Иеромонах Прокопий (Пащенко)
Депрессия и травма: Как преодолеть?
С принципами, которые Ошо транслировал в среду своих адептов, находится в неразрывной связи и медитативная практика, пропагандируемая им. Он проповедовал «освобождение от собственного «я», от совести». Он говорил, что жить нужно, не думая ни о чем. В качестве метода достижения такого состояния он предлагал свою систему, включающую медитации, песнопения, ритуальные танцы.
Медитация по Ошо включала прыжки с поднятыми руками, выкрикивание бессмысленных слов и пр. Бормотание бессмысленных слов, пропагандируемое Ошо в качестве психопрактики (джиббериш), способно ввести человека в состояние транса. Во время «динамической медитации» происходит учащенное дыхание, что приводит к опьянению за счет гипервентиляции легких. Человеку советуют «кричать, кататься по полу, делать любые непроизвольные движения. Особое состояние, переживаемое при этом человеком, объясняется как нечто таинственное, возможное только благодаря некоему секрету, которым обладает гуру». Люди, погружавшиеся в культ Ошо, через некоторое время теряли способность к размышлению, они становились «людьми без собственной биографии», готовыми принять доктрину гуру[58].
За счет учащенного дыхания происходит парадоксальный эффект, мозг не напитывается кислородом, а активно его теряет, что приводит к торможению коры головного мозга. Вследствие торможения коры головного мозга открывается возможность для внедрения в сознание человека внушенных извне идей. Использование данной техники, известной также и под названием холотропного дыхания, способствует захвату человеческого сознания падшими духами со всеми вытекающими из сего обстоятельства последствиями (более подробно – в цикле лекций «Зазеркалье», в беседах 13,14, 19а-24б, а также в статье «Брешь в стене (часть 1)[59]»). Воздействие падшего духа на личность человека может быть описано человеком, переживающим это воздействие как депрессию (депрессия в переводе – сдавление).
Принципы, читаемые в структуре методик Ошо, могут быть соотнесены с общими принципами захвата сознания. Человеку, сознание которого предполагается к захвату, говорится, что он достигнет фантастических результатов, если согласится делать все, что тело захочет делать само. Согласившись с такой постановкой вопроса, человек отказывается от управления собственным телом, тем самым открывая доступ манипуляторам и невидимым силам к управлению собой.
Идея снятия контроля разума, реализуемая в культах восточной направленности, входит в структуру методик, используемых и на тренингах. На многих тренингах используется одна и та же манипулятивная модель. Манипуляция, по выражению одного автора, выражается в воздействии на чувства в обход разума. Организаторы тренинга, различными способами подавляя деятельность разума (см., например, пункты 15 и 16 в цикле лекций «Зазеркалье»), стремятся растормозить эмоции. Если эмоции удается растормозить, а деятельность разума – подавить, то открывается возможность управления человеком. Не то чтобы человека золото заставляют выносить из дома (хотя бывает и нечто подобное), от него хотят, чтобы он хотя бы не перестал ходить на тренинги и продолжал бы их регулярно посещать в будущем. Разумеется, оплачивая их, а размеры взносов, надо сказать, немаленькие (а некоторые организаторы стремятся добиться и большего – полной подчиненности им человека).
О том, что деньги могут быть главной целью проведения психологических тренингов, рассказывает один клинический психиатр-женщина в своей статье «Осторожно, психолог!» Она считает, что народ «подсаживается» на тренинги не хуже, чем на наркотики.
«Жизнь особо не меняется. Зато приобретается иллюзия скорого решения проблем».
Наибольшим спросом пользуются тренинги, на которых людей обещают сделать «успешными». Страшно то, что специальных знаний для проведения тренингов в нашей стране не требуется. На обложках книг одного человека, проводившего тренинги, было написано: «известный психолог», «автор многочисленных бестселлеров» и «создатель уникальной методики». Но через 5 минут после общения с ним автор статьи (клинический психиатр) поняла, что человек не знает элементарных вещей, что за годы «психологической деятельности» он знаний по психологии и не приобрёл.
