Илья Алигор
Город Бессмертных. Расследование
В самолете они все трое освоили переводчик, и теперь могли худо-бедно объясняться. Рита конечно больше надеялась на себя, но переводчик это хорошо. Внедорожник несся на большой скорости, видно было, что дорога водителю хорошо знакомая. И несмотря на крутой серпантин он не притормаживал.
А когда они подъехали к маленькой деревушке в горах, он посмотрел на часы и удовлетворительно кивнул:
– Быстро доехали, совет недавно начался.
Он остановил их рядом с большим деревянным домиком.
– Заходите в дом, на ресепшене передайте документы и ждите вас вызовут.
Так они и сделали.
Женщина за стойкой приняла документы, и сразу отнесла их в соседний кабинет. Потом предложила им расположится за столиком кафе, где им предложили чай и сладкий сет. За столиками сидело несколько человек. Через некоторое время администратор подошла к одному столику и человек пошёл за ней, потом к другому. Они остались последними. Когда администратор подошла к ним, они встали, но она сказала, показывая на Даню:
– Только он.
Рита села и стала смотреть глазами Дани, и слала картинку Максу. За дверью оказался не кабинет, а зал с огромным длинным столом. Вокруг стола сидели люди, люди-птицы. Даня это понял сразу, и птицы были разные. И все они рассматривали его, и длилось это казалось вечность. Потом встал тот, кто сидел во главе стола, поднял руку, и все заговорили. Говорили долго, Дане тоже показалось целую вечность. Вдруг все смолкли, а стоящий обратился к Дане.
– Мы вынуждены тебе, и всем, кто прислал прошения за тебя, отказать. В тебе неземная, крупная и редкая птица. Ни у кого из нас нет такого опыта. И это очень опасно. На сегодня все, Совет объявляю закрытым. Все стали вставать и выходить.
Даня вышел к своим, Рита плакала. Макс подошел к тому, кто объявил приговор Дане. Было видно рядом люди напряглись.
– Вы нам отказали, но даже не сказали, что нам делать, ведь он должен у кого то научиться летать?
– Пусть учится у того, кто учил его. Сова или Я здесь нет разницы, птица неземная, опыта нет не у кого.
– Сова сказал, что не может.
– Ну вот и мы говорим то же. – ответил и пошёл мимо.
Макс вернулся за столик, Рита обхватила Даню и плакала.
– Слушайте, нечего расстраиваться, пусть действительно Даню учит Сова. Дома же лучше?
– У Совы перебито крыло. – хрипло ответила Рита и полезла в рюкзак за платками.
В рюкзаке Макс увидел бутылку, которую дал им Садовник. ” – Передайте ему от меня привет, вдруг чем поможет.”
Макс взял бутылку с рецептом, на котором написано имя, подошел к администратору, и спросил, как найти этого человека. Женщина указала на пожилого мужчину, на совете он сидел в углу, и в обсуждениях не участвовал. Макс подошёл к мужчине и протянул ему бутылку, тот взял прочитал на рецепте своё имя, и поднял глаза на Макса. Глаза птиц сильно отличаются от глаз животного. И хотя Макс привык к Сове, такие глаза и такой взгляд взаимопониманию не способствовали.
Макс преодолел замешательство:
– Простите, мы не знаем к кому обратиться, может быть не официально. Нам ведь не обязательно лучший учитель.
Мужчина представился:
– Зовите меня Сол.
Интересно на рецепте было написано другое имя, там было нечто непроизносимое из кучи букв.
– Пойдёмте за ваш столик, поговорим.
Они сели, Рита попыталась успокоится. Даня был тоже в каком-то ступоре. Но Макс решил идти до конца.
Сол посмотрел на Даню и сказал:
– Я понимаю, для вас это неприятно и неожиданно, но к сожалению закономерно. Птица нашего мира и птица иноземная, это гораздо большая разница, чем наше животное и иноземное. Во много раз. Животное, какое бы оно не было, вынуждено жить на земле, где одинаковые законы. А в небе законы у каждого свои, небо, оно гораздо роднее в разных мирах. Поэтому всё чужое в небе гораздо непредсказуемее, чем на земле.
