И. Сказитель
Сказка для тех, кто Не
Часть 4. Встречай, Некрасовка!
Ох, и не легкая это работа, убегать от донских казаков. Они парни бравые, сильные и жуть какие выносливые. Да, и Снегурочка тоже ничего, гляди, как быстро несется! Все пеньки и ветки вон как ловко перескакивает. А Антоша? Ну, что Антоша. Антоша старается, как может. А может он уже немного. Измотали его гномы, да и стресс, видать сказывается.
Но ты не переживай, Снегурочка своих не бросает. Вон уже за руку подхватила нашего героя и ой как красиво между деревьями запетляла! Раз поворот, два поворот, да и прыг за бугорок.
– Ты чего? – испугался Антон, отряхиваясь от снега.
– Тш! – тихо скомандовала девушка. – Они нас тут не увидят.
И, правда, казаки-то эти на мимо пробежали, даже не чухнулись в овраг посмотреть, уж больно увлечены они были погоней. Азарт закипел в горячей крови, да и глаз вместе с тем притупился. Теперь, Антон, можешь дышать спокойно! Опасность миновала. Ты лучше осмотрись вокруг, смотри красота какая!
Ох, какие леса то были в восемнадцатом веке! Любо дорого посмотреть, правда, бегать по ним довольно неудобно. Ну, да ладно, главное, что оторваться смогли, а то глядишь и головы бы не сносили в первый же день.
– Вот угораздило тебя свалиться на голову атаману, – с укором произнесла Снегурочка, когда казаки ушли достаточно далеко.
– Что это было? Где мы? – пытаясь отдышаться, спросил Антон.
– Мы в Некрасовской станице, – спокойным тоном пояснила девушка.
– Донское казачество?
– Казачество то донское, а вот станица сейчас на Кубани.
– Это как? – удивился парень.
– Ты историю учил?
– Про казаков мало что рассказывали, – оправдался Антоша. Ему совсем не хотелось лишний раз подтверждать свое новое звание.
Снегурочка удрученно вздохнула:
– Некрасов Игнат Федорович привел своих людей сюда в августе и основал здесь станицу Некрасовская. Это их новый дом, по сути.
– А со старым что случилось?
– Булавинское восстание случилось! – фыркнула на него Снегурка.
Про Кондрата Булавина Антоша, конечно, слышал, только мало что помнил. Но признаваться в этом не стал, больно и так его самооценка пострадала за последнее время.
– Ясно. А мы то, что здесь забыли?
– Ты совсем дурень, что ли? Веру и Надежду ищем, конечно же!
– В восемнадцатом веке? Почему здесь?
– Мне, казалось, ты еще недавно сам рвался в бой, – сдвинув брови спросила внучка Деда Мороза.
– Это было до того, как на меня с саблями накинулись!
– Быстро же тебя отпустило, – нахмурилась девушка.
– Что отпустило?
Снегурочка замялась. Ах, вот оно что! Одурманил то тебя Дедушка, Антоша. Одурманил! Это тебе не от уроков с уборкой отлынивать, тут прохвост получше тебя попался.
– Вы меня загипнотизировали?! – догадался парень, пусть и не совсем верно.
И тут такая злость закипела у него в крови. Его сердце преисполнилось гневом, который ежесекундно проник в каждую клеточку его тела, раздувая бурю внутри нашего паренька.
«Манипулировать человеком! Это уже чересчур даже для галлюцинаций!» – подумал Антон и закричал во весь голос:
– Вы совсем что ли? Я на такое не подписывался!
– Вообще-то подписался, спокойно напомнила Снегурочка, продолжая осматриваться вокруг.
– Ах, вы ж! Шарлатаны! Мошенники!
– Не голоси! А то нас найдут! И тогда точно беды не оберемся.
Хотя ее слова и слегка утихомирили разбушевавшееся негодование нашего героя, но полностью остудить его пыл так и не смогли.
Перед глазами Антона всплыла картина спящей девушки. Да, видимо в этот момент его и одурачили. Нет, сейчас он может мыслить здраво! Какая Любовь? Какая Вера? Какая Надежда?! У него диплом на носу!
