Хайдарали Усманов
Первозданная сила. Слово магистра
Дур-Торанг
Столица Подгорного королевства, известная под древним именем Дур-Торанг, была величайшим творением гномьих мастеров, и вершиной искусства их народа. Этот город, скрытый в глубинах неприступных гор, был словно вырезан из сердца самой земли. Каждая улица… Каждый дворец… Каждый камень в нём ещё при закладке нёс на себе отпечаток опытных рук мастеров-гномов, что веками совершенствовали свои навыки в ремесле. Город Дур-Торанг возвышается внутри огромной каменной залы, потолок которой простирается так высоко, что теряется во тьме. Под этим невидимым сводом горят тысячи факелов и светящихся кристаллов, сияние которых преломляется в искусно огранённых драгоценных камнях, вкрапленных в стены и колонны. Эти камни сияют мягким, но ярким светом, что придаёт, и всегда придавало городу едва уловимое свечение, словно он сам является источником внутреннего тепла и жизни. Главные здания столицы поражают своим величием и изяществом. Дворцы и храмы, казалось, выплавлены из чистого серебра и золота, стены их покрыты тончайшей резьбой, где каждая деталь продумана до мельчайших подробностей. Образы древних королей, великих воинов и мудрейших ремесленников вырезаны в камне, навсегда запечатлённые в веках. Эти статуи возвышаются у входов в храмы и дворцы, словно бессмертные стражи, следящие за городом. В этом городе буквально повсюду можно встретить высокие колонны, увенчанные фигурами мифических созданий – орлов, медведей, драконов, каждого из которых гномы наделяли особой магической силой. На улицах Дур-Торанга звучат громкие голоса кузнецов, звон молотов по наковальням и жужжание старинных механизмов, приводимых в движение древними магическими плетениями. Здесь в каждом уголке можно увидеть мастерство, доведённое до совершенства.
Однако за всей этой красотой издревле скрывалась суровая мощь. Даже здесь, глубоко под землёй, город был окружён титаническими бастионами, что тянулись через скалы, будто сами горы поднялись, чтобы стать его защитой. Эти стены были высечены из самых твёрдых пород, а их углы – оточены с безупречной точностью. Над ними возвышаются дозорные башни, каждая из которых была оснащена массивными баллистами и артефактами, готовыми обратить в прах любого, кто осмелится угрожать Дур-Торангу. За бастионами можно было увидеть титанические ворота, покрытые древними рунами. Эти руны, вырезанные в железе и, по легендам, закалённые огнём драконов, служили не только защитой, но и ключом к магическим плетениям, что опутывали весь город. Каждое плетение было создано с осторожностью и силой. И всё потому, что оно удерживало Зло за пределами города, отражая атаки не только физические, но и магические. Против такого крепкого союза стали и магии даже самые могущественные враги казались бессильны. Именно поэтому Дур-Торанг был не просто городом гномов – он был символом их непоколебимой воли и мастерства, живым свидетельством их величия. Этот город стоял веками и будет стоять ещё столь же долго, пока его стены охраняют тайны Земли, а магические плетения, ткущиеся между его башен, не утратят своей силы.
Паутинная сеть улиц Дур-Торанга была шедевром архитектурной мысли гномов, выточенной из гранита и обсидиана с таким мастерством, что ни одна дорога не оказалась случайной или лишней. Город был спроектирован так, чтобы каждая улица вела к его сердцу, к главной площади, где возвышался королевский дворец. Эти дороги не были узкими и мрачными проходами – напротив, они представляли собой широкие проспекты, идеально выровненные, покрытые гладким камнем, выточенным и отполированным до блеска. Улицы пересекались под острыми углами, создавая чёткие и ясные линии, по которым легко было ориентироваться даже в этом каменном лабиринте. По бокам этих улиц располагались прекрасные здания, резные и украшенные орнаментами, что казались живыми под светом магических факелов. Мощные колонны поддерживали арки, под которыми прохаживались местные жители – солидные, серьёзные гномы в богатых одеяниях. Мастера, купцы и знатные горожане, казалось, были не просто прохожими, а живой частью этого великолепного города. Их лица были суровы и мудры, как и древние стены, что окружали их. Они несли свои тела с достоинством и почтением к своему древнему наследию, а их длинные бороды сплетались в сложные узлы, украшенные металлическими кольцами, что символизировали кланы и родословные.
