Ирина Коняева
Любовь под снегом
– Ага, мне кажется, они зеленеют в моём присутствии. Не иначе, как от страсти, – Димка самодовольно кивнул, но не выдержал и расхохотался. – Идём, сдам тебя Женьку. Насть, если вдруг что, сразу звони, поняла? В любое время.
– Да всё хорошо будет, не переживай. Мы уже месяц с ним знакомы, даже больше.
– И он не поцеловал тебя за целый месяц? – парень комично выпучил глаза, имитируя то ли ошеломление, то ли ужас. – Лично я бы не дотерпел и до конца первого свидания!
– Ни капли не сомневаюсь! Посмотри, он ещё стоит? Что–то долгий какой–то вальс, как назло.
– Стоит–стоит. Куда он денется? Ой, блин!
– Что? – Настя испугалась не на шутку и друг не стал тянуть с ответом:
– Короче, пока мы тут пляшем, он преспокойно общается с какой–то девкой. Она у нас в корпусе учится, не знаю, как зовут. Я бы на твоём месте не стал сразу к нему бежать, а ещё немного поддразнил.
– Как?
– Ну, я могу тебя поцеловать, например.
– Ага, и он сбежит.
– Или будет бороться за дорогую ему девушку, это как–то больше в мужском характере. Ну, же, Настя!
Музыка закончилась и Дима, не убирая руки с тонкой талии, привлёк подругу к себе и повёл к выходу из зала, шепча, чтобы она не вздумала брыкаться или смотреть куда–нибудь, кроме его лица, ведь надо пройти так, чтобы она не заметила Женю, а вот он не пропустил этот момент.
Чувствуя себя героиней приключенческого романа и жутко переживая, Настя послушно шла и смотрела, куда велено. Дима взял бразды правления в свои руки и она доверилась более опытному в подобных вопросах другу.
«В конце концов, – рассуждала Настя, – если он из–за такой мелочи, как пятиминутное ожидание, от меня откажется, сам виноват! Будет ему проверка на вшивость».
Проверку на вшивость Женя прошёл. Наскоро попрощавшись с прилипшей, как банный лист к неприличному месту, девушкой, он пошёл за удаляющейся парочкой, на ходу отправляя телефонный звонок.
Когда зазвучал знакомый рингтон из маленькой сумочки–кошелёчка на руке, Настя сразу поняла: удалось! Она сжала руку Димки, посмотрела выразительно и с улыбкой обернулась:
– Женя, привет!
Представив друг другу парней, как положено, она внимательно следила за реакцией любимого, но Женя вёл себя как ни в чём не бывало, не проявляя ни малейшего негатива. Как относиться к такому его поведению, Настя не знала. С одной стороны, немного ревности вроде бы не помешало, но с другой, выяснять отношения тогда, когда хочется, чтобы тебя обняли и поцеловали, по меньшей мере неразумно.
Так и не определившись с тем, чего, собственно, она на самом деле хочет больше, Настя просто махнула рукой.
Дима, как настоящий друг и галантный кавалер, под благовидным предлогом скрылся, пожелав приятного вечера и Настя в который раз сама себе позавидовала, до чего же ей везёт с друзьями.
– Насть, как ты смотришь, чтобы прокатиться по ночному городу? Я за рулём, – предложил Женя и девушка с радостью согласилась. Оставаться на балу она не видела смысла, когда есть возможность провести время наедине с любимым человеком.
«Почти любимым, – педантично поправила себя Настя. – Не будем забегать вперёд».
– Положительно! Как я могу ещё смотреть на твоё предложение? – задорно и весело спросила Настя и сама потянула его к выходу.
Уже в машине, успевшей остыть за небольшой в общем–то промежуток времени, Настя чувствовала себя не столь комфортно. Шампанское выветрилось из головы, не ясно, больше от нервов или морозного воздуха, и она замолчала, поглядывая то за окно, то на Женю. Тема для разговора решительно не желала находиться.
Через несколько минут напряжённого молчания Женя сказал:
– Мне не понравился этот парень, Дима. Ты с ним встречаешься?
