Сталин: пять лет Гражданской войны и государственного строительства. 1917–1922 гг. – Илья Ратьковский

Отгремели холостые залпы «Авроры» и пролетел революционный октябрь. Ленинский лозунг «фабрики рабочим, землю крестьянам и мир хижинам», звучал красиво. Но, нужно было немедленно строить новое Советское государство. Ладно – понятно, когда за основу брались царские министерства и ведомства и просто переименовывались, а с помощью старых спецов, но по новым законам, строилась их дальнейшая работа. Этот прием хорошо обыгрывается в Советских сериалах «Рожденные революцией» и «Государственная граница». Вот там как раз бывшие спецы, лояльно относящиеся к большевикам, помогают отстраивать службу на границах государства и бороться с бандитизмом.

А как быть Сталину, которого назаначили наркомом по делам национальностей?

Удивительно конечно, и даже странно, но в самом – самом многонациональном государстве до революции такого министерства не существовало.

Кстати, а с какого перепуга Сталина назначили именно на эту должность?

Все просто, большую часть свое революционной зрелости Сталин провел в местах, где добывалась нефть. И трудились нефтяники в то время в ужасающих условиях. А самое главное, на нефтяных промыслах был самый настоящий «плавильный котел» из множества народностей. Тут были и русские, и украинцы, и армяне, и грузины, и турки, и персы. И вот в такой обстановке Сталин работал агитатором и пропагандистом. Позже, с подачи Ленина, «чудесный грузин» напишет работу Иосиф Сталин – Марксизм и национальный вопрос и за ним окончательно закрепится образ специалиста по национальному вопросу.

Итак, Сталина назначили наркомом и нужно было создавать наркомат с нуля. И это «создание» бесподобно описывает С. Пестковский, чьи воспоминания («Воспоминания о работе в Наркомнаце», 1930 г.) обильно цитирует историк и автор книги Ратьковский:"Я сам инородец, – рассуждал я, – следовательно, у меня не будет того великорусского национализма, который вреден для работы в этом комиссариате. Кроме того, я кое-что читал по национальному вопросу". Решившись пойти по новой линии, я отправился к Сталину.

–Тов[арищ] Сталин, – сказал я, – вы народный комиссар по делам национальностей?

– Я.

– А комиссариат у вас есть?

– Нет.

– Ну, так я вам «сделаю» комиссариат.

– Хорошо! Что вам для этого нужно?

– Пока только мандат на предмет «оказывания содействия».

– Ладно!

Здесь не любящий тратить лишних слов Сталин удалился в управление делами Совнаркома, а через несколько минут вернулся с мандатом. Получив мандат, я стал рыскать по Смольному, высматривая место для Наркомнаца.

Задача была нелегкая, везде было тесно.

Наконец я набрел на какую-то большую комнату, где при одном столике заседала «комиссия» по вещевому снабжению Красной гвардии, а при другом – выдавались разрешения на право ношения оружия. Здесь я вдруг наткнулся на моего товарища по каторге, впоследствии погибшего на Западном фронте, т. Феликса Сенюту.

– Ты что тут делаешь? – спросил я.

– Работаю по вещевому снабжению Красной гвардии.

– Переходи к нам, в Народный комиссариат национальностей.

– Хорошо.

– Можно ли «устроиться» нам в этой комнате?

– Конечно, можно.

Тут мы с покойным Сенютой нашли какой-то свободный столик и поставили его у стены. Затем Сенюта взял большой лист бумаги и, начертав на нем: «Народный Комиссариат по Делам Национальностей», прикрепил к стене над столиком. Достали два стула.

– Готов комиссариат! – воскликнул я.

И сейчас же пустился обратно в кабинет Ильича, где, за неимением собственного кабинета, пребывал Сталин.

– Тов[арищ] Сталин, – сказал я, – идите посмотреть ваш комиссариат.

Невозмутимый Сталин даже не удивился такому быстрому «устройству» и зашагал за мной по коридору, пока мы не пришли в «комиссариат».

Здесь я отрекомендовал ему т. Сенюту, назвав его «заведующим канцелярией» Наркомнаца.

Сталин согласился, окинул взглядом «комиссариат», издал какой-то неопределенный звук, выражающий не то одобрение, не то недовольство, и направился обратно в кабинет Ильича.