– Возвращай меня назад, немедленно, – уже более тихим голосом произнес парень.
– Не могу.
– Звони Деду, пусть заканчивает этот цирк, – не успокаивался Антон.
– Какие телефоны? Восемнадцатый век на дворе!
– Я в жизни не поверю, что мы тут застряли навеки вечные! – уже с долей опаски в голосе прокричал наш герой. Да, такие сомнения в нем присутствовали, но он изо всех сил пытался прогнать их прочь из своей головы.
– Ну, не на веки вечные, но до тех пор, пока Веру и Надежду не найдем, или хотя бы одну из них.
– И как нам их искать? А если их тут нет? И вообще, на кой черт я тебя слушаю! Тебя нет! Это все глюки! – Антон радостно подскочил на месте от такого озарения. Да, точно! Как он мог воспринимать это все всерьез! – Я ударился головой! Я в коме, или еще чего! Мне просто надо проснуться…
– Мне, кажется, ты уже это проходил, – Снегурочка подошла к парню поближе и подбадривающе похлопала его по плечу. – Все хорошо, не паникуй. Тут не так уж и плохо.
– В восемнадцатом веке не так уж и плохо? Кругом одна антисанитария! Никакой цивилизации! Что тут хорошего?!
– Ну, по крайней мере, Игнат – хороший атаман. И заветы у него, лично мне, по душе приходятся.
– Какие заветы?
– Заветы Игната – свод местных законов.
– Сначала бей, потом спрашивай? – возмутился Антон, припоминая встречу с атаманом.
– Нет, не это, – она усадила паренька на пенек и взяла за руку. Снегурочка говорила тихим и спокойным голосом, словно пыталась успокоить маленького ребенка. – Ну, вот смотри, например, Игнат для этого времени очень даже хорошо относился к правам женщин. Согласно его заветам, муж не имел права обижать жену, по ее жалобе Круг мог его наказать или даже их развести.
– Какой Круг?
– Казачий Круг – это что-то вроде местной Госдумы и судейской коллегии в одном лице. А еще тут за измены наказывали не только дам, но и мужчин…
– Это все по вашей, женской части, – прервал ее демагогию Антон. Он, конечно, был рад, что женщинам здесь жилось не плохо, но восторгов Снегурочки по этому поводу особо не разделял.
Внучка Деда Мороза было нахмурилась, но быстро сменила недовольство на прежнее дружелюбие:
– Ладно, вот тебе еще. В Некрасовке нельзя пользоваться трудом другого соплеменника для своей личной выгоды, как вы сейчас любите в настоящем говорить, на других тут не прокатишься. Помощь равным оказывать можно только в тайне, то есть хочешь сделать доброе дело, делай от души, а не на показ. Помогать явно здесь может только Круг. Нищим еще, правда, разрешается подавать открыто, но только пищу с собственного стола, которую и сам ешь, а не то, что самому не надо. По-моему, это честно и справедливо.
– Ладно, спасибо за урок истории, конечно, – Антон вырвал у нее свою руку и отошел немного в сторону. Да, второй раз он себя одурачить не даст! – Но мне пора просыпаться. У меня в реальности дел много.
Чудо-женщина изменилась в лице, видимо, переполнил парень чашу ее терпения. Видит Бог, хотела же договориться по-хорошему, но уж больно герой наш непробиваемым оказался. Тяжело ей бедной с таким.
– Каких? В танки поиграть? – с укором спросила девушка.
– А хоть и в танки! Тебе какая разница! – обиделся он.
Снегурочка сжала от злости кулаки и быстро подскочила к Антону, отвесив ему смачный подзатыльник.
– Эй, ты чего творишь? – ошеломленно спросил наш герой, не ожидая такой откровенной атаки.
– Больно?
– Еще как!
– Вот тебе еще! И еще! – Снегурочка продолжала отвешивать убегающему Антону тумаки, а тот хоть и силился изо всех сил, но никак не мог от них увернуться.
