Илья Веригин
Трансформатор, или Раскачивая лодку
Глава 3
Остановив запись, Ренат, не глядя, аккуратным движением положил телефон на подоконник. Выходить на балкон он не планировал, поэтому наблюдал за происходящим на улице из приоткрытого окна, расположенного буквально в двухстах метрах от сцены. Правая створка рамы отворилась внутрь лишь на треть и верхним углом уткнулась в тяжелую штору, благодаря чему эта конструкция естественным образом бесшумно гасила легкие порывы северо-западного ветра, подгонявшего толпу в спины и время от времени мечтавшего ворваться в комнату сквозняком.
Помпезный, уже изрядно обшарпанный интерьер квартиры на 4-м этаже достался нынешнему хозяину от прошлых владельцев, но вполне его устраивал, так как времени здесь он проводил немного. Поработать за ноутбуком допоздна, поспать, размяться на вело- и гребном тренажерах, если не успел или не захотел идти в фитнес-центр, принять душ – все эти обыденные действия можно было выполнить в спокойной, камерной обстановке.
Сейчас же, немного подумав, он поднес телефон к губам в так называемом «стиле помещика», как будто пил чай из блюдца, и произнес «Влад». Трубку сняли дисциплинированно, ровно через 2 гудка, и Ренат, всё так же задумчиво держа телефон перед собой, произнес: «Ты видел?»
– Да-да, классный чувак, – бодро отозвался телефон. – Один в этой клоаке смог вызвать эмоции. Заметил – ему не аплодировали. То есть, в хорошем смысле, – зависли даже эти чертовы массовики-затейники, как их по-научному… короче, инициаторы хлопанья в толпе. Блин, я такого не помню! Достучаться до этих мозгов дорогого стоит!
– А еще, кажется, он подготовленный, – сказал Ренат, и после пяти секунд паузы добавил: – Попробуем?
– Давай!
– Ок. Тогда собери информацию и закинь Маше, я ей сейчас всё расскажу.
Звонок послушно прервался.
* * *
Маша взяла трубку далеко не сразу. В ее привычке было выматывать и убаюкивать собеседника минимум двадцатью секундами заунывной мелодии гудка. В этот раз «зажигали» ранние Gorillaz:
And they're turning us into monsters,
Turning us into fire,
Turning us into monsters,
It's all desire,
It's all desire…
Потом вдруг атмосферу разорвал звонкий голос.
– А, Рен, привет!
– Маш, тебе к вечеру Влад скинет инфу. Пожалуйста, оцени шансы. В понедельник обсудим, – разом выпалил Ренат, иначе разговор мог перерасти в долгую светскую беседу.
– Да, хозяин! Будет сделано! – игриво пролаяла Маша и рассмеялась.
Ренат улыбнулся. Она знала эту свою слабость – тягу к долгим и пространным дискуссиям, поэтому старалась быть максимально собранной, даже в такой дружеской, но всё же деловой беседе.
– Только у меня сегодня планы…
– Я и не прошу заниматься этим прямо сейчас. Ты же умница и профессионал, всё успеешь! Всё, давай!
* * *
На следующий день в 12.00 Ренат стоял у панорамных окон своего кабинета и через металлический каркас, поддерживающий нависающую крышу бизнес-центра, наслаждался видом старых кварталов внутри Садового кольца: как по залитым солнцем спинам разновысотных крыш медленно плыл темный след небольшого облака. Глаза радовал объем этой картины, сложные деформации тени, когда она заползала на очередное строение или проваливалась в нишу сквера, «выключая» яркое трепетание листвы тополей на ветру. Он знал, что все вычислительные мощности его компаний, все его прорывные технологии, сколько бы ни старались, не могли произвести столь четкую, яркую картинку и эмоции, которые давал один лишь мозг. Это воодушевляло.
