Инна Балтийская
Похититель детей
Инна Балтийская
* * *
Пролог
– Леночка, погоди. Сейчас фотки в Инсту скину, и поедем. – Элеонора кокетливо выпятила губки, сложила их бантиком и сделала селфи. Потом приобняла дочку за плечо и сделала еще пару снимков. – А теперь поехали за куклой!
Леночка радостно запрыгала на одной ножке. Эту куклу мама ей обещала к дню рождения, но в сентябре супермаркет “Осень” объявил большую распродажу, и цена на большую Барби в розовом кружевном наряде упала настолько, что мама решила побаловать дочку, не дожидаясь особого повода. Накануне она написала об этом в своем блоге, и отклики радостных мамочек вдохновили ее настолько, что она, в придачу к кукле, обещала купить еще и синего плюшевого мишку.
Много времени ушло на сборы. Элеонора всегда требовала, чтобы для выхода в свет – так она называла любые публичные места, включая супермаркеты – дочка была одета в тон ее собственным нарядам. Вот и сейчас на девочку надели синее полосатое платье в оборках, хотя Леночка давно просила купить ей золотое платьице Золушки. Но это на Новый год, строго сказала мама. В золоте пока рано в свет выходить.
Элеонора работала бухгалтером в мелкой фирме, которая постоянно балансировала на грани банкротства, и Инста для нее была окном в красивую жизнь. Это окошко никак нельзя было портить некрасивыми шторами или облезлой рамой. Личного автомобиля у нее, разумеется, не было, и в набитом автобусе платьице девочки здорово помялось.
Делать селфи с помятыми оборками было немыслимо, и поэтому Элеонора зашла с дочкой в туалет, намочила оборки и с силой оттянула их вниз. Затем вышла в узкий коридор, огибающий магазины игрушек, засняла себя с дочкой в разных позах возле витрины с красивой ювелиркой, прошла еще пару шагов и зашла в магазинчик, где еще утром продавалась очень дешевая кукла Барби. Полки магазинчика от пола до потолка были заставлены полками с яркими коробками Лего, конструкторами, динозаврами, двигающимися роботами и самоходными машинками, но увы – оказалось, больших кукол на распродаже было всего две, и кто-то уже купил обе!
Леночка горько расплакалась, понимая, что подарка ей не видать. Элеонора от огорчения за дочку чуть не разревелась тоже, но вспомнила, что подписчики ждут от нее отчет о покупках… а Барби нет, да и заплаканная девочка вряд ли украсит фото.
– Леночка, бегом в туалет, умой личико, а я что-нибудь придумаю! – наклонившись к уху дочери, произнесла она. Девочка убежала, а она повернулась к продавщице: – Ну хоть какие-то недорогие куклы у вас есть?
Они провели полную ревизию всех игрушек, вынимая из коробок всех кукол более-менее приличного вида, и подобрали красивую куколку, хоть и не такую роскошную, как та, что планировали купить. Продавщица понесла куклу к прилавку, и только тут Элеонора опомнилась – прошло минут десять, но Леночка еще не вернулась из туалета! Дверца с двумя нулями находилась рядом с магазинчиком, заблудиться там было сложно… Может, она все еще плачет возле раковины?
Извинившись перед продавщицей, Элеонора бросилась в туалет. В предбаннике было пусто, дверцы всех трех кабинок оказались полуоткрытыми. Все больше нервничая, она последовательно рванула на себя каждую дверь. Развернулась к огромному настенному зеркалу, в ужасе взглянула на себя и, впервые в жизни не обратив внимания на растрепанную челку, выскочила наружу.
Глава 1
“Я раньше не понимала тебя, подруга. А вот недавно, кажется, поняла.
Рядом со мной жила девушка – молоденькая такая, шустрая, смешливая. С копной белокурых волос. Мне казалось, это я сама в молодости. Впервые пожалела, что у меня нет ребенка. Тусовалась бы рядом такая хохотушка, все не так тоскливо.
И вот месяц назад узнала, что блондиночку мою задушили. У нас тут давненько маньяк завелся, в нашем суперохраняемом районе. За юными блондинками охотился, за полгода четырех девушек удушил. Но мне ж, ты понимаешь, пофиг было. Я в свое время сама никого не жалела – ни мужчин, ни женщин, ни детей. Знаю, ты потому мне и не отвечаешь. Но я и правда ни в чем не раскаиваюсь… не раскаивалась. До того момента, когда проходила мимо соседского двора и увидела плачущих женщин.
