Ирина Лачинова
Мытарство. Живая голограмма

Иммануил смотрит на меня с таким укором, как будто я только что разбила вазу, которую он подарил любимой бабушке. Прикол. Я всего лишь хотела помочь! После моего крика все притихли. Ай, ладно, буду молчать. Если старик не в состоянии управлять своими подчинёнными, это не моя проблема.

– Благодарю! – произносит Катос, бросив на меня взгляд, полный признательности.

Вот, хотя бы кто-то оценил мои старания.

– Введение чрезвычайного положения связано с отсутствием других вариантов, – продолжает он, явно готовясь к разъяснениям. – Да, в первую очередь это означает, что отпуск отменяется.

В зале раздаётся вздох разочарования и горя.

Вы ещё заплачьте! Настоящий детский сад.

– Знаю, ждёте от меня объяснения.

Да, да, да! Давай, говори уже! Не тяни резину! Моё любопытство просто невыносимо. Почему ангелов лишают заслуженного отдыха? Тем более, что отпуск полагается им всего лишь раз в сто лет. Жесть, конечно. Раз в сто лет! Издеваются.

– Мы получили бракованную партию пропусков, – тяжело вздыхая, докладывает Катос. – Сущности, созданные вами во время отпуска, проникли в наш мир. Новый враг ещё толком неизведан, но с каждой минутой мы теряем ангелов, проигрываем войну, которую не начинали. Они среди нас.

Здрасте, приехали! Я – враг? Таких, как я – много? Почему Иммануил смотрит на меня с таким подозрением?

– Они знают наши слабые места, они обладают знаниями, которые не доступны многим из вас, – Катос продолжает нагнетать обстановку. – Если к вам прибилась такая сущность, немедленно доложите в отдел Дозора! Их офис расположен теперь рядом с моим кабинетом.

И тут появляется мысль заглянуть в ближайшее будущее. Напрягаю свой внутренний глаз и вижу следующее: Иммануил хватает меня двумя руками и кричит «Сущность здесь! Держите её крепче!» На помощь к нему кидается целая толпа озверевших ангелов. Они держат меня за руки, за ноги, за шею и нос, но во мне в сотни раз больше силы. Отшвыриваю их от себя и, следуя примеру взбесившейся толпы, создаю меч, который тут же идёт в ход. Летят головы, и я… убиваю Иммануила. Нет! Не могу этого допустить.

– Я невидима для всех! – даю себе команду, отталкиваю от себя Иммануила и взлетаю наверх в надежде, что моё желание сработало.

– Где она? Где? Только что была здесь! – удивляются ангелы.

Иммануил застыл, ошеломлён тем, что произошло. Сработало. Я могу менять будущее. Круто!

– Что за переполох? – кричит Катос.

– Тут стояла самая прекрасная из прекраснейших дев с ангельскими крыльями, – кричит в ответ Рафаил. – Она исчезла!

Предатель! Но спасибо за комплимент.

Катос приближается к нам.

– Иммануил, она была с тобой? Лена… голограмма.

– Да.

Мог бы и соврать ради меня!

– Среди нас шпион! – докладывает Катос озадаченной толпе. – Дальнейшие инструкции вы получите позже. Расходитесь!

Я – шпион? Он это серьёзно? И на кого я якобы шпионю? Кому буду докладывать? Иммануилу? Больше некому. Бред.

– А ты пойдёшь со мной! – говорит Катос Иммануилу.

Ангелы разлетаются кто куда. Я, невидимая для всех, крадусь вслед за Иммануилом и его начальником. Несмотря на наличие крыльев почему-то идём пешком. Но, может быть, это и хорошо – по крайней мере, можно размять ноги. Молча преодолеваем многочисленные коридоры. У меня есть время осмыслить сложившуюся ситуацию. Вот так в одночасье я стала врагом общества ангелов. А ведь мне так хочется самой быть истинным ангелом, приносящим добро и помощь людям.

Глава 10. В кабинете начальника

Заходим в кабинет. Катос садится на свой трон. Иначе этот стул и не назовёшь. Он чудесный. Я бы тоже на нём посидела и погрела бы свою пятую точку! Иммануил перетаскивает стул поближе и занимает место напротив старика. Сейчас начнётся.

– Иммануил, ты знаешь, как я к тебе отношусь, – начинает свою речь Катос. – Ты для меня как сын. Признаюсь, думал даже с тобой породниться, но это было до того, как ты встретил Лену.

