Инна Матвеева
Отличница и плохиш
А ещё понимаю, что пауза после его вопросов непростительно затягивается. Чёрт… Это даже хуже, чем когда я на физре пялилась. Артём ухмыляется и явно вот-вот скажет что-то своё. Что-то, что мне точно не понравится.
– У старосты узнала адрес, – тогда как можно более уверенно и в то же время отчуждённо заявляю. – Но я, видимо, не совсем вовремя… – тут мой голос слегка дрогнул, потому что понимание, что вот-вот к Волкову придёт девушка, которой предназначались все эти жаркие объятия, застаёт врасплох.
Как и идиотская непонятно откуда взявшаяся мысль, что, значит, я точно не так уж цепляла Артёма – времени зря он не терял, развивая личную жизнь. Ладно бы просто мысль, но меня это как будто даже задевает.
– Ты кого-то ждёшь… – почему-то не могу заткнуться. – Мне надо было предупредить.
– Да ладно, не теряйся, – в отличие от меня, Артём, кажется, не испытывает никакой неловкости от случившегося. Смотрит на меня с лёгким любопытством, и в то же время будто бы довольно. – Отменю, – обыденно сообщает.
Эм… Вообще-то если он «уже заждался» некую девушку, то она вот-вот будет здесь. А разворачивать человека даже на полпути – свинство. Или для Волкова это привычный сценарий? Причём с чего бы ему менять секс на разговор о делах?
– Не надо из-за меня, я уже ухожу, – всеми силами стараюсь не выдавать недовольства или враждебности в голосе.
Разворачиваюсь, но не успеваю пройти в дверь – она закрывается прямо передо мной. И перед глазами снова оказывается офигительный торс… То есть, Артём Волков. Опасный и странноватый тип.
– Ты пришла ко мне не чтобы сбежать, – прожигая меня взглядом, заявляет почти с вызовом.
Сердце пропускает удар. Приезжать к нему точно было плохой идеей… Видимо, меня не собираются вот так просто отпускать. Я как минимум заинтриговала Артёма своим визитом. Как максимум… Об этом лучше не думать, хотя многозначительный блеск в его глазах не позволяет забыть.
– Да я просто хотела сказать, что мы с тобой должны будем сделать совместный проект по основам журналистики, – выпаливаю, начиная ощутимо нервничать.
Не очень-то хочется, чтобы неизвестная девушка застала меня тут и могла подумать непонятно что. Но в то же время хочется, чтобы уже приехала наконец и разбавила опасно напряжённую атмосферу своим присутствием. Он что, один живёт?..
– Какой проект? – требовательно интересуется Волков.
Прикусываю многострадальную губу, подавляя желание сказать, что все нормальные студенты уже в курсе. Для этого достаточно появляться в универе чуть чаще, чем раз в месяц.
– Я расскажу, только, наверное, уже не сегодня. К тебе вот-вот придут.
– Уже не придут, – уверенно сообщает Артём, хотя я не заметила, чтобы он что-то отменить успел. Его телефон даже не при нём. – Проходи, расскажешь.
Глава 3. Артём
Всё-таки полезное это дело – поддерживать связь со старостой. И по зачётам с экзаменами подскажет, что там надо, и в курсе самых важных новостей держит.
Про Дашу, например. Приятный сюрприз – эту девчонку поставили в пару в проект со мной. Многообещающе… Настолько, что с трудом преодолел порыв использовать это как повод связаться с ней. А то неприступная такая, смотрит на меня с опаской, сторонится постоянно.
В итоге решил, что куда интереснее будет, если Даша сама ко мне хотя бы парочку шагов сделает. Наверняка это будет занятно, учитывая, как эта девчонка отчаянно спорила с преподом, прося её поставить в пару с кем-нибудь другим. Да, об этом я тоже в курсе.
Как и о том, что в итоге Даша попросила старосту поискать мою карточку с адресом и телефоном. Выписала себе. Действовать, значит, решила.
Больше ждал звонка. Удивила эта скромная милаха. Как раз в ванной был, когда услышал звук домофона. Порыв толкнул выглянуть из окна, а не отвечать или открывать. И не зря – увидел, что там именно Даша была.