Так же по улицам патрулировали стражники в тяжёлых доспехах, украшенных вычеканенными рунами. Но даже они выглядели бедно на фоне роскоши, которой выделялись доспехи редко появляющихся на улицах воинов из элитного подразделения сотни рыжебородых – гвардии короля Подгорного королевства. Вот те доспехи не были простым защитным снаряжением. Они являли собой истинное произведение искусства. Тяжёлые пластины брони, инкрустированные серебром и мифрилом, покрывали их тела с головы до ног. Шлемы, увенчанные гребнями из драконьих зубов, скрывали лица под масками с жуткими узорами, будто сами духи древних королей охраняли город. Стражники двигались с уверенностью, их шаги отдавались эхом по каменным улицам. Именно Рыжебородые были воплощением гномьей силы и дисциплины, всегда готовые защитить свой народ.
В самом сердце города лежала великая площадь, она простиралась на десятки шагов, окружённая колоннами и статуями. Здесь горожане собирались для праздников и важных событий, а также чтобы почтить память своих предков. В центре площади возвышался огромный монолит, вырезанный из цельного кристалла, сиявшего всеми цветами радуги. Он был символом нерушимой силы гномов, их стойкости перед лицом времени и врагов. Монолит отражал свет магических факелов и подземных кристаллов, заливая площадь мягким, спокойным светом. А на противоположном конце площади, на возвышении, располагался королевский дворец – истинное чудо гномьего зодчества, такое, что даже среди великолепия Дур-Торанга он выделялся своей грандиозностью. Дворец, словно вырезанный из единого куска камня, возвышался в высь своей мощью и величием. Его стены были покрыты древними рунами, высеченными на протяжении веков поколениями магов и мастеров. Высокие башни, увенчанные позолоченными шпилями, поднимались на фоне неба, казавшегося чёрным из-за высоты потолков горной залы. Эти башни были словно символы гордости гномов, их несклоненной головы перед любыми угрозами.
Главные ворота дворца, вырезанные из черного обсидиана и украшенные золотом и серебром, были такими огромными, что могли пропустить сразу десятки всадников, едущих в ряд. Они были укрыты магическими символами, что вспыхивали при малейшей угрозе. Внутри дворца, в его центральных залах, пол был покрыт плитами из драгоценных камней – рубинов, сапфиров и изумрудов, искрящихся под светом магических светильников. Каждый зал королевского дворца, каждая его комната были украшены древними артефактами, резьбой по камню и металлу, которые рассказывали о славных деяниях предков и великих сражениях прошлого. Даже воздух здесь казался насыщенным историей и силой. Дворец был не просто домом для короля – он был сердцем Подгорного народа, символом их власти, мудрости и нерушимой воли. А стражи, несущие службу у дворца, были одеты в доспехи из чистого мифрила, а их боевые топоры и молоты, украшенные рунами, сияли магической энергией. В их глазах не было ни капли страха, только железная преданность королю и народу.
Именно всё это и давало чётко понять тот факт, что город Дур-Торанг, вместе с этим королевским дворцом, был прямым воплощением силы и мастерства гномов. Олицетворением их древней культуры и традиций, передаваемых из поколения в поколение. И каждый камень, каждая улица, каждый житель этого города служили свидетельством этой непреклонной, вечной силы. А главный тронный зал дворца Подгорного королевства был истинным центром могущества и величия гномов, отражением их великой истории и мастерства. Это было место, где каждый камень, каждая деталь вела рассказ о славных победах, о мужестве и воле к жизни. Широкий, просторный зал простирался на десятки шагов вперёд, его стены и потолок поднимались настолько высоко, что казались недосягаемыми даже для самого высокого гнома. Но каждая часть этого зала дышала историей и красотой, передаваемой из поколения в поколение. Потолок этого величественного помещения был настоящим шедевром искусства – вырезанным, а затем расписанным вручную величайшими гномьими мастерами. На нём разворачивались сцены великих битв, мигов триумфа и героических свершений, которые прославляли гномов. Картины на потолке были выполнены с поразительной детализацией: здесь можно было увидеть легендарных королей, сражающихся с врагами в древних войнах, гномьих кузнецов, выковывающих оружие из магического металла в священных огнях, и сцены создания великих городов, таких как сам Дур-Торанг. Каждый фрагмент этой резьбы был словно оживший: в свете магических кристаллов, что освещали зал, казалось, что фигуры двигались, сверкая оружием и сияя доспехами, как в старинных легендах. Резные колонны, поддерживающие этот шедевр, были сделаны из розового мрамора, который гномы добывали в глубинах гор, доступных лишь им. Этот мрамор сиял мягким, тёплым светом, создавая иллюзию, будто колонны были созданы не руками мастеров, а самим сердцем земли. Каждая колонна была украшена витиеватой резьбой, изображающей сцены из гномьей жизни: ковка, охота, праздники, танцы. Резьба была настолько детализированной, что можно было различить даже мельчайшие элементы, например, лицо гнома или текстуру камня под его молотом.