Породниться? Это что-то новенькое.

– Породниться? – удивляется Иммануил.

– Да, я так надеялся, что ты и моя дочь найдёте общий язык.

– Я и Валенсия?

Какая ещё такая Валенсия? Ах ты, хитрый старикашка! Хотел сосватать свою дочь моему ангелу. Размечтался! Иммануил только мой! И даже той другой Лене он не достанется!

– Да, думал, она наберётся у тебя ума, а то ведь стала совсем неконтролируемой, но теперь чего уж там! Ты любишь Лену, даже в отпуске её образ не покидает тебя. Вот если бы ты так же сильно любил мою дочь!

Ага, держи карман шире!

– Валенсия прекрасна, хоть и своеобразна, – говорит Иммануил. – Она найдёт свою любовь и изменится.

– Твои слова да Богу в уши!

Насколько я понимаю, Бог – вездесущий, всеведущий и всемогущий. Так гласит Библия в мудрых высказываниях: Притчи 15:3 утверждают, что «На всяком месте очи Господни: они видят злых и добрых», Иеремия 16:17 говорит «Ибо очи Мои на всех путях их; они не скрыты от лица Моего, и неправда их не сокрыта от очей Моих», а в Иеремии 23:24 читаем «Может ли человек скрыться в тайное место, где Я не видел бы его? говорит Господь. Не наполняю ли Я небо и землю? говорит Господь». В Евреям 4:13 подчёркнуто «И нет твари, сокровенной от Него, но все обнажено и открыто перед очами Его: Ему дадим отчет».

Таким образом, Он всегда видит и слышит, наблюдает за всем, что происходит, но почему-то не вмешивается. Может быть, надо хорошенько попросить? Ведь недаром в Библии от Матфея 7:7-11 говорится:

«7. Просите, и дано будет вам; ищите, и найдёте; стучите, и отворят вам;

8. ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят.

9. Есть ли между вами такой человек, который, когда сын его попросит у него хлеба, подал бы ему камень?

10. и когда попросит рыбы, подал бы ему змею?

11. Итак если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него.»

Пусть Катос обратится к Богу, чтобы Тот образумил его неразумную дочь! Все дела! Или это так не работает?

– Ты меня позвал не для того, чтобы говорить о Валенсии.

– Ты прав, Иммануил. Я хочу поговорить о голограмме.

Опять он обзывается? Самому было бы приятно, если бы к нему прилепили подобное оскорбление, например, «старый холодец» или «отцветший ландыш»? Сомневаюсь. Так, мне нужно успокоиться: вдох, выдох, вдох выдох…

– Если бы я знал, что всё так обернётся! – расстроенно вздыхает Иммануил.

И что бы ты сделал? Вот что? Отказался бы от отпуска?

– Мы теперь проводим проверку всех пропусков. Бракованных очень много. Группа создателей, ответственных за эту партию, уже получила наказание.

Наказание?

– Наказание? – словно моё эхо повторяет Иммануил.

– Да, бессрочное заключение в Темнице Сожалений.

– Сговор целой группы? Все оказались предателями?

– Не утверждаю. Вероятно, не все. Но цена слишком высока. В таких ситуациях рисковать нельзя.

Что? А как же справедливость! Алё, что вы творите?! Так ведь нельзя!

– Но…, – начинает Иммануил, однако в последний момент передумывает и замолкает.

Он что, с ними заодно? Нет, не разочаровывай меня!

– Ситуация сложная. Созданные существа проникают во все уровни многомерной Вселенной.

Ого! Я тоже так хочу!

– Как они это делают? Почему ангелы на это не способны?

– У ангелов есть правила, различные уровни доступности к информации. Соблюдение законов обеспечивает порядок и гармонию.

Вот ведь втуляет! Несёт несуразную чушь. Я-то знаю, что законы бывают разными, и многие из них содержат в себе корыстную цель самих авторов этих законов. Нельзя слепо следовать правилам! Мозг тоже иногда надо включать!

– Да, согласен, – поддакивает Иммануил. – Несоблюдение правил несёт неразбериху и хаос.

Какой же ты всё-таки наивный! Эх, так хочется коснуться тебя, обнять и всё разъяснить как маленькому ребёнку! Знаю, что ты хороший, добрый и справедливый. Тебя тут просто дурят. Вот если бы ты попал в потайную комнату и впитал хотя бы столько же знаний, сколько успела я, то в твоём сознании случился бы настоящий переворот…

– Ответь мне, Иммануил: голограмма хотя бы намекнула, какую цель она и ей подобные преследуют?