Со второго её звонка ответил, дверь открыл, вернулся в ванную – вытереться, одеться… Хотя насчёт второго ещё поколебался слегка. Даша там возле домофона такая забавно нерешительная стояла, при этом красивая до невозможности. Ко мне пришла…
Как тут не выжать из ситуации максимум?
Я вообще собирался встретить её в одном полотенце. Хватит девчонке уже на шрам мне смотреть, за ним меня не разглядит. Пусть лучше посмущается немного… Или много. Хочу второе.
Но в итоге решил, что не буду совсем уж шокировать эту правильную хорошую и явно домашнюю девочку. Штаны надел. Вот только из ванной не сразу вышел – прислушивался. Помнил, что свет у меня в коридоре выключен был.
Не то чтобы я собирался этим воспользоваться… Даже не знал толком, как появлюсь перед ней. До тех пор, пока не услышал, как она там скреблась тихонечко.
Как прошибло. Даша здесь, в моей квартире, пришла ко мне… И не верилось до конца, и штырило от одной такой мысли. А как вышел и увидел её, растерянно повернувшуюся ко мне спиной – перестал держать себя в руках. Тянуло непреодолимо. Идея зародилась сразу.
Приятное с полезным…
Приятное очевидно – я возбуждался даже просто глядя на эту девчонку или представляя её со мной, а уж когда тискал… В штанах буквально пекло. Ещё и Дашка льнула ко мне, окутывала своим теплом и приятным запахом каких-то весенних цветов…
А это, кстати, и был тот самый пункт про «полезное». Как бы упорно девчонка меня ни отталкивала, её реакция была более чем красноречивой. Не такая уж непробивная эта заучка. Теперь я в курсе наверняка, мне раньше не казалось, что влечение взаимное. И, блять, как же сладко она мне поддавалась…
Я даже в себя не сразу пришёл, когда всё закончилось. Чуть опять не потянулся к ней бездумно, с трудом себя тормознул. Передо мной ведь снова стояла вредная Даша. И недолюбливающая меня явно.
Вот только она при всём этом как будто расстроилась, когда я подтвердил её версию про то, что другую ждал. Ревность? Ладно, не буду вот так сходу обнадёживаться. Но поразвлечься и слегка поиздеваться над Дашкой – слишком заманчиво.
Веду её не на кухню, как девчонка ждала судя по её едва заметному движению в ту сторону – а именно к себе в комнату. Замечаю, как Даша мнётся слегка, менее уверенно идёт. А уже когда заходим, теряется ощутимо, бросает взгляд на мою расстеленную широкую кровать и аж краснеет. Милота-то какая. Даша ещё и взгляда моего старательно избегает, пытаясь скрыть смущение. Вот только я такое замечаю сразу. Так же легко, как и понимаю, что девственница ещё.
Чёрт… У меня встаёт от одной только этой мысли в сочетании с Дашей у меня в комнате. Хорошо хоть быстро ориентируюсь, беру стул, переворачиваю его так, чтобы спинка закрывала мою реакцию от скромняхи у меня в гостях. Киваю ей на кровать – пусть садится туда.
Как же заводят эти невинные глаза… Помедлив, Даша садится на краешек, как будто с опаской.
– Ну так что там? – спрашиваю небрежно, типа не знаю.
Она вздыхает как перед тяжёлым испытанием. Хотя даже не сомневаюсь, что именно так всё происходящее и воспринимает.
– Ты так и не отменил, – вместо ответа настороженно заявляет Даша. – А вдруг она уже поднимается?
Хм, опять она про несуществующую девушку. Слегка колеблюсь – может, и не изображать отмену, и пусть Даша думает, что хочет? Развлекаться, так по полной.
Но девчонка так беззащитно ведёт хрупкими плечами, бегая взглядом по моей комнате, что против воли смягчаюсь. Улавливаю её волнение. Почти страх. Как бы ни храбрилась.
Беру телефон и изображаю деятельность. Даже по правде пишу. Вот только старосте – потому что это первое, что приходит мне в голову.
«Даша пришла, спасибо, что предупредила».
– Всё, уже не поднимается, – уверенно заявляю девчонке, которая украдкой наблюдает за мной.
Футболку я, кстати, так и не надел. И даже не собираюсь – вот в этом уступок ей не будет.
