Ирина Коняева
Любовь под зонтом
Глава 9
Из кафе друзья вышли почти в полночь. Как и надеялась Настя, они встретили знакомых и в клуб отправились уже большой компанией, где Диму тут же утащила в сторону эффектная брюнетка в настолько откровенном платье, что Настя удивилась, как её вообще пропустили охранники.
«Любая девушка знает, что платье должно быть или коротким, или с глубоким декольте, или с открытой спиной, – бубнила про себя Настя, – а не со всем этим вместе взятым, ещё и полупрозрачное».
– Сразу танцевать или по коктейлю? – Друг Димки, Алексей, взял над девушкой шефство, и Настя благодарно ему улыбнулась. Оказаться одной в незнакомой компании было не очень приятно, и поддержка оказалась как никогда кстати.
– Я бы выпила глоточек шампанского, или вина красного сухого, – отвечала Настя на ухо парню, чтобы не перекрикивать громкую музыку.
– Отлично! Идём!
«С мажориками отдыхать, конечно, прикольно, – думала девушка спустя полчаса. – Никаких неудобств. Сразу тебе и вип–столик, и всё что хочешь. А Лёша вроде ничего такой. Добрый, заботливый. А Димка, гад, бросил меня и свалил».
Впрочем, Настя не скучала. К ним с Алексеем присоединился ещё один парень – Ярослав, и они втроём пили, болтали и веселились. Мужчины откровенно восхищались ею, говорили комплименты, старались угодить, и Настя вовсю наслаждалась их вниманием.
– Пора танцевать! – Она хлопнула в ладоши, озорно улыбнулась, посмотрела лукаво сперва на одного, затем на второго. – Вы со мной?
Троица пошла на большой танцпол. Как по заказу заиграла музыка с восточными мотивами, и Настя прикрыла глаза, подняла руки, отдалась привычному ритму. Она танцевала самозабвенно, страстно. Без оглядки на окружающих. И люди расступались, оставляя её в центре круга, любуясь стройной, гибкой фигуркой, неосознанно повторяя её движения.
Алексей с Ярославом переглянулись. Добыча стала во сто крат желаннее. Пока Настя никому не отдавала предпочтение, у каждого был шанс. И каждый из них был готов пойти на многое, чтобы обойти конкурента.
Дима не обнаружил Настю за столиком и по наводке друзей пошёл на танцпол, кляня Василину, так не вовремя приставшую со своими проблемами. Высокий Ярослав выделялся из толпы, и Дима двигался в его сторону, ориентируясь, как судно на сигнал маяка в темноте. Яр не замечал друга и смотрел, по всей вероятности, на какую–то девицу, уж больно жадное выражение было на лице.
Дима хохотнул про себя, но заинтересовался. Кто мог увлечь избалованного женским вниманием Ярослава настолько, что тот не отводит взгляда уже которую минуту?
– О! – не удержался от комментария парень.
Настя танцевала так, что дух захватывало. Плавные, соблазняющие, манящие движения. Закрытые глаза, приоткрытый, будто в порыве страсти, ротик. Струящиеся по плечам локоны, чёрными блестящими лентами ласкающие тело.
Дима сглотнул. Ему хотелось любоваться ею бесконечно, но не здесь. Не здесь!
Прекрасная Анастасия, словно Шехерезада, принцесса из восточных сказок, должна была танцевать только для него одного! Не для толпы!
Дикое, первобытное, тёмное чувство поднялось в груди.
Он не слышал музыки, не слышал шума толпы.
В его ушах бешено бился пульс.
В его сердце танцевала она. Любимая. Восхитительная. Единственная.
Дима сделал шаг вперёд, намереваясь схватить и унести, спрятать ото всех, наслаждаться жадно, упоённо, с восторгом.
Но он опоздал.
Алексей оказался ближе к девушке и, когда зазвучала медленная и красивая музыка, первым пригласил её на танец. Вынырнувшая из состояния, близкого к трансовому, Настя не отказала.