Пол зала был покрыт плитами из обсидиана и чёрного мрамора, так сильно отполированными, что они отражали каждый светильник и каждый шаг, как тёмное озеро. Эти плиты лежали идеально ровно, их поверхность не имела ни одной царапины – как будто за века по ним не ступала ни одна нога. Пол дополняли узоры из тонких линий мифрила, вплетённых в камень, что создавали сложные геометрические рисунки и магические символы. Эти узоры несли в себе древнюю силу, которая защищала зал и поддерживала его магическое величие. А люстры, висящие под резным потолком, были подобны подвескам из звёздного света. Они были созданы из драгоценных кристаллов, висящих на золотых цепях, а их сияние разливалось по залу мягким светом, заполняя каждый угол. Эти кристаллы были так искусно огранены, что свет, проходящий сквозь них, преломлялся в миллионах оттенков, словно радуга танцевала по камням и мрамору. Люстры, несмотря на своё великолепие, не доминировали в пространстве зала, а лишь подчёркивали его атмосферу – они были созданы с такой точностью, что каждый луч света падал именно туда, куда было задумано мастерами. Огромные арочные окна, фактически вырезанные в монолитном камне, открывали вид на горные вершины, даже внутри горной крепости, благодаря магическим иллюзиям. Через эти окна в зал проникал свет факелов и магических кристаллов, установленных снаружи, что добавляло пространству ощущение глубины и пространства. Сам воздух в этом тронном зале казался насыщенным древней магией и величием. А величественный трон короля стоял на возвышении в дальнем конце зала, на массивной платформе из чёрного гранита, украшенной золотыми орнаментами. Сам трон был сделан из мифрила и обсидиана, инкрустированного сапфирами и изумрудами, переливавшимися под светом люстр. Спинка трона представляла собой огромное изображение королевского герба Подгорного народа – могучего медведя, держащего в лапах молот и щит. Вокруг трона находились небольшие статуи прошлых королей, каждый из которых был запечатлён в момент славы.
В этом тронном зале каждая деталь, каждая резная линия и каждый камень воспевали величие Подгорного народа. Это было место, где сливались история, магия и искусство, создавая пространство, которое несло в себе всю мощь и мудрость тысячелетней культуры гномов. И всё это великолепие тронного зала, со всем его сиянием и безмолвным величием, казалось, должно было успокаивать и внушать гордость. Но сейчас, прямо посреди этой роскоши, метался молодой гном, одетый в самые дорогие одеяния, что можно было найти в Подгорном королевстве. Его наряд блистал так ярко, что можно было подумать, будто звёзды спустились с небес и осели на его плечах. И уже только по тому, как при нём все присутствующие старательно склоняли свои головы, можно было понять то, кто именно это был. Тот самый король Подгорного народа… Тот, кто должен был одним своим видом внушать своим оппонентам трепет перед его величием…
Одежды молодого короля действительно были изготовлены из самых лучших тканей, сотканных в древних мастерских подземных кузнецов. На нём было одеяние глубокого синего цвета, прошитое тончайшими нитями мифрила, переливающимися в свете люстр. Его плащ был выполнен из плотной ткани алого оттенка, а края украшали узоры из мифриловых нитей, что образовывали древние символы и руны, призванные приносить удачу и защищать от бед. На его груди лежало массивное ожерелье из адамантита, сверкающего холодным светом. Кристаллы сапфиров, вкраплённые в ожерелье, словно пульсировали слабым внутренним светом, источая силу и магию. Вся эта роскошь только подчёркивала Величие и царственность его положения. Но самым заметным элементом в этом одеянии был пояс, который охватывал его талию. Этот пояс был настоящим произведением искусства: массивная золотая пряжка была инкрустирована огромными драгоценными камнями всех возможных видов – рубины, изумруды, топазы и алмазы искрились, будто сами огни света запечатлены в них. Золотые цепи, соединявшие драгоценные камни, были настолько тонко сплетены, что казалось, что пояс живёт своей жизнью, пульсируя и переливаясь на свету.
