Илья Мельцов
Линии на руке
Часть 1
Глава 1
Мне снился кошмар. Долгое, нескончаемое падение в пропасть, которое невозможно остановить. Лед сковывает конечности, удар… Я просыпаюсь, судорожно втягивая воздух, но тут же засыпаю обратно.
Душно. Душно и жарко – вот первые ощущение пришедшие ко мне во время следующего пробуждения. Опять что ли в котельной с температурой напортачили? Всю весну температура в квартире скачет, то восемнадцать, то двадцать восемь.
Жутко хотелось в душ. После устроенной парилки, одежда была мокрой от пота. Так, стоп. Почему я в одежде? Весь сон как рукой сняло. Открыв глаза, я уселся на край кровати и непонимающе осмотрел помещение, в котором оказался.
Примитивная хижина, собранная из камней, обмазанных глиной, земляной пол, крыша из палок и высохшей травы. В стене виднелось единственное окно, дающее очень скудное освещение. Из мебели я отметил только грубо сколоченный стол, табурет, выполненный явно кустарным способом, и собственно кровать, на которой очнулся, хотя, кроватью это назвать было сложно, скорее лежанка из старой соломы, брошенной на доски.
Странное место. Вряд ли моя съемная квартира, могла превратиться в нечто подобное. Что вообще происходит?
Пытаясь разобраться в случившемся, я начал перебирать в памяти воспоминания предыдущего дня. До обеда ничего необычного не происходило. Утром мне притащили на ремонт старенький ноутбук – он часто перезагружался. Проблема понятная, так что, почистив от пыли, поменяв термопасту и не выявив других неисправностей, я уже к часу дня готов был отдать девайс владельцу. Что потом? А потом мне почему-то резко поплохело – стало тяжело дышать, начался жар. Открытое окно не спасло ситуацию, и я решил немного проветриться. Вышел на улицу, приземлился на ближайшую скамейку, закрыл глаза и…, собственно, все. Следующее воспоминание – эта лачуга.
Ничего не понимаю. Телефон со мной, хотя связи нет. Руки ноги на месте, почки тоже не вырезали. Джинсы, футболка, кроссовки – в наличии. Осматривая тело, я в какой-то момент обратил внимание на предплечье – там на внутренней стороне правой руки откуда-то взялись три черные лини. Будто татуировку кто-то нанес. Причем сделал это давно – ни покраснения, ни жжения я не чувствовал.
Что происходит, было совершенно непонятно. Ну не инопланетяне же меня похитили, в самом деле?
Детальный осмотр помещения ничего нового не дал. Разве что я удивился отсутствию насекомых. С учетом жары, влажности и земляного пола здесь их должно быть ужасающее количество, но нет. Даже мелкие мокрицы не прятались по углам. Инсектицидами тут прошлись что ли?
Следующим на очереди для осмотра стояло окно. Осторожно подойдя к отверстию в стене, не затянутому даже пленкой, я выглянул наружу, но кроме еще одной хижины ничего нового не увидел – слишком маленький был угол обзора.
– Эй! Что за шутки!? – раздался с улицы встревоженный женский голос. Видимо не у меня одного возник подобный вопрос.
Толкнув, собранную из толстых веток дверь, я выбрался из хижины, и некоторое время молча стоял, рассматривая пространство перед собой. Очень хотелось выругаться, но любые эмоции я постарался заглушить – не до того.
Складывалось ощущение, что меня забросили в африканскую деревню. Желтоватая почва на протоптанных дорожках, густая трава, деревья, чем-то похожие на пальмы, влажность и жара. Хижина, из которой я вышел, оказалось копией еще пары десятков таких же, хаотично разбросанных по округу. Чуть дальше приютились постройки чуть покрупнее, а окружала все это дело достаточно высокая каменная стена, выглядящая здесь как абсолютно чужеродный элемент.
Пока я рассматривал окрестность, из ближайших строений начали выходить растерянные и удивленные люди. Причем, судя по одежде и цвету кожи, в жарких странах они если и бывали, то проездом.
