Хэ Ли Смена парадигмы в культурных концепциях

Во-вторых, в условиях борьбы за выживание и под влиянием реформ рыночной экономики большое количество органов по производству в области культуры, которые все еще находились в системе государственных учреждений в области культуры, постепенно начали проводить ограничительные реформы, основной целью которых являлось “внедрение механизма рыночной конкуренции”. Эти реформы также были одобрены и поддержаны в программных документах некоторых отраслевых органов власти: на Национальной конференции руководителей в области культуры, состоявшейся в феврале 1980 года, было признано, что: “Существует много проблем в структуре и системе управления творческими коллективами… Система государственных учреждений в области культуры должна быть решительно реформирована шаг за шагом, как и система хозяйственного управления в области культуры”. В 1985 году Министерство культуры в своих “Указаниях о реформе творческих коллективов” потребовало, чтобы организации в области культуры провели реформы, в которых основное внимание должно уделяться системе заключения контрактов и ответственности руководства, чтобы устранить институциональные недостатки, такие как чрезмерный контроль и уравнительный подход. Осуществлять реформаторские меры, такие как дополнение культуры другими культурами и поддержка диверсификации отрасли культуры и т. д. для решения экономических трудностей учреждений культуры; в опубликованных Министерством культуры в 1988 году “Указаниях об ускорении и углублении реформы системы творческих коллективов” и в опубликованных в 1989 году Коммунистической партией Китая “Нескольких указаниях о дальнейшем развитии литературы и искусства” были выдвинуты конкретные указания по реформированию для внедрения “двунаправленной системы”: то есть, одно направление – это небольшое количество институтов общенародной собственности, поддерживаемых государством, причем такие организации должны быть малочисленными и “отборными”, представляющими высший уровень страны; другое направление – это творческие коллективы с многообразными формами собственности, организованные различными общественными силами. Вся эта отраслевая политика была наиболее полно выражена в “Резолюции Центрального комитета Коммунистической партии Китая по ряду важных вопросов об укреплении строительства социалистической духовной цивилизации”, принятой на Шестом пленуме 14-го созыва Центрального комитета Коммунистической партии Китая в 1996 году: “Мы должны придерживаться внутренних закономерностей культурного развития, играть активную роль в реализации рыночного механизма, упорядочить отношения между государством, организациями и отдельными людьми и постепенно сформировать модель развития, при которой государство гарантирует ключевые моменты и поощряет общество к созданию государственных учреждений в области культуры”.

Следует отметить, что до 2000 года упоминание о “рынке в области культуры” уже было закреплено в политике в области культуры Китая, и государственные учреждения в области культуры также начали внедрять “механизм рыночной конкуренции”. Однако эти документы еще не расшатали старую систему управления культурой в эпоху плановой экономики, характеризующуюся “отсутствием различий между управлением и операционной деятельностью”. Эффективность производства в области культуры и способы распределения культурных ресурсов не претерпели фундаментальных изменений. Что еще более важно, двунаправленная система “управления государственными учреждениями и коммерческими предприятиями” со временем все чаще демонстрирует ориентацию на максимизацию незаконных прибылей за счет политических и рыночных ресурсов и становится рассадником групповой политической и экономической коррупции, увеличивая стоимость реформ в области культуры в будущем. Именно в вышеуказанном контексте существенным шагом стало принятие в 2000 году “Рекомендации Центрального комитета Коммунистической партии Китая о разработке Десятого пятилетнего плана национального экономического и социального развития”, в котором культура признается в качестве “отрасли”. И это признание приведет к ряду других новых “признаний”, которые в свою очередь приведут к глубокой деконструкции старой системы культуры.

В 2000 году была подтверждена легитимность “индустрии культуры”, и помимо этого имеются некоторые другие факторы влияния:

Во-первых, ВВП Китая в среднем на душу населения в 2000 году был близок к 1 000 долларов США, а в восточных регионах в целом достиг 3 000 долларов США в среднем на душу населения. В результате экономика Китая вступила в этап быстрого развития: в 2002 году доход в среднем на душу населения составлял 1 132 доллара США, а в 2007 году – 2 460 долларов США в среднем на душу населения. В 2007 году доходы в восточных регионах в целом составляли от 7 500 до 10 000 долларов США в среднем на душу населения. Конечно, мы не должны уделять слишком много внимания или переоценивать важность общего ВВП или ВВП в среднем на душу населения. Однако в разумном обществе увеличение этих показателей также будет означать одновременное увеличение реального располагаемого дохода в среднем на душу населения, что означает снижение коэффициента Энгеля в доходе в среднем на душу населения, иными словами – увеличение пропорции жителей, на которых направлено культурное потребление. С глобальной точки зрения, когда ВВП в среднем на душу населения в разных странах составляет от 1 000 до 3 000 долларов США, от 5 000 до 6 000 долларов США, потребительские расходы в сфере туризма, развлечений и других услуг в области культуры в больших городах будут стремительно меняться и увеличиваться в масштабах. Судя по этой ситуации, спрос на культуру в нашей стране вступил в эпоху высоких темпов роста, и вся страна также вступила в эпоху “стратегического дефицита продуктов культуры”, обусловленного высокими темпами экономического роста.31 Более того, нынешний дефицит по-прежнему стремительно растет. Очевидно, что максимальное внедрение результатов реформы экономической системы в производство в области культуры, распространения и потребления, а также использование рыночных механизмов для развития культуры являются главной эффективной мерой по устранению вышеупомянутого дефицита.

Во-вторых, как было указано в первом разделе, посвященном описанию глобализации, после 80-х годов прошлого века осознание международным сообществом “новой концепции развития”32 нашло отражение на уровне некоторых международных организаций и национальной политики в области культуры. В 90-х годах прошлого века международное сообщество и многие страны одна за другой начали проводить политику в области культуры, связанную с темой “созидания”. В то время эти тенденции находили отклик в китайских академических и политических кругах практически в режиме реального времени. Дискуссии вокруг таких тем, как “высокие технологии и высокий уровень персонального взаимодействия” (high-tech and high-touching), экономика знаний и индустрия культуры (или “индустрия контента” либо “индустрия созидания”), первая модернизация и вторая модернизация привели к ряду результатов исследований.33 Сложные переговоры о вступлении Китая в ВТО на рубеже веков усилили вышеуказанные воздействия. Хотя доля торговли услугами в области культуры, охватываемая условиями торговли услугами ВТО, не так велика, это все равно вызывает у людей стойкое ощущение неизбежности междуна родной конкуренции в области культуры. Согласно докладу Американской ассоциации кинокомпаний, кассовые сборы фильмов в США в 2000 году составили 9 440 000 000 долларов США, а общие мировые кассовые сборы – 25 800 000 000 долларов США. В то же время, согласно докладу Национального центра кинематографии Франции, кассовые сборы фильмов во Франции в 2006 году достигли самого высокого показателя за последние 20 лет, достигнув 2 880 000 000 долларов США, при этом на отечественные французские фильмы пришлось 45% от этого показателя, или 850 000 000 долларов США. “Российский кинобизнес” объявил, что кассовые сборы фильмов в России в 2006 году составили 455 000 000 долларов США. Также в 2006 году кассовые сборы фильмов на внутреннем рынке Китая составили 320 000 000 долларов США, из которых кассовые сборы отечественных фильмов составили 176 000 000 долларов США. Следует отметить, что это уже успех, достигнутый после бурного развития китайского кинематографа. Кроме того, в издательском деле Китай в 2006 году импортировал 12 386 авторских прав на публикации (включая книги, периодические издания, аудио- и видеопродукцию, электронные публикации, программное обеспечение, фильмы, телевизионные программы и т. д.) и экспортировал 2057 авторских прав на публикации. Соотношение “экспорта и импорта” составило 1/6. Кроме того, с глобальной точки зрения, на США, Великобританию, Францию и Германию в настоящее время приходится около 50% мирового дохода от продажи книг, а на экспорт книг приходится около 47% мирового объема.34 Судя по приведенной выше общей ситуации, иностранная конкуренция в области культуры стала серьезной мотивацией во всем Китае, требующей того, чтобы на индустрию культуры было обращено внимание.

В-третьих, в результате совокупного воздействия множества исторических и зарубежных факторов “индустрия культуры” стала “горячей темой” обсуждения в Китае в конце 90-х годов прошлого века. Китайская Академия общественных наук находится на шаг впереди в этом отношении, и ее исследования по отслеживанию внешней политики в области культуры, культурно-критической теории и политики в области культуры, а также консалтинговые исследования по стратегии индустрии культуры оказали большое влияние. В ноябре 2000 года был официально создан Культурный центр Китайской Академии общественных наук. В следующем году вышеуказанный центр выпустил первое издание “Cиней книги индустрии культуры Китая”. В настоящее время опубликовано 7 изданий вышеуказанной “Cиней книги”, и она стала важным справочным материалом для китайских органов власти, образовательных и научно-исследовательских учреждений на всех уровнях индустрии культуры. В то же время один за другим появился ряд отечественных исследовательских центров индустрии куль туры.

