Инга Леровая
Несносная Тиффани
Глава пятая. Чем пахнет Майкл?
Ехать по лесной дороге было здорово. Тиффани вопила от восторга, пока в рот не влетела какая-то мошка. Майкл ведь учил, как шлем застегивать, но Тиффани, естественно, его советами пренебрегла. В городе не позволила отвезти ее первой домой, настояла, чтобы Мишель ехала сразу к себе. Во-первых, дома ничего хорошего Тиффани не ожидало. Учебник географии остался на базе, но этих учебников целая полка, придумают, чем огорчить Тиффани. Во-вторых, было очень любопытно побывать у Мишель. Выведать секрет, как заполучить мотоцикл.
– С гормонами не шутят, ты уязвима как никогда, – разглагольствовала Тиффани, стараясь не тараторить. – Тебе надо лечь, душ холодный принять, острое не вздумай есть, мне брат все про эти дела рассказал. Он, знаешь, какой умный. У нас все умные в семье.
– Кто из нас взрослая и целительница, догадаешься или подсказать? – Мишель шутливо дернула нахалку за волосы. – Ты маленькая омежка и нечего тут командовать.
– Я взрослая, ты целительница, – парировала Тиффани. Пока чайник закипал, она обследовала всю квартиру, полистала книжки в комнате Мишель, заглянула даже в шкаф с одеждой и выдала свой вердикт. – Нормально тут у тебя, ты, наверно, по ошибке таблеток наглоталась, да?
– Тиффани, я вовсе не наглоталась, я выпила несколько таблеток, чтобы выспаться. А ты такой шум подняла, что мне стыдно было смотреть на твоего брата. Он меня принял за неврастеничку. И за недотепу.
– Он в тебя влюбился, – Тиффани захихикала. – Ты что, не поняла? Отойти от тебя не мог. Всю ночь с тобой просидел. За ручку держал. Пульс считал. И меня утром выгнал. Знаешь, как он тебя отпускать не хотел. Рано мы уехали. Пусть бы еще крыльями над тобой махал.
– Тиффани, не выдумывай, спокойно он меня отпустил.
– Ага, спокойно. А то я брата не знаю. Шлем свой драгоценный выдал, а так и не выпросишь, лекцию целую прочитал, как за тобой ухаживать.
– Тиффани, – Мишель растерялась. – Это он просто ответственный.
– Да ладно, не смущайся. А тот альфа в столовой, он тебе кто? Противный. Почему он тебя Ми называл? Ты ему разрешила? А Майкл тебе понравился? Ну, хоть немного? А чем он для тебя пахнет?
– Тиффани.
– Ну что, Тиффани.
– Меня зовут Мишель, поэтому Ми. Понятно?
– Да знаю я, как тебя зовут и адрес тоже, я на ресепшене узнавала, брат просил. Так что, понравился он тебе? Он же мне сейчас звонить будет, что я ему сказать должна?
– Ничего ты не должна ему говорить. Да и не будет он звонить.
– Будет, будет. А у тебя когда экзамен? Ты на какого целителя учишься? Я книжки видела. А меня можешь вылечить от конопушек?
– Я могу тебя вылечить от словесного поноса! Сейчас только скотч достану.
– Скотч это не лекарство. А смотри, как сочетается. Майкл и Мишель.
– Тиффани.
– Сто лет уже Тиффани. Вот, я же говорила, а ты не верила, – Тиффани тыкала в Мишель вибрирующим телефоном. – Что сказать-то? Понравился же?
– Скажи, что у меня от тебя голова треснула. И что мне заниматься надо, а ты мешаешь, – Мишель приложила ладони к щекам, они пылали.
– Нам заниматься надо, а ты мешаешь, и голова треснула у Мишель, – выпалила Тиффани в трубку. – А чем ты пахнешь для нее она мне еще не сказала, перезвони позже.
– Тиффани, все, сваливай, иначе я тебя прибью.
– Ха, да у вас даже реакция на меня одинаковая, – довольная Тиффани побежала к двери. – Значит, душ, постель и не волноваться. Запомнила?