– Что за шутки, я спрашиваю?! – вновь повторила свой вопрос молодая девушка лет двадцати. Обращалась она не столько к вышедшим людям, сколько к окружающему пространству. Девушка вертела головой, будто выискивая видеокамеры или съемочную команду.
– Не кричите так громко, – нахмурился невысокий мужчина средних лет. – Мы во всем разберемся.
Человек, сказавший это, видимо привык к подчинению окружающих, да и внешний вид вполне соответствовал образу руководителя среднего звена – костюм, выпирающий животик, застывшее на лице недовольное выражение.
– Да уж, разберитесь, – подключилась к разговору полноватая женщина с крашенными кудрявыми волосами. – Это что за дела такие? Честных людей куда-то забросили, где начальство я спрашиваю, ну, чего молчишь?
Непонятно к кому именно обращалась женщина, но из-за ее слов началась длительная словесная перепалка. Люди что-то кричали, спрашивали, обвиняли друг друга. Никто ничего не понимал, но некоторые почему-то требовали, чтобы их немедленно вернули обратно. В общем, день открытых дверей в дурдоме.
Я в этом базаре участия не принимал, с интересом рассматривая людей. На центральной поляне деревни собралось, если считать вместе со мной, девять человек. Пять мужчин и четыре женщины. Они уже начали называть друг другу имена, но сходу запоминать всех я не мог. Пока больше всего внимания к себе привлекали трое – Эдуард, тот самый мужчина в пиджаке, Настя – девушка, искавшая видеокамеры в деревьях и Эмма – стервозная баба, с претензиями.
У Насти медленно, но неотвратимо начиналась истерика. Миловидная девица со светлыми волосами, одетая в легкое цветастое платье, сперва кричала на всех подряд, а затем разрыдалась, усевшись на камень. Впрочем, так от нее шума было меньше.
– Кто-нибудь знает, что тут происходит, и как мы здесь оказались? – наконец среди словесного потока прозвучал разумный вопрос. Задал его пожилой мужчина в круглых очках. Одет он был в потертые штаны и достаточно теплый свитер, из-под которого виднелся воротник рубашки. Лицо обрамляла аккуратная седая бородка.
На вопрос старика, который представился Борисом Игоревичем Мельниковым, ответа не последовало. Люди растерянно переглядывались между собой, не зная, что сказать.
– Да, че тут думать!? – громко сказал высокий мужчина в спортивном костюме. Низкий лоб, трехдневная щетина, сломанный нос. Изобилие мата в речи и голова, подстриженная практически под ноль, ясно давали понять, к какой прослойке общества принадлежит этот индивид. – Пендосы это или чинуши наши че-то придумали! По любому опыты над честными людьми ставят. Я вчера всего две бутылки пива выпил и меня вырубать начало, ну это же не доза для нормального мужика. Подсыпали что-то твари, а потом на самолете сюда привезли.
– Разумеется, – тихо произнес Борис Игоревич, – Вы для науки – невероятная ценность.
– Че ты там пробубнил? – нахмурился гоповатый мужик.
– Я считаю, нам нужно каждому рассказать свою историю. Что странного происходило с вами в последнее время, и как здесь оказались? Возможно, мы найдем какую-нибудь взаимосвязь и сможем определить наши дальнейшие действия.
Предложение показалось людям разумным. Эдуард взялся руководить процессом, показывая, кому, когда говорить. Чувствовалось, что такая работа ему привычна.
Первым свою версию событий выдал все тот же мужик в спортивном костюме, заодно он наконец представился. Звали его Саня Федосеев. “Можете Федосом называть” – Милостиво разрешил он.
Следом за Федосом свою историю рассказала Эмма – женщина с кудрявыми волосами, и так далее. Как стало понятно чуть позже, ситуация у всех примерно совпадала – вчера днем человеку без особых причин становилось дурно, затем темнота и вот он просыпается здесь. В общем, ничего нового для себя я так и не услышал, но хотя бы запомнил всех, с кем мне не повезло здесь оказаться. Чтобы имена этих людей лучше впечатались в память, я постарался дать им хоть какую-нибудь отличительную характеристику.
