Гомер
Илиада. Сокращённая версия
Оглавление песен «Илиады»
Песнь первая. Язва. Гнев
Песнь вторая. Сон. Беотия, или Перечень кораблей
Песнь третья. Клятвы. Смотр со стены. Единоборство Александра и Менелая
Песнь четвертая. Нарушение клятв. Обход войск Агамемноном
Песнь пятая. Подвиги Диомеда
Песнь шестая. Свидание Гектора с Андромахой
Песнь седьмая. Единоборство Гектора и Аякса
Песнь восьмая. Собрание богов. Прерванная битва
Песнь девятая. Посольство
Песнь десятая. Долония
Песнь одиннадцатая. Подвиги Агамемнона
Песнь двенадцатая. Битва за стену
Песнь тринадцатая. Битва при кораблях
Песнь четырнадцатая. Обольщение Зевса
Песнь пятнадцатая. Оттеснение от кораблей
Песнь шестнадцатая. Патроклия
Песнь семнадцатая. Подвиги Менелая
Песнь восемнадцатая. Изготовление оружия
Песнь девятнадцатая. Отречение от гнева
Песнь двадцатая. Битва богов
Песнь двадцать первая. Приречная битва
Песнь двадцать вторая. Умерщвление Гектора
Песнь двадцать третья. Погребение Патрокла. Игры
Песнь двадцать четвертая. Выкуп Гектора
Песнь первая. Язва. Гнев
Гнев, о, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына!
Гнев неуёмный его много бедствий ахеянам сделал:
Тысячи душ погубил он могучих и славных героев…
С самого дня, как раздор обернулся жестокой враждою
Между Атридом царём и героем войны Ахиллесом.
Кто ж из бессмертных богов их привёл к этой пагубной ссоре?
Феб Аполлон, – он был зол на Атрида, – сын Зевса и Леты!
10 Мор он на войско навёл, казнь верша, гибли толпы ахейцев
Из-за того, что Атрид оскорбил жреца, старого Хриса.
Жалкий старик приходил к кораблям быстролётным ахейским
Выкупить пленную дочь. Принеся свой бесчисленный выкуп…
Старец стоял (…) умолял он собравшихся вместе ахеян,
Пуще же – грозных вождей рати всей, двух могучих Атридов:
«… Вы же, мой выкуп приняв, мою милую дочь мне верните.
Этим окажете честь сыну Зевса, разящему Фебу».
Дружеским криком тогда все ахейцы согласие дали…
Лишь Агамемнон Атрид не доволен был этим. Он строго
25 Хриса жреца отослал, и сказал ему грозное слово:
«Старец, чтоб я никогда у судов тебя больше не видел!..
Дочь твоя будет в плену, и она постареет в неволе…
Так что уж лучше не зли! Уходи по добру, по здорову!»
В страхе трепещет старик, и указу царя покоряясь,
Прочь он, печальный, пошёл, вдоль кипящего шумного моря.
35 От кораблей удалясь, Хрис в слезах к Аполлону взмолился…
«… Слёзы мои отомсти аргивянам стрелами своими!»
Плача, он Феба молил. Внял ему Аполлон сребролукий:
Быстро с Олимпа вершин устремился, пылающий гневом…
Вот кораблей он достиг. Грозно стрелы пернатые мечет…
50 Мулов в начале и псов празднобродных разил стреловержец.
После напал на людей, смертоносными стрелами брызжа.
Частые трупов костры непрестанно пылали по стану.
Девять без устали дней на войска стрелы бога летели;
В день же десятый Пелид всех ахеян призвал на собранье…
Встав перед воинством, так говорил Ахиллес быстроногий:
«… Нужно, Атрид, испытать и спросить нам жреца ли, пророка…
Пусть нам поведают, чем раздражен Аполлон небожитель?..»
Ка́лхас Фесто́рид тут встал, предвещатель по птицам верховный…
Перед собранием речь мудрый Ка́лхас держал, так сказал он:
… «Нет, не за должный обет, не за жертву стотельчную гневен
Феб, а за Хриса жреца. Обесчестил его Агамемнон:
95 Дочь старику не вернул и обидой на просьбу ответил…».
Так мудрый Ка́лхас сказав, сел. И тут же поднялся пред всеми
Мощный и гордый Атрид Агамемнон, верховный правитель…
105 Ка́лхасу первому он, гневно глядя, сказал со свирепством:
«Бед предвещатель! Ты мне никогда слов приятных не скажешь!..
Но соглашусь, и её возвращу, если требует польза:
Лучше мне видеть народ мой спасённым, чем гибель и язвы.