Все экзамены Мишель сдала на отлично. В деканате ее поздравили, назвали гордостью факультета, сфотографировали на доску почета и выдали благодарственное письмо родителям. Счастливая, она вышла на улицу, посмотрела на небо, чудесная погода, солнышко и облака. Родители должны были ее встретить, но пока она их не видела. Кто-то схватил Мишель за рукав и потащил в сторону парковки.
– Привет, ну что, сдала? Все сдала? А оценки какие? Отличные? Мы к тебе не приходили, потому что ты готовилась, и чтоб голова не трескалась, но сейчас ты же свободна, пошли есть мороженое, а у Майкла в телефоне есть твое фото, я видела, честно видела, и Майкл тебе розы купил, но они в машине, – Тиффани сверкала всеми конопушками и подпрыгивала от нетерпения. Если не подгонять, никто не поторопится за мороженым, а она очень хотела шоколадного.
– Кто в машине, Майкл или розы? – Мишель замерла, увидев улыбающегося Майкла и вправду с цветами.
– Теперь уже никто, а вы так и будете стоять как два дебила? Майкл, дари Мишель цветы! А ты какое мороженое любишь, я шоколадное, а Майкл фисташковое. А вон тот альфа идет, ну, противный который. Майкл врежь ему, чего он к нашей Мишель клинья бьет. Или я сама сейчас с ним разберусь.
– Тиффани, – разом заорали Мишель и Майкл.
– Мишель, детка, мы так рады, – мама ревниво посмотрела на букет в руках Мишель и вручила свой. – Мы тобой гордимся.
– Это мои родители, Фидель и Луиза, – Мишель смутилась, как будто ее застали за чем-то недопустимым, и добавила уточнение. – Они врачи.
– Это мой брат Майкл, – не растерялась Тиффани. – Он врач. А я Тиффани, его сестра, тоже буду врачом. Или нет, я буду целителем, как Мишель. Или потом решу.
Тиффани, как всегда разрядила обстановку, все засмеялись, направились к машинам, и, кто бы сомневался, что Тиффани не позволит Мишель сесть в машину к родителям. Пожертвовала передним сиденьем, устроившись сзади. А пока все рассаживались, рыжая непоседа успела показать язык обозленному Герману. Он тоже заявился с букетом, но Мишель даже не взглянула в его сторону.
В кафе поздравляли Мишель. Тема экзаменов была самой безобидной. Что попало в билетах, как Мишель отвечала, все любопытничали. Но вскоре родители начали задавать вопросы, где и как Майкл и Тиффани познакомились с Мишель. Фидель и Луиза знали, какая Мишель затворница. А тут тебе красавец альфа, на машине, да еще с розами. Мишель запаниковала и умоляюще посмотрела на Майкла.
– Мы заходили как-то в колледж, по делам, – важно проговорила Тиффани, но тут же сбилась и зачастила. – Мишель очень симпатичная и добрая и разрешила мне посетить туалет. А я же могла оконфузиться.
– Мишель добрая душа, – согласились родители. – Поэтому и в целители пошла.
Мишель выдохнула, а Майкл незаметно погладил ее по колену, ободряя.
– Я прошу вашего разрешения ухаживать за Мишель, – Майкл склонил голову. Это было ужасно старомодно, но родители растаяли. А Тиффани сделала вид, что ее сейчас вырвет.
– Это символично, – Луиза достала платочек. – Мы с Фиделем врач и целитель, и вы тоже.
– Мама, ты разогналась, – Мишель удивилась тому, что родители так милостивы к Майклу. Германа они на порог не пускали.
– Ну почему же, – Майкл открыто сжал руку Мишель. – Темп уместный.
Все засмеялись, а Тиффани намекнула Мишель, что опять ее спасла. А в награду пусть Мишель прокатит Тиффани на мотоцикле.
Глава шестая. Удача Вилены
Вилена с тоской смотрела в окно, куда-то поверх крыш. Не замечала пышного куста черемухи, яркого неба и нахальных воробьев. Когда ты буквально спустилась с гор, а Вилена была родом из далекой горной деревушки, то в городе все приходится начинать с нуля. А сейчас надо идти на распределение. Предстояла нудная и долгая процедура, на которую Вилена вообще не хотела оставаться. По большому счету, да и по малому тоже, ничего интересного ей не светило.