«В психиатрической больнице, где я работаю, – пишет автор, – каждый пятый проходил его тренинги. Эти тренинги «вздрючивают» эмоции, что для психики многих людей является и нежелательным, и просто опасным. Попыталась объяснить ему это. Он нисколько не смутился, даже не заинтересовался. Поднял на меня пустые глаза и спокойно ответил: "Пока платят – пусть ходят"»[60].
Чтобы заманить человека на дельнейшие тренинги, организаторы пытаются столкнуть сознание человека с вихрем эмоций, дать сознанию опьяняющее зелье – мысль о собственной исключительности.
На тренингах человека убеждают поверить, что он – это всё, а другие – это никто. По мере принятия данной мысли в свое сознание человек начинает опьяняться чувством собственной значимости. Рождается мутное возбуждение, некое психофизическое подобие радости (не приносящей, однако, покоя душе). Но радуется человек не тому, что есть на самом деле, а тому надуманному вороху идей, который был внедрен в его сознание (для сравнения, на самом деле радуется, например, вдумчивый доктор: его любят пациенты, и он, помогая им, испытывает радость вследствие реализации собственного призвания).
Если человек посещает тренинги такого плана по воскресеньям, то на работу в понедельник он выходит, как начищенный самовар. Он просто разбрызгивает вокруг себя дешевую и бестолковую эйфорию, которую он пытается еще и навязать другим. Другие, с его точки зрения, – несколько отсталы. Еще бы! Ведь они не посещают тренинги, на которых он и прочие «избранные» приобщаются (он вместе с ними так считает) к некоему «великому знанию» (суть которого он, правда, сформулировать не может). Но он не оставляет надежды к этому знанию приобщить и «отсталых людишек», которые должны быть просто счастливы от того, что им довелось работать в одной компании с ним. Он благороден и у него хватит благосклонности, чтобы снизойти до своих коллег. Да, они столь отсталы и некомпетентны, что у них нет денег заплатить за тренинги и проходящие в их рамках встречи, симпозиумы и семинары, на которых собираются «избранные». Но он постарается донести до «людишек» «знание» во время разговоров, протекающих в рамках рабочих процессов, в которых он и «людишки» принимают участие.
В своих попытках донести некое «знание» он становится иногда навязчивым и неприятным до чрезвычайности (суть так называемого «знания» он не может сформулировать потому, что оно является не столько идеей, сколько эмоциональным переживанием, рождающимся на основе культивируемого чванства). Вследствие агрессивной позиции, которую он занимает по отношению к коллективу, между ним и коллективом нарастает напряжение, которое и прорывается в виде конфликтных ситуаций. Подлинную причину конфликтов человек не всегда способен понять (а если и понимает, то не всегда готов принять). Ведь собственные действия им воспринимаются как проявление доброты и заботы (над данной темой желающие могут поразмыслить, прочитав две небольшие статьи; первая написана священником Александром (Ельчаниновым) и называется «Демонская твердыня (о гордости)», вторая написана архимандритом Иоанном (Крестьянкиным) и называется «Семь нечистых духов»).
Если речь идет о начальнике, то он сталкивается с тем, что от него начинают уходить работники. Люди увольняются, потому что работать с таким начальником становится крайне тяжело. Тяжело с ним работать становится не только потому, что он навязывает подчиненным разговоры насчет тренингов или психопрактик. Начальник теряет адекватный взгляд на реальность, он перестает видеть реальные проблемы своей компании, перестает прислушиваться к работникам. Если они обращаются к нему с какими-либо предложениями, он отвечает, что подождет до понедельника.
Ответ означает, что в воскресенье он посоветуется с коучем, а в понедельник объявит свое решение коллективу. Решения по какому-либо направлению, принятые без учета реального положения дел и рекомендаций людей, ответственных за данные направления в компании, отличаются несвоевременностью («поезд уже ушел») и незрелостью. Незрелость решения связана не только с тем, что начальник утратил адекватное представление о реальности и связь с коллективом. Но также и с тем, что он целиком и полностью доверился коучу, который ни опыта работы в данной сфере не имеет, ни специфики коллектива не знает.
Коллектив начинает распадаться. Люди уходят искать другое место работы. Начальник же, не будучи способным понять (а если отчасти и понимает, то не желает принять) подлинных мотивов увольнения, считает, что другие его предают и идут продавать все его секреты конкурентам. Его бизнес рушится, на душе у него кошки скребут.