Дайте другую тогда мне награду, чтоб в стане аргивском
Я без награды один не остался, ведь это позорно…».
Первый ему отвечал Пелейон, Ахиллес быстроногий:
«Славою гордый Атрид, беспредельно корыстолюбивый!
Где для тебя обрести добродушным ахейцам награду?..
125 Всё, что добыли войной, города разорив, – разделили!..
Лучше награду свою возврати, в угождение богу.
После мы втрое тебе, даже вчетверо больше заплатим…».
130 Гневно, к нему обратясь, отвечал Агамемнон могучий:
«Сколько ни доблестен ты, Ахиллес, что бессмертным подобен,
Ты не хитри! (…) Мне отдать Хрисеиду советуешь? Ладно,
135 Только тогда пусть дадут мне ахейцы другую за эту,
Равную деве моей, и приятную столь же для сердца!
Если ж откажут, я сам к вам приду и возьму себе деву;
Может, твою, Ахиллес, иль – Аяксову, иль – Одиссея!..
140 Ладно, об этом ещё побеседовать можем и после.
Нынче же черный корабль мы на море священное спустим…
И отведём на корабль Хрисеиду, прекрасную деву…»
Грозно взглянув на него, отвечал Ахиллес быстроногий:
«Царь, потерявший свой стыд! Ты мздолюбец с коварной душою!
150 Кто из ахеян твои повеления слушать захочет?..
Я для себя что ль пришёл, чтобы здесь мне с троянами биться?!
Предо мною ни в чём нет вины у троян конеборных…
Нет, для тебя мы пришли! Здесь мы тешим тебя перед Троей,
Честь Менелаю ища и тебе, человек псообразный!..
Всё! Я во Фтию иду! Для меня несравненно приятней
В дом возвратиться родной на своих кораблях быстроходных…».
Тут же ответил ему повелитель мужей Агамемнон:
«Что ж, если хочешь, беги! Я тебя не прошу тут остаться…
Я презираю твой гнев! Прежде сам тебе буду грозить я:
Требует бог Аполлон, чтобы я возвратил Хрисеиду, –
Я возвращу, и корабль снаряжу, и людей предоставлю.
Только к тебе, Ахиллес, я приду, и твою Брисеиду
185 За Хрисеиду возьму! Для того, чтобы ясно ты понял:
Власть моя выше твоей! Для того чтобы каждый страшился
Мнить себя ровнею мне и со мною, дерзя, пререкаться!»
Горько Пелиду от слов и угроз Агамемнона стало,
Мощное сердце в груди волосатой в сомнениях билось:
190 Меч ли немедля достать обоюдоразящий из ножен,
Чтобы охрану разбить и убить властелина Атрида;
Или свирепость смирить, обуздать огорчённую душу?..
Мыслями этими он, пылкий разум и душу волнуя,
Страшный свой меч вынимал… В этот миг появилась Афина…
Резко Афина взяла Ахиллеса за русые кудри,
Видима только ему. (…) Ахиллес отступил, испугавшись…
Сыну Пелея тогда так ответила дочь Эгиоха:
210 «… Кончи раздор, Ахиллес! Если хочешь, то гнев свой довольствуй,
Злыми словами разя, но рукою меча не касайся!..
Тут он могучей рукой, крепко сжав серебро рукояти,
220 Меч свой огромный назад быстро в ножны вложил, покоряясь
Слову Паллады; и та на Олимп вознеслась без задержки…
Царь Ахиллес к кораблям быстролётным своим, мирмидонским,
Гневный пошёл, и при нём Менетид с мирмидонской дружиной.
Царь же Атрид повелел судно лёгкое в волны поставить,
Двадцать избрал он гребцов, и возвёл на корабль гекатомбу –
310 Дар Аполлону, и сам Хрисеиду, прекрасную деву,
Ввёл на корабль. Старшим стал из царей Одиссей многоумный…
Но Агамемнон пока не забыл ни обиды, ни злобы;
320 Вызвал Талфибия он, следом вызвал ещё Эврибата,
Верных приспешников, им стал он, гневный, наказывать строго:
«Вестники верные, вы отправляйтесь к Ахиллу Пелиду;
За руки взяв, предо мной Брисеиду немедля представьте!..».
Так их послал, наказав передать своё грозное слово.
Нехотя вышли они к Ахиллесу по берегу моря…
Видят: сидит Ахиллес перед ставкой своей очень хмурый.
330 Вестников сразу узнав, раздражения он не скрывает:
«Я вас приветствую здесь, как глашатаев бога и смертных!
335 Ближе идите, вины вашей нет. Это всё – Агамемнон!..
