Ибратжон Хатамович Алиев
Конструктор миров: Новый виток. Том 6

Полная версия

Редактор Боходир Хошимович Каримов

Редактор Фаррух Муроджонович Шарофутдинов

Иллюстратор Ибратжон Хатамович Алиев

Иллюстратор Екатерина Александровна Вавилова

Научный руководитель Боходир Хошимович Каримов

Экономический руководитель Фаррух Муроджонович Шарофутдинов

Экономический консультант Ботирали Рустамович Жалолов

Корректор Гульноза Мухтаровна Собирова

© Ибратжон Хатамович Алиев, 2023

© Екатерина Александровна Вавилова, 2023

© Ибратжон Хатамович Алиев, иллюстрации, 2023

© Екатерина Александровна Вавилова, иллюстрации, 2023

ISBN 978-5-0056-8280-2 (т. 6)

ISBN 978-5-0056-2752-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПРОЛОГ

Лучший способ предсказать будущее – это создать его.

Авраам Линкольн

Огромный и безграничный космос всегда пленял к себе человека, но мало когда человек откликался на этот зов, ведь даже сегодня он ступил собственными ногами всего лишь на самый ближайшей спутник своей планеты! Если бы имел место быть представитель иной более развитой цивилизации, возможно это показалось бы для него смешным и настоящей шуткой. Впрочем, возможно такая цивилизация есть и что ещё более парадоксально, создателем и первым представителем этой самой цивилизации или нового мира является сам человек.

Да, более миллиона галактик, звёзд и планеты в них создал и объединил в одну огромную систему человек и уже много кто задаётся вопросом, как же он всё это сделал? Неужели для этого хватило человеческой жизни, ресурсов и прочего? Это кажется даже больше, чем невероятно, что даже сложно описать словами. Но это правда и если погрузится внутрь в огромное скопление, образующее одну огромную птицу – Семург, а ещё лучше в самый центр, в грудь этой птицы, то можно увидеть самый яркий объект в этом титаническом скоплении.

Огромный светящийся шар, сердце и центр всего скопления, удерживающий своей исполинской гравитационной силой все объекты вокруг именно в таком порядке. И если войти внутрь этого шара, то можно лицезреть самое величественное архитектурное творение в мире – огромный замок из чистейших алмазов, золота, хрусталя, рубинов и самых наилучших ресурсов, что порождала природа! Это монумент архитектурному гению, воплощение гениальности!

И это исполинское сооружение, окружённое лесами, горами и океанами, которые по сравнению с самим замком по своему росту меньше, чем трава по сравнению с самым высоким зданием Земли. Всё это изобилие парит внутри этой огромной сферы, на летающем острове, если этот огромный кусок Земли, превышающий по размерам галактики можно назвать островом.

Среди бушующих потоков, легко сбивающих с ног людей, прямо на алмазных перилах с изящными перекладинами, похожими на лапы зверей, сидел, зацепившись длинными когтями, редкий и единственный в своём роде орёл Хааст. Это птица, вид которой люди успели истребить ещё в 1600-х годах. Самая огромная птица, когда-либо существовавшая на Земле.

Один размах её крыла мог достигать до 3 метров, один лишь хвост порядка 50 сантиметров, 25 сантиметровыми лапами и острейшими 6 сантиметровыми когтями. В длину его туловище достигало 1,4 метра, а в обычном положении на Земле рост достигал до метра. Эта птица имела огромный обхват крыльев и массивное тело, он превосходил в размере всех птиц.

Его тёмно-сизые перья ерошил ветер, казалось, что он лишь статуя, настолько неподвижен был его профиль. Он смотрел на всё то, что породил его создатель, на прекрасные сады, на собственных братьев и сестёр, вот так сидя среди статуй, гаргулий, чувствуя холод и пышным оперением хвоста кирпичную стену с множеством окон и покатой крышей с карнизом, он впитывал вкус родных мест.

