Инга Леровая
Несносная Тиффани
Глава тридцать четвертая. Опять двадцать пять
Саймон оглядел публику. Все развлекались, общались, угощались. Куча знакомых, а Тиффани с Синди никак не успокоятся.
– Почему ты Вая не попросила Филиппе на ушко пошептать? – предпринял последнюю попытку Саймон, разглядев двоюродного брата в толпе. – Он красивее меня.
– Он хлюпик, в пятак ему прилетит, что я Вилли скажу? А ты лось здоровый, тебя не тронут, не замахнутся даже.
– Ну, ты прям стратег и тактик в одном флаконе, – фыркнул Саймон.
– Я супер мозг, – захохотала Тиффани.
– Она великий альфамозгоклюв, – подхватила Синди.
– Обе вы это слово. Я все Назару расскажу. Пусть он тебе всыплет.
– За что? Я хорошо себя веду. Тусуюсь с братом и подругой.
– А подиум? Кто ходил с голым пузом?
– Назар продвинутый, не то, что некоторые.
– Ага, посмотрел бы я на него, если бы ты его послала на ушко шептать другой девчонке.
– Каждый для своего, Саймон. Назар шептать не умеет, он бы как гаркнул на весь зал, что дырка на чулке, меня Филиппа потом убила бы к чертям.
– И чем это поможет Филиппе? Мои шепотки?
– Когда она смущается, она еще красивее становится, – пояснила Синди. – И кое-кто заревнует.
– Кое-кто это Стивен, что ли? Да вокруг него толпы омег крутятся. Вам подругу не жалко?
– Сай, ты задание понял? Иди выполняй. Нечего тут рассусоливать. И если тебя потом Стивен этот будет про Филиппу спрашивать, а он будет, скажи, что она неприступная. Что гордячка.
– Ох, дождетесь вы у меня со своими омежьими интригами.
– Иди, иди, – Тиффани хохотнула, Синди поощрительно похлопала по плечу и у Саймона не осталось аргументов для отказа.
– Не смейся, все испортишь. Как думаешь, быстро он начнет действовать?
– Быстро. Еще бы кого-то подослать к Филиппе и Стивен при всех на нее кинется. Смотри, как кулаки сжимает.
– А Филиппа-то как психанула, глазки засверкали. Бедный Саймон.
– Ну, утешишь его ночью, – девчонки засмеялись, довольные своей придумкой. Филиппу надо отвлечь от подлости бывшего начальника. И Стивен нормальный вариант.
– О, смотри! Нам везет, – к Филиппе подошел режиссер показа, церемонно жал руку и было очевидно, что распинается в комплиментах.
– Ага, у спортсмена сейчас искры из глаз посыплются.
Филиппа устало уклонялась от приглашений режиссера на новые показы. Она переполнилась эмоциями от событий дня и потихоньку сбежала с вечеринки. Подруги ее поймут. Завтра она подумает обо всем и решит, что делать дальше. Тиффани постоянно ей твердила об артистической карьере, но Филиппа сомневалась. Какая из нее артистка, такой доверчивой как она надо сидеть дома. Разве что Тиффани согласится стать ее агентом.
В скверике возле дома Филиппа села на холодную лавочку, разглядывала звезды и думала о любви. Наверно, она все-таки не любила Макса. Не могла же любовь исчезнуть только потому, что стало известно про отношения Макса с другой. Если бы Филиппа любила всерьез, она бы, наверно, начала бороться за любимого. А бороться совершенно не хотелось. Филиппа радовалась, что не успела наделать глупостей. Она была уверена, что Макс так просто не отстанет, ведь по сути Филиппа была у него на крючке. Придется давать отпор.
Еще Филиппа думала про телефон, покупать новый или отправить подруг за старым. Сама она ни под каким видом в усадьбу больше не поедет. С порученством закончено. Филиппа скривилась, вспоминать было неприятно. Правильно подруги ржали над ней, а Филиппа еще их уверяла, как круто быть порученцем. А на самом деле, обыкновенный рядовой курьер. Влюбленность все украшает, а если она прошла, то наступают серые будни. Чужие теплые пальцы неожиданно ухватили сзади за шею, Филиппа вздрогнула, пальцы сжались и в следующий миг она отключилась.
Очнулась Филиппа от того, что замерз нос. Она растерла его ладошкой, удивляясь странному факту, и постепенно осознала, что лежит в одежде, закутанная в толстое одеяло, на раскладушке. Память вернулась тотчас: сквер, звезды, пальцы на шее. И тьма. Что-то такое Филиппа слышала, что если надавить на особые точки, то можно усыпить. Ее усыпили? Кто? Она опять за конченную лохушку? Этот день рождения она запомнит надолго.
