Инга Самойлова
Любовь под запретом
Глава 19
Алиса
«Выпорет?!»
Шарахаюсь от него и попой приземляюсь на кровать. Он окидывает меня непроницаемым взглядом, разворачивается и уходит.
Смотрю на сумку. И снова начинаю плакать. Какая же я глупая! С чего решила, что ему нравлюсь? Он… опасный. Бандит! Все мне говорили, а я не верила. Как мне вообще в голову пришло, что он хотел за меня заступиться?! Главное для него – его власть над всеми и авторитет. Мнение других, мое мнение ничего не значат. А теперь он мне угрожает! Выпорет… Вздрагиваю только от одного слова и зажмуриваюсь. Какой-то страх из детства, но не могу вспомнить. Открываю глаза и обхватываю себя руками. Может быть, он просто меня пугает?
И тут слышу, как щелкает дверной замок снаружи. Подскакиваю к двери, пытаюсь открыть, не получается. Меня заперли! Всхлипываю.
Не хочу здесь оставаться! Теперь все тут еще больше меня презирают. Почему он не хочет меня отпустить? Если человек нравится, так с ним не поступают! Или я ошибаюсь?
От этих мыслей сердечко предательски сжимается. Я ведь его… люблю. Но его темная сторона… Она меня пугает! Смотрю на свои ладони. Неужели мой дар меня подводит? Я его совсем не знаю…
Несколько часов просиживаю в запертой комнате. Есть хочется. Смотрю на телефон. Вздыхаю. Связь не ловит. И кому я могу позвонить, кроме Кати? Семену Семеновичу? Разве это поможет?
Дверь открывается и входит с подносом Варвара.
– Я тебе поесть принесла, – сообщает, проходя в комнату. Ставит поднос на прикроватную тумбу.
– Спасибо… Варвара, скажи, он вас… всех… наказал?
Она молча поджимает губы. Конечно, наказал!
– Как?
Присаживается на кровать рядом:
– Оштрафовал. Урезал жалование на два месяца.
– Оу… Мне очень жаль. Я этого не хотела.
Она цыкает:
– Рано или поздно Ворон всё равно бы узнал. И всем бы прилетело. Так что зря ты ему перечила. Тем более, при всех.
Чувствую, как предательски краснею. Отворачиваюсь и спрашиваю:
– Значит, меня он тоже… оштрафует?
Пожимает плечами:
– Не знаю. Ты нарушила его правила.
Поворачиваюсь к ней и моргаю глазами:
– Какие правила? Я ничего о них не знаю.
Она не отвечает, встает:
– Ладно. Не переживай. Обойдется всё.
– Разве это нормально? Вы на него работаете, но в этом доме очень странные взаимоотношения между работниками и работодателем.
Она усмехается:
– И это ты мне говоришь?
Тушуюсь от ее замечания. Женщина идет к выходу.
– Варвара, – окликаю. Она оглядывается. – Спасибо.
Она уходит и вновь запирает дверь.
Виктор
«Выпорю», – произношу и ухожу из ее комнаты.
Вынудила. Иду в кабинет в другой конец коридора. Вот и заступился! Вместо благодарности прилюдно осудила. Неблагодарная. Забыла, что при моих людях просила наказание? Я не забыл. Будет.
Пока дохожу до кабинета, немного остываю. Подобное поведение не могу оставить без внимания. Правильным будет ее уволить. Немедленно. Пусть уезжает.
Вхожу в кабинет и захлопываю дверь. Какая-то часть меня противится этому решению, потому что не хочет ее отпускать. Потираю колено.
Входит Сева.
– Мы планировали поездку на завод. Так мы едем? – уточняет.
Смотрю на часы:
– Конечно.
А сам не двигаюсь с места. И что теперь делать с Алисой? Отпустить или оставить?
– Виктор?
Оборачиваюсь к Толе. Вздыхаю. Принимаю решение.
– Передай охране, когда массажистка решит уехать, пусть ее не задерживают. Я ее увольняю.
Его брови взлетают вверх:
– Во как! Отпускаешь?
– Зачем она мне?
– А разве не нужна?
– Нет.