– Она разве ответила уже? – настаивает Даша.
Упорная какая.
– Прочитала и печатает, – и ведь не вру, староста вообще довольно быстро на мои сообщения всегда реагирует.
Как там её зовут? Не припомню… У меня в телефоне старостой подписана.
«Я рада, обращайся)» – приходит ответ.
– Она не в обиде и не придёт, – заявляю Даше и откладываю телефон. – Теперь давай к делу.
Она кивает и поспешно выпаливает:
– В общем, препод решил, что сдавать по билетам – не то, и…
Даша там дальше слегка нервно рассказывает то, что мне и так известно. Я не слушаю. Просто смотрю на неё.
Как она быстрым машинальным движением заправляет светлую прядь волос за ухо, заодно обнажая его. Маленькие у неё ушки, милые. Дополняют её мягкий образ. Как же она мне нравится… Очень. Зацепила сразу, с первого столкновения.
Красивая настолько, что дух сшибает. Глаза завораживающие зелёно-голубые, как цвет морской волны. И утонуть в них на самом деле можно. Кожа светлая и ровная, даже при взгляде видно, какая нежная. Созданная для моих засосов. И волосы эти блондинистые обычно небрежно уложенные… В ней всё так гармонично и офигенно. Особенно губы. Верхняя не тоньше нижней, такая же. Редкость. И кайфово смотрится. А эта её привычка прикусывать нижнюю…
Про фигуру уж молчу. Выносят её тонкие запястья и изящная стройность. И рост небольшой тоже.
При всей её несговорчивости Даша бы уже моей была, если бы не кое-какие проблемы, которые пока не решил. Разберусь с ними – тогда и можно будет в отношения. Эта девчонка ведь вся такая правильная, она точно не для ничего не значащегося секса. А значит, если мы с ней надолго затусуем, она может попасть под прицел тем мудакам, которым я покоя не даю.
Не хотел подключать Ника – это мои личные разборки. Да и у друга хватает сейчас своих проблем. Но теперь, когда Даша сидит у меня в комнате, на моей кровати…
Не уверен насчёт выдержки. Я и универ по большей части пропускал, чтобы девчонку лишний раз не видеть и не сорваться. Всё равно журналистика – фигня вопрос. Мне нужна только корочка, чтобы военкором быть. А по большей части там они мусолят одно и то же, щедро поливая водой. Не стоит моего присутствия… А Дашка стоит. Но потом.
Она, кстати, уже заканчивает свой наверняка душещипательный рассказ о коварном задании и несговорчивом преподе. Смотрит на меня напряжённым взглядом, при этом соблазнительно облизывает нижнюю губу, Как издевается.
– И когда его сдавать? – спрашиваю первое, что в голову приходит.
Хотя, возможно, Даша об этом уже говорила, пока я там на ней залипал и прослушал.
– Через неделю, – судя по тому, как естественно воспринят мой вопрос, это девчонка пока не успела упомянуть.
Хотя я и без того знаю, конечно. Спасибо старосте. Надо будет хотя бы имя её узнать невзначай, а то уже даже не по себе. Девчонка реально впрягается, когда надо.
Смеряю Дашу пристальным взглядом – очевидно, что нервничает. Не доверяет мне совсем.
Что ж, это не задевает. Скорее забавляет, как серьёзно она к этому всему относится. Будто в её собственном мирке вот-вот произойдёт конец света.
Внезапно во мне появляется желание слегка поиздеваться над несговорчивой милахой… Хотя бы просто проверить, насколько ей важно.
– Да ну его нафиг, – пренебрежительно отмахиваюсь и разве что не зеваю, изображая скуку. – Мне экзамен для галочки нужен. Можно его оставить в качестве хвоста на следующий семестр.
Даша разве что с места не вскакивает, предсказуемо разволновавшись. Смотрит на меня округлившимися глазами, полными ужаса. Не мигает даже.
Я как бы не сомневался, что самой серьёзной проблемой в жизни этой правильной девочки была четвёрка в школе, но на какой-то момент даже не по себе. Она там как вообще? Может, ей водички?..
