Полная версия:
Хэ Ли Смена парадигмы в культурных концепциях
- + Увеличить шрифт
- - Уменьшить шрифт
С точки зрения “сочетания высоких технологий и высокой культуры”, промышленная политика нашей страны демонстрирует тенденцию придавать большое значение высоким технологиям и игнорировать высокую культуру. Это не только означает экономические потери, но и ставит нас в стратегически пассивное положение в предстоящей глобальной конкуренции в области культуры.
Более 90% новостей, распространяемых в настоящее время по всему миру, монополизированы США и западными странами; в глобальном масштабе США контролируют производство и создание 75% телевизионных программ. Во многих странах третьего мира от 60% до 80% программ поступают из США, что практически делает их основной вещательной станцией американского телевидения, в то время как на собственном телевидении США доля иностранных программ составляет всего 1-2%; на кинопродукцию США приходится 6-7% от общего объема глобального кинопроизводства, но она захватила более 50% всего экранного времени. По предварительным подсчетам в глобальном Интернете содержится менее одной десятитысячной доли информации на китайском языке, в то время как англоязычная информация, которая не контролируется Западом, также не достигает одной десятитысячной доли.
Для сравнения, индустрия культуры нашей страны демонстрирует стремительное развитие технических средств и серьезную нехватку творческой продукции. Также в аудиовизуальной индустрии в нашей стране уже сформировался огромный рынок технических средств: 350 миллионов телевизоров, более 100 миллионов магнитофонов, более 30 миллионов домашних видеомагнитофонов, более 10 миллионов CD-проигрывателей, более 5 миллионов проигрывателей LD DVD, более 10 миллионов VCD-плееров и более 15 миллионов мультимедийных компьютеров. Потенциальный спрос на различную медиапродукцию составляет более 100 миллиардов юаней. Однако из-за отсутствия четкой политики в индустрии культуры и эффективных мер управления рынок аудиовизуальной продукции нашей страны находится в состоянии крайнего хаоса, и он даже стал местом выброса и наводнения культурной продукцией (некоторая из которой является культурным мусором) развитых стран. Согласно статистике, в 1996 году объем продаж лицензионной аудиовизуальной продукции в нашей стране составил всего 2 миллиарда юаней, в то время как объем пиратской продукции примерно в 10 раз превышал объем лицензионно выпускаемой продукции и составлял более 20 миллиардов юаней.
Сегодня рынок в области культуры становится все более важной частью мирового рынка. Индустрия культуры начала оказывать беспрецедентное стратегическое влияние на мировое устройство: высокие технологии способствуют глобализации традиционных рынков. В этом процессе сильная позиция развитых стран и их влияние на другие страны зависят не только от их высокотехнологичной мощи, но и от продуктов культуры с высокой ценностной нагрузкой, распространяемых с помощью этих высоких технологий.
Ввиду этого, когда мы строим инновационную систему нашей страны, мы должны обращать внимание на культуру как на экономический и стратегический ресурс. Мы должны принять надлежащие меры, чтобы обеспечить взаимосвязь между высокими технологиями и высокой культурой. Концепция “до экономики знаний”, которая фокусируется на высоких технологиях и игнорирует высокую культуру, в конечном счете, в ее понимании основана на концепции “до экономики знаний”, и уже серьезно ослабила жизнеспособность и конкурентоспособность индустрии культуры нашей страны. Если мы будем продолжать придерживаться этой концепции, рано или поздно возникнет ситуация, когда наши высокие технологии будут создавать базу, а другие люди будут проводить на ней мероприятия высокой культуры. На самом деле, это уже стало частью сегодняшней реальности.
II. Инновационная система нашей страны должна уделять особое внимание технологическим инновациям и институциональным инновациям одновременно
В настоящее время в инновационной стратегии нашей страны большое значение придается повышению способности научно-технических достижений трансформироваться в материальные производительные силы. Это правильно, но недостаточно всесторонне. Инновационная система нашей страны также должна уделять внимание стратегической задаче преобразования знаний в области гуманитарных и общественных наук в институциональный инновационный потенциал и всесторонне реализовывать потенциал институциональных инноваций, основанный на знаниях. Этот “принцип двух аспектов” основан на анализе общей тенденции в мире и характерных национальных условиях нашей страны.