Вздыхает:
– Как знаешь. Ладно, – идет к выходу. – Я буду ждать тебя внизу.
Алиса
Просыпаюсь и осознаю, что уже вечер. Видимо, из-за всех переживаний я крепко уснула. И тут же закрадываются сомнения. Я никогда так не засыпала. А вдруг в еду что-то добавили? Но тут же отгоняю эти мысли. Нет, бред. Кому это надо? Тем более, меня заперли. Поднимаюсь с кровати. Пить хочется. Иду к двери. Нужно отсюда выбираться. На удивление дверь не заперта. Но не тороплюсь покинуть комнату. Духу не хватает. Наслышана, что Виктор никогда не бросается словами. Неужели и вправду выпорет? Мне вообще такое не нравится! Прохаживаюсь по комнате, поглядывая на выход.
И долго я буду тут прятаться? В конце концов, я ни в чем не виновата. Всё Сергей и Виктор. Зачем шум подняли? Подумаешь, сплетничали и не разговаривали! Что, я маленькая девочка, не могу за себя постоять? Могу, без шума и препирательств. Теперь все еще больше убедятся, что у меня что-то с Виктором. Снова вздыхаю. Затем делаю решительный шаг к выходу.
Прохожу на кухню. В «святая святых» Арсена Багратовича приятно пахнет. Втягиваю носом. Чувствую, как слюни заполняют рот. А я, оказывается, проголодалась. Не успеваю что-либо сделать, слышу тяжелые шаги повара. Ну надо же! Сейчас начнется…
– Голодная? – спрашивает.
Удивленно смотрю на него.
– Садись, буду откармливать.
Мне дискомфортно от того, что Виктор принудил его изменить ко мне отношение. Произношу:
– Арсен Багратович, не стоит переступать через себя.
Фыркает:
– Арсен никогда не переступает через себя! Делаю, что считаю нужным. Садись. Буду тебя угощать. Армянским пирогом.
Отрезает кусок, пока я опускаюсь на стул, и ставит мне тарелку. Пробую.
– Вкусно! А что добавляете? Если не секрет, конечно. Привкус такой интересный…
– Какой секрет! Яблоки, корица, грецкий орех…
– Грецкий орех?! – прижимаю ладонь к горлу, смотрю на него большими глазами, а он меняется в лице.
– У тебя что, аллергия?!
Хихикаю:
– Я пошутила. Простите.
Фыркает:
– Шутница. Ремнем тебя по заднице за такие шутки!
Смущенно утыкаюсь в тарелку, вспоминая угрозу Виктора. «Выпорю». Он и вправду меня выпорет? Или пугал? Неужели, он из этих – бдсмщиков? Нет, я на такое не подписывалась!
– Чего покраснела? Да шучу я. Пусть тобой Ворон занимается.
Ответ Арсена еще больше меня смущает.
– А что… Виктор Юрьевич таким… увлекается?
Спрашиваю, а сама уже понимаю, глупость сморозила. Нашла, у кого спрашивать! Но отступать уже поздно.
– Чем таким? – переспрашивает, отвлекаясь от своих кастрюль на плите. Я, наверное, пунцовая, раз он уточняет:
– У тебя точно не аллергия?
– Нет, нет, всё в порядке! Пойду я.
Срываюсь с места. Пока Арсен не догадался, о чем я спрашивала. За себя стыдно. Это же надо такое ляпнуть…
Виктор
Мерю кабинет шагами из стороны в сторону. Час прошел, как мы вернулись с Толей. Сразу поднялись ко мне, порешали вопросы до тех пор, пока не заявился ухмыляющийся Арсен. Спустя пять минут выставил их смеющихся за порог. Что они себе позволяют?! Алиса тоже хороша! Мое обещание выпороть возвела в извращение. Это же надо такое высказать, да еще при Арсене!
Смотрю на часы. Уже прошло полчаса, как отправил сообщение Бэмби, а она до сих пор не явилась. Избегает меня. Опасается, что я исполню свое обещание. И правильно делает. Хотя своей нерасторопностью только усугубляет. Лопнет мое терпение…
Слышу робкий стук в дверь. Подхожу, распахиваю. Алиса вздрагивает и смотрит на меня большими глазами.
