Игорь Карпов
Романтичное сердце Дракона. О древних тайнах Камбоджи
Ответ по-умнее (тоже почти всё от дуэта Хэнкок + Бьювел) такой: возможно пирамиды долины Гизы и Ангкор – это напоминание потомкам о времени, когда всё менялось, когда Землю сотрясали страшные катаклизмы, вызванные таянием ледников. Возможно, это попытка запечатлеть образно и в камне этот «эффект небесного метронома» – маятника Орион – Дракон, чтобы донести свои открытия до грядущих поколений, особенно до тех, что будут жить при смене эпох, как мы с вами, и чтобы напомнить о неразрывности «сиамских близнецов человечества» – войны и мира. Ведь Орион-Осирис в Древнем Египте символизировал собой созидание и новое рождение, те же функции в Древней Индии нёс в себе Вишну (оба бога, кстати, были тёмноликими), а вот со змеями, что в Египте, что в Индии, связывали гибельные и разрушительные явления. Но за этими катастрофами всегда следовало рождение чего-то нового и такая цикличность картины звёздного неба, основанная на прецессии, была древним очень по душе – она подкрепляла их маниакальную веру в «жизнь после смерти», либо в реинкарнацию. Когда Дракон был «на коне», т.е. тусовался возле точки звёздного престижа – небесного полюса, а Орион был подавлен и скромно топтался у линии небесного горизонта, на поверхности Земли бушевали геоклиматические бури – мир переживал драматические и резкие метаморфозы – менялся не только облик планеты, но и её флора и фауна, а также разумная жизнь. Сейчас, когда оба созвездия почти поменялись местами и в фаворе теперь Орион (пусть он и не подбирается к небесному полюсу так близко, как это делает хитроумный Дракон), тем не менее мы вправе ждать от этого знамения какого-то недюженного и долгоиграющего прогресса земной цивилизации, раз небесным балом заправляет созидательное олицетворение бога Осириса. Что, в общем-то, и происходит…
Совсем умный ответ и самый трудный, кстати (собственно, от самих учёных), пока никакой не дан…
Конечно, очень заманчиво приписать храмам Ангкора сходство с созвездием Дракона, тем более, что многие из них несут в себе космический смысл. Не исключено, что так оно в конечном счёте и окажется, хотя за последнее время учёные открывают всё новые храмы (их уже почти 170!) и вроде бы чёткие поначалу контуры созвездия Дракона сильно размываются в сонме новых находок. И опять встаёт всё тот же вопрос – зачем нашим предкам прилагать столь титанические усилия, чтобы увековечить прецессию? Неужели нельзя было достичь того же результата методами поскромнее? Хэнкок поспешил объяснить это так, мол, древние делали это для того, чтобы мы, их далёкие потомки, обратили более пристальное внимание на их послание в камне о грядущей эпохе катастроф и успели подготовиться. Ведь более скромными сооружениями мы вряд ли заинтересуемся столь основательно и не станем на протяжении столетий всем миром гадать об их истинном назначении. А имея дело с их впечатляющими по размерам собратьями, мы в конечном итоге придём к тому, чтобы что-то постоянно искать, находить, отвергать и снова находить, пока, наконец, не будет дан правильный ответ. Хотя, как показывает современный уровень развития естествознания, особенно квантовой физики, однозначного ответа на тот или иной вопрос быть не может, существуют лишь вероятности таких ответов и чем точнее мы хотим его получить, тем больше неопределённость в его правильности. Почти по Сократу: «Я знаю то, что ничего не знаю…»