Но сама его внешность была не совсем обычна для гнома. Вместо длинной бороды, что считалась символом зрелости и мудрости среди его народа, молодой король носил короткую, аккуратно подстриженную бородку. Она была завита в идеальные завитки, каждая прядь была уложена с тщательной заботой, так что её форма выглядела безупречно. Его волосы, напротив, были длинными и гладкими, но заплетены в сотни мелких косичек, что создавали сложные узоры на его голове. Эти косички, аккуратно уложенные по кругам и спиралям, будто бы образовывали символы, древние знаки, известные лишь его предкам. В косички были вплетены тонкие серебряные цепочки, на которых висели крохотные драгоценные камни, добавляя ему царственного блеска.
Но, несмотря на его великолепие и царственный вид, именно на данный момент на лице молодого короля было явное выражение тревоги. Он нервно ходил взад и вперёд по залу, и его шаги гулко отдавались по отполированному полу этого огромного помещения. И хотя его лицо, ещё не закалённое годами правления, было юным и решительным, в его глазах читалась глубокая печаль. Брови его были нахмурены, а губы сжаты в строгую линию. Он сжимал руки в кулаки, явно борясь с внутренними терзаниями, и порой его взгляд поднимался к трону, будто тот был одновременно символом его власти и источником его беспокойства. Да… Это был очень молодой король, на плечи которого неожиданно свалилась тяжесть короны, и, несмотря на всю внешнюю роскошь и силу, видно было, что эта ноша отягощала его сердце.
Забин Двадцать Пятый (XXV) всё продолжал метаться по залу. Пока его лицо не запылало негодованием. В каждом его шаге уже ощущалась ярость. А каждый удар его ног о пол напоминал грохот молотов в кузнице. Рядом с ним неподвижно, словно какое-то неведомое изваяние, стоял его верный советник, седой гном с длинной бородой, скрученной в строгие кольца. Его лицо было морщинистым, но в глазах светилась мудрость веков. Он, казалось, не испытывал страха перед гневом молодого монарха, но его голос был напряжённым, когда он пытался убедить короля в здравом смысле.
– Милорд, я прошу вас выслушать меня, – говорил советник, стараясь быть спокойным. – Титан – не простой металл… Вроде тех, что мы добываем в наших шахтах. Его можно найти лишь в изделиях древних людей… Тех самых разумных, чьи города давно погребены в Мрачных землях. Это редчайший материал, и мы с трудом добываем его даже через столетия. Наши разведчики и охотники, что решаются отправиться в эти проклятые места, часто не возвращаются. Монстры, что обитают в тех краях, сильнее и опаснее всего, что мы встречали. И это, не считая магических аномалий, что искажают в той местности даже саму реальность. Так что, даже если там и удаётся найти хоть что-то из титана, то это уже само по себе великое достижение. Мало кто из смельчаков вообще возвращается оттуда живым.
Услышав эти слова, молодой король резко остановился и стремительно обернулся к советнику. Его глаза тут же зло сверкнули.
– Но разве это причина для того, чтобы мне, королю Подгорного народа, отказывали в таком малом подарке? – Возмутился он, и его голос задрожал от ярости. – Я не прошу невозможного! Я просто хочу полноценные тяжёлые доспехи из титана! Разве я так много требую? Я думал, что мои… Наши кланы оружейников – величайшие мастера Подгорного мира. Разве они не могут достать для меня этот проклятый металл?
В ответ на этот фактически яростный выкрик, старый советник короля сдержанно вздохнул, видимо уже и сам прекрасно понимая, что спор с упрямым молодым королём был бессмысленным. Но он всё же не сдавался.