Парень ей понравился. Он не строил из себя мачо или кого–то в этом роде, был приветлив, заботлив и внимателен. И не скрывал, что Настя ему интересна. Хотя и Ярослав ей приглянулся. Но без Димкиного благословения влюбляться она не собиралась.
«Флирт – да, влюблённость – нет», – вспоминала девушка напутствие друга и флиртовала вовсю, разрешили ведь!
– Настя, ты потрясающе танцуешь! Очаровательно! Восхитительно! – восторгался Алексей, прижимая чаровницу к себе поплотнее. Предлог присутствовал самый что ни на есть благовидный – музыка орала громко, а молчать весь танец сил не было. – У меня просто нет слов, чтобы выразить всё, что я чувствую! Извини, я не умею говорить красиво, но хочу, поэтому лезут какие–то банальности из книг или фильмов. Настя, ты украла моё сердце!
– Не преувеличивай! – беззаботно рассмеялась девушка. Лёша говорил несколько наиграно, однако улыбался очаровательно и ни к чему не обязывал признанием. – Но мне очень, очень приятно. Я занималась танцами пару лет. – Настя отстранилась немного и вынуждена была повысить голос: – Потом поговорим!
Лёша властно прижимал её к себе, уверенно ведя в танце, не позволяя девушке самовольничать. Настя воспринимала танец по–другому и сейчас не могла расслабиться: рамки, навязанные парнем, угнетали и злили. Она всегда танцевала так, как велит душа, как требует тело, музыка, настроение. И ведь настроение было! До танца с деспотом и тираном, как она про себя обозвала Алексея.
«Нет, всё–таки эти властные мужчины хороши только в книгах, – размышляла девушка. – В жизни это… это… отвратительно! Возмутительно! Да за кого он себя вообще принимает? Дима бы так никогда не поступил!»
Продолжая машинально переставлять ноги и даже немного вилять попой, Настя выискивала глазами друга, но среди танцующих его не было. Поведение Алексея насторожило девушку. Признание в любви – это, конечно, приятно, да только слишком невероятно за столь короткий срок полюбить по–настоящему. Шутки шутками, а показалось, будто для него эти слова ничего не стоят. Хотя… Настя вспомнила Женю. Он понравился мгновенно, за какие–то доли секунды. И чем это всё закончилось?
«Тем более не стоит доверять, – сделала для себя вывод Настя. – Вот если Димка подтвердит, что он достойный кандидат, я, может, подумаю. Но если в танце с ним некомфортно, то и в жизни, наверное, вряд ли что–то светит».
Романтическая композиция закончилась и пошёл проигрыш. Как чёрт из табакерки перед Настей появился Ярослав и, ничуть не смущаясь, с обаятельной улыбкой забрал её руку из руки Алексея, как раз открывшего рот, чтобы что–то сказать.
– Моя очередь! – заявил нахал и увёл растерявшуюся девушку в сторону. Диджей ловко сменил пластинку, и через несколько секунд из динамиков полилась красивая, чарующая музыка, позволяющая разговаривать.
– Ты подкупил диджея? – неверяще спросила Настя.
– Договорился, – Ярослав подмигнул и, нагнувшись к ушку девушки, прошептал: – Ты выглядела такой несчастной с Лёхой, что я примчался тебя спасать. Чем он тебя расстроил?
– Да он не расстроил. Просто… – Настя запнулась, не зная, как объяснить и не поставить себя в неловкое положение – всё–таки парни дружат.
Начался более динамичный припев, и девушка чуть отступила назад, стала танцевать так, как ей нравилось. Ярослав не ожидал подвоха, но настаивать на более близком контакте не стал. И попал в точку. Дорвавшаяся до танцев девушка кружилась и извивалась рядом, не выпуская его руки, а после сама же и подошла, положила руку на плечо, легонько прижалась.
– Вот так я привыкла танцевать, – объяснила девушка.