– Нет, это мой друг. Просто друг. Хороший. Мы учимся в одной группе, – выпалила Настя и поняла, что зря «сдала карты», надо было подержать парня в напряжении подольше. Ревность в небольших количествах ещё никому не навредила. – Я, собственно, думала, что встречаюсь с тобой. Или это не так?
– Так. Потому я и удивился.
– А, понятно.
В салоне машины вновь повисла неловкая пауза. Настя уже начинала думать, что зря уехала с бала, когда Женя вновь заговорил:
– Извини меня, Насть. Просто… я когда увидел тебя с ним… Чёрт! У меня просто забрало упало! Я готов был его удавить! Вы так мило с ними беседовали, танцевали. Выглядело это совсем не по–дружески, поверь! Он же постоянно тебя лапал, чёрт возьми! А ты даже бровью не вела.
Настя принялась объяснять, что Димка так ведёт себя со всеми, манера у него такая, но Женю сложно было переубедить и она прекратила и пытаться. Парень говорил, говорил, говорил. А она просто смотрела в окно. Еще недавно желаемая, сейчас сцена ревности ей показалась отвратительной и неприятной.
«А ведь Маришка предупреждала. Рассказывала, какие он ей устраивал шоу. Вот блин!» – злилась на себя девушка.
Машина остановилась на видовой у памятника Кириллу и Мефодию и перед молодыми людьми предстал во всей своей красе Золотой мост3. Величественный, с подсвеченными тёплым жёлтым светом вантами, с пролетающими по серому полотну разноцветными машинами, словно огромная праздничная декорация, он казался особенно ярким на фоне спокойных тёмных вод Японского моря. И душа замирала, ровно как и дыхание. Но лишь на мгновение, чтобы вновь вздохнуть полной грудью свежий чистый морозный воздух с привкусом морской соли и счастья.
– Так давно здесь не была. Давай выйдем, – пробормотала Настя себе под нос и выскочила из неуютной атмосферы салона, словно пробка из бутылки шампанского.
Красота родного города остро отзывалась в сердце. Зимой, когда пушистый белый снег укутывал всё вокруг, нельзя было не восторгаться. Но уже на следующий день снежно–белое одеяло серело и выглядело неопрятным. Зимняя серость наводила тоску и уныние. Однако ночью город расцветал огнями и здесь, на возвышенности, когда у ног твоих лежал, как на ладони, весь город, когда море в свете ламп и портовых прожекторов переливалось тёмным золотом, а бархатно–чёрное небо подмигивало далёкими звёздами, Настя чувствовала себя необыкновенно! Волшебство ночи пьянило и завораживало одновременно.
– Красиво, – Женя подошёл к девушке и обнял сзади, положил голову ей на плечо, прижался щека к щеке. – Извини меня. Я не должен был так себя вести. Сам не знаю, что на меня нашло. Я просто… испугался. Ты так на него смотрела, я подумал, что всё, сейчас ты помашешь мне ручкой и уйдёшь. Бросишь безжалостно. Я… Насть, реально прости, пожалуйста. С тобой я просто сам не свой какой–то. Простишь?
– Не знаю, Жень. Это было ужасно неприятно. Я не могу понять, как ты мог так плохо обо мне подумать. Просто в голове не укладывается, честно. Мы, конечно, не так давно знакомы, но ведь и не вчера это произошло, ты знаешь уже меня. Я думала, что знаешь. Твоя ревность, – Настя вздохнула полной грудью, выпустила облачко пара, сложив губы трубочкой, собралась с мыслями и продолжила: – она какая–то чрезмерная, что ли. Со стороны поведение Димки можно, конечно, назвать излишне приставучим и всё такое, но… Не знаю! Ты своей ревностью испортил нам вечер. Мог бы и потом спросить. Или хотя бы остановиться на вопросе, кто это такой и почему он позволяет себе меня лапать!
Настя не заметила, как начала заводиться. Она говорила и говорила, накручивая себя ещё больше. Вырвалась из объятий, развернулась к парню лицом и продолжила. Она и сама не знала, что послужило причиной взрыва. За последнее время столько всего произошло: подготовка к балу, сам бал, проблемы у Маришки, закидоны любимого братца, ещё и Женя…
«Видимо, его ревность просто стала последней каплей» – решила Настя, когда прооралась и гнев пошёл на спад.
