Helga Duran
Трофей для жестокого
Глава 7. Ульяна
Кровь окончательно застыла в моих жилах, поэтому остаток пути я молчала. Чем больше я задавала вопросов Мирону, тем страшнее мне становилось. Кажется, раньше было лучше, пока я не знала о планах своего похитителя.
Как только я отцепилась от Мирона с расспросами, он скинул пиджак, достал телефон и уткнулся в него. Я искоса поглядывала на мужчину, украдкой рассматривая его.
Под пиджаком у него была майка, туго обтягивающая мощный торс, поверх которой красовалась кобура с пистолетом. Грудные мышцы выпирали так, что казалось, его сиськи больше моих. Так и есть. Он, наверное, из качалки не вылезает? Больше всего меня поразили не широкие, бугрящиеся плечи и не впечатляющие бицепсы мужчины, а его татуировки. Ими были забиты и руки, и шея. Что там у него под майкой, оставалось только гадать, но наверняка он и там разрисованный.
В другое время я бы посчитала тело Мирона красивым, да и всего его, пожалуй, если бы увидела его фотку в интернете, например, но сейчас этот мужична не вызывал у меня ничего, кроме отвращения.
Лицо Мирона было суровым. Гладковыбритый тяжёлый подбородок с ямочкой, квадратный, как лопата. Глаза пронзительные, будто в самую душу смотрят. Между бровей и в уголках глаз собирались морщинки, когда он щурился или был недоволен. Интересно, он когда-нибудь смеётся? Не так, как он ржал надо мной, с издёвкой, а по-настоящему, когда случается что-то удивительное и радостное? Господи, какая мне разница вообще?
Мирон зыркнул на меня, заметив, что я на него пялюсь. Я подпрыгнула на сиденье и сразу отвернулась к окну, смутившись оттого, что он застукал меня за этим занятием. Я ещё и покраснела вдобавок, выдавая своё смущение с потрохами.
Нет, он не красивый, а уродливый и мерзкий! Не то, что Умар…
Сердце сжалось от мыслей о любимом парне. Наверняка он уже в курсе, что я в беде. Каждый вечер Умар писал мне пожелания спокойной ночи. Его должно было насторожить, что я ему не отвечаю.
Странно, что я вообще сравнивала Мирона с Умаром. Зачем? Это всё равно, что сравнивать благородного орла и вонючую свинью.
Украдкой я посмотрела на кольцо жениха, вновь поразившись его красоте. Пусть хоть оно греет моё сердце и не даёт угаснуть надежде, что Умар меня спасёт из лап Мирона.
Теперь я не могла думать ни о чём другом, кроме как о том, что потребует от меня Руслан в качестве компенсации за прокушенные пальцы? Вариантов было много. Наверняка это будет что-то унизительное и тошнотворное? Но что именно?
Если моё изнасилование или смерть были пока под вопросом, то заглаживание вины за острые зубы было обозначено чётко. Это точно случится, можно на милость прощения не надеяться. Мирон обязательно сделает со мной что-то плохое, чтобы потешить своё сраное самолюбие.
Машина затормозила у ворот огромного особняка, а затем они медленно разъехались в стороны, пропуская нас во двор.
– Выходи! – коротко бросил мне Мирон.
Я вылезла из машины, осматриваясь по сторонам, но Мирон не дал мне этого сделать. Он снова ухватил меня за локоть и потащил в дом. Мне пришлось едва ли не бежать, быстро перебирая ногами, чтобы поспевать за ним.
Вдруг откуда-то из кустов с диким воем прямо на нас выскочили два огромных добермана. Они встали как вкопанные напротив нас и утробно зарычали, оскалив свои обслюнявленные клыки. Я взвизгнула от неожиданности, с ужасом глядя на этих зверей, готовых разорвать меня в любую секунду.
Мирон притормозил, резко притянув меня к себе. К своему стыду, я вцепилась в его майку обеими руками и спрятала лицо на его плече, ища в нём защиты от монстров.
– Не бойся, Ульяна, – добродушно сказал Мирон. – Это всего лишь собаки.
Он крикнул им что-то на немецком языке, а потом отлепил меня от себя. Когда я открыла глаза и посмотрела перед собой, собак уже не было. Они исчезли так же внезапно, как и появились.
– Пойдём, трусиха! – скомандовал Мирон, снова сжав мой локоть.
Мы двигались слишком быстро, поэтому я толком ничего не увидела, но великолепие дома всё же поразило меня. Мирон жил в самом настоящем дворце. Он был не так богато украшен, как дом родителей Умара, но всё равно был роскошен. Мирон остановился у двери в самом конце коридора на втором этаже и толкнул дверь.