Я отправился в город, заказал бланки и печать. Уплатив за бланки и печать, я израсходовал все мои деньги и деньги т. Сенюты."Признаюсь, читатель, я довольно долго смеялся над этим текстом и чувством юмора рассказывающего. Хотя, большая доля правды в этой истории все же есть, многое делалось буквально «на коленке» без всякой помпы, красивых кабинетов, зеленого сукна и монументальных столов, а на выходе получилось мощное государство, неприватизированные остатки которого (например ракетно-ядерный щит) до сих пор оберегают нас от поползновений западных партнеров.

Если кто-то думает, что Сталин сидел в таком кабинете, принимал участие в «ничегонеделательных» заседаниях и работал только по своему профилю, то они глубоко заблуждаются.

При чтении монографии Ратьковского мне не раз вспоминался .... маршал Жуков.

Да, да, читатель, я не сошел с ума. Осень 1941 года, враг стоит у стен Ленинграда и Сталин посылает Жукова, дабы тот решил задачи по обороне города и по возможному прорыву блокады. Фашисты прорываются к столице СССР и Сталин опять вынужден послать Жукова на этот участок фронта. Так вот для Ленина, во времена интервенции и Гражданской войны Сталин выполнял функции Жукова.

Вот он организовывает оборону Царицыно, а вот уже Сталин перебрался в Петроград для борьбы с Юденичем. А через несколько месяцев он на Южном фронте противостоит войскам Деникина или с Дзержинским на пару расследует возникновение «Пермской катастрофы».

Читаю книгу Ильи Ратьковского и в очередной раз понимаю какое количество лжи опрокинуто на одного человека во времена «гласности» и перестройки меченого. Дескать Сталин ничего не решал и был чуть ли не двадцатым человеком в Совнаркоме или управлял военными действиями во время Великой Отечественной по глобусу, как утверждал еще один управленческий импотент Хрущев. Да Сталин мотался по фронтам Гражданской еще за 20 лет до начала ВОВ. И видел все своими собственными глазами."Особенно большое скопление противника оказалось на левом фланге дивизии, вблизи которого мы находились. Подъехали Ворошилов, Сталин, Егоров и Щаденко. Я попросил их укрыться в селе, но они категорически отказались…

После боя наступила гнетущая тишина, нарушаемая стонами раненых да голосами санитаров, хлопотливо подбиравших их.

Сталин, Ворошилов, Егоров, Щаденко и я медленно проезжали по почерневшим холмам, устланным трупами людей и лошадей.

Все молчали, скорбно оглядывали следы жестокой кавалерийской сечи. Тяжело было смотреть на обезображенные шашечными ударами тела людей.

Сталин не выдержал и, обращаясь ко мне, сказал: – Семен Михайлович, это же чудовищно. Нельзя ли избегать таких страшных жертв? Хотя при чем здесь мы? – И он снова погрузился в раздумье…" (Буденный С.М. Пройденный путь, 1958 г.)А вот выуженная из книги Ратьковского информация к вопросу «неважности» и «незначимости» Сталина при жизни Ленина. Давайте-ка посмотрим сколько голосов набрал Сталин на 8 съезде РКП(б) (18-23 марта 1919 г."… 23 марта в последний день съезда состоялись выборы ЦК и ревизионной комиссии. Были оглашены три списка: кандидатов в члены ЦК, кандидатов в кандидаты и кандидатов в ревизионную комиссию. Каждый из 19 выбранных членов ЦК получил следующее количество голосов: Ленин – 262, Сталин и Бухарин – по 258, Зиновьев – 255, Каменев – 252, Дзержинский – 241, Крестинский – 235, Томский – 226, Троцкий – 219…"Судя по такому голосованию Сталин в глазах своих товарищей был в 1919 году уже 2-3 человеком в Советской республике без всяких «интриг хитрого горца». Просто нужно работать господа – товарищи. И на госслужбе «умирать» и тогда это оценят твои современники.

Представляю как это бесило Троцкого, если он и через 20 лет будет писать книги о «незначительности» Сталина.

Вроде и заявлены автором книги временные рамки всего в пять лет (1917-1922 гг.), а так читаешь о покушении на Сталина, о его столкновениях с Троцким, о предательстве военспецов во время Гражданской, о создании СССР и написании первой конституции (в этих событиях принимал деятельное участие Сталин) и понимаешь, что тематика просто необъятна. Но, автору твердая пятерка за историзм, фактологию и подачу информации. Книга написана со всеми сопутствующими атрибутами, прям все как мы любим (я про любителей истории своей Родины), с более чем тысячью ссылок, гигантской библиографией, но в то же время читается текст Ратьковского просто влет.

Настоятельно рекомендуем к прочтению данную книгу и с нетерпением ждем новую монографию о жизни и деятельности Сталина в годы НЭПа.

Ведь наступило время строить!