– Очень красиво, мне нравится. Но ты Лёху пойми тоже: он–то так, как ты, танцевать не умеет, он вообще редко танцует, а тут вызвался. Чувствовал бы себя беспонтово, сама понимаешь. Шуганулся чуток, – вступился за друга Ярослав, и Настя почувствовала к парню огромное уважение. Ведь не каждый поставит чужие интересы на первое место, когда на кону внимание и любовь девушки. Соперничество между ними чувствовалось, хотя до сих пор они оба вели себя выше всяких похвал.
«Но Ярику ставлю плюс один балл. Нет, даже два. За спасение от Лёши и за благородство, – хихикнула про себя Анастасия. – Димка бы тоже так поступил».
Оба молодых человека ей понравились, каждый по–своему. Лёша был заботлив, но чуть более настойчив, чем ей хотелось. Ярослав, напротив, не навязывался, даже, можно сказать, вёл себя немного отстранённо. Насте казалось, что он затаился и ждёт удобного момента. Только вот для чего?
«Хищник. Вот, точно – хищник! – нашла подходящее определение Настя. – Есть в нём что–то такое… магнетизм, что ли? Наверное, он. Вроде бы с ним и комфортно, но как только он отвлечётся, это прямо лезет наружу. Непростой он. Интересный».
Настя нет–нет, да и поглядывала в сторону парня. И каждый раз замечала его испытующий взгляд. Тёмный и… жаркий? От осознания этого у неё вспыхнули уши, и она порадовалась скудному освещению и разноцветной иллюминации, маскирующим её состояние.
– Пойдём за стол после танца, хорошо? – попросила она Ярослава, заметив Алексея, который стоял чуть в стороне, очевидно, ожидая своей очереди. Танцевать с ним не хотелось от слова «совершенно».
Ярослав спорить не стал. Догадался, что к чему. И за стол пропустил сперва друга, затем усадил Настю с противоположного края, а сам сел рядом с Алексеем, закрывая ему проход и, соответственно, доступ к девушке.
Настя оценила его заботу и добавила парню ещё пару баллов. Оставалось лишь дождаться разрешения её куратора по сердечным делам, который до сих пор где–то пропадал.
– Натанцевалась? – спросил Дима, практически падая рядом и тут же обнимая за талию свою Шахерезаду.
– Да. А ты где был? – Настя не скрывала недовольства в голосе и совершенно не задумывалась, что со стороны кажется ревнивой женой, а не обиженной невниманием подругой.
– Общались со знакомой, она вечно у меня денег пытается занять, но никогда не отдаёт. Пиявка такая, хрен отвяжешься. Ой, кстати, извини, что бросил тебя! Я честно не ожидал её здесь увидеть. Потом пришёл на танцпол, ждал, ждал, пока ты там наобжимаешься с Лёхой и Яриком, думал тоже пригласить тебя «на потанцевать». Не вальс, конечно, но всё же.
– Ох, тогда мы зажгли! Было круто! – Настя с огромным удовольствием вспоминала новогодний бал в университете. Они с Димкой танцевали в тот вечер едва ли не до стёртых до дыр подошв. – Мне кажется, мы с тобой были самой красивой парой на балу, вот честно. Тебе эта гусарская куртка – или как там её? – очень шла. Вообще, красный – твой цвет.
– А твой – зелёный.
Настя подсела к другу поближе и прижалась к уху:
– А теперь – о деле. Говори, кто из них мне больше подходит? Лично я склоняюсь к Ярославу, но он меня немного пугает. Он всегда такой… опасный?
Дима обалдел. Говорить гадости о незнакомых парнях, чтобы Настя даже и не смотрела в их сторону, – это одно, а лгать про друзей – нет, совершенно невозможно. Он посмотрел по очереди на Алексея и Яра. Лёха вовсю общался с народом и в их сторону почти не глядел, а вот Ярослав как раз не отводил взгляда, напряжённого и внимательного.
Раньше у них никогда не было споров из–за девушек, но сейчас Дима отчётливо понял – друг заинтересован не на шутку и уступить не захочет. Тем более он уже понял, как Настя к нему относится; проницательности Яру было не занимать. Дима ещё крепче вцепился в тонкую девичью талию и честно сказал:
– Ты ему понравилась. Но я бы не советовал торопиться.