В плане локальных регионов, в 1996 году Пекин выступил с призывом “энергично развивать индустрию культуры”. В 1999 и 2000 годах Юньнань, Чжэцзян, Цзянсу и другие провинции последовательно предлагали региональные стратегии создания “крупных культурных (промышленных) провинций”. “Большая культурная провинция” на некоторое время стала основной темой деклараций многих провинций. Например, «План создания большой культурной провинции в провинции Чжэцзян», представленный провинцией Чжэцзян в декабре 2000 года, содержит чрезвычайно четкое описание характера, экономического и культурного значения “индустрии культуры”

Стоит отметить, что, хотя “индустрия культуры” получила признание на уровне государственной политики, ее “культурное” значение не получило достаточного признания в традиционных гуманитарных науках, а ее “экономические” атрибуты не были общеприняты в научно-экономическом сообществе. Когда концепция “индустрии культуры” была утверждена политикой, единого стандарта для концепции и отраслевой классификации “индустрии культуры” в стране и за рубежом не существовало. В связи с этим, статистика индустрии культуры и сравнительные исследования состояния развития индустрии культуры всегда были областью, полной неопределенности. В целях эффективного внедрения “индустрии культуры” на операционном уровне, в 2004 году Государственное статистическое управление Китая выпустило документ «Классификация культуры и смежных отраслей», в котором четко различаются “центральный слой индустрии культуры”, “периферийный слой индустрии культуры” и “смежный слой индустрии культуры”. Эти три слоя включают в себя 9 основных категорий и сотни подкатегорий. Это имеет важное руководящее значение для разработки политики индустрии культуры и статистики достижений в различных регионах. См. рисунок 3:

Несмотря на то, что у людей все еще есть некоторые критические замечания по поводу этой классификации, она обеспечивает единую платформу для статистики индустрии культуры в различных регионах Китая.

2. Единство сфер, разделение сфер и реструктуризация сфер: фактическое подтверждение “индустрии культуры” с точки зрения трансформации современности

Судя по истории культурного развития Китая, фактическое признание “индустрии культуры” на уровне государственной политики в области культуры в 2000 году стало важным историческим событием, поскольку признание “индустрии культуры” неизбежно приведет к ряду других признаний, таких как признание взаимосвязи между производством в области культуры и рыночными отношениями, признание товарных атрибутов продуктов культуры и даже атрибутов развлечений, признание части производства в области культуры в качестве секторов экономического роста, признание права частного капитала и частных предприятий на вход в производство в области культуры, и признание права на потребление массовой культуры. С точки зрения системы культуры, она также придет к признанию различия между коммерческими предприятиями в области культуры и государственными учреждениями в области культуры, признанию принципа “разделения управления и операционной деятельности”, признанию принципа толерантного управления с четкими базовыми ограничениями и так далее. Одним словом, эта серия признаний демонстрирует, что признание “индустрии культуры” пошатнуло основы старой системы управления культурой, сформировавшейся в период плановой экономики, и наконец стало прорывом для всесторонней реформы системы культуры. В четвертом разделе мы обширно обсудим этот аспект.

Здесь нужно сказать, что с точки зрения трансформации современности признание “индустрии культуры” на политическом уровне также является важным событием, и его значение сравнимо с движением 1978 года по освобождению от идеологических предрассудков. Чтобы понять это суждение, необходимо вкратце объяснить этапы культурного развития Китая за последние 30 лет.

Мы обратили внимание, что большое количество документов, рассмотренных за последние 30 лет, будь то в экономической, политической или культурной областях, в основном, разделяют процесс политики реформ и открытости на три этапа, а именно: (1) Третий пленум Центрального комитета Коммунистической партии Китая 11-го созыва 1978 года вплоть до 1992 года; (2) 14-й съезд Коммунистической партии Китая 1992 года вплоть до 2002 года; (3) 16-й съезд Коммунистической партии Китая 2002 года по настоящее время…