Группа инновационных компаний «Инверт» подхватывала и развивала все технические новации, которые появлялись в мире, адаптируя их к условиям отдельных стран, режимов и потребностям заказчиков. В структуре была фабрика по выпуску БПЛА – дронов и квадрокоптеров различных модификаций; дивизион робототехники, разрабатывающий и производящий промышленных роботов; центр компетенций по iOt – созданию защищенных систем связи и сенсоров, находящийся в партнерстве с ведущими мировыми производителями продуктов для интернета вещей; химико-фармацевтическая лаборатория; блок возобновляемой энергетики и еще двенадцать подразделений разного, но всегда инновационного профиля.
Это сделало ГК «Инверт» чуть ли не самой передовой компанией страны, в которой уже мечтали работать лучшие выпускники избранных технических вузов. Добавляла очков личность Рената. В узких кругах его считали гением и, в связи с непубличностью, окружали слухами. Ему нравилось сравнение с Илоном Маском, хотя, по факту, их бизнес объединял лишь интерес к современным технологиям.
Управляющей команде «Инверта» удавалось соединять все эти новации вместе, создав ряд продуктов для разных отраслей экономики и государственного управления, но особенно – для силовых ведомств. К примеру, за порядком на вчерашнем митинге следили именно боевые квадрокоптеры их производства. И Ренату доставляло особое удовольствие осознание того, что свою неформальную деятельность он спонсировал именно за счет отщипывания от силовых и оборонных статей бюджета.
– Ну, что у нас есть? – произнес он, выйдя из оцепенения и разворачиваясь к собравшейся команде.
На лице была улыбка, потому что общаться со старыми, креативными, профессиональными, активными, веселыми друзьями всегда было приятно.
– Да, собрать было нетрудно…
Вместе с первыми словами Влада круглая платформа с четырьмя креслами, амфитеатром развернутыми в сторону окна, из которых обычно можно было наслаждаться видами города, повернулась на 90 градусов влево, к медиасистеме, и хозяин кабинета аккуратно сел на свободное место с краю.
– Если коротко, Моряков Андрей Константинович, 37 лет. Семьянин, двое сыновей, – Влад провел по экрану смартфона, который уже привязался к знакомой Wi-Fi-сети, и на стеклянную перегородку, внутрь которой был замурован огромный дисплей, прозрачный в выключенном состоянии, тут же продублировался экран с первым слайдом. – Немного увлекается рыбалкой.
– Вредные привычки?
– Наркотики, табак – чист. Да, в целом, нормальный мужик. Может выпить, но не злоупотребляет. Судя по расходам по карте, два-три раза в месяц заходит с друзьями в крафтовый бар. Вот, позавчера был.
На этих словах, произнесенных с вполне одобряющей интонацией, на экране появился желтый слепок (копия) личного кабинета банка.
– А это законно? – сощурившись, Маша в упор посмотрела на бывшего силовика, невольно в очередной раз обратив внимание на вроде бы привычный, но всё еще постоянно приковывающий взгляд шрам у уха.
– Конечно! – с издевкой парировал Влад. – Если обратите внимание, здесь нет персональной информации. Мне просто поручились, что это кабинет именно нужного физического лица, – последние три слова он произнес нарочито прерывисто. – К слову, юридических лиц на нем нет.
– Тааак, – протянула Маша, наклоняясь вперед, чтобы рассмотреть детали, как будто качества и размера картинки не хватало. Это движение, скорее, позволяет нам сократить обзор и сосредоточиться. – Еда, коммуналка, детские товары, одежда, транспорт. Фи, скучно!
– Но есть кубышка! – Ренат рассмеялся и ткнул в строку депозита в нижнем углу. – С Минфином найдет общий язык!
Сам он не одобрял «лежания денег без дела», но статистика говорила, что такое поведение было особенностью менталитета старшего поколения и, на удивление, свежего поколения Х.
– Я тебе больше скажу, есть вторая кубышка! – тут же воодушевленно подхватил Влад. – Пташки принесли, что имеется тайный депозит в зарплатном банке. Возможно, копит на машину или что-то ещё. Расходов там нет, так что уличать в плохом поведении не будем. Что касается жизни… Чтобы раскопать шкаф со скелетами, нужно время пообщаться с людьми. Так что пока только официальное. Как у любого нормального москвича, имеется регулярная административка из 1–3 автомобильных штрафов в квартал. Считать это тенью на репутации, наверное, нельзя…
– По-человечески нельзя, но руками СМИ, как говорится, было бы желание, – пробурчала Маша.
