Григорий Андреевич Неделько
Пределы

Глава 2. Мирской

Приказ выехать на место пришёл, когда я сидел в комнате отдыха и смотрел по визору лёгкую атлетику. Вечер уже наступил и становился от минуты всё темнее и темнее. И тут: убийство на Никольской, срочно отрядить свободную машину! Выбор у начальства пал на нас с Коляном. Молчаливый серьёзный мужик с ёжиком рыжих волос два года числился моим напарником. С грустью выключив спорт, я сел в труповозку. Колян – за руль, и мы отправились по адресу.

Неторопливо – в основном, из-за габаритов труповозки – пробирались между автомобилями. Колян слушал радио, какую-то блатную волну. Я рассуждал, отчего такая спешка. «Срочно отрядить!..» Хм, да куда денется труп?

Ответ получил чуть позже, неожиданный, наверное, и для тех, кто отдавал приказы. Но вначале мы припарковались и выбрались наружу. Завершались положенные по закону восемь рабочих часов.

Никольская протянулась от шоссе до Кремля, пустая и бесшумная. Реконструкцией занялись недавно. Обычно же улица полнилась людьми, и неудивительно: по бокам выстроились многочисленные торговые центры, магазины, аптеки. Кран высился жёлтой громадой ближе к Кремлю. Здания демонстрировали перепачканные в пыли и каменной крошке фасады. Были натянуты красно-белые ленты; стояли деревянные заграждения. На табличке значилась дата окончания ремонта – III квартал 2115 года. Но сколько он продлится на самом деле, не знал никто. Даже ремонтники и их начальство.

Лежавший навзничь, на тротуаре, труп заметили собиравшиеся домой строители. Первым у тела оказался Колян; я взял из кузова носилки и присоединился к коллеге. Лицо напарника хранило странно-задумчивое выражение. Я поинтересовался было, в чём дело, но Колян опередил меня, кивнул на мертвеца.

– Гляди, – говорит, – какие клыки.

Я посмотрел, однако не сразу понял, о чём речь. Потом дошло: у трупов людей не бывает клыков. Ни их, ни крыльев, ни хвоста, ни других атрибутов потусторонних. Если, конечно, дело не в генетической мутации. А у этого холодка – как их называем мы, извозчики, – из-под верхней губы выпирали мощные и будто заточенные клыки. Именно они, а не просто гипертрофированные человеческие зубы. Соединение произошло годы назад, и самый отсталый школьник сумеет отличить запредельное существо от нашего с вами брата человека. Правда, встреча с обитателями предела-минуса обыкновенно заканчивалась чьей-нибудь смертью, чаще – гомо сапиенса. Всяких чудовищ меньше, и всё равно, они сильнее.

«Мало нам уродов с Земли, – проскользнула саркастическая мысль. – Состав пополнили гадёныши из сверхъестественного мира».

Одни потутики маскировались, вторые вселялись, третьи не меняли облика, четвёртые создавали иллюзии или копии… Вариантов – масса. Но вы бы никогда не встретили обитателя минуса в будний день на освещённой улице. Они крались и прятались. А перед нами, между тем, лежал мёртвый дух. Мёртвая и почему-то не развоплотившаяся после смерти душа-хищник. Или не развеявшаяся. Не столь важно – главное, дух лежал и ни исчезать, ни меняться не собирался.

Я присел, потрогал пальцем клыки – одно из оружий тварей, когда они живут внутри захваченного тела. Пьют кровь и кусаются будь здоров; впиваясь в плоть, вырывают куски мяса. Подвигал зубы-иглы, подёргал. Настоящие. А то, знаете ли, с пришествием запредельщиков чего только ни началось: и программы о «наших соседях оборотнях с лешими», и тематические викторины, и карнавалы, и квесты, и, чтоб их, организации вроде «Свободного духа»! Ни хрена не разбираются в друзьях и врагах, а туда же, протестовать, защищать. И ведь им даже выделяют дотации, этим дуракам и лентяям. Почему не нам? Почему не действительно полезным работникам: труповозам, Потусторонней полиции, парапсихологам?..

Дух не шевелился, лежал себе и лежал.