Друг, благородный Патрокл, приведи и отдай Брисеиду…»
345 Так говорил Ахиллес. А Менетиев сын в это время
За руку вёл из шатра к ним прекрасноланитную деву.
Отдал послам, и они повернули к ахейским стоянкам.
Дева печальная шла вместе с ними. Ахилл прослезился,
Встал и, оставив друзей, далеко ото всех удалился.
350 Сел у пучины седой, и, взирая на тёмное море,
Плача, он руки простёр, к своей матери горько взывая:
«Мать моя милая! Ты, породила меня кратковечным,
Но разве Зевс Эгиох, что над всеми, высокогремящий
Не обещался за то дать мне славу земную на веки?
355 Где она, если меня Агамемнон, могуществом гордый,
Так обесчестил, отняв мой трофей, чтоб владеть им как хочет?!»
Так сокрушался Ахилл, и услышала мать неземная…
Быстро из пенистых волн, словно лёгкое облако, вышла…
Нежно ласкала рукой, рядом сев, так ему говорила:
«Что же ты плачешь, мой сын? Что так сердце печалит? Скажи мне…».
Тяжко со стоном вздохнув, отвечал Ахиллес быстроногий:
365 «Милая мать! Для чего тебе, знающей всё, говорить мне?..
Только что были послы от Атрида ко мне и забрали
Брисову дочь у меня, драгоценнейший дар от ахеян!
О, моя милая мать! Заступись ты за храброго сына!
Нынче ж взлети на Олимп и моли всемогущего Зевса…
Пусть он захочет в боях постоять за врагов, за троянцев,
Пусть он ахейцев теснит до судов и до самого моря,
410 Смертью разя! Пусть своим насладятся царём аргивяне…».
Льющая слёзы, в ответ сыну так говорила Фетида:
«Сын мой! Зачем я тебя воспитала, рождённого к бедам!
415 Дай же, о Зевс, чтобы ты без печалей и слёз мог остаться
У кораблей. О, мой сын! Краток век твой, предел его близок!..
Я вознесусь на Олимп многоснежный; метателю молний
420 Всё расскажу! Может быть, на мольбы мои Зевс отзовётся.
Ты же иди к кораблям мирмидонским, при них оставайся,
Гнев на Атрида держи и от битв отстранись совершенно…».
Так обещала она и ушла. Сын печальный остался.
В Хрису меж тем Одиссей с гекатомбой священною прибыл.
Легкий корабль на волнах залетел в глубодонную гавань…
Дружно на берег сошли. Что с собой привезли, всё – на берег!
Сводят священных тельцов, гекатомбу царю Аполлону,
Следом и Хрисову дочь проводили на отчую землю.
440 Деву повёл к алтарю Одиссей благородный и мудрый,
Старцу в объятья отдал и приветствовал словом умелым:
«Феба служитель! Меня посылает Атрид Агамемнон
Дочь тебе в руки вернуть, и для Феба свершить гекатомбу…».
Так он сказал и вручил Хрису деву, жрец радостно обнял,
Милую дочь. Между тем гекатомбу готовили… Вскоре
450 Громко молитву прочёл Хрис, к горе́ воздевающий руки:
«Феб сребролукий, внемли! (…) и исполни моление старца:
Нынче ж погибельный мор отврати от народов ахейских».
Так он взывал, и его Аполлон сребролукий услышал…
Зевса питомец, Пелид Ахиллес, быстроногий воитель,
Возле своих кораблей оставался меж тем, с гневом в сердце.
490 Не приходил он в совет предводителей славных ахейских,
Не был и в грозных боях, свою душу питая печалью…
Вот и двенадцатый день миновал с той поры. Возвратились
Боги на светлый Олимп многохолмный; за Зевсом Кронидом
495 Прибыли все как один. Не забыла богиня Фетида
Сына молений, она рано утром из пенного моря,
Вместе с туманом взошла на безмерное небо, к Олимпу…
И умоляет она, из бессмертных сильнейшего бога:
«Если когда, наш отец, я тебе из бессмертных угодна
Словом ли, делом была, то исполни одну мою просьбу!
505 Зевс! За Пелида, молю, отомсти, век и так его краток;
Но Агамемнон его обесчестил, властитель надменный:
Честный трофей отобрал, и теперь им владеет, как хочет!
Ты отомсти за него, промыслитель небесный, Кронион!
Войску троянскому дай ты победы, пока все ахейцы
510 Сына почтить не придут, не возвысят его пред собою».
Ей он, воздохнув глубоко, отвечает весьма неохотно:
«Скорбное дело. Поверь, на меня возбуждаешь ты злобу
Геры надменной. Она и меня оскорбит и озлобит…
Ладно, теперь уходи, чтобы Гере тебя не увидеть.