Где она оказалась? Запах дерева, пыли и ощущение знакомого места. Глаза привыкли к темноте и Филиппа подскочила. Раскладушка стояла в том самом сарае, куда Филиппу затолкал коварный старик. А вытащил его внук, больной на всю голову. У которого мозгов не хватило сообразить, что Филиппа не могла сама закрыться в сарае, изнутри не было ни ручки на двери, ни замка. А еще внук серьезно страдал манией величия.
Надо бы кипеть и гневаться, но разозлиться по-настоящему не получалось. Хотелось спать, а не разгадывать ребусы, зачем она опять заперта в сарае. В общем, стало понятно, кто ее сюда определил, а зачем дело десятое. Логику ненормального все равно не постигнуть. Ну, поспит, значит, на свежем воздухе. Если сравнивать с тем, что Филиппа могла бы подвозить Макса в аэропорт с его невестой, вот там была бы настоящая засада.
Старик ее избавил от неловкой, даже позорной, ситуации с Максом, но воткнул в дурацкую ситуацию с собственным внуком. Как все переплетено. Плюс становится минусом, а минус бонусом. Можно было воспользоваться случаем и найти телефон, он где-то тут, за поленницей, но Филиппа мысленно посоветовалась с Тиффани и решила не утруждаться. Даже не стала проверять, заперта ли дверь, не стала звать на помощь и скандалить. За двойное похищение она потребует компенсацию. Хватит на новый телефон.
Развеселившись от этой мысли, Филиппа снова закрутилась в одеяло, предусмотрительно спрятала нос, и крепко уснула. Не увидела, как зажглись фары, стоявшего во дворе автомобиля, не услышала, как открылась дверь, не почувствовала, что в сарае она уже не одна. Филиппе снилось, что она плывет в теплом море, ласковый ветерок играет волосами, а золотые рыбки своими хвостиками щекочут ухо. Рыбки были говорящими, они шептали, какая Филиппа потрясающая, нежная и вкусная, а Филиппа не удивлялась. Во сне всякое бывает.
Рыбки наглели, отрастили себе языки и начали облизывать Филиппе ухо. Это было щекотно и Филиппа захихикала. Целоваться с рыбками Филиппа не собиралась, тем более, во сне, но ее никто не спросил. Самая смелая рыбка провела горячими губами по щеке, добралась до подбородка, мягко покусывая и тут же зализывая. Не может быть у рыбки ласковых горячих губ и языка, и зубов тоже, поняла вдруг Филиппа, и проснулась.
Ее качали на руках как маленькую девочку. Этакую длинную, толстую гусеницу в одеяле. При этом с чувством целовали, легко касаясь щеки, виска и уголка губ. Кто это мог быть? Вариантов немного. Тот самый утренний альфа. Филиппа обалдела. Не то чтобы ей было неприятно, а как-то глупо все выглядело. Запирают, освобождают, опять запирают. Тискают. И все без ее разрешения.
Глава тридцать пятая. Сколько у деда котят?
Филиппа придерживалась современных взглядов на отношения, альфа не будет ей командовать. Высмеивала старорежимные правила. Она с Максом еще и потому связалась, что тот много рассуждал о правах омег. Правда, на деле задвинул Филиппу в курьеры. Так, про Макса лучше не вспоминать. У Филиппы есть отличный пример перед глазами. Подруги нашли же себе нормальных парней. Которые уважали их без снисходительных усмешек. Надо сразу себя поставить должным образом.
Осторожно вытянув руку из одеяла, Филиппа резко ударила костяшками в переносицу альфе. Знала, куда бить, фингал на оба глаза обеспечен. Драться их учил Назар. По просьбе Тиффани показал пару приемчиков, а уж у него подготовка, что надо. Нисколько не раскаялась, когда услышала стон. Да, больно, но этот наглец заслужил. Хотя сердце Филиппы дрогнуло. Не хотелось признаваться, что она была рада приключению, рада, что альфа ее украл. Только Филиппа ни за что этого не покажет.
– Филиппа, ты такая… необычная.
– А ну, пусти, извращенец, – Филиппа скатилась на землю, запуталась в одеяле. Барахталась и обзывалась. – Придурок. Кретин. Имбецил. Олигофрен.
– Меня, между прочим, Стивен зовут.
– Это не отменяет моих определений твоего умственного развития и поведения.
– Отменяет.
– Зачем ты меня сюда-то притащил? Мог бы и в сквере свое имя сказать.