– Ты что? – наконец обретает дар речи Даша, усиленно пытаясь не выдавать свои страхи, хотя у самой ещё бледность на лице. – Зачем тебе хвосты, у тебя и так… Ну…. Посещаемость хромает. А хвост – лишняя причина заявиться в универ.
Милая попытка меня переубедить. Наивная, конечно, но даже какая-то трогательная. Ещё и поддевает меня девчонка на тему посещаемости.
Не выдержав, слегка клонюсь в её сторону и глядя в глаза, вкрадчиво заявляю:
– У меня на это только одна причина.
Даша ощутимо смущается. Моргает чаще, взгляд отводит, опять свои волосы трогает… Явно улавливает, о чём я. Вернее, о ком.
Ухмыляюсь, думая уже развить тему и поддразнить девчонку, но она тут же хмурится. Недовольно поджимает губы. Как почти всякий раз, когда пытался с ней сблизиться в универе.
– Так лучше же сразу сдать, – продолжает пытаться продавить меня. – Я не уверена, что в этом универе оставляют на второй курс с хвостами, да и вообще…
Что именно «вообще», Даша так и не договаривает. Да и не факт, что знает – осекается почти жалобно. Сама, видимо, понимает, что на меня вот это вот всё не действует.
Я даже не считаю нужным ей отвечать. Просто смотрю на теряющуюся девчонку у меня в комнате, на моей кровати – и улыбаюсь. Непроизвольно, само собой.
А Дашу это явно напрягает. Смотрит на меня уже с опаской, осторожно так и задумчиво. Небось думает, что я на всю голову двинутый.
Вздыхает шумно, протяжно. И выпаливает почти решительно:
– Артём, давай так – я сделаю всё сама, потом пришлю тебе, ты почитаешь свою часть, вникнешь в неё, и вместе представим.
Так и чувствую, что Даша почти расслабляется от собственного предложения. Наверняка уверена, что оно выгодно нам обоим. Ей позволит не связываться и толком не пересекаться со мной, а мне – почти на халяву сдать экзамен. Ещё и на «отлично», она же у нас отличница. А меня наверняка считает в лучшем случае троечником.
Всё это настолько на поверхности сейчас, что позволяю себе продлить развлечение. Выдерживаю паузу, типа раздумываю. Даша аж внимательнее вглядывается и, наверное, даже не дышит толком.
Такая забавная в упорном желании избавиться от меня… Бесполезно же. Но это ей только предстоит понять.
– Не вариант, – непоколебимо обозначаю. – Либо вместе всё делаем, либо никак.
Даша озадаченно подвисает – явно уже была настроена на самостоятельную работу. Смотрит на меня недоверчиво и хмуро, переваривает. Надеется, что я шучу?
– Мне тебя уговаривать надо? – недовольно, но тихо спрашивает.
– А сможешь? – ухмыляюсь, провокационно скользя взглядом ей на губы.
Подтекст в моих словах настолько очевиден, что даже эта правильная девочка улавливает. Аж подскакивает с места, глядя на меня сверкающими от гнева глазами. Красивая такая…
И наивная немного. Неужели думала, что я реально предлагаю ей переспать со мной ради экзамена? Нет, я, конечно, не дофига моралист; но такое – перебор. Хотя подразнить девчонку занятно.
Главное, не перегнуть.
– Я, видимо, зря пришла и подумала, что ты человек, – отчеканивает она, направляясь к выходу.
Видимо, всё-таки перегнул… Сбегает? На экзамен стало пофигу?
– Завтра в три жду у себя, – бросаю ей вслед, не поднимаясь.
Даша замирает примерно в проёме двери из комнаты.
– Зачем? – помедлив немного, как-то глухо спрашивает.
И всё-таки ей важно. Иначе уже летела бы отсюда.
– Час делаем задание, час просто проводим вместе, – говорю первое, что приходит в голову. Даша разворачивается, смотрит на меня внимательно, слегка краснеет. Потому что взгляд девчонки чуть ниже соскальзывает, по моим всё ещё голым плечам. – Я не буду приставать, – на всякий случай добавляю, чтобы успокоилась. – Просто узнаем друг друга лучше. Нормальные условия?