– Налоги платит вовремя, кредитная история – ужасная! 3 раза брал взаймы у банка небольшие суммы и все три раза быстро гасил. Невыгодный клиент.
В этот момент Ренат поднялся, подошел к кофемашине, попутно бросив взгляд друзьям, и, получив один утвердительный кивок, поставил две чашки эспрессо.
– Я бы вообще отметил какой-то избыток ежедневного прагматизма. Прямо галочки можно ставить: задача – выполнена, задача – выполнена.
– То есть, персонаж скучный и не пойдет?
Шум помола кофе заставил всех на несколько секунд замолчать и позволил собраться с мыслями, после Маша сразу взяла обсуждение в свои руки:
– Я бы не была так категорична. Даже если взглянуть на его соцсети, видно, что человечек интересный. Как минимум, нет этого проклятого самолюбования, – она надула губки и изобразила постановочное селфи. – Да, постит в Инсту и ФБ всякие свои конференции и достижения старшего сына, плюс категорично высказывается по повестке дня. Вообще, процент уникального контента у него высокий, репостов мало, и – заносим в плюс – многое про благотворительность.
Она отпила глоток из личной бутылочки воды, предварительно протерев горлышко салфеткой.
– В ВК было интересней, но давно.
– То есть?
– Неактивен. Последние 5 лет получает поздравления с днем рождения, и всё. Но по молодости много креативил. Например, фотошопил друзей и разные другие фотки. Один хэштег #алтухинг чего стоит… это в честь одного назойливого местного кандидата, рассовавшего буклетики в почтовые ящики. Они с сыном их разрисовывали, превращали во всяких смешных пиратов, монстров и рептилоидов. Тема продержалась полгода и вышла за круг друзей.
– В общем доступе?
– Нет, конечно, старые альбомы закрыты, потому что там много крамолы на близких. Но, сами понимаете, получить доступ не проблема.
Маша глубоко вздохнула. Разговор снова заставил ее осознать отсутствие «личного пространства» в цифровом мире, о чем она, будучи оптимисткой, регулярно забывала.
– Что с профессиональными навыками?
– Инженер, Бауманка, – практически хором прозвучали голоса Влада и Маши.
– 10.0 за синхронность! – улыбнулся хозяин.
– С образованием всё хорошо – не отличник, но уверенное окончание университета по биомедицине, – продолжил Влад.
– Хочешь сказать, что вчерашняя пламенная речь – это было сошествие Святого духа?
– Не-не-не, – подхватила Маша, – наш человечек любит общение, и от сидячей бумажной работы отказался. Продажи, – она развела руками. – Точнее, директор по развитию. Толкает технологичные медприборы – выступает, ведет переговоры. Короче, каждый день подпитывается общением с людьми.
– Была еще прослойка 1 год 5 месяцев в виде должности в областном департаменте здравоохранения, но не пошло, – добавил Влад.
– По психотипу пока инфы нет, так как мои лучшие пока спят, но прикинули поведенческую модель по DISC. Получается явная смесь I и D. Обычно открытый, дружелюбный человек, но если ставит себе какую-то цель, идя к ней, может легко приносить жертвы или плевать на детали. Это надо еще подтвердить, но постоянные посты достижений старшего сына как бы намекают. Не удивлюсь, если на рабочем столе компьютера тоже фотка детей.
– На телефоне есть такое, – подтвердил Влад.
– Это соотносится с твоим наблюдением про прагматизм. Но, как я сказала, D иногда ради цели проявляет нерациональность. Мои девчонки, – Маша покосилась на него, – раскопали одно письмо на имя президента, в котором он описывает плохое состояние диагностирования и медицины в целом, критикует действия чиновников и их косность в части внедрения новых методов и технологий, предлагает стратегию решения этой проблемы и себя как человека, который может встать у руля этой трансформации. Разумный, кстати, документ. Но ради этой амбиции он поставил под удар и себя, нарушив корпоративную этику, и своего работодателя – дойди письмо до Минздрава, компания бы получила бо-о-ольшой негатив.