– Да, я заметила, что понравилась, – шептала девушка увлечённо, – но какой он человек?
– Свадебное платье присматривать рановато, – хмыкнул Димка в маленькое ушко с изящной серебряной серьгой. И ущипнул Настю за бок.
– Ай! – взвизгнула она и ткнула парня под рёбра в справедливой жажде мщения. Дима следовать её примеру и визжать не стал, зато дёрнулся с такой силой, что приподнял Настю за талию, заваливая на себя. Бокал с красным вином, который девушка держала в руках, опасно накренился.
– Твою ж мать! – возмутился парень, смахивая рубиновые капли с рубашки. Особого эффекта это не возымело, действия его были скорее машинальными, не совсем осознанными.
Настя схватила салфетки и начала промокать облитого друга. Основной «винный удар» пришёлся в район солнечного сплетения, и модная дорогая рубашка, светлая, в тонкую тёмно–синюю вертикальную полоску, с вышивкой красными нитками по синему отвороту, стала напоминать работу художника–авангардиста, да ещё и не очень талантливого.
«Стиль «тяп–ляп»», – хихикала про себя Настя, не замечая, что Дима напрягся и замер. Руки её продолжали своё дело, а голова была забита совершеннейшими глупостями вроде странных направлений в искусстве, которые она силилась понять, но не понимала.
– Кхм, Насть, уймись. Ох! – сдавленным голосом выдохнул Дима.
Девушка возмущённо посмотрела на друга. Она тут, понимаешь ли, изо всех сил старается, а он даже не помогает, ещё и недоволен непонятно чем! Настя хотела сказать что–нибудь ехидное и злое, но так и замерла с открытым ртом. Промокая ткань салфетками, она двигалась сверху вниз и упустила момент, когда это вниз опустилось ниже ремня.
– Они просто были мокрыми и… О! – Настя задохнулась, сообразив, что руки от причины сдавленных вздохов друга так и не убрала. – Ой!
Дима пришёл в себя значительно быстрее. В своей обычной манере он улыбнулся и сказал:
– Да ладно, котёнок, так и скажи: хотела тебя пощупать, а предлогов всё не находилось. – Он коротко хохотнул и успокоил покрасневшую до корней волос девушку: – Не парься, ничего страшного не произошло, хотя… Тебе на джинсы попало.
Парень начал истерически ржать, и Настя недоумённо замерла. Что вообще происходит? Её куда больше заботило, отстираются ли белые джинсы, новые и ужасно дорогие, и повода для веселья она не находила.
– Мы выглядим с тобой, – Димка объяснял, всё ещё всхлипывая, – как… Не знаю, блин, как сказать, выходит и так и сяк грубо. Короче, прости, дебильная ситуация, тупая шутка.
– Дима! – рыкнула недовольно Настя. – Мне ведь интересно уже!
– Ну, сама подумай, – он немного смутился, но начал растолковывать непонятливой подруге: – тут ведь освещение так себе, выглядим с тобой занятно. Ты – как жертва насилия, типа вся в крови, а я – как маньячелло какой–то, ещё и возбуждённый. Короче, не парься. Это моя больная фантазия. Поехали домой отстирываться, не ходить же так по клубу.
С последним утверждением Настя не могла не согласиться. Выглядели они действительно весьма экстравагантно, если не сказать – эпатажно. Наскоро распрощавшись с весёлой компанией, друзья побежали в такси, которое удалось вызвать в рекордные для вечера пятницы сроки.
– Ты с ночёвкой отпрашивалась гульванить сегодня? – спросил Дима уже в машине.
– Да нет, до утра.
– Поехали ко мне, запихнём одежду в стирку. Домой явишься в приличном виде, а то сейчас… – Дима умышленно не стал договаривать фразу, только выразительно опустил глаза на розовые разводы на чисто беленьких когда–то джинсах.
– Ладно. Только, Дима, сразу тебя предупреждаю: никаких попыток меня соблазнить! Понял?
– Даже если ты сама захочешь?
– Тем более если я сама захочу!