Можно было совсем без них, конечно. Но я так не хочу. Девчонка сама идёт ко мне в руки – не буду упускать. Можно же осторожно действовать. Час в день – это я не наглею, должна согласиться. И не рискую при этом – не следят же за мной. Дашка просто станет немного ближе…
А то стоит там далёкая, напряжённая.
– Зачем это тебе? – настороженно спрашивает.
Чтобы привыкала ко мне. Привязывалась постепенно. Ну и не только…
– Хоть какой-то интерес, раз уж мне надо в это впрячься, – небрежно поясняю, решив не ошарашивать девчонку. Тут постепенно надо, а я и без того сегодня нехило напирал.
Она слегка ведёт плечами.
– Ладно, но если ты позволишь себе лишнее…
Опять осекается. Понимает ведь, что нечем меня запугать. Я сам её пугаю, если уж на то пошло – вижу же.
– То что? – беззлобно ухмыляюсь.
Придумает что-нибудь? Некоторое время Даша и вправду задумывается, отчего ещё милее становится. Так и тянет затискать. Как минимум.
– Не советую даже думать об этом, – наконец, девчонка выдвигает мне неопределённую угрозу с самым грозным видом.
Давлю в себе смешок. Ладно уж, пусть думает, что внемлю.
Глава 4. Даша
Вчера я на эмоциях так быстро ушла из дома Волкова, что даже не сразу сообразила – сомнительная идея мне снова к нему ехать. Может, лучше было бы пересечься на нейтральной территории? Ради двух-то часов.
Или Артёму совсем влом из дома выходить? Вроде не похож на домоседа, но и девушку некую к себе позвал, а не наоборот. И меня теперь…
Вспыхиваю от этого невольного сопоставления меня с незнакомкой. Сразу вспоминается горячий приём… Даже от мысли об этом жар по коже. Боже… И как такое могло со мной произойти?
Так, ладно. Волкову это не принесло никакой неловкости, для него явно привычно вот так лапать девушек. А мне пора выбросить из головы – а то такими темпами, как идиотка, смущаться его начну.
И так ночь плохо спала, ворочалась, прокручивала случившееся. Думала, как дальше будем с Артёмом взаимодействовать, зачем ему эти часы лишние со мной… Вспоминала и всякие знаки внимания в универе.
Как итог – стоя возле его подъезда, нервничаю не меньше, чем в первый раз. Сегодня же предложу Волкову встречи на нейтральной территории, а пока не остаётся другого варианта, как позвонить по его домофону.
Аж замираю, когда первый звонок игнорируется. Вообще-то я пришла в три, как Волков и говорил. Точнее, даже без двух минут. Вряд ли он не дома…
Тихонечко мнусь у подъезда, сражаясь с ощущением дежавю. Но оно только усиливается, когда после второго звонка мне молча открывают.
Совпадение, что прям как в прошлый раз?
Дёргаю бровями, но всё-таки захожу. Чувствую неладное, но это, наверное, волнение так проявляется. Всё-таки это Артём, и от него вообще непонятно чего ждать. В прошлый раз он даже так и не удосужился одеться, разговаривая со мной. Причём делал это ещё и у себя в спальне зачем-то. Сидела на его незаправленной кровати и не знала, куда себя деть. Ещё и пристальный взгляд Волкова…
Лифт быстро останавливается на нужном этаже. Тоже как в прошлый раз. И, как в прошлый раз, дверь Артёма слегка приоткрыта… А свет в коридоре явно выключен.
Волков что, издевается?
Так, ладно, наверное, это его привычный стиль «встречи» гостей. Первый звонок в домофон пропускает – занят, наверное, постоянно непонятно чем, не сразу отвлекается. Открывает молча, потому что знает, кого ждать. В прошлый раз тоже так думал, раз принял меня за какую-то девушку. Ну а приоткрытая дверь – не такая уж редкость, вспомнить только подругу…
Выключенный свет туда же. Может, Волков электричество экономит. Хотя квартира скорее хорошая, приятный современный ремонт.
Преодолеваю дурацкую неловкость и захожу внутрь. Но на этот раз сразу зажигаю выключатель и не поворачиваюсь к двери спиной.
Вздрагиваю. Артём уже тут. Стоит напротив меня, смотрит. Внимательно, с задумчивым интересом.
