bannerbannerbanner
Посланник

Василий Головачёв
Посланник

Полная версия

– Потому что тебя будут стремиться уничтожить всеми средствами, доступными СС, ЧК и магам – помощникам Люцифера, и ты должен выжить, чтобы вступить на синто – Путь Мысли. Самое трудное – выйти на первого Владыку, первого мага. Он поможет дальше.

Никита беззвучно выговорил ругательство.

– Отличная перспектива! Жутко оптимистичная. Тогда следующий вопрос. Ты говорил, что Семеро уже собирались дважды… или трижды? – чтобы справиться с Люцифером, а теперь их надо собирать снова. Но неужели они так долго живут?

Такэда покачал головой.

– Хотя время в Мирах Веера течет по-разному, никто, конечно, в пределах всего Веера не вечен, даже Владыка любого из хронов, но дело в том, что защита Веера – прерогатива молодости! Состарившиеся Владыки, как правило, уходят в такую творческую деятельность, ни цели которой, ни способов ее достижения, ни масштабов нам не понять. А может быть, они вообще уходят из Веера, создают свои вселенные. Никто этого не знает. Точнее, я не осведомлен. Факт, что Семеро каждый раз собирались вновь. Время от времени в Мирах Веера рождаются великие творцы, маги, начинающие с малого, проходящие этапы роста, в том числе и этап борьбы с Денницей.

Такэда улыбнулся, глянув на ошеломленного танцора.

– Все, иди спать. Тебе есть теперь о чем размышлять до утра, хотя я советую сделать это завтра.

Никита послушно направился к себе, но, уже открыв дверь, остановился:

– Толя, а почему его… ну Люцифера… не убили? Это же проще, чем каждый раз потом…

– Молодец, – печально сказал инженер. – Я тоже когда-то задал такой вопрос и получил ответ, над которым размышляю до сих пор: во-первых, мага класса Денницы невозможно ни победить, ни уничтожить, он практически неуязвим. Ни одна из Семерок магов не нашла способа его умертвить. Впрочем, как мне известно, не очень-то они и искали. А во-вторых, смерть не является абсолютно правильным решением. Ты все понял?

– Ни фига! – честно признался Никита.

– Вот иди и думай, созревай.

Уснул Сухов, придя к себе, мгновенно.

Глава 2

Красильников, как и Роман в свое время, тоже был удивлен успехами ученика, вернее, не столько удивлен, сколько озадачен.

– Он схватывает все на лету, – сказал инструктор при встрече с Такэдой. – Так, тренинг «амортизатора» [25] требует не менее полугода занятий, а он овладел им за месяц. Если будет заниматься и расти в том же темпе, через год догонит меня. Но… – Красильников замялся. – Странный он какой-то, неуравновешенный, то бесшабашно веселый, то угрюмый, ожесточенный.

– У него есть на это причины. Просьбу свою о его подстраховке снимаю, он и сам теперь постоит за себя. А вот кэндо уделите как можно больше внимания, это ему пригодится в первую очередь.

– Где это ему пригодится? – нахмурился инструктор.

Такэда неопределенно ткнул пальцем вверх.

– Там, в других сферах. Я не шучу, Иван Григорьевич, но и объяснить внятно не смогу.

– Темните вы что-то, уважаемый Тоява Оямович. Уж не контрразведчика ли будущего вы мне подсунули? Или разведчика? Роман-то в этой организации работает. Впрочем, меня это не касается, тем более что заниматься с таким парнем – одно удовольствие. Не поверите, но он усовершенствовал два приема в комбинациях импоссибл [26]. Творчество – дар необыкновенный, подвластный только избранникам, и ваш Петров далеко пойдет, если будет этот дар развивать и дальше.

Они сидели в комнате наставника на втором этаже здания ЦРБИ и пили чай. Такэда больше молчал, слушая инструктора, и лишь иногда вставлял реплики. Отвечая на последние слова Красильникова, заметил:

– Вы даже не представляете, насколько правы – насчет избранника. Хотя известный философ Даниил Андреев с вами был бы не согласен. Он говорил, что творчество, как и любовь, не есть исключительный дар, ведомый только избранникам. Избранникам ведомы праведность и святость, героизм и мудрость, гениальность и талант.

– Я читал Андреева. С ним можно спорить, потому что в его утверждениях кроются парадоксы, но я не буду. Скажу только, что у Петрова – фамилия небось подставная? – есть и талант, и творческая жилка, а остальное придет. Что касается занятий с мечами, то они впереди. Я не считаю себя великим знатоком кэндо, дам, что смогу, а потом сведу его с одним своим знакомым. Вот он – мастер высшего класса по бою на мечах, владеющий даже «сечей Радогора».

