленной суммы. Вторую половину я получала, когда человек благополучно и без проблем возвращался из путешествия. Вот и всё. Если у человека за границей случались какие-то проблемы, вторую часть суммы я не получала. Но так было редко. Всего один раз.
– Интересно получается. Значит, ты оформляла контракты совершенно законным образом? И если бы того человека задержали в иностранном государстве с партией наркотиков на руках, то сразу стало бы известно, что он поехал зарубеж через нашу фирму? Так получается?
– Ну, в общем…
– И если быкто-то копнул глубже, разобрался и начал следить, и понял, что таких торговцев наркотиками проехало через нас несколько, то мы сразу оказались бы под следствием, как фирма, занимающаяся таким теневым бизнесом, да?
– Ну… да.
– У тебя что, совсем не осталось мозгов?!
– Так никого из его людей с наркотиками не задерживали!
– Ты слушаешь, что я говорю?! Ты чем думала?!
– Таким было требование Гароева – оформлять всё официально!
– Конечно! Он просто ставил нас под удар! В случае чего прихлопнули бы именно нашу фирму, а он бы остался в стороне! Никто бы даже не заподозрил, что он причастен! Загремели бы за решётку именно мы! Так ты сделала, да?
– У меня не было выхода! Мне нужны деньги!
– Господи… Мы же неплохо зарабатываем на поездках с девочками! У нас никогда не было крупных неприятностей! Чего же тебе ещё надо?!
– Ты не понимаешь?
– Да, я не понимаю! Я действительно не понимаю, как можно поступать так, как поступила ты!
– Я думала, что всёобойдётся! И оно бы обошлось, если б…
– Если бГароева не убили. Ты это хотела сказать? Ладно. Давай разбираться дальше. Кто знал о твоих делишках с Гароевым?
– Больше никто! Ни одной души!
– Твои любовники?
– Нет! Что ты!
– Кто-то здесь, в фирме?
– Упаси Боже! Не знала даже ты…
– Из людей Гароева?
– Ну… его телохранитель, который открывал двери, когда я приходила на квартиру. Всегда один и тот же. Его звалиВадим, лет тридцати. Бывший боксёр… И те, кто уезжал…
– Сколько человек было?
– Несколько. Человек шесть-семь, наверное. Может, больше. Я точно не помню. Все молодые мужчины, не старше сорока. Лица однотипные… А если честно, я их не разглядывала потому, что боялась до полусмерти! Я ведь знала, что у них за дела! Они все такие были кошмарные… Не по внешности, а оттого, что я про них знала… И всё.
– У тебя есть список их фамилий? Данные паспортов?
– Нет. Гароев велел всё уничтожать!
– Я же говорю – дура!
– Так паспорта у них наверняка были фальшивые!
– Ты вносила их данные в компьютер?
– Да, кажется…
– Тогда можно посмотреть. Если, конечно, из множества наших контрактов ты вспомнишь, кто именно…
– Я постараюсь!
– Как часто они появлялись?
– По-разному. С разной периодичностью. Иногда – раз в две недели. Иногда – раз в месяц. А бывало, что и каждую неделюдва-три человека подряд.
– Повторялисьодни и те же, или каждый раз появлялись новые?
– Нет, был один человек. Самый старший. Лет сорок. Он ездил четыре раза. Каждый раз с другим паспортом, но я его запомнила очень хорошо. И некоторые тоже ездили по два раза. В основном – Восток или Европа, не дальше. В Турцию, Стамбул, постоянно. В Турцию ездили все. Тогда у меня с ними маршрут был так обкатан, что я все бумаги оформляла за несколько часов в один день. Потом – в Грецию. Афины, Салоники. В Испанию – Барселона, Кадис, Мадрид. Один раз была Румыния. Какой город, не помню. Два раза была Югославия – Белград. Потом Тунис. И один раз Египет. Три раза Арабские Эмираты, и, кажется, всё.
– Куда чаще всего?
– Турция постоянно, потом Греция, и три раза Эмираты.