– Я тебя уже заждался, – ухмыльнувшись, сообщает.
Непроизвольно пячусь. Не то чтобы собираюсь удрать, но блин! Это ведь та же фраза, с которой Волков меня в прошлый раз обжимал. Слишком много совпадений. Он точно издевается. Спасибо хоть одет…
Но такое ощущение, что раздета я. Слишком уж беззастенчиво Артём пялится. Вспоминает тот вчерашний момент, по глазам вижу. Свои, конечно, отвожу. Сглатываю.
– Вообще-то я вовремя пришла, – отчуждённо пресекаю его попытку вернуть нас обоих во вчерашнее.
– А я всё равно ждал, – вкрадчиво снижает голос Волков. – Ты голодная?
Неожиданный вопрос. Артём может быть гостеприимным?
– Нет, поела перед выходом. Я ведь сюда по делу, а не засиживаться. За час не проголодаюсь, – сама не знаю, почему говорю про час, хотя помню, что второй ещё буду должна Волкову по условиям нашего странного уговора.
– Два, – легко поправляет меня Артём.
Вздыхаю. Не то чтобы верила, что он забудет или не заметит, но всё равно какая-то обречённость накатывает.
– Ну да. И всё равно.
Волков кивает и, развернувшись, снова ведёт меня по направлению к своей спальне.
Вот чёрт… Зачем я сказала, что неголодная? Может, он бы тогда меня хотя бы на кухню повёл бы, раз уж не в гостиную, которая явно есть.
Постель у него на этот раз заправлена, потому сажусь увереннее. Вот только в следующую секунду уже не чувствую себя так свободно – Артём на этот раз не на стул напротив садится, а тоже на кровать. Рядом со мной.
Смотрит на меня заинтересованным взглядом, таким загадочно задумчивым… Сердце взволнованно ускоряет темп. Это тот самый взгляд, который я периодически улавливала ещё в универе. Когда Артём давал понять, что нравлюсь.
Так, ладно. У него девушка есть. И вообще…
– У тебя есть идеи, о чём писать? – сразу перехожу к делу, напуская в голос максимальную отчуждённость.
– Идей дофига, – ухмыляется Волков. – Зависит от того, какая сфера тебе интересна.
Я, конечно, знала, что выбор темы будет скорее за мной – но думала, что это потому, что Артёму в целом пофигу на учёбу. А теперь, услышав его «идей дофига», почему-то легко в это верю. И дело даже не в том, что Волков уверенно это сказал – каким-то образом чувствую, что ему действительно хочется знать, в каком направлении мыслю я. И именно это причина, по которой выбор предлагают мне.
Ладно, неважно. В любом случае я над этим раздумывала. Отвожу взгляд – необязательно Артёму в лицо смотреть, а то с толку сбивает.
– Я думаю, какое-нибудь разоблачение или скандал будет хорошим вариантом, – осторожно начинаю. – Людям всегда интересны такие разборки, а потому преподаватель должен оценить. Лучшие статьи он выложит на сайт универа, а оттуда ещё куда разойтись могут, – сама не знаю, зачем объясняю Волкову эти очевидные вещи, да ещё и так, будто оправдываюсь.
Ну да, скандалы – специфичная тема. Но Артёма уж точно не назвать образцом морали, да и не пофиг ли, что он там подумает? Даже если решит, что это слишком лёгкий путь, не особо достойный такой отличницы, как я. Мне наплевать – хочу получить отличную отметку, а учитывая, кто мне достался в партнёры, задача эта сама по себе непростая. Ещё и с преподом спорить пыталась, а это, возможно, заставит его придираться…
В общем, нужно выстрелить. Ярко, сразу. Шокирующий материал с животрепещущими подробностями – самое то в таких случаях.
Волков не сразу отвечает. Успею слегка напрячься, пока он молча смотрит на меня.
– Ты думаешь, мы за неделю сможем провести полноценное расследование? В некоторые темы лучше не лезть без весомой доказательной базы, – наконец отвечает он с явным сомнением.
М-да, сразу видно человека, который пропустил большинство пар. И вообще, шёл бы на юридический со своими «доказательными базами».
– Доказывать – не дело журналиста. Наше дело – вызвать интерес к теме, – веско возражаю, всё-таки посмотрев Волкову в лицо.
