Игорь Самойлов
Игра Теней. Архивы Логри. Том II

3

Окна, выходящие в сад, были открыты настежь. Весенний ветерок тихо шелестел, играя шторами. Я сидел за столом в кабинете Створкина за чашкой чая и спрашивал себя, почему же продолжаю называть этот дом и все вещи в нем именем их предыдущего владельца?

В контексте того знания, что я имел сейчас, Петр Иннокентьевич был лишь одним из многих проводников и хранителей, которые жили в этом доме. В общем-то это был ведь не просто дом. Это была территория Логри, Королевства Камня Судьбы. И настоящими владельцами этого места являлись те, кто им правил. Но для меня этот дом оставался прежде всего домом Створкина, удивительным и неповторимым пространством, где мне показали чудо.

И хотя с виду это был пусть и очень красивый, но все же вполне обычный дом, я-то знал, что здесь – перекресток миров. И это пространство принадлежало не только нашему миру. Оно жило в разных измерениях.

Передо мной лежало прощальное письмо Створкина. Не сосчитать, сколько раз читал я его, пытаясь понять, как мне жить и действовать.

«Дорогой Игорь! Прошу великодушно меня простить за столь многое, не сказанное вам. Хотя я уверен: если вы читаете мое письмо, то уже отчетливо понимаете причины моего молчания. Для нас очень важно было сохранить тайну Анастасии. Слишком многое зависит от нее. И от вас – тоже.

Помните, я как-то сказал, что на вашей персоне непостижимым образом сошлись интересы нескольких весьма влиятельных сил? Логри был вынужден поступить так, как поступил. Дать вам часть, но не все. До времени. Показать явное благоволение, но не открыть всей правды. Во многом это был, конечно, отвлекающий маневр. Заинтересованные стороны слишком сильны и давно в деле, чтобы здесь можно было действовать прямолинейно. К тому же у всех из них свои источники информации, и сохранить что-либо в тайне – задача нелегкая.

Наступают очень сложные времена. Для хранителей никогда и не было легких времен, но на этот раз все будет еще тяжелее. Первая проблема – возвращение домейна Эшера. Мы получили весьма убедительные доказательства всесторонней и тщательной подготовки обряда инициации его аватара. Он уже готов и ждет своего часа. Я подготовил для вас несколько папок с информацией по самым неотложным делам. Каждое из этих дел является абсолютно серьезной проблемой. Но Эшер мне представляется все же самой опасной угрозой.

Это ощущение связано прежде всего с моим собственным опытом борьбы с ним. Он готовит нечто действительно ужасное. То, что он начал, но не успел закончить. В черной папке вы найдете наши предположения о том, что это может быть.

Тяжесть ситуации в том, что мы не знаем достоверно о планах домейнов. Только догадки, только предположения. Мне даже как-то неловко это писать, но иного выхода у вас не будет, кроме как если и не разгадать их замыслы, то хотя бы предотвратить возвращение Эшера. Получить отсрочку. И работать над противодействием Ордену. Так было всегда. Это не первый кризис и не последний. Бывало, что круг хранителей был очень силен, бывало, ослабевал до крайности.

Но никогда не переставал бороться. Теперь и вы – в нем. В гуще событий. В центре битвы.

Я оставлю вам список преданных нам людей. За каждой фамилией – семья, из поколения в поколение помогавшая кругу. Многие семьи – на протяжении столетий. Это ценнейший и секретнейший актив Логри.

Для того чтобы справиться со всем этим, вам придется учиться в действительно экстремальных условиях. Времени не будет. На многие вопросы вы найдете ответы в библиотеке. Просто настройтесь на то, что вам нужно знать, и отыщете правильный документ. Дом в этом поможет. Также вам критически важно развить как можно скорее то, что мы называем шестым чувством хранителя. Это своего рода безошибочная интуиция, которая позволяет видеть, слышать, чувствовать и даже просто знать, когда в этом есть необходимость, тот невидимый мир, который вам приоткрылся.

Это важно. Без этого невозможно будет почти ничего сделать. При всем том, что я написал выше, помните, что главным, определяющим является сохранение живой связи с Логри, Королевством Камня Судьбы. Невероятно жаль, что мы не успели обсудить подробно эту связь. Но вы, надеюсь, уже понимаете важность Престола Битвы для всего человечества. В итоге вы увидите, что все проблемы, с которыми вам придется столкнуться, связаны между собой. Поскольку ничто не случайно, вы, занимаясь чем-то одним, неизбежно вынуждены будете заниматься и всем остальным.