К настоящему времени мировая экономика в целом прошла через три этапа: экономика, основанная на интенсификации физического труда, экономика технологических инноваций и экономика институциональных инноваций. Среди них экономика институциональных инноваций может наилучшим образом выразить типичные характеристики “экономики знаний”, поскольку “экономика знаний” по сути является экономикой “приоритета институтов”: она стимулирует научные исследования и применение технологий при наличии благоприятных институциональных условий и повышает эффективность преобразования знаний. Развитые страны внедряют свои собственные “инновационные системы” именно для того, чтобы повысить уровень институциональных инноваций и в полной мере войти в общество институциональных инноваций.
Так называемый уровень институциональных инноваций отражает степень опосредованности в обществе и является важным показателем для определения степени развития культуры общества. За последние несколько столетий развитые страны не только создали высокий научно – исследовательский и производственный потенциал, но и сформировали сложную и полностью дифференцированную систему опосредованных институтов, достигнув высокого уровня институциональных инноваций и способности к саморегулированию.
Сравнивая наши характерные национальные особенности, нетрудно прийти к следующим выводам:
Во-первых, существует большой разрыв между уровнем производительных сил в нашей стране и в развитых странах. Мы пришли к общему согласию в отношении активного развития производительных сил. Повышение эффективности преобразования высокотехнологичных знаний в производительные силы стало важной стратегической целью развития производительных сил в нашей стране.
Кроме того, существует еще один весьма важный, но часто упускаемый из виду аспект: наша страна – это не только общество на этапе “до экономики знаний”, но и совсем недавно она была традиционным обществом, которое не так давно отвергло товарное хозяйство. Таким образом, развитие социализма с китайской спецификой требует выполнения вдвойне сложной задачи институциональных инноваций: необходимо не только всесторонне создать и усовершенствовать механизмы социалистического рынка, но и создать механизмы для инновационного создания, распространения и применения знаний в эпоху экономики знаний.
Столкнувшись с такой сложной задачей институциональных инноваций, наша страна продемонстрировала довольно ограниченную способность к институциональным инновациям. Наше исследование показывает, что потенциал институциональных инноваций социальной системы, в основном, зависит от ее способности генерировать институциональные знания, в свою очередь, способность генерировать институциональные знания зависит от степени взаимосвязи между гуманитарными и общественными науками, которые генерируют знания, и обществом, и зависит от их социализации и индустриализации. Другими словами, если институциональные инновации в обществе являются научными, они должны основываться на гуманитарных знаниях; если создание системы, основанной на гуманитарных знаниях, должно быть устойчивым, оно требует механизма социализации в качестве гарантии.
Одним словом, производительные силы общества, основанные на знаниях, и потенциал институтов к институциональным инновациям, основанный на знаниях, являются двумя основными элементами “экономики знаний”. В данном случае “институциональные инновации, основанные на знаниях”, являются институциональной предпосылкой и гарантией развития “производительных сил, основанных на знаниях”. “Экономика, основанная на знаниях”, должна развиваться в координации с “обществом, основанным на знаниях”.
III. Инновационная система нашей страны должна преодолеть структуру международных отношений между “странами разума” и “странами мускул”.
“Экономика знаний” – это глобализированная экономика. Инновационная система нашей страны – это не только ориентированная на внутренний рынок стратегия технологического, экономического и социального развития, но и глобальная стратегия. Акцент на развитии индустрии культуры и развитии потенциала институциональных инноваций также основан на этом стратегическом плане.
Структура международных отношений в 20-м веке, как правило, поддерживала базовую структуру доминирования и подчиненности. В разные исторические периоды это проявлялось в разных формах: модель отношений между метрополиями и колониями, существовавшая в первой половине 20-го века; модель отношений между развитыми и отстающими в развитии странами, сформировавшаяся с 50-х по 90-е годы; новая международная экономическая и политическая модель в 90-е годы – модель отношений между “странами разума” и “странами мускул”.
Можно видеть, что “экономика знаний”, или экономическая глобализация, не привели к гармонии между людьми. Хотя многие ученые считают, что экономика знаний преодолеет традиционные государственные границы или вовсе устранит их, она не изменила концепцию национального государства как сообщества, ориентированного на извлечение выгоды. Такое национальное государство по-прежнему реагирует на международные вызовы как сообщество, координирует конфликты интересов и распределение интересов между собой и другими странами и участвует в разработке правил международных отношений.
