Грегг Даннетт
Что скрывают мутные воды
Глава 13
С парковки минивэн поворачивает на север – на дорогу, идущую вдоль моря. Почти сразу я начинаю отставать. Потом он снова сворачивает в глубь острова, на Клеймор-стрит, где находится большинство магазинов Силверли. Он поворачивает еще до того, как я выруливаю на дорогу вдоль моря. Минивэн гораздо быстрее меня. Этого я не учел.
Что еще хуже, Клеймор-стрит все время забирает вверх. Не проходит и минуты, как минивэн практически скрывается из вида. Давлю и давлю на педали, приподнявшись над седлом и едва дыша; мне не хватает кислорода, и ясно, что долго не продержаться. Начинаю паниковать, что вот-вот его упущу.
Тут мне везет. На пересечении Клеймор-стрит и Альбертон-авеню стоит светофор, и мистер Фостер притормаживает на нем. Он задерживается примерно на минуту, и я нагоняю его, стоя на педалях и раскачивая велосипед из стороны в сторону. Уголком глаза вижу, как переключается сигнал. Теперь он красный, и я подъезжаю ближе. Но ненадолго; светофор загорается желтым, потом зеленым, и минивэн снова стартует вперед, дальше по Клеймор-стрит. Облако дыма выстреливает мне в лицо.
Но мне везет опять. Пока минивэн стоял на светофоре, перед ним оказалась другая машина, и за рулем, похоже, кто-то очень старый, потому что едет она совсем медленно. Спустя мгновение мистер Фостер их догоняет, однако на обгон не идет, наверное, чтобы не привлекать к себе внимания. Он едет по-прежнему слишком быстро для меня, но хотя бы не скрывается вдали. Так продолжается около трех минут: я давлю на педали, насколько хватает сил. Мне ясно, что скоро выдохнусь. Если тот старый человек свернет. Или если мистер Фостер выедет за пределы города, где дорога длинная и прямая и где разрешен обгон. Тогда я точно его потеряю.
Пригибаю голову и мчусь вперед. Ноги уже слабеют, у меня почти не осталось сил. Впереди изгиб дороги, а за ним – выезд из города. Я отстаю. Пусть даже умру от перенапряжения, мне его не догнать. И вдруг на минивэне зажигается поворотник. Мистер Фостер сворачивает с главной дороги.
Названия улицы, на которую он свернул, я не знаю, и попадаю я на нее спустя добрую минуту после него. В этот момент мне приходится остановиться. Бросаю велосипед и обеими руками цепляюсь за фонарный столб. Непроизвольно падаю на колени. Такое чувство, что меня сейчас вырвет. Похоже на забеги на время в школе – на четыреста метров самый худший. Иногда детей после него правда рвет.
Наконец набираюсь сил, чтобы оглядеться. Я на маленькой улочке, совсем незнакомой. Тут нет магазинов, только дома, и минивэна нигде не видно. Похоже, я все-таки его потерял.
Придя в себя как следует, опять забираюсь на велосипед и еду дальше. Не знаю куда, просто решаю оглядеться. Силверли не такой большой, и за домами сразу начинается поле. У меня еще есть шанс его найти. Дома тут крохотные, не из тех, которые сдают туристам, и мне кажется, что часть из них вообще необитаемая. По крайней мере, так они выглядят.
Дорога, на которую свернул мистер Фостер, распадается на несколько улочек поменьше. Сворачиваю на первую попавшуюся и проезжаю до самого конца, рассчитывая где-нибудь заметить минивэн, но его нет, так что возвращаюсь на главную дорогу. Сворачиваю на следующую – с тем же результатом. Кажется, это безнадежно, придется мне ехать назад. Посидеть в кафе, выпить горячего шоколада. Рассказать Эмили, как продвигается мой проект. Но осталась всего одна улица, так что надо все-таки и ее посмотреть. Я медленно качу вперед, заглядывая во дворы. Большинство из них пусты, а если где и есть машина, то старая-престарая. Вижу последний поворот и уже думаю развернуться перед ним, но все-таки сворачиваю проверить. И вот он передо мной: минивэн мистера Фостера.
Я не верю своим глазам. Сердце стучит от перегрузки – и, пожалуй, от чего-то еще; думаю, от нервов. Я останавливаюсь под деревом, жду и наблюдаю. Минивэн припаркован перед одноэтажным домиком, в самом конце улицы. Тот выглядит обшарпанным и располагается на отшибе. За ним начинаются заросли, можно даже сказать, небольшой лес.