Не знаю, с какими соблазнами и искушениями столкнетесь вы. Предугадать это невозможно. Но это будет абсолютно точно. Неизбежно. Так было со всеми нами. И вы вряд ли станете исключением. Поэтому хочу сказать вам самую важную вещь.

Наша борьба, наша битва – за Любовь. И именно Любовь должна быть тем главным, относительно чего можно будет оценивать все свои шаги. Пусть все ваши действия и даже мысли, намерения будут направляемы ею. Это – самый безошибочный путь. Только тогда у вас будет шанс. И только тогда все будет иметь смысл.

Все преходяще. И искушения – тоже. Достойное их терпение всегда приносит плоды. Будет совсем невмоготу – поезжайте ко. П. У него несомненный дар утешения. Кроме него я рекомендую наладить контакт с о. Н. Здесь, в нашем городе, он один из немногих, кто понимает, что происходит.

Не знаю, чем закончится сегодняшняя битва и сколько нас уцелеет. Эдельвейс предсказала итог, и я ей верю. Смерть не страшит ни нас, ни тем более ее. Жаль, мы недооценили врага и его тайные приготовления. Но, как бы там ни было, круг должен жить и бороться. Для этого, если потребуется, можно даже собрать Большой Совет и принять стратегию и тактику действий в соответствии с новыми условиями. Вам необходимо наладить контакт не только с хранителями Логри, но и с хранителями других королевств. Как только Анастасия войдет в силу и станет полноценной соправительницей Логри (да поможет ей Господь сделать правильный выбор), всем будет намного легче. Но до того, как это произойдет, вам будет непросто.

Опасайтесь домейнов. Не дайте им приблизиться к вам и особенно заговорить. Как бы я хотел, чтобы мы имели хоть малую возможность еще побыть вместе! Я чувствую свою глубокую вину в том, что не подготовил вас к такому исходу. Всегда кажется, что времени еще много и его хватит на все. Это моя огромная ошибка. Мы все недооценили Луциануса. В сравнении с Эшером он казался не столь изысканным и хитроумным противником.

Не повторяйте нашей ошибки. Он весьма опасен. Главный принцип противодействия влиянию домейнов – если вдруг случилась такая встреча: не смотрите по возможности им в глаза, не разговаривайте, не слушайте, что они говорят, и читайте про себя молитву. Внимательно, так, чтобы молитва пронизывала весь ваш организм. Это азы защиты. Вначале нужно освоить ее, а потом уже пробовать активные действия.

Домейны – это, грубо говоря, воплощенные бесы. За ними тысячелетия опыта искушений человека. Противостоять им тяжело. Нужны духовная и душевная чистота, отсутствие явно выраженных страстей, смелость, бесстрашие, глубокое понимание себя и своих слабостей. Но даже всего этого недостаточно для успешного противостояния. Критически необходима поддержка Логри или иного королевства, Принцессы или ее посланников, которые находятся в постоянном контакте с хранителем посредством Токена. Только тогда, имея мощную поддержку Светлого Королевства, можно надеяться на успех.

Кроме домейнов, что, к сожалению, неизбежно, интерес к вам проявят очень многие. Некоторые будут присматриваться, одни – дольше, другие – меньше, но, думаю, рано или поздно вы столкнетесь со всеми действующими силами. Тот образ мира, который изобразил вам Дон Хосе, когда говорил о «белых, серых и черных», конечно, является лишь некой попыткой показать вам в первом приближении тот своеобразный социум, в который вы вошли. Очень упрощенным, я бы сказал, даже примитивным представлением той многосложной реальности, которую вообще-то весьма непросто объяснить на пальцах.

Для того чтобы начать разбираться хотя бы в самых общих чертах, необходимы время и помощь со стороны опытных хранителей. Иначе с неизбежностью вы получите искаженную и неполную картину, а точнее, определенную интерпретацию в интересах какой-то из сторон. Этого будет почти невозможно избежать, поэтому мне хочется предостеречь вас от излишней доверчивости и наивности во взаимоотношениях с кем бы то ни было. Особенностью этой, еще пока новой для вас, вселенной является то, что в ней нет ни постоянных врагов, ни постоянных друзей или хотя бы союзников.