Вы ведь понимаете, чтобы учить, надо понимать, что происходит с учеником. Заставлять мартышку учить дельфина лазать по деревьям глупо, нелепо и опасно для обоих. Это насчет причины отказа. В таких случаях почти всем отказывают. Теперь по поводу каких-то других учителей, которых не было на совете.
Таких нет. Все кто могли и хотели быть учителями, были тут. У птиц сложная иерархия, и сильная клановая система. Решения совета не обсуждаются и принимаются строго к исполнению.
Сол замолчал.
– Но ведь бывают исключения. – не унимался Макс.
– Бывают. И почти все исключения трагичны. Вы поймите если учитель не земле велит сделать какое-то движение, а у ученика ноги, руки, лапы не такие, он самое большее шишки набьет. А в небе если другие крылья, любое неверное движение может привести к гибели, и приводит.
– Что же вы нам посоветуете, ведь Дане нужно научится летать. А у Совы крыло перебито, он с ним полететь не сможет.
– Ну даже если б смог, это мало что меняет. Вы думаете, наставники все время летают рядом.
Нет, чаще наставник сидит на скале и смотрит за полетом, и корректирует мысленно.
Рита опять расплакалась:
– Значит Даня никогда не увидит небо, и не полетает?
Сол улыбнулся:
– Небо Даня увидит завтра, и полетает завтра. Погода в эти дни идеальная, тепличная, поэтому и совет собирается в такие дни. Ну вы должны понимать аттракцион в теплице и реальность разные вещи.
Рита и Макс услышали только – полетает.
– Как полетает вы шутите? – в один голос завопили они.
– Полетает. Столкнуть со скалы ума большого не надо. – ответил Сол.
– Что значит столкнуть? – забеспокоилась Рита.
– Завтра всё узнаете, вы в каком номере остановились? Я за вами завтра зайду.
– Мы ещё не знаем.– ответил Макс.
Они вместе подошли к стойке, их оказывается уже зарегистрировали, и дали им ключ.
– Всё до завтра, отдыхайте.– попрощался Сол.
В номере были две кровати и застеленный диван. Освежились, Рита приготовила чай с пирогами из дома, забрались под одеяла, и проболтали весь вечер.
– Похоже научить летать не сложно, столкнуть и все дела. – подначивал Макс.
– Ну наверное, Сол прав, одно дело встать на лыжи и проехать пару метров, а другое уметь кататься. Да и кататься можно как любитель или как спортсмен. – отвечала Рита.
– А я разницы не вижу, если пролечу два метра, то и 32 не вопрос. – удивлялся Даня.
– Ты хочешь сказать, что если смог ударить меня один раз, то сможешь и 32 раза, и я тебе позволю. – шутил Макс.
– Ну причем тут ты, ты человек, а то небо. Почему оно будем мне сопротивляться? Оно же не разумное.
– Это ты малый и неразумный. Небо всем сопротивляется и никого в себя не пускает, кроме птиц.
Утром они встали рано, собрались, спустились к завтраку. Столики почти все были заняты. Людей было больше, чем вчера на совете. Администратор объяснила:
– На совет приходят только те, у кого ещё нет наставника. Сегодня важный день, у многих пробный первый полет. Удачи!
Вскоре к ним подошел Сол, и они все вместе пошли к краю плато. Перед ними тек ручеек в основном из подростков, все шли медленно, на небольшом расстоянии друг позади друга. Там был небольшой выступ, на нем уже стояли два крепких парня.
Запела туба.
К парням подошел первый из ручейка. Парни схватили его под руки и бросили со скалы. Рита ахнуть не успела, как над скалой взлетел орел. Подошёл второй, третий, четвертый, в небе уже летала стая. Сол пристроил Даню в ручеек.
Вот подошла его очередь парни посмотрели на Сола, тот кивнул, и они сбросили Даню. Рита почувствовала, как страшно Дане, как бьётся птица. Ну вроде всё обошлось, над обрывом поднялась красивая птица, похожая на лебедь. Рита почувствовала, как облегченно выдохнул Макс, и как наоборот напрягся и поспешил к обрыву Сол.
Рита видит, Сол бежит по-стариковски, оборачивается на ходу, и летит в пропасть. И туда же минутой спустя падает лебедь. Все подбегают к обрыву. Сол падает вместе с лебедем, пытаясь затормозить его своими крыльями. Но крылья лебедя слишком большие, и совсем бессильные. У Риты в голове звучат слова Совы.