На прицепе во дворе стоит рыбацкая лодка. Свет в доме погашен. В целом картина подозрительная. Это именно такое место, где должен жить убийца-педофил.
У меня возникает странное ощущение – будто пауки карабкаются по спине. Оно усиливается еще и от мысли, что мистер Фостер сейчас внутри. Он может наблюдать за мной, как наблюдал за Оливией в ту ночь на пляже. Может стоять у задней двери, держа наготове рыбацкий нож. Я хочу сказать, если он правда похитил ее, то он же теперь должен быть настороже, да? Должен смотреть, не происходит ли чего странного. Опасаться преследования. Мне приходит в голову, что улица по-настоящему безлюдная. Я не видел ни одного человека, после того как свернул с Клеймор-стрит. Нет соседей во дворах, нет машин на подъездных дорожках. Он может сейчас подкрадываться ко мне со спины, под прикрытием деревьев. Мне становится страшно. Хочется прыгнуть на велосипед и убраться отсюда. Я почти что так и делаю, но потом останавливаю себя. Надо найти доказательства для полиции. А страх – это ничего. Просто буду поосторожней.
Делаю глубокий вдох. Кладу велосипед на траву и подхожу ближе, стараясь держаться за стволом дерева на краю участка. Между деревьев мне виден двор, но я не уверен, что мистер Фостер там. Я стою рядом с минивэном – мне даже слышно, как пощелкивает, охлаждаясь, мотор.
Бросаю еще один осторожный взгляд на дом в поисках признаков жизни. С такого близкого расстояния дом виден мне лучше. На фасаде у него два окна. Большое закрыто занавесками, и внутрь я заглянуть не могу. Окно поменьше – это, наверное, кухня, и занавесок там нет. Вижу часть столешницы, электрический чайник, несколько кружек. На одной из них нарисована рыба. Дальше становится темно, я ничего не могу разглядеть. Свет по-прежнему потушен.
Пытаюсь отыскать признаки наличия в доме подвала. У большинства убийц в домах есть подвалы, и, если Оливия еще жива, именно там она и находится. Но я не знаю, как определить, есть в доме подвал или нет. В смысле, в подвале же нет окон, потому что он под землей. Я решаю, что подвал должен быть – просто я его не вижу.
Снова прячусь за деревом и ненадолго задумываюсь. Я уже добился неплохих результатов: выяснил, где мистер Фостер живет и, возможно, где находится Оливия, живая или мертвая. Это очень хорошо. Но мне надо узнать больше. Если пойду в полицию сейчас, мне все равно не поверят. Для них я просто ребенок – они же не в курсе, что я ученый. Даже если заставлю их прислушаться ко мне, они могут просто отправить какого-нибудь детектива задать мистеру Фостеру пару вопросов, а тогда и детектива похитят и будут держать в подвале, а то и убьют. Так что для полиции определенно слишком рано. Надо сделать то, ради чего я сюда приехал. Установить слежку за домом.
В фильмах часто показывают слежку. Люди, которые ею занимаются, жуют пончики или другую еду. Обычно они немного спорят между собой или ведут задушевные разговоры, так что мы узнаем их историю. Но слежка всегда срабатывает. Они всегда обнаруживают что-нибудь важное. Поэтому я считаю, что слежка – верное решение. Очевидно, правда, что я не смогу просто сидеть на улице, поедая пончики, и смотреть за домом мистера Фостера. Но не беспокойтесь, я уже все придумал. Я вообще много думал в прошлую ночь. Бросаю еще один взгляд на двор. Лодку я уже видел. Она открытая, небольшая, вроде тех, с которых рыбачат на реке, а не в открытом море. Корма глядит на дом, а поскольку двор не такой большой, нос практически упирается в живую изгородь. Лодка накрыта выгоревшим голубым тентом, и кое-где завязки ослабли, потому что их трепал ветер. Судя по тому, насколько проржавел прицеп и насколько его колеса вросли в землю, лодкой не пользовались давным-давно. К тому же приближается зима, а на таких лодках выходят только летом. Поэтому вряд ли мистер Фостер станет пользоваться ею в ближайшее время. Лодка идеальна для моих целей. Я оставляю велосипед у столба, накидываю замок, чтобы не волноваться, и крадусь к дому мистера Фостера. Лодка закрывает меня от посторонних глаз, я подбегаю к ней и приподнимаю тент.