– Милорд, – выждав нужную паузу в криках молодого гнома, сказал он терпеливо, – дело не в мастерстве оружейников. Они готовы выполнить любой ваш заказ, и вы это знаете. Но дело в том, что титан – это не тот материал, который можно найти на любом шагу. Люди, жившие в этом мире до нас, владели такими секретами обработки металлов, что до сих пор остаются загадкой даже для нас, гномов. И даже среди них титан был редкостью! И изделия из него – истинные реликвии. Достать его сейчас – значит рисковать жизнью каждого, кто осмелится отправиться в Мрачные земли.
Но так и не дослушав его Забин XXV резко перебил советника.
– Реликвии, говоришь? – Он скрестил руки на груди и снова устремил свой злой взгляд на советника. – А разве король не заслуживает реликвий? Я – правитель Подгорного королевства! Мне все должны приносить дары, достойные моей крови и статуса! И если для этого нужно послать ещё десяток разведчиков в те проклятые земли, то пусть так и будет!
Услышав подобное заявление, даже не подразумевающее другого решения, советник Диртин нахмурился, но сдержал своё раздражение. Он знал, что король был молод и не понимал всех опасностей, с которыми сталкиваются его подданные. Особенно там, куда тот так хотел их послать.
– Ваше Величество, – сказал он мягко, но настойчиво, – я умоляю вас пересмотреть своё требование. Все те гномы, которых вы сейчас хотите отправить на поиски титана, – это лучшие из наших воинов и разведчиков. Мы не можем позволить себе терять их ради простого желания. Каждый поход в Мрачные земли – это игра со смертью, и мы не знаем, что может произойти в следующий раз. В последний раз, когда наши разведчики отправились туда, мы потеряли половину группы, и вы знаете, какие чудовищные угрозы там скрываются. Даже маги не могут предсказать, какие аномалии и существа они встретят.
В этот раз молодой король нахмурился ещё сильнее и поднял руку, заставив старого советника замолчать.
– Я не желаю слышать оправданий! – Разъярённо рявкнул он. – Это неслыханно, чтобы королю отказывали в такой простой вещи! Что такое титан по сравнению с древними артефактами наших предков? Мы – гномы! Мы сильнее всех! И я хочу доспехи из титана! Пусть ищут! Пусть умирают, если надо, но они принесут мне этот металл. Я не буду ждать!
Советник тяжело вздохнул, опустив голову. Он знал, что король был полон амбиций и молодых иллюзий, но его упрямство могло дорого стоить королевству.
– Как пожелаете, Ваше Величество, – тихо сказал он, кланяясь. – Я передам ваше требование кланам. Но позвольте мне лишь одно: подумайте о тех жизнях, которые будут потеряны ради этого каприза. Титан не стоит того, чтобы ваши воины гибли в бесплодных попытках.
Но молодой король, уже явно не желая более слушать доводы, повернулся к трону и снова принялся расхаживать по залу, явно поглощённый своими мыслями. И уже никак не сдерживая свой гнев, Забин XXV яростно взмахнул рукой, указывая советнику на двери. Голос его, резкий и нетерпеливый, раскатился по залу.
– Иди! Я больше не хочу слышать твоих оправданий! – Уже отворачиваясь от старого гнома, выкрикнул он. – Иди и сделай так, чтобы мне был принесён титан, иначе ты сам пойдёшь в Мрачные земли!
Советник Диртин, вежливо поклонившись, быстро покинул тронный зал. А молодой король, оставаясь один, сделал несколько глубоких вдохов, пытаясь унять бушующую внутри ярость. Не желая больше быть в окружении этого великолепного, но теперь раздражающего пространства, он направился в Зал успокоения – место, где он мог найти покой и баланс среди величайших сокровищ своего народа. Этот самый Зал успокоения находился глубоко в сердце дворца, защищённый множеством магических печатей и стражами, которым было доверено охранять ценнейшие реликвии королевства. Это была королевская сокровищница, наполненная древними артефактами, накопленными его предками на протяжении веков. Но для молодого короля этот зал был не просто сокровищницей – это было место, где он мог позволить себе забыть на время о своих обязанностях и погрузиться в мир чистой красоты и могущества, окружённый великолепными изделиями мастеров своего народа. И как только двери сокровищницы раскрылись, молодой король был встречен блеском золота, мифрила и драгоценных камней. Сразу перед ним возвышались доспехи, выставленные на специальных подставках, каждая из которых была произведением искусства и мастерства. Эти доспехи не были просто защитной одеждой – они были символами власти, силы и гениальности гномьих кузнецов.