– А вот это мне нравится! – Ренат резко встал и подошел к окну. – Думаешь, он готов к авантюрам? Мы же его жизнь кардинально трансформируем, как он хочет.
– Риски, Рен, но я за. Всяко лучше предыдущего…
– Я – за! – после раздумий произнес Влад, откинувшись на спинку кресла. – В конечном счете, обнулить проект представляется несложным.
Ренат оперся руками на спинку своего кресла, на 15 секунд застыл со склоненной головой, а затем, резко выпрямившись, выпалил:
– Хорошо, тогда действуем! Влад, быстро вычисти эту фигню из ВК – как, решай сам, но лучше незаметно. И продолжай копать глубже – не может он быть кристально чист, а нам бы хорошо это всё предупредить, пока СМИ не прознали. Найди всё по госслужбе – чем занимался, почему ушел. Там каждая мелочь несет риск репутации. Надеюсь, его не сажали на закупки под определенный проект, иначе мы его от этого говна в жизни не отмоем.
– Маш, что сейчас с активностью?
– Выступление популярно в соцсетях, около 40 записей с суммарным просмотром в 190 000. Но ТВ не подхватило и не копнуло поглубже, так что пока видео обезличены.
– Тебе домашняя работа – присвой явлению имя. Создай толпе положительный образ. Что там выпячивать – смотри сама. Молодой, но с опытом, активный, знает технологии, без политических окрасов, – вопросительно покосился на Влада.
– В партиях не состоит.
– …без политических окрасов, семьянин. Вообще, сильных позиций много. Давайте пока действовать на волне хайпа, а в понедельник жду предложений по дальнейшим шагам. Деньги, как всегда, по паролю «НИР» (научные исследования Рената) через Елену Владимировну, – этого главбуха знали немногие работники ГК, но те, кто знал, из уважения не называли никак иначе, кроме как по имени-отчеству.
– Всё, поехали!
Друзья встали и направились к выходу.
– Нет, когда-нибудь о нас выпустят сериал, – на прощание задумчиво бросил Влад.
– Мистический, на РЕН-ТВ, – засмеялась Маша, застегивая сумочку.
– И назовут Mash, – подмигнул Ренат, пожимая руку подруги. В холл через приоткрытую дверь вырвался раскатистый хохот.
* * *
Когда команда вышла, хозяин устроился в эргономичное ложе капсулы сна – спонтанно проведенная ночь имела отголоски, – но, перед тем как закрыть кокон, представив себя героем сериала, будто Фрэнк Андервуд, повернулся к несуществующей камере и произнес:
– Зачем я это делаю, спросите вы? Во-первых, я хочу хорошего будущего для своих детей и детей моих близких. Во-вторых, я считаю, что любой застой ведет к заплыванию жиром и к потере связи с действительностью. Чтобы двигаться вперед и развиваться, кто-то всегда должен напрягать эту зажравшуюся власть, выводить ее из зоны комфорта. «Раскачивать лодку», если вам угодно. И… я могу себе это позволить!
Он сделал глубокий вдох и закрыл кокон, погрузившись в покой. Со стороны лишь казалось, что в звенящей тишине кабинета звучит мелодия «Сансары»:
Когда меня не станет,
Я буду петь голосами
своих детей.
И голосами их детей…
Глава 4
3 июня, понедельник
– Пап, пап, тебя по телеку показывают.
Мелкий запрыгнул поверх одеяла и принялся яростно щекотать и щипать отца.
– Отстань!
– Вставай! Вставай! Мама говорит вставать!
Андрей резким движением мешком захлопнул одеяло над головой сына и принялся в ответ его мутузить под общий хохот.
– Будешь знать, чебурек, как будить папаню!