– Ты опоздала.
– Извини…те, я не видела сообщение, – произносит.
С прищуром смотрю на нее. Вот как! Бэмби мне врет. Когда отправлял сообщение, наблюдал за ней из окна: она гуляла в саду и сразу прочитала то, что я написал.
Пропускаю ее в кабинет, она мгновение сомневается, затем входит. Хмыкаю. Закрываю дверь и замыкаю.
Она резко оборачивается:
– Зачем вы дверь заперли?
– Чтобы нам не помешали. Я буду тебя наказывать. За ложь. За непослушание.
Не сводя с нее глаз, медленно тянусь к пряжке ремня, расстегиваю. Это же надо – как меняются эмоции на ее лице: вначале покраснела от смущения, потом, увидев, как вытягиваю ремень из брюк, побледнела, как простыня. Подхожу. У нее губы дрожат.
– Не надо! – произносит с мольбой.
Молчу.
– Пожалуйста!
Такая напуганная… Неожиданно она кидается в мою сторону, толкает и мчится к выходу. Успеваю схватить ее за руку. Чуть вместе не падаем. Держу, а она брыкается. Да так отчаянно, что в жар кидает. Прижимаю ее к себе спиной, руки зажимаю. Пищит, извивается.
– Пошутил я! – признаюсь, чтобы перестала бояться. – Ты слышишь? Пошутил!
– П..пошутил?
Ее потряхивает, но, по крайней мере, не брыкается. Что за реакция такая? Личный опыт?
– Перестань бояться, – шепчу на ухо, – я пороть тебя не собираюсь. И БДСМ я не увлекаюсь.
Отпускаю. Резко отскакивает и оборачивается. Глаза большие, как блюдца! Испуганная, потрепанная. Было бы чего бояться…
– Хотя, если тебе нравится, я могу попробовать, – откровенно над ней насмехаюсь.
– Нет! – отвечает резво. – Мне такое не нравится!
– А что нравится?
Бэмби краснеет, резко переводит тему:
– Это Арсен Багратович вам рассказал?
Да, Саркисян. Но не буду же я его выдавать.
Наклоняюсь к ней. Убираю непослушный локон с ее лба. Вздрагивает, но хотя бы не шарахается от меня.
Интересуюсь:
– Тебе разве не говорили, что нехорошо вопросом на вопрос отвечать?
– А вам? – смелеет, но недостаточно.
– Опять обращаешься на «вы»?
– Вам не нравится?
Усмехаюсь:
– А может, правда тебя отлупить?
Она уворачивается от меня и оказывается по другую сторону стола.
– Скажите честно, что вы решили? Какое наказание меня ждет? Штраф? Я согласна.
Вот тебе раз! Будто я ее мнение спрашивал!
Сажусь в кресло. Смотрю на нее непроницаемым взглядом, молчу. Постукиваю пальцем по столешнице. Мысли непристойные возникают. Нагнул бы ее над этим столом и поимел бы до потери сознания…
– Виктор Юрьевич?
Поправляю часы на запястье.
– Решила бы уехать, я бы тебя уволил без оплаты услуг. А так… Да, штраф.
– Я бы и не смогла уехать. Вы ведь меня заперли!
Удивляюсь:
– Запер?
Она теряется:
– А разве не вы…
– Алиса?
– Нет, ничего. Наверное, дверь заклинило… Пойду я, если вы не против. Или вам что-то нужно? Вы ведь меня вызвали…
Смотрю на нее. Бэмби опять мне лжет. Мне это не нравится. Боится теперь каких-либо разборок. Но что это за история с дверью? Что за херня творится в моем доме?
– Будь на связи, – распоряжаюсь, – и сразу являйся по моему зову. А сейчас иди.
Алиса кивает и, покопавшись с замком, выскальзывает в коридор.
Когда закрывает за собой дверь, звоню начальнику охраны. Даю распоряжение отправить мне записи с камер в коридоре, примерно указываю время. Спустя десять минут он отправляет их мне на компьютер. Вижу, как к комнате Алисы подходит Сева и быстро дверь запирает. Приближается к камере, с усмешкой ключом перед ней машет и произносит:
– Ты мне еще спасибо скажешь.