И первыми в глаза бросались доспехи из мифрила. Этот материал, лёгкий, как перо, но прочный, как скала, сиял мягким голубоватым светом. Латные пластины были так тонко выточены, что на первый взгляд казались хрупкими, но каждый гном знал, что мифрил был крепче любой стали. Нагрудник этих доспехов был инкрустирован серебряными узорами, изображающими древние символы защиты, а на наплечниках были выгравированы сцены из гномьих мифов – героические воины, сражающиеся с драконами и монстрами древних времён. Даже в тусклом свете сокровищницы эти доспехи мерцали, как звёзды в ночи.
Рядом с ними стояли доспехи из адамантита – тяжёлые и внушительные. Их тёмные, почти чёрные пластины были покрыты тонким слоем серебра, и каждая пластина была украшена искусными резными рисунками, которые напоминали о ледяных пустынях северных земель, где был найден этот металл. Адамантит был известен своей способностью противостоять даже магическим атакам, и эти доспехи были созданы для воинов, которые вступали в битвы против врагов, владеющих заклинаниями. Их массивные наплечники и широкий шлем выглядели угрожающе, как будто обладали своей собственной мощью.
Но самым редким из всех был доспех из орихалка – таинственного, магического металла, о котором ходило множество легенд. Его пластины были отлиты в тёплых золотисто-зелёных оттенках и отливали, как поверхность моря под лучами заката. Эти доспехи были лёгкими, почти невесомыми на вид, но их магические свойства делали их одним из самых мощных защитных одеяний, когда-либо созданных. Орихалк взаимодействовал с магией самого владельца, усиливая его способности и создавая защитное поле, которое могло отразить почти любое нападение. Король всегда восхищался этим доспехом, поражаясь тому, как металл, казалось, жил собственной жизнью, перетекая под взглядом, словно вода.
Забин XXV окинул взглядом всю эту коллекцию и сразу же почувствовал внутри своей души лёгкое и весьма своеобразное удовлетворение. Но это удовлетворение мгновенно сменилось волной раздражения. Здесь, в этой величественной коллекции, не хватало самого важного – доспехов из титана. Доспехов, которые, по его мнению, символизировали бы абсолютную мощь и власть. Так как именно титан сейчас был для него чем-то большим, чем просто редким металлом. Он стал символом его желаний и амбиций – предметом, который должен был доказать его величие как короля. Именно поэтому он подошёл к одному из пустующих постаментов и медленно провёл рукой по гладкому камню. Это место, как он представлял, должно было быть занято титановой бронёй. В его воображении она была тёмной, с матовым блеском, тяжёлой, как сама земля, и прочной, как горы, среди которых он правил. Эта броня была бы величайшим из всех его сокровищ. Он уже слишком явно и часто представлял себе то, как она будет сиять под светом люстр, как её вес будет ощущаться на его теле, даря уверенность в своей неуязвимости.
“Почему? – Уже привычно подумал молодой король, сжимая кулаки. – Почему я, король Могущественного Подгорного королевства, до сих пор не обладаю этим легендарным доспехом?”
Раздражение снова начало подниматься в его груди. Так как теперь даже в этом святилище великолепия он не мог найти покоя. Мечты о титановой броне не давали ему покоя, они росли в его сознании, превращаясь в навязчивую идею. И всё именно потому, что молодой король стоял среди своих сокровищ, окружённый бесценными реликвиями, но ни одно из них не могло заменить ему того, что он так страстно желал – доспехи из титана. И сейчас Забин XXV стоял перед пустующим постаментом, погружённый в свои мысли. Его воображение рисовало ему образ тех доспехов, которые он так страстно желал. Эти доспехи не были простыми латами – они были воплощением его амбиций, символом силы и власти, что он хотел утвердить как наследие своего правления.
Он представлял себе их внешний вид. Доспехи из титана должны были быть тёмными, с матовым металлическим блеском, словно тьма самой земли окутывала их. Хотя сам этот металл был знаменит тем, что обычно отличается достаточно светлым цветом. Но эти доспехи казались бы почти чёрными, но при свете факелов и магических огней на их поверхности проступали бы глубокие серебристые и сероватые переливы. Этот эффект создавался бы благодаря особому процессу полировки, придавая доспехам вид, будто их выковали из самой сердцевины гор. Король видел в своём воображении, как броня переливается в свете факелов, будто улавливая свет и поглощая его, как бездна.