Это было чем-то вроде утреннего ритуала рабочего дня. По негласной договоренности жена вставала раньше и давала Андрею поспать лишние полчаса в обмен на возможность подольше поваляться в кровати в выходные, а дети с удовольствием выполняли роль будильников.
Отец свесил ноги с кровати, сел, высоко потянулся и снова рухнул назад под весом повисшего сзади Мишки.
– Что ты там сказал про телевизор?
– Даня, это… мультики включил, а там тебя показывали. Мы посмотрели.
Сын поднял и опустил плечи, как будто извинялся.
– Интересно хоть было? – папа улыбнулся.
– Не-а! – и Мишка резко накрылся одеялом. – Ищи меня!
– Пошли умываться! – Андрей потеребил живой комок и направился в ванную принять душ.
Когда через несколько минут он вышел на кухню, жена отпустила ручку сковороды с румяными сырниками и крепко поцеловала мужа. Естественно, она знала, что он был в субботу на шествии, но о выступлении не говорил, и теперь, после этого утреннего сюрприза, в ее груди в очередной раз всполыхнуло чувство гордости за него.
Андрей в ответ обхватил любимую ниже талии и без особого интереса спросил:
– Целиком показали?
– Не знаю. Там были слова про «что, если бы это были мои дети!», что виновные должны понести ответственность, и призыв к совести губернатора.
– Ясно, вырезали, что было нужно.
Лиза поставила тарелку с завтраком и чашку кофе перед севшим за стол мужем и обняла его, прижавшись губами к виску. Вдохнула и обдала волосы горячим дыханием:
– Ты все равно молодец!
Поедая, как всегда, восхитительный завтрак жены, который вместе с ее любовью давал заряд энергии на целый день, Андрей представил, сколько слов о произошедшем придется выслушать в ближайшее время.
* * *
Гудок телефона по громкой связи заполнил все динамики авто.
– Маш, видела по «Первому»? Твоя работа?
Ренат говорил и одновременно резво крутил рулем, протискиваясь на своем «Макане» сквозь 5 рядов стоящих автомобилей, которые в попытке повернуть на узкий съезд перекрыли все остальные полосы на кольце.
– Что? – ответил заспанный голос.
– Ясно, не твоя… Маш, «Первый»! Посмотри! Отзвонись сразу.
Через пятнадцать минут, когда он подъезжал к офису, Маша перезвонила.
– Нашла?
– Конечно, ты ж мне сам в аналитику систему поиска по видео поставил.
Надо сказать, что, имея доступ ко всем передовым разработкам, Ренат не упускал случая использовать их для своих «благих» дел, тем более что это было самым прямым и эффективным их тестированием. Вот и сейчас Маша говорила о системе распознавания лиц и голоса, которая умела работать с гигантским потоком данных в онлайн-режиме и создавалась консорциумом российских разработчиков в попытке догнать китайских друзей, далеко ушедших вперед в сфере контроля, мониторинга безопасности и параллельно – социального ранжирования граждан. Маше достаточно было нажать кнопку и сузить зону поиска фильтрами, и ее система бренд-аналитики, взяв фотографии человека из профайла, находила все видео с ним, размещенные в СМИ и приравненных к СМИ социальных сетях.
– И что скажешь?
– Скажу, что это неожиданно. Я набрала Юлю с «Первого» – рекламщики говорят, что проплачено с какого-то серого ООО. Судя по посылу сюжета, это или кто-то из федералов, или местный конкурент «копает» под действующего губернатора.
– Круто!
– Ты же понимаешь, что по этой линии продолжения, скорее всего, не будет.
– Понимаю, поэтому и не хочется терять момент! Но, честно говоря, как-то… стремно ускоряться с непроверенным человеком.
После этих слов раздался возглас «сука!», и Ренат по-итальянски экспрессивно махнул рукой на водителя, летевшего по полосе для общественного транспорта и чуть было не снесшего ему крыло, когда он собирался повернуть в переулок направо.
– Прости, Маш, не тебе! – Рен рассмеялся, возвращаясь в разговор.
– Я поняла.