– Не знаю. Мне показалось, что Лена просто хочет жить. Не уверен, что у неё есть какая-то конкретная цель.

Он назвал меня Леной. Как приятно! Цель у меня есть: хочу изменить этот несправедливый мир!

– У тебя есть хоть какие-то догадки, где она сейчас может находиться? Сущность что-то говорила? Куда-то собиралась?

Интересно, что он ответит.

– Не знаю. Думаю, что она просто исчезла… навсегда, что её время вышло.

Он думает, что я умерла? Серьёзно? Нет уж! Я собираюсь жить вечно!

– Об этих таинственных сущностях у нас ещё крайне мало информации. Нам бы поймать хотя бы одну из них! Проникнуть в её сознание, понять, как обезвредить.

Ха-ха-ха! Забавно!

– Если она снова явится, под любым предлогом веди её к нам!

Хм, что значит «под любым предлогом»? Он агитирует Иммануила вводить меня в заблуждение, то есть, лгать? Ангелы ещё называются!

– После тщательного изучения, вы уничтожите её?

– Конечно, – Катос отвечает без колебаний.

Убийца! Я ничего плохого тебе не сделала!

– Обещай, что приведёшь её сюда!

– Не знаю.

– Пообещай!

Вот ведь прицепился как банный лист! Пообещай, пообещай! Разве не видит, что Иммануил не желает мне смерти.

– Ты же понимаешь, что это не Лена? – Катос продолжает настаивать. – Эта сущность представляет серьёзную опасность. Из-за неё могут пострадать ангелы и люди.

Эй, не надо гнать! Я желаю людям счастья, а не смерти! Да и ангелам не собираюсь вредить… если они сами не начнут ко мне приставать. Во мне очень высоко развит инстинкт самосохранения.

– Обещай, что сделаешь то, о чём прошу!

Заладил словно попугай. Пора уже сменить пластинку.

– Обещаю, – выкидывает Иммануил таким тоном, словно от него только что оторвали кусок плоти.

Ну вот! Он так быстро сдался.

– Теперь иди и будь всё время на чеку!

Мой ангел встаёт, безмолвно поворачивается и выходит из кабинета.

Глава 11. Валенсия

– Всё в порядке? – интересуется секретарша.

Иммануил не реагирует, смотрит под ноги и будто силой тащит себя к выходу, став подобием избитой собаки. Наверное, переживает за меня. Хочу обнять его, но проклятый инстинкт самосохранения тормозит этот порыв.

– Привет, Иммануил! – здоровается молодая особа.

Чувствую, как моё сердце сжимается. Проклятая ревность!

– Привет, – отвечает ангел без всякого энтузиазма.

– Отец у себя?

Ага, это дочь Катоса. Как её там? Валенсия!

– У себя.

– Подожди! Куда ты так спешишь?

Спешит? Да по сравнению с ним улитка просто Шумахер.

– Ты чего-то хотела? – Иммануил изо всех сил старается показаться заинтересованным, но это ему слабо удаётся.

– Я понимаю, что у тебя дел много, но найди минутку для меня!

Так, отсчёт начинается: 60, 59…

– Я слушаю.

– Отец говорил что-то обо мне?

Можно расслабиться. Её больше волнует Катос, чем Иммануил. Но мой отсчёт продолжается: 51, 52…

– Ничего такого. Хочет, чтобы ты стала… мудрее, что ли.

Ха-ха-ха! 46, 47…

– Ты думаешь, он считает меня глупой?

– Я совсем не это хотел сказать, – напрягся Иммануил.

– А что тогда?

– Катос выразил надежду, что мы станем ближе, чтобы я оказал влияние на тебя, но мы всего лишь друзья.

– Ну да, друзья…

Стоп! Неужели я слышу разочарование в её голосе? Она… нет, не может быть! 24, 23…

– Порой ты бываешь неразумной. Так говорит Катос. Правда не знаю, в чём это проявляется. Я ведь за тобой не слежу!

Хорошая новость: он за ней не следит. 13, 12…

– Ты вообще мало мной интересуешься, – выдаёт Валенсия, не скрывая обиды.

Нет сомнений: она влюблена в него. 7, 6…

– Прости! Дела. Ты ведь знаешь, сколько у нас работы…

2, 1… Всё! Время вышло. Можно расходиться.