Сердце у меня отчаянно колотится. Приходится залезть на прицеп, потому что он выше, чем мне казалось. И тент не настолько ослаблен, как я надеялся. На секунду решаю, что не смогу забраться внутрь, но я уже настроился. Просовываю голову и плечи в лодку, ноги мои касаются живой изгороди. В ноздри ударяет отвратительный запах плесени и гнили. Я немедленно впадаю в панику. Мне кажется, что сейчас я приземлюсь прямо на разлагающийся труп Оливии. Судорожно извиваюсь, пытаясь выбраться наружу, и валюсь обратно на траву, тяжело дыша, прямо под окнами мистера Фостера. Лодка закрывает меня наполовину; я стараюсь восстановить дыхание. Приказываю себе успокоиться.
Это просто вонь лодки – рыбьи кишки и гнилая морская вода. Все лодки пахнут так, если они старые и за ними плохо смотрят. Я гляжу на окна мистера Фостера и соседних домов. Мне повезло. Никто вроде бы ничего не заметил, но я по-прежнему на виду, сижу под лодкой мистера Фостера. Если я не спрячусь, кто-нибудь обязательно увидит меня. Так что я делаю глубокий вдох и совершаю вторую попытку. Вскарабкиваюсь на прицеп и во второй раз проскальзываю под тент. Теперь я уже спокойней; пробираюсь внутрь, подтягиваясь за сиденье лодки. И вот я внутри; на секунду мой рюкзак застревает, но мне удается его освободить, и я с шумом падаю на дно лодки.
Сначала она раскачивается, потом замирает. Да, тут и правда воняет. Настолько, что мне тяжело дышать. Глазам нужно несколько минут, чтобы привыкнуть к темноте; когда же это наконец происходит, я с радостью убеждаюсь, что трупа в лодке нет, только скользкие деревянные доски, и я лежу на них прямо в грязной воде. Приподнимаюсь, но все равно чувствую, как вода промачивает колени. Не обращая на нее внимания, тянусь к рюкзаку и достаю камеру. Потом пробираюсь к корме лодки, откуда могу наблюдать за домом. В корме есть такой вырез, куда навешивают мотор, и через него в лодку пробивается свет. Через отверстие я прекрасно вижу дом. С колотящимся сердцем устраиваюсь поудобнее и жду, что будет дальше. И очень скоро замечаю кое-что интересное.
Глава 14
Дом действительно выглядит подозрительным. Со стен отвалились куски обшивки, с оконных рам осыпается краска. Приглядевшись, замечаю, что одно стекло треснуло. И все окна грязные. Занавески на них тоже грязные, выцветшие, и на одной – она закрывает большое окно – желтое пятно. Если подумать, с какой стати человеку занавешивать окна среди бела дня? Очевидно, мистеру Фостеру есть что скрывать. Решаю, что после короткого наблюдения уберусь отсюда. Я и правда не знаю, насколько это опасно. И в лодке мне ужасно неудобно.
Но тут на кухне загорается свет. Я замираю. Теперь я могу видеть дальше, и вот он, человек, который входит в двери. Это мистер Фостер. Узнаю его по хромоте.
Пригибаюсь еще ниже, чтобы он точно меня не заметил. Но от этого лодка начинает раскачиваться и раскачивать прицеп. Если он выглянет в окно, то наверняка обратит на это внимание. Однако мне везет – когда я осмеливаюсь выглянуть снова, мистер Фостер по-прежнему на кухне. Кажется, он ничего не увидел. Потом он выходит из кухни. А я еще не успел сделать фотографию. Я сержусь на себя. Что, если он больше не покажется?
Однако мгновение спустя полоска света появляется между занавесками на другом окне, и они начинают раздвигаться. Теперь я могу заглянуть в гостиную. Она просторная, но на удивление пустая – там стоит только кресло, придвинутое к газовому камину, и большой телевизор. А еще она грязная. По полу разбросаны коробки из-под пиццы и пивные банки; пепельница переполнена окурками. Хромая, мистер Фостер идет по комнате с большим мешком для мусора. Сначала я не понимаю, что он делает, но потом до меня доходит. Он прибирается. Поднимает с пола пустые банки, расплющивает их в руке и кидает в мешок. Меня охватывает возбуждение. Я был прав, целиком и полностью. Именно так и должен жить убийца. Один, в грязном страшном доме. А что он делает сейчас?
Конечно, избавляется от улик.
Дважды проверяю, что вспышка на камере выключена, а потом, очень осторожно, делаю несколько снимков, пытаясь поймать лицо мистера Фостера. Кое-что у меня получается. Когда он выходит из гостиной, я пересматриваю снимки на камере в ожидании, пока он появится снова.