Максимум какая-нибудь чахлая муниципальная контора на окраине города. Куда не поедут столичные ребята со связями, а поедут как раз такие как она. Без полезных знакомств и без денег. А деньги нужны, очень, чтобы снять квартиру хотя бы, так как из общежития на время практики всех выселят. Где жить целых три месяца – каждый должен решать сам. Вилене было неудобно просить родителей о помощи, но другого выхода, похоже, не существовало.
– Виль, ну пока. Удачи тебе с распределением, – соседка Вилены по комнате не стала даже пытаться устраиваться на хорошее место, собиралась домой. – Я к своим.
– Пока. Тебе тоже удачи. А мне и ехать некуда.
– Почему? Мне родители помогут. Тебе наверняка тоже.
– В горах очень красиво, но специалисты по кадрам точно не требуются.
Училась Вилена на пятерки, несмотря на то, что приходилось подрабатывать то гардеробщицей, то курьером. Но это был самый слабый аргумент. На практике оценки не учитывались работодателями, чаще всего практикантов гоняли по разным поручениям. Или отправляли на работу с жалобами от населения. К тому же куратор практики относилась к Вилене предвзято. Считала, что она, как и все деревенские, приехала в город за богатым женихом.
Видимость равенства возможностей в колледже успешно поддерживали. На сайте был вывешен список компаний для стажерства, подавай заявку на любое предприятие, какое нравится, типа все в ваших руках. К четвертому курсу Вилена уже понимала, что это иллюзии, но амбиции гнали вперед. Исключительно из вредности она отправила заявку на практику в самое крутое место – крупную фирму, в которой реально было получить профессиональный опыт, зарплату и, если повезет, трудоустройство после защиты диплома.
На это место претендовали все студенты курса, все настрочили заявки. А Вилена, что, рыжая, что ли? Тоже метнулась за призрачным счастьем. Глупая шутка, потому что Вилена была рыжей, вернее светло каштановой, но кого волновали такие мелочи. Все три года обучения она слышала эту фразу – а я, что, рыжая, что ли. По любому поводу. После фразы все смотрели в ее сторону и улыбались. Без зла. Просто потому что, если есть рыжая, почему бы не приколоться. Рыжая на курсе Вилена была одна. Все шуточки доставались ей.
Распределение началось. Куратор практики, нудная дама с длинным носом, которая придиралась равным образом и к омегам, и к альфам, неспешно расхаживала по аудитории и раздавала направления. Носом она забавно подергивала, проверяя, не забыл ли кто-нибудь побрызгаться спреем от запаха. Запахи альф, а тем более омег, куратор терпеть не могла. Куратор никогда никуда не торопилась, сопровождала каждый листок бумаги нелицеприятными комментариями и наставлениями.
Вилена зря рассчитывала отделаться быстро. Противная старушенция ее как будто не замечала. Уже и троечники получили свои скромные места на окраине, и отличники со связями обрели свои шикарные офисы. Народ подозрительно косился на Вилену и она начала нервничать, опасаясь, что ей совсем места не нашлось. Или для рыжих приготовили персональный ад. Наконец, куратор подошла к парте Вилены. Оперлась одной рукой о столешницу, а другой – помахала направлением. Сощурила глаза.
– А здесь у нас образовалось явление просто космического масштаба. Как вам это удалось, Вилена? Вы штурмовали кабинет директора? Ночевали под окнами кабинетов топ-менеджеров? Подкупили уборщиков? А может, у вас есть тайный покровитель? Расскажите нам. Как омеге из задницы мира, без денег и связей, удалось получить место практиканта в лучшей компании города?
– Я вас не понимаю.
– Ну еще бы. Зачем вам меня понимать? Вы же звезда, а мы пыль. За пять лет ни один студент колледжа не проник в эту крепость ни на практику, ни на работу. И тут вы спускаетесь с гор и вуаля. Я хочу знать, Вилена, как вы это провернули? И я узнаю!
– Я понятия не имею, почему они одобрили мою заявку. Все подавали.
– Вот именно. Все подавали, а досталось вам. Вы пообещали им кадровую революцию и увеличение прибыли в сто раз? Стриптиз по пятницам? Небо в алмазах? – куратор оценивающе рассматривала смущенную Вилену, словно прикидывая, годится ли она для стриптиза. По взгляду куратора выходило, что годится Вилена только для помойки.