Он прикрыл глаза, подставив грудь и шею тёплым лучам ярчайшего Солнца. Хааст почувствовал чужое присутствие, большую тень, нависшую над ним и звуки громких хлопков крыльев. Он открыл глаза и увидел зелёного дракона, с более тёмным контуром на крыльях, жёлтой узкой мордой, брюхом и лапами, он был одет в белый не закрытый халат. Весь его вид сиял, подобно солнцу так же ярко, в глубине глаз застыл огонь.

– Здравствуй, дорогой брат! – воскликнул он, присаживаясь на перила рядом.

Он увидел некоторую хмурость на лице Хааста и тоже принял видимое недовольство.

– Совсем не заглядываешь, так много путешествуешь по разным мирам, забываясь в воздухе, что теряешься.

– Здравствуй, Табалуга, ты подрос с нашей последней встречи, – Хааст приподнял уголки клюва, его хмурость пропала, и пришло смирение. – Я вовсе не теряюсь, мой дорогой младший брат, я свободен.

– Ну, ты же мог письма писать или захватить какую-нибудь рацию, хотя бы примитивную, – обиженно говорил дракон, подпирая руками голову.

– Переживаешь? – усмехнулся Хааст.

– Конечно, ты полностью достоин своего имени. Ицал, подобен тени, иногда думаю, что так ею и останешься в нашей жизни, мы ведь сильно скучаем, – голос принимает хриплые и жалобные нотки.

– Прости, Табалуга, – сказал Ицал.

Он немного приобнял своим огромным крылом младшего брата, на что тот с удовольствием ответил объятием.

– Кстати, как там остальные? – спросил через некоторое время Ицал.

– Точно! Совсем забыл, так был рад тебя увидеть, что вылетело из головы, – дракон рассмеялся, вся грусть исчезла с его лица.

Однако же, как быстро он меняет настроения, зачем долго злиться и грустить, если всё может быть проще, если близкий рядом.

– Все братья и сёстры в порядке, они живут своими жизнями, Райдер научился играть на флейте, Лоло также прекрасно катается на животе, Спирит может составить тебе конкуренцию в скорости, Патруль на страже порядка, дядя Даккар всё так же не отходит от «Наутилуса». Художники, писатели, другие деятели и коллеги отца в прекрасном расположении духа, – он улыбался, предаваясь воспоминаниям, а затем осёкся. – И у нас появились новые гости, они с Земли.

Ицал, до этого спокойный и улыбчивый, думающий о братьях и сёстрах, которые тоже все выросли, заметно напрягся.

– Но они хорошие, на удивление, самый старший из них профессор филологических наук Вадим Александрович, он кажется очень замкнутым, так сердце сжимается от его взглядов в никуда, а другой более младше, ещё юноша, помощник капитана корабля «Колумбия» Родион Михайлович, он весьма горяч.

– Как много всего случилось, – говорит Ицал. – Но прошу тебя, будь настороже с этими людьми, они ведь настоящие чудовища.

– Это ты их не знаешь, брат, они хорошие, да и ничего не смогут сделать, отец ведь рядом, – качает головой Табалуга.

– Хорошо, – сдаётся Хааст и слегка улыбнулся.

Они посмотрели на яркое Солнце в небе, на плывущие пушистые облака, на голубой небосвод, вся природа прекрасна. Как мало нужно для человеческого счастья, даже в маленькой вещи можно найти смысл и радость.

– Хотелось бы остаться так, навсегда – вздохнул Табалуга.

– Верно, – кивнул Ицал.

– Может, тоже расскажешь, что-нибудь интересное? – поднял бровь дракон. – Всё же обойти весь Семург за всю жизнь невозможно.

– Я хотел бы поделиться с тобой историей из прошлого, – повернул голову Хааст. – объяснить появление моего имени…

Тем временем названные люди, а именно Вадим Александрович и Родион Михайлович находились в огромном помещении. Эта комната была длиной около 40 и шириной порядка 30 метров, а в высоту точно была около десяти. Это был гостиный зал их отделения. Почти всю стену перекрывал огромный шкаф, в котором было много различных вещей. В нём были окошки из цветного стекла, за которыми можно было увидеть различную посуду из хрусталя, керамики, фарфора. Рядом находилось книжное отделение, с самыми различными книгами.