И хотя он все так же пытается приходить в понедельник на работу после воскресного тренинга как начищенный самовар, он все быстрее и быстрее начинает «стухать». И раньше, пока коллектив не стал расходиться, того надуманного возбуждения, которое в нем воспаляли на тренинге, ему еле-еле хватало до следующего воскресенья. А тут жизнь начала «трещать по швам» и рушиться. И на фоне рушащейся жизни надуманное возбуждение начинает испаряться все быстрее и быстрее.
Внутренний фон начальника становится все более и более унылым. Но так как начальник привык ходить с улыбкой от уха и до уха, то без нервного перевозбуждения он себя уже не мыслит. А потому, как только возбуждение испаряется, он вновь стремится «раскочегарить» свой «психоэмоциональный статус». И вот уже его машина пошла юзом, её уже стало совсем опасно нести из стороны в сторону.
Частным вариантом описанной ситуации является и пример с вовлечением в образ жизни, связанный с реализацией концепции психодинамической медитации по Ошо. Во время динамической медитации с помощью определенных средств растормаживается поток эмоций. И погружение в поток мутных переживаний офисный работник, страдающий от скуки и апатии, переживает как некое подобие жизни. Но ничего целостного и основательного он в себе не нарабатывает с помощью таких методик. А значит, по испарении эйфории вновь встречается с самим собой – ведь он не изменился. И вновь – скука, апатия, тоска. А значит, вновь – желание «раскочегарить» своей «психоэмоциональный статус» новой порцией динамической медитации.
И вот машина его жизни пошла совсем опасно юзом. Её несет от одного края трассы (возбуждения) к другому (депрессия). Прогрессирующая разбалансировка нервной системы и духовного мира человека достигают таких масштабов, что через 5–7 лет есть риск, что ему поставят диагноз: биполярное аффективное расстройство.
Подобное происходит и с теми, кто желает «подзарядиться» эмоциями на неохаризматических протестантских собраниях. С помощью определенных суггестивных методик люди вводятся в состояние гипервозбуждения, которое почему-то принимают за наитие благодати Святого Духа.
Такое положение дел можно проиллюстрировать с помощью кадров из документального фильма «Бог или Антошка»[61]. В начале фильма показаны кадры, на которых запечатлены люди, неадекватно себя ведущие. Они танцуют, смеются, лежат на полу. Подобное происходит в конце каждого собрания секты. Люди охвачены экстазом.
С точки зрения находящейся в состоянии экстаза восьмилетней девочки, она охвачена «Силой Святого Духа». Пытаясь объяснить свое состояние, она говорит, что ей невозможно управлять своим телом: «Оно, – мол, – само движется». На вопрос, хорошо ей или плохо, девочка отвечает восклицаниями «Очень хорошо!», «Радостно!». При последнем восклицании она смеется, причем во время смеха на лице проявляется гримаса.
Падшие духи и нехватка благодати Святого Духа
Можно ли сказать, что в данном случае речь действительно идет о наитии на человека благодати Святого Духа? Этот вопрос подробно рассматривается иеромонахом Серафимом (Роузом) в его книге «Православие и религия будущего». В разделе «“Харизматическое возрождение” как знамение времени» отец Серафим наглядно и на основании творений самих харизматов показывает, что сходящее на них «нечто» во время их собраний не является Духом Святым. К данному разделу книги могут обратиться все желающие ознакомиться с данным вопросом подробнее.
Кратко же проиллюстрировать положение, в котором оказалась девочка, можно с помощью одного эпизода из книги «ОТ ЧЕГО НАС ХОТЯТ “СПАСТИ” НЛО, экстрасенсы, оккультисты, маги?»[62]. Эту книгу написал известный духовник, подписывающий свои работы псевдонимом Игумен N. (схиигумен Гавриил (Виноградов-Лакербая)). В данной книге автор описывал многие явления, сходные с тем, которое имело место в случае с восьмилетней девочкой. В качестве примера можно привести упоминание о происходившем на сеансах Кашпировского – известного экстрасенса, практиковавшего в России в начале 1990-х годов.