– Не понимаешь, не будешь тренироваться мышцы не нарастут, тряпка будет, а не крылья.
И сейчас тряпка скручивала Даню, и уносила в пропасть. А рядом бился Сол. Уже слишком далеко и ничего не видно, но Рита чувствует страх Дани, и тянет его страх в себя, чтобы был хотя бы шанс на борьбу за жизнь. И Даня действительно трепыхается.
Мгновенья утекают, Дане удается развернутся, но земля слишком близко, удар и Даня без сознания падает. Птица ещё бьётся, и Рита, не думая ни о чем, хватает её страх, давая ей несколько мгновений на действия, ещё удар и всё тьма.
Когда Рита вынырнула из сознания птицы, она лежала на руках Макса, рядом стояли крепкие парни с утеса. Подошел ещё один человек и произнес.
– Вам повезло, что Сол выжил, иначе бы полетели за ним.
Сказал и они пятеро пошли к обрыву, по очереди прыгая вниз.
– А Даня? Даня живой? – кричала Рита. Они даже не оглянулись.
– Наверное живой, иначе бы такой отряд не полетел, они трупы не носят. – тихо ответили сзади.
Рита обернулась на голос. Рядом стоял человек средних лет, оборотень, но не птица. Рита никак не понимала, кто перед ней. Человек грустно улыбнулся:
– Я летучая мышь, зовут Гетц.
– Приятно познакомиться. – Рита обернулась на Макса, увидела его напряженное лицо. Сзади подходило несколько человек.
– Гетц шёл бы ты отсюда, нам надо поговорить с гаденышами. – сказал один.
– Почему ты так говоришь? – спросил Гетц.
– Потому что они обманным путем навязали Солу этого мальчишку.
– Ты сейчас оскорбил Сола, его не просто обмануть, и если он сделал так, значит, чем-то очень обязан. И не вам рвать чужие нити. – хищно сказал Гетц.
Парни молча развернулись. А в это время над обрывом поднимались два гамака, их несли могучие орлы. Они взлетели над плато.
– Понесли их в лазарет, пошли и мы туда. – предложил Гетц.
– А нас пустят? – спросила Рита.
– Пока Сол жив пустят, а потом убьют. – ответил Гетц.
В палату их действительно пустили, врачи готовились к операциям. А Рита когда они зашли в палату достала флакон, что дал её аптекарь и накапала в рот и Дане, и Солу. Врач, который готовил бинты, хотел помешать, но Макс крепко его прижал. Как только капли проникли в кровь, Сол открыл глаза:
– Мальчик жив?
К нему бросился врач:
– Да, да жив не переживайте.
Потом посмотрел на Риту:
– Что это за капли?
– Из города бессмертных. – ответила Рита.
– Вы кому-то там очень понравились, такие капли просто так не продают.
Весь день и ночь они просидели в лазарете. Сол оклемался быстрее, даже поел.
А вот Даня был в бессознательном состоянии, метался по кровати, плакал.
Рита лежала с ним, она хотела ещё закапать их из флакона, но врач остановил:
– Это мощное средство, и на сегодня достаточно, завтра утром повторим.
На следующий день врач налил стакан воды и велел Рите накапать из флакона, потом один стакан выпил Сол самостоятельно. А второй Рита по глотку вливала в рот Дане.
К вечеру Сол уже сидел на кровати. Даня тоже пришёл в себя, но чувствовал себя плохо. Всё тело было в гематомах, малейшее движение приносило боль. Рита и Макс несколько раз выходили из лазарета. Шли к себе в номер, привести себя в порядок, в ресторане покушать, и возвращались в палату.
Пока были на улице видели как прыгают уже сами новички, как взлетают в небо. Рита смахивала слезу.
Макс успокаивал:
– Ну подумаешь летать не будет, большинство людей не летают, главное жив.
– А как же птица? Она же без неба не сможет? Затоскует?
– Помнишь, нам в научном отделе сказали, что птица кормится рыбой. Вот и поедем летом на море, или озеро, и пусть плавает и рыбачит. – ответил Макс.
Рита просияла:
– Какой ты молодец, правильно, так и сделаем.