Просьбу твою я приму. Обо всём позабочусь, исполню…».
Так сговорились они и расстались. И быстро Фетида
Ринулась в бездну морей с белоснежной вершины Олимпа.
Зевс же пошёл в главный зал. Боги встали, встречая Кронида…
Зевс Олимпиец на трон свой воссел. Но владычица Гера,
Видела, как с ним в тиши говорила пучинного старца
Сереброногая дочь, мать ахейца, героя Пелида.
Тут же язвительно, зло обратилась она прямо к Зевсу:
540 «Кто из бессмертных с тобой, мой коварный, секретничал нынче?
Знаю, приятно тебе от меня кулуарничать скрытно…»
Гере на это сказал повелитель бессмертных и смертных:
545 «Гера, ты мысли мои все узнать не надейся напрасно!
Тяжки они для тебя, даже если ты мне и супруга!..»
Зевсу сказала тогда волоокая Гера богиня:
«Тучегонитель! Зачем ты мне так отвечаешь, жестокий?
Я ни тебя расспросить, ни узнать за твоею спиною
Век ничего не хочу! Делай всё, что замыслишь, спокойно.
555 Я об одном лишь прошу: пусть тебя не преклонит мольбою
Старца пучинного дочь, среброногая мать Ахиллеса…».
560 Гере немедля на то отвечал грозных туч собиратель:
«Дивная! Видишь ты всё, и за мною следишь неустанно!
Сделать же ты ничего не успеешь, оставь и надежду…»
Тут испугалась его волоокая Гера богиня,
Села, смирившись, молчит, уняла возмущение в сердце…
Слово тогда взял Гефест, олимпийский художник, желая
Матери милой помочь, белоплечей божественной Гере:
«Горестны будут дела нам такие, вконец нестерпимы,
Если враждуете вы из-за смертных со злобой кипучей…
Мать, убеждаю тебя, хоть премудра сама ты, послушай,
Зевсу царю покорись! Дабы снова бессмертный владыка
Гневом не грянул и нам не смутил безмятежного пира…
Ты постарайся его лучше сладкими тронуть словами,
Сразу он сменит свой гнев, сразу будет он милостив с нами».
Это сказал он и встал, и блистательный кубок двудонный
585 Матери милой поднёс, и опять обратился к ней с речью:
«Милая мать, я прошу, ты стерпи, как ни горестно сердцу!..».
595 Так он сказал. У него белоплечая Гера с улыбкой
Кубок из рук приняла. Тут Гефест, олимпийский художник,
С правой начав стороны, и другим небожителям тоже
Сладкий подносит нектар, из большой его черпая чаши…
Так пировали весь день до заката блаженные боги…
605 Но только солнце зашло, небожителей в сон потянуло,
И потянулись они по домам своим с дружного пира.
Каждый имел дивный дом на холмистых вершинах Олимпа,
То им искусный Гефест хромоногий, замыслив, построил.
Зевс в свою спальню пошёл на покой, олимпийский властитель,
610 Там он всегда почивал, если сон посещал его сладкий.
Там и сейчас он возлёг, и при нём златотронная Гера.
Песнь вторая.Сон. Беотия, или Перечень кораблей
Боги бессмертные спят. Спят и коннодоспешные мужи.
Только Кронион не спит. Его сладостный сон не покоил.
Он волновался всю ночь, думы думая, как Ахиллеса
Выручить, как отомстить, как ахеян разбить в их же стане.
5 Сердцу его, наконец, показалась удачной идея
Сыну Атрея послать Сон обманчивый этой же ночью.
Зевс тотчас вызвал к себе бога Сна и велит ему строго:
«Мчись же, обманчивый Сон, к кораблям быстролётным ахеян;
К сыну Атрея явись ты в шатёр, к Агамемнону в ложе…
Нынче же пусть лично сам в бой ведёт он кудрявых данайцев,
Все ополчения их; и тогда завоюет троянский
Град многолюдный! Скажи: на Олимпе живущие боги
В мыслях едины теперь; наконец, Гера всех убедила…»
Так он сказал. Полетел Сон, велению Зевса покорный…
20 И, прежний сон оттеснив, Сон обманчивый образ Нелида
Нестора взял: больше всех почитал его царь Агамемнон…
35 Всё передав и внушив, Сон оставил Атреева сына…
Духом воспрянул Атрид, вещий голос ещё разливался
В мыслях его. Он воссел и надел свой хитон мягкий, новый…
Вестница утра, Заря, на великий Олимп восходила,
Зевсу царю и другим небожителям свет возвещая.