Вот же потс! После нашего утреннего разговора сразу пошел и запер Бэмби, чтобы не сбежала. Разве я такое давал указание? Зачем ему это?
Глава 20
Виктор
Рано утром сам отправляю за Бэмби. Она является в тренажерный зал очень быстро. Начинаем тренировку. Серьезная, ведет себя, как профессионал, а я ей подыгрываю. Что же, поиграю по твоим правилам, девочка. Потом по моим поиграем. Вскоре мне надоедает быть покладистым, несколько раз не сдерживаюсь, когда фигуристая Бэмби оказывается очень близко. Касаюсь ее.
– Виктор Юрьевич, вы специально это делаете? – не выдерживает она, когда в очередной раз к ней прикасаюсь.
– Что делаю? – невозмутимо спрашиваю.
– Вы…
– Что?
– Вы меня трогаете!
– А я не должен?
– Нет.
Прекращаю упражнения. Сажусь на один из тренажеров.
– Странная закономерность складывается, тебе не кажется? – произношу.
– Какая закономерность?
– Тебе меня трогать можно, а мне тебя – нет.
– Когда это я вас трогала? Вы же не про массаж сейчас?
Усмехаюсь:
– Нет. Напомнить? Два раза в меня впечаталась, помадой мне рубашки испортила.
– Это были случайности!
– Здесь, – киваю на мат, – ты меня тоже случайно поцеловала? А в кабинете? Ты так ко мне хотела прикоснуться…
– О, прекратите, пожалуйста! У вас везде камеры! Я не хочу больше сплетен.
– Тебя только это смущает?
– Не только. Но и этого вполне хватает.
Встаю. Подхожу ближе. Смотрю на нее пристально. Смущена, зрачки расширены, задерживает дыхание. Но всё равно не признается, что я ее притягиваю…
– Трусишка. Тебя не должно волновать чужое мнение. Жизнь коротка, нужно брать от нее всё, что можешь взять. Пока не поздно.
Отхожу от нее:
– С тренировкой на сегодня всё?
– Да…
– Что дальше? Массаж?
– Да.
Усмехаюсь уголками губ:
– Приятно звучит.
– Что? Массаж?
– Твое «да», Бэмби.
Алиса
Ночь я плохо спала. Одна из причин – днем выспалась. Другая – думала о Викторе, о Сергее, о себе и всей этой ситуации. Приняла решение, не давать повода для сплетен.
Когда утром спустилась в тренажерный зал, была настроена решительно. Я смогу. Я специалист. Я будущий врач. Виктор Юрьевич мой пациент. Я должна поставить его на ноги…
Вначале всё было гладко. Помогало, что он был серьезно настроен. А потом начались эти мимолетные касания, от которых по телу разбегались мурашки…
Вот лучше бы я промолчала! Потому что он вогнал меня в краску.
Когда Виктор стоял рядом и так смотрел на меня, мой пульс участился, дыхание замедлилось, а сердечко готово было выпрыгнуть…
А эти его слова: «Тебя не должно волновать чужое мнение. Жизнь коротка, нужно брать от нее всё, что можешь взять»! Когда он это говорил, глядя мне в глаза, я готова была согласиться с каждым его словом. Стоило ему уйти, ушло и наваждение. Нет. Я должна быть серьезной. Он нанял меня на работу.
Иду и делаю ему массаж. К счастью, Виктор опять серьезен. Процедура закончена, вытираю руки салфеткой и слышу его слова.
– Составишь мне компанию за завтраком. Есть разговор.
Избегаю произносить «да», чтобы не спровоцировать его. Если он это замечает, то не подает виду.
Когда спускаюсь в столовую, Виктор уже ждет меня.
– Как видишь, следую составленному тобой рациону питания.
– Да. Это… замечательно. Вы о чем-то хотели поговорить со мной?
– Потом. Ешь.
Завтракаем молча. Мне так и кажется, что все за нами со стороны наблюдают.
– Расслабься, – понизив голос, произносит Виктор. – Никто за тобой не наблюдает. Кроме меня, конечно. Но мне можно.