Эдуард Вишняков – большой начальник. Борис Мельников – старик в очках. Эмма Бирюкова – стервозная баба средних лет. Саня Федос – бывший гопник. Настя Куликова – девушка с расшатанной психикой. Остальные люди говорили не так много, и пока я мог ориентироваться только на отличительные черты внешности.
Мария Ершова – молодая худощавая женщина с внимательным взглядом и короткой стрижкой. Ненавидит, когда ее называют Машка.
Василий Гуляев – полный паренек лет восемнадцати. Насколько я понял, он был студентом второго курса строительного колледжа. Несмотря на высокий рост и солидный вес чувствовалось в нем какая-то трусоватость.
Лиза Кузнецова. Достаточно красивая женщина, одетая несколько вызывающе – полупрозрачная блузка, короткие шортики, босоножки. Лиза особо не говорила и лишь стреляла глазками по сторонам.
Ну и наконец, я сам. Максим Нестеров – двадцать пять лет, рост чуть выше среднего, худощавое телосложение, темные волосы. Вырос в детдоме, к людям отношусь настороженно. Естественно, последние два пункта я не озвучил.
– Ну что же, все высказались, – Эдуард взял слово, – теперь следует подытожить сказанное. Как удалось узнать, никто из нас не понимает, что произошло, мы все из разных городов, телефоны не ловят сеть, GPS не работает, а на руках у нас какие-то странные линии, однако я считаю, что поспешные действия только навредят. Наверняка нас уже ищут, а значит, самым верным решением будет оставаться на месте и ждать спасательную команду. Уверен, уже сегодня вечером нас обязательно найдут. Девять человек пропали – это же весьма серьезно… Максим, вы куда?
– Осмотреться надо, – сказал я, отойдя немного от поляны. – Что если мы тут надолго застряли? Без воды и еды долго не протянем. Предлагаю разбиться по два-три человека и прочесать деревню.
– Максим, я вас не отпускаю! – возмутился Эдуард.
– Так я тебя и не спрашиваю.
Мне показалось, что Вишняков сейчас взорвется. Вены на его шее вздулись, как канаты, он набрал в грудь воздух, чтобы, вероятно, наорать на меня, но его перебил Мельников.
– Мне кажется, Максим прав, – сказал старик, – не стоит исключать и возможность длительного пребывания в данном месте.
– Да, Макс нормально базарит, – кивнул Федос, – ну что, кто с кем идет? Дамы, выбирайте, я сегодня свободен.
– Может быть, женщины останутся тут? – предложил Мельников.
– Ага, разбежались, – тут же отреагировала Ершова.
– А я останусь, – подала голос зареванная Настя.
– Я тоже, – сказала Эмма.
– Хорошо, – немного успокоившись, кивнул Эдуард, – пусть я категорически не согласен с вами, Максим, но против коллектива не пойду. Борис Игоревич, вы, как самый пожилой среди нас, остаетесь охранять дам.
– Спасибо за оказанную честь, – сквозь улыбку сказал Мельников.
На этом споры закончились. Мне в пару досталась Лиза. Женщина сама вызвалась, опередив Эдуарда, начавшего руководить процессом. В принципе, мне было все равно с кем идти, так что я просто направился прочь от поляны. Лиза пристроилась позади.
Деревня, в которой мы оказались, не впечатляла большим размахом и состояла по большей части из глиняных хижин практически одинаковой наружности. Помимо них встречались постройки, служившие, судя по всему, чем-то вроде складов. Об этом свидетельствовали их относительно большие размеры и отсутствие окон. Пока я туда не совался, решив для начала прочесать местность, при этом меня постоянно преследовало ощущение искусственности всего, что находится рядом.