– Раньше мы чаще виделись.

Алё! Твоё время закончилось. Иди, куда шла!

– Раньше у меня было меньше забот.

– Скажи, я тебе нравлюсь?

– К чему этот разговор?

Блин! Начинаю злиться. Да забудь уже про Иммануила, глупое создание! Он не любит тебя!

– С тобой всё в порядке? – интересуется мой ангел, заметив изменение выражения лица своей собеседницы.

Валенсия выглядит очень странно, я бы сказала – отрешённо. В глазах нет блеска, нет … радости. Она просто разворачивается и уходит.

– Женщины…, – покачивая головой, произносит ангел, провожая взглядом глупышку.

Моё желание исполнилось! Она забыла про свою любовь к Иммануилу. Не знаю, правда, хорошо это или плохо. Хотя… конечно, хорошо! Одной соперницей меньше.

Идём по многочисленным коридорам. Иммануил ускоряет шаг, вот он уже бежит. Я не отстаю. Мне нравится бег. Чувствую, как настроение улучшается. Ах, вот для чего мой ангел так несётся! Чтобы поднять себе настроение.

Глава 12. Глеб

Внезапно Иммануил взмахивает рукой, и перед ним возникает дверь, излучающая яркий свет. Он устремляется в портал, который начинает сужаться. Не раздумывая, прыгаю в свет, пока проход совсем не исчез.

Мы стоим у дороги в лесу, ожидая кого-то или, точнее, чего-то. Место знакомо мне. В одной из папок Иммануила именно здесь произошла трагедия с человеком по имени Глеб. Он был очень расстроен, возвращаясь из банка, где ему отказали в кредите на создание бизнеса в его маленьком городке. Именно здесь, напротив этой старой берёзы, на машину ничего не подозревающего человека упадёт что-то тяжёлое, машину занесёт, она перевернётся вот в той канаве, и Глеб погибнет, а с неба будут продолжать падать странные предметы.

Интересно, Иммануил явился сюда, чтобы спасти человека или встретить его после смерти? Чтобы найти ответ на этот вопрос, заглядываю в ближайшее будущее. Так, машина приближается. Мысленно перемещаюсь на пассажирское сидение рядом с водителем. Он шмыгает носом. Заболел? Но ведь на дворе лето! Слёзы? Чего он так расстроился? Читаю его мысли. Понятно. Ну, подумаешь, в очередном банке не одобрили бизнес-план. Это ещё не повод отчаиваться и опускать руки. Вся его душа пропитана болью и разочарованием. Стоп! Он переживает не за себя, а за людей в своём маленьком городке. Из-за безработицы там творится какой-то ужас. Распитие алкоголя – самая безобидная часть. Ежедневные преступления в любое время суток. Люди боятся выйти на улицу, боятся за своих детей. Но самое ужасное: количество самоубийств в этом городке зашкаливает. Мне, подобно Глебу, хочется всё это остановить.

Ой! Удар достаточно сильный. Безуспешно пытаюсь за что-то ухватиться. Вижу, как голова мужчины сталкивается со стеклом. Всё в крови.

Выбираемся с Глебом из раскоряченной машины. Заглядываю внутрь: на водительском сидении тело. Глеб тоже замечает свой труп. Он в шоке. Я тоже в шоке, но не из-за человека. Иммануил стоит и спокойно наблюдает за происходящим. Какого лешего! Ангел спокойно мог бы спасти Глеба, ведь он АНГЕЛ! Вместо этого Иммануил стоит и тупит. Да, да, если бы он меня видел, то сказал бы, что время грешника истекло. Кто вправе такое решать? Сам Бог постановил, что Глеб должен умереть? Вряд ли. Кто-то среди ангелов возомнил себя Богом. Сообщество убийц! Я-то знаю, что Бог – любящий, всепрощающий и мудрый. Он обязательно помог бы человеку, особенно, такому как Глеб.

С неба падают чемоданы. Люди обычно берут их в путешествие. Я поднимаюсь вверх, ловко увиливая от опасных предметов. Хочу найти источник этого «снегопада». Эх, лучше бы это падал снег, а не чьи-то чемоданы. Тогда Глеб был бы жив. Он обязательно осуществил бы свою мечту. Его фирма расширялась бы, обеспечивая людей всё новыми рабочими местами.