– Годится. Иван Григорьевич, сегодня вы меня не видели и вообще не знаете. Договорились? Так надо. Во-вторых, я снова уеду на некоторое время…

– Понял, подстрахую.

– Нет, дело в другом. Ник… Владимир Петров – не только акробат, но и танцор, причем неординарный.

– Уже видел. Он связался с казино, хотя я и не советовал.

– Спасибо, что вмешались в прошлый раз, я мог бы не успеть. Ему надо бы дать возможность где-то репетировать, танцевать, хотя бы раз в неделю, иначе он затоскует. В каком-нибудь интеллигентном молодежном клубе, но не в заведении типа казино.

– Хорошо, я поищу. И все же было бы лучше, если бы вы рассказали мне о нем побольше. Такое впечатление, что он вспоминает забытое умение боя, а это заставляет меня сомневаться в правильности собственных планов.

– «Когда ты учишь, ты лишь открываешь, что давно уже знаешь» [27], – философски промолвил Такэда. – Это не я сказал. – Встал. – Спасибо за прием.

После встречи с Красильниковым инженер зашел на Главпочтамт и спросил корреспонденцию «до востребования» на имя Кусуноки Мацумото – под этим псевдонимом он и поселился в Хабаровске. Писем не было, но пришла телеграмма из Москвы, от Романа: «Творится странное. Прилетай». Думал Толя недолго. Он знал инструктора давно и не верил, что тот может запаниковать. Уж если он дал телеграмму, значит, действительно не мог разобраться с возникшей проблемой.

Инженер нашел Сухова в ЦРБИ и сообщил, что улетает на неделю. Не дав ему опомнитьcя, поспешил из центра, на ходу предупредив Красильникова об отъезде. Спустя сутки он звонил Роману из аэропорта Быково, а когда тот поднял трубку, сказал только несколько слов:

– Это я. Вариант один подходит?

– Подходит, – глуховатым голосом ответил Роман.

– О’кей.

Для подстраховки Такэда разработал три варианта встреч с Романом. Теперь они виделись в Переделкине, недалеко от писательского Дома творчества, у известного кладбища, где было похоронено немало именитых писателей.

Роман прибыл первым, окинул взглядом инженера, когда тот поднимался по ступенькам на холм. Как всегда в конце ноября, уже выпал снег, было холодно, и одет инструктор был в зеленое финское пальто, в отличие от Такэды, предпочитавшего куртку на меху.

Вечерело. Лицо Романа казалось серым, холодным и страдающим, но голос не изменился.

– Быстро ты добрался.

– Хорошо, что существуют частные авиакомпании.

Они пожали друг другу руки, и Роман кивнул на скамеечку возле одной из огороженных могил.

– Присядем. Я здесь все осмотрел, вроде никого нет.

– Ксению видел?

– Вчера вечером. Как и договаривались, я ее провожаю домой… незаметно. Какие-то типы подходили пару раз, но инцидентов не было. А вот у меня дома… и на работе…

Роман хмыкнул. Он умело контролировал свои чувства, но по некоторой суетливости Такэда видел, что приятель взволнован.

– Сначала позвонили по телефону: «Никита Сухов не у вас? Дайте ему трубочку». Я говорю: девушка, он погиб и давно похоронен…

– Звонила девушка?

– Женский голос, приятный такой, мурлыкающий. Положила трубку. Ни «извините», ни «до свидания». Потом через неделю зашел некто в штатском, представился сотрудником милиции, книжечку показал, все чин чином, и тоже о Сухове: как погиб, когда, где похоронен. Я ответил, а потом спрашиваю: «А в чем дело?» И ты знаешь, что он ответил? Начал вдруг оглядываться, да с такой изумленной рожей, будто не понимает, где находится и как сюда попал, да и говорит: «Кажется, я заблудился».

Вселение, – глухо сказал Такэда.

– Что?

– Ничего, продолжай.

– Ну вот. Через день после прихода этого ненормального на меня с плиты упал бак с кипятком: жена стирала и кипятила белье. Еле увернулся! И ведь точно помню, что стоял он в центре плиты и прочно. А завалился – будто подтолкнул кто. Дальше – больше. Загорелся стол, когда я писал отчет! Ни с чего! Сгорел почти весь, зеленым пламенем. Телефон вдруг начал… стрелять! Звонок. Беру трубку, говорю: «Алло», а динамик в ухе чуть ли не взрывается. От одного такого «выстрела» я оглох на два дня. И это еще не все…

– Короче, Роман.

Инструктор умолк, слегка обидевшись, но пересилил раздражение.

– Длится эта кутерьма уже месяц. Каждый день жду новой каверзы. Хорошо, что это не отражается на жене, она ничего не знает. А позавчера… меня встретили. Вышел из школы, повернул к остановке, а навстречу человек пять, все в пятнистых комбинезонах, без шапок…

 

Такэда молча встал, потом сел. Роман смотрел на него удивленно, потом неуверенно продолжил:

– Я подумал, что это или омоновцы, или спецгруппа нашего учреждения. Командиры из «высших» соображений вполне могли устроить тренировку, не ставя меня в известность, как уже было один раз. Так и не понял, кто это был. Один из них, настоящий Геракл, подошел и тихо так, но внятно: «Ты работал с Суховым? Больше не вмешивайся. Умрешь». А я ему так же тихо отвечаю: «А пошел бы ты в известном направлении». Он внимательно на меня посмотрел, а взгляд у него – б-р-р! – как у мертвеца, просипел: «Второго предупреждения не будет». И они не спеша удалились.

Такэда выдохнул сквозь стиснутые зубы, отвернулся.

– Может быть, тебе уехать на время?

Роман повернул его к себе.

– Что все это означает, Толя? Какие секреты вы с Суховым скрываете? За что вас преследуют и кто?

– Длинная история… Да и ни к чему тебе знать все, Рома. Не обижайся. Сухов в опасности, а от него очень многое зависит в будущем, очень многое. Если не все.

– Кто он? Сверхсекретный агент? Террорист? Главарь мафии, укравший миллиард и скрывающийся от своих?

– Не гадай, Рома, он… скажем так, Тэнгу, сказочный герой, вынужденный до поры до времени скрываться и копить силы.

– Темно. Мне было бы легче, если бы ты кое-что рассказал.

– Чем меньше ты знаешь, тем лучше. Эти «омоновцы» – боевики СС, и они не отстанут, пока не найдут Сухова. Ах, наму-мехо-рэнгэке! Я думал, что у нас больше времени…

– Что еще за СС?

– «свита Сатаны». Их задача – нейтрализовать Посланника… э-э… в общем, уничтожить Сухова.

Роман покачал головой.

– Веселенькое дельце. – Помолчал. – Как дела у Никиты?

– Нормально, Красильников доволен. Но времени у него на серьезную подготовку мало, в конце концов СС выйдут на след. Рома, не связывайся с этими… «омоновцами», если они встретят еще раз, даже тебе с ними не справиться. Если уж такое случится, скажешь им, что мы уехали на Дальний Восток, это даст нам еще пару месяцев форы. Договорились?

– Посмотрим.

– А за Ксенией понаблюдай еще некоторое время. Она предупреждена, но подстраховка не помешает. Хотя, опять же, если и на нее выйдут люди «свиты»…

– Понял, не беспокойся, я приму кое-какие меры.

Такэда молча сжал плечо инструктора.

Расстались они через полчаса, не заметив и не встретив ни одного человека. Стемнело. Тучи заволокли небосвод, и пошел мелкий снег.

В Хабаровск Такэда вернулся через трое суток, предварительно повидав Ксению – с такими же предосторожностями, как и при встрече с Романом, – и посетив кое-какие учреждения для пополнения информации. Очень недоставало выхода в компьютерную сеть, вот и приходилось изворачиваться.

Поиски Книги Бездн не то чтобы зашли в тупик, но не дали ощутимых результатов. Такэда объехал все древние монастыри, церкви и пустыни, как действующие, так и заброшенные, разрушенные, хоть как-то упоминаемые легендами в предполагаемом пути Книги по Руси, однако ни в одном не нашел достаточно реального, достоверного следа, за который можно было бы уцепиться. Оставался единственный шанс – Сухарева башня. Надо было либо вскрывать асфальт, под которым покоился фундамент башни, и попытаться разобрать фундамент, что было практически невыполнимо, либо искать свидетелей взрыва башни, могущих помнить какие-нибудь необычные факты. Этим поиском и занимался инженер в последнее время, используя свои старые связи и каналы госбезопасности, нащупанные им с помощью компьютера.

Конечно, он искал выход в Веер и другим способом, не через Книгу Бездн, – с помощью хрустальной пепельницы в форме бабочки – рации, имеющей связь с информационной службой Собора. Толя упорно клал в нее записки с вопросом: где вход? Но ответа пока не получил.