50 Утром Атрид повелел провозвестникам звонкоголосым
Всех на совет собирать, к кораблям кудреглавых ахеян…
Прежде же он посадил во главе благодумных старейшин,
Их пригласив к кораблю скиптроносного старца Нелида,
55 Там Агамемнон совет и устроил собравшимся вместе:
«Други! Сегодня во сне, в тишине амброзической ночи,
Дивный мне образ пришёл благородного сына Нелея,
Видом и ростом, и всем был он Нестору чудно подобен!
Встал над моей головой и слова говорил мне такие:
60 – Спишь, Агамемнон Атрид, сын Атрея, смирителя коней!..
Слушай, что я говорю! И вникай! Я – посланник Кронида…
65 Ныне ж тебе он велит в бой вести кудревласых данаев,
Все ополчения их; и тогда завоюешь троянский
Град многолюдный! Уже на Олимпе живущие боги
В мыслях едины теперь; наконец, Гера всех убедила… –
Други! Помыслите, как ополчить нам кудрявых данаев?
Прежде я сам им скажу, как положено для испытанья:
И предложу им бежать на судах быстролётных от Трои,
75 Вы же один одного отклоняйте от бегства советом».
Так произнёс он, и сам первый вышел из сонма старейшин.
85 Следом за ним поднялись, покоряясь владыке Атриду,
Все скиптроносцы вожди. И народ уже стал собираться…
95 Вот все собрались, шумят, и земля под народами стонет…
И лишь народ на местах учреждённых уселся спокойно,
100 Как перед ними тут встал царь могущественный Агамемнон,
Царственный скипетр держа, олимпийца Гефеста творенье.
Царь же, на скипетр теперь опираясь, воскликнул ахейцам:
110 «Други, герои войны, слуги храбрые бога Ареса!
Зевс громовержец меня хочет, видно, толкнуть на погибель!
Прежде он мне обещал, и со знаменьем то предназначил,
Что возвращусь я домой разрушителем Трои великой.
Ныне же, может быть, злом чьим прельщённый, велит мне другое:
115 В Аргос бесславно бежать! Мне, сгубившему столько народа!..
120 Мы, столь великая рать, столь могучий народ, как данаи, –
Битвы, выходит, вели мы бесплодно, напрасно сражались
С меньшею ратью врагов! Что ж, не нам, видно, войны итожить…
Вот уж прошло девять лет круговратных великого Зевса.
135 Дерево на кораблях наших сгнило, канаты истлели…
Други! Послушайте, что повелю я вам, – все повинуйтесь!
140 Нужно бежать! По домам! Возвратимся в отечество наше!
Нам Илиона не взять, не разрушить нам Трои великой!»
Так он сказал. И сердца взволновал Агамемнон словами.
Все в многолюдной толпе были тронуты царскою речью.
Разволновался народ, как огромные волны морские…
Так и собрание вдруг взволновалось. И с криком ужасным
150 Бросились все к кораблям. Под ногами их пыль поднималась…
Рвы очищают уже, кораблей вырывают подпоры.
Крики летят до небес возвращения жаждущей рати.
155 Так бы, судьбе вопреки, и вернулись домой аргивяне.
Гера ж, об этом узнав, тут же вызвав Афину, сказала:
«Что ж это, сильная дочь громовержца великого Зевса!
Или обратно домой, в столь любезную землю отчизны
Рать аргивян побежит по хребтам беспредельного моря?
160 Или на радость врагам, и на славу Приаму и Трое,
Бросят Елену они, дочь Аргивскую, ради которой
Столько мужей полегло возле Трои, вдали от отчизны?!
Мчись же стремительно ты прямо к войску кудрявых данаев!
Сладкою речью своей убеждай быстро каждого мужа
165 В море для бегства домой кораблей не тащить многовёслых».
Так ей велела она. И Афина, покорная Гере,
Бросилась с горных вершин белоснежных Олимпа, помчалась,
Быстро широких судов аргивян меднобронных достигла;
Там Одиссея нашла, что советами равен был Зевсу…
Тут же ему говорит светлоокая дочь Эгиоха:
«О, благородный герой, Одиссей Лаэртид многоумный!
Как? Вы с позором назад, в столь любезную землю отчизны
175 Вдруг побежите теперь в кораблях многоместных по морю?..
Нет же! Немедля иди ты к ахейцам, решительно действуй;
180 Сладкою речью своей убеждай быстро каждого мужа
В море для бегства домой кораблей не тащить многовёслых!»
Так повелела. Узнал он гремящие речи богини.
Ринулся всё выполнять, второпях скинув плащ свой на землю…
Так, предводителям всем, знаменитым мужам, – кого встретит, –
К каждому он подходил и удерживал мудрою речью:
190 «Муж знаменитый! Тебе ль, словно робкому, страху поддаться?..