Если деревня была покинута давно, то почему хлипкие постройки все еще не развалились и не заросли травой? Вряд ли запас прочности позволил бы хижинам пережить пару лет без ремонта. Значит люди ушли недавно, но где тогда их следы? Дождями смыло?
Пока я размышлял, пытаясь отыскать хоть какие-нибудь подсказки, способные пролить свет на то, как люди здесь оказались, мы подошли вплотную к краю деревни. Лиза все это время пыталась начать разговор, но я ее одергивал – не время.
Стену, окружающую поселение мы все заметили еще на поляне, однако теперь, подойдя к на расстояние вытянутой руки, я окончательно убедился в том, что все вокруг – какие-то странные декорации. Стена была каменной. Высокая, трехметровой высоты и шириной с полметра. Такая была бы уместна для ограждения маленького города, а не деревни, где все постройки выполнены из глины и палок. Массивные булыжники кто-то любовно обтесал, сложил друг на друга, скрепил раствором и замазал крупные щели. Помимо этого, вдоль стены шли деревянные мостки, на которых без проблем мог поместиться не один человек.
– Мне страшно, – Лиза подошла вплотную, – откуда тут это, как думаешь?
– Понятия не имею, погоди, заберусь наверх, может, хоть что-нибудь узнаю.
– Ты такой храбрый, – женщина широко улыбнулась.
Не нравилась мне эта Лиза. Дама явно искала себе покровителя. Уверен, не нагруби я Эдуарду, она попыталась бы примазаться к нему. Поведение вполне нормальное, но я таких женщин не переваривал совершенно, поэтому на похвалу не отреагировал.
Узкая деревянная лестница позволила без труда залезть на мостки. Что интересно, я заметил шляпки гвоздей, забитых в доски. Причем, ничего похожего на кузницу в деревне не было. Еще одно очков в копилку идеи о декоративности данного поселения.
Доски под ногами жалобно поскрипывали, но пока не грозили развалиться на части. Дерево выглядело вполне живым, чего нельзя было сказать о стене. Первое, что бросилось мне в глаза – длинные царапины, оставленные на камне с внешней стороны. Складывалось ощущение, будто некто, обладающий весьма внушительными когтями, пытался перебраться через ограждение, но не удержался на краю и сорвался вниз. Пройдясь вдоль стены, я обратил внимание, что подобных следов было несколько. Неприятное открытие, прямо скажем.
Больше ничего заслуживающего внимания обнаружить не удалось. Сразу за периметром деревни шла очищенная от деревьев полоса земли шириной метров сорок, затем начинался густой лиственный лес. Вероятно, там и обитали существа, оставившие следы на камне.
– Максим, ты долго? – крикнула Лиза. – Спускайся, мне страшно одной.
– Подожди немного, – ответил я, осматривая стену и прилегающие к ней окрестности.
Впрочем, увиденного было вполне достаточно, чтобы сделать определенные выводы, а для получения новой информации требовалось идти в лес или хотя бы обойти стену по кругу в поисках ворот.
Еще раз бросив взгляд на следы когтей, я направился обратно к лестнице.
– Нашел что-нибудь важное? – спросила женщина, когда я спустился. – У тебя такой вид, будто ты там тещу увидел.
– Может и увидел, – пожал я плечами, и по недовольному лицу Лизы понял, что она ждала немного не такого ответа.
Радостные крики, раздавшиеся с противоположной стороны деревни, прервали едва начавшийся разговор. Не сговариваясь, мы быстрым шагом направились в сторону голосов.
Оказалось, что основным источником шума являлся Федос. Мужчина находился в одном из зданий, которые я определил, как склады, и радостно матерился, гремя какими-то предметами. Возле дверей стоял недовольный, как мокрый кот, Эдуард. К нему-то я и подошел:
– Нашли что-то хорошее?
– Сходи и сам посмотри, – не очень дружелюбно ответил мужчина.
– Как скажешь, – не стал я спорить и шагнул внутрь. Лиза осталась снаружи.