Опаньки! Это самолёт. Влетаю в полупустой грузовой отсек. Осталось парочка чемоданов, остальные успели вывалиться. Но что это? Загадочные мешки. В отличие от остального барахла, эти укреплены лентами к стенке самолёта. Протискиваю руку. Деньги! Вау, так много налички! На мешках странные промаркированные номера.

Время подходит к концу, я должна возвращаться. Спускаюсь и вижу внизу суету. Иммануил лежит неподвижно в канаве, рядом раскрытый чемодан. Бедный ангел! Глеб отбивается от демонов. Бросаюсь на помощь, но в последний момент осознаю, что это будущее, которое ещё не наступило. Группируюсь и возвращаюсь в настоящее.

Иммануил стоит, пинает камушек. К нам приближается тот самый автомобиль. Соображаю, что делать. Если Глеб погибнет, то ангел отправит его на так называемое мытарство, то есть, в ад, или же демоны его туда затащат. Этого нельзя допустить!

Влетаю в пресловутую машину и оказываюсь на пассажирском сидении. Хватаюсь за руль и беру управление на себя. Вправо, влево, снова вправо.

– Что? – удивляется Глеб, пытаясь рулить в противоположную сторону, но я сильнее.

С неба пачками валятся чемоданы. Один падает совсем близко, от удара раскрывается и женское бельё оказывается у нас на капоте. Огромный красный лифчик на лобовом стекле загораживает вид. Быстро протискиваю руку сквозь стекло и откидываю ненужный предмет.

Мужчина, наконец, догадывается нажать на тормоз. Резко останавливаемся. Выскакиваю из машины и смотрю в небо. Утерянный багаж продолжает падать. Да сколько же его там? Бросаю взгляд на Глеба. Сидит и переваривает происходящее. Вспоминаю об Иммануиле. Отталкиваюсь от земли и пулей несусь к любимому. Он стоит на том же месте и смотрит на меня. Но он ведь меня не видит! Ах! Не на меня он смотрит, а на автомобиль. Наверное, удивляется, почему всё пошло не по плану. В самый последний момент сбиваю его с ног, крепко ухватив за плечи. Кувыркаемся пару метров на дороге. Чемодан падает. Всё! Опасность миновала. Выпускаю ангела из объятий. Он вскакивает, создаёт в руках меч и принимает защитную позу. Он такой смешной!

– Пусть Иммануил меня увидит! – произношу достаточно громко.

– Ты! – вскрикивает он.

Сработало. Ура!

– Ты меня толкнула! – высказывает претензию Иммануил таким тоном, будто я только что ему сделала какую-то пакость.

– Я тебя спасла. Видишь тот чемодан? Он пробил бы тебе башку.

Меч в его руках исчезает, сам ангел выпрямляется. Он такой красивый!

– Это твоих рук дело? – спрашивает Иммануил, указывая на автомобиль.

– Ага. И это ещё не всё! Я должна сделать ещё кое-что.

– Что?

Нет времени на ответ. Взлетаю в небо, самолёт удаляется.

– Куда ты? – удивляется Иммануил.

Оглядываюсь. Ха! Летит за мной.

– В самолёт, – спокойно отвечаю, ускоряюсь, оборачиваюсь и вижу, как мой ангел отстаёт.

Класс! Как сказали бы люди: «одна нога тут, другая там». Сильнее и быстрее. Сверхангел!

Влетаю в багажный отсек. Мои глаза нацелены на мешки с деньгами. Разрываю ленты, хватаю два мешка и вылетаю из самолета.

– Ты чего задумала?!

Ах, Иммануил меня догнал! Ну, ничего. Пусть ещё немного полетает за мной! Прижимаю мешки к груди и спускаюсь вниз со скоростью падающей кометы. Вижу, что Глеб уже вышел из машины и осматривает её в поисках повреждений. Бросаю добычу, чтобы она приземлилась у его ног. При столкновении с асфальтом один мешок рвется, обнажив своё содержимое.

Медленно приземляюсь, наблюдая за реакцией Глеба. Он достаёт телефон, намереваясь куда-то звонить.

– Подожди! Ты собрался звонить в полицию? Не делай этого! Подумай о людях, которым ты смог бы помочь! Эти деньги – дар свыше! – говорю ему в надежде, что мои слова проникнут в его разум.

Глеб на мгновение замирает, кладёт телефон обратно и поднимает мешки. Молодец! Слышу его мысли: «Вы не дали мне денег под процент, а теперь сам Бог дарит мне ваши деньги безвозмездно. Тут много. Теперь точно смогу изменить жизнь в нашем городе». Закидывает мешки в багажник, садится в машину и уезжает.