Ясно ты не осознал всех намерений царских и планов.
Он лишь испытывал вас! И виновных немедля накажет!..».
Если ж кого Одиссей находил среди войска кричащим,
Скипетром бил, чтоб утих, и обуздывал грозною речью:
200 «Смолкни, несчастный, и сядь! И других лучше слушай советы…
Всем не господствовать здесь, всем не царствовать нам, аргивянам!
Нет в многовластье добра! Лишь один пусть народами правит!..».
Так он, господствуя, всех подчинял. И на площадь собраний
Бросился снова народ, от своих кораблей, от палаток…
Вот успокоились все, сели тихо в местах учреждённых.
Только один лишь Терсит празднословный всё каркал и каркал…
Был он хромой и косой; совершенно горбатые плечи
Сзади стояли горой, на груди ж его впалой – сходились;
И голова как яйцо – острым вверх, редким пухом покрыта.
220 Враг Одиссею он был, но сильней ненавидел Пелида.
Их он всегда порицал. А теперь он напал на Атрида…:
225 «Эй, Агамемнон, скажи, что ты сетуешь, чем недоволен?!
Не у тебя ли шатры переполнены медью искусной?..
Золота жаждешь ещё? Чтоб его кто-нибудь из троянских
230 Конников славных принёс для тебя, чтобы выкупить сына,
В плен приведённого мной, или кем-то другим из аргивян?..
235 Робкое племя! Слабы как ахеянки мы, не ахейцы!
Лучше домой отплывём, а его мы оставим под Троей!
Пусть насыщаться здесь он чужими наградами вволю!..»
Так возмущался Терсит, оскорбляя владыку Атрида,
Буйный болтливый урод. Тут к нему Одиссей устремился.
245 Гневно взглянул на него и воскликнул он голосом грозным:
«Смолкни, безумный болтун! Хоть и громко орёшь да без толку!..
250 Лучше царей имена не склоняй ты в толпе понапрасну!
И порицать их не смей! И о бегстве помалкивай лучше!
Знает ли кто наперёд достоверно, чем окончится дело?..
Слово тебе я даю, и, поверь, оно скоро свершится:
Если ещё я тебя безрассудным таким же увижу,
Пусть уж моей головы на плечах моих крепких не будет…
Если тебя не схвачу, не сорву я твоих одеяний…
И, со слезами тебя не пошлю к кораблям многоместным
Вон из собранья мужей, и позорно избитого мною!»
265 И в доказательство слов по хребту и плечам его стукнул
Скипетром он золотым, так, что вздулась багровая метка
Вдоль на горбатом хребте. Сел Терсит, задрожал весь от страха,
Сжался от боли, из глаз его брызнули крупные слёзы…
270 Хмуры все были, но тут все от сердца над ним рассмеялись.
Так говорили мужи, глядя дружно один на другого:
«Истинно, множество дел Одиссей совершает великих,
Что ни творит, всё – к добру: даст совет ли, готовит ли к бою.
Ныне ж герой Лаэртид совершил знаменитейший подвиг:
275 Буйного критика он обуздал и заставил заткнуться!..»
Так говорила толпа. Тут встаёт Одиссей градоборец,
Скипетр держа; и при нём – светлоокая дева Паллада,
280 В образе вестника. Встав, повелела умолкнуть народам,
Чтобы и в ближних рядах, и в далёких данайские мужи
Слышали речи его и узнали всю мудрость совета.
Так Одиссей Лаэртид многоумный сказал перед войском:
«Царь Агамемнон! Тебе, скиптроносцу, готовят ахейцы
285 Вечный позор перед всем на земле честным племенем смертных,
Выполнить слово своё не желают, хотя дали клятву, –
Ратью летя за тобой в этот край из цветущей Эллады, –
Клятву: вернуться назад, лишь разрушив великую Трою…
295 Мы вот уже девять лет круговратных воюем под Троей!
Нет, не могу упрекать, что ахейцы томятся и ропщут.
Но (…) потерпите, друзья! Подождём же ещё, и узнаем,
300 Верить пророчеству нам, слову Ка́лхаса, или не верить!..
Помните, словно вчера, корабли наши стаей слетались
В гавань Авлиды, неся гибель Трое и гибель Приаму.
305 Мы на святых алтарях совершали богам гекатомбы,
Стоя под явором там, под ветвистым, большим и прекрасным…
Чудо мы видели там: из подножья алтарного выполз
Пестрый кровавый дракон вида страшного, Зевс Олимпиец
310 Сам его вызвал на свет. Тот явился и взвился на явор.