Когда они подходили к палате, Рита услышала, через приоткрытую дверь.
– Спасибо тебе Гетц, что спас ребят. – говорил Сол.
– Ладно тебе, только я тоже не понимаю, почему ты не проверил Даню, на готовность мышц.
– Я проверил. – ответил Сол.
Рита и Макс вошли в палату, но Сол размышлял вслух.
– Те мышцы, которые тренируют птицам для полета, у него хорошо работают. Я думаю, лучше, чем у большинства новичков, они у него крепкие и сильные. Сова гонял Даню видимо до седьмого пота.
– Что же тогда случилось? – спросила Рита. – Даня не летел, а падал тряпкой.
– Хороший вопрос. Его птица летает по другому, другие движения, другие мышцы.
– Почему другие движения? Лебедь вначале поднялся над плато, и летел как и все.
– Вот именно. – отозвался Сол. – Вначале. Не эти движения держат птицу в небе, Не эти движения управляют крыльями.
В палату вошел мужчина, который выступал на совете и который вчера поднял из пропасти Сола и Даню. Рита бросилась к нему со словами благодарности, но он отстранил ее с явным презрением. Он обратился на незнакомом языке к Солу, переводчик молчал. Говорили они не долго, но гневно. Мужчина хлопнул дверью и удалился.
Наступила тягостная тишина, Рита чтоб разрядить атмосферу сказала:
– Вы не беспокойтесь за Даню, мы придумали. Даня водоплавающий, и мы поедем на море или озеро.
– Нет. – вздохнул Сол. – Я сказал Главному, что беру Даню в ученики.
– Зачем? – в непонимании были все, и Гетц.
– Причин много. Во-первых Главный последнее время, принимает решения, которые меня возмущают, ведёт себя как царь и бог. Я с ним говорил, когда позвонил ваш Герман. Можно было оставить парня у нас вроде подготовительного периода, потихоньку бы пробовал свои силы. Знакомился бы со своей птицей, так делали всегда. Правда мало кому помогло, но шанс был. Главный уперся, мол чужие мешают, отвлекают, раздражают. Его сейчас всё раздражает, предчувствует что-то. И готовит из ребят не вольных птиц, а боевые машины. Но всё это не по-человечески. Да и к чему готовиться он не знает, так бесится без толку.
– А во-вторых? – спросил Гетц.
Сол остановил взгляд на Гетце и тихо сказал:
– Я видел свою смерть.
– Ничего удивительного вы чуть не разбились, были на волосок от смерти. – стала успокаивать Рита.
Сол улыбнулся.
– Нет, это Даня был на волосок от смерти, а не я. Я и так бы не подставился, если бы не понял – шанс спасти есть. Я бы выжил в любом случае. А если бы знал про чудо-микстуру, то и большее мог сделать.
– Вот почему так отреагировал Главный, он видел твое видение. – печально сказал Гетц.
– Подождите, мы не догоняем, объясните нам. – попросил Макс.
– Птицы видят свою смерть заранее. Наверное для стаи это важно, чтоб вовремя сменить ведущего, чтоб не ждать и не надеяться, что все пройдет, если недомогание. Да и просто зачем лететь в тяжелый перелет, если знаешь, что не долетишь. Только стаю тормозить. Я стар. Я не выгляжу немощным стариком, потому что оборотни редко дряхлеют, особенно птицы. Поэтому нет ничего удивительного в моем видении. Но время у меня ещё есть. И я решил, раз сам ухожу, попробую вернуть другому полноценную жизнь.
– Но Главный так не считает? – спросил Гетц.
– Не считает. – согласился Сол. – Он сказал, что как только мальчик встанет на ноги, ему велят покинуть заповедную зону.
Гетц:
– А ты, что ответил?
– Ответил, что мы отсюда уберемся вместе.
– Ты шутишь? Где же ты будешь его учить?
– Здесь не единственное место, где летают птицы. – ответил Сол.
– Здесь единственное место, где учат летать.
– Значит, появится ещё одно. Хватит, идите, дайте отдохнуть больным и старым. – выгнал их Сол.
На улице Макс хотел порасспрашивать Гетца, но тот сказал, что будет до вечера занят, и поговорить они смогут за ужином в ресторане. Макс спросил, чем он будет занят.
