Григорий Андреевич Неделько
Пределы
Глава 21. Ковалёв
Тьма рассеялась, и я с изумлением обнаружил, что мы опять находимся в затерянном бункере – бывшей базе оппозиционеров. Все трое: я, Женька и Кирилл. Вокруг царила полнейшая разруха; всё перевёрнуто вверх дном, разломано и разбито.
– Кирилл, ты спятил!.. – говорю.
Я уже приготовился произнести целую гневную речь, но Мирской перебил меня:
– Это было, возможно, единственное безопасное место. Никто не станет искать нас здесь.
Что ж, его правда.
– Ладно, – соглашаюсь с доводами. – Что дальше?
– Чувствую присутствие выживших неподалёку, – сказал Кирилл. – Мы должны найти их и пообщаться…
…ВедОмые шестым – или каким там – чувством Мирского, мы вскоре обнаружили немногих выживших, на одном из полуразрушенных этажей. Завидев нас, потутики бросились было в атаку, но нам удалось переубедить их. А когда они хорошенько рассмотрели нас с Кириллом, и сами поняли, что нападать на друзей – не лучшее решение.
– Вы последние из оппозиционеров? – спросил Кирилл.
– Нет, – ответил один из потутиков. – Остались ещё наши, но они прячутся.
– Знаешь, где именно?
– Смогу найти.
– Отлично! – произнёс я. – Вот ты, Кир, этим и займись. Повстанцы геройски отбили свою цитадель, однако настала пора последнего, решительного шага.
– Боя, – поправил Мирской.
– Или так, – не стал спорить я. – Найди их, поговори, объедини… и выдвигайтесь. Ты ведь знаешь куда, не так ли?
– Догадываюсь. Когда научился перемещаться небесконтрольно, стал запоминать, где на телепортационной мысленной карте находятся нужные места.
– А как же ты? – спросила Женька.
В её глазах я впервые заметил слёзы, и то были не слёзы страха.
Я подошёл и обнял девушку. Поцеловал в губы.
– А со мной всё будет хорошо. Но у меня есть свои дела.
– Не можешь без секретов, да, Ковалёв?
– Мент всегда мент.
Женька рассмеялась, как бы подтверждая правоту моей фразы.
– Куда тебя перенести? – поинтересовался Кирилл.
– Если он не сможет, мы поможем, – сказал один из выживших потутиков.
Я назвал адрес. Им он ничего не сказал, а для меня значил очень много.
Кирилл на пАру с потутиком сотворили портал.
– Береги Женьку, – сказал я и шагнул внутрь яркой дыры.
Прежде чем перенестись, увидел, как Женька встала рядом с Кириллом, а тот мне кивнул.
Журналист по фамилии Явленский был обязан мне многим, и в первую очередь – жизнью. Зря он полез в то связанное с прежде неуловимым маньяком-потутиком расследование. Впрочем, он ведь журналист, не так ли? У каждого своя профессия и свои профессиональные обязанности. Профессион де пуа. Но именно из-за них Явленский чуть не погиб. Хорошо, я был рядом.
С тех пор он, обязанный мне жизнью, был готов выполнить любую мою просьбу. Я не пользовался этим – до нынешнего момента, и, как оказывается, оказался прав. Сейчас его помощь требовалась мне чуть ли не больше, чем любая иная.
Явленский не ожидал моего появления прямо у него в квартире. Жил он один. Когда я возник посреди кухни, журналист аж выронил вилку от изумления.
– Извини, что прерываю твою трапезу, Лёша, – начал я, – но у меня к тебе серьёзная просьба.
Он сразу понял, что дело нешуточное.
– Слушаю…
Глава 22. Мирской
Позже, когда я смотрел штурм резиденции по визору, всё выглядело пускай страшно и кроваво, но не безысходно. Но одно дело, когда ты простой наблюдатель, и совсем другое – если участник.
Журналист Алексей Явленский, друг Олега, согласился помочь ему и с телевизионной бригадой выехал на место штурма.