Уверена, мой взгляд выражает упрямство. Артём как-то странно улыбается, чуть ли не ласково.
– У нас специальность специфичная, – при этом возражает твёрдо. – Можно как спасать, так губить. Слишком много ответственности. Можно клепать примитивные ляповые сценарии про дворцы президента, играя на эмоциях и только; а можно помогать тем, кто в этом действительно нуждается, опираясь на факты. Пусть и без зрелищ, но зато с хлебом.
Хмурюсь. Неожиданно как-то Волков всё это выдвинул. Я думала, он будет только за упрощённый вариант. А тут… Не сразу даже осмысливаю его слова. Да и странно всё это звучит от него.
В целом я с ним согласна, конечно. Особенно в той части про дворцы – значит, мозги у Артёма есть, раз не купился на этих «борцов с коррупцией», увидел все их нестыковки, манипуляции и бесконечные пробелы как в плохом голливудском кино. Но… Мы ведь о задании говорим. О задании, на которое нам неделю дают. И которое нам только для оценки нужно.
Не слишком ли Волков заморочился? Тем более, для того, кто даже в универ не ходит обычно.
Да, там, где упор на эмоции, обычно сплошная пропаганда. Голые факты важнее, они правду раскрывают. Но я как бы не претендую совершить что-то глобальное обычной статейкой или репортажем для экзамена.
– Зачем так серьёзно подходить к заданию? – хмурюсь, не в силах подавить недовольство по поводу того, что уговорить Артёма на совместный проект, оказывается, было лишь частью проблем. – Не думала, что ты такой скучный.
Ой. Это вырывается само. И, пожалуй, слишком резко. Аж самой не по себе, сердце слегка подскакивает в груди, а на Волкова смотрю наверняка опасливо. И украдкой.
Правда, быстро успокаиваюсь – не похоже, что его задевает моя характеристика. Артём ухмыляется, отвечая мне любопытством в глазах. Смотрит на меня изучающе, но в то же время со странным теплом. Даже ещё больше не по себе становится, только теперь иначе как-то, волнительно слегка.
Не слишком ли близко мы сидим?..
– У меня отец военный, прошёл через многое, герой, – неожиданно сообщает Артём совсем не то, что я ждала от него услышать. Хотя чего вообще ждала? – Стольких ребят на себе вытащил… И подвигов немало совершил. Вернулся живым, ранение было небольшое, вроде бы всё хорошо. А потом какая-то дура, возомнившая себя дофига борцухой за права женщин, наклепала тупую статейку про изнасилования на войне. Без доказательств, лишь с эмоциями и притянутыми за уши якобы фактами. Нестыковки никого не смущали.
Сердце пропускает удар от неожиданности темы и почти пустого голоса Артёма. Непривычно… Хотя разве я успела вообще привыкнуть к этому слишком отличающемуся от моего окружения парню?
Где-то в желудке затягивается нервный узел, когда я слушаю дальше:
– Точнее, серьёзных журналистов они, конечно, смущали, но никто из них особого внимания её херне не придал. Зато в интернете легко эмоциями раскачать народ. Всяких блогеров отвечать за слова не заставляют. Ну если только редко. В общем, по итогу посыпались обвинения всему упомянутому батальону и их семьям, травля самая настоящая. С угрозами, а иногда воплощением, попытками выйти на самых беззащитных членов семьи. Как итог, порушенные жизни. И не одна.
Кусаю губы, не зная, что сказать. «Мне очень жаль, но к чему это?»
Хотя и так понятно, куда Артём клонит… И если уж честно, его слова как ножом по сердцу. Конечно, можно немало подобных примеров привести, но почему-то именно сейчас, слушая Волкова, я решаю, что не буду клепать бездоказательные статейки. Даже в узких рамках экзамена.
Противно от этой мысли становится. Я ведь уже знаю, что его папа не был ни в чём виноват, что он, наоборот, душу рвал ради других. И что в итоге пострадал… Не надо даже слышать продолжение, чтобы знать это. Всё понятно и по предыстории и по тому, как Артём рассказывает. Меня буквально накрывает волной сожаления. И я, кажется, начинаю догадываться, с каких именно пор Волков носит с собой нож…
Не по себе от того, что вся эта явно драматичная история открывается именно мне. Откуда-то есть уверенность, что Артём о ней мало кому говорил. Если вообще говорил…
Ему ведь не нравится рассказывать это. Его слова звучат ровно, пусто и отчуждённо – но от этого такое чувство только нарастает.