Недавние дискуссии о “странах разума” и “странах мускул” показали, что прежняя модель международных отношений, основанная на доминировании и подчиненности, не только не исчезла, но и стала еще более очевидной. С этой точки зрения, развитые страны внедряют национальные инновационные системы, с одной стороны, для укрепления своих доминирующих позиций в науке и технологиях, экономике, политике и культуре, и, что более важно, они проектируют свое собственное будущее в соответствии со стандартами “стран разума”.
Ситуация за последние 10 лет показывает, что развитые страны в целом вступили в эпоху “спокойного планирования”. Они могут адаптироваться к собственной инерции экономического развития, опираться на свои собственные накопленные теоретические знания и спокойно планировать и выбирать свои собственные экономические и социальные стратегии, а культурное развитие основывается на их собственных стратегических интересах и, таким образом, они “устанавливают правила” для всего мира. Это делает их планирование инициативным, вызывающим и целостным. Начиная с 90-х годов, США снова и снова активно корректировали свою стратегию национальной безопасности и глобальную стратегию, о чем ярко свидетельствует война в Косово.
Именно с этой точки зрения мы считаем, что “экономика знаний” не обязательно является благом для отстающих в развитии стран. Это может превратить их в “следующих, стоящих ниже по рангу” после стран с экономикой знаний, таким образом, обрекая их на участь “стран мускул”.
С экономической точки зрения, отстающие в развитии страны часто становятся пунктом переноса устаревших отраслей промышленности и технологий развитых стран; с культурной точки зрения, отстающие в развитии страны часто становятся рынками сбыта для индустрии высокой культуры развитых стран, и тем самым теряются собственные культурные традиции и даже культурная идентичность; с точки зрения стратегий развития, отстающие в развитии страны стремятся наверстать упущенное и не в состоянии с этим справиться. Стратегическое планирование, институциональные инновации, антикризисное реагирование и т. д. являются слабыми, а их стратегии развития и институциональные инновации часто демонстрируют пассивность, экстренность и временный характер. Все это серьезно повлияло на безопасность и стратегические интересы отстающих в развитии стран.
Китай – быстро развивающаяся крупная держава. Любая из наших основных внутренних проблем является также и международной проблемой; любое из наших отечественных инновационных решений, неизбежно будет иметь глобальные последствия. Поэтому основным моментом построения инновационной системы нашей страны должно быть завоевание стратегической инициативы и расширение нашего политического и культурного влияния в существующих условиях. Если мы хотим говорить об экономике и уделять большое внимание политике внутри страны, то на международном уровне мы должны говорить о силе и нравственности.
Подводя итог, все, что нам нужно – это способность к стратегическому планированию, ориентированному на будущее, способность к своевременному и эффективному реагированию на кризисные ситуации, способность к ведению диалога, противостоящего дискурсивной гегемонии на международной арене, и способность участвовать в разработке международных норм.
IV. Инновационная система нашей страны должна способствовать трансформации гуманитарных и общественных наук
Инновационная система нашей страны должна уделять внимание гуманитарным и общественным наукам, но что касается гуманитарных и общественных наук в их нынешнем состоянии, то их недостаточно для того, чтобы в полной мере взять на себя свою историческую ответственность. В основном, это проявляется в том, что они ограничиваются оторванными от реальности исследованиями за закрытыми дверями, довольствуются поверхностным воспроизведением и распространением традиционной культуры и западных идей, а также занимаются постфактумным обоснованием важных направлений национальной политики, утратили восприимчивость и аналитические способности в отношении актуальных экономических, политических и культурных проблем, а также не выработали способности массового производства остро востребованных обществом институциональных продуктов. Поэтому трансформация гуманитарных и общественных наук является настоятельной необходимостью.
Трансформация гуманитарных и общественных наук должна включать в себя три аспекта: социализацию, индустриализацию и технологии.
Так называемая социализация гуманитарных и общественных наук заключается в непосредственном решении современных социальных проблем, включая следующее:
(1) Создать рациональную систему оценки, основанную на гуманитарных знаниях, которая непосредственно влияет на процесс выбора направлений развития технологий и экономического развития путем оценки возможных последствий технологического и экономического развития.
(2) Сформировать мощный потенциал производства продуктов в области культуры.
(3) Сформировать непрерывное генерирование институциональных продуктов, включая анализ социальной динамики, проектирование институциональной рациональности и демонстрацию легитимности институтов.
(4) Участвовать в долгосрочном стратегическом планировании страны и стать главной консультативной силой при реагировании на национальные кризисы.