– Будешь жить здесь, – впихнул он меня в темноту, а потом щёлкнул выключателем, войдя следом.
Обычная спальня, слава богу. Не подвал.
– Значит так, куколка!
Мирон подошёл настолько близко, что мой нос едва ли не уткнулся в его грудь. Я могла сейчас пересчитать волоски, выглядывающие из-под его майки. Снова запахло смертью и свежим мужским потом, поэтому я начала дрожать. Отступить хоть на миллиметр, значит, показать свой страх. Мне стоило огромных усилий не отшатнуться от Руслана. Он смотрел на меня сверху вниз и продолжал запугивать.
– Сидишь тихо! Так, чтобы я тебя не слышал и не видел! Мойся своим шампунем, спи, смотри в окно, плачь, тоскуй по папочке, молись, только очень-очень тихо! Если с тобой возникнут проблемы, тебе же хуже! Не вынуждай меня причинять тебе вред! – Мирон поднял руку и коснулся моих волос. Намотал на палец локон, будто игрался с ним. – Ты же умная девочка? Ты же всё понимаешь? Да?
– Д-да, – ответила я, выбивая зубами чечётку.
– Вот и хорошо. Бежать не получится. Хочу, чтобы ты сразу это усекла и не навредила сама себе. Собак ты видела. А мои парни… Не знаю, что лучше, малышка, попасть в зубы доберманов или в руки озабоченных мужиков. Помни, что папочка желает вернуть тебя в целости и сохранности. Не расстраивай его, ладно?
– Л-ладно.
Уголки его пухлых губ вытянулись в улыбке, но глаза продолжили смотреть злобно, с ненавистью. В комнату постучали, и Мирон нехотя отстранился от меня, чтобы открыть дверь. Это был Сиплый. Он приволок мой чемодан и мешок с косметикой. Оставив всё это у порога, он с любопытством уставился на меня, ощупывая взглядом. Я невольно поёжилась, понимая, что он только и ждёт команды босса, чтобы трахнуть меня.
– Отвечаешь за девку башкой! Трогать не смей! Даже, блять, не смотри на неё! – тихо, но весьма грозно сказал ему Мирон. – Я дам знать, когда будет можно, – добавил он, и моё сердце оборвалось.
Больше не взглянув на меня, Мирон ушёл. А Сиплый нет.
– Надеюсь, ты будешь очень плохой девочкой, – ухмыльнулся амбал, доводя меня уже до истерики. – Я первым буду тебя жарить, киса! Не хуже, чем твой жених! Ты будешь визжать, как сучка, кончая, как пулемёт, когда тебя отымеет настоящий мужик, а не юнец сопливый! – Сиплый демонстративно ухватился рукой за бугор в паху, делая акцент на своих причиндалах. – Я могу трахаться часами. Я…
– Пошёл на хрен отсюда! – огрызнулась я на мужика, косясь на пакет, в котором у меня был припрятан баллончик. – Хочешь, чтобы я нажаловалась на тебя Руслану? Скажу, что ты руки распускал! Или что-то похуже! Как думаешь, он тебя похвалит?
– Стерва! Я не буду нежным, даже не надейся!
С этими словами он наконец-то исчез с моих глаз, закрыв за собой дверь. Вместо того чтобы разложить вещи, я рухнула на кровать лицом вниз и горько расплакалась.
Это всё было похоже на кошмар, на фильм ужасов! Который только начался!
Глава 8. Руслан
Поселив дочку Лебедева в гостевой спальне, я отправился в опорку. Жрать хотелось, неимоверно, и рука адски ныла, но охрана прежде всего. Выйдя на улицу, я остановился на крыльце и вдохнул полной грудью, пытаясь успокоиться. Меня всё ещё колотило от злобы после разборок с Лебедевым.
Я просто охуевал от его наглости! Совсем старик берега попутал, не иначе. С Игорем я начал работать недавно. Он сам ко мне обратился, предложив свои услуги по отмыванию денег. У него была безупречная репутация и отличные рекомендации от уважаемых людей. На них я и повёлся, как последний долбоёб!
Первые небольшие сделки прошли успешно, полностью оправдав мои ожидания. А вот последняя, самая крупная с треском провалилась.
Старик просто швырнул меня на бабки, объяснив это тем, что платёж задерживается. Когда вышли все мыслимые сроки, я понял, что меня пытаются наебать.
По-настоящему я охренел, когда понял, что он в сговоре с Завгаевыми. Вот, кто заказчик кидалова. Игорь– просто исполнитель, зачинщик конфликта, пешка в этой игре, как и его милая дочурка.