– Выплеснула негатив? Всё, ничего не осталось? – с ухмылкой спросил Женя, обнимая девушку и прижимая к себе.
– Вроде бы ничего.
– Отлично. Молодец. Простишь? – Женя улыбнулся и потёрся холодным носом о её, такой же холодный и наверняка покрасневший.
– Угу, – Настя опустила глаза, смущённая своей вспышкой ярости, не такой уж заслуженной парнем, если так разобраться. Дима действительно вёл себя… как обычно, но всё–таки не совсем пристойно, если посмотреть со стороны.
– Насть, я тебя понял, буду стараться держать себя в руках, но и ты, пожалуйста, ради меня, не подпускай к себе так близко таких, э, друзей, ладно? Невыносимо видеть, как тебя касаются чужие руки. Мне… – Женя старался говорить спокойно, но выдержки ему не хватило: – Чёрт! Настя, я люблю тебя! И хочу, чтобы ты была только моя!
Настя не успела даже осознать услышанное. Взбудораженный, разгорячённый парень прижал её к себе едва не до хруста в рёбрах и впился прохладными губами в её приоткрытый от удивления рот.
Она так долго ждала этого поцелуя, мечтала о нём, представляла в подробностях, но никогда не думала, что он случится после бурной ссоры и на улице. Обещанных многочисленными прочитанными любовными романами разрядов тока не было. Было просто хорошо, сладко и почему–то спокойно.
«Наверное, так и должно быть, – решила Анастасия. – Говорят же что–то про тихую гавань или пристань. Или что там говорят?»
Женя целовал умело, не торопясь и девушка расслабилась в его руках, подалась навстречу сильнее, обняла. Ей не хотелось ни о чём думать, ничего анализировать, а просто стоять здесь, с ним в обнимку, и молчать. Целоваться и молчать. Молчать и целоваться.
Из–за угла здания выехала машина и ослепила парочку яркими фарами, буквально через несколько секунд появилась и вторая машина.
– Удивительно, что раньше здесь никого не было, – заметила Настя, когда Женя бросил недовольный взгляд на понаехавших.
– Давай вернёмся в машину, холодно, да и неохота на виду у всех здесь стоять, – парень первым подал пример и спрятался в тёплом салоне авто.
«Хоть бы дверь открыл. Вот оно как – встречаться с молодыми мальчиками. Это то поколение ещё помнит, что за дамами надо ухаживать. Сергей, вон, у Маришки какой в этом плане был… женатым козлом он был! А Женя не такой. Уж лучше дверь самой открыть, хотя всё–таки не очень–то и приятно» – Настя поджала губы и сама усадила себя в машину, пристегнулась ремнём, спросила у парня:
– Куда поедем?
– Ещё не поздно, можно погулять или, если хочешь, поехать ко мне фильмец посмотреть какой–нибудь. Я вообще с родителями живу, но они в Таиланд улетели на праздники.
– А ты почему не с ними?
– Потому что я с тобой, – Женя на секунду отвлёкся от дороги, чтобы посмотреть на девушку и многозначительно положил руку на её колено, осторожно погладил.
Неожиданная и очень приятная ласка вызвала прилив нежности у смутившейся Насти. Она настолько привыкла к их невинным встречам, а сейчас и поцелуи, и прикосновения. Вечер снова переставал быть томным.
– Давай к тебе, – решила она. – Но кино выбираю я!
– Надеюсь, это не фильм про вампира с оборотнем и девочкой без эмоций, – Женя подмигнул и вновь уставился на дорогу. Движение было довольно активным, да и лёд вместо асфальта требовал особой осторожности.
Машина остановилась у обычной пятиэтажной хрущёвки, но Настя с интересом задрала голову, рассмотрела внимательно: каждый балкон, каждое окошко.
– Пытаешься угадать, какие окна мои? Не трать время зря, они с другой стороны.
Женя подхватил едва не поскользнувшуюся девушку и повёл в подъезд. У обычной двери, окрашенной серой краской, Настя затаила дыхание. Она впервые идёт с парнем к нему домой ночью! Со своим собственным парнем! Не другом!