– Попробую переубедить Главного. – ответил Гетц и ушёл.
– Переубедить Главного не получилось. – первое что сказал Гетц за ужином.
– Похоже он не в себе. Заявил мне, что заповедная территория птиц страдает от чужаков, особенно от оборотней.
– Это он обо мне.– сказал Макс.
– Не думаю, он говорил со мной и меня хотел оскорбить. Ну что ж ему удалось.
– Так Вы же летаете? – удивилась Рита.
– Для него я животное, зверь, а не небесное создание.
– Что же нам теперь делать? – спросила Рита.
– Делать придется много. Я отогнал свой трейлер к механикам, чтоб обновили колеса для внедорожья. Он у меня большой прям дом на колесах. Я часто уезжаю и колесю по горам. Машину совсем недавно ремонтировал. Так что надо собираться и в путь.
– Как это в путь, кто поедет, куда? – поинтересовалась Рита.
– Вы поедете домой, вам тут никто не разрешит остаться. А мы, я, Сол и Даня, поедем по горам искать подходящее место.
Рита хотела запротестовать, но Макс ей не дал:
– Мы Дане точно не поможем, а у них есть шанс.
Медленно шли к лазарету, почему то было очень тягостно. Но в палате отпустило, Даня пришел в себя, копошился на кровати и с аппетитом поедал всё подряд. Он уже знал вердикт Главного, и был рад.
– Я не хочу тут оставаться и учиться у такого злыдня не хочу.
Сол печально смотрел на него:
– Учиться тебе придется самому, я буду так для страховки.
Гетц сказал:
– Я отогнал трейлер в мастерскую, его переобуют, подлатают, утеплят и в путь.
Сол усмехнулся:
– Я так и знал, что с нами поедешь.
– А как же, я вообще здесь и в прямом и в переносном смысле из-за тебя.
– Вы давно знакомы? Расскажите, как вы познакомились? – попросила Рита.
– Давно. Сол тогда был Главный. Я пришёл сюда чуть ли не пешком, общественным транспортом, автостопом. У меня знакомый был колдун, когда увидел крыло, сразу меня сюда направил. Но тут чувствовали, что во мне не птица и устроили мне травлю. Я уже не подросток был, и то хотел уже сваливать. Но обо мне услышал Сол, позвал к себе, долго меня изучал, и понял, что во мне зверёк. Предположил либо летучая мышь, либо белка-летяга, либо что-то в этом роде. Велел дожидаться совета.
Но на совете все были против меня, возмущались и требовали, чтоб я удалился. Сол встал и сказал, что раз никто не хочет брать его ни в ученики, ни в подмастерья, то тогда он возьмет в ученики.
А у птиц нельзя брать учеников, если ты Главный. Некоторые его пытались отговорить, но большинство похоже обрадовались.
– Нынешний Главный стал после твоего отстранения? – спросил Макс.
– Нет, после меня еще двое были. – ответил Сол. – Всё не так драматично. Я к тому времени уже дважды выносил свою кандидатуру на смену. Но наши фракции никак не могли договориться, кто будет следующим. А тут всё совпало.
– Разошлись они действительно по-хорошему. – продолжил Гетц.
– Даже мне разрешили остаться на правах ученика. Но потом приняли закон, чтоб никаких животных больше никогда не было на их земле. Хотя их похоже и не было, я единственный. Потом было несколько лет тяжелого труда. Птица учит зверя, та ещё беда. Так что для меня Сол больше чем учитель.
– Очень приятно послушать неприкрытую лесть. – засмеялся Сол. – Ну а теперь о наших планах. Я думаю, вы ребята правы, надо дать побыть птице во второй родной стихии. Пусть поплавает, поест, наберется сил. А мы за ней понаблюдаем, потренируем крылья. Я знаю в Европе одно большое озеро, там в это время народу очень мало, а вода там теплая. Ключи с горячим источником. Вот туда мы и поедем. Даня, давай ка вставай, хватит симулировать, у птиц кости быстро срастаются.
Даня вставать не хотел, ныл, кряхтел, жаловался, но потом потихоньку попытался. Сол на него посмотрел и сказал:
– Ну что ж Гетц мы готовы, собирайся и выдвигаемся. У меня есть в Европе ещё одно незаконченное дело, которое меня тяготит, вот всё и управим.