Они показали и рассказали всё.
Благодаря их камерам люди увидели гарпий, саламандр, драконов, ведьм и прочих чудовищ, ярящихся и сражающихся возле резиденции и внутри неё с обыкновенными, но хорошо вооружёнными людьми. Увидели открывающиеся и закрывающиеся порталы и сыплющихся из них, словно горох, солдат, боевые машины, инфернальных сущностей… Увидели взрывающиеся осколками окна, разлетающиеся кусками стены, падающих замертво и дематериализующихся существ: и людей, и потутиков. Увидели творящийся усилиями «невидимых» правящих верхов и повстанцев разор. Увидели смерть во имя освобождения. Соединения.
Они слышали канонаду выстрелов и взрывов. Крики, и вопли, и никем не запиканный мат.
Они даже стали свидетелями позорного бегства Колыванова, когда он понял, что его планы рухнули и ему не выбраться живым.
Правда, в отличие от Гитлера, Колыванову не удалось покончить с собой. К сожалению, с ним расправился не я – это сделала Женька, в той самой богато обставленной комнате с недоигранной шахматной партией. После того как Колыванов застрелил Пал Палыча, который убеждал его сдаться, Женька не выдержала и вскинула бластер. Возможно, она бы не выстрелила. У неё нервы, как я понял, что стальные канаты. И оскорбления Колыванова никоим образом не повлияли на её действия. Однако он бросился на Женьку, а та рефлекторно нажала на гашетку…
Пока это происходило, пока где-то там потутики сражались с людьми, пока сверхъестественные способности перехлёстывались с достижениями науки, мы с Олегом сидели возле умирающего Пал Палыча и слушали, как он говорит:
– Всё правильно… Всё как и должно быть… Один человек… или несколько людей… не должны управлять целым миром…
А потом Пал Палыч «ушёл»…
Вскоре после этого, будто кто-то провёл невидимую черту, стихло и сражение. Штурм закончился. Силы были примерно равны, но неожиданность – на нашей стороне. Конечно, полегли многие, однако то, ради чего мы пришли сюда, свершится. Наконец свершится. Миры – объединятся!..
…Я стоял в разрушенном дворце, посреди пепелища, чувствуя ликование сидящего во мне духа и смотря, как Олег обнимает и целует Женьку. Надеюсь, у них всё будет хорошо.
– Кажется, новому двуединому планетарному государству быть, – наконец нарушила молчание Женька.
– И об этом теперь известно всему миру, тоже двуединому, – добавил Олег.
– Остаётся одна проблема, – сказал я, улыбаясь. – Точнее, один вопрос.
Они одновременно посмотрели на меня.
– Кто будет президентом, – поясняю. – Митронов-то наверняка снимется с должности после всего этого. Может, ты его заменишь, Олег?
Он расхохотался.
– Нет, тогда уж лучше ты. А ещё лучше – Женька.
– Я согласна! – смеясь до слёз, произнесла та.
И всё же, несмотря на царившую внутри нас радость, мы понимали: ничто не даётся просто так. За всё надо платить. И если решение принято, бывает, что назад уже не повернёшь… как в нашем случае…
Впрочем, ещё оставалось куда стремиться, а значит, надежда есть.
И есть будущее.
Эндшпиль. Эпилог
Всё это правильно. Единственное, о чём не подозревали ни Кирилл, ни Олег с Женькой, – это что всегда есть кто-то ещё. Кто-то на стороне; там, за гранью. Некие неназванные, незримые, может даже непостигаемые сущности, которые наблюдают за происходящим и иногда готовы вмешаться в дела существ, считающих себя хозяевами собственных судеб.
Так существуют ли пределы у Вселенной? У жизни и смерти? Человеческих возможностей? Добра и зла? Алчности и силы искреннего желания?.. Об этом сказано многими и немало. То – вечная тема, о которую сломано немало копий сторонниками самых разных мнений…
И есть ли пределы у самих пределов? Кто знает, кто знает. Время покажет…