– Так что ты думаешь о нашем подопытном?
На другом конце около 15 секунд не подавали признаков жизни, так что Ренат начал беспокоиться, но только он собрался что-то сказать, громкая связь ожила.
– Я сама его посмотрю.
– Э-э-э! – растянутое восклицание Рената наложилось на звук V8, быстро ускоряющегося по переулку.
– Не волнуйся, ты же не забыл про мое альтер эго! Квалификацию журналистики поддерживать надо – мама всегда говорила, что это у меня лучше всего получается, – она хихикнула.
– Всё равно опасно.
– Не волнуйся, – уже более настойчиво ответила Маша, – я аккуратно. Забегу к своему стилисту – оформит так, что ты сам меня не узнаешь! К вечеру нам будет понятно, кто такой Андрей Моряков и много ли он из себя представляет.
– Хорошо, – сказал он спокойно, заезжая на подземную стоянку офиса, как будто в мгновение ока сбежал из стресса пробок в зону домашнего, а точнее, рабочего комфорта.
* * *
– Доброе утро.
– Ну вот, начинается! – подумал Андрей, ощутив долгий и пристальный провожающий взгляд охранника на проходной.
Он не понимал, как люди могли самовольно выбирать эту нудную работу, этот путь деградации, сидя на КПП весь день? На конференциях по цифровой трансформации уже лет пять говорили, что более миллиона охранников стоит в первых рядах на замещение технологиями, равно как и не менее 40 % госслужащих, занятых только документированием и подтверждением и так известных статусов граждан и организаций. Базы данных, контроль доступа на основе камер с распознаванием лиц, iOt системы со смарт-датчиками показывали в разы большую эффективность во всех функциях обеспечения безопасности. А вся эта работоспособная масса людей должна была заниматься созданием товаров и добавленной стоимости. Нужно было только время.
Когда он поднялся, было без 15 минут 9, и по офису уже разносился аромат свежесваренного кофе. Пространство огромной комнаты с несколькими колоннами-подпорками было организовано в формате open space на 90 человек, где каждой рабочей группе принадлежал свой отдельный уголок. И лишь трое руководителей, среди которых был и Андрей, имели отдельные звуконепроницаемые, но тоже прозрачные кабинеты.
Он пришел в компанию 4 года назад на должность sales-менеджера, но на следующий год с подъемом волны импортозамещения именно по его инициативе фирма начала разработку и производство своего оборудования, плавно трансформировавшись в IT-компанию, оказывающую услуги по интеграции современной техники в медицинские учреждения. В определенный момент этой локальной цифровой трансформации Андрей встал у ее руля в ранге директора по развитию, сохранив за собой пул собственных заказчиков.
Виляя между столов по дороге к кабинету, который находился в дальней части офиса, Андрей задержался у кофемашины, а пока ждал приготовления капучино, успел изучить приоритеты и дедлайны по продуктам на 3 дня, размеченные стикерами на магнитной доске. Идея повесить доску именно в этом месте и дублировать на нее в аналоговом виде ход и ближайшие цели Scrum/Agile-разработок была гениальной, потому что в ограниченном пространстве закутка в ожидании кофе сотрудникам ничего не оставалось, как вспоминать и разучивать текущие задачи коллектива и важность своей роли в них.
В этот момент подошла Юля – руководитель проекта, относительно новый член команды, которая именно по этой причине, несмотря на близкую и неформальную обстановку в коллективе, до сих пор обращалась к нему по имени-отчеству.
– Доброе утро, Андрей Константинович.
– Доброе, Юль.
Она молча налила молоко в стакан, чтобы взбить капучино, выдавила в чашку порцию мятного сиропа, заранее подвинула к себе баночку с корицей и не спеша, плавно опустила ладони на стол. Андрей из глубины ниши следил за ее размеренными движениями, не отрываясь, как будто это был магический ритуал, исполняемый именно для него. И правда, когда Юля закончила приготовления, а машинка прекратила, жужжа, корпеть над кофе Андрея, Юля, не глядя на собеседника, сказала:
– Спасибо за субботу… Я там была.