В номере Рита сказала Максу:
– Я отдам флакон Солу, ты не против.
– А почему я должен быть против флакон твой.
– Его дали нам двоим. – возразила Рита.
– Я конечно не против, только давай отдадим его не Солу, а Гетцу.
– Почему?
– Потому что Сол его не будет использовать для себя. А для Дани сейчас важнее, чтоб с Солом ничего не случилось. А вот Гетц предан Солу и точно будет спасать его.
– Хорошо, я завтра передам Гетцу. А у нас с тобой какие планы?
– Ты хотела навестить Игорька.
– Очень хочу, и ещё посмотреть дом-сказку.
– Вот и давай вытащим Игорька посмотреть на дом-сказку, ему и как художнику будет интересно.
В этот же вечер Макс списался, а потом и созвонился с Игорьком. Договорились в городке с домом и встретиться. На следующий день пошли прощаться с Даней. Рита велела ему писать и фотки присылать каждый день. Обняла его, уже собиралась всплакнуть. Как Даня достал из тумбочки кусок скорлупы, тот самый, последний, о котором беспокоился Сова. Скорлупа треснула, по ней бежала паутина, но не разломилась. И Рита поняла, что один из ударов о камни скорлупа приняла на себя, защитив бок птицы.
– Передай, пожалуйста, Игорьку, может поэкспериментирует. – попросил Даня.
– Конечно, передам. – ответила Рита, и поцеловала Даню.
– У вас есть мастер? – спросил Гетц.
– Нет, пока у нас есть только ученик мастера. – ответил Макс.
– Очень круто.
Глава. Дом-сказка.
Встретились с Игорьком недалеко от дома в небольшом ресторанчике. Обнялись, расцеловались, заказали покушать и набросились на Игорька с вопросами. Пришлось ему первому рассказывать.
– Вы за меня не переживайте. Мастер меня привез к себе домой, я сначала боялся, что будет логово зверя. Нет, очень уютный дом, и место красивое, большая мастерская. Оборотней я почти не вижу, правда, мастер меня представил своему заказчику, они видимо тесно связаны. Я думал, Вожак такой же старый как мой мастер, но нет, он, конечно, не молодой, уже матерый, но разница между ними большая.
Смотрел он на меня долго молча, а потом прохрипел:
– Надеюсь из него будет толк.
Вот и всё на этом мои контакты с волками ограничились. Не знаю, хорошо это или плохо, мне ведь любопытно как живет стая волков, что делают, какие там отношения. Рита стала спрашивать про обучение. Чему и как учится Игорек?
– У мастера в мастерской большой сундук, весь заполнен разными образцами, наверное, с разных планет. Я как-то спросил откуда образцы, но мастер уклонился от ответа. Сказал, что нечего забивать себе голову названиями разных миров.
Так вот, он достает из сундука один образец дает мне, и я целый день рисую всё, что мне в голову придет. Большинство рисунков он стирает, а некоторые отбирает. И на следующий день я пытаюсь рисунок углубить, на следующей пытаюсь раскрасить. А потом, когда мастер считает, что дальше прогресса нет, он дает мне наш земной камень, и я из него по рисунку делаю скульптуру. Очень интересно. Я чувствую, как наш простой камень, становясь скульптурой, приближается к инопланетному. Мастер меня хвалит, но говорит, что мы в начале долгого пути.
Рита попросила показать рисунки. Игорек сказал, что фоткает удачные работы, достал телефон. Рисунки, картины и скульптуры были действительно очень интересными. Формы, линии и цвета завораживали.
– Магия искусства. – восхитилась Рита. – Скинь мне пожалуйста фотки, буду любоваться.
Потом они рассказали как съездили к Дане. Игорек слушал с замиранием сердца, потом сказал:
– Жалко, что вы его не увидите, я вот ему сделал.
И он достал два маленьких колечка.
– Сам не понимаю, что это. Как их носить, куда цеплять. Для колец маловаты, только если на лапки птицы.
Рита взяла колечки, они были чудо как хороши.
– Как же ты смог скорлупу так скрутить? – спросил Макс.
– Мастер сказал подержать в руках и получилось. – ответил Игорек.
Рита загорелась:
– Нам надо передать колечки Дане, ему сейчас плохо, страшно и тело болит. Колечки так хороши, они бы поддержали его.