– Да за что ты меня лупишь! – возмутился парень, все еще тщетно пытаясь уклониться от очередных избиений.
– За дурость!
– Какую дурость? – спросил Антон и тут же получил еще один подзатыльник.
– Дурака полагается колотить, ибо другого научения Дурак не вразумляет! – процитировала она часть договора. – Я буду лупить тебя до тех пор, пока у тебя мозги на место не встанут, и ты не признаешь, что это все Реально! – грозно сказала внучка Деда Мороза, только вот голос ее все же разок дрогнул.
Ах, Антоша, Антоша! Что же ты всех обижаешь. То малявочку до слез довел, теперь вот девушку из себя вывел. Ну, что за мужик-то ты такой? Не место таким в Некрасовке.
– Ладно, ладно! Прекрати уже! – взмолился наш герой.
Снегурочка остановилась и с презрением посмотрела на паренька, который обиженно потирал ноющий затылок.
– Так, что? Реально? Все это? – она смотрела на него с такой серьезностью, как будто от его ответа зависела чья-то жизнь, а возможно, так оно и было.
– Да… Да! Не смотри на меня так!
– А как мне на тебя смотреть? Тут человечество гибнет! А ты, видите, по танкам соскучился!
– Да не в танках дело! – прокричал Антон, не выдержав очередной укор за свою тягу к онлайн играм. Он и так уже от мамы в школе наслушался, а тут еще и женщина-качок присоединилась. Сколько можно-то тумаки собирать, ему как-никак двадцать лет уже!
– А в чем?
– Просто все это…. Ну, никак не укладывается в моей голове!
– А ты не укладывай.
– В смысле?
– Зачем укладывать? Все это надо просто принять, – Снегурочка отвернулась в другую сторону и добавила. – Пошли, скоро стемнеет, а мы еще ночлег себе не нашли.
Они брели молча по заснеженному мерцающему лесу, но ни один из них не был погружен в собственные мысли. Нет, они не думали ни о произошедшем, ни о грядущем. Они просто не могли этого сделать. Весь их мир заполонила девственная природа Крымского ханства. Какой же воздух царил в этом первозданном царстве! Красота, да и только. Таким воздухом даже дышать с непривычки тяжело, голова кружится у городского паренька. А так хочется его с жадностью, да полной грудью в себя втянуть, что есть мочи! Да и не только кристальным воздухом могла похвастаться эта земля. Все вокруг непреодолимо притягивало взоры, заставляя тебя испытать непревзойденный восторг от чарующих пейзажей. Ах, Кубань, как же хороши твои раздолья! Сердце замирает, от твоих красот!
– Мы скоро уже дойдем до поселения, – Снегурочка тихо прервала тишину, словно сама боялась спугнуть пленительную атмосферу, что полностью поглотила ее и Антона.
– Это хорошо, наверное.
– Почему, наверное?
– Ну, дойдем мы до него, а дальше что? Ты забыла? Атаман на нас зуб держит, думаешь, нам там рады будут?
– А ты ему на глаза не попадайся и все хорошо будет.
– Конечно, нам ведь с тобой так легко в толпе затеряться. Лара Кровд в снежинках и дохлый Санта Клаус, самые подходящие костюмы для восемнадцатого века. А какой хоть именно сейчас год?
– 1708-ой. На счет одежды не переживай, скажем, что мы бродячие артисты.
– Еще лучше! – недовольно воскликнул парень. Еще и клоуна изображать ему не хотелось.
– Вот чего ты все время ноешь? Как дитё малое!
– Ничего, – обижено пробурчал себе под нос наш герой.
И, правда, Антон, ну чего ты весь разнылся? Не гоже главному герою так себя вести! Когда же ты серьезнее станешь? Всю сказку мне портишь!
Тем временем они уже добрались до первых дворов. Несмотря на то, что все вокруг выглядело весьма тусклым в преддверии такого важного праздника, в сравнении с родным городом Антона, так же было не сказать, что поселение бедствовало. Дома хоть и были небольшими, но выглядели достаточно хорошо. Еще бы, только недавно отстроили.