– За что спасибо, Юль? Я не сделал ничего особенного.
– Это вы так думаете, – она произнесла с небольшой задержкой, лукаво взглянула и улыбнулась, а когда он, размешав сахар, направился к себе с кружкой в руках, бросила вдогонку: – Посмотрите YouTube. Вас просто еще не узнали!
– Ок, спасибо! – он в знак благодарности, не оборачиваясь, поднял вверх свободную левую руку.
* * *
Как иногда бывает приятно осознавать свою значимость для людей, для мира. Сев за стол, Андрей тут же открыл ноутбук, ввел пароль, быстро прокликал оповещения Outlook, CRM и проектной системы, открыл YouTube и, немного подумав, ввел «митинг 1 июня».
Сеть выдала 703 записи. Причем в топе просмотров был только один ролик не с его выступлением – видео приглашения на шествие от известных медиаперсон.
Записи оказались сделаны с разных ракурсов, и Андрей вспомнил, как они с женой, в кои-то веки, выбрались осенью на концерт Coldplay, и как весь вид из партера на сцену состоял из сотен экранов смартфонов людей, которые вместо танцев и наслаждения музыкой стремились запечатлеть свою причастность к данному событию и заполнить пустоту лент своих соцсетей. Странно, в субботу он таких не заметил.
В этот момент зашел Сергей, начальник закупок, и Андрей Константинович, всё-таки досмотрев до конца одну из видеозаписей, с головой ушел в рабочий процесс. Когда он, после нескольких совещаний, одного brainstorm, сеанса видеосвязи и пары звонков заказчикам вышел из этого состояния, на часах было 12.25, а на телефоне высветился незнакомый номер.
– Я слушаю, – Андрей расслабленно откинулся на высокую спинку своего эргономичного кресла, ожидая возможности потроллить очередного коммивояжера из какого-нибудь тульского call-центра.
– Андрей Константинович, добрый день. Меня зовут Дарья Блонова, я редактор портала «Ноб». Знаете такой? – мягкий голос собеседницы с поставленными интонациями располагал к себе.
– Да, конечно, знаю, – мозг проводил миллиарды вычислений, пытаясь выработать стратегию поведения, отчего заставлял подчиненное тело растягивать паузы между словами.
– Хорошо.
Он хотел было по привычке спросить, откуда у собеседницы его номер, но благоразумно решил, что найти контакт, тем более представителю СМИ, с которыми ему не раз приходилось работать, было несложно. К тому же, причина звонка была очевидна.
– Тогда к делу, – заключила Дарья. – Я хочу взять у вас интервью. Сегодня. По теме субботнего выступления.
– Я… я, в целом, не против… но что мы будем обсуждать? Политику? Общество?
– Мне, точнее, нам, в редакции, пока что просто очень интересны лично вы как человек. Ваши взгляды, ваши убеждения. Я не могу, да и рано говорить о выходе какого-то конкретного материала. Давайте для начала просто пообщаемся.
– Давайте.
– У вас есть поблизости какое-нибудь тихое место, где можно перекусить?
– Вам с вином? – в его голосе проскочила нотка заигрывания.
– Нет, нет, кофе будет достаточно.
– Тогда напротив офиса есть неплохая кофейня со свежей выпечкой и здоровыми салатами. Там днем обычно мало народу.
– В 14 вас устроит?
– Договорились.
– До встречи!
Он положил трубку и глубоко и надолго задумался, заложив руки за голову и уставившись почти не моргающими глазами в ровную белизну натяжного потолка. Демон амбиций со стороны левого плеча, роль которого опосредованно исполнял булькающий кулер у стены, подсказывал, что этот момент может быть началом очень больших перемен в его жизни – перемен, которые каждый день будут заставлять делать сложный моральный и этический выбор. Перемен, которые повлекут отказаться от привычного уклада вещей. Стоят ли они этого?