Помещение, в котором находился Федос, действительно являлось складом. Стоило мне зайти внутрь, как взгляд уперся в стеллажи, заполненные консервами, крупами, мешками с мукой и прочими съестными припасами. Помимо прочего я заметил в углу разнообразные кастрюли, чугунные сковородки без ручек и даже набор архаичных столовых приборов.
Во всем этом изобилии сейчас активно копался Федос. Будто заправский ревизор он внимательно вглядывался в каждую банку, что попадала ему в руку, нюхал крупы и едва ли не лизал столовую посуду.
– О, Макс, – заметил меня мужчина, – ну ты видел? Ништяк же! С голодухи не помрем. Жаль пива или хотя бы водяры нет.
– Ну да, неплохо. На этикетках что-нибудь написано? Год изготовления, город, производитель?
– Не-а, ни хрена нет, сам посмотри. Их будто самопалом делали – не на заводе. Я даже в армейке такого не видел.
Взяв с полки случайную жестяную банку, я попытался отыскать на ней хоть какую-нибудь информацию, но так ничего и не нашел. Ровная, гладкая поверхность без единого опознавательного знака.
– Так может это и не еда?
– Я вскрыл уже одну – самый обычный тушняк. По вкусу не знаю, но тухлым вроде не пахнет.
Пока мы с Федосом рассматривали содержимое склада, пришли новости от другой поисковой группы, как оказалось, Мария с Васьком тоже наткнулись на полезные в нашей ситуации вещи. Спустя пару минут я уже стоял возле помещения, находящегося неподалеку от центра деревни. Позади хвостом прицепилась Лиза, а еще через некоторое время к нам присоединились и остальные.
– Ну и что это значит? – громко спросил Эдуард, оглядывая столы с разложенным на них оружием. Мечи, копья, луки и прочий не огнестрел. На ящики, стоявшие по углам, мы пока не обращали внимание.
– С учетом того, – сказал я, – что мы оказались в заброшенной деревне, а на стене я видел следы когтей – ничего хорошего.
– Каких когтей? – испуганно пробормотал Васек.
– Больших.
– Надо срочно собрать всех и решить, что делать дальше! – Уверенно заявил Эдуард. – Оружие никому не трогать, это может быть провокацией! Все, прошу всех на выход.
– В ящиках что? – проигнорировал я Вишнякова. Впрочем, остальные на его потуги взять руководство в свои руки тоже не слишком обращали внимание.
– Там вроде одежда и обувь, – ответили Мария, – надо на свет вытащить, здесь не видно ни черта.
– Вы меня не слышите, что ли? – Вишняков начал закипать. – Я кому сказал – не трогайте здесь ничего!
– Так, – не выдержал я и вплотную подошел к Эдуарду, – господин Вишняков, мы, кажется, с вами трудового договора не заключали, и распоряжения ваши выполнять не обязаны, поэтому уймитесь, так будет лучше для всех нас!
Мужчина какое-то время молчал, пытаясь придумать адекватный ответ, грудь его гневно вздымалась, грозя порвать пуговицы на белоснежной рубашке, но потом он просто молча вышел из помещения. Ящики мы вытаскивали без его помощи.
Возможно, не стоило портить отношения с Вишняковым, но я с детства привык говорить в лицо все, что думаю о человеке, к тому же Эдуард вел себя не вполне адекватно в моем понимании, а значит, стоило поставить его на место. Желание мужчины спрятать голову в песок и ничего не делать, могло привести к проблемам. Он явно не готов был принять тот факт, что мы, возможно, здесь надолго. Я, конечно, тоже мечтал о скорейшем возвращении домой, однако жизнь меня приучила руководствоваться одним железобетонным правилом: всегда готовься к худшему.
Ревизия ящиков показала, что там действительно находится в основном одежда и обувь. Простые, не самые броские вещи разных размеров, подходящие как мужчинам, так и женщинам. Мне, например, очень приглянулись прочные кожаные ботинки с высокой шнуровкой и несколькими вентиляционными отверстиями, защищенными плотной сеткой. Выглядели они посреди этой деревни, как Боинг на аэродроме братьев Райт.