Так называемая индустриализация гуманитарных и общественных наук относится к установлению многогранных и многообразных связей в области знаний или механизмов генерирования знаний между научно-исследовательскими институтами и государственными структурами, коммерческими предприятиями и различными общественными организациями, а также к созданию и совершенствованию различных моделей функционирования индустриализации при генерировании продуктов знаний.
Наконец, так называемая технологизация гуманитарных и общественных наук заключается в изменении механизма, позволяющего некоторым направлениям гуманитарных и общественных наук создавать более подходящие и применимые социально – технологические продукты, соответствующие запросам общества, а также моделировать, оцифровывать данные и программировать их результаты. Большое количество профессионального социального и технического персонала представляет основной состав “третьего социального сектора”, который будет заниматься агентской деятельностью, консалтингом и планированием, удовлетворяя различные потребности общества.
Подводя итог, можно сказать, что стратегическая цель инновационной системы нашей страны должна заключаться в создании и совершенствовании экономики технологической рациональности, общества институциональной рациональности и идеологии ценностной рациональности, посредством развития современных гуманитарных и общественных наук как социальных технологий.
Посвящение редакции “Сборнику переводов об известных зарубежных мыслителях”
3
Благодаря смелому решению руководства издательства Китайской Академии общественных наук и соответствующих редакторов, читатели наконец-то увидели “Сборник переводов об известных зарубежных мыслителях” (Библиотечное издание).
С 1985 по 1992 годы с перерывами было издано 36 томов “Сборника переводов об известных зарубежных мыслителях”. При редактировании данного библиотечного издания мы исходили из 31 из них для общего ознакомления и приложили все усилия, чтобы добавить 29 новых книг, достигнув нынешнего объема. Библиотечное издание содержит 6 литературных коллекций. По 10 книг в каждом литературном комплекте, которые составлены в хронологическом порядке жизни и биографии главных героев. После прочтения у читателей может сложиться общее впечатление об определенной эпохе мыслителя. Мы считаем необходимым напомнить читателям, что биографии пяти мыслителей, не вошедших в данное библиотечное издание, ни в чем не уступают остальным 60 томам ни с точки зрения статуса героя биографии в истории мысли, ни по качеству перевода. Это: Бёрк, Адам Смит, Герцен, Толстой и Фукудзава Юкити.
По случаю выхода в свет этого библиотечного издания мы испытываем сложные чувства. В июле 1985 года, когда мы начинали эту работу, мы предполагали “опубликовать более ста томов за 3-5 лет”. Факты свидетельствуют о том, что эта идея была чересчур романтична. Субъективные желания и усилия всегда более хрупки перед лицом сложной объектив ной реальности, и последняя в большей степени определяет судьбу этого сборника. С тех пор, особенно вследствие спада на рынке теоретических книг, это дело было практически заброшено на полпути. Посему, когда был выпущен “Сборник переводов об известных зарубежных мыслителях” (библиотечное издание), у нас почти не было времени порадоваться окончательной публикации первого за последние десятилетия крупномасштабного сборника биографий мыслителей в стране…
Экономическое процветание – это лейтмотив конца века, который является разумным для нашей нации, страдающей от бедности и культурной отсталости. Однако также реалистично и то, что спустя более чем 70 лет после появления “Движения за новую культуру”, известного как “Эпоха просвещения”, мы… все еще относительно бедны в области мысли и культуры. Не говоря уже о том, как такого рода идеологическая и культурная бедность оказывала и будет продолжать оказывать пагубное влияние на социальный, экономический и технический прогресс и, что более важно, если нации в целом не хватает теоретического образования, идеологического самовыражения и самосознания, то она будет всего лишь случайным попутчиком в истории человеческой цивилизации, без какого-либо реального смысла существования!
Немецкий мыслитель Хайдеггер сказал: “Мысль – это подношение в дар”. “Сборник переводов об известных зарубежных мыслителях” (библиотечное издание), который мы преподносим читателям, является алтарем для предоставления мыслей. Быть вместе с мыслителями и достижениями человеческой цивилизации – это должно стать важной составляющей нашего национального идеала модернизации.
В данный момент мы все еще размышляем о том, что значит для нас новый век, но мы все еще с нетерпением ждем его наступления, потому как, в конце концов, это завершение старого века!