– Ну и что ты наделала?!

Оборачиваюсь. Иммануил! Не заметила, как он приземлился.

– Помогла хорошему человеку, – спокойно отвечаю.

– Спровоцировав его на кражу?

– Это не кража. Я подарила ему деньги.

– Чужие деньги. Это кража.

Вот что он ко мне пристал? Кража, кража… А сам что лучше?

– Подумаешь, кража! Хотя, не считаю, что это кража. А вот ты…

– Что я?

Ага, напрягся!

– Ты чуть не убил Глеба!

– Ангелы не убивают людей.

– Ты стоял в сторонке и спокойно наблюдал. Твоё бездействие могло стоить человеку жизни. Только не надо рассказывать про судьбу, про то, что смерти не избежать! Как видишь, всё можно изменить. Ты ангел. В твои обязанности входит защита людей.

– Да, но…

– Ах, не надо отмазываться! – перебиваю его. – С твоей стороны это было преступное бездействие. Знал ведь, что Глеб может умереть. Ты там стоял и желал ему смерти.

– Не правда! Хватит обвинять меня! То, что ты сделала, хуже смерти.

Здрасти! Приехали!

– Ты заставила его согрешить. Теперь ему будет сложнее проходить мытарство.

– Ты говорил, что нет никакого мытарства, что люди попадают в ад.

– Да, но его душа стала слабее. Он не сможет выбраться из ада, не сможет спасти других.

– Ты в этом уверен?

– Так происходит со всеми, чья душа слишком грешна.

Боже, какую чушь он несёт! Кто ему так промыл мозги?

Глава 13. Маша

– Пойдём! – восклицает Иммануил, взмахивая рукой. – В этот раз ничего не предпринимай без моего разрешения!

Ныряем в ослепительный свет и попадаем в многолюдный город. Идём по тротуару, где люди, погружённые в свои дела, проходят сквозь нас, как будто мы призрачные наблюдатели.

– Ты слишком непредсказуемая, – продолжает Иммануил. – Сама себе на уме. Совершенно невозможно контролировать тебя.

Интересно, он догадывается, что я подслушала его разговор с Катосом? Намерен ли он сдержать своё обещание?

– Невозможно предугадать, что ты сделаешь в следующий момент.

Если ему не важно, что люди умирают и попадают в ад, какова гарантия, что он сжалиться надо мной, что не предаст меня. Куда уйдёт моя душа после смерти?

– Ты не знаешь, как устроен мир. Я, к твоему сведению, до сих пор учусь в «школе ангелов», вернее, в университете. У меня сейчас третий уровень.

А если я просто исчезну? Если они уничтожат мою душу?

– Знания тебе не помешают. Возможно, они сделают тебя более разумной. Ты вообще меня слушаешь?

– Да, слушаю.

– И что я сказал?

Проверяет мою внимательность. Впрочем, я способна выполнять несколько задач одновременно: думать, слушать, наблюдать.

– Ты сказал, что я непредсказуема и трудно управляема. Ты даже намекнул, что я глупа, в то время как ты у нас – ангел третьего уровня. Между нами пропасть. Мне до тебя как муравью до Луны.

– Про муравья и Луну я ничего не говорил.

– Подумаешь, немного приукрасила! По-твоему, я не знаю правил и поэтому их не соблюдаю.

– Так и есть.

– А ты уверен, что, зная все ваши правила, я безоговорочно их признала бы?

Молчит. Задумался.

– Это тебя можно убедить в чём угодно, а я не такая.

– У тебя дух мятежника. Кого-то ты мне напоминаешь.

– Валенсию?

Другого варианта нет. Не удивительно, что Катос так беспокоится о своей дочери. Она такая же непокорная, как и я.

– Точно, Валенсию! – радостно восклицает Иммануил.

– Её вы тоже уничтожите, или она под защитой, так как является дочерью начальника?

– Что?! Ты подслушивала мой разговор с Катосом?

– Ага, – теперь улыбаюсь я.

– Тогда ты знаешь, что тебя ждёт.

– Не факт, что именно то, о чём ты подумал.

Я, конечно, не читаю его мысли, но на интуицию не жалуюсь. Наверняка сейчас он представляет, как меня уничтожают самым зверским способом.

– Ты читаешь мои мысли?

Если бы! Увы, нет. Не понимаю: почему мысли библиотекаря для меня открыты, но в то же самое время не могу достучаться до сознания других ангелов.