Я повернулся к Коляну и пожал плечами, дескать, фиг его знает, почему тварюга сохранила форму. Колян махнул рукой: давай грузить! Отстегнув ремни на носилках, я нагнулся и вместе с напарником ухватил тело. Мы приподняли мёртвого, потащили.

Тут-то всё и случилось. Я и отреагировать не успел – просто не ухватил происходящего. А когда дошло, было поздно.

Что-то промелькнуло перед глазами. Машинально повернул голову.

– Видел? – спрашиваю.

– Чего?

– Не знаю. Кажется, что-то белёсое.

– Призрак?

– Скорее, дух.

– Погоди.

На сей раз угадывать нечего, и мы с Коляном остановились. Наши взгляды были устремлены на тело, погружённое на носилки. Неведомо куда пропали клыки. Тело исхудало до невозможности, а кожа трупа приобрела зеленоватый оттенок. Я немедленно пожалел, что у меня нет с собой энергетика: новейшее оружие, умеющее и поглощать энергию, и стрелять ей, выдают лишь потусторонним полицейским и охранникам «звёзд». Йэф тоже подойдёт. Но мы рядовые труповозчики; наша работа скучна, однообразна и неопасна. По крайней мере, считается таковой.

Где-то рядом витал злой дух, вселившийся в человека, вероятно, когда тот ещё был жив. В противном случае, терялся смысл: у мёртвого энергию не выпить, а запредельные мрази питались именно ею. Подвижное тело дух получит, но смысл?

Первым спохватился Колян.

– Двигаем к машине. Быстро!

Не успели: подле меня свалился мёртвый голубь. Тотчас возникла догадка, и по лицу Кольки стало ясно, что у него тоже. Дух спрятался в тельце птицы – теперь же он наверняка на свободе!

Удар пришёлся Коляну в грудь. Неожиданность, инерция, энергетический всплеск и перехват контроля над телом – всё это откинуло мужика назад. Носилки повалились, труп перевернулся. Сверху приземлился Колька. Ручки носилок больно ударили в живот. Я согнулся пополам, отступил, но устоял на ногах.

Зарычав, Колян поднялся с земли. Его глаза, направленные на меня, потеряли осмысленность – он будто глядел внутрь самого себя. Я отступил на шаг, два, три… Можно не продолжать, я понятливый. Колян приоткрыл рот, демонстрируя обновлённую челюсть, усеянную двумя рядами белых «иголочек». Сверху и снизу выпирало по два больших клыка.

Сбивчиво дыша, я продолжал двигаться спиной вперёд.

Колян, принявший в себя неупокоенного духа, оставался неподвижен.

Вот же чёрт! Если не везёт, то не везёт! А сегодня не тринадцатое число? Нет, не тринадцатое, но ситуации это не меняло. Я находился один на один с хищником из потустороннего мира, и ни оружия, ни подмоги, ни возможности сбежать.

Обращённый напарник, чуть согнув ноги в коленях, качнулся вверх-вниз. Пружинил. Я догадался, что последует дальше, и замер. А «Колян» – прыгнул. Он взлетел на полметра вверх и плюс к тому преодолел разделявшие нас пять-шесть метров. Я рванул влево, умудрившись проскочить прямо под ним. Пока враг разворачивался, я припустил к труповозке.

Краем зрения заметил, что переселившийся поменял тактику: он бежал, покрывая за раз два моих шага. И настиг меня у дверей кузова. Я ударил одной рукой, затем замолотил другой; подключил ноги. Преследователю это было, в прямейшем смысле, как мёртвому припарка, но вырваться удалось. В когтистых лапах подконтрольного – обрывок моей спецодежды, а я сделал последний рывок, к дверям.

Почти сел в кабину, когда обращённый попытался вцепиться клыками мне в ногу. Потусторонний сохранил достаточно энергии, чтобы вселиться в два-три тела и совершить марш-бросок, однако силы таяли. Он не дотянулся до ноги, и я с радостью, приложив все имеющиеся силы, пнул зубастого в физиономию. Тело духа отбросило, оно плюхнулось пятой точкой на асфальт. Всё это было бы так смешно…

Я рванулся и оказался на месте водителя. Захлопнул дверь и принялся с усилием тянуть её на себя, потому что исчадие минуса дёргало за ручку с той стороны. Ударив по кнопке, я активировал замок, а после, повернувшись, запер и вторую дверь. Переводя дыхание и приходя в себя, смотрел, как одержимый бросается на труповозку, скребёт когтями по стеклу, бьёт по нему кулаками и злобно щерит пасть. Не выйдет, родной: стекло укреплённое.