Глава 10
– Ты невыносима, – неожиданно спокойным голосом сказал Дима. – Совершенно, абсолютно, напрочь невыносима. Настя, ну кто такое говорит мужчине? Я не буду тебе этого обещать. Не буду и всё! Если ты меня захочешь – ты меня получишь. Так что, юная леди, держите свои физиологические порывы в узде; ваши честь и достоинство находятся исключительно в ваших прелестных ручках. Ферштейн?
– Ага, поняла. Домой тогда поеду лучше, ну тебя. – Настя тут же надулась, нахохлилась, как воробей, и скрестила руки на груди.
– То есть ты меня так сильно хочешь, что прямо–таки не уверена, что сдержишься? О, да! – воскликнул парень преувеличено радостно.
– Дурак! Это я просто так сказала, знаю ведь тебя. Ты умеешь задурить девушке голову – она и сама не поймёт, как оказалась в твоей кровати.
– Когда это такое было? – удивился Дима совершенно серьёзно. – Не было такого! Предъявите ваши доказательства!
– Да ну? А на первом курсе? – медовым голоском пропела Настя. – Разве это не доказательство?
В полумраке такси она видела, как Дима прикусил губу на пару мгновений, очевидно, вспоминая былое и получая от этого немалое удовольствие. Сердце забилось как сумасшедшее, и Настя начала дышать глубоко и часто. Она точно знала, что вызвало такую его реакцию.
– Нет, не доказательство. Там больше сработал кураж и алкоголь, а не моё безмерное обаяние, так что не считается. И постелька, опять же, не моя была. Ладно, поехали ко мне, буду держать себя в руках. Неохота спать ещё, настроились потусить, а тут… – Дима обратил внимание на заинтересованный взгляд в зеркале заднего вида – водитель без всякой скромности подглядывал и подслушивал. Хорошо, хоть вопросов не задавал. – Короче, едем ко мне. Тебе надо привести в порядок одежду, прежде чем заявишься домой.
Уже в квартире, когда их одежда крутилась в стиральной машинке, Дима сказал:
– Слушай, может, приготовишь чего–нибудь вкусненькое?
– Это эксплуатация женского труда! Я буду жаловаться! – воскликнула ошарашенная коварностью друга Анастасия.
– В профсоюз? – осведомился Димка с ехидным видом.
– Чёрт, у меня корочки нет. Для профсоюза корочка ж нужна вроде бы. Поганец ты. Заманил бедную девушку, обещал вино и чистую одежду, а сам – на трудовые работы к мартену.
Возмущалась Настя, впрочем, для виду. После танцев и вина есть хотелось со страшной силой, да и приготовить что–нибудь для неё никогда особого труда не составляло, особенно на красивой кухне, оснащённой по последнему слову техники.
– К чему? Куда я тебя заманил? – не понял Дима.
– Вот ты темень! К мартену – это выражение такое. Мартеновская печь – там, где сталь плавят, но в переносном смысле… О! К станку! Ну, по смыслу. Понял?
– Ага, понял. Насть, а ты умеешь холодец варить? – Вопрос огорошил так, что она чуть не отхватила палец большим керамическим ножом, которым резала зелень в салат. – Мне тут просто мама выдала набор для холодца, сказала сложить в мультиварку, нажать кнопку «холодец» и потом разлить его по тарелкам, но я как–то не рискнул сам.
– Холодец? В три часа ночи? Ты серьёзно? – Настя даже и не думала скрывать скептические нотки в голосе.
– Не, ну а что? Я люблю холодец. Мама мне его часто раньше варила, а теперь что–то разленилась, ещё и мне спихнула продукты эти странные. Насть, ну ты же девочка, ты в этом должна шарить!
– Ага, девочек когда родители зачинают, там код прописывается: «борщ, котлеты, холодец». А! «Болоньезе» ещё! Чуть не забыла! Это дополнительная опция, конечно, но мои позаботились – как чувствовали, что понадобится.