Макс предложил:
– Тогда пошли, тут недалеко почта, пошлем курьером, позвони Дане, спроси, где его можно перехватить.
Упаковали колечки в коробочку и уже через несколько часов Даня с восторгом крутил колечки. Кстати, Игорек почувствовал, когда Даня коснулся колечек, и даже услышал, как тот с восторгом закричал: Спасибо!
Рита тоже это увидела в мыслях Игорька, и вспомнила швею и мастерицу, мечи Макса и того кто их делал. После почты они медленно шли к дому.
Рита постоянно оглядывалась, осматривалась, вдруг пропустят. Дом ведь особенный, не каждый его видит, и не каждый видит одинаково. И конечно, они не могли его пропустить. Первый его увидел Игорёк, издалека, он увидел детали, которые предвосхищали дом, как светскую львицу предвосхищают тонкие духи.
Рита почему-то вспомнила о своих духах, она принесла их из города бессмертных, но не разу так и не использовала. Так вот Игорёк обратил их внимание на флигели.
– На крыше словно сад из цветов, вертят головками как живые, а из дымоходов вылетают стайки птиц, и тоже летят по ветру. Я не удивлюсь, если у каждой птички пластинки металлические, и они поют райские песни.
Да, так и было дом окружала нежнейшая мелодия. Они остановились у калитки и долго рассматривали дом, каждую деталь из дерева, металла, камня.
– Когда говорят, что архитектура-застывшая музыка – трудно понять. – сказал Игорёк.– Но когда видишь такое, кажется это не преувеличение, а преуменьшение.
Пока Рита с Игорьком восхищались домом. Макс с любопытством разглядывал призрачных волков. Как только Макс подошёл к калитке, они сразу проявили беспокойство, остальные люди их не интересовали. На Макса они смотрели с тревогой. Призрачные волки, они были по своему красивы, они были полупрозрачны, мерцательные. Но обманываться не стоило, мощь и сила в них по прежнему были настоящие.
Через некоторое время дверь в доме отворилась и к ним подошла молодая женщина:
– Привет. Вы приехали посмотреть дом?
– Да. – ответила Рита. – Мы прочитали и поняли, что пришли в не приемные дни. Не возражаете, если мы полюбуемся из-за калитки.
– Ничего страшного, проходите. – пригласила хозяйка. И волки вмиг исчезли. – Пойдемте, я вас напою чаем.
– Нам очень неловко нарушать ваши планы, ваш распорядок. – произнесла Рита.
– Ничего, ничего. У меня родственник и он предложил вас пригласить.
Когда они вошли в дом, их встретил мужчина средних лет. Рита сразу поняла, тот самый бессмертный.
– Билл.– представился он.– Проходите, садитесь, выпейте с нами чайку.
Рита попросилась осмотреть дом, и они с Игорьком тихонько шушукаясь поплыли по дому. Макса особо не интересовали красоты, да он если честно и не умел смотреть. Раньше до знакомства с Ритой он думал, что смотреть это значит увидеть и запомнить. Теперь он знал, что смотреть можно очень по разному, поверхностно и очень глубоко, когда проникаешь вглубь, суть того, что смотришь. Будь то прошлое, история, или будущее.
Макс огляделся и сел за стол, хозяйка налила ему чай.
– Аромат неземной. – вкусно причмокнул Макс.
Билл удивился:
– Вы пробовали похожий чай.
– Да. В городе бессмертных.
Наступила тишина, тогда чтоб разрядить обстановку он на телефоне показал снимки у кузнеца. Хозяйка обрадовалась:
– Я скучаю по кузнецу, мы с ним переписываемся, но мне мало, он замечательный. Теперь я вспомнила, он мне рассказывал, вы искали мастера для ученика.
– Не совсем так, мы искали мастера, чтоб заказать артефакты, обереги для Дани. Он птица, и ему нужны амулеты из скорлупы.
– Помню, мастер отказался делать, но согласился взять ученика.
– Примерно так. А ученик этот Игорек.
Хозяйка радостно захлопотала, подошла к Игорьку, и стала что-то рассказывать им с Ритой.
А Билл обратился к Максу:
– В каком городе вы были.