Из свидетелей, оставшихся в живых в обширном списке всех причастных к акту вандализма – разрушению Сухаревки, он обнаружил четверых, причем один из них непосредственно участвовал в подготовке и проведении взрыва, но возраст их не позволял надеяться на успех: самому младшему исполнилось девяносто шесть лет, а старший дышал на ладан, неизвестно как ухитрившись дожить до ста с лишним. Этим старшим и был взрывник – Кирилл Мефодиевич Неплюев, живший в настоящий момент в поселке Грозодухово, в ста сорока километрах от Хабаровска. Визит к нему Такэда наметил нанести вместе с Суховым, тем более что по пути можно было показать танцору одну интересную вещь – «прогиб Мира».

Никита был рад и возвращению друга, и возможности отвлечься, сменить обстановку. Однако у него появились сомнения, и он честно высказал их вслух:

– По-моему, искать твою Книгу Бездн – почище, чем искать иголку в стогу сена.

– Ты был бы прав, если бы речь шла о книге обычной, – возразил Такэда. – Но Книга Бездн – не книга вовсе, это свод магических формул и сведений, закодированных неизвестным способом, нечто вроде генетически запрограммированного зародыша, информационной программы, готовой открыться только магу.

– Но ты же говорил, что эта Книга… и она связана Страшным Проклятием на десять тысяч лет…

– Язык человеческий беден для адекватного отражения свойств Книги, и, говоря о Страшном Проклятии, я подразумевал команду маскировки, а также защиты Книги, которую подал ее последний владелец. И пришла эта книга к нам, очевидно, из другого хрона, где законы физики несколько иные и допускают магические преобразования. Но и будучи у нас, эта Книга натворила дел, изменяя вариабельность бытия и стабильность материальных основ.

– Жуть! – вполне искренне сказал Сухов. – Я ничего такого не предполагал. Есть над чем задуматься.

– Тебе еще придется поломать голову всерьез, отдыхай, пока Книгой занимаюсь я.

Сухов откинул спинку сиденья и закрыл глаза.

Чтобы лишний раз перестраховаться, он по совету (по сути – приказу) Такэды уволился из казино, сказав, что уезжает во Владивосток. Красильников уже на следующий день после разговора с Толей нашел молодежный клуб, где танцор мог бы показать свое умение, но Никита решил не спешить с «гастролями», пока тяга к танцу не станет непреодолимой. Он еще не оценил по достоинству все сделанное для него Тоявой, но чувствовал, что давно был бы на том свете, не будь рядом инженера.

В Грозодухово можно было добраться самолетом, поездом или автобусом, но путешественники решили отправиться на автобусе, договорившись действовать по обстоятельствам.

Выехали в девятом часу утра, приодевшись потеплей: зимние холода наступили еще в начале ноября и держались на уровне минус пятнадцати-двадцати градусов. Пока автобус выбирался по заснеженным улицам города на шоссе Хабаровск – Комсомольск-на-Амуре, молчали. Потом Никита, одетый в такую же куртку, что и Такэда, с капюшоном и пуховой подбивкой, только серого цвета, высвободил подбородок из пухового белого шарфа:

– Не спишь?

Инженер приоткрыл один глаз, не отвечая.

– Ты хорошо знаешь Красильникова?

Ни звука в ответ. Это означало, что Толя подтвердил его догадку. Никита давно привык к манере его разговора и знал, когда можно продолжать беседу, когда нет.

– Это правда, что Иван может вести бой с меняющимся противником двое суток подряд?

– Правда. Он может и больше, я его пределов не знаю. В истории единоборств такие примеры уже были. Мастер кекусинкай карате Масутацу Ояма вел бой с меняющимся противником в течение трех суток и победил сто человек.

– Ничего себе!

– Ты тоже сможешь, если захочешь.

– Я хочу.

Такэда промолчал. Некоторое время ехали погруженные каждый в свои думы. Сухов перевел разговор на другую, более интересующую его тему.

– Допустим, я дойду до нужной кондиции и начну Путь. Каким образом я отыщу нужных людей? Я имею в виду магов. Ведь Миров много. На Земле – и то непросто найти нужного человека, а тут – огромное количество вселенных! Не планет, не звездных систем – вселенных!

– Во-первых, Миры Веера в некотором смысле напоминают жесткие пластины веера-прообраза, так как время в одном из них течет «под углом» ко времени в другом, а хроноскважины, соединяющие их, жестко привязаны к одному моменту в каждом. И не только к моменту, но и пространственно – к точке с координатами, соответствующими положению Земли – в нашем хроне, и другим обитаемым планетам-двойникам – в других хронах. Во-вторых, искать мы будем не просто людей, а Владык-магов, которых легко выделить из толпы и вообще в пространстве по их ауре, то есть по так называемой магауре. Каждый из них излучает в «магическом диапазоне» – это целый набор био-, пси-, электромагнитных и еще неизвестных нам волн.

