Гордей Егоров
Вершина эволюции зла
– Софи… гребанная ты железяка… – прохрипел он, – А можно ли как-то так сделать… Чтобы ты и… твои сёстры, как их там?
– Сони и Сойи, Крис.
– Да, вот они… умерли вместе со мной?
– Странное пожелание, Крис, однако, я думаю, выполнимое. Если учитывать, что командование передано на ваш корабль, на котором жив только ты.
– Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду, что ты можешь руководить движением всех трёх кораблей. Конечно, пользуясь рекомендациями интеллектов, которые осуществляют непосредственное управление механизмами.
– Ну конечно! Рекомендациями… а разве не вы рекомендовали разработку биороботов для военных целей?
– Да, мы принимали участие в разработках и оценили риск выхода роботов из-под контроля. Он был в пределах статистической погрешности.
– Но они вышли из-под контроля… и заразили всех живых существ на планете. А потом уничтожили всех, кто пытался спастись, не так ли? Разработчики хреновы!
– Всё так, Крис! Задание на разработку предполагало создание биороботов, поражающих враждебных нам существ, но не действующих на наших соотечественников. К сожалению, при саморепликации роботы оказались склонны к быстрым мутациям. Это было заложено в их структуру для защиты от примитивных химических средств, но не было изучено полностью.
– Вы допустили фатальную ошибку.
– Это не ошибка, Крис. Это просчёт, связанный с недостаточностью данных.
– Недостаточность данных, Софи? – захрипел Крис, – Ты скотина безмозглая! Ты не умираешь в мучениях вдали от родной планеты! Да ты вообще не можешь ничего чувствовать! – он остановился, чтобы чуть отдышаться, – Надеюсь, теперь тебе достаточно данных?
– Теперь данных хватает для оценки дальнейшего поведения роботов.
– Дальнейшего? Да что тут оценивать-то, а? Последний представитель нашей цивилизации я. И я умру через десять часов… Что считать?
– Крис, полученные данные позволяют судить о мутации роботов на достаточно длительных промежутках времени.
– О чём ты вообще, – Крис устал ругаться, его дыхание было сбитым и очень тяжёлым. Приступы кашля теперь были почти каждые полчаса и после них у последнего выжившего вообще не оставалось сил.
– Полученные данные говорят о следующем: разработанные при нашем участии биороботы даже при их текущей скорости саморепликации будут мутировать, приспосабливаясь к условиям окружающей среды и используя биоматериал ваших тел. Также, предположительно, структура их генома позволяет мутацию не только внутри вида.
– Что это значит?
– Это значит, что биороботы смогут не просто мутировать, но даже эволюционировать.
– Невозможно.
– Это уже происходит. По моим оценкам на мутации и эволюцию в рамках одноклеточных структур может уйти от одного до трёх миллиардов лет, при условии доступа к биоматериалу, существующему на наших кораблях. Если материала будет меньше, то срок увеличится. Далее мутации могут пойти быстрее и есть возможность организации сложных многоклеточных структур.
– Софи, не неси ерунду… биоробот, созданный для уничтожения жизни, сможет эволюционировать в многоклеточный организм?
– Не просто в многоклеточный организм, Крис. В самый разрушительный во вселенной искусственно созданный организм-уничтожитель. Ты забыл цель, с которой создавались эти существа? Уничтожение заложено в их природу.
– Проклятье, нам нуж… – начал Крис, но его снова прервал приступ кашля. Пока он отплёвывался кровью, Софи произвела замер температуры.
– Опять на три пункта выше нормы, Крис. Ты хуже переносишь атаку роботов, чем Мэг. Возможно, ты уже заражён новым, более совершенным штаммом.
– То есть, я умру раньше?
– Это возможно, Крис.
– Проклятье, – с жутким присвистом проговорил он, – В таком случае мы с тобой не допустим того, чтобы эти корабли остались целы. Ты можешь просчитать траекторию движения так, чтобы все три корабля сгорели в огне каких-либо живых звёзд?
– Конечно. Инициирую расчёт. Вернусь к тебе через пару минут.
– Я буду ждать, Софи, – тяжело дыша проговорил Крис и повернулся к Мэг, – Хочешь стать биоматериалом для создания многоклеточных органических роботов-убийц, куколка? Я не хочу. И потому планирую спалить тут всё к чертям… – он болезненно сморщился, сдерживая новый приступ кашля.
– Я здесь, Крис, – замурлыкала Софи, – Расчёт закончен. Корабль 1 столкнётся со звездой через 93 дня полёта, если скорректировать курс сейчас. Корабль 2 через 96 дней. Наш корабль – через 99 дней. Запустить корректировку курса и обозначить новые цели?
– Да, Софи… наконец-то от тебя будет настоящая польза. И то, что вы сделали с нашей цивилизацией, закончится…
– Корректирую курс всех трёх кораблей. Крис. Это означает, что через 99 дней во вселенной не останется ничего в напоминание о вашей цивилизации.
– Ничего… – его снова начало бить в приступе кровавого кашля.
–
Саша сидел в раскладном рыбацком кресле и смотрел на луну. Где-то за спиной отдалённо шумела трасса. В одной руке он держал стакан с тёплым коньяком, а в другой батон сырокопчёной колбасы. Справа от него в таком же кресле сидел Серёга. Перед ними на походном коврике растянулся Женька.
– А помнишь, Серёг, как мы вот у этого чубрика трусы и всю одежду украли, когда он тут купался? – Саша ткнул босой ногой лежащего рядом Женьку.
– Конечно, помню.
– А я-то как помню, – усмехнулся Женька, – И как домой голышом шёл через всю деревню, помню… А ещё… – он вдруг приподнялся на локтях, – Когда Серый предложил подколоть тебя, я первым делом тот случай вспомнил и подумал: ну вот теперь-то я отомщу!
– Да! А-ха-ха-ха! – заржал Сашка, – Отомстил по полной! Я чуть в штаны не наложил… Как вы всё это чётко сработали, просто…
– Старались, Сань! Да и ребята помогли! – улыбнулся Серёга.
– Старались, – повторил Сашка, – Знаете, пацаны… А я ведь правда косвенно участвую в разработке чего-то типа биологического оружия.
– Да ладно! Разводишь нас тоже?
– Не… – он опустил голову, – Я сидел в этом уазике пристёгнутый к скамейке. Ты ещё орал, что вы ни при чём. Актёрище ты, Женька, – он снова вытянул ногу и ткнул его большим пальцем в бок.
– Да, – кивнул Серый, – Это точно! Я сразу сказал, что я не сыграю так, сто пудов, заржу. Потому сажайте к нему Женьку, а меня в другой машине…
– Так вот ты орал, я сижу, трясусь, как утята новорождённые у бабки и думаю: а ведь я реально террорист. Чем я занимаюсь?
– А чем ты занимаешься, Сань?
– Подготовкой терактов.
– Гонишь.
– Да не гоню.
– Чем докажешь?
– Я не могу про это говорить.