Что дальше? Моё внимание привлёк переговорник. Точно!

Я связался с ПП и в паре слов, не очень связно, поскольку не до конца оклемался, описал ситуацию. Пусть разбираются, вообще-то это их дело.

Исходящая яростью вражина метнулась к бамперу, забралась на капот и, гримасничая, заколотила по стеклу. Как бы не так. Не желая ждать и доверившись интуиции, завёл машину, нажал на газ. И – резко на тормоз. Перпендикулярно – шоссе; ни за что не державшаяся, сконцентрировавшаяся только на мне фигура вылетела вперёд. Хорошо, что духи, приобретая обличье, на первых порах иногда не справляются с эмоциями. Я дал задний ход.

Намерению атакующего вновь прыгнуть помешало разогнавшееся по проезжей части «вольво». Легковушка с громким «бух!» сбила неупокоенного духа и, потеряв контроль, начала тормозить. Вот она замерла, по-прежнему оставаясь на своей половине, и, слава богу, авто за ней тоже – обошлось без аварии. А проголодавшееся чудище валялось на асфальте, со сломанными костями; сучило конечностями и подёргивало головой. Потом голова ударилась о дорожное покрытие, и тело замерло.

Наверное, водителю «вольво» фигура показалась человеческой, раз он поспешил к сбитому.

Я разблокировал дверь и, выглянув наружу, крикнул:

– Это одержимый!

Водитель повернулся ко мне, видимо, желая что-то прокричать в ответ.

Что – я не услышал. Молочно-белая субстанция вторично ворвалась в поле зрения. Меня будто бы с силой двинули в грудь. Я вжался в кресло; мышцы сковало. Перед глазами вспыхнуло, померкло…

И я потерял сознание.

– Ау, очнись. Да вставай же, герой! Ты жив и даже здоров.

В ноздри ударил бескомпромиссный запах. Так, ни с чем и ни с кем не считаясь, пахнет только нашатырь.

Проморгавшись, я открыл глаза. Понадобилось некоторое время, чтобы полностью сфокусировать взгляд. Перед собой увидел человека в форме. Поводил взором. Нашивки ПП. Приехали-таки.

– Где… я?

– Всё там же, на Никольской.

– Колька?

– Напарник твой? После развоплощения он, увы…

«Потерял слишком много энергии либо сердце не выдержало грубого освобождения, – понял я. – Либо и то, и то. Да какая, к чёрту, разница!»

В груди болезненно засаднило. Я ничего не ответил.

– Ну, приходи в себя и можешь ехать домой, отдыхать, – напутствовал полицейский. – А всем займёмся мы.

– Отчего… он умер? – спрашиваю. – Тот, второй.

– Высосали энергию.

Жадный же гад мне попался.

– Доктор не нужен?

– Обойдусь.

– Ясно. Ну бывай.

Полицейский отошёл к приехавшим, которые колдовали над двумя телами и разговаривали со свидетелями.

Чтобы окончательно прийти в себя, понадобилось с четверть часа. Мотор труповозки не работал: его заглушил турботаймер. Я снова включил зажигание; повернул в сторону части. Отдам машину и наконец свалю домой. Дьявольски устал. А сердце к тому же жгли боль и обида за Коляна…

Дома погрел бефстроганов с гречкой и налил в высокий пузатый бокал пива. Не успел сесть за стол – позвонили с работы, разрешили денёк отдохнуть. Я сказал «спасибо» и положил трубку. Затем включил визор и подкрепился нехитрой, но вкусной едой. По Первому шли новости, которые смотрел вполглаза и слушал вполуха, размышляя, чем бы заняться завтра. Закончив с трапезой, положил грязную посуду в раковину, залил и завалился спать.

Спалось тревожно, сон вышел рваным. В голове после случившегося вертелась всякая галиматья. Посреди ночи разбудил голос в сновидении, говоривший о чём-то непонятном. Открыв глаза и осознав, что я по-прежнему в своей квартире, выругался, перевернулся набок и снова захрапел.