Три основных этапа, во-первых, базируются на своеобразном политическом сознании, что означает, что “три поколения руководящих коллективов” по отдельности инициировали три этапа политики реформ и открытости. Кроме того, три последовательных основных этапа базируются на важных политических решениях в процессе реформирования экономической системы. Товарищ Ву Цзинлянь недавно опубликовал статью «Рыночная реформа в Китае: откуда она взялась? Куда она направляется?» В статье в ретроспективе рассматриваются три дискуссии, лежащие в основе трех этапов политики реформ и открытости: первая – это большая дискуссия об освобождении от идеологических предрассудков после Третьего пленума Центрального комитета Коммунистической партии Китая 11-го созыва, который положил начало процессу реформирования от сельской местности до городов, от побережья к материку. Принимая во внимание недостаточную теоретическую подготовку к реформированию в то время и проблему снижения затрат на трансформацию, в этот период была сформирована “стратегия постепенно возрастающих реформ”, основной особенностью которой было реформирование в форме двунаправленной системы. Основываясь на этом стратегическом осознании, на Третьем пленуме Центрального комитета Коммунистической партии Китая 12-го созыва в 1984 году была предложена резолюция о “создании социалистического планового товарного хозяйства”. Товарное хозяйство было провозглашено под названием “старой системы”.35 Вторая крупная дискуссия проходила с середины 80-х по начало 90-х годов прошлого века. В центре внимания дискуссии была “цель реформы рыночной экономики с учетом китайской специфики”, и, в частности, вопрос о том, какую конкретную модель экономических реформ выбрать.36 Политический выбор, сделанный на основе этих дебатов, заключается в “создании социалистической системы рыночной экономики”, предложенной Центральным комитетом Коммунистической партии Китая 14-го созыва в 1992 году и Третьим пленумом Центрального комитета Коммунистической партии Китая 14- го созыва в 1993 году. Третья крупная дискуссия состоялась в 2004 и 2006 годах. Суть дискуссии заключалась в том, как рассматривать так называемые “негативные последствия”, вызванные реформами последних 30 лет. Возвращается ли ситуация обратно к тому, что было до политики реформ и открытости? Или следует углубить реформы во всех направлениях, чтобы выйти из тупиковых ситуаций, возникших в результате прошлых реформ в форме двунаправленной системы, с целью создания “рыночной экономики при верховенстве закона” и беспристрастного справедливого общества?

В настоящее время большинство исследователей в области культуры также используют вышеупомянутые три основных политических и экономических нарратива. В статье “Ретроспектива и откровения реформы системы культуры нашей страны” Хань Юнцзинь привел подробное и убедительное толкование этого вопроса с точки зрения реформы системы культуры. Он считает, что первый этап из 30 лет культурного развития пришелся на период с 1978 по 1992 гг. Важной особенностью вышеуказанного периода является то, что система культуры, сформировавшаяся в период плановой экономики, осталась, в основном, неизменной, а ряд примеров реформирования экономической системы был внедрен по двунаправленной системе на местном уровне и в микросферах и тем самым легитимность рынка в области культуры была подтверждена в качестве первого шага; второй этап – с 1992 по 2002 годы, характеризуется взаимодействием с процессом реформирования экономической системы с учетом китайской специфики, более четким изложением важности и основных принципов реформы системы культуры, а также выдвижением идеи “развития индустрии культуры”, которая впервые прозвучала на поздней стадии этого этапа (Пятый пленум Центрального Комитета Коммунистической партии Китая 15-го созыва). Третий этап начался с 16-го съезда Коммунистической партии Китая в 2002 году, и его важным отличительным признаком впервые стало “разделение культуры на государственные учреждения в области культуры и индустрию культуры”. Мы заметили, что многие исследователи придерживаются аналогичной точки зрения, и другие классификации на четыре или пять этапов являются не чем иным, как тонкой настройкой вышеупомянутой классификации.37

Нет никаких сомнений в том, что три этапа, с которыми люди в целом согласны, имеют одно фактическое преимущество: они позволяют людям в полной мере уделять внимание координации и последовательности процесса реформы системы культуры Китая и процесса радикального изменения экономической и политической систем. Данная последовательность особенно проявляется в следующих двух аспектах: во-первых, политика реформ и открытости подразумевает достижение радикальных институциональных изменений, которые освобождают от оков системы плановой экономики в отдельных областях, что также относится к сфере культуры. Во-вторых, радикальные институциональные изменения в различных областях и по всем направлениям с самого начала сформировали базовую стратегию с китайской спецификой, а именно, “стратегию постепенно возрастающих реформ”.38 У этой стратегии есть много названий, таких как постепенно возрастающие реформы, поэтапные реформы, реформы двунаправленной системы. “Либерализация постепенного возрастания, обновление резервов, поступательное продвижение вперед, постепенность и планомерность” – это основной смысл вышеуказанной стратегии, которая по-прежнему применима к 30-летним радикальным изменениям в системе культуры.39