Стоит отметить, в чем-то Антон был прав, одёжа у него и Снегурочки, правда, была отнюдь не подходящей, а даже весьма вызывающей. Местные с удивлением озирались на необычную парочку: дети гоготали, показывая на них пальцами, такие-то шуты пожаловали, женщины ахали и укоризненно качали головой, а мужчины… Ну, мужчины были, мягко говоря, удивлены.
– Чего это они на нас так косятся? – удивилась внучка Деда Мороза.
– А ты как думаешь? – вздохнул Антон.
– Я тебя спрашиваю, – разозлилась девушка.
– Это же ты у нас тут знаток истории, – подколол ее парень, припоминая недавнее надменное к нему отношение.
– Хватит выпендриваться, отвечай, давай, или сам не знаешь? – подразнила его она.
– Ноги, – выдохнув, произнес Антоша.
– Что ноги?
– У тебя ноги голые, тут так не принято. Дубленку застегни, пока тебя за распутство камнями не закидали.
– Не буду! – обиженно возмутилась девушка.
– Почему? – взвизгнул парень.
– Это мое право, как хочу, так и хожу! Мне так удобно.
Да, конечно, в современном мире ее бы никто и не посмел упрекнуть за шорты, но тут вопрос уже стоял совсем в другом. Антон и не знал, что помимо любви к здоровому образу жизни, Снегурочка так же переняла на себя и роль феминистки. Насколько же сильно реальность имела свое влияние на сказочных героев?
– Снегурочка, феминистки появятся гораздо позже. И ты сама сюда пришла, тебя сюда никто не звал. А в чужой монастырь со своим уставом никто не лезет.
– Ты умнеешь, что ли? – фыркнула девушка, но дубленку, хоть и нехотя, но все же запахнула.
– Приходится, – отшутился Антон. – Куда мы идем?
– На постоялый двор, он где-то тут должен быть. А вон! За тем домом!
Это строение отличалось от прочих, по крайней мере тем, что имело два этажа, да и уж больно просторное крыльцо. Наш Антон был несказанно рад увидеть это древнее подобие гостиницы, он успел уже изрядно утомиться от всех этих бурных приключений. Да, отдых бы ему сейчас не помешал.
Как только они зашли внутрь, в нос сразу ударил приятный и вкусный запах различных яств. Живот Антона предательски забурлил, напоминая, что он с самого обеда еще и крошки не получил от своего хозяина. Этот звук и привлек внимание хлопочущей старушки.
– Вы перекусить иль на ночлег? – прищурив один глаз, осведомилась, как верно предположил Антон, хозяйка постоялого двора.
Женщина была уже в весьма преклонном возрасте, но вид у нее был «палец в рот не клади». С такой явно были шутки плохи.
– Мы и за тем и за этим, – ответила Снегурочка.
– А деньги-то есть?
– Обижаете, – возмутилась девушка и протянула старушке мешок монет.
Та внимательно осмотрела содержимое и с сомнением спросила:
– Вы к нам надолго?
– Пока не знаем, как пойдет.
– Что пойдет?
– Как народ нас ваш примет.
– А вы, видать, артисты?
– Точно, – Снегурочка подмигнула Антону, с выражением лица «я же говорила!», и распахнула свою дубленку.
– Батюшки! – ахнула старушка. – Срамотень-то какая! Ты что же девку-то раздел, ирод проклятый! Замерзнет, бедная!
Антон машинально попятился назад:
– Это не я!
– А кто ж?
– Успокойтесь, бабуня! Это моя одежда для…
– На, прикрой срамоту! – хозяйка двора протянула Снегурочке свой опоясывающий фартук. – Я позже тебе платье принесу. Не знаю, что за повадки в ваших землях, тут за такое и головы не сносить можно! Ужас-то какой! И этот как петух разоделся, скоморох, что ли?
– Нет, Дурак, – гордо представила спутника девушка.
– Хворый? У нас хворых не обижают, ты не пугайся, – хозяйка тут же сменила гнев на милость. – А то прям забитый весь какой-то, дерганный. Видать колотили часто. Заповеди Игната тут все почитают, не горюй, не тронут. Ну да ладно, пойдемте я вас в комнату провожу.
Старушка повела их по новенькой деревянной лестнице наверх. В принципе, тут все было новым.
– К нам артисты еще не захаживали, станица наша новая, маленькая, 200 человек всего. Не думаю, что вам тут разбогатеть удастся. Да и не любит наш народ диву попусту даваться, ну да Бог с вами, пришли так пришли.
– А к вам гости часто захаживают? Вроде нет никого, – поинтересовалась Снегурочка.
– Так это ж еще не время. Скоро мужчины придут выпить да поболтать на сон грядущий.
– А приезжие?
– Чужаки?
– Да.
– Торговцы захаживать стали, да и прочих-то и не было. Станица новая, говорю, маленькая. Вас-то не пойму, как сюда занесло.
– Мы проездом, – вмешался в разговор Антон, чем заслужил неодобрительный взгляд старушки.
Антоша, не вмешивайся ты лучше в женские разговоры, тут так не принято. Мужские дела мужчинам, женские – женщинам. В не свое тут нос не суют.
– А раз чужие не приезжают, зачем постоялый двор построили? – Снегурочка снова обратила внимание хозяйки на себя.
– Так, атаман наказал. Сказал, что надобно иметь, а то так и никто к нам и не пожалует. Мы гостям-то рады, тем, что без меча к нам жалуют.
Антон судорожно сглотнул и осмотрел спину Снегурочки, не проглядываются ли где за дубленкой ее ятаганы.
– Вот ваша комната. Не буянить! – наказала хозяйка и грозно пригрозила им пальцем. – Еду позже принесу, пока располагайтесь. Устали небось с дороги, пешим по нашим тропам не каждый решится пройти.
С этим словами старушка удалилась, оставив ребят наедине. Комната оказалась небольшой: один старый резной сундук стоял подле небольшого окна, да по углам две кровати, аккуратно застеленные расшитыми покрывалами и с горой пуховых подушек на каждой. «Зачем так много?» – подумал про себя Антон, но тут же вспомнил, как однажды в детстве попал к школьному товарищу в деревню, в гости к его бабушке. Да, тогда перед ним предстала та же картина. Только подушки были еще сверху кружевным платком прикрыты.
Не смог наш парень улыбку сдержать от таких воспоминаний. Уж больно теплыми были те детские деньки, навечно врезавшиеся ему в память. А какие были у бабы Дуси блины!
– Что встал посредине?
– Ничего, – пробурчал парень, недовольный таким наглым вмешательством в свое дежавю.
– Садись, думу думать будем.
– Какую думу?
– С чего поиски начинать будем? – Снегурка постучала пальцем себе по лбу, лишний раз напоминая Антону, какую роль ему выделили в этой истории.
– Это ты мне скажи, я этих девушек в глаза не видел.
– Да, это нам сейчас и не особо поможет.
– Почему это?
– Почему-почему, а потому что вряд ли их в своем обличии здесь оставили, если они тут, конечно.
– Тогда, как же мы их искать будем?
– Сердцем! – улыбнулась Снегурочка.
Антон устало вздохнул, ему припомнились строки из одной очень старой сказки: «Иди туда, не знаю куда. Найди то, не знаю что».
– Хорошо, с чего ты предлагаешь начать?
– А мне почем знать? Это ты у нас тут Дурак.
– Звучит не очень убедительно.
– Как есть, – девушка лукаво пожала плечами.
– Дай хоть какую-нибудь подсказку. Ну, хоть что-то.
– Ладно, – Снегурочка облокотилась на гору из подушек, закидывая ноги на кровать. Антон поморщился: «Хоть сапоги бы сняла». – Они должны отличаться от остальных людей в станице. Должны быть олицетворением веры и надежды.
– И все?
– А что еще тебе надо?
– Этого мало!
– А мне, кажется, вполне достаточно. Тем более, больше я все равно сказать не могу.
– Почему?
– Чего заладил? Потому что не знаю я больше ничего!
– Отлично, приплыли, – Антон закрыл глаза руками и, глубоко вздохнув, мысленно добавил: «Попадец, так Попадец».
Часть 5. Вера? Надя? Люда!
Утро в станице началось рано, что мягко сказать, не обрадовало нашего героя, который пол ночи провел в раздумьях. А дум у Антона было много, от неуверенных попыток найти всему происходящему логическое объяснение, до возможных сценариев его дальнейшей жизни на Кубани. Ни одна из этих мыслей не приносила Антону радости, да и безвыходность сложившейся ситуации нагоняла на парня немалую тоску.
– Проснулся? – раздался знакомый голос. Антон приподнялся с пуховых подушек, чтобы поприветствовать свою спутницу.
На соседней кровати сидела она, все та же Снегурочка, только вот наряд на ней был уже другой. На ней теперь была одета длинная юбка с вышивкой по краям, из-под расшитой кирасы – кофты жилета, торчала белая рубашка, с характерным казацким орнаментом на руках и на груди. Антон не мог не заметить некоторого сходства с современной модой и этим костюмом, особенно с кирасой, которая до ужаса напоминала блузки с, так называемой, баской.
– Бабуня принесла, мне идет? – сказала девушка, заметив удивленный взгляд Антона.
Очень даже не плохо.
– А мне неуютно, три слоя! С ума можно сойти, – возмутилась девушка.
– Зато тепло.
– Ты совсем не умеешь с девушками обращаться, да? – обиженно процедила Снегурочка.
– Слушай, тебе, правда, очень идет, я не вру! – попытался реабилитироваться Антон.
– Ладно, идет так идет, – слегка улыбнулась девушка, но тут же состроила серьезное лицо. – Давай вставай, ешь и собирайся. Пойдем Веру с Надеждой искать.
– Хорошо, – обрадовался Антон, узрев на окне блюдо со свежими пирожками. Да, все-таки было в Некрасовке что-то, что пришлось и этому парню по душе.
Закончив свою утреннюю трапезу, наша парочка героев направилась на поиски, а точнее слоняться по станице и путаться под ногами у местного населения. По-другому это никак не назовешь. Жизнь ведь в станице не дремлет, тут каждый при деле: кто-то дорожки к дому расчищает, кто-то белье развешивает, кто-то скотину кормит, а кто-то воду таскает. И все куда-то ходят, то туда, то сюда, никто на месте не сидит, и поговорить-то ребятам не с кем.
– Вон, смотри, – Антон ткнул Снегурочку в бок, привлекая ее внимание к семейной паре, идущей по дороге. Казак шел впереди своего семейства, а за ним шла жена с тремя детьми: одного она несла на руках, другого держала под руку, а третий шел рядом, держась за материнскую юбку. Отец даже не оборачивался, чтобы проверить, как справляется его жена. – А ты говоришь, с женщинами тут хорошо обращались!
– Ага, а теперь туда посмотри и туда, – Снегурочка указала на двух казачек, что шли с детьми по той же дороге, мужей подле них не было.
– И что?
– И то, казаки часто в походах, набегах, думаешь все домой возвращаются? Тот мужчина не из гордости своей жене на людях не помогает, а из солидарности к вдовам. Представь, как себя почувствует женщина с детьми на руках, увидев счастливую семейную пару. Ее то муж погиб. А дети?
– Ладно, я понял.
– Ничего ты не понял, – устало вздохнула Снегурочка. – Пойдем, в той стороне мы еще не были.
Они направились к краю деревни, но и тут картина была все той же. А нет, постойте, кое-что здесь все же привлекло внимание нашего Антона.
Возле колитки одного из дворов на корточках сидела молодая девушка. Она гладила серую кошку, та громко мурлыкала от такой ласки, а девушка ей мило улыбалась. Юная казачка была весьма хороша собой, розовые губки и щечки, придавали ей какой-то особый шарм, смешанный с невинной детской наивностью. Ее пальцы побелели от мороза, но она продолжала гладить кошку, сжимая варежку во второй руке.
– В своем репертуаре, – Снегурочка закатила глаза.
– Что? Она одна здесь ничем не занята, давай хоть с ней поговорим.
– Ну, иди герой-любовник.
– А ты?
– Значит, глазеть можешь, а словом обмолвиться трусишь?
– Да, как-то неудобно. Восемнадцатый век все-таки.
– Как будто в настоящем у тебя все по-другому, – укорила его девушка и направилась к казачке. Антон последовал за ней. – Добрый день.
Казачка подняла на них свои большие карие глаза и учтиво кивнула головой.
– Это ваш кот? – поинтересовалась внучка Деда Мороза.
Ответом послужил новый кивок.
– Я Снегурочка, а это Антон.
Девушка было набрала воздух, чтобы ответить, но промолчала. Она лишь закусила нижнюю губу и на лице у нее пробежала тень сожаления.
– Это Людмила, доня моя, – раздался голос мужчины.
К калитке подошел взрослый казак, на вид лет сорока. Не смотря на свой довольно мужественный вид, он приветливо улыбался гостям, задирая кончики своих усов кверху.
– Она была бы рада вам ответить, да не может. Немая она у меня от рождения. Я Ефрем Федорович, – казак протянул свою мужественную руку, и Антон с опаской ответил ему на приветствие.
– Вузлев, аль к тебе скоморохи пожаловали? – поинтересовался сосед напротив, повиснув на своем заборе.
– Скоморохи? – уточнил отец Людмилы, приглядываясь к нашей парочке.
– Мы – бродячие артисты, проездом здесь, – пояснил Антон.
– Артисты, – ухмыльнулся казак.
– А что вы умеете? Песни поете, аль рифму слагаете? – поинтересовался сосед.
– И то и другое, – улыбнулась Снегурочка и толкнула нашего героя локтем в бок. – Давай, Антон, покажи, что умеешь.
Антоша, право, растерялся. Подставила его подруга не то слово. Ему ведь еще в детстве медведь на ухо наступил, причем на оба сразу! Но делать нечего, легенду-то поддерживать надо, а то глядишь опять бежать придется.
Антон из-за всех сил пытался вспомнить хоть что-то, какой-нибудь фокус, танец, да что угодно, что помогло бы задобрить высоко почтенную публику.
– Ты чего там? Уснул что ли? Али язык проглотил? – рассмеялся сосед.
Антон собрал все свое мужество в кулак и расправив плечи решил: «Была не была!».
– Край ты мой родимый,
Даль могучая моя,
Я с тобой беды не знаю,
Всех богаче здесь земля!
Ты не кручинься, не печалься,
Слезу смахни свою рукой,
Ты врагам не поддавайся,
Бравый люд всегда с тобой.
Будет рожь, будет пшеница,
Силы будут в кулаках,
Дай мне лишь воды напиться,
В твоих холодных родниках.
Силы сразу отзовутся,
И в груди воспрянет дух,
Не пройдет мимо заставы
Ни один злодейский клюв!
Антон старался, браво старался. От души прочел единственные строчки, что все-таки выучил за всю школьную программу литературы, только вот он в упор не помнил, кто их все-таки написал. Да ничего, главное, зашло твое выступление казакам.
– Молодец! – воскликнул сосед.
– Хорошо слагаешь, ладно. Порадовал, – похвалил Ефрем Федорович. – Ну, что же заходите. Отблагодарю вас хлебом да квасом.
– Спасибо, – Антон расплылся в блаженной улыбке от такой похвалы.
Вместе со Снегурочкой они проследовали в дом Вузлева. Хата была совсем не большая, ничем особо не пестрила, только если не считать расписные половицы, да яркие шторки на окнах.
– Это доню моя все пошила, – гордо заявил казак, проследив за взглядом Антона.
– Красиво, – честно признал парень.
– Ручки у вашей дочки золотые, – поддержала Снегурочка.
– Да, и красива она у меня, аж соседские девушки завидуют! Только вот хворь ее, единственная беда. Никак жениха ей не сыщу.
– Найдется, она еще молодая, – успокоила его девушка.
– Да, Бог с тобой. Уж скоро девятнадцать лет стукнет. Пора бы, я ведь тоже не вечный.
Людмила подошла к отцу и нежно обняла его за плечи. Руки казачки были такими маленькими, что не смогли полностью обхватить его могучую спину. Батька, к слову, от такой нежности расплылся в широкой довольной улыбке, чем изрядно умилил своих гостей.
– Я все же надеюсь, что когда-нибудь голосок у моей пташки прорежется. И она будет радовать отца не только делами, но и ласковыми словами своими.
Антону было уютно в компании этой семьи. Они дарили ему чувство тепла и ощущение родного дома, совсем как баба Дуся в детстве. Он уже почти и забыл о своей миссии, заслушавшись рассказы о походах и былых подвигах бравого казака. Только чувство горечи оттеняло всю радость этого момента, посеяв в сердце нашего парня зерно печали: мама Люды умерла почти сразу после ее рождения от кашля. Вот и обратная сторона прошлого, смерть поджидала здесь людей почти за каждым углом, может поэтому-то они и ценили жизнь по-другому, с особым трепетом, уважая и благодаря каждую минуту, что им была отведена на этом свете.
– Ефрем!
Раздался стук в окно и за ним тут же появилась голова еще одного казака.
– Ефрем, народ на площади собирается! Илью Рындина казнить будут!
Из рук Людмилы упала тарелка и вдребезги разбилась о пол.
– Приговорили все-таки, – казак поспешно встал из-за стола. – Надо поспешить, казнь нельзя пропускать. Весь народ должен присутствовать.
– Зачем? – испуганно спросил Антон, ему совсем не хотелось смотреть на чью-то смерть.
– Если казака казнят или изгоняют, то это решение, которое не просто один Круг принял, а все мы. Да и положено так, в назидание людям, чтоб творить подобное не повадно было.
– А что он сделал?
– Великое воровство, – Ефрем тяжело вздохнул и с печалью посмотрел на свою побледневшую дочурку. – А я надеялся, что пожалеют, изгонят на худой конец. Эх.
Они направились на главную площадь станицы, да и площадью это назвать было сложно, скорее расчищенное место между домами, на котором толпились люди. А перед ними важно стояли седовласые казаки, по правую руку от них бравые молодцы под обе руки держали преступника, молодого казака. Он был изрядно избит своими бывшими товарищами.
– Рындин Илья Иванович признал свою вину, – начал один из старых казаков.
– А в чем его обвиняли? – выкрикнул кто-то из толпы.
– Великое воровство, – ответил старик. – Этот ирод, братцы, своих же обворовал. Пока мы станицу отстраивали, он лес соседям продавал, да дешевле, чем мы сами его на свои кровные брали!
Толпа осуждающе заголосила:
– Вот змея подколодная!
– У своих же! А мы с ним за одним столом сидели!
– Как земля таких носит!
– Тихо, тихо, вы! Разгалделись, как бабы на базаре, сказать не даете, – рассердился старый казак.
– Говори, батька! Слушаем тебя!
Старик откашлялся, прочистив горло, и продолжил:
– Круг постановил, бывшего казака Рындина Илью Ивановича приговорить к казни на шибнице!
Толпа радостно заголосила, видимо, приговор по душе им пришелся.
– Что это? – тихо спросил у Снегурочки Антон.
– Виселица, – с грустью пояснила девушка.
Неожиданно Людмила бросилась вперед и начала пробираться через толпу.
– Люда, доня! – окликнул ее батька, но она даже не обернулась на его зов.
Люда на силу пробралась через людей к старым казакам и упала перед ними на колени. Она сумбурно пыталась им что-то объяснить жестами, то складывая руки перед собой словно в молитве, то показывая на приговоренного, а потом на себя саму.
– Ты ж чего удумала? – спросил у нее запыхавшийся Ефрем, который только что нагнал свое дитя.
Людмила показала ему тоже, что и казакам Круга.
– Али надо оно тебе? – с ужасом взмолился Вузлев.
Людмила с согласием замотала головой.
– Чего молвит твоя дочь, Ефрем? – поинтересовался один из старых казаков.