«А вдруг он начнёт приставать? А что делать? Соглашаться? Блин! – совершенно в духе Маришки истерила Настя. Девушке всегда казалось, что в их компании именно она самая здравомыслящая и разумная, но сейчас никак не могла справиться с эмоциями. – Маришка меня покусала и передала мне вирус женского идиотизма, не иначе» – в обычной саркастичной манере закончила паниковать Настя.
Квартира была самой обычной: стандартная планировка, чуть потёртая мягкая мебель, такой же, как у всех, кухонный гарнитур. Комната парня тоже ничем не удивила: раскладной диван, компьютерный стол с ноутбуком и акустической системой, шкаф, огромный телевизор на стене и один–единственный стул. Ни тебе постеров с обнажёнными девушками, ни гитар–лыж–сноубордов–медалей – ничего не намекало, что у парня есть какое–то хобби. Даже игровой приставки не было, но Настя оценила это исключительно положительно.
– А ты любишь порядок, – оглядела идеально чистую квартиру она.
– Да, не люблю бардак, – подтвердил предположение девушки Женя и усадил её на диванчик. – Чай, кофе, шампанское? О, давай пить шампанское!
– А как… Блин, Жень, мне домой пора! Скоро автобусы перестанут ходить и… – всполошилась Настя, когда поняла, что денег на такси у неё с собой нет. В самом начале вечера она спрятала клатч с деньгами и пропусками в потайной карман Димкиной куртки, так как у её пальто внутренних карманов не было, а сам клатч не подходил к платью – выглядел слишком современно, – и потом, позабыв обо всём на свете, уехала с маленькой сумочкой, специально пошитой под платье, в которую помещался лишь телефон.
– Тебе нельзя поздно домой возвращаться? Все ведь думают, что ты на балу.
– Да нет, можно. Я‑то домашним сказала, что поеду к Маринке ночевать, это ближе, но…
– Вот и оставайся с ночёвкой, – оживился парень. – у меня!
– Да это как–то… – Настя покраснела от неприличных мыслей, но идея Жени ей нравилась. Очень нравилась. Хотя и чуть–чуть пугала, самую малость.
«Вряд ли он будет приставать, целый месяц поцелуя ждала. Можно и остаться! – определилась девушка. – Побудем, наконец, вдвоём, нацелуемся вволю. Красота!»
– Как? Нормально всё. Родители спят спокойно, мы… – парень сглотнул и посмотрел на неё так горячо, что Настя тут же раскаялась в своих мыслях. – Мы можем спать спокойно, а можем не спать вообще. Всё будет так, как ты захочешь.
Настя не ожидала такого напора от холодного и неприступного Евгения. Он выглядел совсем по–другому, не так, как обычно: непривычно возбуждённым, страстным, эдаким соблазнителем непорочных девушек. И она вспыхнула. Завелась с пол–оборота. Губы закололо от предвкушения поцелуев, в животе завязался тяжёлый, неприятно давящий узел, спустился вниз, обжёг жаром.
– Я… – Настя облизнула губы.
На этом разговор был окончен. Женя не медлил ни минуты. Град поцелуев, страстные объятия, платье летит через полкомнаты и с лёгким шелестом опадает на пол, как листва осенью. И он замирает от её красоты. Идеальные изгибы, бархатистая, чуть смуглая кожа, потрясающее чёрное кружевное бельё, чулки.
– О, – только и может, что выдохнуть благоговейно Евгений.
– Жень, я ещё ни разу… – признаётся она скованно.
– Я буду осторожен, – отвечает он, целуя её прохладные ладони по очереди. – Я буду очень, очень осторожен и не буду торопиться. Постарайся расслабиться, любимая.
Глава 12
Марина пришла на пары ошалелая. По крайней мере, Настя не могла подобрать другого слова странному виду подруги. Молча кивнула, села рядом и уткнулась в конспект. По Вселенскому Закону Подлости следом зашел преподаватель и сходу начал читать лекцию, да так быстро, что у заинтригованной девушки не было секундочки свободной черкнуть пару строк Маришке или отправить смс.
Любопытная от природы Настя на чём свет стоит костерила свою занятость. Впервые за довольно длительное время они не созвонились ни разу за выходные, не встретились, не списались в чате. А ведь была мысль! Особенно после того, что произошло на балу. Да только отвлеклась на личное, погрузилась с головой, утонула в омуте страсти.