Но полное ограничение вышеперечисленными этапами также приведет к возникновению проблемы, а именно, к игнорированию или прикрытию особенности самой реформы системы культуры. Эту особенность нетрудно объяснить. На рубеже веков экономическая сфера всегда была “горячей темой” в сфере институциональных реформ в Китае. Хотя этот эффект “горячей темы” продолжает распространяться на сферу культуры, она в целом находится в состоянии частичного, постепенного и даже “тихого реформирования”. Еще в 1980 году, в начале политики реформ и открытости, уже упоминалось о “решительной и поэтапной реформе системы государственных учреждений в области культуры и реформе системы хозяйственного управления” в сфере культуры. Несмотря на то, что “Резолюция Центрального комитета Коммунистической партии Китая об укреплении строительства социалистической духовной цивилизации по нескольким важным вопросам” была принята в довольно зрелом виде на Шестом пленуме Центрального комитета Коммунистической партии Китая 14-го созыва в 1996 году и представила “Задачи реформы системы культуры и ряд руководящих принципов”, в целом реформа системы культуры в то время все еще велась в рамках единой “системы государственных учреждений”. Этот факт свидетельствует о том, что, хотя реформа системы культуры тесно связана с реформой экономической системы, ритм и масштабы этих двух процессов не синхронизированы – реформа системы культуры отстает от реформы экономической системы по глубине и масштабу.

Однако относительное отставание в реформе системы культуры не является окончательной культурной нарративной моделью, на которую рассчитан данный доклад. Чтобы найти этот нарратив, необходимо иметь представление о развитии китайской культуры с точки зрения трансформации современности. Основываясь на этой точке зрения, некоторые ученые недавно отказались от инерционной идеи трехэтапной теории культурного развития. Они отметили, что политика реформ и открытости позволила китайской культуре осуществить переход от “единства сфер” к “разделению сфер”.

Так называемое “единство сфер” относится к периоду плановой экономики вплоть до ранней стадии политики реформ и открытости: “функции трех основных сфер деятельности – политики, экономики и культуры – в значительной степени интегрированы с политикой как центром”. Политика здесь – это “абсолютно доминирующая сфера”, которая преобладает над всем, а культура, в частности, регулируется как производная от политического сознания в целом. Однако с предложением Третьего пленума Центрального комитета Коммунистической партии Китая 11-го созыва в 1978 году перенести центр внимания с классовой борьбы на экономическое строительство, с либерализацией товарного хозяйства и углублением реформы экономической системы рынка, культура, которая в прошлом была полностью захвачена политической идеологией, постепенно стала проявлять относительное отделение от абсолютно доминирующей политической сферы. Можно сказать, что относительное отделение культуры от абсолютно доминирующей политической сферы является важным при знаком освобождения сферы культуры от системы плановой экономики. В результате этого отделения сфера культуры обрела определенную степень независимости, а независимость является отправной точкой для того, чтобы сфера культуры осуществила современную трансформацию. В качестве примера поддержки “относительного отделения” исследователи считают, что “лихорадка стратегии культурного развития”, возникшая в Шанхае и других местах в середине 80-х годов прошлого века, является признаком культурной независимости.

Авторы данного доклада полагают, что две концепции “единства сфер” и “разделения сфер” действительно точно отражают особое значение трансформации современности в нынешней культуре Китая. Но в то же время мы считаем, что недостаточно подвести итог всему процессу трансформации только с помощью “разделения сфер”. Поскольку “разделение” является негативным понятием, оно, безусловно, точно описывает постепенную деконструкцию институциональных элементов плановой экономики в сфере культуры, но этого недостаточно, чтобы представить другой аспект трансформации культурной современности, а именно, институциональную и общую “реструктуризацию”. “Реструктуризация” здесь означает, что в дополнение к продолжению относительного отделения культуры от других сфер, таких как культура и политика, необходимо также подчеркнуть, что в новых условиях культура и прочие сферы должны формировать отношения взаимного проникновения и интеграции. В 2000 году на Пятом пленуме Центрального комитета Коммунистической партии Китая 15-го созыва впервые было предложено “содействовать развитию индустрии культуры”. Эта формулировка подразумевала, что барьеры между культурой и экономикой, культурой и рынком, культурой и правами на массовое потребление в системе плановой экономики были полностью устранены, что означает, что реформа системы рыночной экономики с китайской спецификой “выплескивается” на сферу культуры, как подтверждение того, что производство в области культуры также может быть сектором экономики, и тем самым культура также может содержать огромную “сферу роста”.