Я вздохнула: Гароев был хитёр. Выбрал основные челночные маршруты. В случае чего – не подкопаешься! Да и мы можем сказать: ничего не знали, думали, обыкновенные челноки. Хитрая сволочь… Знал, как людей подставлять! А эта дура и попалась… В такую удобную и хорошо замаскированную ловушку.
– Были страны подальше?
– Нет.
– Когда ты оформляла его последний контракт?
– Неделю назад. В Грецию, Салоники. Ехал один человек, на пятьдней. Неделю назад вернулся. Я получила деньги. Всё было в порядке. Никто даже не мог предположить…
– Когда ты в последний раз видела Гароева?
– Тогда же! Неделю назад. На квартире. Он позвонил, сказал, что его человек благополучно вернулся из Греции и что я могу прийти получить вторую половину. Я и пришла. Гароев выглядел, как обычно. Угостил меня хорошим греческим коньяком. Сказал, тот человек привёз. И всё. Расстались мы как всегда. Мне и в голову прийти не могло, что… Я и не думала даже…
– Дура! Что ты могла думать?
– Ну… что его убьют!
У меня больше не было ни вздохов, ни слов. Ну почему я выбрала в напарницы такую дуру? Если только… но я отбросила эту мысль. Пока.
– Расскажи мне теперь о самом главном. Как убили Гароева.
Она жалобно вздохнула. Было ясно: что бы онане говорила о своём отношении к Гароеву, ей его жаль. Либо вздох её символизировал полное крушение стабильности и спокойствия. Ведь было ясно: с убийством Гароева начнутся крупные неприятности. Неприятности всегда начинаются с убийством, даже если вины твоей ни в чём нет. Я резко оборвала её:
– Вздыхать будешь потом! Рассказывай!
– А нечего и рассказывать. Было так. Я ехала на работу. Сегодня утром. Как всегда, слушала автомобильное радио – там по утрам крутят очень хорошие песни. И вдруг сводка новостей. Говорят: вчера в воскресенье, четвёртогооктября, в своей квартире был застрелен крупный бизнесмен, директор строительной компании «Аргус» Руслан Гароев. Ведётся следствие. И всё. Я обалдела. В первый момент жутко растерялась. Думаю: быть не может, какой-то кошмар! Как только приехала в офис, сразу позвонила ему домой..
– Зачем?
– Ну как же… я подумала: может, ошиблись. Может, это какой-то другой Гароев. Хотя такое совпадение… Трубку взял мужчина. Я говорю: я попала на квартиру Гароева? Он: да, вы кто? Я представилась. Потом говорю: я в машине по автомобильному радио слышала в новостях, что с Гароевымчто-то случилось. И хотела бы знать, что. А он спрашивает, почему я так интересуюсь судьбой Гароева? А я говорю: потому, что он был одним из наших самых крупных клиентов. Тот тип рассмеялся и представился: я, мол, капитан Никитин из уголовного розыска. Спасибо за информацию, очень интересно. Да, действительно, вчера в воскресенье, 4 октября, Руслан Гароев был убит в своей квартире, а он ведёт следствие.
– Боже…Идиотка… выходит, ты сама навела на нас ментов! Что же ты сделала?! Ну почему не позвонила сначала мне?!
– Откуда я могла знать?!
– Почему ты делаешь одни глупости? И почему я раньше не разглядела, что у тебя совсем нет мозгов?
– А что я такого сделала, не понимаю?
– Что сделала?! Ты ещё спрашиваешь?! Контракт Гароева с нами содержался в тайне, он никому о нём не рассказывал, особенно жене! Менты бы ничего не узнали! Такие вещи не афишируются! И они могли оставить это в стороне, а ты!..
– Я не подумала. Извини. Откуда я могла знать?!
– Откуда?! А что ты вообще здесь делаешь?! Только всё портишь!
– Ну, знаешь!
– Ладно! Хватит. О тебе поговорим потом. Сейчас нужно думать, что делать дальше.