Настя склонила голову пониже к конспекту, чтобы никто не увидел её глупую и довольную улыбку. Было немножко стыдно и в то же время так хорошо! Но девушка твёрдо решила сперва разведать обстановку у Маришки и лишь затем сообщать или не сообщать новости. Волновать подругу после всех её неудач на личном фронте, особенно последней с Сергеем, Настя не хотела, ведь чужое счастье только добавит горечи.
– Так, господа студенты, – вещал с кафедры преподаватель, – эта лекция у нас завершающая, оставшиеся четыре занятия посвятим подготовке к экзамену. Вопросы я подготовил – пусть староста подойдет ко мне с флешкой – и очень надеюсь, что вы отнесетесь к подготовке как взрослые и ответственные люди. На следующем занятии проведем тестирование, всем, кто ответит без единой ошибки поставлю экзамен автоматом. Вопросов будет очень много, так что готовьтесь.
– Блин, два дня до теста! – засуетилась группа. Тест – это тест, шанс ответить правильно был у всех.
– Маришик, ты как? – Настя тронула подругу за локоть и получила непонимающий взгляд в ответ.
– А что такое? – Марина причудливо изогнула одну бровь и девушка тут же сообразила, откуда ноги растут у новой привычки подруги. Вспомнила, как та восхищалась директором в первый день и сравнивала с любимыми персонажами книг.
– Ты с работы, да?
– Конечно с работы, откуда же еще? – Марина безразлично пожала плечами и зевнула.
– Ладно, не хочешь говорить, не надо, – Настя обиделась. Марина вела себя непривычно и это было неприятно и горько.
– Не дуйся, расскажу всё. Просто не здесь. Давай после занятий в кафе сходим, а то дома у меня сейчас война миров.
– Женечка? – Настя затаила дыхание. Она не хотела спрашивать. Боялась. Но её собственные чувства после выходных находились в таком разладе, что и не спросить она не могла.
– Да при чём тут Женечка? – Марина посмотрела на подругу так, будто та просто обязана была знать причину её странного поведения и сейчас сморозила величайшую в мире глупость.
– Александр, – кивнула Настя, успокаиваясь.
– Угу. Будто много кандидатур!
Маришка выглядела настолько недовольной, что подруга не стала напоминать про женатого Сергея, любителя дамских романов Димку и еще пару–тройку неровно дышащих кавалеров с потока.
Настя умирала от любопытства, но Марина хранила молчание и больше ничего не рассказывала, отговариваясь недостаточным количеством свободного времени и неподходящей обстановкой. Как будто раньше это кого–то останавливало!
Ближайшие кафе славились не только хорошей кухней, но и высокими ценами, поэтому девушки поехали в более доступное простым студенткам место. Жители города активно сновали по магазинам, покупая подарки и продукты, и кафе пустовало. Подруги заняли любимое место в углу, которое удачно скрывала кирпичная колонна. Здание было старинным, с историей, и хозяева сняли часть штукатурки, чтобы хорошо были видны печати производителей кирпичей. На непрофессиональный взгляд девчонок этот кусочек лофта в довольно уютном кафе выглядел белой вороной, но их мнения никто не спрашивал. К кирпичам они со временем привыкли и даже перестали разглядывать причудливый шрифт и вензели.
Как только официант, приняв заказ, удалился, Настя требовательно уставилась на подругу:
– Итак, я тебя очень внимательно слушаю.
– Я проклята, – убитым тоном сказала Маришка и едва не зарыдала.
– Чего? – Настя совсем обалдела, чего–чего, а такого она точно не ожидала.
– Ну, знаешь, как в этих рекламах про венец безбрачия. Вот у меня, похоже, венец безсексия, – Марина шмыгнула носом плаксиво и продолжила: – Ты просто не представляешь, что у меня было. Но сперва я хотела у тебя кое–что спросить. Ты мне даже поддакивать не будешь? Чего молчишь?
– У меня отшибло дар речи. Спрашивай, чего там?