– Так ты читаешь мои мысли или нет?

А он настойчив!

– Нет.

– Точно?

– Точно, можешь расслабиться.

– А я и не напрягался.

Ага, как же!

– Кстати, мы почти на месте.

Подходим к зданию с вывеской «Солнышко».

– Детский сад? – спрашиваю, зная ответ.

– Именно так.

Входим внутрь.

– А почему ты не переместил нас сразу сюда? – интересуюсь, ведь глупо тратить время на прогулку, когда важна каждая секунда.

– Хотел поговорить с тобой.

Хитрец, но наш разговор ещё не окончен.

Подходя к двери, я чувствую приближающуюся угрозу. На всякий случай вглядываюсь в будущее. Мы входим в комнату, но там никого нет. У стены стоит большой шкаф с книгами, карандашами и игрушками. Вдоль стены расставлены небольшие цветные столики с четырьмя стульчиками каждый. Переходим в следующую комнату. Ага, это спальня! Все дети спят, идёт тихий час. У одной из кроваток я замечаю движение. Подхожу ближе. Из пола высовывается длинная чёрная рука, медленно крадётся к маленькой девочке. Это Маша. Я узнала её. Дочь Дины, чью папку я изучала. Женщина повесилась после похорон дочери, но похоже, что Маша всё ещё жива. Мы вернулись в прошлое? Или в той папке было предсказание возможного будущего? Иммануил пришёл спасти ребёнка. В этом я уверена. Чёрная рука, кажется, не представляет особой опасности, поэтому возвращаюсь в настоящий момент.

Проходим в комнату. Здесь всё точь-в-точь, как в моём видении. Приближаемся к кроватке Маши. Иммануил создаёт меч и крепко его сжимает. Ох, руке не поздоровится! Ждём. Чего ждём? Непонятно. Чёрная рука тянется под кроватью. Подхожу ближе к Иммануилу и легонько постукиваю его по плечу.

– Не вмешивайся! – отвечает он, оборачиваясь.

В его взгляде сияет столько злости! Аж обидно. «Не вмешивайся!» Да пожалуйста! Буду тупо стоять и наблюдать. Всё-таки Иммануил не маленький мальчик, а опытный ангел, хотя странно, что он смотрит по сторонам, вместо того чтобы заглянут под кровать. Чёрная рука уже под одеялом. Какая же всё-таки она длиннющая!

– Ах, ты тварь! – вскрикивает ангел и бросается к безобразному отростку невиданного чудища, затаившегося в погребе.

Хрясь! Отрубил. Опаньки, новая рука! Хватает Иммануила за горло и кидает его на пол. Тотчас из пола вылезают ещё четыре отростка, ухватывают ангела за руки и ноги. Он безуспешно пытается вырваться.

Маша такая милая! Сладко спит девочка, не подозревая, какая борьба разворачивается за её невинную душу. Я склоняюсь, поправляю её кудряшки. Спи, моя хорошая!

Одна из рук выхватывает меч Иммануила и замахивается. Интересно, что он будет делать? Меч вонзается ему в правую ногу, скользит ниже и наполовину входит в пол. Рука пытается выдернуть оружие, чтобы нанести новый удар. Иммануил, стиснув зубы, изгибается как червяк. Подхожу и ложусь рядом с ангелом.

– Больно? – спрашиваю.

Молчит. Вижу, что больно. Стойко терпит.

– Очень больно? – уточняю, разглядывая свои тонкие пальцы.

У меня нежные руки, не для грубой работы. Пальцы длинные, будто предназначены для игры на пианино или гитаре.

– Издеваешься? – наконец выдаёт он. – Помоги!

Вскакиваю на ноги, создаю в каждой руке по мечу и с лёгкостью расправляюсь с живыми отростками. Они разлетаются во все стороны. Делаю прыжок вверх, разворачиваюсь вниз головой и на огромной скорости падаю, проваливаясь сквозь пол. В тёмном погребе толстое многорукое чудище, не имеющая глаз, но каждая рука которого, будто имея собственный разум и зрение, разворачивается и кидается в мою сторону. Хрясь! Хрясь! Да сколько можно?! Ко мне тянутся всё новые руки. Делаю в воздухе сальто и вонзаю оба меча в толстую тушку, руки падают, падает и сама тушка, превращаясь в тягучую слизь. Ух, я молодец! Взлетаю вверх.

Иммануил стоит, колдуя над своей больной ногой.

