Ирина Кундик
Проект «Амалия». Часть I. Прошлое
Дневники Шувалова – а если их искали не там?
Мы решили, что этим вечером Дима с Любой поедут домой, а дед Павел переночует у меня. На следующий день мы собирались продолжить обучение.
Ночью мне снился Шувалов. Я его никогда не видел, но был совершенно уверен, что это он. Мы с ним о чем-то беседовали, рассказывал он очень увлекательно, правда я, к сожалению, ничего не запомнил, зато проснулся с очень интересной мыслью. За завтраком я спросил у Павла:
– А где искали дневники Шувалова?
– Дневники хранились в сейфе, а сейф был в его кабинете на втором этаже. Там был сильный пожар. Ковальчук уверял меня, что ничего не сохранилось.
– Я вот что подумал… Представь, что тебе ночью пришла совершенно гениальная мысль и ее надо записать. Ты что, пойдешь ночью в лабораторию открывать сейф и эту мысль записывать?
– Хм… Ну вообще-то у Шувалова был круглосуточный доступ в лабораторию. Операторы работали посменно по расписанию, а Шувалов мог зайти туда в любой момент, в том числе и ночью, и в свой кабинет тоже…
– А не мог ли этот сейф с дневниками находиться в коттедже Шувалова? Вот мне было бы удобно, чтобы мои записи всегда были под рукой, даже ночью и в выходные.
Павел задумался.
– Слушай, а ведь действительно сейф мог быть в коттедже! Вернее, у Шувалова могло быть два сейфа: один дома, другой в кабинете. Как же я об этом не подумал? Он часто работал дома на веранде. – Сказал Павел через минуту. – И Ковальчуку такая мысль в голову не приходила. А может быть приходила и он этот вариант тоже проверял?
– А кому могли достаться личные вещи Шувалова после его смерти? Были у него наследники?
– Понятия не имею… В любом случае, секретный отдел должен был все вещи Шувалова проверить перед тем, как отдать наследникам. Но мысль твоя правильная, надо ее додумать до конца!
Вскоре приехали Люба с Димой и я изложил им свои соображения насчет сейфа.
– Молодец, Леха, правильно мыслишь! – одобрил Дима, – надо поискать наследников, чем черт не шутит… Павел, вспомни, пожалуйста, а что у Шувалова было с женщинами? Я помню, ты говорил, что он был женат?
Павел сидел на диване закрыв глаза и обхватив голову руками:
– Он мне рассказывал, да. Были какие-то дела с его московской квартирой… Погодите, дайте вспомнить.
Мы оставили Павла на диване вспоминать и ушли на кухню. Любе не терпелось поехать в кафе, чтобы учиться дальше. Дима терзал свой смартфон, то и дело убегая в детскую, чтобы поговорить. А я очень хотел, чтобы Павел вспомнил что-нибудь важное, что даст нам зацепку, что позволит найти дневники… Очень хотелось верить, что они не погибли в пожаре.
Минут через двадцать Павел пришел к нам на кухню и рассказал, что была у Шувалова дочь! Леонид женился в середине пятидесятых на очень красивой женщине, Павел видел фотографию. Как раз тогда Шувалов каждое лето бродил по лесам в поисках родника. А жена, между прочим, хотела летом ездить на курорт, а не в лесу комаров кормить! На этой почве они и разошлись. Людмила (кажется так звали эту женщину) тут же вышла замуж за другого, и уже в этом браке родила девочку. И сразу после родов написала Шувалову письмо, что ребенок этот, на самом деле, его! Людмила, как честная женщина, должна была Шувалову об этом сообщить, но просила сохранить его отцовство в тайне, так как ее новый муж уверен, что это его дочь. И Шувалов согласился хранить тайну, но попросил, чтобы девочку назвали Алиной – в память о его сестре.
Лет через десять с мужем Людмилы что-то случилось, куда-то он делся… И она явилась к Шувалову с напоминанием, что Алина – его дочь! Леонид тогда согласился прописать Алину в своей московской квартире. Возможно, они в документах изменили отцовство ребенка и Алина стала носить фамилию Шувалова. Тогда, после его смерти, квартира точно отошла Алине. Возможно, она явилась наследницей и всего остального.
– Задание понял, – отозвался Димон, – ищем Алину, которая была прописана в квартире Шувалова. Адрес у меня есть.