– Нашей семье досталось больше всего, потому что папа – командир того батальона, – продолжает так и не остановленный мной Волков. – Мать не выдержала давления и ушла. На меня тоже были нападки, но я не сдавался, потому что знал правду. Собрал единомышленников, сначала из представителей других семей, потом и других неравнодушных адекватных. Мы начали копать сами. Отцу я об этом не говорил, не хотел лишний раз задевать эту тему, пока не будет результата. И, видимо, зря, – Артём криво ухмыляется, отчего его шрам, чуть дёрнувшись, становится ещё страшнее.
Облизываю пересохшие губы. Наверное, всё-таки не буду останавливать… Уже не смогу, да и смысла нет. Хотя я совсем не представляю, что тут сказать.
– В общем, однажды настал день, когда папа сдался. Всего один день слабости, но этого хватило. Он напился, а и без того ослабленный ранениями организм не выдержал количества бухла, тем более, что папа редко пил. В общем, умер от алкогольной интоксикации. Блять, герой, который в стольких передрягах был и сотни раз мог умереть в бою, совершая подвиги, позорно спился. Охрененный повод для злорадства уродам.
Кусаю губу – так сильно, что пощипывает. Ну почему я так и не могу подобрать нужные слова? Только и молчу, как дура. Хотя мне тут Волков открывается во всех смыслах.
Я не думала, что он может так искренне переживать о ком-то. Не показывает, кончено, но ведь чувствую. Да и тот факт, что он не сдался, справлялся с травлей и пытался вернуть честное имя папы…
А ещё Артём, возможно, чувствует вину, что не смог достучаться до отца. Иначе зачем упомянул, что зря не задевал тему?
– Я не успел со своей правдой, хотя статью с опровержением и доказательствами мы всё-таки написали. И распространили по всем возможным источникам, реабилитировав военных. Хотя это уже мало кому помогло. Травля и без того начинала угасать. У толпы появились новые жертвы, – в подтверждение моей догадки подытоживает так же безэмоционально. – Поэтому и пошёл в журналисты. Решил в первую очередь военкором быть, а во вторую – уже на профессиональном уровне затыкать рты дилетантам.
Подавляю совершенно неуместный сейчас порыв напомнить, что Артём не очень-то рвётся к диплому, раз в универе почти не появляется. Вместо этого опускаю взгляд и вздыхаю, представив, насколько мерзко для него могло звучать моё предложение выпустить что-то скандальное, не заморачиваясь с доказательной базой.
– Вот теперь мне стыдно, – выдавливаю еле слышно.
Наверное, надо добавить что-то ещё, как-то прокомментировать саму ситуацию, но не могу. И эти слова с трудом говорю. Причём не глядя на Артёма.
Но тем не менее каким-то образом чувствую, что он улыбается. И, кажется, придвигается ближе. А потом вдруг касается моего лица кончиками пальцев. Вздрагиваю от этого лёгкого и почти нежного прикосновения – а Волков уверенно поднимает мне голову так, чтобы смотреть в глаза.
Вспыхиваю и убираю его руку. Откровенности откровенностями, но трогать меня я ему не дам. Артём ухмыляется, но не пытается снова. Вместо этого почти мягко говорит:
– Ты ведь поняла и почувствовала, о чём я. Так что нечего стыдиться.
Отвожу взгляд. Как-то уже затягиваются между нами эти проникновенные моменты, сбивают с толку, смущают. И вообще…
Пора бы в реальность вернуться. Я здесь только ради экзамена.
– Я тут подумала, раз у тебя есть опыт опровержений, то, может, найдём какую-нибудь фейковую нашумевшую новость и разложим её по фактам? – мгновенно приходит мне в голову.
Ну а что, вполне себе вариант. Сомневаюсь, что остальные ребята пойдут по такому пути – это вроде бы не самое популярное направление журналистики. Хотя в последнее время и набирает оборот.