– Нет, я ничего такого не обещала, – Вилена понимала, что лучше помалкивать, все равно ей никто не поверит. У нее самой не было никаких предположений. И уже пугала ответственность. В самом деле, зачем они ее берут? Среди сотни заявок выбрали. Методом тыка, не иначе.
– Я жду от вас еженедельные отчеты, Вилена. Все остальные сдают отчеты раз в две недели, – куратор бросила на парту направление и вышла из аудитории, хлопнув дверью.
Ребята и девчонки тут же окружили Вилену, тормошили и поздравляли, всем были интересны подробности, которых не имелось. Шутка “я, что, рыжая, что ли” обрела другое наполнение. А Вилена совершенно не знала, за что хвататься. Надо найти квартиру, поближе к практике, чтобы не опаздывать. Ее машина, облезлая и старомодная, имела все шансы стать главным позором на корпоративной парковке, да и гардероб, манеры, привычки… Вилена сама с собой заключала пари, на какой день компания поймет, что она им не подходит. И выходило, что на первый, в крайнем случае, на второй.
Пришлось позвонить родителям. Заикаясь, Вилена рассказала о своем то ли успехе, то ли провале. Мама и младший братишка захлопали в ладоши и стало ясно, что как минимум на неделю деревня обеспечена темой для разговоров. Отец без лишних слов прислал денег на жилье и новую одежду. Было приятно, что родители оценили ее достижения. Двумя проблемами стало меньше. Но все равно, Вилена никак не могла для себя решить, радоваться ей или огорчаться.
Пугала себя, что если она не справится, то ей напишут ужасную характеристику, и потом еще пять лет никого не возьмут на практику в эту фирму. Куратор такого Вилене вовек не простит, и дипломный год превратится в полосу препятствий. Дополнительным испытанием стал поход по магазинам. Что выбрать? Строгий деловой стиль ей пока не по должности, молодежный – слишком легкомысленно. Вилена пролистала заново все учебники по кадровому учету, подбору персонала и организации внутрифирменных мероприятий. Даже экзаменов на первом курсе Вилена так не боялась, как первого дня практики.
Глава седьмая. Рыжие должны помогать друг другу
Когда Вилена появилась рано утром по месту практики, одетая скромно, но вполне прилично, на нее посмотрели удивленно и пожали плечами. Хочешь попрактиковаться? Ну, практикуйся. Вот твое рабочее место, вот пропуск в здание и офисные кабинеты, вот личный бедж, носить обязательно. И талоны на питание в корпоративной столовой, это в конце коридора. Администратор вывалил все на стол и смылся. Никому, похоже, Вилена не была особо нужна, но и прогонять не стали. Все занимались своим делом.
Напряжение от того, что выбор этих серьезных людей пал на нее, Вилена чувствовала. Не могла перестать думать про сто человек на это самое место. Выигрыш в таком конкурсе большая удача, но внутри у Вилены дрожала каждая жилка. Отправляясь к руководителю кадровой службы за своим заданием, она изо всех сил старалась выглядеть достойно. Даже подышала глубоко перед кабинетом и сосчитала до десяти.
– Дионте? – вместо приветствия спросил ее щеголеватый мужчина в возрасте, нехотя отрываясь от бумаг.
– Нет.
– Нет? – удивился руководитель и внимательно оглядел Вилену с головы до ног.
– Я Вилена Кодер, не знаю никакой Дионте. Вот мое направление.
– Даже так. Ну что ж, я вас прикрепляю к группе по командообразованию. Они готовят крупное мероприятие, еще одни руки им не помешают. Удачи, Вилена, – кадровик снова зарылся в бумажки.
В некотором замешательстве Вилена вернулась в отдел. Задание ей понравилось, не за пиццей для начальства бегать, а участвовать в настоящем деле. Но она продолжала переживать, что заняла чужое место. Ждали какую-то Дионте, а пришла она. Фамилия ничего Вилене не говорила. Среди руководящего состава такой не было, списки на сайте она изучила. На всякий случай Вилена решила не лезть на глаза высшему руководству.
За неделю она вполне освоилась. Группа, в которую Вилену устроили, ей обрадовалась, сразу загрузили работой. С чистой совестью Вилена отправила куратору первый отчет о практике, расписав на две страницы пункт о новых знаниях. Сознательно бросила камень в огород куратора, высказываясь о блоках, препятствующих командообразованию. Пусть почитает, ознакомится, как она вредит делу своими шпильками.