Во время выступления Кашпировского руки людей, смотревших его выступление по ТВ и находившихся в студии, «самопроизвольно, т. е. независимо от их желания, пришли в движение». Эти люди испытали на себе явление двигательного автоматизма. Двигательный автоматизм входит в состав синдрома Кандинского-Клерамбо и рассматривается в качестве важнейшего симптома злокачественной шизофрении. Явление двигательного автоматизма у многих тысяч людей «стало манифестацией шизофренического процесса, начавшегося благодаря просмотру сеанса Кашпировского по телевидению. В дальнейшем многие из них были вынуждены вследствие усиления расстройства психики обратиться в психиатрические клиники»[63]. Указанное явление, по мнению автора, стало возможным вследствие того, что люди были открыты для воздействия падшего духа.
Ложный опыт и подлинный опыт
На первых этапах вовлечения в ложный опыт людям могло казаться, что они были на верном пути, приобщались к подлинному опыту, но дальнейшие события показали, что это не так. О границе, пролегающей между опытом подлинным и ложным, можно составить представление по описанию, составленному митрополитом Антонием (Сурожским) (для краткости ограничиться можно только его словами, так как подборка высказываний духовных авторов приводится в лекциях).
Хотя митрополит Антоний пишет об отличиях подлинного духовного опыта от наркотического, его мысли применимы не только к состоянию людей, опьяняющих себя с помощью наркотика. Ведь опьяняться (входить в состояние возбуждения) можно и без наркотика. О том писал Шарль Бодлер в своем известном произведении «Поэма гашиша». В частности, он упоминал одного деятеля, который испытывал нервическое умиление, наполнявшее слезами его глаза «при виде благородного поступка или при мысли обо всех тех прекрасных поступках, которые он хотел бы совершить». Сладострастие, восторг перед мыслью о собственных добродетелях, преувеличенное представление у того деятеля о собственной высоте навело Шарля Бодлера на мысль, что тот деятель «умел опьяняться без гашиша». Необходимо отметить, что в данном случае речь шла не о подлинно реализованной добродетели. Речь шла лишь о мечте, о думании человека, что он ту добродетель, о которой мечтает, уже реализовал.
Думая, например, о милосердии, человек вследствие некритичного отношения к собственным мыслям, начинал считать себя уже достигшим милосердия. Ему кажется, что ему хватит сил для осуществления данного идеала. «Он окончательно смешивает грезу с действительностью, воображение его все более и более разгорячается обольстительным зрелищем собственной – исправленной, идеализированной – природы; он подставляет этот обаятельный образ на место своей реальной личности, столь бедной волею, столь богатой чванством, и кончает полным апофеозом, выражая его в ясных и простых словах, заключающих для него целый мир безумнейших наслаждений: «Я – самый добродетельный из всех людей»».
Эти слова вполне соотносятся с тем строем мыслей, который может возникать у человека вследствие посещений различного рода тренингов, участия в сектантских мероприятиях, а также вследствие движения в русле того образа жизни, который предписывается концепцией динамических медитаций по Ошо. К переживаниям, рожденным вследствие участия в подобных мероприятиях, вполне относимы слова митрополита Антония насчет переживаний, рожденных вследствие употребления наркотиков.
Итак, митрополит Антоний отмечает, что наркотический опыт длится столько, сколько длится действие наркотика, и угасает при прекращении действия наркотика. Наркотический опыт оставляет после себя неуловимое воспоминание. После прекращения действия наркотика человек теряет этот опыт безвозвратно, и потому желает искусственно повторить его.
Наркотический опыт приводит жертву лишь к себе самой, снова и снова возвращает её к себе самой, к опыту, который ограничен ею. Из этого опыта исключен «другой», потому что окружающий мир становится помехой. Окружающий мир становится все более нереальным и далеким, он не имеет ценности вне человека, ставшего жертвой наркотика. Наркотическое переживание приводит человека лишь к себе самому.
Есть люди, религиозная жизнь которых имеет подобные характеристики. Они пытаются одурманить себя музыкой, какими-то внешними проявлениями религиозности. Их опыт длится столько, сколько длится внешнее действие. Такая жизнь «не приносит никаких плодов, оставляет после себя воспоминание и голод, жажду, потребность, она никак не меняет природу человека, он только все жаднее ждет религиозного переживания и становится все более эгоцентричным, вместо того чтобы открыться другому». Как в случае такого рода одурманенности, так и в случае с опытом наркотическим человек имеет в виду лишь повод «замкнуться на себе, питаться только собой». Этот опыт глубоко отличается от подлинного религиозного опыта.