Поля, ты, наверное, смеяться будешь… я рыдала впервые в жизни. Ну, или с тех пор, как себя помню. У меня словно перевернулось внутри все. Пришла домой, и поняла, что больше не увижу ее смеющихся глаз. Ей бы жить да радоваться, и вот… Словно меня убили, еще молодую, еще доверяющую людям. Поля, я поняла, что покоя мне не будет, если за нее не отплачу.”
Я оторвалась от экрана и в растерянности потерла глаза. Успешная киллерша, которую я случайно разоблачила год назад, раскрывая одно из самых запутанных преступлений года, теперь, после побега из тюрьмы, обосновалась в Рио-де-Жанейро, и почему-то прониклась ко мне теплыми чувствами. Из-за своей более чем специфической работы, подругами на родине она так и не обзавелась. Как утверждала в первом письме, за всю жизнь лишь я одна смогла ее понять, и потому лишь со мной она может поговорить по душам. Вот уже год она упорно писала мне письма, ни на одно не получая ответа. Но похоже, ей было так тоскливо на чужбине, что она готова была писать и в пустоту.
Я не собиралась вступать с ней в переписку, но письма из любопытства читала. Судя по всему, денег у нее было навалом. Обосновалась она в каком-то районе для богатых, за колючей проволокой, но постоянно выходила в центр, а иногда для развлечения гуляла по фавелам. Страха она, похоже, не ощущала органически, как, впрочем, и жалости. Но вот же…
“Поля, я выходила на охоту каждую ночь. В белом парике, закрывающем тонкую каску и стальной воротник на шее, а коротких ярких шортиках и на шпильках. Со спины и не скажешь, что пожилая тетка, тем более в полутьме. И вот вчера мне, наконец, повезло.
Я уже собиралась возвращаться домой, когда за спиной раздалось громкое сопение. Я для виду слегка ускорила шаги, но покачнулась, словно запнувшись, и застыла. И при неярком свете фонаря увидела, как перед глазами промелькнула тонкая светлая удавка – маньяк накинул петлю на мою голову.
Он старательно затягивал петлю на скрытом под париком стальном воротнике, а я деловито надевала тонкие латексные перчатки и доставала из кармашков шортиков инструменты. Наконец, его изумленное сопение мне надоело, и я резко откинула голову назад, к его лицу. По сдавленному воплю стало ясно, что нос я ему раскроила точно. Он отпустил конец удавки и бросился бежать, но я скинула туфли и… О, Поля, так быстро я никогда еще не бегала!
Я догнала его минуту через две, ударила ладонями по шее и бросила на землю. Он извивался, словно червяк, и пытался отползти, одной рукой зажимая окровавленный нос. Но далеко не уполз. Пару ударов ногой под ребра, и он скорчился в позе эмбриона, а я смогла, наконец, надеть на него наручники, и связать тонким шарфом ноги.
Поля, я специально узнавала – все девушки были изнасилованы. После смерти. Его я убивать не стала. Всего лишь содрала его дурацкие цветочные шорты и специальными кусачками откромсала его инструмент. Он извивался, как бешенный, орал, как резанный баран, не обращая внимания на хлынувшую носом кровь. А я просто ушла к себе. Пусть его хоронит полиция.
Сегодня в моем квартале был праздник. Маньяка успели довезти до больницы, он он умер на оперстоле. Думаю, он успел вспомнить всех девушек, которые погибли по его вине. А мне стало легче… но не намного. Поля, я ведь тоже убивала, хотя никому не причиняла раньше боли. Но наверное, есть люди, которые оплакивают и моих жертв?
Но ведь я защитила остальных девушек своего района. Может быть, хоть теперь меня можно простить… ты меня простишь?”
Я глубоко задумалась. Лаура – она просила забыть ее настоящее имя и даже в мыслях называть ее только так – и правда, можно сказать, выполнила работу полиции, обезвредила маньяка. Она спасла многие жизни, но можно ли просто зачеркнуть прошлое?
Так и не найдя ответа, я вздохнула и закрыла почту. В любом случае, Лаура мне пишет просто от скуки, и мое прощение ей нафиг не нужно. А вот мне негоже терять зря время.