Альянсы здесь ситуативны и существуют только до тех пор, пока они выгодны одной из сторон. Сегодняшние враги завтра могут стать союзниками – и наоборот. Вас будут пытаться использовать самыми разнообразными способами, пренебрегая полностью вашими желаниями и интересами. Вы для этих опытных игроков – лишь свежий, не вполне проявленный фактор некой новизны, но и только. Вас будут держать за своего джокера все действующие силы.

Ваша задача – играть свою игру. Как вы это будете делать, я уже вряд ли узнаю, но хочу дать вам совет, который, надеюсь, поможет вам так же, как помогал мне. Он в том, чтобы всегда – всегда! – помнить о том, что все необходимое для преодоления любых трудностей находится рядом. Если вы с чистым сердцем выходите на, казалось бы, безнадежную битву за Любовь, то помните, что в этой битве вы не один. И даже погибнуть в такой битве – награда. Но и для победы все необходимое недалеко, даже если будет казаться иначе. Ищите – и обрящете.

Теперь вы – воин, идущий по Пути. Это Путь сердца. Сердцем смотрите, сердцем слушайте, сердцем дышите каждую минуту. Мир лукав. Наши глаза и уши полны им. Лучше слушать сердце, чем разум, отравленный ядом мира. «Где сердце ваше, там и сокровище ваше», – сказал Христос. Обитель для Бога – сердце человека. Поэтому пусть вы и перед лицом безнадежной битвы, но вы в ней вместе с Богом. А значит, ничего невозможного для вас нет.

С глубоким почтением, П. Створкин».

Всякий раз, когда я читал это письмо, меня не отпускало ощущение дикой несправедливости и трагичности в этой грубой, нелепой и несвоевременной оборванности наших взаимоотношений с Петром Иннокентьевичем. Так не должно было случиться.

Самое ужасное заключалось в том, что Створкина не смог бы для меня заменить никто. Слишком близкое что-то было в нем, я бы сказал даже – родное. Это относилось в полной мере и к Принцессе Логри, трагически погибшей в ту роковую ночь. Эдельвейс была нитью, связавшей меня с иными мирами. Мирами, ставшими мне родными.

И даже зная, что Створкин, как и другие хранители, по понятным теперь причинам не открыл мне многого, я не мог думать о нем иначе. Это был великий человек. И это была огромная честь и привилегия для нашего города – иметь такого Проводника.

Сегодня – особенный день. Рано утром у меня прошел сеанс связи с мастером Джованни. Наконец-то мой Токен смог настроиться на него. Связь такого рода похожа на некий мысленный разговор. Мастер требовал моего присутствия в Риме как можно скорее. Я получил время и адрес встречи. Что именно взволновало Джованни, он не сказал. Ладно, узнаем на месте. Очень хотелось надеяться, что хранители выяснили что-то важное о приготовлениях домейнов.

«А на пути в Париж придется сделать пару остановок и повидать старых и новых друзей», – сказал я себе и вернулся к чтению.

Передо мной лежала черная папка. Первым документом в ней была объемистая генеалогическая справка семьи Арчинелли. Судя по справке, род отслеживал своих предков с XII века. Второй документ представлял собой описание неких активов, с которыми семья Арчинелли так или иначе была связана. Список впечатлял. Я увидел несколько знакомых даже мне, человеку, далекому от мира больших капиталов, названий всемирно известных компаний и банков. Судя по перечню, семья должна быть одной из богатейших как минимум в Европе.

Третьим документом было письмо, адресованное Створкину. Все документы оказались на французском. А с французским у меня никак. И давать документ кому-либо для перевода мне не хотелось совсем. Пришлось переводить самому, хотя за качество я бы не поручился. Была мысль показать текст Тайне, но соображения предосторожности перевесили. Пока мне не будет ясна ее роль во всей этой истории, придется действовать без нее.

Петр, приветствую! Можешь меня поздравить, я нашел место, где будет проходить обряд инициации аватара. Это частный остров в Средиземном море, принадлежащий семье Арчинелли. Прилагаю с письмом некоторую информацию об этой семье, с тем чтобы ты мог оценить, кто на этот раз в сделке с Орденом.