Неподалёку, в середине книжного отделения находился телевизор, по обе стороны от которого были установлены кресла. Далее находился большой и мягкий белый диван, под стать креслам. По центру комнаты же располагался большой стол на 12 персон. Хотя до обеденного времени ещё далеко, но стол был великолепно сервирован и накрыт, пусть и без основных блюд.

Здесь были серебряные ложки и вилки, хрустальные стаканы, золотые тарелки, а на некоторых посудинах располагались самые различные фрукты – от спелых персиков, то сочных яблок, на которых находился виноград, по нему текли прозрачные капли воды. Часто на хрустальной посудинах можно было заметить драгоценные сапфиры, изумруды или рубины. А некоторые посуды были изготовлены из цельного камня, к примеру, малые тарелки для салатов были полностью изумрудными.

Сам стол был сделан из цельного куска дерева, на котором были нанесены самые различные узоры, а на нём само была постелена белоснежная скатерть, которая просто сияла на света от огромной люстры. В этой комнате не было окон, а на стенах были созданы или скорее выточены замечательные узоры, среди которых выделялись дверные проёмы. После дивана располагалась вторая дверь, а уже возле большого шкафа, который продолжался до самого конца зала была очередная выходная дверь. Кроме указанной мебели и прочего, в этой комнате было много всего, от аквариума, до небольшого фонтана, который находился дальше.

Фонтан был очень даже красивым. В центре располагалась скульптура Посейдона, который стоял на скале. Сама скала была изготовлена из мрамора, а фигура самого Посейдона уже из цельной бирюзы или тёмного сапфира, хотя это мог быть и синий опал. А глаз представлялись в виде двух алмазов, которые трудно с чем-то перепутать. В руках владыка морской держал свой трезубец, изготовленный из золота. А из разных сторон скалы выходили струи воды, которые закручивались в причудливой форме. С задней стороны струи воды выходили вертикально и стекали по телу скульптуры. А начиная с пояса стати лилась вода.

Профессор был в размышлении, а на столе стоял его небольшой блокнот и пара книг, которые он взял собой. Вскоре профессор подошёл к шкафам и нажал на небольшой выступ. Два шкафа посередине которых находилась эта кнопка начали двигаться внутрь, словно не было сзади стены, как только они вошли достаточно глубоко, то распахнулись подобно воротам.

Это был вход в огромную библиотеку. Это был просторный зал, который в длину составлял порядка 50 метров, как и в ширину, а высоту он явно был не менее 15, что превышало по высоте их зал. Комната по всему периметру состояла из книжных шкафов. Исключением была лишь одна стена, которая находилась справа от входа, там видели гигантских размеров шторы и, кажется, за ними было окно. Где-то висели карты. В некоторых метах книги создавали своими корками одну картину, относясь к одному произведению.

Края полок были украшены узорами из серебра, которые немного выходили наверх, удерживая книги от падений. Видимо шкафы были уже прикреплены к стене, по этой причине из верхней части выходили выступы, также прикреплённые к стене и ведущие к потолку, который состоял из целой конструкции. Там располагалось 5 люстр, которые по окружности дополнялись встроенными лампами. К удивлению, все лампочки и лампы были люминесцентными и особой конструкции.

Библиотека в отделении профессора и моряка

Узоры можно было бы изготовить отдельно или прикрепить, но эти узоры на потолке будто выходили из самой стены, или это был эффект подобный «срастанию» египетских монолитов. Комната была очень даже светлой и освещение было просто великолепным. На полу в отличие от зала, на котором был постелен огромный ковёр здесь была плитка, которая была уложена в одном прекрасном узоре с таким расчётом, что абсолютно не было зазоров или каких-либо намёков на её существование, казалось, что пол – это цельный кусок монолита.

В центре комнаты находился стол, на котором были различные газеты, стопки бумаг и пару стопок книг, наряду с печатной машинкой профессора. Удобные кресла были расположены справа и слева, в центре которых стояли стеклянные небольшие столики, которые были сделаны из цельного стекла. На столе также имелись лампы, которые висели в воздухе. Также в воздухе находились две стеклянные сферы, внутри которых находился пылающий небольшой шар, от которого в сторону стекла излучались молнии и это создавало красивую картину.