– Расскажи мне, пожалуйста, что было на балу. У меня просто чёрная дыра какая–то. Я помню, как мы пришли, как ко мне подошёл Александр, как повёл танцевать, как мы пили шампанское с девчонками и потом как в тумане. Непрозрачном вообще, – уточнила Маришка.
– Ну, пили шампанское. Ты была навеселе и я предложила вызвать такси. Твой Александр взбрыкнул и сказал, что сам тебя отвезёт. Помню, мы с ним даже немного поспорили, так как он выпил, а ты же знаешь, я становлюсь слишком осторожной и подозрительной, если накачу бокальчик. А тут пьяный водитель и ты. Фигушки! Договорились, что он вызовет такси сам и проведет тебя домой. Я потому и отпустила вас со спокойной душой, а не попёрлась с тобой, как обычно. Вы рано уходили, а мне хотелось ещё танцевать.
У Насти была причина остаться на балу – она ждала Женю. Но рассказывать об этом Маришке, когда та в расстроенных чувствах, девушка не стала. Ведь сложно сказать: «Я ждала Женю» и при этом не выболтать все остальные подробности.
– Ага. То есть ничего ужасного я не делала, – успокоилась Марина.
– Ну, если не считать, что ты на нём едва не висела и целовалась у всех на виду в коридоре, то ничего.
Марина закрыла глаза руками и застонала. Это же и девчонки видели, и преподаватели могли! Вот молодец! Вот умница! И нашла же, где! И с кем!
– Капец.
– Да ладно тебе, не парься. Девки умерли от зависти. А ты ещё сегодня такая неадекватная, зуб даю, все подумали, что он тебя из постели все эти дни не выпускал, – Настя вдруг подумала, что предположение её верное, потому и не звонила, не писала Маришка. Обескураженная девушка совсем забыла про жалобу на венец безсексия и уставилась на подругу. – Ведь так?
– Не совсем. А где моё платье, не знаешь?
– Платье? – Настя нахмурилась на минуту и выдала: – Так у Лерки. Ты и это не помнишь? Леркин Игорь забирал её с бала и она предложила сразу закинуть к нему в багажник, они вроде уже сдали их даже.
Игорь работал в театре и только благодаря ему, за чисто символическую мзду, безденежные в большинстве своем студентки обзавелись приличными нарядами к балу. Насте повезло гораздо больше – у неё было собственное платье, она шила его для выступления в школьном театре и, так как фигура и рост практически не изменились с того времени, смогла надеть.
– То есть, я из универа уехала в одной верхней одежде и белье? – неверяще выпучила глаза Марина.
– И не ты одна. Зато стоять в пробках не надо и топать потом в горку к театру. Девки, вон, сегодня поедут.
– Кто не пил и не шлялся по улице с голой жопой, ага, – вставила пять копеек Марина. – Ну, пипец просто! Чем я думала?
– Шампусиком, – захихикала Настя. – Ладно, с этим разобрались. Что там у вас дальше было, после сдачи платьев? Или ты совсем ничего не помнишь? Я нифига не поняла.
– Да пиндыр вааще, Насть. Просыпаюсь я такая, не пойми где, вижу – сок стоит. Башка трещит, тело ломит, пить охота. Ну, я к нему. Пью себе сок стою, глаза открываю и вижу мужика.
– Голого? Это хоть директор твой был? Я уже ко всему готова, – подруга даже привстала от нетерпения и желания поскорее услышать продолжение.
– Да, его. Он укрыт, лежит с закрытыми глазами и так зажмурился, что ясно – не спал. А я, блин, голая!
– Совсем? – выдохнула Анастасия.
– Совсем. Схватила какой–то плед, укуталась как мумия. Ну, он меня сплавил в ванную, выдал футболку. А я стою под душем и ничего не могу понять. А был ли секс?
– И это не помнишь? Ты чё, это ж самое интересное! – Настя не готова была к тому, что её любопытство не удовлетворят прямо здесь и сейчас.
– Не дави на больное! Представь вообще ситуацию, да? Мы оба голые, в принципе логично предположить, что не просто так, да?
– Ну да, – с готовностью подтвердила Настасья.
– Только крови нигде не было, я специально посмотрела, – прошептала Маринка. – И мне, э, ну… никаких ощущений там не было. Только ужасно всё тело ломило, но это, наверное, от алкоголя.