Алина Шувалова и сейф с тетрадями
На следующей неделе появилась хорошая новость – в архивах нашлась та самая Алина! Дима созвонился с ней под предлогом поиска личных вещей Леонида Шувалова, которые могли бы пролить свет на его научные интересы. Это необходимо для истории науки. Алина рассказала, что на даче есть вещи отца и пригласила в гости!
И мы, несмотря на метель, поехали на дачу к Алине Леонидовне. Дачный поселок оказался недалеко от Москвы, у ворот нас встречали несколько жизнерадостных хаски и симпатичная старушка в огромном тулупе. Она рассказала, что круглый год живет на даче, дети и внуки живут в Москве, приезжают только летом и изредка по праздникам или в выходные. Поэтому она и ее собаки всегда очень рады гостям!
Дима сообщил, что это он с ней разговаривал по телефону и даже показал какую-то корочку, на которую Алина не обратила никакого внимания и пригласила всех в дом.
Дома уже был накрыт чайный стол с большим электрическим самоваром, и хозяйка принялась угощать нас блинами с вареньем. Варенья было наверно десяток сортов, и я быстро запутался, но все было очень вкусно! А когда Алина узнала, что Павел не только много лет работал вместе с ее отцом, но и был рядом с ним в последние минуты его жизни, даже всплакнула немножко.
Дима попросил Алину Леонидовну рассказать об отце и его научной работе.
– К сожалению, я с ним мало общалась, а о его работе и вовсе ничего не знаю, потому что все было засекречено. – Ответила она. – Всего лишь один раз я была там, где он жил и работал, но я была маленькая и практически ничего не помню. Маме там не понравилось: глушь и забор с проходной…
– Вы уверены, что были там только один раз? – уточнил Дима.
– При жизни отца только один раз в детстве. После его ухода в мир иной меня вызывали для передачи его вещей, так как я была его единственной наследницей. Помню очень любезного офицера, который помогал мне упаковать вещи и отвез потом все это в Москву. Я тогда была очень расстроена и не соображала ничего…
– Именно эти вещи, которые вы сохранили для истории?
– Да, все хранится здесь, пойдемте наверх.
Мы поднялись под самую крышу, там было небольшое помещение с полками, на которых пылились старые вещи.
– О! Да это же его любимая лампа! – воскликнул Павел, показывая на зеленый абажур с китайскими драконами, – она стояла на веранде, где Леонид любил работать.
– Да, а это книги, которые были в его книжном шкафу, – Алина показала на аккуратно перевязанные стопки книг, покрытые полиэтиленом.
– А тетради? – спросил Павел, любовно поглаживая старую лампу, – я помню, что он любил писать в обычных школьных тетрадях за две копейки. Помните, были такие в клеточку?
– О! Конечно помню! Были тетради…
У меня учащенно забилось сердце – неужели сохранились записи? Алина с Павлом двигали коробки с вещами, поднимая тучи пыли. Павел то и дело что-то вспоминал, вызывая восторг и восхищение Алины. Дима, поймав взгляд Павла, указал ему на дальний угол. Я тоже посмотрел туда, там в темноте на полу явно стояло что-то квадратное, заваленное старыми вещами. Павел понял и переместился ближе к тому углу. Там они с Алиной нашли несколько статуэток с гравировкой, явно чьи-то подарки, древние часы в футляре, наконец Павел поднял что-то большое из той кучи вещей:
– Это пальто Леонида?
– Честно говоря, не помню, может быть и нет. Я сюда складывала разные старые вещи, так что может быть и мужа моего…
А из-под пальто показался угол серого сейфа!!
– Вот! – обрадовалась Алина, – в этом сейфе лежат тетради!
Она рассказала нам, как во время упаковки вещей в коттедже Шувалова, офицеры нашли этот сейф, принесли какой-то приборчик и сейф открыли. В нем лежали две стопки тетрадей. Офицер взял одну из тетрадей, начал листать, потом показал Алине и спросил, не знает ли она, что тут написано. Алина взяла тетрадь и увидела, что записи сделаны на французском языке! Тогда она решила, что, скорее всего, это копии старых писем дворянского рода Шуваловых. Ее отец всегда интересовался историей и, при случае, делал копии, мать рассказывала ей об этом. Вероятно, это личная переписка кого-то из предков Шувалова. Офицер пролистнул еще несколько тетрадей, там было то же самое. Он сложил все обратно в сейф и закрыл его, очевидно, не найдя ничего, что могло бы препятствовать передаче этого сейфа родственникам Шувалова.