Самое важное – это дата инициации. Не могу сказать точно, но это должно произойти где-то между десятым и четырнадцатым днями сентября. В этот период будет достигнуто необходимое расположение нужных планет и звезд, а также и все другие факторы, которые учитываются Орденом для такого ответственного дела. Поскольку ты хорошо знаешь, кого они приводят в наш мир, то можешь себе представить, с какой тщательностью и с каким вниманием идут приготовления.

Я получил сведения о системе обороны острова. Там недавно были установлены новейшие системы ПВО. Несколько подводных лодок патрулирует подводное пространство вокруг острова, а для надводного приобретены военные корабли, замаскированные под круизные суда. По моим сведениям, на острове размещена частная армия с личным составом в тысячу бойцов. Есть аэродром и два десятка боевых вертолетов.

Нечего и говорить, что с такими ресурсами они смогут отразить любое нападение – что с воздуха, что с воды. Сердцем острова является замок четырнадцатого века. Мощная, укрепленная цитадель с самым современным вооружением. Кроме этого в распоряжении владельцев острова перспективное электронное вооружение, позволяющее закрыть пространство от любых систем радиоэлектронного слежения.

Но это еще не все. Далеко не все. Орден установил на острове свою особую систему обороны. Магической обороны, если хочешь. Все известные проходы через Тень блокированы. К моменту совершения Обряда там соберутся почти все домейны. Они накроют остров мощной сетью из черной энергии. На расстоянии километра ничто живое не сможет выдержать это излучение. Это будет мертвая зона для всего живого. Могу предположить еще несколько систем обороны, которые они, скорее всего, задействуют. Но уже того, что есть, достаточно, чтобы сразу и напрочь отвергнуть идею лобовой атаки. Обряд будет идти несколько часов, это время они продержатся при любом раскладе.

Я бы предложил тебе собрать Большой Совет. Тут нужна вся помощь, которую только мы можем задействовать. Нужно оружие. Нужны план и анализ вероятных брешей в обороне острова. Времени немного, но оно еще есть. Необходимо действовать, пока ситуация не стала критической. Надеюсь, мой друг, у тебя все получится.

L. Р.

4

Ронин ушел. Сифейри проводил его задумчивым взглядом, удовлетворенно кивнул и повернул свою голову ко мне:

– Итак, мы можем начинать, мой рисковый гость.

– Готов вам предоставить возможность играть первому, – вежливо сказал я.

– Играть? – как-то странно фыркнул, словно чихнул, сифейри. – По-вашему, это – игра?!

– А что вас смущает в этом определении того процесса, который у нас с вами происходит?

– Вы, переменные, неспособны видеть мир в его постоянной, чарующей взор видящего изменчивости. Ваш взор отображает мир лишь как набор сиюминутных картинок. Потому вам и кажется, что все – игра, какой-то забавный калейдоскоп.

Нет, мой неизбежно опрометчивый гость, это не игра. Разве что для меня. Вы и представления не имеете о том, что есть ИГРА. (Надо было слышать, как он произнес это слово…) Хотя на вашем месте об этом уже пора знать. Но тут уж каждому свое. А в вашем случае и рассказать-то некому…

Ну а насчет того, кому первому начать… могу начать и я. Но вы все же гость. Так что… вперед!

– Как скажете, милейший, – с легким поклоном согласился я.

Не понравилось мне это его упоминание про калейдоскоп. Откуда такому существу, как сифейри, знать про забавы человеческих детей, а? И что-то многовато философии. Тоже подозрительно. А с учетом моего плана на вопросы-ответы и вовсе опасно. Хотя кто ж их знает, этих парней из Тени, что там у них, за душой. Да и есть ли она у них?

Повеяло какой-то скрытной, но весьма реальной угрозой. Мы с Ронином точно что-то недосмотрели. Наш блестящий план стал представляться мне не таким уж и блестящим. Но время… его просто не было, и мне пришлось продолжать начатое дальше.

– Мой первый вопрос, уважаемый страж, таков, – начал я после минутного «как бы раздумья». – Жил в одной местности, на острове, человек по имени Эпименид. В один прекрасный день он встал и сказал: все жители этого острова – лжецы.