– А нечего и думать! Мент сразу стал такой любезный, прямо мелким бисером рассыпается. Спасибо, говорит, за информацию, тогда сегодня днём я подъеду к вам в офис, побеседуем. Да, я ещё сказала ему, что контракт Гароева вела ты. Не смотри на меня так, как будто дашь по голове чем-то тяжёлым! Что, я неправду сказала? Ведь работала с Гароевым ты! Потом он дал трубку жене. Та рыдала. Но всё-такисказала мне что-то. Про то, что утром в воскресенье она приехала с дачи, а Гароев в квартире лежал, мёртвый. Его застрелили. Вот и всё.
Да, действительно. Вот и всё. Вырыла могилусобственными руками, иначе не скажешь.
– Больше нам ничего не остаётся, только ждать. Значит, будем ждать.
И я пошла к себе, лихорадочно соображая, что теперь будет и как отразится то, что случилось, на мне…Гароев. Что я знала про этого человека? Ничего, кроме стандартных данных, указанных в контракте. Да ещё того, что кто-то от его имени прислал мне дорогие духи.
Секретарша заглянула в кабинет и сказала, что меня к телефону. Я спросила, почему она пришла лично, можно было переключить… Спрашивать не стоило: ответ читался на её виноватом лице. Значит, слухи ползли по офису. Бурные разнообразные слухи: все были уверены, что я – любовница Гароева, а теперь все знали, что Гароев убит. Очевидно, секретарша была разочарована тем, что я не лежу на столе в полной истерике, а с самым спокойным видом собираюсь взять телефон… быстро покинув мой кабинет, побежала делиться новостью с остальными: Гароев убит, а я над его трупом не пролила ни единой слезы…
– Наташа, привет.
У меня перехватило дыхание, кровь застучала в висках и всё вокруг заволокло не пропускающей свет дымкой… В горле словно застыл горький комок, и я не могла говорить…
– Наташенька, нам нужно встретиться… – по собственному опыту я знала: такое начало не предвещает ничего хорошего, но… но я не могла заставить себя бросить к чёртовой матери телефон…
– Зачем? – слова раздирали горло наждаком, и я с трудом выговаривала каждое.
– Есть некоторые обстоятельства…
– Как ты смел мне позвонить?
– А что случилось? – в голосе искреннее изумление. Значит, он действительно не изменился.
– Я дура, это правда. И ты лучше всех обэтом знаешь. Но зачем говорить обэтом всем подряд?
– Ты о чём?
– И кому говорить… Случайной проститутке с мозгами дефективной курицы! Мог бы вести себя иначе, хотя бы из уважения к самому себе!
– Наташа, что…
– Вчера рано утром я была возле твоего дома. И случайно слышала всё.
– А зачем ты ходила чуть свет к моему дому?
– А ты как думаешь? Наверное, по глупости хотела выполнить твою просьбу.
– Ты всё не так поняла!
– Я всегда всё понимаю правильно.
– Наташенька, вот обэтой просьбе я и хотел с тобою поговорить. Изменились обстоятельства.
– Нам с тобой не о чем разговаривать. Вообще не о чем! Ни при каких обстоятельствах! И не смей мне сюда звонить! Никогда!
Я швырнула трубку и уставилась в одну точку, чувствуя, что сделала что-то неправильно. Что именно неправильно – я не могла объяснить. Только мысль крутилась в моей голове, странная мысль, которую я не могла сформулировать чётко. Воскресенье, утро…Что-то было совсем рядом. Что-то важное, то, что я не могла пока объяснить.
И это не было сожалением обутраченных возможностях. Мне хотелось бежать. Непонятно, почему, но меня вдруг охватила настоящая паника, и я с трудом удержалась от того, чтобы не схватить телефон и не заказать билет на какой-нибудь самолёт. Куда угодно – лишь бы подальше отсюда! Чтобы больше не видеть ни себя саму, ни лиц в темноте – никого.
Я выбежала из кабинета – стараясь пойти куда угодно, например, к людям. Моей секретарши не было на месте, и с сожалением я подумала, что не раз просила Ольгу её уволить. Увольнять и брать на работу мы могли только вдвоём. Это было моей ошибкой: в самом начале совместной работы я должна была потребовать себе ту власть, которую постепенно захватила она. Почему я думала обэтом? Что могло изменить появление или отсутствие секретарши? Я не знала. Мне было плохо. И хотелось, чтобы так же плохо было всем вокруг.