Милая…
Мои губы невольно расползлись в улыбке, когда я вспомнил трусики с котятами и огромные испуганные глазищи Ульяны. Дитё совсем, а уже в такое вляпалась!
Я знал, что у Лебедева есть дочь, но не думал, что она уже взрослая. Видел её как-то издалека ещё совсем маленькую. Как быстро летит время…
Приятным сюрпризом стала её красота. Я был потрясён, несмотря на то, что баб я переебал видимо-невидимо, и меня вообще уже ничем не удивишь.
Игорь, сука, такой страшный! Вылитая макака! Как у него могла получиться такая красавица – загадка века. Наверное, девочка пошла в мать. Где она, интересно?
В спальне Ульяны на стене я видел её снимок с матерью. На нём девчушке лет пять-шесть, не больше. Других фотографий с этой женщиной не было, а вот с Игорем полно. Скорее всего, Лебедев вдовец, потому что о его жене я в упор не слышал.
Ульяна не просто смазливая тёлка. С фигурой у неё порядок, вопросов нет, уж я разглядел как следует, и черты лица кукольные, но тут другое. Её красота была почти осязаема. Прозрачная кожа, бархатная, словно персик, не наигранное смущение, грациозность и породистая осанка… Я мог бы перебирать её достоинства бесконечно, но больше всего меня зацепила её смелость, граничащая с дуростью.
Впрочем, нет, дурой её сложно назвать. Она вполне смышлёная, и с ней можно договариваться. Я нарочно пошёл ей на уступку, когда она попросила разрешения взять с собой вещи, чтобы она понимала – кроме кнута, у меня имеются пряники, которыми я могу иногда поощрить послушных девочек.
Также для меня был важен комфорт Ульяны. Чем лучше ей будет в плену, тем меньше мыслей о побеге возникнет в её прелестной голове.
Если уж она решит бежать, то хорошо всё спланирует, а не помчится с диким криком, куда глаза глядят. Нужно отдать ей должное – держалась она с достоинством. Не истерила, не умоляла ни о чём. Такие – самые опасные. Я знаю, что ей страшно, а страх – самый мощный мотиватор. Нельзя недооценивать пленницу. Пусть она и смазливая кукла, но проблемы на ровном месте с девчонкой мне вообще никуда не упирались.
Успокаивать её тем, что всё будет чудесно, я не собирался, потому что сам не был уверен в этом, но и кошмарить лишний раз Ульяну ни к чему. Не она моя цель. К тому же я за неё в ответе. Наложит руки на себя от горя преждевременно, что я людям потом скажу? На её папашу мне плевать, но есть и другие бизнесмены, с кем у меня дела. Нахуй мне такая репутация?
Надеюсь, до мокрухи дело не дойдёт? Никогда не убивал женщин и детей. Мужиков – запросто. Хватит ли духа отдать приказ? Своей рукой я однозначно не смогу лишить её жизни. Да и чужой не особо хочется. Она и женщина, и ребёнок, жизни ещё не видивший.
Я посоветовал Ульяне молиться о том, чтобы её отец поскорее нашёл деньги, а сам был готов молиться об этом вместе с ней. Мне не нужны её страдания, а смерть тем более. Я просто хочу получить то, что принадлежит мне, вернуть обратно. А если спущу всё на тормозах, со мной совсем считаться перестанут. Чеченцы уже воду мутят, силу почуяли, а это – первый звоночек. Не зарублю эту смуту на корню, бандюки меня, как блохи загрызут. Отщипнёт каждый помаленьку, и нет Мирона. Даже, сука, плакать по мне никто не станет.
Ульяна замуж собралась…
И за кого, блять? Она точно не дура. Мне слабо верилось в этот брак, но вскоре всё выяснится – блеф это Завгаевых или нонсенс. Кольцо мне её помолвочное не понравилось. Пока не пойму чем, странная какая-то вещица.
И зубки у куколки имеются, надо держать руку на пульсе. Ожидать от Ульяны можно всего, чего угодно. Бабы – самые непредсказуемые существа на планете.
Я размотал тряпку и пошевелил опухшими пальцами. Пиздец, сука! Кровь запеклась, но боль пульсировала так, что все нервы во мне дёргало, будто за ниточки. Надеюсь, Ульяна не заразная?
Ничего, куколка мне за это ответит по полной! Кто-то должен преподать ей урок, раз папаша не объяснил, что можно, а чего нельзя делать ни в коем случае.
Жаль, что девчонку чечен пользовал, я бы эту бешенную сам загнул, да не один раз. Люблю дерзких и горячих. Я бы её подчинил, покорил, всю собой пометил. Драл бы этот ходячий секс и в хвост, и в гриву не вынимая!