Тут я приостановился и посмотрел на сифейри. Он молчал, словно ждал продолжения. Ну а я и продолжил, гадая про себя о причине его молчания:

– Но ведь и он сам – житель этого острова, а значит, тоже лжец. Соответственно, то, что он говорит, – ложь, и, следовательно, островитяне не лжецы. Но если они не лжецы, то не лжец и он. Но если он не лжец, то его утверждение истинно и они все-таки лжецы. Так лжец Эпименид или нет?

Решив задать этому любителю загадок в качестве вопроса известный (и что важно, логически не решаемый!) парадокс лжеца в его самом простом варианте, я преследовал две цели. Первая – понять, как он выстраивает логику своих ответов и вопросов. (Со слов Анастасии мне было понятно, что сифейри – тот еще хитрец и к тому же любитель смешивать понятия.)

Вторая – а вдруг и правда он разрешит логически непротиворечиво этот вечный философский парадокс? Тогда и риск оправдан вдвойне. И наука, как любит говорить ректор, нас не забудет.

Сифейри продолжал молчать, и это молчание затягивалось. Я выразительно, насколько мог, взглянул на него, но его глаза были закрыты.

«Уснул, что ли? Как кстати-то. Давай, давай, сфинкс из Тени, просыпайся. Пора уже сказать что-нибудь», – подумал я.

– Как ты меня назвал? – раздалось в моем сознании. – Сфинкс из Тени? Ах-х, мой неслучайный гость изволит шутить, наверное?

– Разумеется, – торопливо заверил его я, обалдевший от неожиданности. – Только я сказал это про себя. Или мне показалось?

– Показалось… – задумчиво так повторил сифейри и пожевал своими мощными челюстями, словно пробуя слово на вкус. Челюсти впечатляли.

– Итак, милейший, – я уже оправился от неожиданного вторжения и стал понемногу нажимать, – каков будет ваш ответ?

– Пожалуй, поразмышляю об этом позже. А пока, мой хитрый мастер, будем считать, что первый раунд остался за вами. Проявить немного великодушия – ах, ну как это благородно с моей стороны! Вам не кажется? – в упор глядя на меня, загадочно спросил сифейри.

– А я так ждал ответа уважаемого мастера загадок… – нарочито (но без нажима) разочарованно протянул я. – Можно сказать, за ответами ведь пришел. Вот засада-то…

Сифейри наклонил голову и забавно так похрюкал. Не знаю, что это означало, но вид у него был превеселый. Похоже, его начало потешать наше состязание.

– Хотите ответ? – неожиданно спросил он.

– Очень хочу. – Тут я был искренен. Ведь, по легенде, один древнегреческий философ умер от истощения, поскольку сказал, что не будет ничего есть, пока не разрешит этот парадокс. И даже такая радикальная мотивация не спасла положение. Говорят, он умер от голода.

– А что взамен?

– Ничего. Это подарок.

– Но как же, нужно…

– Ничего не нужно, – перебил меня сифейри, – только ваше согласие на принятие подарка.

Заинтриговал он меня. Но, возможно, в этом был какой-то подвох. С чего бы сифейри подарками-то разбрасываться? Эх, как же мне не хватает Ронина! Не потому ли сифейри и настоял, чтобы молк ушел, чтобы втянуть меня во что-то? Однако узнать, лжец ли Эпименид… какой философ откажется-то?!

Тут, впрочем, мне пришла такая мысль – словно неожиданно вспомнил о том, зачем я здесь и что на кону: поможет мне знание об Эпимениде? Вряд ли. А тогда чего время терять?

«Помни, зачем ты здесь», – практически силой заставил я сам себя сконцентрироваться на главном.

– Не сочтите за невежливость, но лучше откажусь. Чтобы и мне было о чем поразмышлять.

Сифейри посопел, а потом отвернулся и замолчал.

– Готов выслушать ваш вопрос, – поторопил я его.

– Мой вопрос, мой вопрос… куда спешите, мой недоверчивый мастер? – подозрительно спросил тот.

– Так у меня семеро по лавкам…

– Ах да… дети… – пристально глядя на меня, многозначительно произнес сифейри (как-то нехорошо произнес). – Ну тогда слушайте загадку. Простую. Для детей (тут мне и вовсе послышался неприкрытый сарказм). Дает забирая, питает убивая, дополняет опустошая, умирает оживая – что это?