А около этого же стола находилось большое кресло, по две стороны от которого были поставлены стулья, со специальными узорами, ничуть не уступающими узорам на шкафах. А сзади по две стороны от кресла, стояло два длинных дивана. Кресло имело высокую спинку. Освежали комнату два фонтана, расположенные с двух сторон. Они не имели в своей конструкции статуй и состояли из металлоконструкции, которая напоминала структуру атома кислорода.

Дополнительно были размещены ещё два больших стола, которые уже находились за шкафами-дверьми, над которыми также были полки с книгами. Возле каждой из четырёх кресел с левой стороны, образующими группу вокруг стеклянного столика, размещались тумбочки, в некоторых уже стояли тетради ли книги, что было наглядно видно. Такие же тумбочки, стояли и у группы кресел с правой стороны. Но эти группы были расположены по полукругу, не закрываясь от центра. Вместе с этим, здесь были и шкафы, образующие библиотечные коридоры.

Вадим Александрович прошёл к своему столу и хотел было начать работать, но услышал шаги со стороны гостиной. Это наверняка был его верный спутник и ученик, Родион Михайлович. И профессор не ошибся.

– Вадим Александрович! – юноша буквально вбежал в комнату, держа в руках некий странный драгоценный камень.

– Да, Родион, я слушаю вас. Готов поспорить, что вы хотите сообщить об открытии новой разновидности минерала, с новой химической связью, разумеется.

– Откуда вы узнали?

– Ведь вы уже третий день, классифицируете эти разновидности, – указывая на роспись таблицы, на одном из крайних столиков заметил профессор.

– Верно, вы угадали.

– Но нужно сказать, что и мои произведения хоть пишутся не плохо, но у меня всё ещё вызывает интерес продолжения, того самого «Графа Солитудо», что мы читали с вами почти месяц, но его второй части, всё нет и нет.

– Возможно, наш правитель просто занят своими научными занятиями…

– Но при этом старается успеть и для вас, – послышалось со стороны стола.

Рядом со столом стоял никто иной как сам Властелин Наук и правитель этой огромной системы Семург, тот самый её создатель.

– Господин Абдуллах! Как же мы рады вас видеть! – заявил профессор и юноша.

– Здравствуйте-здравствуйте, мои дорогие товарищи. Да, я помню, что должен был принести вам продолжение моей истории, но на сей раз, я захотел сам побыть продолжением и расскажу вам её сам. Присаживайтесь.

После этих слов, они прошли в сторону группы столиков с правой стороны, там они и присели, именно там стена была закрыта большими шторами. И тут, господин Абдуллах начал своё повествование:

– Человек за время своего существования смог представить много умозаключений, выводов и каждый раз он приходил к особым замыслам…

Глава первая. Биологическая лаборатория

Человек за время своего существования смог представить много умозаключений, выводов и каждый раз он приходил к особым замыслам, из которых нужно выводить следствия и продолжать мысль, но обычно человек останавливался на половине пути или заходил в тупик. Сам мир удивительно устроен, как бы не хотел думать мыслитель, мир будет идти своим путём и главное не подход к некой мысли, которую придумал человек или которая ему выгодна, а поиск некой правды, того, что происходит на самом деле, если говорить простыми словами.

Казалось, каждый это говорит, но не каждый понимает. И среди этого числа людей, которые на самом деле это понимали, был и человек, настоящее имя которого до сих пор неизвестно, даже для самых близких ему людей. Многие его называли Странником, особенно в одном таинственном городе, в пустыне, другие придумывали европейские прозвища, а в Индии он получил имя Созидатель, которое так ему прижилось, что даже после побега он решил просто назвать это же имя, но на латыни. И теперь, он Амет Уна, знаменитый виконт, которому посчастливилось найти себе товарища и ярого сторонника, такого же бунтаря как он сам.