За отчетом Вилена засиделась, все в отделе уже ушли. Она тоже засобиралась и вдруг увидела на столе для переговоров поднос с грязной посудой. В обед они пили чай с тортом за ее первую неделю. Почему-то уборщицы не помыли. Может, из-за того, что Вилена долго писала отчет, не стали мешать. Утром народ придет, а тут немытые чашки. В каком-то непонятном порыве Вилена схватила поднос и пошла в туалетную комнату мыть всю эту посуду. Поставила поднос между двумя раковинами, начала мыть, ей не впервой, мурлыкала даже какую-то песенку.
Чашки были розовые, с мелким цветочным рисунком. Блюдца фигурно вырезаны и позолота не бросалась в глаза. Очень красивый чайный сервиз. Поставив последнюю чашку на поднос, Вилена потянулась к коробу с бумажными полотенцами, и тут на ее глазах поднос заскользил, поехал вдоль края раковины. Она метнулась удержать его и не успела. Поднос с оглушительным звоном грохнулся на кафельный пол. Сервиз предсказуемо разбился.
Чашки, блюдца, десертные тарелки – все вдребезги. Вилена взвыла. К такой подлянке она не была готова. Не делай добра, не получишь зла. К ее ситуации поговорка не имела отношения, но именно она всплыла в памяти. Кто Вилену тянул за руки? Зачем она схватила этот поднос? Надо было просто вынести его на кухню и оставить там. Но до кухни пришлось бы идти в конец коридора, а она, дурачина, решила помыть по дороге и в кухню отнести уже чистое. И что теперь? Как быть? Как признаться? Вилена тут никто, а убытки от нее существенные.
Вилена ругала себя последними словами. Купить новый сервиз? Где взять денег? И такой разве купишь? Розовый порцелан. Она села на пол и разревелась. Как маленькая. От обиды и отчаяния. Собирала по осколку на поднос и всхлипывала. Ей было так хреново, что даже мелькнула мысль бросить все и уехать в горы. Прямо сейчас, чтобы никто ее не нашел. Как можно было так опозориться? Руки-крюки. Гордость Вилены скособочилась от осознания последствий. Что ждет ее завтра?
Наревевшись, Вилена попыталась взять себя в руки. Куда деть осколки? Выбросить по-тихому и сделать вид, что не видела никакого сервиза? Непорядочно, могут подумать на уборщиц. Это легче будет пережить, чем признание косорукости. Легче на один день. А как потом смотреть в глаза коллегам? Врать? Или пообещать погасить ущерб? Трехмесячной зарплаты практиканта хватит? Дверь хлопнула, кто-то влетел в помещение как ураган.
– Ух ты, вот ты даешь, разбилось да, а ты чего ревешь, расстроилась, чашки, что ли, жалко, красивые посудины, но я и красивее видела, помочь тебе убрать это? – как пулемет застрочил у Вилены над ухом. Она подняла голову, рядом стояла рыжая, с конопушками, девчонка лет шестнадцати и восхищенно смотрела на розовые осколки.
– Что теперь делать? – Вилена беспомощно развела руками. Странно было спрашивать об этом у незнакомки, но ее участливость подкупила.
– Выброси, да и все.
– Я не могу. Я тут на практике, всего неделю, и так опозорилась. Лучше бы мне провалиться.
– Вилена, это ерунда, не реветь же из-за посудины, перестань.
– Из-за посуды, – поправила Вилена и вскинулась. – А ты откуда знаешь, как меня зовут? Ты тут работаешь?
– В анкете прочитала. Я Тиффани. Я ж тебя выбрала. Ты рыжая и я рыжая, а рыжие должны вместе держаться и помогать друг другу, – девчонка быстро сбегала в туалет, а потом присела на корточки рядом и стала тоже собирать осколки.
– Ты выбрала? – Вилена недоумевала.
– Ну да, я выиграла желание и выбрала тебя.
– Зачем?
– Сказала же, ты рыжая и я рыжая. А у тебя машина есть? У меня нет. Не покупают, злыдни. А Мишель ездит на мотоцикле и скоро свадьба у них с Майклом, это я постаралась.