Тут-то я и попал. Оно и так было ясно, что все это маскарадно-вопросительное действо – ловушка. Да ведь надежда-то, как известно… а может, это надежда? «Ответ – надежда?» – пронеслось у меня в голове. «На такие вопросы, как этот, может быть множество ответов, и правильность определяет только задающий», – напряженно размышлял я, пока сифейри неторопливо прогуливался по краю выступа. Долго думать было некогда:

– Это надежда.

– Неправильно! – с ходу торжествующе отреагировал сифейри. – Это неправильный ответ, мой неизбежный гость. И столько же неизбежный пленник.

– Как-то очень уж рано радуетесь, – заметил я, стараясь сохранить спокойствие, – счет всего лишь один – один. И почему, интересно, неправильно?

– Ах, мой неразумный мастер, если бы вы знали, сколько было таких, как вы, здесь! И сколько раз я это слышал!.. Впрочем, вы правы, нужно соблюдать правила. Ничья – всего лишь ничья, и впереди – ахм-м-м, самое-самое интересное. И раз уж вы так торопитесь, то, пожалуйста, вам слово.

– Все знают, – начал я осторожно, – что такое хлопок от двух ладоней, а что такое хлопок одной ладони?

Здесь сифейри, даже не дожидаясь окончания фразы, вдруг громко замычал:

– Му-у-у.

И я в замешательстве развел руками. И в недоумении! На этот классический дзенский коан у меня была особая надежда. Откуда может это существо из Тени знать буддийскую практику?! А тем более соответствующий ответ?! Невозможно!

У меня было только одно предположение по этому поводу: сифейри мог читать мои мысли. Не знаю, насколько полноценно, но даже и частичная такая способность сводила к нулю все мои потуги в этом состязании. Может быть, именно поэтому он не ответил на первый вопрос – ведь я и сам не знал ответа. Одно было ясно: моя тактика срочно нуждалась в коррекции.

– Удивлены, мой якобы хитрый мастер? – промурлыкал сифейри.

– Да, – честно признался я.

– А как вам следующее блюдо? – продолжил он. – Эту загадку мне загадывал как-то один, чем-то похожий на вас, опрометчивый любитель вопросов. Он сказал: говорят, человек может не уставая смотреть на несколько вещей: как горит огонь, как течет вода и как работают другие. Здесь забыта еще одна вещь – какая? – спросил он. Вот и я спрошу, мой самоуверенный гость: о чем еще здесь не сказано? На что еще человек готов смотреть не уставая, а?

– Интересно, как вы ему ответили? – как бы между прочим обронил я.

– Что, уже сдаетесь? – притворно удивился сифейри.

– Нет, просто мысли вслух.

– Мысли вслух… занятное выражение. Ну, так узнаете, если интересно. Итак?

– Тут вариантов множество на самом деле. Мало ли кому что нравится, так ведь?

– Мой вроде бы хитроумный гость, от вас ожидается всего один вариант. Он же – правильный ответ.

– Тогда предположу, что это звездное небо, – со вздохом сказал я, понимая, что вряд ли это правильный ответ.

Сифейри закрыл глаза, словно решил поразмыслить над моими словами, и надолго замолчал. Потом открыл глаза и прошелестел:

– Неплохо. В принципе. Но тот человек имел в виду не это. Он мне сказал правильный ответ, а я, раз обещал, говорю его вам: еще можно смотреть не уставая на то, как струится песок. Но я скажу вам больше… не просто усеченную, выхолощенную и лишенную большей части смыслов расхожую фразу, которой он пытался поразить меня. Я скажу вам, как она звучала в изначальном виде. Тогда, возможно, вы поймете, насколько жалки попытки тех, кого называю переменными, обмануть меня. Насколько они ничтожны, насколько они смешны.

Так вот: человек может смотреть не уставая на то, как горит огонь, как течет вода, как струится песок и как работают другие.

Он произнес эту фразу так, что я замер от удивления. Столько ярких, незаметных доселе и неуловимых смысловых оттенков в этих вроде бы простых словах звучало в передаче сифейри! Только теперь я по-настоящему понял, про какой огонь, какую воду, какой песок, а главное – про каких «других» идет речь.