Нагрудник у такого набора доспехов был бы массивным и широким, с идеально гладкими пластинами, на которых почти не было бы швов. В центре, на груди, располагался бы символ его королевства – выгравированный щит с молотом и горным венцом, обрамлённый руническими надписями. Эти руны были древними и сложными, они таили в себе магическую силу, которую гномы вкладывали в свои самые священные изделия. В своих мечтах молодой король видел, как эти руны светятся мягким синим светом, когда их активируют магические плетения, встроенные в доспехи. Каждая руна имела своё значение – одни защищали владельца от смертельных ударов, другие усиливали его боевые навыки, третьи могли отражать магические атаки врагов.
На наплечниках доспехов король представлял себе драгоценные камни, вкраплённые в металл, словно звёзды на тёмном небе. Это были бы не просто украшения – каждый камень имел бы свою цель. В одном наплечнике был бы инкрустирован огромный сапфир, который усиливал бы защиту владельца, укрепляя его магическое поле. В другом – рубин, пылающий внутренним огнём, который мог бы пробудить скрытые силы, защищающие его от магического огня и любого пламени, способного разрушить других.
Пояс на доспехах должен был быть массивным, украшенным золотом и мифрилом, с вытесанными древними символами силы и богатства. В его центре сиял бы алмаз чистейшей воды, сверкающий ярче всех остальных камней. Этот алмаз был бы сердцем магической защиты доспехов, источником силы, который питал бы все остальные чары. Он усиливал бы все защитные заклинания, вплетённые в металл, и создавал бы вокруг короля невидимую броню, через которую не мог бы пройти ни меч, ни стрела, ни заклинание, ни какое-то мощное плетение стихийной магии.
Также король всего народа гномов ясно представлял себе то, как руны по всей поверхности доспехов могли бы оживать, становясь видимыми только в момент опасности. Они бы вспыхивали ярким синим или зелёным светом, как огни древних звёзд, и магическое поле, исходящее от них, обволакивало бы короля, отражая любые удары и заклинания. Даже самый сильный враг не смог бы пробить эту защиту.
Шлем в таком наборе, по его замыслу, был бы словно венец на его доспехах. Он должен был быть массивным, с мощными роговыми изгибами на боках, что поднимались вверх, как будто они прорезывали саму тьму. Лицо короля было бы скрыто за прочным забралом, на котором были бы выгравированы руны света, дарующие его владельцу способность видеть даже в кромешной тьме. А в центре шлема сиял бы редчайший камень – звёздный сапфир, который напоминал бы о власти короля над всеми стихиями, давая ему не только силу, но и мудрость.
В его мечтах эти доспехи были не просто защитой – они были символом его величия и непобедимости. С ними на себе он чувствовал бы себя воплощением древних богов, могущим повелевать землёй и небесами. Он представлял, как эти доспехи сияли бы на нём во время битвы, как враги падали бы ниц при одном их виде. Титановые доспехи были бы не просто оружием – они стали бы символом нового века гномов, эпохи его правления, эпохи могущества и славы. И каждая деталь этих доспехов – от рунических узоров до магических плетений – была воплощением гномьего мастерства, но главное, они бы воспевали величие их хозяина…
………
Советник Диртин, выйдя из тронного зала, не сдержал тяжёлого вздоха. Слова молодого короля всё ещё эхом отдавались в его сознании, вызывая раздражение и горечь. Как мог он, верный слуга короны, столько лет преданно служивший и советовавший монархам, оказаться униженным перед лицом молодого и безрассудного короля? Мечты и капризы короля росли, как снежный ком, и теперь требовали чего-то такого, что было почти невозможно достать – доспехи из титана. А его, советника, бросили под гнев монарха за то, что древний металл не был представлен, словно это было нечто тривиальное, вроде пары сапог. И именно поэтому, едва ступив за массивные двери тронного зала, старый советник тут же принял решение. Он не будет терпеть это унижение в одиночку. Так что, вызвав одного из слуг, он коротко приказал:
– Собери всех глав кланов оружейников в зале Совета. – Внимательно посмотрел он в глаза этого молодого и весьма услужливого гнома. – Немедленно.