– Я тебя утром неправильно спас из сарая. Повторяю попытку, – Стивен присел на корточки и помог освободиться из одеяла. Усадил Филиппу рядом с собой на раскладушку. – В спорте так поступают. Повторяют попытки, пока не получится идеально.
– Неправильно спас? Это ты так извиняешься, что ли? Или угрожаешь, что вечно меня будешь в этот сарай притаскивать?
– Не извиняюсь, но и не угрожаю. Излагаю факты.
– А целовал зачем?
– Сама не можешь догадаться? Столько умных слов знаешь.
– Я могу догадаться, что вы с дедом должны мне новый телефон. Из-за вас я его потеряла в этом сарае. И работу из-за вас потеряла. И веру в любовь. И выспаться мне не дали. И…
– Я компенсирую. Не огорчайся.
– Что компенсируешь?
– Телефон, работу, любовь. Все получишь. Поцелуй меня.
– Ты точно ненормальный. Вези меня домой. Спать на свежем воздухе полезно, но лучше я дома высплюсь. Без всяких рыбок.
– Рыбок тоже куплю. Они, я так понимаю, тоже из-за меня сдохли.
– Правильно понимаешь.
– Давай выкатывай весь список сразу. Машину, кольцо, дом. Что еще? Куртку новую не надо? А то я за воротник подержался. Шубу? Пирожные ты не попробовала, дед меня чуть живьем не съел за это.
– Поленницу лучше помоги переложить, – Филиппа передумала просить компенсацию за телефон. Альфа явно неадекватный, но он не обиделся за то, что Филиппа ему врезала. И тогда они квиты.
– Зачем?
– Нравится мне поленницы ночью перекладывать в чужих сараях.
– А я нравлюсь?
– Нет.
– Не ври, я же чувствую твой запах. И ты мой чувствуешь. Ты возбудилась, когда я тебя целовал.
– Я на тебя в суд подам за домогательства. Нечего тут запахи приплетать.
– Ты вкусно пахнешь.
– Хватит меня нюхать, – Филиппа попыталась отсесть от Стивена, но он обнял ее за плечи и прижал к себе. Нарочно лизнул в щеку.
– Что у тебя с Саймоном? О чем вы шептались на вечеринке? Он женат, между прочим.
– Ну, женат. И что?
– А я не женат.
– Ты, что, был на вечеринке?
– Ты меня будто не видела? Не прикидывайся.
– Конечно, не видела. Чтоб ты знал, эта вечеринка была в мою честь. У меня поважнее дела имелись. И я с кем хочу, с тем и шепчусь, вот.
– Я твое важное дело. На всю оставшуюся жизнь. Ясно? И шептаться ты ни с кем не будешь.
– Иди ты, знаешь куда, – зря Филиппа такое сказала, потому что в этот момент лежала животом на поленнице и шарила рукой в поисках телефона.
– Знаю. С удовольствием. Прямо сейчас. Хочешь? – Стивен нахально прижался к ней сзади.
– Маньяк недоделанный, – Филиппа хотела лягнуть приставучего альфу, но Стивен ловко увернулся и захохотал.
– Вы долго тут орать собираетесь? – в дверях сарая стоял дед. – Еще пожениться не успели, а скандалите словно двадцать лет вместе прожили.
– Вот, нашла, – Филиппа нащупала, наконец, свой телефон и попыталась покинуть сарай. – Спокойной ночи.
– Давай-ка в дом, переночуешь у меня, – дед вцепился в Филиппу. – Куда ты ночью?
– Меня Стивен отвезет. Он мне должен. По самую макушку. И рыбок.
– Стив?
– Отвезу, не вопрос. Только зря ты, дед, пришел. Испортил спасение.
– Ага, – старик, видимо, испорченным спасение не считал. Улыбался.
– Извините, – зачем-то сказала Филиппа, хотя извиняться должны перед ней.
Утром Филиппа выглянула в окно, солнце уже светило вовсю и снег сверкал так, что глазам было больно. Машина Стивена стояла во дворе. Вот ненормальный, сказал, что будет ночевать под окнами Филиппы, и, действительно, остался. Вчера, когда Стивен привез Филиппу к ее дому, они полночи препирались в машине, потом целовались, потом Филиппа отказалась от всех предложений и от рыбок тоже, а Стивен поклялся в любви и поставил нелепое условие. Или они живут вместе, или Стивен будет ночевать под окнами. И плевать ему на соседей и сплетни.