– Вот мне повезло! – Димка преувеличенно радостно захлопал в ладоши. – Настюш, ну там же дело двух минуточек: сложить, засыпать специю «для холодца» и кнопку тыкнуть. У тебя точно получится. Ну пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! С меня… так, что с меня? Колись, чего ты хочешь?
– Ванну с пенкой, – уже не глядя на парня и не задумываясь по–настоящему над вопросом, буркнула девушка. Она снова сконцентрировалась на приготовлении еды.
– О'кей! – согласился Димка и тут же сбежал с кухни.
– Дим, да я пошутила! – крикнула вдогонку другу Настя, но тот или не услышал, или сделал вид, что не услышал.
Настя только глаза закатила. Друг иногда вёл себя как дитя неразумное, балованное и любимое. Да, в принципе, он такой и есть. Но ведь классный и весёлый!
Пока Дима отсутствовал – а судя по звуку, он подошёл к делу со всей ответственностью и решил взбить пену до потолка! – Настя достала телефон и нажала иконку голосового поиска:
– Холодец, Энди Шеф.
Любимый кулинарный сайт выдал ей не обычные рецепты от известного блоггера, а подборку тв–рецептов. Настоящий русский холодец, как выяснила Настя, готовил доктор Лектер в сериале «Ганнибал». Полного набора ингредиентов у Димки она не нашла, зато принцип в целом поняла,. К приходу довольного и распаренного от горячей воды друга Настя благополучно всё загрузила в мультиварку и даже нажала ту самую заветную кнопочку.
– Всё, через шесть часов он будет готов, но надо потом мясо перебрать, процедить и разлить по формочкам. С этим, надеюсь, справишься. Я уже дома к тому времени буду, – отчиталась Настя перед «холодцовым шантажистом», перемешивая салат красной силиконовой ложкой и дивясь гаджету. Ложка оказалась очень удобной и замечательно очищала стенки посудины. Настя как раз думала, что надо бы прикупить домой весь силиконовый набор – шпатель, лопатку, ложку, – когда Димка подхватил её на руки и закружил по кухне с криком:
– Ура!
Ложка с остатками заправки благополучно шлёпнула парня по плечу, так как Настя и не подумала выпустить её из рук, а, напугавшись вопля и внезапного перемещения в пространстве, вцепилась в друга. На белоснежной футболке с лёгким запахом кондиционера растеклось некрасивое пятно.
– Бальзамический уксус.
– Что? – Дима непонимающе уставился на подругу, не выпуская ту из объятий.
– У тебя бальзамический уксус на футболке. Просто какой–то день испорченной одежды.
– Ой, тоже мне проблема!
Дима осторожно поставил на пол подругу и одним махом избавился от грязной футболки, просто швырнув её на стул. Как по заказу истерически заверещал таймер духовки, и Настя отвернулась. Отчего–то в интимном полумраке кухни – а верхний свет она не включала, только подсветку рабочей зоны, – даже такая степень обнажённости показалась чрезмерной и вызвала однозначную реакцию её тела, молодого и лишённого мужского внимания.
Раскладывая каннеллони с морепродуктами в сливочном соусе по тарелкам, Настя всё ещё пыталась совладать с желаниями, даже требованиями, своего организма. Сразу вспомнилась ситуация на кухне между Маришкой и Сашей, когда мужчина чуть было не соблазнил девушку – а, быть может, это Марина едва не соблазнила его, кто знает? Пикантность и страстность той сцены лишь добавила перцу в ощущения Насти.
– Дима, оденься. За стол в таком виде нельзя, – максимально спокойным тоном, на который только была способна, скомандовала девушка.
Уже наслаждаясь фаршированными громадными макаронинами с огромным количеством сыра и нежнейшими дальневосточными морепродуктами, не прекращая жевать, Настя сказала:
– Зря ты мне ванну набрал. Я ж кричала, что не надо. После обжорства её вроде принимать вредно, а получилось так вкусно, что мало я не съем.
– Ой, что ты там съела! Иди себе спокойно. Салат не жуй, не забивай желудок, – посоветовал Дима и тут же переключился на более важное: – Настька, как ты готовишь! Это просто потрясающе! Нереально вкусно! Как в ресторане. Нет, даже лучше, чем в ресторане! Честно!