– А какие там должны быть ощущения? – тоже шепотом уточнила подруга.
– Не знаю, но какие–то же должны. Если кровь, то, может, резь какая–нибудь. Или нет?
Настя думала сказать «Нашла, у кого спросить!», но решила не лукавить и обошлась скромным предположением, что у всех по–разному, скорее всего. Марина до сих пор не поделилась причиной своего расстройства и усугублять её плохое настроение девушке не хотелось. Приходилось терпеть, хотя своих новостей у Анастасии хватало с избытком.
Маришка рассказывала подробно, с отступлениями, размышлениями, предположениями и вопросами. Еда, принесённая официантом, так и стояла нетронутой. Когда, наконец, она дошла до истории на кухне, Настя готова была придушить подругу собственными руками за хождение вокруг да около.
– Так, я не поняла, ночь ты не помнишь – это фиг с ним. Но почему вы днём–то не переспали, если такие страсти?
– Не забегай вперед.
– Да ты уже два часа не можешь дойти до секса. То есть, судя по всему, его так и не случилось. Что на этот раз? Джакузи сломалась и не взбила достаточное количество пены? – съязвила Анастасия и, не выдержав театральной паузы, рассмеялась. – Прости. Просто у тебя вечно фигня какая–нибудь настолько глупая происходит, а ты никак не дойдешь до самого интересного, я уже заколебалась ждать. Давай скорее!
– Глупая фигня – это да, – Маришка тяжело вздохнула. – Я ж тебе говорю: я проклята. Я навсегда останусь девочкой–цветочком ни разу не бум–бум. Или не узнаю, что я уже не такая. Блин! Ну как так–то, а?
– Марина, – Настя готова была уже топать ногами и рычать, – ты издеваешься? Что там у вас произошло?
– Да ничего не произошло! Ничего! Я самая невезучая девственница на свете! Тогда, с Сергеем, всё было романтично и красиво: свечи, ужин, джакузи, но – блин! – было не так обидно, как здесь!
– Я тебя сейчас придушу! – Настя посмотрела настолько яростно, что Марина собралась с духом и переключилась со старой истории на новую.
– В общем, представь. Крышу снесло, он меня целует, я уже без футболки. Он берет меня на руки – я думала, что понесет в спальню, но нет, – садит на стол, чуть ли не задницей в тарелки. Целует! Боже, это было так! Я просто не могу подобрать слов, как хорошо, – Маришка мечтательно закатила глаза, но тут же взяла себя в руки и продолжила рассказ, пока Настя действительно не огрела её чем–нибудь тяжёлым: – И тут, блин, стыдно–то как.
– Говори! – прорычала недовольная очередной проволочкой подруга.
– Ну, я начала развязывать шнурки на домашних штанах его, они, ясное дело, не развязывались сперва. Э, ммм, – нечленораздельно мычала Маринка, – короче, только это случилось, он уже хотел… ну, ты поняла…
– Марина, я сама сейчас уже сдохну от любопытства! Не тяни кота за яйца!
– Взорвалась сгущёнка.
– Что, прости? – Настя даже зажмурилась на секунду, переваривая мысль.
– Сгущёнка. Я её для блинов решила сварить. Хозяюшка хренова.
Настю накрыло волной истерики. Она задыхалась от хохота и давилась слезами. Размазывала косметику и похрюкивала. Стонала и корчилась в судорогах.
– Это ещё не всё, – сказала Марина, когда подруга немного пришла в себя.
– Я больше не выдержу, – отмахнулась Настя и снова рассмеялась. – Подожди, дай хоть косметичку достану, посмотрюсь.
– Панда как панда, – философски пожала плечами Марина. Ей до сих пор было не смешно. – Рассказываю?
– Ага, давай, – Настя уже вовсю орудовала влажной салфеткой, оттирая потёкшую тушь и тени, которые блестели даже в волосах.
– Мне повезло, я вся за ним спряталась, совсем немножко прилетело, а его спина, кухня – всё, просто всё было заляпано этой уродской сгущёнкой! Как эта малюсенькая баночка размазалась тонким слоем по всей кухне, для меня загадка. А ещё большая загадка – нахрена я её вообще варила! Положила ещё в такой ковшик маленький, типа, чтобы быстрее готовилась, а крышку сняла, когда она дребезжать начала. Просто нет слов, короче!