И тут происходит катастрофа. Внезапно распахивается входная дверь, и прежде чем я успеваю пригнуться, мистер Фостер оказывается прямо передо мной – в какой-то паре футов. Я едва не вскрикиваю в панике, потому что он идет прямиком ко мне. Единственное, что я могу, это плюхнуться на живот на дне лодки, чувствуя, как штанины пропитываются водой. Наверняка он увидел меня через окно или заметил, что лодка покачнулась. Прикидываю, не позвать ли на помощь, но не уверен, что его соседи услышат. К тому же не тот это район, где можно полагаться на соседей. Я держу камеру в руке, как камень; она – моя единственная надежда. Когда он поднимет тент, я ударю его камерой, выскочу и помчусь со всех ног. На мгновение мне представляется, каково это – сидеть в его подвале, прикованным к стене рядом с Оливией. Времени на страх нет, но мне все равно страшно.
Дальше я слышу его – прямо рядом с лодкой. Раздается шум; сначала не могу разобрать, что это такое, но потом понимаю, что мистер Фостер свистит. Насвистывает песенку, подбираясь ко мне. Стараюсь дышать как можно тише и крепко сжимаю камеру, готовясь нанести удар. Жду. Секунды тянутся вечно. Сейчас тент отдернется в сторону, и появится волосатая рука, пытающаяся меня схватить. Но вдруг свист прекращается и раздается какой-то металлический лязг и грохот. Дальше наступает тишина. Несколько мгновений слышу только свое дыхание – короткое и быстрое, – которое кажется мне ужасно громким. Он все еще тут? Я не знаю. Потом слышу, как снова хлопает входная дверь.
Скорее всего, это ловушка. Я не двигаюсь с места. Лежу, выжидая, на дне лодки, но проходят секунды, потом минуты, и я начинаю гадать, почему мистер Фостер ничего не предпринимает, чтобы поймать меня. Вместо этого происходит нечто другое. Слышу, как в минивэне заводится мотор. Снова выглядываю наружу и вижу мистера Фостера за рулем – он сдает задом по подъездной дорожке. Он не знает, что я тут. Смотрю, как он выруливает на улицу и скрывается из виду.
Какого черта вообще происходит? Высовываю голову из-под тента и с огромным наслаждением вдыхаю свежий воздух, не провонявший тухлой рыбой. Оглядываю двор, чтобы понять, откуда шли звуки, – и наконец-то нахожу ответ. Когда я забирался в лодку, то не обратил внимания на металлический контейнер в углу двора. Я складываю два и два: черный мусорный мешок в руках у мистера Фостера и мусорный ящик. Он выбрасывал мусор.
Выбрасывал улики в контейнер.
Выбираюсь из лодки и иду посмотреть. Осторожно приподнимаю крышку. Черный мешок там – он пахнет окурками. Тихонько открываю мешок. Все, что я вижу, это банки из-под пива и коробки от пиццы. Не знаю, что это означает, но все равно хватаю камеру и делаю несколько снимков.
* * *
Мне сильно не по себе. Я знаю, что мне представилась возможность прямо сейчас спасти Оливию. Мистер Фостер уехал, но я не знаю, надолго ли, потому что он оставил в доме свет. Тем не менее сейчас его нет. Значит, если я проникну в дом, то смогу отыскать ее и помочь ей сбежать. Однако одна мысль об этом приводит меня в ужас. Что, если он вернется, когда я буду внутри? Вдруг он все-таки видел меня, и это тоже часть ловушки? На мгновение мной овладевает нерешительность. Но я снова заставляю себя собраться. Я услышу, когда минивэн будет подъезжать по улице. Я должен попытаться спасти Оливию. Должен быть храбрым.
Приближаюсь к входной двери. Стоя перед ней, чувствую на спине чей-то взгляд. Практически уверен, что кто-то стоит у меня за спиной. Это вроде того, когда ты маленький и точно знаешь, что под кроватью притаилось чудовище, но ты в комнате один и боишься посмотреть. Разворачиваюсь, готовый встретиться с этим кем-то лицом к лицу. Никого нет. Я один на всей улице. Окна соседей мистера Фостера пустые и темные. Долго вглядываюсь в пустоту, но вокруг ни движения, только ветер чуть колышет ветви деревьев.