Там, в вышине на ветвях под листвою в гнезде притаились
Восемь беспёрых птенцов воробьиных, девятая – мать их…
Их-то дракон и пожрал, восемь деток, тревожно кричащих.
315 С криками мать у гнезда всё летала, тоскуя о детях.
В воздух тут взвился дракон, и схватил за крыло воробьиху.
Но, лишь успел поглотить малых деток и птицу, как снова
Чудо свершает на нём Олимпиец, его нам явивший:
Каменным сделал его сильный сын хитроумного Крона.
320 Мы же, и слова сказать не могли, только молча стояли…
Тут стал вещать нам пророк, мудрый Калхас, исполнившись духа:
– Что же умолкли вы все, кудреглавые дети Эллады?
Знаменьем этим сейчас нам грядущее Зевс поясняет…:
Сколько всего бедных птиц поглотил тот дракон кровожадный?
Восемь птенцов из гнезда, и девятая – мать-воробьиха.
Столько, ахейцы, годов воевать нам под Троей великой,
Но на десятый – возьмём площадями богатую Трою. –
330 Так мудрый Калхас вещал! И пока всё идёт, как вещал он…»
Так говорил Одиссей. И ахеяне в радостных криках
Речь Одиссея хвалой вознесли до небес. И окрестность,
335 И корабли на их шум отозвались безудержным гулом.
Лишь всё утихло, как встал мудрый Нестор, сказал он ахейцам:
«… Светлый Атрид, и теперь, как и прежде, душою ты твердый,
345 Властвуй, ахейских сынов ты веди на кровавые битвы!..
Нет, в Аргос мы не пойдём, не вернёмся, пока не узнаем:
Верный ли дал нам обет Зевс Кронион, эгиды носитель…
Нет! Из ахеян никто не подумает в дом возвратиться
355 Прежде, покуда жены он троянской в постель не положит,
Не отомстит за печаль и за тайные слёзы Елены!..
360 Царь, предлагай свой совет, но внемли и другому совету…:
Воинов всех раздели ты на их племена и отряды…
Если ты сделаешь так, по отрядам разделишь ахеян,
365 Скоро узнаешь, какой у тебя из вождей и отрядов
Робок в боях или смел: за себя они будут стараться.
Также узнаешь, по чьей злобной воле не рушишь ты Трои…».
Сыну Нелея на то отвечал гордый царь Агамемнон:
370 «Всех ты ахейских мужей побеждаешь, премудрый, советом!..
375 Но громовержец Кронид мне лишь беды одни посылает;
В тщетную распрю меня, во вражду злополучную вводит:
Я с Ахиллесом теперь во вражде из-за пленной девицы,
В споре мы с ним разошлись; я, на горе, стал сам раздражаться…
Всем пообедать теперь! Ну а после начнём нападенье…»
Так он сказал. И в ответ воздух вздрогнул от криков ахеян,
395 Будто прибой зашумел, руша волны о берег высокий…
Встав, разошёлся народ, меж судами рассеялся быстро.
Всюду костры разожгли, торопились обедать ахейцы.
400 Каждый из них своему богу жертву принёс, умоляя
В битвах от смерти спасти, от жестоких ударов Ареса.
Пастырь народов Атрид Агамемнон тельца-пятилетку
Тучного сам отобрал в жертву Зевсу Крониду, а после
Самых почтенных созвал он старейшин из рати ахейской…
410 Стали они вкруг тельца и ячмень освящённый подняли;
И Агамемнон Атрид, царь державный, в молитве воскликнул:
«Славный, великий Кронид, чернооблачный житель эфира!
Сделай же так, чтобы ночь не спустилась, и солнце не скрылось
Прежде, чем в прах все дворцы и палаты Приама я свергну!..»
Так он в молитве взывал. Но к мольбе его Зевс не склонился…
430 Так завершили обряд, и немедленно пир учредили….
Нестор поднялся сказать слово мудрое, всадник геренский:
«Царь знаменитый, Атрид, повелитель мужей, Агамемнон!
435 Раз уж остались мы здесь, то ни времени тратить, ни медлить
Делом великим нельзя, тем, которое бог нам вверяет.
Пусть же глашатаи всех кличут меднодоспешных данаев,
Ты повели к кораблям им собраться нимало не медля!..».
Так он сказал. И совет этот принял Атрид Агамемнон.
Он в тот же миг повелел провозвестникам звонкоголосым
Срочно на битву созвать кликом меднодоспешных данаев…
455 Словно пылает огонь, пожирающий лес беспредельный,
Вспыхнув в горах высоко, ярким заревом светит далёко, —
Так, при движении войск, от их меди искусной и пышной
Блеск лучезарный кругом поднимался до самого неба…
Так аргивян племена, от своих кораблей и стоянок,
465 Ринулись с шумом на луг Скамандри́йский; округа повсюду
Страшно стонала, гудя, под ногами коней и героев.