– Помочь? – интересуюсь.

– Нет, я сам. Сейчас заживёт. Ты мне и так помогла. Спасибо! Хотя ты могла не ждать, пока эта тварь пронзит мою ногу.

– Я решила быть послушной. Ничего не делать без твоего разрешения.

– Не надо настолько буквально исполнять мои просьбы!

– То есть в следующий раз я поступаю так, как считаю нужным, не дожидаясь твоей команды?

– А ты хитрая!

– Нет, не хитрая, а сообразительная, – поправляю его, хотя, да, хитрость во мне присутствует.

– Девочке уже ничего не угрожает. Пойдём!

Глава 14. Сон Бориса

Снова взмах руки, пронзительный свет, и мы на месте. Лёгкий ветерок ласкает лицо, а в воздухе витает запах предвестия дождя. Оглядываюсь по сторонам. Очень странная местность. Куда-то идём по улице полуразрушенного города. Из парка выныривает танк и с присущим для него шумом направляется в противоположную от нас сторону. Где-то вдали слышен пронзительный свист и грохот. Война? Серьёзно?

– Что за страна, какой город? – растерянно спрашиваю Иммануила.

– Этого места нет в реальности.

– Как это?

– Это сон.

– Чей сон?

– Посмотри внимательнее! Этот город тебе не знаком? – с удивлением спрашивает ангел.

– Нет.

Откуда мне знать, где мы? Я тут точно впервые.

– Это сон Бориса. Ты ведь читала его Дело, верно?

– Читала.

– Значит, и его сны видела.

– А сны настолько важны?

Неужели я налажала? Считывая информацию с папок, я намеренно пропускала сны, не предавая им особого значения.

– Сны очень важны, – поясняет Иммануил. – Многие люди умирают во сне.

– Борис умрёт во сне?

– Нет, если мы ему поможем.

Мне нравится слово «мы».

– Вижу, у тебя хорошее настроение, – улыбаясь, замечает ангел.

У меня отличное настроение и, похоже, оно передаётся также Иммануилу.

– Тихо! – внезапно командует он, и мы прижимаемся к стене многоэтажки.

Мимо пробегают солдаты.

– Шнеллер! Шнеллер! – кричит один из них.

Зачем я в библиотеке углублялась в философию, вместо того чтобы изучать языки? Надо же, какой провал!

– На каком языке они говорят? – спрашиваю, когда толпа солдат исчезает из виду.

– Это немцы, говорят на немецком.

– А почему мы от них прятались? Их ведь не существует, как и этого города!

– Не всё так просто.

– Почему?

– Это могут быть как призраки, так и бесы.

– Ты говорил, что умеешь читать мысли бесов.

– Не всех, только тех, кто низшей расы.

Точно! Совсем из головы вылетело.

– А мысли призраков ты можешь прочитать? – спрашиваю, потому что мне нужно знать все детали.

– У призраков нет мыслей, они – призраки!

Ага, значит, ангелы не способны проникнуть в мысли других ангелов, бесов высшей расы и призраков.

– Нам следует сменить облик, – говорит ангел и делает странное движение пальцами правой руки.

Зачем эти жесты? Разве он не может просто изменить свой облик мысленно, как это делаю я?

– Ну что, как тебе? – спрашивает Иммануил.

– Не очень, – признаюсь, разглядывая на себе странную форму.

Штаны слишком велики, как и рубашка, а на голове неудобная штука.

– Не снимай! – настаивает ангел, видя мои телодвижения.

– Я просто хочу посмотреть, что у меня на голове.

– У тебя солдатская пилотка, такая же, как и у меня.

– С красной звездой?

– Да.

– Нельзя ли мне с синей? – спрашиваю, ведь синий цвет мне идёт больше.

– Нельзя.

Ну да, конечно. Иммануил выглядит классно в этой форме, а я похожа на бомжиху. Единственное, что мне нравится, так это причёска. Вместо распущенных волос сейчас мою голову украшает толстая коса.

– Пошли!

– Куда?

– Найдём Бориса. В таком виде он нас примет за своих.

Мы движемся вперед, оглядываясь по сторонам. Я не понимаю, зачем весь этот костюмированный фарс. Борис же не представляет угрозы… или представляет?

– Похоже, это тот самый дом, – сообщает Иммануил, и мы заходим в подъезд.

Здесь грязно и пыльно. Ощущаю опасность и переключаюсь на режим просмотра будущего.