Богатство внезапно проявившегося контекста ошеломляло. И была в произнесенной им фразе не только глубина, так сказать, всеобщая. Было нечто сугубо индивидуальное в ней. Что-то именно для меня. Если представить человека такой образной стеклянной призмой, через которую преломляется восприятие, то сквозь призму моего восприятия я услышал, а точнее, почувствовал эти слова личностно.

Это я могу смотреть на эти вещи не уставая. На огонь Любви, на воды Благодати, на песок Времени. А другие… кажется, я начинаю понимать, кто они. И, пожалуй, еще меня поразило то, как он произнес слово «человек». Это звучало совсем не так, как говорим мы. Очень большое количество эмоциональной окраски создавало совсем другое поле смыслов этого слова. С ним надо было пожить, с этим ощущением. Почувствовать его на вкус. И это было возможно не в образном, а в прямом смысле.

– Пожалуй, вы правы, – согласился я, все еще под впечатлением. Да и что мне было еще сказать?

– Ну конечно, мой начинающий что-то понимать мастер, – почти дружески произнес сифейри. – Конечно, я прав. О чем вам и говорю с самого начала. Неизбежность… как основа моей правоты. Таков мой принцип. И мне кажется, он безупречен. Надеюсь, вам нравится? И не безупречность ли лежит в основании всякой красоты, м-м?..

Это было действительно сильно. И красиво. А еще пугающе. Кто же он такой, этот загадочный страж? Мне показалось, что какая-то, образно говоря, правда прозвучала в этот момент. Что-то, в чем я должен был уловить нечто особенно важное. Неуловимое, но необходимое. То, что искал. Словно вдруг увидел знак, оставленный мне кем-то.

– Ну что, продолжим, мой задумчивый гость? – радостно спросил сифейри.

– Давайте, – спокойно ответил я. – Переменчива, как погода, постоянна, как камень, недоступна, как звезда, всегда под ногами, как земля. Возвышает унижая, утешает отдаляя. Что это?

Задавая этот вопрос, вполне себе в стиле сифейри, я отчетливо понимал простую вещь: мне уже не выиграть.

Сифейри тем временем медленно, я бы даже сказал, лениво прогуливался по краю отвесной каменной площадки, внимательно рассматривая свой замок. Как будто и не слышал вопроса. А может, тактика такая у него. Давит на психику. Никуда не торопится.

Но я-то тороплюсь. Пришлось немножко покашлять, привлекая внимание сифейри. Он остановился, посмотрел на меня, словно только что заметил, и добродушно так произнес:

– Знаете, почему вы здесь? – и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Потому что у вас есть мечта. Это и ответ на ваш очередной вопрос, и причина нашего разговора. И если верно утверждение, что за все на свете приходится платить, то за мечту мы платим двойную цену. Вот так.

– Да кто же вы такой на самом деле?.. – вырвалось у меня помимо моего сознания.

– Время ваших вопросов закончилось, мой почти плененный мастер, – вкрадчиво прошелестел сифейри. – Осталось совсем немного ждать. Вы проиграли. Но правила требуют исполнения всего ритуала. И я дарю вам мой последний вопрос. Подумайте над ним. У вас теперь будет много времени для этого. Я сказал вам, что неизбежность – основа моей правоты. А что же лежит в основании самой неизбежности? Ответите на этот вопрос – поймете, почему вы здесь.

Сифейри что-то еще сказал, но я уже не услышал. Я смотрел на замок. От него отделилась небольшая часть и черным узким языком устремилась к нам. Через пару минут я понял, что это что-то вроде раздвижного моста, перекинувшегося от замка до каменистой площадки, где мы с сифейри вели наш диалог.

– Ну вот и все, мой навеки плененный мастер, – весело промурлыкал сифейри. – Осталось только поблагодарить вас за приятно проведенное время и хорошую игру.

И хотел бы ему ответить, да уже не мог. Плотное, неведомо откуда взявшееся вязкое облако укутало меня со всех сторон, сковало невидимыми путами, спеленало, словно мумию, и аккуратно уложило на черный мост. Спустя мгновение меня уже несло с головокружительной скоростью по направлению к замку.

«Что же, план в конце концов удался, – пронеслось у меня в голове, – я все-таки окажусь в замке».