Вилена уже не могла дальше переживать о своей оплошности, слезы кончились, просто смотрела на новую знакомую во все глаза. За годы в колледже она привыкла стесняться своей рыжести, а Тиффани, наоборот, бравировала этим. Вываливая на Вилену тонны разрозненной информации, она успела сложить все осколки в мешок для мусора. Чисто зрительно следов преступления не осталось.
– Так что насчет машины? Имеется?
– Имеется, правда, старая.
– Колеса не спущены, руль не набок?
– Не набок! – Вилена засмеялась.
– Поехали!
– Куда?
– Спасать твою репутацию. Я правильно поняла, что признаваться тебе стыдно?
– Правильно.
В машине Вилене удалось выспросить, что Тиффани имела в виду, когда говорила, что выбрала ее анкету. Брат Тиффани работал в корпорации. Наверно, в отделе подбора персонала, раз показал ей заявки на практику. Ну, а Тиффани, согласно своим принципам, выбрала рыжую и потребовала послать приглашение.
Глава восьмая. Вилена спасена
Ситуация с сервизом пока не разрешилась, но Вилена испытывала колоссальное облегчение. Во-первых, она была не одна. То, что кто-то мог, вот так запросто, подставить плечо, встать на ее сторону, для Вилены было внове. Даже родители редко вставали на ее сторону, чаще направляя к берегам, которые были важны им. Во-вторых, загадка с приглашением перестала мучить. Оказывается, никто и не строил никаких планов на Вилену, не ждал подвигов, значит, можно расслабиться и не доказывать двадцать четыре часа в сутки свою полезность.
В-третьих, появилась надежда, что все каким-то образом устроится. Самолюбие Вилены не пострадает. Она доверилась Тиффани. Хороший это принцип, что рыжие помогают друг другу. И, в-четвертых, можно перестать считать цвет волос проклятьем. Вон Тиффани живет и радуется. Юная омежка, а какая изобретательная и ловкая. Вилена даже размечталась, что сможет когда-нибудь познакомить Тиффани с родителями и младшим братишкой. Они могли бы вместе сходить в поход в горы.
– А почему брат тебя послушался? Ну, с моим приглашением? – пробивные способности Тиффани Вилена уже оценила, но хотела знать всю правду.
– Я у него в карты желание выиграла! Куда ему было деваться, – Тиффани захихикала.
– Жульничала? Признавайся, – почему-то в этом Вилена не сомневалась.
– Чуть-чуть совсем. Ты меня не выдавай. А то он больше не сядет со мной играть. Все остальные уже отказываются.
– Остальные?
– У меня три брата старших, два родных и один двоюродный, альфы наглые, как еще с ними. И заметь, конопухи только у меня, – похоже, этот факт Тиффани все-таки огорчал.
– А почему остальные отказываются?
– Потому что по десятку желаний уже проиграли. Я профи.
– Так это ты, наверно, Дионте? – догадалась Вилена.
– Да, это наша фамилия. А что?
– Поняла, за кого меня кадровик принял. Сопоставил, так сказать, фейсы и рыжесть. Решил, что и я твоя родственница.
– Не бери в голову, если рыжая, так что, сразу Дионте? Узко люди мыслят.
– А куда мы едем-то?
– Так к брату и едем, двоюродному.
По указке Тиффани Вилена подъехала к новомодному жилому комплексу. Тиффани посигналила и еще выговор сделала дежурному, что шлагбаум медленно открыл. Вилена постаралась встать на парковке ровно, махнув рукой на то, что ее машина как облезлая шуба в модном магазине. Тиффани потащила ее за собой в один из домов. Консьерж запросто их пропустил, и они поднялись в квартиру. Явно холостяцкая, женских вещей Вилена не увидела, но большая и уютная.
Тиффани сразу полезла на кухне в верхний шкафчик и достала оттуда большую розовую коробку. Открыла, и Вилена ахнула – там был точно такой же сервиз, какой она расколотила, розовый фарфор с мелкими цветочками и позолотой. Тиффани быстро выставила чашки и блюдца на стол, а потом сложила в большой пакет.
– Вот, неси аккуратно в машину. Не разбей, только. Завтра придешь утром пораньше и поставишь на место посудину.
