Илья Курдюков
Написано слезою. Сборник рассказов
Губернаторский бал
«Судьба неизбежна…»
Этот рассказ не посвящается той девчонке, о которой пойдёт дальше речь; он не совсем о танцах (но и о них тоже). Этот рассказ гласит о том, что наша судьба неизбежна. Как бы мы ни пытались изменить её ход… Как бы мы ни убегали от неё, ни прятались… Всё равно она нас постигнет, и будет всё так, как должно быть (не всегда так, как мы хотим)…
***
Всё началось с того, как я узнал о Губернаторском бале: в школе рассказали о бале, который будет в Краснодаре, куда приглашаются лучшие выпускники: победители олимпиад, отличники, волонтёры и спортсмены-победители. Бал будет транслироваться по телевидению, на нём будет присутствовать губернатор края, и будет приглашена звезда (о которой мы узнаем на самом мероприятии)…
Позже я узнал, что участникам будет необходимо выучить и прорепетировать несколько танцев, в связи с чем будут назначены репетиции. Через несколько дней я узнал, что репетиции будут проходить по средам и пятницам в 15:00, приехать должны «выпускники-звёзды» не только из города, но и из района…
Я поначалу не хотел участвовать в этом всём, потому что понимал: нужно, во-первых, выбрать партнёршу, во-вторых, «притереться» к ней, ну, и, в-третьих, для меня этот выбор должен был стать душевной изменой… Пока что мне только казалось…
Я говорил матери, что не собираюсь участвовать в «танцах», она расстроилась и даже начала немного плакать. Больше всего на свете в тот момент я не хотел расстраивать её и поэтому, взяв за основу плюсы этого мероприятия, согласился участвовать.
Позже меня всё-таки одолело нежелание танцевать, и я решил не идти на репетицию, сделав вид (сам для себя), что забыл о ней. В первый день репетиции я, после того как пришёл со школы, уселся что-то писать… Я знал, что репетиция будет именно в этот день, но я сделал вид (сам для себя), что забыл о репетиции.
Вдруг у меня зазвонил телефон: это был мой классный руководитель. Она напомнила мне о репетиции и сказала, что я опаздываю на неё (было уже около 15:15). Я резко подорвался, оделся и поехал в дом детского творчества, в котором должна была проходить репетиция.
К счастью, я пропустил только «введение» (информацию о бале и о репетициях), на саму «тренировку» я не опоздал. И, к великому счастью (как я думал на тот момент), я опоздал на «выборку» партнёров (как я понял, только парни выбирали себе девушек, у девчонок же выбора не было). Вместо выбора из «толпы» мне достался выбор из двух. На первый взгляд они обе показались мне неподходящими для меня. Но я, быстро подумав и пробежавшись по ним взглядом, сделал именно тот самый должный выбор. Не буду говорить, чем я руководствовался, чтобы никого не обидеть.
Я был поражён стечением обстоятельств: когда я спросил имя моей «партнёрши», оказалось, что её зовут так же, как и мою возлюбленную…
Первое занятие было самым отвратным для меня, ибо самым первым «пунктом тренировок» был вальс (элемент главного танца бала), который я как не любил, так и не люблю (хотя вальс на «губере» был самым замечательным вальсом в моей жизни). Все участники кружились по кругу, но у меня и моей партнёрши не получалось кружиться так, как от нас хотели. Я бы даже сказал «у меня», ибо в вальсе ведёт мужчина, и, следовательно, если что-то не получается, то виноват именно он.
Вальс нужен был для основного танца (как я уже сказал выше), поэтому мы репетировали его почти всё занятие… Между тем я скажу, что пропустил: звали мою напарницу Ксения. Я так хотел называть её ласково «Ксюша» (как и свою возлюбленную). Но она запретила называть её так. Она сказала, что её так называют только близкие. Все друзья и знакомые зовут её «Ксения». Я не стал настаивать, мне было всё равно…
После первого же занятия я поближе познакомился с напарницей и стал с ней понемногу общаться, хотя это, наверное, было лишним для меня… Тем не менее я общался с ней в переписках…
Поначалу Ксения не вызывала у меня никакого интереса: я имел о ней «первый взгляд», мы ещё не «притёрлись» друг к другу, не провели достаточно времени вместе.
Постепенно мы начали смотреть друг на друга иначе: после выученного «хастла» она стала чаще улыбаться мне, после выученного вальса я стал чаще шутить с ней, а после трёх или четырёх выученных танцев мы уже не только вели активное общение, но и даже встретились один раз вне репетиций…
У нас получалось довольно-таки хорошо танцевать: на одной «тренировке» у нас у всех был якобы «зачёт», по которому всех должны были расставить по «достойным» шеренгам; в каждой шеренге было по шесть пар, всего было четыре шеренги; в первой оказались самые лучшие «танцоры». А лучшие они потому, что кто-то из них занимался танцами. А кто-то просто был с тем, с кем хотел. Я с Ксенией за хорошее «выступление» попал во вторую шеренгу по центру (прямо за самой «лучшей» парой). Мы были довольны этим, ибо хотели попасть именно в эту шеренгу. Ксения боялась, что из-за наших «косяков» (которые происходили редко) мы могли попасть в третью, но этого не случилось…
Хотя смысла от этой расстановки шеренг было немного: каждую репетицию (с какого-то момента) разные шеренги были первыми, вторыми, третьими и четвёртыми. Все побывали впереди и позади, а на самом балу нас было так много, нас так переполняли эмоции, что наше местоположение совсем не имело значения…
С каждым танцем, с каждой репетицией я сближался с Ксенией. В какой-то момент я настолько поменял отношение к ней, что она… Стала нравиться мне, я могу сказать с уверенностью: я влюбился. Это было, наверное, самой грубой моей ошибкой…
Из-за того, что Ксеня «понравилась» мне, я стал пытаться ухаживать за ней. Я говорил комплименты (для поддержания духа). Поддерживал по необходимости, что-то делал для неё по надобности… Мои действия потихоньку стали приносить ей вред (ибо она почти всегда не просила меня что-либо делать для неё). Вред заключался в том, что мои действия бесили её, а потом (случайно и редко) причиняли ей настоящий вред. Она злилась от этого, а позже стала портить своё отношение ко мне (как говорится, «инициатива наказуема»).