Дух (или тоже демон?) прагматизма, с другой стороны, подавая сигнал изредка мигающим светом неисправного потолочного спота, который еще на прошлой неделе должны были заменить, говорил, что амбиции того не стоят, и не надо выходить из сложившейся зоны комфорта. Он говорил о семье, необходимости уделять время детям, бытовых обязанностях, о том, что всё в жизни должно развиваться поступательно, а не революционным путем.
Как быть? Андрей повернул голову направо. Офис кипел жизнью: в переговорной руководитель проектного центра оживленно что-то объяснял подчиненным и коллегам из программного отдела, то и дело всплескивая руками; в небольшой общей релакс-зоне, где имелась открытая часть остекления, маркетологи развешивали варианты логотипов для новой линейки эндоскопического оборудования; технический директор что-то настойчиво втолковывал юристам из отдела участия в закупках.
– Даша Блонова, Даша Блонова, Да Шаблонова…
Произнеся скороговорку, наш герой улыбнулся. Неожиданно для себя он решил предоставить всё судьбе – пусть будет как будет, а он, как обещал себе, будет честен перед собой и окружающими.
Свет моргнул, кулер слева одобрительно булькнул.
* * *
Ровно в 14:00, когда Андрей зашел в кофейню, он был уже изрядно голоден. Как и предполагалось, посетители отсутствовали, лишь за одним из дальних столиков – тем, что приютился у окна, визуально отгородившись от остальных подпирающей крышу деревянной сваей, – сидела потрясающей красоты девушка в клетчатых брюках, подчеркивающих линию бедер, практически белой рубашке и со сдержанно рыжими, но всё-таки сильно контрастирующими с одеждой, волосами. Их взгляды пересеклись, и она улыбнулась в знак того, что он не ошибся.
– Тяжело, когда только один из людей при встрече знает другого в лицо. Регулярно сталкиваюсь, – Андрей подошел к столику, успев по дороге расстегнуть верхние пуговицы плаща, и слегка сжал по-деловому протянутую руку собеседницы.
– Удел медийных личностей, – она пожала плечами, не отрывая от него взгляда, – теперь вы на этой стороне.
Андрей повесил плащ и, заказав у подошедшего бармена латте с чабрецовым сиропом, готовый салат «Цезарь» и круассан с козьим сыром, присоединился к собеседнице.
– Вы давно ждете? – этот вопрос был задан скорее из вежливости, так как по отсутствию еды было понятно, что ее заказ еще не был исполнен.
– Нет, не переживайте, – она всё так же оценивающе смотрела на него, отчего Андрею сделалось не по себе. – Простите, – на мгновение отвела взгляд, – просто очень интересно, что заставило такого человека, как вы, говорившего до этого только на корпоративные, профессиональные, коммерческие темы, вдруг выступить с такой открытой политической речью? Готовились?
– Я смотрю, меня уже изучили?
– Вы не представляете, на что способны системы бренд-аналитики! – на этой фразе она чуть подалась вперед, а уголки ее губ снова приподнялись, выражая довольство ситуацией.
– Отчего же, вполне представляю, мне приходится работать с продвижением товаров и персон.
Дарья подняла и тут же одобрительно опустила брови, а затем достала телефон из сумочки, сделанной из какого-то технологичного материала, вроде неопрена, и положила его на стол экраном вверх, чтобы интервьюер обратил внимание на запущенное приложение диктофона.
– Не против?
– Мне нечего скрывать!
Она снова взглянула на него в упор.
– Вы становитесь всё более интересны, Андрей Моряков, – включила запись и тут же, словно преданный пес, не расслышавший команды хозяина, наклонила голову в вопросе. – Так что, готовились к выступлению?
– Не поверите, но нет, не готовился! Я вообще не понимаю, как оказался на сцене… Если, как в студенчестве, пытаться описать произошедшую череду событий с помощью математического аппарата, теории вероятностей… это будет фиаско! – он рассмеялся.
– То есть это было провидение?
– Можно и так назвать.
Бармен учтиво принес оба заказа вместе, чтобы избавить собеседников от неловких моментов, – а он на опыте видел их интерес друг к другу и перспективу долгого разговора.