Гордей Егоров
Вершина эволюции зла
– Ай, чёрт… – закричал он и ощутил, как по телу разливается усталость. Его куда-то повели, но голова уже отказывалась анализировать, в неё приходила темнота.
Саша сидел в кафетерии и пил холодный чай с сахаром. За окном яркое калифорнийское солнце нещадно жгло листья пальм и ложилось на почти обнажённые тела людей густым загаром. Но в кафетерии было прохладно. Саша смотрел на небо, людей, пальмы и пил чай. Его волновали два вопроса: сахар и сенная палочка.
С сахаром было что-то не так. Именно сейчас он, почему-то, особенно ярко это ощутил. Саша прекрасно помнил вкус чая с сахаром из детства. Это было особенно, волшебно. Чай, который он пил сейчас, казался бледной тенью того прекрасного напитка, второй производной, американской подделкой. И пусть бы с ним, с чаем этим, но сахар… Почему он такой… невкусный.
Второй вопрос, конечно, был гораздо проще. Ответ на него уже лежал у Саши в голове, но он не хотел произносить его вслух. Нет. Так бывает, когда ты находишь то, что долго искали все и уже можешь показать это другим, но… ждёшь и наслаждаешься моментом, в котором ты всё знаешь, а они ещё нет… Прекрасным превосходством, вре́менным, но удивительно приятным величием…
– Александр, здравствуй! Позволишь присесть рядом? – это было так внезапно, что Саша вздрогнул.
– О, Джеймс, конечно… присаживайтесь…
– Прости, я, кажется, отвлёк тебя от важных размышлений… мы можем поговорить и позже – если именно сейчас ты решаешь проблему выживаемости, то… мои организационные вопросы не так уж важны…
– Нет, нет, Джеймс… Ну то есть я, конечно, работаю над выживаемостью. И уже скоро решу эту задачу, но сейчас… – он растерялся и был немного сконфужен.
– Хорошо. Вопрос пустяковый. Я узнал, что ты собираешься в отпуск и… пойми меня правильно – мы здесь не мячики для пинг-понга делаем – я навёл некоторые справки… Ты взял билет в Россию.
– Да… да, Джеймс, я…
– Александр, я в курсе, что ты оттуда родом, но наша деятельность… У тебя нет того уровня доступа, который запретил бы выезды в Россию, но я очень рекомендую туда не ездить, – Саша всё это время смотрел на бумажный стаканчик с невкусным американским чаем и только сейчас взглянул на Джеймса. Тот был очень серьёзен и обеспокоен.
– Я не могу не ехать… я не был там три года…
– Да, Александр, я слышал, что три года назад умерла твоя мама. Очень соболезную. Я был уверен: теперь в этой стране не осталось ничего, что заставит тебя вернуться…
– Джеймс, там мои друзья. Я еду встретиться с ними… – Саша открыл рот, чтобы сказать ещё что-то, но так и не решился. Джеймс кивнул, потом поднялся и похлопал его по плечу:
– Я понимаю тебя, Александр. У меня тоже есть друзья в Колорадо. Просто будь очень осторожен. Хорошо?
– Хорошо.
Он развернулся и пошёл к выходу из кафетерия, но почти подойдя к двери, вдруг снова посмотрел на Сашу:
– А знаешь, Саня? – Джеймс удивлённо поднял брови, – Проснись!
– Что? Проснуться?
– Проснись, Саня! Проснись!
Он почувствовал, как его тряхнуло и открыл глаза:
– Саня, чтоб тебя! Проснись уже! – шептал ему почти в лицо Женька в полумраке тесной будки уазика, – Ну наконец-то! Крепко они тебя вдарили, похоже.
– Женёк, ё-моё, – сморщился Саша, – Где мы? – он попытался потрогать голову, но руки оказались прикованными к скамейке.
– Мы в бобике, Саша. И говорят, что по твоей милости. Я хз куда нас везут. Они сказали, что ты предатель и террорист. А мы подельники твои.
– Какой предатель, Женёк, ты что городишь-то? – мысли в голове ворочались медленно.
– Ты мне расскажи! – взвизгнул Женька, – Ты что там, родину продал в своей Америке? Ты на кого там вообще работаешь-то? А?
– На университет…
– Какой, на хрен, университет, Саня! Ты биологическое оружие там разрабатываешь! Так? Да ладно ты, хрен с тобой… А мы-то с Серёгой при чём тут? Нас ты зачем втянул?
– Жень, ты что… Я никуда вас не втягивал… это ошибка какая-то…
– Эй, вы там! – раздалось спереди и в решётку ударил приклад, – Заткнитесь, а то вырублю обоих. Женька отодвинулся на свою скамейку, тихо всхлипывая.
Уазик съехал с трассы. Судя по тому, как стало трясти, они ехали по грунтовой дороге.
– Куда нас везут, – прошептал Женька, – Где мы вообще?
Саша услышал звон наручников и только после этого почувствовал, что его руки и ноги дрожат. Снаружи послышалась музыка. Мелодия была очень знакомая – из девяностых, но пока не было слов не получалось вспомнить… Звуки становились всё ближе.
– Саня, музыка… Я знаю: мне пацаны про такое рассказывали. Музыку включают, чтобы неслышно было криков… – он говорил всё громче и громче, – Саня, мать твою, ты что наделал-то там? Если меня будут пытать, я даже не подумаю скрывать что-то… я всё расскажу! – истошно орал Женя, – Пустите меня, я расскажу про него!
Машина остановилась и заехала куда-то задом. У Саши руки и ноги ходили ходуном.
– Не трогайте меня! – орал Женька. По корпусу уазика загромыхали ключи, дверь начала открываться, – Я про него всё расскажу, только отпустите! Это он Светке тогда юбку задрал в пятом классе, а не Серёга! – Задняя дверь открылась и в клетку хлынул яркий свет. Музыка грохотала так громко, что Саша еле слышал орущего рядом Женьку:
– И портфель он сам тогда свой порвал в седьмом классе, а свалили всё на меня! И бомбу он придумал сделать, которая окна побила в школе.
Саша щурясь, постепенно привыкая к свету, увидел, как к нему идёт майор Сергеев с гранёным стаканом, в который он по дороге наливает коньяк. Сзади него с шампурами вышагивает радостный Муха, а Серёга, гогоча, снимает всё это на телефон. Саша, совершенно не понимая что происходит, повернулся к Жене и увидел, как тот смеётся, держась за живот, а из глаз его текут слёзы.
– Что происходит? – проговорил Сашка дрожащим голосом, но его никто не услышал.
В кузов просунулся громила в чёрной маске и расстегнул обе пары наручников. Их под руки вывели из бобика на просторную поляну, освещённую фарами нескольких машин. Затем Сергеев вручил один стакан Жене, а другой Саше, рядом оказались Серёга, Муха, Женькина жена, омоновцы которые обыскивали Сашу на трассе, Светка которая училась с ними до девятого класса. Все что-то кричали и смеялись… потом чокались и пили. А Саша стоял и смотрел, как гранёный стакан с хеннесси дрожит в его пальцах.
–
Крис сплюнул на пол рубки красноватую слизь.
– Ты же не будешь против, если я возьму биоматериал из твоей слизистой на анализ? – пропела Софи. Из стены появился миниатюрный дрон-анализатор и начал собирать с пола слюну. Крис сморщился:
