Хизер Грэм
Мой враг, мой любимый
Миллер изумленно посмотрел на Джесса и покраснел.
– Послушайте, Джесс, я никогда не считал вас трусом…
– Ну, так я не стал им и теперь, – резко отозвался тот.
Энтони нервно пригладил волосы.
– Прошу прощения, капитан Камерон. Не смею больше вам мешать.
Он повернулся, чтобы уйти, но внезапно остановился и спросил:
– Вы хорошо знаете ее, Джесс. Как по-вашему, теперь она выйдет за меня замуж? Теперь, когда вот-вот разразится война? Мне кажется, в этом даже есть какая-то романтика: я буду ее храбрым солдатиком, который отважно марширует на поле боя… Вернее, едет верхом – ведь я собираюсь вступить в кавалерийский полк.
Он улыбнулся смущенно, как-то по-мальчишески. Ну, разве можно на такого сердиться?
И все же капитан негодующе воскликнул:
– О ком вы, Миллер?
– Конечно, о вашей соседке, сэр. О мисс Маккей. Кирнан.
Сорвавшийся от волнения голос выдал молодого человека.
Джесс отвернулся и уставился на огонь, не в силах вынести его взгляда.
– Вам не следует жениться на ней, Энтони.
Наступила зловещая тишина, которая через минуту взорвалась визгом Энтони:
– Я требую, чтобы вы объяснились, Камерон!
Капитан нехотя перевел взгляд на юношу, который, гордо выпрямившись, ждал ответа. Ну что он мог сказать этому влюбленному дурачку? Что девушка, которую тот боготворит, любит его, Джесса? Но теперь уже он и сам не уверен в этом.
– Мне нечего объяснять, Энтони. Забудьте то, что я сказал.
– Как бы не так!
Энтони одним прыжком пересек комнату и, сдернув перчатки, выпрямился перед обидчиком.
– Я требую, чтобы вы объяснились, капитан Камерон!
– А я еще раз повторяю, что мне нечего объяснять.
– Вы посмели неуважительно отозваться о женщине, которую я люблю!
– Ничего подобного. Я просто считаю, что она… что вам не следует на ней жениться, вот и все.
– Потому что вы сами к ней неравнодушны? Как вам не стыдно! Вам не в чем ее упрекнуть!
– А я и не упрекаю, – раздраженно хмыкнул капитан. – Вы сами не понимаете, что говорите!
Внезапно Энтони яростно набросился на него. Джесс едва успел увернуться, как последовал новый выпад. На сей раз Камерон чуть пригнулся и нанес ответный удар кулаком. Он попал прямо в челюсть. Не устояв, Миллер тяжело рухнул на пол у камина.
Теперь, потирая скулу, он исподлобья взглянул на хозяина дома. Тот, стиснув зубы, протянул руку поверженному сопернику.
– Попросите ее стать вашей женой. Может быть, надвигающаяся война заставит ее изменить решение.
Отвергнув предложенную руку, Энтони вскочил и, не сводя с Джесса глаз, проговорил:
– Насколько я понимаю, в этой войне мы окажемся по разную сторону баррикад, Камерон.
– Я только сказал, что не вижу причин радоваться грядущему кровопролитию. Пока это единственное, в чем я твёрдо уверен.
– Она все равно не будет вашей. Вы ей не пара! – страстно выкрикнул нападавший.
Джесс покаянно поднял руки, показывая, что не намерен спорить.
И вдруг Энтони бросил ему в лицо перчатку. Удар был довольно сильный и настолько неожиданный, что Джесс потер щеку и изумленно уставился на юношу, опасаясь, что тот сошел с ума.
– Черт побери!..
– Я вызываю вас на дуэль, сэр. На пистолетах. В сумерках у старой часовни.
– Что?!
– Я сказал…
– Я слышал, что вы сказали. Я только не понимаю, какая муха вас укусила. Разве вы не знаете, что никто уже не дерется на пистолетах?
– Тогда на саблях!
Джесс снова негромко выругался.
– Господи, Энтони, я вовсе не желаю вас убивать.
Молодой человек закусил губу, словно коря себя за необдуманный вызов, а Джесс тем временем взывал к его здравому смыслу:
– Послушайте, Энтони, здесь, кроме вас и меня, никого нет. Никто не видел, что между нами произошло. Ну к чему эта дуэль? Не стоит устраивать посмешище!
Казалось, Энтони уже готов согласиться, но он вдруг выпалил:
– Я защищаю свою честь, сэр!
– О Господи! – безнадежно выдохнул Джесс.
– Что случилось? – проговорил вдруг кто-то, и в комнату чуть ли не вбежала Криста, а за ней Дэниел и все остальные.
– Мы с капитаном Камероном только что условились о дуэли. Дело сугубо личное.
– Что?! – недоверчиво переспросил Дэниел.
– Аарон, я убедительно прошу вас выступить в роли моего секунданта. А вы, Дэниел, надеюсь, не откажетесь оказать такую же услугу своему брату, – высокомерно отозвался Миллер.
Джесс только развел руками.
– Откуда у вас эта тяга к кровопролитию? – удивился он.
– В сумерках я жду вас у часовни, сэр, – упрямо гнул свое Энтони. – Поскольку вызов мой, выбор оружия предоставляется вам.
– Почему бы не воспользоваться имеющимся в наличии? – саркастически усмехнулся Камерон. – Чтобы разом со всем покончить!
– Сейчас не время для шуток!
– Отлично! Драться так драться! – с отвращением произнес Джесс и, насмешливо поклонившись Миллеру, пробормотал: – О Боже, сделай так, чтобы я не убил этого глупца!
Энтони побагровел от злости. Не обращая на него внимания, Камерон выругался и стремительно покинул комнату, провожаемый удивленными взглядами присутствующих.
Глава 12
Мало кто из виргинцев воспринял весть об отделении с таким воодушевлением, как отец Кирнан. Джон Маккей был безоговорочно убежден в правоте южан. В свое время в американских колониях пришли к выводу, что Великобритания обходится с ними более чем несправедливо, поднялось восстание. Оно закончилось победой восставших. По мнению Джона, нынешняя ситуация очень напоминала тогдашнюю.
Несмотря на бессонную ночь, Кирнан поднялась рано и с головой ушла в хозяйственные хлопоты. Вначале она объяснила прачке Джули, как вывести пятно от горчицы, которое отец посадил на любимую рубашку. Затем девушка направилась коптильню – проследить за процессом приготовления оленины и свинины. В общем, дел хватало, но при всем их разнообразии мысли Кирнан занимал только Джесс.
Джон Маккей, пребывая в полной эйфории по случаю по беды, вспомнил о дочери лишь после полудня и тут же направился к коптильне.
Услышав выстрел, Кирнан, вопросительно взглянув на старого Нэта, который возился с куском оленины, выскочила за дверь. Мимо нее по дорожке, соединявшей особняк и хозяйственные постройки, галопом промчался отец. Повернув лошадь, он увидел Кирнан, и его морщинистое лицо вмиг озарилось улыбкой:
– Они решились, девочка! Они проголосовали за отделение! Теперь Виргиния самостоятельна!
И он снова выстрелил в воздух, отчего цыплята, копошившиеся в пыли неподалеку, в панике разбежались. Нэт озадаченно взглянул на Кирнан.
– Так мы вышли из Союза? – переспросила она.
– В том-то и дело, девочка! Пусть теперь янки угрожают нам, сколько хотят. Сердце страны, сердце революции, как всегда, на Юге!
Отец повернул коня и заторопился к дому. Даже отсюда, от коптильни, Кирнан видела, что на крыльце его ждут какие-то люди. Небось закадычные дружки пожаловали, подумала девушка. Теперь заберутся к нему в кабинет, как в берлогу, напьются и будут воображать себя героями.
Впрочем, они имеют на это право. Многие из них окончили Уэст-Пойнт и всю жизнь были военными, а отец так вообще служил в Мексике. Кирнан мечтательно улыбнулась, вспомнив, как неотразим он был в военной форме.
В форме, которую он больше никогда не наденет…
«А как же Джесс?» – вдруг спохватилась девушка.
Кровь тут же бросилась ей в лицо. Она запретила Камерону искать встреч с ней, но теперь чувствовала неодолимую потребность увидеть его. Надо убедить Джесса подать в отставку из армии северян!
Кирнан нервно пригладила волосы и машинально вытерла руки о фартук. Господи, ну и вид! Кроме фартука, на ней лишь хлопковое платье и всего одна нижняя юбка, волосы растрепались и прокоптились, да и пахнет от нее, наверное, как от доброго деревенского окорока. Нет, прежде чем отправляться в Камерон-холл, надо хотя бы принять ванну! Ведь от исхода этой встречи, может быть, зависит ее дальнейшая судьба…
– Управишься без меня, Нэт? – спросила Кирнан у старого негра.
Искусный жестянщик, он скопил достаточно денег и стал свободным – один из немногих негров на плантации Джона Маккея, но поскольку был очень привязан и к дому, и к бывшему хозяину, то продолжал жить здесь, как прежде. На вопрос Кирнан Нэт торжественно кивнул, мол, конечно, управлюсь. Да и как же иначе? Ведь коптить окорока издавна было его любимым занятием.
Улыбнувшись и помахав ему на прощание, девушка устремилась к дому. Во дворе нетерпеливо ржали лошади, издалека доносился звук церковного колокола, по всей вероятности, возвещая окончательный исход голосования…
Кирнан уже поднялась на крыльцо, как вдруг услышала чей-то голос.
Обернувшись, она увидела Кристу. Соскользнув с лошади, на которой она примчалась даже без седла, и не обращая внимания на то, что при этом ее юбки задрались совершенно неподобающим образом, девушка бросилась к подруге:
– Собирайся! Скорее, а то не успеем!
Сердце Кирнан оборвалось, а ноги внезапно стали ватными. Наверное, случилось что-то ужасное.
– Джесс… – еле слышно прошептала она.
Очевидно, произошел несчастный случай. Он ранен, а… вдруг убит?
– О Господи, что с ним? Он мертв?
– Нет-нет, – поспешила успокоить ее Криста. – Во всяком случае, пока. Кирнан, ты должна остановить их, помешать!..
– Кого? Кому помешать?
– Джесса и Энтони…
– Энтони?!
– Они с отцом были в Уильямсберге, когда туда поступили новости из Ричмонда. Энтони тут же прискакал к нам, чтобы рассказать обо всем Дэниелу. И они с Джессом поссорились…
– Поссорились? Из-за чего?
Криста сокрушенно покачала головой.
– Не знаю! – жалобно проговорила она. – Оба упорно молчат, но собираются драться на дуэли!
– О Господи! – в ужасе выдохнула Кирнан.
– Ну, да. Вначале я думала, что мне удастся их отговорить, что все это так, пустяки. Джесс отказывался от дуэли, но Энтони утверждает, что их поединок – дело чести. Не знаю даже, из-за чего они повздорили. Еще минуту назад все так радовались, бросали в воздух фуражки, а когда я вошла в дом, то увидела, что Джесс и Энтони буквально вцепились друг другу в глотку! Пожалуйста, поторопись! Ни мне, ни Дэниелу не удалось их остановить.
– Боже мой! – в отчаянии повторила Кирнан.
Как? Из-за чего? Неужели Джесс рассказал Энтони про их отношения? Нет, Джесс на такое не способен! Тогда из-за чего же? Потому что Джесс считает отделение Виргинии ошибкой? Но Миллер достаточно благороден, чтобы оспаривать право человека на собственное мнение. Вот если бы они встретились на поле боя…
– Кирнан, скорее!
Оторвавшись от своих размышлений, Кирнан обвела взглядом лошадей, сгрудившихся у крыльца. Райли, огромный жеребец отца, пощипывал травку неподалеку. Криста между тем уже вскочила на своего коня и протянула руку подруге.
– Поедем вместе. Нам некогда тратить время на поиски твоей кобылки!
– Я поеду на Райли.
Криста удивленно взглянула на подругу. Крутой нрав жеребца был известен всем: Райли слушался только хозяина, Джона Маккея.
– Ты сломаешь себе шею! – встревожилась Криста.
– Мы спешим! – возразила Кирнан и вскочила в седло.
Она сумеет справиться с конем! И они успеют – Райли быстр, как вихрь, недаром Джон Маккей неоднократно брал на нем призы.
Кирнан взглянула на подругу:
– Куда ехать?
– Знаешь старую часовню в лощине? Они дерутся там.
Кирнан кивнула и пришпорила коня. Он взвился, подобно молнии, и сразу же перешел в галоп. Криста что-то прокричала ей вслед, но Кирнан уже не слышала.
Сердце ее стучало так же гулко, как копыта Райли. Сумасшедшая скорость и неуемная энергия жеребца только подстегивали ее. Пригнувшись, вцепившись в гриву, девушка летела вперед, не обращая внимания на то, что ветки царапали ей лицо. Лихо обогнув повозку, она чуть не врезалась в слугу. Тот только чудом сумел отскочить. Криста еле за ней поспевала.
Она должна успеть! Нельзя допустить, чтобы кто-то из них погиб из-за нее. Она попытается их уговорить.
В крайнем случае, придется им напомнить, что у них еще будет шанс встретиться на поле битвы.
Нет, Джесс не погибнет, Энтони, впрочем, тоже… Если это произойдет, она никогда себе не простит. Да и вообще надо было давно сказать ему правду, а не флиртовать как ни в чем не бывало!
Заметив дорожку, ведущую к часовне, Кирнан устремилась туда, продираясь сквозь густую чащу. Внезапно где-то неподалеку раздался выстрел.
Прервав бешеную скачку, конь испуганно заржал и встал на дыбы. Кирнан с трудом удержалась в седле.
– Ты что вытворяешь! – в гневе вскричала она, яростно вцепившись в гриву Райли. – А ну быстрей!
Конь резко рванулся вперед, и девушка, не удержавшись, полетела вниз.
Приземлилась она удачно, но не смогла сдержать предательских слез. Боже, она не успела! Да еще этот несчастный Райли!.. Сбросив наездника и почувствовав свободу, он стремительно скрылся в роще. Если ей не удастся его вернуть, отец никогда ее не простит.
И как быть с дуэлянтами? А вдруг кто-то из них уже ранен, а может быть, даже убит…
Словно услышав ее мольбу, конь неожиданно снова вырос перед ней.
Кирнан вскочила и бросилась за ним. В ту же минуту рядом послышался цокот копыт еще одной лошади – кто-то ехал по дорожке.
– Стойте! – крикнула девушка, но всадник или не слышал, или не захотел остановиться.
Кирнан в отчаянии погналась за Райли.
Конь тем временем вынесся на лужайку. Едва он, опустив морду, ухватил губами пучок густой сочной травы, как Кирнан схватилась за уздечку. Жеребец дернулся и в бешенстве скосил на нее глаза. Однако отчаяние и ярость удесятерили силы девушки. Ей удалось-таки удержать коня и даже вскочить в седло…
Вот наконец и часовня! Издалека было видно, что на земле кто-то лежит, а рядом суетятся двое. Один из них явно Дэниел, другой тоже вроде бы знаком Кирнан. Кажется, его имя Аарон.
Но кого же они пытаются поднять?..
Девушка в ужасе охнула и, не разбирая дороги, бросилась вперед.
Сердце ее, казалось, вот-вот выскочит из груди. Неужели Джесс? Если он мертв, то и для нее жизнь кончена…
Услышав шорох, Дэниел поднял голову. Заметив, как Кирнан побледнела, он поспешил ее успокоить.
– Рана пустяковая, – сказал он с улыбкой. – Кость, во всяком случае, не задета.
Девушка опустилась на колени. Нет, не Джесс. Его вообще нигде не было видно. В траве лежал Энтони Миллер. Рукав его рубашки пропитался кровью.
– О Господи! – выдохнула Кирнан.
Он открыл глаза и попытался улыбнуться.
– Ты, – прошептал бедняга слабым голосом и снова смежил веки.
– Энтони!
– Все в порядке, – кивнул Камерон-младший. – Джесс сделал ему укол морфия.
– Что? – в ужасе прошептала Кирнан.
Дэниел тотчас обнял ее за плечи и силой увлек за собой.
– Все в порядке, не беспокойся.
– А Джесс?
– Цел и невредим. Миллер стрелял первым, а брат намеренно выстрелил ему в руку. Энтони хотел продолжить дуэль, но Джесс сказал, что скоро ему представится возможность – и не раз – пролить кровь. Тот никак не соглашался, поскольку не получил сатисфакции…
– И что же дальше? – перебила Кирнан.
Дэниел усмехнулся:
– Пришлось мне стукнуть Энтони, чтобы привести его в чувство. Он упал. Джесс осмотрел его руку, сделал укол и посоветовал нам перевязать рану. Сказал, что с Миллером все будет в порядке.
– Боже мой! – снова выдохнула Кирнан и устремилась к раненому.
Опустившись на колени, она рванула рубашку Энтони и увидела, что рана, и в самом деле неглубокая, уже тщательно обработана и перевязана.
– Джесс постарался?
– Ну, да, – подтвердил Дэниел и с улыбкой добавил: – Брат из тех, кто отправляется на дуэль с собственной медицинской сумкой.
Он явно рассчитывал развеселить Кирнан своей шуткой, но она даже не улыбнулась.
– Так значит, Джесс дал ему морфий?
– Чтобы извлечь пулю. А если бы я не стукнул Энтони в челюсть, он ни за что бы не дал себя осмотреть.
Дэниел выразительно развел руками.
– Но почему Джесс ушел? Он наверняка мог бы сделать для Энтони что-нибудь еще…
– Нет, теперь его помощь не требуется. Брат Аарона пошел за повозкой. Он отвезет Миллера в Уильямсберг, к врачу. – И тут Дэниел неожиданно добавил: – А Джесс уезжает.
Кирнан отшатнулась, словно от пощечины, и недоуменно воззрилась на Камерона-младшего:
– Что значит «уезжает»? Я тебя не понимаю!
– Я подал письменное прошение об отставке, а брат сказал, что все взвесил и решил остаться в армии.
– Не может быть! – Глаза Кирнан наполнились слезами. – А где он сейчас?
– Наверное, дома.
Она резко повернулась и, подобрав юбки, вскочила на Райли. Не успела девушка пришпорить его, как могучий конь взвился в воздух и рванулся вперед.
Кирнан выбрала кратчайший путь – через поля, где уже зеленели всходы. Ветер бил ей в лицо, но она не обращала внимания.
К тому времени как она достигла Камерон-холла, Райли был весь в мыле.
Кирнан соскочила на землю и устремилась в дом.
– Джесс! – закричала она с порога.
Навстречу ей вышел Джиггер, преисполненный достоинства черный дворецкий.
– Где капитан Камерон? – нетерпеливо спросила Кирнан.
– Который именно, мисс Маккей? – вежливо осведомился негр.
– Доктор Камерон. Джесс!
– Он уже уложил вещи, мисс Маккей, и сказал, что уедет, не заходя домой. – Видимо, при этом сообщении у Кирнан сделалось такое лицо, что Джиггер поспешил добавить: – Но вы еще застанете его на кладбище, если поторопитесь, мисс Маккей. Он пошел туда. Сказал, что ему надо кое с кем попрощаться.
С крыльца прекрасно просматривалась вся округа – уходящий вниз газон, сад и кладбище. Кирнан и впрямь заметила Пегаса: тот мирно пощипывал траву под могучими дубами, рядом с кованым заборчиком.
Джесс с фуражкой в руках, склонив голову, стоял за оградой.
– Джесс! – что есть мочи закричала Кирнан и мигом скатилась по лестнице.
Сердце ее стучало так гулко, что в ушах звенело. Она бежала, на ходу глотая слезы.
Едва девушка поравнялась с Джессом, как он поднял голову и улыбнулся – на сей раз как-то грустно и ласково.
– Кирнан, – ничуть не удивившись, проговорил он тихо.
– Джесс!
Она остановилась и только сейчас обратила внимание, что их разделяет ограда – он по одну сторону, она по другую. Не в силах унять волнение, она, видимо, тронула сердце любимого, ибо он сказал:
– Я сделал все, что мог, Кирнан. Видит Бог, я не хотел его ранить. – И пожал плечами. – Разумеется, о нас я ему не говорил. Наверное, он сам догадался. Трудно сказать… Но с ним все будет в порядке.
Кирнан торопливо кивнула. Энтони ее совершенно не интересовал. Она и так знала, что с ним ничего страшного не случится.
– Джесс, ты не можешь ехать, – начала она несмело.
– Но я должен, – возразил он и добавил, горько усмехнувшись: – Иначе мне придется драться на дуэли со всеми друзьями и знакомыми.
– Джесс! – выкрикнула Кирнан, вложив в это короткое слово и тревогу, и боль, и любовь.
– Поцелуешь меня на прощание? – спросил он тихо.
Значит, он действительно уезжает. Решающий момент настал. Он любит свой дом, но не так уж сильно. И ее тоже…
– Если ты сейчас уедешь, я навсегда возненавижу тебя, Джесс!
Он выпрямился.
– А если я останусь, Кирнан, ты тем более не сможешь любить меня, потому что я перестану быть самим собой.
– Я ненавижу тебя, Джесс Камерон. Клянусь, ненавижу всем сердцем! Ненавижу и презираю… Врагу не пожелаешь такой ненависти!
Камерон не ответил. Подняв голову, он окинул прощальным взглядом реку, рощу, дом. Потом в последний раз посмотрел на могилу родителей. Ветер шевелил ветви деревьев.
Теперь, попрощавшись со всеми, Джесс вышел из-за ограды и двинулся к Пегасу.
Подхватив поводья, мужчина вернулся к Кирнан и, не обращая внимания на ее протесты, с какой-то дикой страстью привлек к себе. Поцелуй обжег ей рот – нет, проник в самую глубину сердца, словно Джесс хотел навеки запечатлеть в нем память об их любви и страсти.
И все-таки он оставлял ее. Кирнан высвободилась и изо всех сил уперлась ему в грудь. Дрожащим голосом она крикнула:
– Я ненавижу тебя, Джесс Камерон! Если ты когда-нибудь снова здесь появишься, клянусь, я застрелю тебя собственными руками!
Она замахнулась, желая ударить его, причинить такую же боль, которую он только что нанес ей.
– Очень жаль, – прошептал он, перехватив ее руку, и добавил, глядя прямо в глаза: – Потому что я буду любить тебя вечно…
Он отпустил ее и пошел прочь, ведя Пегаса в поводу.
Ноги Кирнан подкосились, и она без сил опустилась на траву. Спустя минуту издалека послышался шелест платья и шорох шагов. Подняв голову, девушка увидела Кристу и Дэниела.
– До свидания, Джесс. Береги себя!
– Я врач, Криста. Моя обязанность – заботиться о других, – с улыбкой возразил он.
Кирнан закрыла глаза, не в состоянии унять слезы. Криста тоже всхлипнула.
Джесс тем временем подошел к Дэниелу и, обведя взглядом все поместье, негромко сказал:
– Теперь все это на тебе, Дэниел.
– Я знаю. Ни о чем не беспокойся.
Братья обнялись. Слезы стояли в глазах Дэниела, лицо кривила жуткая гримаса боли.
«Будь ты проклят, Джесс! Будь ты проклят…»
И тут Камерон-старший вновь взглянул на нее:
– Кирнан…
Отвернувшись, она только потупила взгляд.
Джесс подошел к Пегасу, вскочил в седло… А потом до нее донесся цокот копыт.
Лишь сейчас Кирнан подняла голову. Слезы застилали ей глаза.
– Ненавижу тебя, Джесс!.. Я люблю тебя, – прошептала она.
Подошла Криста, попыталась помочь ей подняться, но Кирнан в ярости затрясла головой. Не слышала она и слов утешения Дэниела.
– Оставьте меня в покое! – взмолилась девушка. Она словно окаменела.
Но уже в следующую минуту взяла себя в руки. Она преодолеет свою любовь! И возненавидит Джесса так, как можно ненавидеть только врага. Если он и в самом деле когда-нибудь вернется, она встретит его с оружием в руках.
Сердце ее, казалось, вот-вот разорвется на части, она забыла обо всем на свете… Между тем сгущались сумерки, а бедняжка все так же сидела на траве.
– Пойдем, – наконец сказал Дэниел, – я отведу тебя домой.
Кирнан встала, вытерла слезы и сердито взглянула на него:
– Как ты можешь быть таким спокойным, Дэниел? Ведь Джесс – предатель! Янки, проклятый янки…
– Но он мой брат, – смущенно улыбнулся тот.
– А если вы встретитесь на поле боя?
– Он все равно останется моим братом! – с жаром воскликнул Дэниел и, вздохнув, добавил: – И моим врагом… Черт побери, Кирнан, мне и самому все это не нравится но я его понимаю! Когда позиции четко обозначены и нейтральной территории больше нет, человек вправе отстаивать свои взгляды. В противном случае он не имеет права называться человеком. Я понимаю его и прощаю.
– Ну а я не понимаю, – холодно заметила Кирнан, – и никогда не прощу. Никогда!
Повернувшись, она побрела к дому.
– Кирнан, постой. Я провожу тебя! – бросился за ней вслед Камерон-младший.
Она гордо выпрямилась.
– Спасибо, Дэниел, не надо. С этих пор я буду заботиться о себе сама.
Одернув юбку и расправив плечи, она решительным шагом двинулась вперед.
Кто-то предусмотрительно привязал Райли к колонне. Кирнан, вздохнув, отвязала коня и поехала домой.
Очень прямая, очень гордая и совершенно одинокая.
Отец, как и накануне, ждал ее на крыльце.
«Наверное, гневается, – подумала Кирнан. – Еще бы, ведь из-за меня произошла эта нелепая дуэль. Слава Богу, что Энтони не убит».
Джон Маккей спустился по ступенькам навстречу дочери. От него не ускользнуло ее усталое, залитое слезами лицо.
– Плохой день, да, дочка?
– о, папа!.. – только и выдавила Кирнан.
Он с любовью посмотрел ей в глаза, погладил по голове:
– Я все знаю, Кирнан.
Крикнув слуге, чтобы отвел Райли на конюшню, Джон обнял ее за плечи и помог подняться на крыльцо. Через минуту он протянул ей бокал:
– Бренди!
Кирнан подняла на отца затуманенный взор:
– Ты ведь не любишь, когда я пью.
– А сейчас выпей. У меня есть с десяток причин злиться на тебя, девочка, но я не сержусь. Нет смысла тебя наказывать, ибо ты и так себя наказала.
Кирнан сделала глоток, потом еще. Дрожь пробрала ее до костей. Морщась с непривычки, она выпила бокал до дна.
– Ты был прав насчет Джесса, папа.
Джон качнулся в кресле.
– Мне нравится Джесс Камерон. Всегда нравился и будет нравиться.
– А я его ненавижу!
– Понятно. Может, оно и к лучшему.
– И встречаться с ним я больше никогда не буду!
Отец ничего не ответил, он только задумчиво раскачивался в кресле.
– Время покажет, – наконец выдавил Маккей. – Ты со многими больше никогда не увидишься. Честь – это благородно, но если запятнана кровью и смертью – это навсегда. Если я в чем и уверен сейчас, Кирнан, так это в том, что скоро начнется война. – Отец нагнулся и крепче обнял дочь. – Зловеще скрипнуло кресло. – Война…