Редакционная коллегия “Сборника переводов
об известных зарубежных мыслителях”
13 марта 1993 года
10 лет политике Китая в области культуры
4
Предисловие
В 30-ю годовщину политики реформ и открытости Китай, бесспорно, имеет одну из самых быстрорастущих и продолжительно развивающихся экономик на планете. Его общий ВВП вырос в абсолютном выражении с 362 млрд юаней в 1978 году до 24,66 триллионов юаней в 2007 году, увеличившись более чем в 77 раз; ВВП в среднем на душу населения поднялся со 190 долларов США в 1978 году до почти 2500 долларов США в 2007 году по валютному курсу доллара США. ВВП в среднем на душу населения крупных городов восточного региона, таких как Шанхай, Пекин, Шэньчжэнь, Гуанчжоу и т. д., как правило, составляет от 7 500 до 10 000 долларов США.5 Если “высокий рост” определяется как среднегодовой темп роста ВВП более чем на 7%, то Китай продолжает расти высокими темпами уже более 30 лет. Несмотря на то, что в 2008 году экономика Китая столкнулась с большими трудностями, считается, что этот цикл высоких темпов роста продолжится.
Чудо экономического роста Китая признано во всем мире, но в то же время следует отметить, что за последние 30 лет он также стал одной из самых открытых культур в мире. На самом деле политика реформ и открытости, предложенная в 1978 году, была прежде всего серьезным идеологическим и культурным событием! С тех пор Китай превратился из закрытой страны, скованной плановой экономической системой, в одну из самых открытых наций и самую многочисленную “обучающуюся нацию” в мире. Уровень культурного потребления и культурного благосостояния китайцев поднялся как никогда ранее. Отслеживание и изучение развития китайской культуры на протяжении 30 лет всегда было главной задачей нашей исследовательской группы,6 но в данном докладе, ограниченном по объему, может быть рассмотрена только политика Китая в области культуры за 10 лет с начала века.
Так называемая “политика в области культуры” в большинстве случаев относится к “ценностям, принципам и стратегиям, на которые опирается социальное сообщество при решении культурных вопросов”.7 Субъектом политики может быть как правительство, так и политическая партия, другие общественные организации или даже частные коммерческие предприятия, вплоть до отдельной личности. Они часто придерживается такой “политики в области культуры де-факто” (de facto cultural policy) при решении вопросов культуры.8 Настоящий доклад уделяет основное внимание официальной политике в области культуры, заключающейся в использовании официальных текстов. В политической терминологии развитых стран “официальная политика в области культуры” часто упоминается как “общественная политика в области культуры” – слово “общественная” призвано подчеркнуть, что субъектом ее политики является современное правительство, представляющее общественные интересы за пределами партии.9 Такое толкование термина “общественный” не может быть полностью применено к развивающимся странам, таким как Китай. В китайском контексте правящая партия рассматривается как наиболее фундаментальный представитель общественных интересов, поэтому так называемая “официальная политика в области культуры” здесь отдает приоритет докладам предыдущих съездов Коммунистической партии Китая. Кроме того, в него также включены культурные аспекты предыдущих национальных пятилетних планов и доклады о работе предыдущих Всекитайских собраний народных представителей.10 На начальном этапе их внедрения эти документы часто еще не оформлены в виде конкретных законов и нормативных актов и не могут быть количественно выражены в четких расчетных показателях, но их можно рассматривать как “политику всех политик” (the policy of all policies) страны.
10 лет с начала века, которым посвящен этот доклад, были периодом быстрой корректировки политики в области культуры Китая. Так называемая “корректировка политики” здесь имеет два значения: первое – это изменение содержания конкретной политики в области культуры, то есть изменения политики, вносимые руководителями по культуре в конкретные проектные области, такие как образование, наука, литература и искусство, пресса и издательское дело, радио и телевидение, Интернет. библиотеки, музеи, индустрия культуры, охрана культурного наследия и т. д. Эти изменения включают в себя следующие вопросы: обеспечивается ли приоритетная политическая поддержка в смежных областях? Была ли изменена соответствующая доля или пропорция ассигнований? И так далее. Второе – это изменение концепции культуры, то есть путем сравнения культуры с другими областями развития, такими как экономика, общество и политика, определяется, как изменились культурные концепции в стране или культурное развитие, и как эти изменения проявились в национальной макростратегии. Как правило, изменения в культурных концепциях определяют масштаб или вектор изменений в содержании конкретной политики в области культуры, а изменения в конкретном содержании политики в области культуры отражают конкретные культурные концепции. На наш взгляд, в политике в области культуры Китая за 10 лет, прошедших с начала века, наибольшее внимание заслуживают прежде всего огромные изменения в культурных концепциях.