Филиппа не поверила. Мало того, что придурок, еще и хвастун. Убежала домой. Сплетни и соседи явно лишнее, без них все кувырком. Пыталась разобраться в своих чувствах. Сравнивала поцелуи. Макс проигрывал в качестве, да и количестве тоже. Стивен за ночь перевыполнил норму. Филиппа заразилась придурковатостью от Стивена, какие могут быть нормы в таком деле. И разве можно так скоропалительно? Хотя Тиффани и Синди долго не размышляли и обе счастливы.
Звонок в дверь отвлек от мысленной жвачки. На пороге стоял, конечно, Стивен. С фингалом под правым глазом. Видимо, в темноте Филиппа все же промахнулась, не в самую переносицу ударила. В руках Стивен держал круглый аквариум с двумя золотыми рыбками. На плече висела объемная сумка, в которой обнаружились комплект спортивной формы для Филиппы, годовой абонемент в фитнес центр, набор баночек с витаминами, коробочка с кольцом, пушистый шарф, новый телефон и горшок с геранью.
– Ты ограбил все магазины в округе? Я не буду тебе передачи в тюрьму носить. Понятно?
– Это чтобы тебе не скучно было, когда я на работе. Ну, и чтобы ты привыкала.
– К чему?
– К тому, что пара это хорошо. Ты и я. А семья еще лучше. И я не жадный.
– Ты меня уверял, что жениться не собираешься. Я же наглая охотница на мужей. Не быстро поменял мнение?
– От деда тебе привет, – Стивен сделал вид, что не услышал слов Филиппы про нежелание жениться и охотницу. Схватил за руку и надел кольцо на палец. – Собирайся скорей. У деда там котенок в сарае пищит. Надо спасать животину. Одному мне не справиться. Торт я тоже купил. Он в машине. Шарф возьми, на улице ветер.
– Сколько у деда котят? Мы теперь всю оставшуюся жизнь их будем спасать?
– Так едем?
– Едем! – засмеялась Филиппа.
Глава тридцать шестая. Тайное стало явным
Нейтан о планах старшего брата относительно его свадьбы на орбите знал и был не против их осуществить. Когда-нибудь. Он тоже быстро женился. По глупости. Проявил порядочность. Только счастья никакого не ощутил и перспективы не просматривались. Тянул семейную лямку, в спорт ударился, чтобы дома поменьше бывать. Бегал в парке почти каждый день и думал, что на нем удача Торанов отдохнула. Братьям отвесила любви и классных омег, а ему не досталось. Глупо так было думать, но само думалось. Добегался, застал однажды супругу в объятиях другого. И резко оборвал на этом свою семейную историю.
Решил довольствоваться семейным счастьем братьев. Нейтан любил бывать в степенном семействе Недда, где все было серьезно устроено, и в суматошном семействе Назара, где никогда не знаешь, что выкинет Тиффани. Нейтану хотелось в жены уютную, домашнюю омежку. И чтобы непременно между ними было искреннее доверие и любовь. Назар, вон, дома и хмуриться перестал, обожает свою рыжую егозу. Нейтан один теперь в семье как бука. Хотя в мечтах у него были большой дом с садом, любимая жена и пара ребятишек. Про мечты Нейтан помалкивал, но Тиффани все равно догадалась и пригрозила заняться вплотную поиском нового члена семьи. Жены для Нейтана.
Назар намекал, что у Тиффани есть одноклассницы и приятельницы. Видел, что семейная жизнь пошла у братишки наперекосяк и хотел как лучше. Но Нейтан не собирался встревать в новые истории и специальные знакомства. Обжегся уже один раз. Не на рынке, чтобы перебирать и надеяться, вдруг повезет с качеством товара. Он встретит свою пару и создаст настоящую семью, а случайных перепихов ему не надо. Работа отнимала все время и в парке Нейтан бывал все реже. Да и зимой бегать холодно. А весной сыро. А летом жарко.
Год пролетел незаметно. Для сбора осеннего урожая старшие Тораны собрали сыновей. Когда все приехали, выяснилось, что урожай собран, это была просто милая уловка. Тиффани пришла в восторг, она любила такие неожиданности, решила и для своих братьев что-то похожее устроить. Назар был доволен, потому что Тиффани радовалась. Недд погрозил кулаком, Влада покачала головой. У этой парочки всегда были планы посущественнее. Да и космос остался без присмотра Недда.
– Вот, вы молодцы, – не скупилась Тиффани на похвалы. Но следила за собой. Три-четыре слова и пауза.
– Мы и покруче проворачивали аферы, – похвасталась мама парней. – Просто вы не знаете.
– Оу, поделитесь опытом!
– Делитесь! – приказал Назар. Если Тиффани захотела, значит, все получит, весь родительский опыт.
