Игорь Сергеевич Бобровский
Мудак и пустота
Билли довольно оскалился, шумно выдыхая дым сигареты прямо в лицо своего единственного посетителя, а по совместительству незадачливого друга. Хитро прищурился, наливая тому последний на сегодня бокал бренди.
– То-то и оно! То-то и оно, дружище.
Не чокаясь, они выпили коричневатую заспиртованную жижу, когда раздобревший под утро и искренне дружелюбный бармен задал Петру последний на сегодня вопрос, прекрасно зная, каков будет ответ:
– Наличными, или как обычно?
Петр поднял на бармена кристально чистые голубые глаза. И через секунду, виновато отводя взгляд в сторону, нехотя и сконфуженно пробурчал:
– Запиши на мой счет, Билли. Ты же знаешь, в издательстве сейчас одни скупердяи.
Билли усмехнулся, накинул белоснежное полотенце себе на плечо и хлопнув дверью на кухню скрылся, оставив приятеля в пустоте прокуренного зала бара.
Пётр недовольно поглядел на полупустой бокал с бренди, лежащий в руке. Хрустальные грани бокала подрагивали, повинуясь движениям руки незадачливого писателя и выпивохи и, вдруг завертевшись, чётко и ясно сложились в маленькое зеркальце. На Петра уставилось пухлое и небритое лицо мужчины чуть за тридцать, со слабым подбородком и капризным ртом с полными губами. Крупный, слегка скошенный вбок нос, очень светлый цвет кожи лица, хотя и несколько потускневший после бессонной и праздной ночи, красивый ровный лоб, светлые волосы с начинающейся залысиной. Голубые глаза смотрели внимательно, а тонкие, почти незаметные брови удивленно приподнимались, подчеркивая едва заметные скулы, выдающие в посетителе человека непрактичного и слабохарактерного, живущего выдуманными мирами.