– Почему вам можно?
– А кто мне может запретить?
Щеки горят от его флирта. Это ведь флирт? Или я себе внушаю?
Дальше завтракаем в тишине. Видя, что я закончила есть, Виктор встает из-за стола.
– Ты едешь со мной, – сообщает.
Киваю:
– Хорошо. Только возьму сумочку.
Встречаемся у машины. Виктор пропускает меня вперед, садится следом. Едем. Оглядываю салон машины. Вдруг здесь тоже камеры?
– Что ты делаешь? – выделяя каждое слово, спрашивает Виктор.
Тушуюсь:
– Ничего.
– Здесь нет камер.
Удивляюсь:
– Как вы догадались?
Виктор поднимает заслонку между нами и водителем с охранником.
– Алиса, – он делает паузу, поворачивается ко мне, – ты вынудишь уволить всех к чертовой матери.
– Что?!
– Что слышала. То, что происходит между мной и тобой, никого не касается. И если тебя расстраивают сплетни, я избавлюсь от сплетников.
– Не надо ни от кого избавляться! – быстро произношу, а затем краснею, так как меня больше волнует ответ на другой вопрос. – А между нами что-то происходит?
Отворачивается, прислоняет локоть к окну дверцы и упирает пальцы в подбородок.
– Не будем сейчас это обсуждать, – произносит.
Сникаю:
– Потому что вы не воспринимаете меня серьезно? Так?
– Не в этом дело.
– А в чем?
Поворачивается всем корпусом, нависает, смотрит внимательно, а я невольно прижимаюсь к спинке кресла. Задерживаю дыхание, смотря в его глаза. Таю…
Виктор
Она любого сведет с ума. Непоследовательная. Зациклилась на этих камерах и на сплетнях. Мало я их наказал. Оглядывает салон машины и достигает предела моего терпения.
– Что ты делаешь? – спрашиваю, выделяя каждое слово.
Смущается:
– Ничего.
А я-то знаю, у нее паранойя на то, что за ней наблюдают. Произношу:
– Здесь нет камер.
Искренне так удивляется:
– Как вы догадались?
Поднимаю заслонку между нами и водителем с охранником. Определяю для себя, на кого я сердит больше: на девушку с ее паранойей или на сплетников, которые довели ее до такого состояния.
– Алиса, – делаю паузу, прежде чем повернуться к ней, – ты вынудишь уволить всех к чертовой матери.
– Что?!
– Что слышала. То, что происходит между мной и тобой, никого не касается. И если тебя расстраивают сплетни, я избавлюсь от сплетников.
– Не надо ни от кого избавляться! – быстро произносит, а затем краснеет, смотрит на меня доверчиво, с надеждой и уточняет:
– А между нами что-то происходит?
Ей-богу больше похожа на беззащитного котенка, чем на взрослую двадцатилетнюю девушку. Отворачиваюсь и, прислонившись локтем к дверце, упираю пальцы в подбородок. Как такой объяснить мои условия? Еще не время.
– Не будем сейчас это обсуждать, – произношу.
Поникает:
– Потому что вы не воспринимаете меня серьезно? Так?
– Не в этом дело.
– А в чем?
Настаивает. Ну что же! Поворачиваюсь к ней, нависаю, смотрю внимательно в глаза, а она прижимается к спинке кресла, задерживает дыхание и зачарованно смотрит на меня.
Провожу пальцами по ее щеке, шее. Сглатывает и неосознанно слегка приоткрывает рот. А меня торкает ее реакция на мои прикосновения…
Произношу:
– Вопрос в том, что ТЫ хочешь, Алиса, и…
Обхватываю пальцами ее подбородок, медленно провожу большим по ее сочным губам:
– … на что ты готова пойти?
– Я… – она сглатывает, – я вас не понимаю, Виктор.
– Не понимаешь?
– Да. Вы так говорите, будто я должна принести себя в жертву.
– Я хочу, чтобы ты в полной мере осознавала, какими будут отношения. Что мы можем друг другу дать. Хочу, чтобы ты понимала, какой я и что мне надо.
– Я это знаю. Вы взрослый мужчина. Вы такой, какой есть. И таким вы мне нравитесь. Очень нравитесь.