– Было одно дельце, – начал рассказ папа Торан. – Только, чур, не злиться и не обижаться. Все клянутся.
– Пап, что за детский сад? – возмутился Недд. – Слово командира.
– Вот, берем яблоко. Все кусают по очереди и говорят клятву.
– Клянусь, – Тиффани первая схватила яблоко. Проследила, чтобы все укусили.
– Значит так. Было у родителей три сына и ни один жениться не собирался. Мы и так, и эдак, и уговоры, а у них одна служба на уме. Космос покоряют, а про любовь забыли напрочь, – папа Торан плавно начал повествование. Обращался персонально к Тиффани, как самой отзывчивой слушательнице. – Поделились мы свои горем с друзьями и придумали кое-что.
– Пап, ну какое горе, – опять встрял Недд.
– Такое! Взрослые дети, которые чрезмерно увлекаются выстраиванием карьеры и не спешат влюбляться и рожать детей.
– С детьми успеется, – поддержала мужа Влада. – Мы еще молоды.
– И что вы придумали? – Тиффани подпрыгивала на стуле от нетерпения.
– Если мы, любящие родители, не смогли убедить своих детей признать ценность любви, то и придумали как сыграть на их инстинктах.
– Ого! Круто!
– Даже самые рациональные и прагматичные, даже самые свободные и финансово состоятельные, а наши сыновья уродились такими, ничего не могут противопоставить жажде жизни. Ничего! – папа Торан поднял вверх указательный палец. – Просто нужно создать необычные обстоятельства, в которых ум бессилен. Понятно?
– Не совсем. Какие обстоятельства? Угроза смерти? Разлука? – Тиффани схватила Назара за руку. Разлука показала им, что нельзя наплевательски относиться к чувствам и подаркам судьбы. Они запросто упустили бы свое счастье, если бы судьба не помогла им второй раз, столкнув лицом к лицу.
– Требуются обстоятельства, в которых была бы опасность, интрига и чувства. Необязательно сразу любовь. Чувство справедливости, любые эмоции. Чтобы командовала природа, а не ум. И нам надо было их создать. Мы решили начать со старшего сына. А младшие, увидев положительный пример, сами пошли бы правильной дорогой.
– С меня? – заорал Недд своим командирским голосом, начиная догадываться, о чем пойдет речь.
– Помни о клятве, Недд, – хихикнула Тиффани. – Яблоко кусал? Вот и молчи.
– Не может здоровый альфа остаться равнодушным при виде синяков у хрупкой омежки, – подхватила мама, умилительно сжав кулачки на груди. – Сердце, конечно, обливалось кровью, когда нашей нежной деточке Владочке отвесили пощечину и на часик надели наручники, но зато сейчас она счастлива и в надежных руках. Всего-то пощечина, а какой эффект.
– Кто? – взревел зверем Недд.
– Все было согласовано с родителями Влады, – отрезал папа Торан. – Наш Недди всегда за слабых заступался. С самого детства. А Влада, она же такая милая, очень Недду подходит. Но вряд ли мы заставили бы их просто познакомиться. У одной учеба на первом месте, у другого – служба.
– Какое сказочное коварство. Пять баллов, – засмеялась Тиффани. – Надо у вас поучиться. Но они ведь могли не подойти друг дружке. Вдруг Владе не понравился бы Недд?
– Мы же не с пустого места начали. Подготовились. На большом листе выписали привычки и устремления, прикидывали, в каких ситуациях наши умные детки ухнут в царство инстинктов. Подсовывали разные запахи. Так что успех был обеспечен.
– Что же на мне остановились? – Недд смеялся, но делал вид, что сердится. – У вас еще парочка сыновей имелась.
– Проверяли, как вы притретесь. У нас была целая группа родительская. Сейчас уже распалась. Всех пристроили. Назар сам справился. Полюбил Тиффани. Пример Недда и Влады его вдохновил, мы считаем.
– А я не справился, но прошу ваши методы ко мне не применять, – пригрозил Нейтан. – Я тоже сам хочу, как Назар.
– Я, что ли, не сам? – Недду не понравилось, что родители подали ситуацию так, словно они несмышленыши. – Влада!
– Схватил в охапку и утащил в космос.
– Но ты же рада? – ехидно поинтересовалась Тиффани.
– Рада, – Влада охала, но с другой стороны соглашалась, что иначе они с Неддом не пересеклись бы. – Нашим друзьям история нечаянно вспыхнувшей любви запала в душу.
– Эх, жаль, подруги замужем, – вздохнула Тиффани. – Не повторить крутецкий сценарий. Хотя… закончились ближние, бери дальних.