И возможно, волей судьбы, хотя кто знает, но ему удалось совершить настоящее путешествие создав собственный летательный аппарат, в то время, когда люди бросались с Эйфелевой башни воображая себя птицами. Да, конечно, утверждение великого Омара Хайяма «Плата за индивидуальность – одиночество» безусловно действовала и действовала весьма радикально, порой даже настораживая. Но всё же, главное не покидать науку и познания, которые волей-неволей сами спасут собственного сторонника. Ровно такая же была история с господином Уна.

Также важно сказать, что человек, будучи наделённый таким могуществом как силой познания и интеллектом преобладающим, чем у своих сородичей, должен быть в тени и тени весьма таинственной. Хотя кто знает каких размеров может достигать эта тайна, предназначенная скрывать только одного человека, а возможно она скрывает и целые цивилизации под своей пеленой. Только удача и возможно провидение дало возможность заглянуть под эту таинственную гладь той самой тени, раскрывая прошлое удивительного человека-изобретателя и учёного, некогда именуемый господином Аметом Уна, как уже не раз говорилось.

И сейчас, когда этот человек, ныне ставший виконтом, с тем самым товарищем немало известным принцем Даккаром, личность которого сейчас скрыта под именем графа Самуила Мура, после их побега из города Агры из-за неудавшейся победы над теми, кто порабощал целые народы, а после пережили невероятные, даже сегодня, приключения, были на островах Перпентуум, а именно на острове Гритер Перпентуум, прибыв в Политехнический институт.

Сам остров из-за своего большого размера и делился на две части, благодаря большим горам, которые и основывали это деление. Первая же часть составляла весь город с его портом и прибывающими кораблями, когда же вторая часть была полностью научной и там находилось главное учёное заведение всех островов, а именно Политехнических институт островов Пертпентуум.

Уже сейчас, директор лаборатории биологических и химических исследований господин Шорт провёл гостей через вереницу коридоров, от которых отходили ещё коридоры. Чёрные двери аудиторий были закрыты, некоторые открыты и оттуда доносился монотонный голос профессоров. Они вышли из здания через задний вход, их ослепило яркое солнце. Виконта и графа встретил внутренний двор биологического института, он был ухожен и убран от лишних листьев. Кусты обрезаны ровно, цветы посажены в строгие ряды, всё в этом саду было взращено рукой человека. Дорога из белых плит вела в разные корпуса института, но господин Шорт прошёл мимо всех крылец и вошёл в дальнее, которое было скрыто за длинными вялыми ветками ивы. Это выглядело изящно, словно директор скрывал этот вход от всех.

Лаборатория выглядела как обычное здание. Стены были выполнены из кирпича и бетона, сочетающиеся по нежному, холодному белому цвету. Окна были выполнены в разных размерах: узкие и широкие, высокие и низкие, они были обрамлены чёрными ставнями, что контрастировали с белой отчуждённостью стен. Крыша блестела на солнце и имела черепичную текстуру. Вход имел пустые стены, чёрную дверь, горшки с низкими кустами.

Когда они вошли, свежий запах сменился едким ароматом спирта. Эта комната вела к маленькой гардеробной, где люди снимали всю верхнюю одежду, чтобы одеть халаты в узком помещении, которое разделяло чистую зону на другую

– Господа, в целях безопасности, прошу снять ваши одеяния и надеть белые халаты и перчатки, – сказал господин Шорт, делая то же самое. – позвольте объяснить, наша лаборатория разделена на две зоны, сейчас мы находимся в чистой зоне, здесь размещён гардероб, по ту стороны двери находится узкое помещение с рабочими халатами.

– Хорошо, господин Шорт, – кивнул граф, снимая с себя свои дорогие и изящные одежды.

Чёрная дверь открыла взоры действительно узкое пространство с рядом шкафов. Господин Шорт поспешил выдать гостям комплект одежды. Ещё одна чёрная дверь была закрыта, это господин Уна проверил лично. Дёрнув ручку золотого цвета, он удивился, что дверь не поддалась.

– Простите, господин Уна, стоило предупредить, мы не привыкли приводить в лабораторию посторонних людей, каждый сотрудник имеет специальный ключ, который подходит только ко одной двери, – господин Шорт усмехнулся, доставая из кармана белоснежной рубашки связку ключей, которая до этого издавала едва слышимый скрежет.