–Тогда…
Наклонюсь к губам Бэмби, но ее слова останавливают:
– А я вам? Я вам нравлюсь?
Усмехаюсь, провожу ладонью по ее хрупкой шее, округлому плечу:
– Стал бы я терять время.
Так некстати звонит телефон, достаю его, смотрю на дисплей. Сева. Отвечаю, отстраняясь от девушки. С ней закончим потом.
Алиса
Виктора отвлекает телефонный звонок. Он решает свои деловые вопросы, а я пытаюсь скрыть свое разочарование. Что меня расстроило? Мы не договорили, он же спокойно переключился от меня на разговор по телефону.
Пытаюсь абстрагироваться. Смотрю на мелькающий пейзаж за окном… Я почти призналась ему в своих чувствах. А он в своей симпатии. Это заставляет мое сердечко трепетать, но одновременно испытываю тревогу. Что же меня беспокоит?
– Алиса? – слышу голос Виктора и смотрю на него.
– Мы приехали. Пойдем.
Молча следую за ним и не сразу понимаю, что мы оказываемся в элитном бутике с одеждой. Женской.
Непонимающе смотрю на Виктора:
– Зачем мы здесь?
– Ты будешь сопровождать меня, – он заправляет мой непослушный локон за ушко, касается кожи пальцами.
И мне уже кажется, что земля уйдет из-под моих ног… Так, стоп.
– Виктор, что не так с моей одеждой? Она… дешевая?
– Бэмби… Даже мне приходится соответствовать. Относись к нарядам, как к рабочей одежде.
Он подает сигнал продавцам-консультантам.
– Но, Виктор…
– Алиса, я заеду за тобой через час. Будь готова. Ты будешь сопровождать меня на деловой встрече.
Моргаю на него глазами. Как так?
Виктор уходит, сопровождаемый охраной, оставив со мной одного из них. Игоря, кажется…
– Алиса, пройдемте со мной, – зовет меня женщина-консультант.
Вздыхаю. Что делать?
– Пожалуйста, – просит она. – Виктору Юрьевичу не понравится, если мы не успеем вовремя.
Смотрю на свое отражение в зеркале, на легкое летнее платьице, кеды.
– Вы прекрасно выглядите, – произносит консультант. – Просто, изящно, молодо. Но Виктор Юрьевич прав, нужно соответствовать окружению.
– Надеюсь, вы не собираетесь меня кардинально менять? – иду на уступки.
– Мы будем следовать особым пожеланиям господина Сергеева.
– Каким пожеланиям?
Улыбается:
– Увидите.
Консультант подбирает мне одежду, пока переодеваюсь, к ней присоединяются еще два неизвестных мне человека. Как оказывается, парикмахер и визажист. Зачем Виктор все это задумал? Сказал бы раньше, я бы сама приготовилась к его встрече, а так… мне некомфортно, если честно.
Когда они заканчивают надо мной работу, смотрю на себя в зеркало. Красивая блондинка с выпрямленными волосами, смоки-айс. Пухлые губы умело подкрашены, отчего еще более объемные. Короткое платье с низким декольте… Красивая яркая девушка, но не я… Не мое это…
Видя отсутствие радости на моем лице, команда «творцов» начинает с тревогой переглядываться.
– Вам не нравится? – спрашивает визажист.
– Красиво, но не мое. Это не я.
– Алиса, вы выглядите потрясающе, – вступает в разговор консультант. – Пожалуйста. Мы очень старались. Скоро приедет Виктор Юрьевич. Не стоит его разочаровывать.
И действительно, в помещении появляется Виктор. Пока идет ко мне, окидывает оценивающим взглядом, остается вполне довольным. Замечает, что я не испытываю восторг.
– Ты готова. Пойдем, – протягивает мне руку. Мой вид не комментирует.
Вкладываю свои пальцы в его ладонь, которые он тут же обхватывает. Ведет меня из бутика.
– Мой вид… вам нравится? – спрашиваю, так как не могу не спросить.
– Да, – отвечает коротко.
– Виктор… Я выгляжу как… эскортница.
Останавливается и поворачивается ко мне…