Глаза болели, словно в них сыпанули горсть песка. Я немного поморгала, потом нехотя поднялась со стула и отправилась на кухню за чаем. Пустая квартира почему-то наводила тоску, хотя раньше я очень любила те немногие часы, когда дочка отправлялась в садик, а я могла поваляться с книжкой в постели или спокойно выпить кофе на кухне. Но в последнее время меня уже не радовало одиночество. Слишком уж его оказалось много.
Бывший муж Саша, работающий со мной в детективном агентстве “Шерлок”, на месяц улетел по делам, лучшая подруга Маша после нескольких лет лечения наконец-то забеременела, и я виделась теперь с ней намного реже, чтобы не волновать зря.
А волновалась я в последний месяц намного выше среднего. Увы, но в нашем городе пропадали дети. Вернее, только девочки, от шести до восьми лет.
Первая, шестилетняя Танечка, исчезла весной еще два года назад, но особого шума по этому поводу не случилось. Девочка жила с пьющей матерью, постоянно в одиночестве гуляла по двору, и хватились ее лишь поздно вечером. Без особого рвения полиция проводила опросы – сначала думали, что девочка просто ушла со двора погулять, заблудилась и скоро найдется. Но прошло уже два года, и никаких вестей о Танечке так и не появилось.
Месяца через три после ее исчезновения со своего двора пропала семилетняя Настя. Она после школы играла с подружкой на лужайке возле своего подъезда, когда к девочкам подошел высокий мужчина в темных очках, с большой фотокамерой через плечо. Он представился фотографом из 12-й школы, в которой девочки учились, и захотел сфотографировать их для школьной стенгазеты. Надо только перейти дорогу и зайти в ближайший сквер, где росли роскошные лиловые георгины, на их фоне малышки получатся просто сказочными принцессами! Девочки поверили и пошли за ним, но тут подружку из окна окликнула бабушка, и та послушно направилась домой. А Настя с фотографом отправились в сквер. Больше ее никто не видел.
Увы, но эти два исчезновения не были объединены в серию. Впрочем, до сих пор у следователей были сомнения, похищена была Танечка, или и правда заблудилась на длительной прогулке. Зато в том, что Настю увел серийник, не было ни малейших. Но в течение еще полугода “фотограф” увел прямо от дома еще двух первоклассниц. Схема была похожей – он находил девочек, играющих неподалеку от какой-либо школы, и, справедливо полагая, что там они и учатся, предлагал их заснять для стенгазеты.
Школа каждый раз была другой, на них висели видеокамеры, но увы… Ни разу похититель не приблизился к школьному двору настолько, чтобы его изображение хоть мельком появилось на записях.
В младших классах срочно проводились собрания, детям велели ни за что не соглашаться идти хоть куда-то с незнакомыми людьми, о всех подозрительных случаях просили тут же сообщать полиции. И “фотограф” пропал из поля зрения почти на год. И вот похищения начались снова, но теперь почти каждый месяц дети пропадали не с площадок у дома. Теперь они бесследно растворялись в людных супермаркетах.
Глава 2
Я вновь загрузила на экран несколько видеороликов очень плохого качества, и до рези в глазах начала просматривать чуть замедленные, словно в немом кино, кадры. Элеонора с дочкой небольшими рывками перемещались по экрану, слегка искажаясь на ходу. Полосатое платье девочки развевалось от ходьбы, она постоянно запрокидывала голову, разглядывая яркие витрины, и стряхивала с глаз длинные белокурые пряди.
Камера запечатлела вход мамы с дочкой в магазин игрушек, через пару минут девочка почти бегом выскочила наружу, низко опустив голову. Пряди волос падали ей на лицо, полностью закрывая его, и оставалось лишь догадываться о ее эмоциях. И мать, и продавщица игрушечного магазина уверяли, что она плакала.
А вот напротив туалета камер, к сожалению, не было. К моему огорчению, без видеонаблюдения оставался довольно большой кусок коридора, на котором, кроме туалета, находилась и запертая пожарная дверь, и небольшой склад оптики напротив. На двери склада была своя сигнализация, камера им была ни к чему. Поэтому оставалось непонятным, зашла ли девочка в туалет, или кто-то вышел ей навстречу, к примеру, из одной из запертых ныне дверей.
Я знала, что параллельно со мной эти же видео просматривает и Оскар Белов, глава местного СК, и куча его подчиненных. Но Элеонора обратилась за помощью в мое агентство, и я считала своим долгом хоть помереть за компом, но понять, куда могла исчезнуть девочка.