Минули часы, беспокойные, но не заставившие в волнении вскочить. А когда я продрал глаза, уверенный, что выспался и что могу сколько угодно времени валяться в кровати, меня ждал сюрприз. Огромный и совершенно внезапный.

Я лежал на каменных плитах неизвестной московской улицы, под голубым небом, под белыми облаками, одетый для прогулки. Не стоит и говорить, насколько это удивило.

Прохожий обогнул моё распростёртое тело и что-то проворчал под нос: наверное, принял за бомжа. Свернув на боковую тропинку, он потерялся между домами.

Встав на ноги и осмотревшись, я пришёл к выводу, что не знаю, где нахожусь. То ли переулок, то ли узкая улочка. С одного края дорожка упиралась в тупик, с другого – в автомобильную дорогу с двумя полосами. Проехало влево и вправо несколько машин. Недолго думая – действительно, выбор невелик, – направился в их сторону.

Внезапно нахлынув, мной овладело странное чувство. Будто бы кому-то ХОЧЕТСЯ, чтобы я шёл, куда иду. Некое ощущение подконтрольности, не довлеющее, но и не легковесное. Что за?.. Я ни с того ни с сего стал лунатиком?! Остановившись, прислушался к тому, что творится внутри тела и души. Чувство не ослабевало; наоборот, с каждой прошедшей секундой усиливалось. Я ЧЁТКО СОЗНАВАЛ, что меня убеждают не сворачивать.

Появилась идея – сделать наперекор обнаглевшему гласу интуиции. Или то был вовсе не он? Вне всякого сомнения, эмоции, бушевавшие во мне, не объяснялись простыми словами. Это не рядовой случай. Душевная и физическая травма тоже ни при чём. Для такого рода безумия – слишком быстро возникшие и чересчур споро развивающиеся симптомы. Да и не псих я, кто угодно подтвердит – вплоть до медиков, проводивших соответствующий тест, когда устраивался в труповозку.

Кто-то не в голове, пожалуй, а во всём теле без устали гнал меня вперёд. Ну что ж…

Я покрыл оставшиеся метры и, выглянув из-за угла, повертел головой. Асфальтовый ручеёк тротуар тёк налево, через мост, к жилым домам; и направо – к кварталу фабрик и заводов. Куда идём дальше? Так я обратился к обострившемуся и видоизменившемуся чутью. Легче воспринимать необъяснимую ситуацию, дав ей любое, хоть мало-мальски возможное толкование. «Голос» потянул в правую сторону. Хорошо…

Нахлынуло волнение, стоило задуматься о том, что бредУ, не разбирая пути и полагаясь неизвестно на какие силы. Замедлил шаг, подышал глубже, загнал страх обратно в норку. В данный момент он – исключительно разрушительная вещь. Хочу выяснить, что дальше, придётся рисковать.

Десятка три шагов, и загадочный провожатый в голове принудил замереть. Потом же, действуя на грани автоматизма, я взялся ощупывать пространство. С чего, интересно знать, ты взял, что тут проём?! – запротестовал природный внутренний голос. Глас номер два, обретённый буквально только что, не отозвался. Да и ни к чему, ведь мои руки нащупали-таки прохладную область проёма.

– Вот же!.. – Вокруг ни души, и я, никого не стесняясь, смачно выругался.

Я вспомнил технику, которой обучают в школе, в начальных классах. Надавив на закрытый ход ТУДА, я, не ослабляя контакта, провёл по невидимому порталу ладонями. Незаметно, в секунду, распахнулась тёмная дыра. Чёрт! Что я делаю?! Может, мне ещё и внутрь заглянуть? На грань… или того хуже… Голос номер два подтвердил догадку. Передумывать поздно. Опять ругнувшись, я нырнул в проём, словно в омут.

И вынырнул из точно такого же, расписанного мраком кругляша на грани. Длинная тропка уводила в густой туман и полнейшую черноту. С обеих боков дорожку сдавливали «края» миров. Справа – напоминавший отражение в луже «край» Земли, предела-плюса. Слева – подёрнутый мелкой рябью ночной, сверхъестественный, магический предел-минус. Только не к потутикам! Чёрт с ним, с любопытством. И с таинственным голосом. По доброй воле к упырям, ведьмам и гидрам не сунусь.

В считаных шагах от проёма, который привёл меня сюда, висел его побратим. Послушавшись подсказки, я подошёл к новому разрыву и застыл в ожидании. Что здесь забыл? Какого дьявола жду? В жизни не лазал по проёмам, не исследовал грань… ну, если не считать единичных случаев, когда был глупым и везде сующим нос подростком. А повзрослев, более не испытывал судьбу, памятуя, кто живёт в туманном царстве тьмы. Но то – по доброй воле и собственному хотению. Надеюсь, меня не погонят в обиталище сверхъестественных…

Не успела оформиться эта пугающая мысль – из проёма, ко мне навстречу, шагнуло здоровенное существо. Под два метра, покрытое жёсткими короткими тёмно-коричневыми волосами, с глазами-блюдцами и собачьей пастью, оно нисколько не походило на человека. Оборотень, что ли?! И стоит впритык ко мне! Зарождалась паника. Бежать? Спасаться? Что, если в меня вселился злой дух и обманом завёл на свою вотчину? Любопытное предположение… и, скорее всего, верное. Жаль, родилось поздновато.

Не дав спастись бегством, пришелец, которого я про себя назвал оборотнем, взял за руку. Я не сопротивлялся; затаил дыхание, рассчитывая непонятно на что. Оборотень поднял мою руку с раскрытой ладонью. Теперь я увидел, что во второй лапище «минус» сжимает какой-то предмет. Опустив его мне на ладонь и сжав мои пальцы, оборотень всё так же беззвучно нырнул назад в проём.

Я стоял, ошеломлённый, сбитый с толку. Пришлый не возвращался, и я перевёл дух. Ничего себе! Не надо больше таких неожиданностей! – обратился мысленно к кому-то – наверное, к гласу-проводнику. Наконец, придя в себя, поднёс к глазам кулак и раскрыл его. На ладони лежал маленький чёрный шарик, по форме – планета с кольцом вокруг неё. Что это?

Но тут советчик потянул к порталу, откуда я вынырнул. С великой радостью послушался его.

Когда очутился на матушке Земле, новые ощущения стремительно стихли. Отлично, привели к чёрту на кулички и бросили! Похлопал по карман: деньги вроде на месте. Проверил – одну поездку на такси осилю.

Я сунул шарик в карман. Встал у дороги и простёр руку с оттопыренным большим пальцем.

Ждал недолго: минут через десять затормозило жёлтое авто с чёрными шашечками. Плюхнувшись на заднее сиденье, назвал адрес, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Предстояло не только прийти в чувство после пережитого, но и понять – а что именно со мной случилось?

Дом, манивший тишиной и спокойствием, знакомостью и визором, не дал передышки. Не успел я переступить порог, как раздался фонный звонок. Беру трубку стационарного устройства связи.

– Алло?

– Кир! – чуть ли не крикнул в трубку Ивашка, парень из нашей бригады. – Куда пропал?!

Попытался осмыслить услышанное.

– Я? Да никуда вообще-то.

– А почему тогда не на работе?

Тем более, странно.

– Так дали же выходной.

– На вчера.

– Ну, ведь…

Э, нет. Стоп.

– В смысле, «на вчера»?

– Ты что, пьян? Или головой ударился, когда с тем трупаком бился? Жанна Егоровна тебя обыскалась!

Ещё лучше: меня требует начальство, а я и не в курсе.

– Хочешь сказать?..

– Что тебе сегодня надо было выйти! Ради бога, Мирской, не пугай.

Я не знал, что ответить. Собрал мысли в кучу.

– Так мне, это… выходить? – Положение не поддавалось обычному анализу.

– Да сиди уж, пей… или чем ты там занимаешься. Егоровна разрешила. Но завтра выходи. И не забудь перед начальницей отчитаться.

В этом прослеживался смысл: Егоровна – баба жёсткая и требовательная. Не всякая дама потянула бы профессию главы труповозов – в первую очередь, морально, не говоря уж о пристрастиях.

– Понял. Завтра как штык.

– Отчитаться не забудь! А то если заподозрит… – Ивашка не закончил фразы, но в том и не было необходимости.

Мы попрощались, и я положил трубку. Весёлый же выдался денёк. Завтрашний тоже обещает события. Надеюсь, удастся умаслить Егоровну и убедить в своей невиновности.

Глава 3. Ковалёв

Я курил на улице, у входа в участок. Проносились по дороге автомобили; я меланхолично за ними наблюдал.

Тут подошла Женька. Старлей, не хухры-мухры.

– Чего грустишь, Ковалёв?

– Прощаюсь со спокойной жизнью.

Она хмыкнула.

– Готовишься обелять чью-то там дочку?

Я скосил на неё глаза. Вообще посмотреть было на что: и грудь, и глаза, и губы – всё при даме. И неглупа, пускай и блондинка.

– Люблю нашу работу, – заявляю. – Здесь у каждого есть личное пространство и нерушимое право на частную жизнью.

– Да брось. Неужто сам не догадывался, к чему придёт?

– Честно? Нет.

– Теряешь хватку. Стареешь?

От сигареты остался один фильтр. Я бросил его в урну и выдохнул облачко дыма.

– Чего пристаёшь, Жень? Пошли лучше на свидание.

– Если только в «Прагу».

– На мою-то зарплату? Я и «Макдак» не потяну.

– Не прибедняйся.

– Да правда, посидим у меня дома, потянем винца. Поболтаем.

– Я подумаю, – озорно сверкая глазками, пообещала Женька.

– Врёшь ты всё.

– Конечно.

Я взял её под локоток.

– Как вы обращаетесь со старшим по званию, лейтенант? – пошутила Женька.

Покачал головой.

– Не до юмора мне. Надо виновного искать, а где и по какому поводу – попробуй разберись. Есть идеи?

– Есть, – внезапно ответила Женька. – Если пообещаешь мне «Прагу» в ближайшие дни, поделюсь.

– Пообещать-то могу…

– Ох. В общем, слушай. Ребята из моего отдела знакомы с семьями убитых. В курилке завязывались разговоры о девочке. Она из благообразной семьи. С окружением тоже ничего таким. Это же касается и парня…

– Догадывался. Будь всё по-другому, Палыч не поручил бы расследование мне – сам бы послал куда надо к кому надо наряд.

– Эй! Подумай же головой. Или ты только с вампирами способен драться?

– Спасибо, кстати, за сочувствие.

– Что, бок побаливает?

– Побаливает. Короче, нужно искать ниточки вне обеих семей.

– Полагаю, да.

– Не сказать, чтоб стало проще.

– Ищи, Ковалёв. Кто ищет, тот всегда найдёт.

– Да-да.

Женька ткнула меня в бок.

– Поосторожнее, – предупреждаю.

– Да брось, этот-то здоровый. А на том уж рассосалось.

Я чмокнул её, пообещав сводить в «Прагу», как выдастся свободная минутка. И вернулся в кабинет.

– Ну, – приветствовал Санька, – додумался до чего?

– Ага. Что надо начинать, а то потом расхочется.

– Ну удачи.

Я сгрёб со стола папку и направился к выходу. Возле сАмой двери остановился.

– А чего это, – уточняю, – Палыч тебя по коридорам ловит?

– Да он там случайно оказался, наверное.

– Наверное? С папкой у столовой?

– Ой, чего пристал. Спроси у него самого, если интересно.

И спросил бы, не подсказывай интуиция обратное. Полковник, очевидно, не настроен ни на какие разговоры, в противном случае не избегал бы меня. Ему нужен «козёл отпущения»? Очень может быть. Вот и ответ: с мальчиками для битья вышестоящие редко вступают в дискуссию.

С папкой под мышкой, я отправился на стоянку. Не знаю, что искать, но догадываюсь, откуда начинать.

Путь мой лежал обратно в Строгино. Купив в одной из тамошних палаток шаурму и банку пива, дальше проследовал без остановок. Припарковался во дворе, возле памятного недостроенного здания. Торговый комплекс, как и раньше, разевал беззубый провал рта, щерился пустыми глазами-окнами, щеголял трещинами-шрамами и грязными потёками на стенах. Теперь разглядеть всё это проще, потому что стоял солнечный день.