Я выскочила в коридор. Он выходил из кабинета Ольги. Его красивое лицо расплылось в ехидной улыбке, которая сделала его внешность хуже.
– Какая встреча! А я иду к вам. Ну что, решили свои проблемы с галстуками?
Почему, ну почему я должна была встретиться именно с ним? Почему именно этот тип занимался расследованием убийства Гароева? Я смогла пробормотать:
– Этовы, господин Никитин…
– Капитан, – поправил меня он.
– Ну да, конечно. Вы здесь по делу….
– Гароева. Вы ведь уже знаете.
– Ольга Павловна успела мне рассказать.
– Знаете, а ведь Ольга Павловна направила меня прямиком к вам. Она сказала, что вы знаете о Гароеве больше, чем кто бы то ни было.
– Ольга Павловна ошиблась. Некоторые контракты Гароевавела лично она.
– Этоя знаю тоже.
И снова нехорошо улыбнулся. Я хотела спросить, что он знает ещё, но вовремя прикусила язык.
– Так что, будем беседовать? И вы расскажете мне, что ещё находили, кроме галстуков?
– Почему вы?
– А я вам не нравлюсь?
– Нет. Я не то имела в виду…
– Я понимаю. Загадочная особа. Маньяк с фотоаппаратами, телефонные звонки от психов, колумбийские галстуки, а теперь кандидат в возлюбленные или даже состоявшийся любовник – и тот убит.
Мне стало нехорошо.
– Что вы имеете в виду?
– Я успел прогуляться по вашему офису. Познакомиться с атмосферой, обстановкой, сплетнями… Может, пройдёмв ваш кабинет?
Почему я не позвонила адвокату? Позже я не раз задавала себе этот вопрос. У меня не было личного адвоката, но я могла кого-то нанять… Я не задумывалась обэтом, когда отворила дверь кабинета и мы вошли внутрь. Мне казался предстоящий разговор мелким и незначительным… Мне казалось: не из-за чего портить кровь. Он начал сразу:
– В каких отношениях вы были с Гароевым?
– Ни в каких.
– Мне рассказывали другое.
– Кто рассказывал? Вот у того и спросите!
– Зачем вы так? Давайте лучше откровенно побеседуем в спокойной обстановке. Или лучше повестка в мой кабинет?
– Повестка? Почему вы хотите вызвать меня?
– Я повторю ещё раз: в каких отношениях вы были в Гароевым?
– Ни в каких! Я оформляла его контракт! Гароев собирался в туристическое путешествие, и я оформляла егобумаги. Так случайно получилось, что его контракт вела именно я! И я не понимаю, почему вы задаёте мне такие странные вопросы?
– С кем Гароев собирался отправиться в путешествие?
– Откуда мне знать?
– Вы оформляли документы на двоих человек?
– Да, но…
– С кем он ехал?
– С какой-то девушкой. Он передо мной не отчитывался!
– Разве вы не были с ним близки?
– Нет!
– Ваша начальница и некоторые сотрудники утверждают обратное!
– Откуда они могут это знать?
– Они утверждают, что вы были любовницей Гароева, и он не скрывал ваших отношений. Так же утверждает его жена.
– Его жена?! Но я даже не была с ней знакома!
– Зато она прекрасно знает о вашем существовании! Алиса Гароеваутверждает, что у вас была связь с её мужем, которая порядком действовала ей на нервы. Еёмуж ничего не скрывал. Вы ему очень нравились. Он не скрывал ваших отношений. И в это путешествие собирался отправиться с вами.
– Чушь какая-то!
– Правда? Покажите мне контракт Гароева!
– Зачем?
– Покажите мне фамилию его спутницы!
– Там её нет.
– Правильно. Нет потому, что Гароев собирался ехать с вами. Никакой другой спутницы не существует!
– Этонелепость!
– Разве? Тогда почему вы так нервничаете?
– Я нервничаю оттого, что вы несёте какую-то чушь!
– Кто убил Гароева?
– Откуда я знаю?!
– Но ведь вы всё знаете о его делах!
– Откуда?! Господи, да что же это такое?!