После чеченца брезгую. Не престало мне после Завгаева объёбки подбирать.
От мыслей о нежной, непокорной Ульяне я словил нехилый стояк. Больно шелковистые у неё лепестки между ножек, и нереально узкая дырочка. Как у целки. А пахла, как сам рай!
Уф… Пора вызывать Марго. Пусть высосет из меня эту дурь раз и навсегда!
Илай и Лектор прибежали, почуяв хозяина. Я потрепал псов и приказал им оставить меня. Чистокровные немцы! Их даже пацаны побаиваются. Люблю собак.
Хотя с некоторых пор, котята меня тоже интересуют. На трусах Ульяны. А как она прильнула ко мне всем телом, испугавшись псов? Трусишка, безуспешно пытающаяся показать мне свою храбрость. Я вспомнил, как она ревела в машине, и усмехнулся. Баба, что с неё возьмёшь?
Надо о войне с чеченцами думать, а у меня все мысли на кончике члена собрались. Зацепила меня эта долбанная Ульяна, так что моя брезгливость по отношению к ней, таяла с каждым часом. Того и гляди забудусь и натяну узкую сучку по самые гланды.
Голодный я просто. Пар надо спустить и выспаться.
Охрана была на месте. Парни, возбуждённые после перестрелки с Лебедевскими, пьяные и шальные от адреналина. После таких качелей всегда хочется смачно поебаться. Уж я-то знаю! Шлюх бы им вызвать в благодарность за доблестную службу, только сегодня ночью не до потрахушек. Того и гляди Завгаевы нагрянут.
Если Ульяна не пиздит, и они с Умаром реально встречаются, он должен был уже хватиться своей бабы.
Может, Завгаевым вообще дела Лебедева до пизды? Я вот, например, сильно сомневался, что они за русскую тёлку впрягутся, но расслабляться не стоило. Что, если Умарчик влюблён в её нежную писю по самую бороду? Его папаша может и мудрый мужик, а сопляк и есть сопляк, сгоряча может хуйни наделать.
– Рус, я подкрепление вызвал на всякий, – сообщил мне начбез Кирилл, отводя меня в сторонку. – Оружия вроде хватает.
– Вроде?
– Нет, точно хватает, – поправился мужик. – Серьёзная тема намечается?
– Да ну, ты брось, – усмехнулся я. – Не ссы! У чеченцев людей мало. А по беспределу давно никто не работает. Все хотят мира и добра.
– Неспокойно мне, Руслан.
– Блять, думаешь мне спокойно? Я спать лягу на первом этаже, если что, подстрахую.
– Договорились.
– Отправь кого-нибудь часа через три Сиплого на посту сменить. Только толкового, проверенного. Нам эта девка пока нужна.
– Понял, принял, Рус. Ты бы правда поспал, выглядишь, как… Не очень, короче.
Какое там спать? Ночка будет та ещё.
Глава 9. Ульяна
Наревевшись до хрипоты, я отправилась в ванную. Сил уже не было двигаться, но после прикосновений Руслана хотелось помыться. Я очень долго пробыла в душе. Тёрла себя губкой до изнеможения, мне казалось, что от меня смердит огромным, страшным, татуированным мужиком. Особенно тщательно я мыла между ног, куда этот вонючий урод посмел засунуть свои грязные пальцы.
Я даже любимому мужчине не позволяла до себя нормально дотронуться, а этот Мирон решил, что ему всё можно? Кем он себя возомнил? Должна же на него быть какая-то управа? Он же не господь бог?
Даже если меня в скором времени выкупят папа или Умар, я хочу, чтобы Мирон поплатился за свою наглость! Чтобы ему отрубили руки по самые локти и выкололи глаза! Тогда он не сможет даже смотреть на девушек, а уж тем более их трогать! И язык ему отрезать, чтобы из его рта не вылетали всякие пошлости!
Понятное дело, что такую кару Мирону мне не по силам организовать, но мою кровожадность в отношении него, хотя бы в фантазиях, было не остановить. Придумав ещё кучу серьёзных наказаний для мужчины, я остановилась на самом реалистичном варианте – представляла, как его избивает Умар, а потом негодяй, поставленный на место благородным рыцарем, просит у меня прощения, стоя на коленях. Тогда бы я успокоилась, великодушно оставив его в живых.
Выйдя из ванной, я обнаружила на столе поднос с едой. Очень вовремя, кстати. После стрессов мне всегда хотелось есть, а сегодня я такого натерпелась, что готова была слопать слона.