Выйдя из машины и прихватив покупки, я вернулся на площадку, где десять дней назад искал виновного в двойном убийстве. Вампир мёртв, и, надеюсь, никакая иная нечисть не облюбовала здешние «хоромы». Если информация верна, а память не подводит, бездомный, обнаруживший трупы, живёт именно тут.

Внизу его не наблюдалось. Поднявшись на третий этаж, я увидел дурно пахнущую подстилку, а ещё одеяло и подушку, которые не пощадило время. Возле импровизированного спального места стоял деревянный стул. Значит, тот, кого я ищу, квартируется здесь. Что ж, будем ждать.

Я спустился на второй этаж. Сел на корточки у стены, прислонился к ней спиной и приготовился ждать.

Ожидание продлилось не очень долго. Лохматый красноносый человек в обносках, что, судя по всему, не стирались и не менялись годами, появился на лестнице. Он заприметил меня и застыл в нерешительности.

Я поднял руку, таким образом давая знак успокоиться, и сказал:

– Спокойно. Я по делу, но с дружеским визитом.

Бомж окинул незваного гостя подозрительным взглядом, однако не сбежал. Наоборот, поднялся по ступенькам и приблизился, правда, сохраняя настороженность.

– Садитесь, – предлагаю, – познакомимся, потолкуем.

– Впервые вижу, чтобы ваш брат приходил не ЗА мной, а КО мне. – Он не старался скрыть изумления. После недолгой паузы добавил: – Хотя догадываюсь, зачем вам понадобился.

Я доброжелательно улыбнулся и указал на место рядом с собой. Наконец, поборов сомнения, бездомный преодолел разделяющее нас расстояние, облокотился о стену и глянул вопросительно. Пахло от него, мягко говоря, не ахти, но не в моём положении привередничать. Я протянул «хозяину дома» нехитрую провизию из палатки.

– Берите, берите. Это входит в счёт.

Бомж, кажется, шутку понял и вообще сделал правильные выводы. Тоже присев на корточки, он принял подарок и немедля взялся за шаурму, с такой жадностью, словно бы то был последний его приём пищи. Во всяком случае, ему наверняка придётся изрядно подождать, прежде чем явится ещё один благодетель с руками, полными продуктов.

Подождав, пока собеседник прожуёт кусок-другой и запьёт пивом, я возобновил разговор:

– Слышал, в размеренную жизнь простого бедняка вторглись серьёзные помехи.

Не переставая жевать, бомж покосился на меня.

– А что? – сказал он с набитым ртом.

– Да в общем-то ничего. Кроме того, что люди гибнут. Невинные люди.

Короткая пауза.

– Я ни при чём. Сижу себе тихо, никому не мешаю и хочу только, чтобы и меня не трогали.

– Не сомневаюсь. Но факты неизменны.

Бездомный прекратил есть.

– Вы о том, что случилось недавно?

Кивком подтвердил его догадку.

– И пиявку изловил я.

Пиявка – очередное имя вампира.

– Спасибо, – искренне поблагодарил бомж. – Я, знаете, когда понял, с кем делю дом, не на шутку перепугался. Боялся возвращаться. Но надо же где-то жить. А на третьем этаже у меня всё приготовлено.

– Понимаю. Потому-то мы и избавляемся от пиявок и им подобных: они мешают обычным людям. Вас никто ни в чём не обвиняет – возможно, вам просто не повезло. А ЭТИ изначально не признают прав россиян, в частности, права на безопасность.

Бомж покивал.

– Страшные твари. Непонятные.

– И вездесущие. Надо бы их поголовье уменьшить. Согласны?

Бездомный вновь кивнул. Доел шаурму, выбросил пакет и вытер салфеткой руки; затем взялся за пиво. Я терпеливо ждал. Покончив с алкоголем, бомж отбросил банку и вытер перепачканным рукавом потрескавшиеся губы.

– Я готов помочь, – произнёс он. – Ненавижу потутиков. Василиски сожрали мою жену. Оборотни растерзали друга. Всё отдал бы, чтоб расквитаться с тварями! Но как? Чем? Они же вовне и – сильны. А я?

– Смысл в том, чтобы совершить нужное действие в нужное время. Понимаете?

– Да. Что от меня требуется?