– Да, это только ты могла догадаться, – согласилась Настя, качая головой. – Представляю, как он разозлился!
– Ты знаешь, он вообще не разозлился. Я думала, он убьет меня, честное слово. Ты бы видела эту кухню, такую, знаешь, с картинки: белая итальянская, из натурального дерева, прямо основательная такая, с резьбой красивой, но стильная, модная, не как у бабушек, плитка бежевая на полу, бледно–голубые стены. То есть, они были голубыми, – Маришка понурилась и обладающая богатым воображением подруга снова захрюкала.
У Насти подобный опыт со сгущёнкой тоже был, правда обошлось без эротической сцены. Зато без скандала не обошлось: Борис заставил отдраить всю кухню, включая шкафы изнутри до прихода с работы мамы. Сгущёнка измазала кругом всё, даже, казалось бы, недоступные места и девушке пришлось хорошо попотеть, чтобы исправить последствия своей забывчивости.
То, что Александр не прибил подругу за надругательство над идеальным интерьером показалось Анастасии хорошим знаком и она уже заранее благоволила мужчине.
– И что он сделал?
– Он меня взял на руки и понёс в душ, – Маришка не поднимала головы и Настя тронула её за локоть:
– И? Сказала «а», говори и «б».
– Поржал над кухней.
– Поржал? Серьёзно? Вот молодец! Не то, что некоторые! Пены, видите ли, им слишком много было!
Мнение Насти об Александре возросло многократно. Мысль, что при больших деньгах, можно не сильно переживать о таких вещах, мелькнула. Но девушка тут же напомнила себе, что и у Сергея деньги водились, да только повел он себя в подобной ситуации по–другому.
– Ну и вот, он отнёс меня в душ, ещё и что–то говорил, успокаивал. Я так напугалась, что не сразу в себя пришла. В общем, принимаем мы душ…
– Раздетые? – влезла Настя.
– Угу.
– Давай горячие подробности! – Настя потёрла руки в предвкушении и даже дыхание затаила.
– Да какие подробности? Он поставил меня в душевую кабинку, сам залез следом, скинул одежду прямо нам под ноги и включил воду.
Маришка зарделась как маков цвет от воспоминаний. Даже подруге не могла она рассказать некоторые пикантные детали. Слишком личные. Пусть даже и не пошлые. Или, может быть, пошлые, но совсем немножко. Как слизывал он сгущёнку с её носа, щёк, шеи. Как делал вид, что она попала и на грудь, на живот… Девушка судорожно вздохнула и проморгалась, отметая воспоминания.
– Марина, ау?
– В общем, он меня начал гладить в душе и тут…
– Выключили воду? – предположила ко всему готовая Настя.
– Нет, – Маришка улыбнулась, смешно наморщив нос.
– Свет?
– Не-а.
– Кто–то пришёл? – гадала Анастасия.
– Теплее.
– Позвонил?
– Бинго!
– Мама? – проявляла чудеса телепатии подруга.
– Ага. Притом телефон был на вибрации и лежал – ты ни за что не угадаешь, где, даже не старайся, – в стиральной машинке! Там, кстати, и кое–какие мои вещи нашлись. Как оно всё туда попало мы так и не вспомнили. Хорошо хоть не постирали, а то с телефоном пришлось бы попрощаться.
– Я бы сказала: надеюсь, ты не взяла трубку и продолжила обжиматься с этим невероятно крутым мужчиной в душе, но ты ведь взяла, – утвердительно сказала Настя.
– Взяла, – с тяжелым вздохом подтвердила очевидное Маришка. – Мама, конечно, вставила мне по первое число, что дома не ночевала и не предупредила, – ой, кстати! Я ночевала у тебя! – но не она стала главной причиной моего нынешнего печального состояния.
– А кто? Папа?
– Да нет, мама. Только не моя. Его.
Настя потеряла дар речи. Слишком много событий вышло для одного утра или дня – что там было у Маринки, она так и не поняла, уж больно та виляла в разговоре и прыгала с одного на другое.