Павел, в свою очередь, рассказал трогательную историю о последних словах Леонида Шувалова, о том, как он завещал Павлу сохранить эти записи и передал код от сейфа, но Павел, ввиду сложных обстоятельств, так и не смог выполнить его просьбу, о чем жалел все это время! Тогда Алина предложила перенести сейф вниз и попробовать открыть его.
Дима взял сейф в охапку и пошел с ним вниз по лестнице, бормоча о том, что офицеры, вскрывая сейф, могли сбить шифр кодового замка, и хорошо, что прошло то время, когда российский офицер знал два-три европейских языка…
Но, скорее всего, те офицеры, которые общались с Алиной, были хорошими профессионалами, хотя и не знали языков – они аккуратно сейф открыли и также аккуратно закрыли, поэтому шифр, который когда-то давно наизусть выучил Павел, оказался правильным!
Дверца сейфа, скрипя, открылась и там действительно оказались тетради. Павел взял верхнюю из стопки, полистал и протянул мне. На самом деле, там была смесь французского, немецкого и, наверно, латыни. Я сел за стол и принялся изучать. Некоторые страницы были вполне понятны, переводчик в смартфоне справлялся. С некоторыми придется повозиться, но, в целом, было ясно, что это никакие не дворянские письма, а именно то, что мы искали! Дима и Павел поняли это без слов, глядя на мою счастливую физиономию.
На каждой тетрадке стояла дата. Я разложил их в хронологическом порядке и углубился в чтение первой тетради, периодически консультируясь со словарем. Почерк у Шувалова был четкий, фразы короткие – читать можно!
Пока я читал, Павел с Алиной пристроились поближе к самовару с блинами и с удовольствием вспоминали былое… Дима вооружился лопатой и, с мощной поддержкой со стороны собачьей команды, расчистил снег, чтобы ворота открывались нормально. Алина все пыталась заботливо кормить меня блинами, а когда Павел сказал ей, что эти тетради очень нужны для истории, расплакалась у него на груди и прошептала, что мы можем забрать с собой все вещи Шувалова, потому что, на самом деле, кроме нас, они никому не нужны… А ей так хотелось, чтобы люди все же узнали об ее отце.
Вскоре Диме удалось открыть ворота, он подкатил машину к дому, мы загрузили в нее сейф с тетрадями, книги, лампу. Дима проверил, сохранился ли его номер в телефоне Алины и просил ее звонить, если что… И мы уехали.
Первым делом, в ближайший выходной я засел на работе и тщательно отсканировал все тетради Шувалова. Сканы мы забросили на Димин супер-защищенный сервер, и я принялся изучать записи.
Глава 7. Дом для Амалии
Дневники Шувалова – первые открытия
Честно говоря, я ожидал, что в тетрадках Шувалова сразу же найду некую физическую теорию, описывающую аномалию во всей красе. Но, к своему удивлению, на первых страницах я обнаружил философские идеи и много психологии!
Вот уж воистину «Познай самого себя…»
В философии Ньютона пространство представляется чем-то вроде универсальной безграничной коробки, в которой размещается все, что есть. Свойства самой этой коробки никак не зависят от того, что в ней находится.
У Эйнштейна пространство более интересное. Во-первых, оно не рассматривается отдельно от времени, а как единое четырехмерное пространство-время. Во-вторых, это пространство-время является динамичным и его свойства напрямую зависят от тех объектов, которые в нем находятся.
Кант предложил кардинально иное представление о пространстве. Исходя из простого факта, что мы не можем представить себе что-либо вне пространства и времени, он предположил, что восприятие вещей в пространстве и времени – это свойство, жестко встроенное в нас с вами. Другими словами, наше восприятие устроено таким образом, что мы воспринимаем вещи, приписывая им пространственно-временные характеристики. Мы сами создаем внутри себя это пространство-время, чтобы упорядочить в нем все, что есть в этом мире.
Есть такая полезная метафора:
Близорукий человек плохо видит, но стоит ему надеть очки, как мир приобретает понятные очертания. Предметы становятся узнаваемыми и ориентироваться в этом мире в очках гораздо легче, чем без них. Когда мы смотрим на окружающий нас мир сквозь очки, то сами очки мы не замечаем, не так ли?
Можно представить, что пространство-время – это что-то вроде особых очков, с помощью которых мы воспринимаем этот мир.
Тогда наша пространственно-временная аномалия (ПВА) – это внешние условия, в которых, у некоторых людей, встроенный пространственно-временной механизм сбоит и надо уметь этим сбоем правильно пользоваться.