– Ничего сложного: ответить на мои вопросы.

– Хорошо, давайте попробуем.

– Та молодая пара, которую вы нашли мёртвой… раньше видели парня или девушку?

Бездомный смекнул, откуда ветер дует.

– Важные птицы?

– Не без того, – неохотно ответил я. Ну да вреда не будет, если ему рассказать: дальше сведения не пойдут.

– Ясно, ясно… Да, помню их обоих. Они иногда забирались сюда вместе, но никогда порознь. Наверное, привязаны были друг к другу.

– Были. Хотели пожениться.

– Жаль ребяток…

– Итак, они сюда приходили. Зачем?

– Да как все парочки: играли, шутили, болтали, целовались.

– Странное местечко для любовных волнений, не находите?

– Отчего же. Порядком странное. Но эти, похоже, увлекались развалинами, пустующими домами, брошенными объектами…

– Поклонники декаданса?

– Разруха многих привлекает. А особенно молодых, которым нечем заняться и у которых шило в одном месте.

– Слышали их разговоры?

– Бывало. Не специально, нет. Дело в том, что моя комната, как я её называю, прямо над этой площадкой. А влюблённые порой переходили на громкую речь. Ну, гормоны, чувства, запал…

– Да, обычное дело. Теперь что касается НЕобычного: встречалось ли в их диалогах что-нибудь, что бы вас… поразило? Или заставило задуматься?

Такой разговорчивый до сих пор, бездомный внезапно замолчал. Я заглянул ему в глаза и прочёл там некую затаённую эмоцию.

– Вам неудобно говорить? – выдвинул предположение.

Преодолев вновь вернувшуюся нерешительность, бомж покачал головой и зачем-то полез во внутренний карман разодранной куртки. Оказалось, чтобы извлечь на свет… шарик. Обыкновенный чёрный шарик восьми-десяти сантиметров в диаметре. Неразрывной частью предмета было такое же чёрное колечко, опоясывавшее сферу по центру. Обвязанный ниткой того же мрачного цвета, шарик походил на амулет.

Вопросительно приподняв бровь, я не успел сказать ни слова, как бездомный принялся объяснять:

– Они игрались с этим за день до гибели – знаю, потому что выглядывал с лестницы. Ребята не подозревали о моём существовании, и я не хотел им мешать. Дело было ночью. В конце концов, они доигрались до того, что уронили шарик. Искали, рыскали по полу, однако не нашли. Так и ушли, расстроенные. Я сам наткнулся на него случайно. Думал вернуть им в следующий раз, но они… их…

– Понятно. А может, вспомните что-нибудь насчёт этого шарика? Что-нибудь интересное. Например, проскользнуло несколько загадочных слов в понятном до того диалоге…

Бомж смутился.

– Говорю же, я не подслушивал.

– И всё-таки.

– И всё-таки – да, было нечто подобное. Они перекинулись парой странных фраз насчёт той стороны, чьей-то помощи и, кажется, накопленной энергии… Точно не припомню. Даже последний бедняк вроде меня осведомлён о существовании пределов, проёмов и остального. Но речь парня с девушкой звучала слишком уж тихо. И мне почудилось, что они боялись ненужных свидетелей.

– Разговаривали загадками?

– Да… думаю, да.

Я протянул руку к шарику.

– Разрешите?

Бомж не стал возражать – опустил «амулет» в мою раскрытую ладонь.

Ожил в кармане фон.

– Прошу прощения. – Вытащив трубку, я увидел, что требуют из участка. Ответил на звонок: – Лейтенант Ковалёв у аппарата.

– Ковалёв! Требуется твоё присутствие, немедленно! Тушинская улица, дом 23, подъезд номер 6. По данному адресу зафиксирована аномалия уровня С. Наряд уже там.

Третий уровень, не самый высокий, но и не самый низкий. Что же приключилось на Тушинской, если понадобилось подкрепление? Медлить нельзя.

– Принял. Выезжаю.

Убрав фон, поблагодарил бездомного, пожелал всего хорошего и сбежал по ступенькам.

Надеюсь, по дороге на место не попаду в пробку, которыми славится наш любимый город. Казалось бы, XXII век начался, пора и благоустройством заняться, а проблему с избытком авто по-прежнему не решили.