– Рядом с Москвой. И рассказал о своих впечатлениях.
Билл слушал внимательно:
– В библиотеки редко ходят, даже свои. Вас что-то конкретное интересовало?
– Да, мы пытались разобраться, что случилось с Катей.– и Макс немного рассказал про расследование, и про книгу с отрядом огнепоклонников.
– Я слышал об этом. – отреагировал Билл.
– А как Вы думаете, таким образом действительно можно спасти мир?
– Не знаю, раньше такого кажется не было. И вот появился человек, который хочет спасти. Без живого огня миры действительно не живут. А можно ли спасти гибнущий, не знаю.
Тут к столу подошли Рита и Игорёк, и хозяйка засуетилась с угощениями.
Рита раскраснелась от удовольствия:
– Сколько чудесных впечатлений, такая изысканность, каждая вещь просто супер. Совсем не хуже, чем в городе бессмертных. Совсем не хуже, но совсем не так…
Она задумалась:
– Там такое таинственное, неизведанное, а тут такое родное. Всё-таки очень разные чувства, чувство родства очень воодушевляет, кажется, что и я могу многое, и гордость за своих.
Рита посмотрела на хозяйку:
– Я что-то не то сказала, Вы погрустнели.
– Да нет, что ты Рита. Просто я подумала, что если бы традиции сохранились, может и я могла бы чего-то делать. А я даже толком не знаю, чем мой род занимался, чем-то с тканями. Но в доме ни ткацкого станка, ни швейной машинки. Вот у кузнеца есть кузня, и то он не знает на чем специализировались его предки, кареты, домашняя утварь или оружие.
– Я думаю, у каждого было свое пристрастие.– попытался развеять обстановку Билл.
– Да ты это говорил, но я думаю, если ты хочешь делать мечи, а твой дед делал кареты, это не просто. Надо уходить, искать учителей, начинать с нуля.
– Ну и что! – подхватила мысль Рита.– Люди тем и хороши, что способны учиться, если хотят. Вот у нас есть знакомая швея, она учится у своей бессмертной родственницы. Вы понимаете, насколько это безнадежно, но у нее уже получаются чудеса, хотя никакой род за ней не стоит.
– Это правда? – удивилась хозяйка.
– Конечно, я вам сейчас покажу. – и Рита сняла браслет.
Эффект был мощный. Хозяйка держала браслет в руках. Она явно потеряла дар речи, открывала и закрывала рот, хватая воздух, вздыхая. Потом вернула браслет и расплакалась.
– Давайте, я вам дам её контакты, Вы спишитесь, созвонитесь. Пригласите её в гости, я думаю, она Вам будет очень благодарна посмотреть на такую красоту. И попросите её Вас поучить.
– Спасибо, Рита, Вам огромное я прям завелась, сегодня же сделаю, всё, что Вы посоветовали. Вы мне свет и смысл показали.
Билл встал:
– Мне пора возвращаться в город. – он обнял и поцеловал хозяйку.
Макс тоже встал:
– И мы пойдем проводим Билла.
– Хорошо и я с вами прогуляюсь.– подхватила хозяйка, она всё ещё пребывала в радостном возбуждении. Ей явно хотелось сесть за комп и списаться со швеёй, но чувства гостеприимства и благодарности перевесили.
Все собрались и вышли за калитку. Макс увидел, как рядом с хозяйкой пристроились призрачные волки. Хозяйка заметила взгляд Макса:
– Они всегда меня сопровождают. Охранники. Билл говорит, что они меня будут защищать при любой опасности. Не знаю, не уверена, они же призрачные, их вообще очень редко кто видит.
– Зря ты сомневаешься. Они прекрасная охрана. Надеюсь у тебя не будет повода убедиться. – сказал Билл.
Макс с Биллом шли немного впереди.
– Скажи, ты не знаешь зачем в таком отряде, идущим сквозь миры, нужен бессмертный?– спросил Макс.
– К сожалению, я не знаю. Единственное, что приходит на ум, каждый из нас точно знает, где его город, куда идти и как, чтобы вернуться. Может для этого мы нужны, как компас.
– Нет, это не то. Отряд идет не из города бессмертных, а из мира, где живет вечный огонь, и идет отряд в мир проблемный или гибнущий. Катя скорее всего не была ни там ни там.