– Посуду, – поправила Вилена. – А как же…
– Не тормози. Осколки давай сюда. Иди скорей, брат может прийти.
Радостная Вилена завернула сервиз в пиджак и сгоняла до машины. Ей, конечно, все же стало неловко. Успокоила себя тем, что отдаст сервиз на фирму, а брату Тиффани выплатит постепенно деньги. Она ведь заработает на практике и выплатит. Когда Вилена вернулась, Тиффани уже переложила осколки в коробку и с довольной физиономией швырнула коробку на пол. Эффект ей не понравился. Почти не зазвенело. Она бросила коробку еще и еще раз, со стороны было очень смешно наблюдать.
Вилена присоединилась и тоже пару раз бросила. Они кинулись выхватывать коробку из рук друг друга, швыряли ее на пол и хохотали как идиотки. Кто громче зазвенит. Тиффани лидировала. Вилена бросала не со всей силы, ей хватило звона в туалетной комнате офиса. Брат Тиффани застал их за восторженным любованием шикарной композицией, состоявшей из мятой коробки и осколков чашек и блюдец по всей кухне.
– Я не помешаю? Похоже, я пропустил что-то важное? – симпатичный высокий брюнет стоял на пороге кухни, держа руки в карманах брюк, и покачивался с пятки на носок.
– Вай, я нечаянно разбила твой сервиз, такая жалость, но ты ведь его не любил, я помню, он розовый, позорный, я хотела напоить Вилли чаем, она любит земляничный, а где у тебя чай, я не нашла, ты что-то рано сегодня.
– Я польщен, что ты решила угостить подругу чаем в моей квартире.
– Это я разбила ваш сервиз, извините, – не смогла Вилена спрятаться за спиной выручившей ее девчонки. – Я вам компенсирую ущерб.
– Благородно с вашей стороны, но, поверьте, Тиффани в защите не нуждается.
– Еще как нуждаюсь, а ты все испортил, зануда, мы не будем пить твой чай, Вилли, пошли от этого жадины, подумаешь несколько осколков, – Тиффани нагло оттолкнула брюнета и махнула Вилене рукой, мол, уходим.
– До свидания, – пискнула Вилена. – Извините нас за погром.
– Как же без чая, – брюнет вдохнул протяжно и вытянул руку прямо перед носом Вилены. Уперся ладонью в притолоку двери, перегородив дорогу. – Мороженое будете?
– Будем, будем, – Тиффани мгновенно вернулась и подмигнула Вилене. – Поможем тут тебе убрать посудину, а то ты устал, наверно, а работа не волк, конфеты тоже доставай, они на той полке.
– Посуду, – уже привычно поправила Вилена, опускаясь на колени, чтобы собрать в очередной раз осколки, которых, благодаря их с Тиффани забавам, стало в три раза больше. Вай присел рядом; случалось, что они хватались за один осколок, касались пальцев друг друга и тогда по телу Вилены разливалось приятное тепло.
– Вам не надоело? – Тиффани разливала чай и смеялась над братом. – Вай, оставь ты это дело, не лишай обслугу заработка. Некрасиво заставлять гостей убираться на твоей кухне. Ты плохой хозяин.
За чаем Тиффани болтала как заведенная про все на свете. Нельзя давать Ваю возможности поразмыслить над ситуацией. Следить за полетом ее мыслей Вилена не всегда успевала, но Тиффани нравилась ей все больше. Вилена рассказала про горы, про облака, ночующие на вершинах, и нежные цветы, растущие меж камней. Тиффани без уговоров согласилась на совместный поход, а Вай помалкивал, глядя на веселых девчонок. Время от времени он доставал то печенье, то мармелад, то халву. Запасы у Вая оказались приличные. Вилена чувствовала себя как дома. Она даже представила, что эти двое ее семья.
Ночью Вилена не могла уснуть. Мысленно обнимала и раздевала Вая, смущалась, это он должен ее раздевать, а не она его. Мечтала, что Вай ее обнимает, снимает одежду, касается самых интимных мест, целует… в результате пришлось бежать в душ, а потом лежать без сна до самого утра. Вилена вылила на себя полфлакона дезодоранта, потому что даже сама чувствовала, как сильно она пахнет. И такое могло быть только в одном случае – она по уши влюбилась.