– Не удивительно, директор, наверное, тайны лаборатории желают узнать многие журналисты? – закрутил один ус граф Мур.

– Вы верно подметили, господин, поэтому мы создали в стенах института новую лабораторию, чтобы наши студенты занимались там, пока истинные специалисты творили настоящие открытия за ширмой. – господин Шорт был рад, что эти люди находились с ним на одной волне, в диалоге с ними он чувствовал небывалую лёгкость.

Коридор вёл в разные комнаты.

– Прошу, господа, это наш архив. – господин Шорт изящно провёл рукой по помещению, в котором сидел старый человек.

– Директор Шорт, – поздоровался мужчина с уставшим видом, морщины лишь делали его более сухим, голос был приглушён под белой тряпкой.

– Господа, прошу, это Эрнест Бах, он ведёт все наши исследования, господин Бах, познакомьтесь с гостями, граф Мур и его спутник виконт Уна, – директор представил всех друг друга с тёплой улыбкой.

– Рад нашей встрече, господа, – кивнул господин Бах. – в архиве хранятся все заметки и знания, которые до меня охраняли мой отец, дед и прадед. Вы правильно подумали, все эти папки старше нас.

– Взаимно, господин Бах, – улыбнулся виконт.

– Однако же, какое бремя хранить все эти книги, – заметил граф.

– Отнюдь, сюда никто не заглядывает, окон нет, чтобы проник вор, поэтому опасность для папок снижена до минимума, – улыбнулся старик.

И правда, это помещение было освещено несколькими фонарями и свечами, на стеллажах ровно стояли папки, в них хранились документы, многие бумаги уже пожелтели от старости. Стены были холодного белого оттенка, в углу стоял короткий дубовый стол со стулом, на котором сидел господин Бах. Вся атмосфера в архиве была мрачной и пыльной.

– Господа, пойдёмте дальше, – прервал их Шорт. – Увидимся, господин Бах.

– Удачного дня, – попрощался старый человек.

В другой комнате их ждала полная стерильность. Здесь находилось дорогое оборудование для исследований. Целая стена была занята полками с разными банками и пробирками с разноцветными жидкостями, на боках были этикетки. На длинных столах с двумя ярусами полок были необходимые приборы, пробирки, пипетки, вата, банки, скальпель, газовая горелка. Все вещи имели своё назначение и место. Под столом были выдвигающиеся ящики с другими вещами: ножницы, бумага, трубки, лупа, примитивный микроскоп. В углу стоял перегонный аппарат, в белой стене было вырезано окно в другую комнату.

Первое отделение Лаборатории «Биологических технологий»

– В этой комнате наши специалисты изучают микробов, – объяснил господин Шорт. – для комфортной работы здесь выделено место для десяти сотрудников, каждый стол оборудован для индивидуального этапа изучения. В отдельном шкафу хранятся другие инструменты, которые могут понадобиться.

– Это изумительная лаборатория, – сказал господин Мур, проводя по пыльной поверхности стола. – но здесь мало, кто бывает?

– Сейчас мы стоим на пороге открытия, господа, поэтому все наши умы направлены только в одно направление, поэтому многие помещения могут показаться заброшенными, – ответил директор с улыбкой.

– Вы нам покажете это открытие? – спросил господин Уна, рассматривая приборы.

– Конечно, но вы должны знать, что всё что вы увидите, должно остаться в той комнате, – сказал господин Шорт. – мне придётся взять с вас подпись о неразглашении, вы сами должны понять, в этом мире все гоняться за открытиями и своим местом под солнцем, неприятно, если чужие старания окажутся в других руках. – мужчина говорил максимально вежливо.

– Мы прекрасно понимаем, что ж, где перо? – кивнул граф.

– Вы очень быстры, граф, но мне придётся отлучиться буквально на минуту в архив, – господин Шорт усмехнулся сам себе. – прошу меня извинить, господа.

Директор вышел чётким и быстрым шагом, пока гости остались наедине. В комнате был сумеречно, одно окно на улицу говорило о том, что солнце сюда проникает крайне редко. Виконт осматривал штативы, пробирки, полки, всё кругом было таким старым для него, он усмехнулся собственным мыслям. Это не ускользнуло от внимательного взора графа.