Выйдя на кухню, я долго промывала холодной водой покрасневшие и распухшие от усталости глаза, вернулась в комнату и снова начала просмотр.
Итак, что мы имеем? Девочка вышла магазинчика, куда она могла пойти? Если повернула направо, через пять метров дошла бы до туалета. А если, к примеру, повернула налево от выхода? Она же еще маленькая, могла и забыть, где только что умывалась.
Еще раз протерев глаза, я начала просматривать видео с камер, которые охватывали участок левее. Два магазинчика, ларек с прессой, Стоп! Не веря своим, я остановила изображение. Неподалеку от ларька, спиной к камере, стояла невысокая белокурая девочка в сандаликах и в красивой накидке из синего бархата. В руках она держала большую куклу в кружевном розовом платье.
Кто эта девочка? Я долго искала кадры, где Леночка стояла спиной к камерам, и убедилась, что, кроме светлых волос, особого сходства между малышками нет. Даже рост, кажется, не совпадал. Надо оставить в покое незнакомую девочку в синей накидке, и отсматривать кадры, снятые справа от магазинчика игрушек.
Так, снова начинаем смотреть с 12.06. В это время Леночка выбегает в коридор, и, предположительно, идет направо. Но камер на этом участке нет. Смотрим дальше. Если она, выйдя из туалета, перепутала стороны и решила пойти еще правее, то она должна попасть вот в этот обзор.
Найдя запись с нужной камеры, я снова ахнула. 12.11, мимо торопливо проходила девочка в синей накидке, опустив голову и крепко сжимая в руках розовую куклу. В принципе, это могло быть и случайное совпадение, но… девочки явно должны были пересечься где-то в коридоре. И похоже, именно такую куклу хотела купить Леночка, неужели она не подошла к сверстнице, чтобы хотя бы поглядеть на игрушку мечты?
Я быстро набрала телефон Оскара:
– Ты видел на камерах девочку с куклой? Они должны были проходить по коридору в одно и то же время!
– Видел, – голос мужа лучшей подруги звучал напряженно. – Я сам хочу ее расспросить. Но пока не могу понять, с кем она была в магазине.
Он отключился, а я снова начала просматривать камеры. Вот по коридору промчала растрепанная, какая-то всклокоченная Эльвира. Минут десять после этого на всех камерах супермаркета я видела в основном ее развевающееся синее платье в тонкую полосочку. Леночка же словно испарилась, растаяла без следа в небольшой кусочке коридора.
Могла ли она выйти через пожарную дверь на улицу? Работники магазина уверяли, что эта дверь надежно закрыта, изнутри ее открыть можно, но тогда сорвутся пломбы. Так что дверь не открывали. Мог ли выйти работник со склада оптики, и затащить девочку внутрь? Мог, разумеется, но вот незаметно вытащить ее оттуда у него бы не вышло. Элеонора со страшной скоростью носилась взад-вперед по коридору, к ней присоединились несколько охранников и даже часть посетителей магазина, и протащить мимо них девочку по коридору было нереально. А через полчаса в супермаркете уже была полиция, и, разумеется, склад оптики они обыскали первым.
У меня уже рябило в глазах от мелькания полосатого платья несчастной матери, от бесцельной беготни по коридорам, но, отсмотрев еще минут десять записи, я снова замерла. Мимо камер к выходу из магазина шла короткостриженная темноволосая девочка в сером платьице, прижимающей к боку что-то вроде матерчатого мешочка. Шла быстро, опустив голову, и не обращая ни малейшего внимания на беготню и суету вокруг.
Это снова могло быть совпадением. Надо просто проверить, когда темноволосая девочка зашла в магазин. Надо проверить, и когда в магазин зашла белокурая малышка с куклой. Ох, бедные мои глаза, сколько же часов мне придется отсмотреть!
Я потратила почти весь день, чтобы понять – светловолосая девочка в синей накидке зашла в магазин в 11.42. Похоже, она сразу отправилась в магазин игрушек, и вышла оттуда… с двумя куклами! Ну как же так, почему я сразу не расспросила продавщицу о том, кто купил Барби буквально перед носом Элеоноры? Может, она хорошо знает девочку, и мучаюсь я зря!
Тем не менее, я решила просмотреть еще немного видео. Девочка с куклами повернула направо, прошла газетный киоск, и на какое-то время пропала. Потом она вновь появилась возле газетного ларька, но уже с одной куклой! Не веря своим глазам, я еще раз остановила кадр. Да, Барби была одинокой, вторая игрушка куда-то подевалась. Стоп! В руках у девочка небольшая матерчатая авоська, вероятно, вторая кукла находится там.