– Все чудесатее и чудесатее, – Мария известной цитатой также выразила свое удивление. – Такое костяными иглами не сшить.
– Интересно, там вся одежда такая? – к ящику подошла Лиза и брезгливо вытащила оттуда штаны болотного цвета. – Мне не нравится.
– Не переживай, – усмехнулся я, – местные комары по достоинству оценят твои шорты.
– А ты оценил? – Лиза повернулась ко мне спиной, слегка оттопырив зад.
– Оценил, – ответил я, после чего повернулся к Марии, – Что-нибудь еще нашли помимо этого склада?
– Колодец тут неподалеку, – ответила девушка, – вроде даже с водой, и еще какое-то каменное здание в углу. Решили его на сладкое оставить.
– Так, а чего ждать! – вклинился в разговор Федос. – Там по любому кучу ништяков можно найти, где оно, говоришь? Я пойду, гляну. Эй, Васек, пошли тоже, чего тут киснуть.
Мария махнула рукой куда-то в сторону и Федос тут же ломанулся туда. С собой он зачем-то прихватил длинный нож, взятый со склада. Следом за мужчиной, понуро поплелся Василий. Паренек, похоже, совсем не имел личного мнения и беспрекословно выполнял все, что ему скажут.
Оставлять без внимания найденное здание мне не хотелось, к тому же, немного напрягал энтузиазм Федоса – мало ли чего он там найдет. Не удивлюсь, если потом окажется, что какая-нибудь вещь “совершенно случайно” окажется в карманах его спортивных штанов.
Здание, которое нашла Маша, действительно оказалось весьма примечательным. Оно скрывалось за кругом деревьев на краю деревни и заметить его можно было, только подойдя вплотную. Больше всего каменная избушка с острой черепичной крышей напоминала небольшую часовню. Не хватало разве что какого-нибудь религиозного символа на козырьке.
При более близком рассмотрении оказалось, что знак все-таки есть – на деревянной двери была выжжена человеческая ладонь.
– Ну и что это значит? – Федос задумчиво почесал затылок. – Эй, Васек, ну ка толкни дверь.
– А может не надо? – попытался воспротивиться парень.
– Давай, давай, ты же не трус.
Василий тяжело вздохнул, после чего пошел к двери. С одной стороны, мне было даже немного жаль трусоватого толстячка, но с другой – я в няньки ему не нанимался.
Деревянная створка бесшумно открылась, позволив нам оценить внутреннее убранство помещения. Правда, ничего кроме продолговатого куска камня в центре единственной комнаты мы там не увидели. Высокий – до самой крыши гранитный стержень занимал существенный объем помещения и имел на себе все тот же знак человеческой ладони, причем выполнен он был на уровне полутора метров от пола.
– И нахрена оно тут? – вслед за Витьком зашел в здание Федос.
– На религиозный культ походит, – выдвинула предположение Маша, – приходили сюда аборигены, прикладывали ладонь, и просили у своего бога повышенный урожай бананов.
– Умная ты баба, – хмыкнул Федос, – мне такие нравятся.
– А мне, такие как ты – нет!
– Это мы просто знакомы мало, – хохотнул мужчина, – ну что, Васек, давай, что ли помолимся. Прикладывай руку и проси, чтобы нас обратно отправило.
– Я не буду, – испуганно произнес парень.
– Давай, а то я тебе эту руку сломаю.
Побледнев как приведение, студент нервно сглотнул, после чего медленно приложил левую ладонь к каменному постаменту.
Грома и молний мы не услышали. Неведомый бог не спустился с небес, чтобы выполнить просьбу человека, однако спустя пару секунд ошеломленный Василий произнес то, что ни я, ни кто-либо другой не ожидал услышать.
– Я… кажется, перк получил.