Встали ахеян сыны на цветущих долинах Скамандра…
Против троян; истребить их желал каждый, рвущийся в битву…
Музы! Откройте теперь, вы, живущие в высях Олимпа,
485 Вы – божества, вы – везде, и вы знаете всё в поднебесной…
Ну, так поведайте мне, кто вожди и владыки данаев!
Всех же бойцов рядовых не смогу ни назвать, ни исчислить…
Нет! Лишь вождей назову корабельных и все корабли их.
Рать беотийских мужей предводили на бой полководцы:
495 Ле́ит и Аркесила́й, Пенеле́й, Профое́нор и Кло́ний…
С ними неслось пятьдесят кораблей, и на каждом сидело
510 Юных бео́тян лихих по сто двадцать, воинственных, смелых.
Кто населял Аспледо́н и Миниеев город Орхо́мен,
Тех Аскала́ф предводил и Иялмен, Аресовы дети…
С братьями тридцать судов прилетели, как лебеди, стаей.
Следом фокейцев вели Схедий вместе с Эпистрофом, братом…
Сорок они привели кораблей своих чёрных и быстрых.
525 Строили оба вождя ополченья отрядов фокейских
Возле бео́тян лихих. Так на левом крыле ополчились.
Локров народ за собой вёл Аякс Оилид быстроногий,
Сын Оилея, он был не могуч, как Аякс Теламонид,
Меньше намного его; ростом мал, и в броне полотняной…
Сорок привёл кораблей вороных за собой к Илиону
535 С воинством локров, мужей, за священной Эвбеей живущих.
Что до эвбейских мужей, боем дышащих, смелых абантов…
540 Вывел их Элефено́р, строя к бою, Аресова отрасль…
545 Сорок привёл кораблей вороных за собой к Илиону.
Что до афинских мужей, населявших град дивный Афины,..
Их предводил Петеид Менесфе́й, в ратоборстве искусный…
Он пятьдесят кораблей чёрных, с войском, привёл к Илиону.
Чёрных двенадцать судов саламинских Аякс Теламонид
К Трое привёл. С войском встал он, где были фаланги афинян.
В Аргосе живших мужей; населявших Тиринф крепкостенный…
Тех предводил Диомед, знаменитый воитель, и также
С ним благородный Сфенел, Капанея великого отпрыск.
565 С ними и третий был вождь, Эвриал, небожителю равный…
Вместе же всех предводил Диомед, знаменитый воитель.
Восемьдесят кораблей чёрных с ними пришли к Илиону.
Тех, что в Микенах живут, в превосходно устроенном граде…
Всех их на ста кораблях предводил властелин Агамемнон.
Рать больше всех остальных, да и воины лучше всех прочих…
Город огромный меж гор, Лакедемон, мужей населявших,
Фару и Спарту, ещё голубями любимую Мессу…
Их Агамемнона брат предводил, Менелай знаменитый.
Вёл шестьдесят кораблей. Он отдельно на бой ополчался…
Пте́леос кто населял, Эпи славные зданьями, Пи́лос…
Всех их привёл славный царь мудрый Нестор, наездник геренский:
С ним девяносто судов вместе прибыли строем красивым.
Живших в Аркадии, вдоль под Килленской горою высокой…
Вёл их царь Агапено́р, сын Анкея, убитого вепрем;
610 Гнал шестьдесят кораблей, и на каждом из них находилось
Много аркадских мужей, – все искусны в боях рукопашных…
615 Вслед вупрасийцы текли и народы священной Элиды…
Их же четыре вождя предводили; по десять за каждым
Быстрых неслось кораблей, с многочисленной ратью эпеян…
625 Рать из Дулихия, рать с островов Эхинадских священных…
Ме́гес Фили́д предводил, ратоборец, Аресу подобный…
630 Сорок привёл кораблей чёрных Ме́гес с дружиной под Трою.
Царь Одиссей предводил кефалленян, возвышенных духом,
Живших в Итаке мужей и при трепетнолистном Нерите…
К Трое двенадцать привёл Одиссей кораблей красноносых.
Рать этолийских племён предводил царь Фоас Андремонид…
Сорок за ним кораблей чёрных вместе с дружиной примчались.
645 Критян же Идоменей предводил, славный копьеметатель…
650 С Идоменеем пришёл Мерион, Эниалию равный…
Восемьдесят кораблей чёрных с ними пришли к Илиону.