Подлинный же религиозный опыт, даже если и прекращается, оставляет неизгладимый след. Тот, кто пережил такой опыт, выходит из него другим человеком. Подлинный опыт перерождает человека, становится началом, «которое может вылиться в подвижническую жизнь, молитвенную жизнь, в апостольское служение, в углубленную внутреннюю жизнь, и в конечном итоге он всегда направляет того, кто пережил его, к «другому» – к ближнему, и неважно, кто этот ближний – Бог или у него есть человеческое имя»[64].
Нехватка благодати Святого Духа
Проявился ли описанный митрополитом Антонием подлинный опыт в нижеследующей истории спортсмена? Один Бог знает всё. Пусть читатели выводы делают сами.
Эта история показывает, что у депрессии есть и такой аспект, как нехватка благодати Святого Духа. Депрессия, как говорил один духовник, является свидетельством, что жизнь человека оскудела благодатью Святого Духа. В данном случае депрессию можно уподобить датчику расхода топлива. Когда топлива уже почти не осталось, датчик начинает мигать красным светом, сигнализируя водителю: «Осторожно! Топлива уже почти не осталось!» Так и депрессия свидетельствует человеку: «Осторожно! Вследствие твоего образа жизни очень мало осталось у тебя благодати!»
История спортсмена
У депрессии множество причин и множество обличий. На данный момент в короткой статье все их разбирать не ставится цель. Цель статьи – дать лишь некоторые ориентиры и ссылки на лекции.
Несмотря на множество причин и обличий, вопрос, возникающий в контексте разговоров о депрессии, как правило, один: «Что делать?» О том и говорится в циклах «Преодолеть отчуждение. Часть 1» (см. хотя бы пункт 75) и «Преодолеть отчуждение. Часть 2» (см. хотя бы 3с – 4d).
Вопрос «Что делать?» поставил однажды перед собой один спортсмен, который суть жизненного кризиса, охватившего его, сформулировал в выше приведенных словах: «Живешь – словно ешь и не чувствуешь вкуса еды». Этому спортсмену был задан вопрос, не испытывал ли он характерного переживания, словно он отгорожен от мира стеной ватного «кокона», сквозь который звуки доносятся с трудом? Когда человек испытывает подобное переживание, он отчуждается не только от мира, но и от самого себя. Он практически ничего не чувствует. Находясь в подобном состоянии, люди стремятся к экстремальной активности и будоражащим кровь перекосам, чтобы почувствовать хоть что-то. Сердце этих людей напоминает загнанную лошадь, которая упала и готова издохнуть. Она не может больше везти поклажу. И вот человек начинает стегать свое сердце, словно загнанную лошадь. От боли сердце взбрыкивает и глохнет уже наглухо. Кто-то подобное состояние описывает с помощью выражения «словно находишься не в своей тарелке». Кто-то говорит о том, что нет ощущения, что живешь. Словно жизнь проходит мимо, а на свою жизнь ты смотришь, будто на персонажа из мультипликационного фильма.
Нечто подобное произошло и со спортсменом, хотя, что примечательно, первоначально на поставленный вопрос он ответил отрицательно. Но последующим своим рассказом показал, что его жизнь не была чужда разбираемой проблеме. Просто при описании проблемы он использует несколько иной подбор слов и пользовался иными выражениями.
«Ватного “кокона” я не ощущал, – отвечал он. – Но, оговорюсь: возможно, не ощущал, потому что моя эмоциональная гамма была бедна. Я вырос в военном городке, а там было все предельно конкретно. И эта конкретность передалась мне. Мне незнакомы терзания молодых людей, которые испытывают чувство самоунижения от того, что не понимают своего призвания. Я, в принципе, не испытывал таких «тонких чувств». Искусство и прочие интеллектуальные красоты меня в годы юности не увлекали. У меня были другие интересы – еда и блуд. А потом однажды все это перестало приносить удовольствие. А от чего-то другого удовольствие я получать не научился. Я еще не знал тогда, что есть жизнь, которая включает в себя заботу о других, что такая жизнь приносит радость. А в то время вся моя деятельность казалась мне бессмысленной. Жизнь была пустой, я не видел в ней смысла. Я понял, что, если блуд не приносит мне радости, значит, и в нем нет смысла.