Через пять минут довольная комплиментами и заботой друга Настя лежала в шикарной деревянной ванне с роскошной шапкой хрустящей пены и пила ледяное белое вино в запотевшем бокале. Она вспоминала тридцать первое декабря, когда Борька, желая немного поднять ей настроение после некрасивой сцены в подъезде с Женей, тоже приготовил ей ванну. Только там ещё были свечи и киндер–сюрприз.4
– Правду говорят: как новый год встретишь, так его и проведёшь, – мурлыкнула Настя, погружаясь в воду по мочки ушей и прикрывая глаза.
И тут же их распахнула.
«Блин, я ж реально Новый год с Димкой встречала, вот теперь постоянно с ним тусим! Гадание ещё это по киндер–сюрпризам. И нафига я про него рассказала? Хотя, это просто всё из–за того, что Маришка теперь постоянно в своей беременности и Александре, ей не до меня. А родит – так, наверное, вообще про меня забудет на пару–тройку месяцев. Я реально теперь стала больше со всеми общаться, это факт», – размышляла про себя девушка, постепенно успокаиваясь. Главное новогоднее решение она помнила прекрасно – никогда, ни за что, ни при каких обстоятельствах не спать с Димкой!
– Тук–тук–тук! К тебе можно?
Наглая мордаха, не дожидаясь приглашения, появилась в дверном проёме.
– Охренел, что ли?! – возмутилась девушка. Приятное расслабленное состояние улетучилось мгновенно.
– Не, ну ты ж под слоем пены километровым. Чего стесняться? – с этими словами Дима появился в ванной полностью и уселся на крышку унитаза. – Настюх, мне без тебя грустно, а ты тут уже долго лежишь. О чём думаешь?
– Я пока слишком обалдела, чтобы думать. Дим, ну это как–то… блин… неприлично, что ли?
– Ой, я тебя умоляю! Что тут неприличного? Мы ведь друзья? Друзья. Я к тебе не пристаю? Не пристаю. Тебя не видно под пеной? Не видно. К сожалению. – Парень нарочито трагично закатил глаза и горестно вздохнул.
– Дима! – расхохоталась Настя.
Друг снова вёл себя как обычно, и она совершенно расслабилась в его присутствии. Ведь действительно ничего супер–ужасного в ситуации нет. Пена её надёжно скрывает, так что вполне можно пить вино и болтать в такой не совсем привычной обстановке.
Возможно, причиной её раскованности стало вино, возможно – почти бесконечно доверие к этому обаятельному и немного хулиганистому парню. У Насти не было точного ответа. Зато она точно знала, что ей просто хорошо и легко с ним.
Время летело со скоростью света. Они хохотали, спорили, и Настя едва не упустила момент, когда пена начала истончаться катастрофически быстро. Изгнав друга из ванной, девушка ополоснулась в душе и укуталась в полотенце.
– Дима, тащи футболку! – звонко крикнула она в приоткрытую дверь.
Ответа не последовало, и Настя, осторожно ступая, вышла, в любой момент ожидая подвоха. Друг любил розыгрыши, и ей казалось, что вот–вот он выскочит из–за угла из–за кресла или из–за дивана, крикнет «Бу!», напугает до полусмерти.
В гостиной царил идеальный порядок, со стола парень всё убрал и, вполне возможно, даже сложил в посудомойку грязную керамику. Настя вглядывалась в детали интерьера, и каждая густая чёрная тень настораживала, каждый шорох казался ужасно подозрительным, однако ничего не происходило.
На кухне Дима тоже убрал, и девушка улыбнулась. Избалованный «мажорик» оказался не таким уж белоручкой, как ей иногда казалось. Честное разделение труда – она готовит, он убирает и моет, – её вполне устроило.
На пороге спальни она сказала:
– Дима, если за этой дверью я увижу тебя голого, а постель – усыпанной лепестками роз, или ещё какую–нибудь такую хрень, тебе кранты!
И вошла.