Снова поворачиваюсь к двери и легонько толкаю ее. Дверь не поддается. Я нажимаю на ручку и налегаю сильней, но дверь по-прежнему сопротивляется. Жму и жму, хотя мне уже ясно, что дверь заперта. Ощущаю одновременно облегчение и сомнения – достаточно ли я пытался? Подбираюсь к кухонному окну и пальцами ощупываю раму, проверяя, не открыта ли она. В это время года уже довольно прохладно и люди не оставляют окна открытыми, но, может, он не запер ее? Нет, похоже, запер. Или, скорее, никогда не открывал. По-быстрому прикидываю, не разбить ли мне стекло, но решаю этого не делать. Пускай он педофил и, возможно, убийца, но все равно разбивать чужие окна нельзя.
Вместо этого я решаю попытать удачи с окном в гостиной. Но тут тоже ничего не выходит – рама закрыта. Я ощупываю треснутое стекло. Похоже, трещина появилась, когда кто-то пытался закрыть створку; рама до сих пор немного торчит. Можно попробовать вскрыть ее моим перочинным ножом. Так я смогу пробраться внутрь. Но что, если он припарковался за углом и теперь потихоньку крадется назад, чтобы схватить меня? При этой мысли у меня по спине бегут мурашки.
И тут я замечаю кое-что в самом углу.
Глава 15
На полу, рядом с дверью. Может, конечно, эту вещь вяло попытались спрятать, но она явно не на своем месте в жутком запущенном доме мистера Фостера. Розовый рюкзачок. Я узнаю марку – у некоторых девочек в моей школе есть такие, с большим логотипом в виде красного сердечка спереди. Откуда, скажите на милость, у мистера Фостера девичий розовый рюкзак?
На секунду замираю на месте, уставившись на него. Я не знаю, что это означает – наличие в доме рюкзака, – но у меня плохое предчувствие, очень плохое. Словно я заглянул в пропасть и теперь пытаюсь понять, что там увидел. Мысли разбегаются в голове. Ясно одно – это плохо. Очень плохо.
И есть кое-что еще. До сих пор я воспринимал происходящее как своего рода игру. Или один из своих научных экспериментов. Важный, конечно, но не совсем реальный. Теперь все изменилось. И я понимаю, что мистер Фостер правда может вернуться в любой момент. Правда может подкрасться сзади и схватить меня. Взрослый мужчина, вдвое крупнее одиннадцатилетки. Соседей рядом нет, и никто не увидит, как он затаскивает меня внутрь. Надо убираться отсюда. Прямо сейчас. Как можно быстрее.
Поэтому я больше не пытаюсь проникнуть в дом. Вместо этого делаю то, ради чего и приехал. Видите ли, я же не планировал торчать тут бесконечно, ведя слежку. Я понимал, что у меня будет в лучшем случае пара часов, и шансы, что за это время произойдет нечто важное, крайне малы. Следить нужно долго. Но это не проблема. Для того и существуют технологии.
Я рассчитывал, что возле дома будут деревья или кусты, но лодка гораздо лучше. Она не бросается в глаза и стоит рядом с домом, так что в объектив попадет все, что будет там происходить. Она даже укрыта от дождя, что очень хорошо. Я имею в виду, моя камера, конечно, водонепроницаемая, но иногда дождь попадает на объектив, и потом ничего не видно.
С помощью зажимов я фиксирую камеру на корме лодки, объективом к дому. Камера у меня очень хорошая, новейшей модели. «Денвер WCT-3004 Уайлдлайф». Она реагирует на движение, и когда я ее покупал, в интернете на эту модель было уже 258 четырех- и пятизвездочных отзывов. Были, конечно, и отзывы с одной звездой – в основном от людей, которые не разобрались, как правильно ее устанавливать. Но меня они не смутили, потому что я прекрасно умею устанавливать камеры. У меня большой опыт. Камера дорогая, и я потратил на нее большую часть денег, заработанных на настройке вай-фая. Но оно того стоило. У «Денвер WCT-3004» есть возможность инфракрасной ночной съемки. Это означает, что даже если мистер Фостер прокрадется домой под покровом ночи, я все равно увижу его.
Убедившись, что камера надежно установлена и включена, я медленно отступаю, следя за тем, чтобы ничего не выдавало моего недавнего присутствия. Иду туда, где оставил свой велосипед. Оглядываюсь по сторонам на случай, если мистер Фостер где-нибудь спрятался, но его нет. Как только я отъезжаю, мне становится значительно легче. На самом деле, я чувствую себя просто отлично. Теперь хоть кто-то делает что-то конструктивное, чтобы отыскать бедняжку Оливию Каррен. И у меня возникает то знакомое чувство, которое всегда появляется, когда я устанавливаю камеру. Мне хочется скорей посмотреть, что она запишет.