Было ли у меня ощущение, что я живу не своей жизнью? Да, такое происходило. Но лишь в виде кратких вспышек. Меня иногда посещало такое ощущение секунд на 10. Оно было настолько тягостным, что, проживи я в нем пару месяцев, наверно умер бы.
Испытывали ли я страдание? Переживал ли я внутренний ад? Ад – в смысле внутреннего переживания? Да, возможно. Я чувствовал, что меня грызет неусыпающий червь. Тогда я понял, что Бог есть. А понял это не потому, что он открылся мне. Во мне родилась тоска от того, что я чему-то не причастен.
Но огненного страдания все же не было. И мне кажется, причина в том, что я старался жить по правде. Никого не предавал. Старался помогать людям. Совершал, в принципе, хорошие вещи, только не видел в них никакого смысла.
Бессмысленность, меня терзавшая, стала еще более удручающей после того, как мне попытались открыть глаза. Мне объяснили, что многое я делал из-за гордости, что неправильно вот это и вон то. Но того, как поступать правильно, мне не объяснили. Мне кажется, что с людьми так нельзя обходиться, как обошлись со мной. Раскритиковали, но не дали ничего взамен. Вот и получилось, что от одного берега я отчалил, а к другому не пристал.
Я заперся дома и просто лежал. Что делать дальше? Я стал искать ответ. Перечитал всех наших классиков и прочих авторов. Некоторые из них ставили вопрос «Что делать?» с гениальной остротой. Этот вопрос обыгрывался, рассматривался под разными углами. Но никто не давал на него ответа. Но ответ все-таки пришел ко мне. Я читал как-то книгу о преподобном Силуане Афонском. Его опыт стал мне очень близок. Он опустился в глубину отчаяния. И в этой глубине отчаяния ему явился Господь. И преподобный Силуан опытно узнал, что Бог есть любовь. Когда я это все читал, я понял, что это – правда. И во мне все перевернулось. Я понял, что есть Бог, что он нас любит. Так я стал христианином.
С этого мгновения жизнь моя стала иной. Я вышел из затвора. Молодежное движение, созданное мною, стало активно развиваться. О нас узнали тысячи людей. Я и те, кто помогал мне, старались что-то изменить. Мы старались помогать людям, и это нам приносило радость. На этом поприще, конечно, меня подстерегало множество соблазнов. Слава и признание возбуждали во мне тщеславие. Плюс ко всему я часто был окружен красивыми девушками – спортсменками. Постоянно находиться в их среде было для меня соблазном. С тех пор, как я стал христианином, ни в какие отношения, кроме как дружеские, я вступить с ними не мог. Среди них я высматривал себе невесту, но что-то ни к кому душа не потянулась.
А очередной кризис наступил так. Нагрянул Новый год, после которого я две недели морально разлагался. Лежал на диване, смотрел фильмы, молитву совсем забросил. Нарастало ощущение какого-то внутреннего неблагополучия. Находясь в этом состоянии и желая выйти из него, я поговорил с одной знакомой, и она посоветовала мне посмотреть фильм «Властелин колец».
Когда после просмотра фильма я вышел из зала кинотеатра, я понял: «Это – всё!» Чувство какого-то несчастья овладело мной. Внешне все было нормально, но внутри я чувствовал себя, как будто я чем-то расстроен. Внутренний настрой передавался и на внешнюю деятельность. Работа не клеилась, дела вались из рук, проекты было не продвинуть, потому что не стало энергии, того вдохновения, которое и было двигательной силой моих проектов. Так продолжалось до тех пор, пока не решил взять себя в руки. Я стал ходить на подворье одного монастыря, от которого жил неподалеку. Ходил на службы и утром и вечером. Но не просто стоял, а старался молиться. И недели через две ко мне вернулась прежняя теплота внутренняя. И, если можно так сказать, – прежнее вдохновение, которое помогало мне реализовывать все мои молодежные проекты».