Ужин мне понравился. Я съела всё, что мне принесли, до последней крошки. Интересно, много ли людей работает на Мирона? Сколько охраны и прислуги находится в доме?
Бежать я пока не собиралась, да и нельзя было из-за боязни за папу, но вдруг что-то изменится? Информация лишней не бывает.
Я расчёсывала волосы, когда в дверь постучали. Невольно вздрогнув, я застыла, как статуя, с расчёской в руке. Это Мирон? Это он?
Испуганно вскочив с кровати, я судорожно гадала, что ему может быть нужно. Почему-то приличного на ум ничего не пришло, но открывать дверь всё равно придётся. Не открою сама, он её вышибет. И вряд ли от этого будет в хорошем настроении.
Досчитав до трёх, чтобы успокоиться, я всё же впустила того, кто ко мне долбился. Это был Сиплый. Он пришёл за грязной посудой, только и всего. Снова облизав меня взглядом, на этот раз без мерзких комментариев, он забрал поднос и ушёл, а я ещё долго тряслась, вздрагивая от каждого шороха и скрипа.
Больше, слава богу, меня никто не беспокоил. Перед сном я ещё раз поплакала, но уже не о своей судьбе, а о маме. Я очень скучала по ней.
Папа выгнал её, когда мне было десять. Мама много пила и изменяла отцу. Он долго терпел её выходки, но любому терпению приходит конец. В один "прекрасный" день я вернулась из школы и обнаружила что ни мамы, ни её вещей дома нет. Я бросилась в слезах к отцу, чтобы узнать, куда же делась мама.
Тогда он сказал, что я уже взрослая, и попытался объяснить, почему я теперь наполовину сирота. Самое обидное было, что мама даже не попрощалась со мной.
Больше я её не видела. Я знала, что она живёт в глуши, помнила название деревни и адрес её дома наизусть, но никогда не думала о том, чтобы её навестить. Слишком велика была моя обида на неё.
Папа запретил маме общаться со мной, но всё равно я не понимала её поступков. Иногда я задавалась вопросом, любила ли она меня вообще? Если да, то как она могла меня бросить?
Когда любят, наверное, могут найти способ прислать открытку на день рождения или позвонить?
То, что она жива, я знала точно. Папа следил за её жизнью и посылал ей ежемесячно небольшую сумму денег. Зачем? Он любил маму и переживал за неё. Наверное, поэтому он больше не женился? А он ведь ещё не старый, ему едва за сорок. Я от всей души желала отцу встретить хорошую женщину, которая его полюбит и будет о нём заботиться. Ведь когда я выйду замуж за Умара, он останется один-одинёшенек. Я буду волноваться за него ещё больше.
Следующий день я провела в этой же комнате. Сначала мне принесли завтрак, но не Сиплый, а другой мужчина, который представился Саней. Обед мне принёс Алик, а ужин Кирилл. Так я поняла, что охранники, стоявшие за моей дверью, меняются через несколько часов, а не дежурят сутками.
Мирон ко мне не приходил. Наверное, у него есть дела поважнее меня? Это, конечно же, хорошо. Чем реже мы с ним будем видеться, тем лучше.
Я всё ждала, что ко мне постучат и сообщат, что за мной приехал Умар, но этого не происходило. Почему он тянет? Неужели он не понимает, что мне страшно и плохо в плену?
От нечего делать я смотрела весь день в окно. Оно выходило на задний двор, в небольшой садик с фонтаном – интересного мало, но других развлечений не было.
Сад был красивым. Обилие цветущих растений впечатляло. Я поймала себя на мысли, что хотела бы в нём прогуляться. Интересно, если я попрошу у Мирона разрешения подышать свежим воздухом, он позволит?
С каждой минутой мне становилось всё тревожней. Умар меня не забирал, а Мирон, грозившийся наказать меня за то, что я его покусала, всё ещё не получил моих "извинений". Я так надеялась избежать этого момента, но время играло против меня.
Поздним вечером ко мне постучали. Ужин уже был, значит, это что-то другое. Неужели, Умар приехал? Боже…
За дверью стоял Кирилл. Его ещё не сменили.
– Добрый вечер, Ульяна. Вас ждёт Руслан. Собирайтесь, – коротко сказал он.
– За мной приехали? – с надеждой спросила я.
– К сожалению, нет, – убил мою внезапную радость охранник.
Что тогда от меня нужно Мирону? Вот чёрт! Это то, о чём я думаю?
– А-а… Эм… А что мне собирать? Вещи? – уточнила я.
Может, меня просто переселяют? В подвал, например?
– Руслан просил вас помыться, – немного смутившись, сказал мне Кирилл. – И… Прошу прощения, надеть бельё с цветочками.