Ровно в 12.06 из магазинчика игрушек выбежала Леночка – видимо, в туалет, умываться. В это же время девочка с куклой рванулась вправо, пробежала мимо игрушечного магазина и снова вышла из видимости. И появилась на камерах лишь в 12.11, когда, опустив голову, прошла к выходу со своей куклой.
Ладно, с этим разобрались. А вот когда в супермаркете появилась темноволосая девочка? До рези в глазах я всматривалась все в новые и новые видеокадры от момента открытия магазина, чтобы убедиться – она появилась на камерах лишь один раз, когда шла к выходу из магазина. Самое печальное, что так и осталось непонятным, когда же она туда входила. Накануне вечером?
Из коридора раздался звонкий детский голосок. Лика вернулась из садика и звала любимую мамочку, которая никак не могла оторваться от поисков чужих детей и обнять, наконец, свою собственную дочку. Моя мама, выполнив свой бабусий долг, теперь торопилась домой, пока не стемнело, и она могла хорошо видеть дорогу.
Я покормила Лику, ответила на кучу вопросов о папе, который вот уже неделю не приходит к ней, уложила спать, почитала на ночь книжку, и вновь, несмотря на усталость и резь в глазах, вернулась к компьютеру.
Леночка была пятой девочкой, пропавшей из супермаркетов за последний год. Супермаркеты были разными, но схема всегда одинаковой. Девочка с мамой заходила внутрь, в какой-то момент она буквально на пару минут расставалась с матерью, и в этот момент она исчезала.
Раньше в моем распоряжении не было видеокадров, по которым можно было хоть приблизительно понять, что происходило. Впрочем, я и сейчас ничего не понимала. Прежними похищениями занимался Оскар, и от него я знала, что просмотр видео ничего ценного оперативникам не давал. Никакой взрослый дядя ни разу не крутился рядом с малышками. Никакая тетя не протягивала им конфетку, по крайней мере, на виду у камер. Девочка просто отходила от матери – и пропадала.
Вздохнув, я хотела выключить комп. И так ясно, что надо ехать в поле, то есть в супермаркет “Осень”, беседовать с продавцами, искать девочку с куклой и девочки с темными волосами. Других зацепок у меня нет. Телефон Леночки был отключен минут через пять после ее исчезновения, и до сих пор нигде не пеленговался.
Повинуясь внезапному порыву, я открыла письмо Лауры. Что я делаю, мелькнула внутри испуганная мысль, я пишу сейчас профессиональной киллерше, жестокой убийце! Но она отошла от дела, вступил в спор внутренний голос. Она никого больше не убьет… ну, разве что парочку маньяков. А вдруг она поможет в поиске педофила?
Она что, умнее меня, вступила я в схватку с внутренним голосом. Нет, но она профи. Она организовывала такие убийства, раскрыть которые было не под силу никому. Я не обратилась бы к ней, если бы опасность грозила мне лично. Но дети… Пропало уже пять девочек, и я не знаю, в какой момент маньяк нанесет очередной удар. Если бы его удалось остановить хоть сейчас!
Стараясь не рефлексировать зря, я нажала кнопку “ответить”, в трех коротких строках описала исчезновение Леночки, приложила несколько видеороликов с кадрами, где были все три девочки, и отправила Лауре. Ответ пришел через полчаса, когда я, умывшись, уже хотела ложиться спать. Он был коротким: “Посмотри на обувь этих девочек.”
Вздрогнув, я вновь открыла кадры. Вот к магазину игрушек подходит Леночка в голубых сандаликах на маленьком каблучке. Вот у газетного ларька стоит малышка в темной накидке и с куклой в руках, в руках небольшая матерчатая авоська, а на ногах неприметные матерчатые серые балетки. Вот чуть позже эта малышка с куклой идет к выходу, авоська исчезла, а на ее ногах… голубые сандалики!!!
Я прокрутила записи еще по несколько раз. Глаза меня не обманули. Если в супермаркет девочка с куклой входила в серых балетках, то на выходе она была обута в сандалии Леночки.
Чувствуя себя так, словно мне с размаху врезали по лицу, я нашла темноволосую девочку, быстро идущую по коридору, и уставилась на ее ноги, не в силах даже выдохнуть. Разумеется, они были обуты в серые балетки.