– Что вам, мой дорогой друг, показалось забавным? – спросил он.

– Я просто вспоминал свою прошлую жизнь, граф, всё же люди совершили огромный скачок в технологиях, – объяснил юноша, кажется, он весьма поник.

Господин Мур положил свою руку на плечо товарищу, собираясь что-то сказать, но их прервал господин Шорт с чернильницей и бумагами.

– Прошу, ознакомьтесь, – проговорил он, вид его был весьма усталым, он достал платок и вытер лоб, облегчённо выдыхая.

Документ содержал пять страниц, на каждой нужно было расписаться. Господин Шорт искренне поблагодарил своих гостей. Всё же, как учёный, они глубоко понимали друг друга.

В комнате на против, которая также была закрыта на замок хранили образцы в пробирках и стеклянных колбах. Здесь всё пахло спиртом и, плитка выглядело чистой и блестящей. В стене было окно с дверцей, через него была видна лаборатория.

– В этом помещении, господа, мы храним все свои наработки, они крайне токсичны, поэтому находятся под замком и на удалении друг от друга, – сказал господин Шорт. – также эта комната соединена маленьким проходом с лабораторией, чтобы не тратить лишние драгоценные минуты, мы решили, что здесь будет дежурить вахтёр, дабы выдавать нужные образцы и складировать их на место.

В комнате находились стол, множество полок и шкафов, свет проникал из окна на самом верху стен, узкое и длинное, оно выглядело крайне изящно. Это помещение выглядело более пустым, чем другие, но в глубине шкафов скрывались ящики с образцами, они были прикреплены даже к дверцам, а сложены максимально компактно и удобно.

– Пожалуй, нужно взять такую организацию на заметку, вы так не думаете, господин Мур? – спросил господин Уна.

– Разумеется, виконт, это выглядит весьма удобно, а также не занимает много пространства, – согласился граф, покрутив ус.

– Я очень польщён, Филиппу было бы очень приятно услышать такое восхищение, – улыбнулся господин Шорт.

В комнате рядом находились умывальники и полотенца, разные железные блюдца и противень с инструментами. Это место было освещено лучше других, а также имело запах мыла и очищающих средств. Стены имели более тёплый оттенок коричневого цвета.

– Здесь мы моем и чистим все рабочие инструменты, они проходят полную обработку, дабы после выйти максимально стерильными. – сказал господин Шорт.

И проблем с чистотой инструментов не было вовсе. Они были отличного вида, даже отпечатков пальцев не было заметно, на это гости улыбнулись.

Они вышли в коридор и поняли, что больше комнат не было, но коридор вёл вглубь корпуса, ещё на целый этаж выше. Оттуда веяло сквозняком, а также темнотой, там было очень мало света.

– Что ж, господа, вот мы и подходим к самому важному в нашей лаборатории, именно на это у нас, биологов, уходит большая часть бюджета и сил, – начал директор. – перед тем, как мы войдём, прошу надеть белые маски, запах внизу может действительно ужаснуть, но уверяю, всё это во благо науки.

Господин Шорт поделился парой повязок и сам надел такую же. В руках он нёс подсвечник, который взял из ручки на стене.

– Осторожно, здесь два десятка ступеней, – предупредил мужчина, идя впереди.

Господин Уна и господин Мур передвигались во мраке опасливо, не очень хотелось резко упасть и получить гематомы. Но стоит заметить, что их движения не лишились изящности дворян.

Одна единственная дверь, она была железной и на вид тяжёлой, разумеется, она была закрыта. Сквозь узкие щели проникал свет, а также были слышны странные звуки, похожие на крики птиц и взмахи их крыльев, далёкие голоса сотрудников доносились ещё тише. То, что скрывалось за дверью, действительно могло ввергнуть гостей в ужас, но на лице господина Шорта оставалась умиротворяющая улыбка. Весь его вид сохранял спокойствие, поэтому граф и виконт выдохнули и приготовились встречать тайны лаборатории с гордым молчанием…