Большую часть тренировок мы не ссорились, а только улучшали отношение друг к другу, но ломать – не строить…
Самое лучшее время для меня было в середине тренировок, когда мы почти всё выучили, а наши отношения с Ксенией были довольно хорошие. Это был пик, дальше – танцы шли в гору, а отношения – на спад…
Ближе к балу мы все вместе стали ездить в Краснодар на всеобщую репетицию (там собирались участники со всех районов края). Ездили мы немного, зато все дружно на одном выделенном нам автобусе. Там мы тоже смогли отличиться (наш район) и нас поставили в «достойное» место. Уже к этому моменту отношение Ксении ко мне пошло на спад…
В один прекрасный день я признался Ксене в любви… Это было уже напрасно, ибо она уже догадывалась об этом…
Я успел побывать «на двух берегах». Как-то раз она сказала мне, что, по словам её матери (вывод из встречи вне репетиций), Ксеня дышала рядом со мной спокойнее… А позже, уже ближе к балу, Ксеня сказала мне, что она не хотела бы себе такого мужа… Всё это было странным и ненужным, но это был не предел…
На последних репетициях мы тренировались на улице (было жарко, было лето). Одна тренировка проходила на площади. На этой самой тренировке я случайно «заехал» Ксении локтём, только уже даже не помню куда… А не помню я это оттого, что мне стало так больно… Так ужасно от самого себя, что я сбежал с репетиции, пока мы все делали перерыв…
День бала был просто прекрасным: с утра у меня было хорошее настроение (хотя позже ненадолго пропало); рано утром мы выехали в Краснодар, там нас по приезде покормили, мы успели немного прогуляться, пофотографироваться; вечером мы танцевали довольно долго (примерно 4 часа), но это всё же закончилось; ночью мы отправились в отель, где провели весёлую ночь. Танцы все были прекрасны, каждый запал в душу (несмотря на то, что я танцевал не с тем, с кем хотел). Жаль только, что я сам умудрился испортить себе праздник…
Я во время «медляка» в одном из танцев признался Ксене, что готов бросить всё ради неё… Она не поверила мне. Она сказала, что я об этом пожалею. Наверное, намекала, что это мне не нужно. Но, скорее всего, ей было всё равно… Хотя я говорил чистую правду на тот момент…
***
Неизбежность судьбы заключается в том, что именно этот человек с именем моей возлюбленной был моим партнёром. В том, что я влюбился в Ксеню и признался ей в этом (чтобы изменить свою дальнейшую судьбу). И в том, что всё-таки вышел ни с чем из этой истории (разве что с хорошим уроком)…
Слава Богу, всё обошлось: я не только получил заслуженное «нет» от Ксении, но и получил незаслуженное прощение от своей Ксюши, которая, несмотря на всю мою подлость, смогла простить мне мой проступок. Я ничего не скрывал от неё, ибо мне было так гадко от самого себя, что… Совесть заставила меня излить всю правду…
Это была душевная измена, которую я до сих пор не могу простить себе… Но всё же именно так, на мой взгляд, должно было быть (неизбежность судьбы): если бы не было ничего этого, я бы не сделал такую ошибку и не извлёк из неё урок. Следовательно, я мог бы в дальнейшем совершить ещё более серьёзную ошибку, которая стоила бы мне сердца; я бы не полюбил ещё сильнее свою Ксюшу и не стал бы ценить её ещё больше без этого случая. С другой стороны, если бы я не надоедал Ксении, если бы всё было хорошо между нами всё это время, и на моё признание я бы получил такое же… Я не представляю, что бы было дальше, ибо, скорее всего, в итоге я бы лишился любви из-за дальнейшей судьбы и получил бы такое же разбитое сердце, как и при первом варианте…
Я хотел танцевать на балу со своей Ксюшей, не с этой, но, к сожалению, у меня не было такой возможности. Однако, несмотря на всё равнодушие и самолюбие Ксении, я благодарен ей не только за все наши с ней незабываемые танцы. Я благодарен и за тот урок, который она невольно преподала мне…
Напоследок скажу, что я бы всё-таки не участвовал в этом «мероприятии», если бы смог как-то выкрутиться, но, обращая внимание на неизбежность судьбы, скажу следующее: что бы ни происходило с вами, знайте, так, наверное, должно быть…