– Более или менее понятно. Однако я не обладаю способностью видеть эту… магауру.

– На первом этапе придется обходиться кое-какими… локаторами, приборами, одним словом, если говорить нашим языком, хотя на самом деле это нечто вроде магических вещей из волшебных сказок.

– Типа волшебной палочки и сапог-скороходов?

– Не ерничай, ты угодил в самую точку.

– И где же мы их найдем, в каком сундуке?

Такэда заворочался, полез в нагрудный карман куртки и достал стеклянную или, скорее, хрустальную вещицу величиной с ладонь в виде крылышка бабочки в серебряной оправе. Открыл – пусто.

– Портсигар, что ли? – спросил Никита.

– Рация. Точнее – М-передатчик и еще что-то, о чем я не имею ни малейшего представления. Мне его вручил ангел после посвящения.

– Кто?!

– А-а… разве ты не знаешь, что ангел с греческого – вестник?

– В греческом не силен. Ну и что дальше? Как эта штука работает?

– Я передаю с ее помощью информацию в те Миры, где ждут мои сообщения. Надиктовываю кассету, кладу сюда, закрываю, и… кассета исчезает. Правда, ответа дождался за все это время только один раз, когда меня предупредили, чтобы я ждал Вестника. – Такэда спрятал портсигар-пепельницу. – Это было в тот день, когда ты наткнулся на мальчиков СС.

– Все? У тебя больше ничего нет? – В голосе Сухова послышалось разочарование. – А где волшебная палочка?

– Палочки нет. – Такэда вытянул левую руку, растопырил пальцы: на среднем был надет перстень из голубовато-сизого металла с невзрачным мутно-черным камешком. – М-индикатор. Может засечь и «наших» магов, и «чужих», в том числе функционеров СС и ЧК. На первое время сгодятся они, а потом…

Молчание длилось больше трех минут, так что Никита не выдержал:

– Что потом?

– А потом должна заговорить Весть. – Такэда кивком показал на плечо танцора.

– А если не заговорит?

– В таком случае ты не тот человек, который может пройти Путь. Но ведь она уже подавала сигналы?

Никита, вспомнив свои ощущения, когда он нечаянно задел «родинку»-звезду, помрачнел.

– Подавала… как дубиной по голове!

– Ничего, значит, не безнадежен. Но если она заговорит, у тебя появится шанс самому стать магом. Весть может разбудить резервы твоей психики, экстравозможности, глубокую родовую память, только понравься ей.

Никита хмыкнул, искоса глянул на неподвижно-спокойное лицо друга. Хотел произнести фразу: «Легко сказать – понравься…» – но передумал. Вместо этого пробормотал:

– Как во сне все это! – Виновато шмыгнул носом. – Не то чтобы не верю, но…

– Понимаю, – кивнул Такэда. – Пусть будет все, что будет. Выкарабкаемся.

Никита вдруг успокоился, откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза и не заметил, как заснул.

Квартиру Неплюева удалось найти почти сразу, жил он в центре Грозодухова, в новой девятиэтажке. Жил – в прошедшем времени. Потому что нежданные гости прибыли прямо на похороны: Кирилл Мефодиевич Неплюев, бывший сапер, бывший минер, бывший рядовой штрафбата, заключенный, конюх, скотник, бригадир, партработник, пенсионер, умер на сто шестом году жизни. Прибывшие потолкались в толпе родственников и знакомых покойного, побывали в квартире, поглазели на гроб, в котором лежал Неплюев – высохший, как скелет, вышли во двор, где уже готовились к траурной процессии. Такэда остановил пожилого мужчину с белой повязкой на рукаве:

– От чего он умер, отец?

Мужчина снял шапку, вытер вспотевшую лысину, снова надел шапку.

– Несчастный случай – лифт оборвался. Жил бы еще да жил. С ним вообще в последнее время творились чудеса: то в ванной кипяток пойдет – чуть не сварился, то стул под ним рассыплется, то зацепится за что – упадет. А позавчера газ на кухне взорвался.

– Семеныч, – окликнули мужчину. Тот кивнул и отошел.

Друзья переглянулись.

– Все это сильно смахивает… – начал Сухов.

– На внедрение, – закончил Такэда. – Кто-то очень не хочет, чтобы Книга Бездн была найдена. А это значит, что она не пропала бесследно, существует и находится где-то на Земле. Неплюев наверняка кое-что знал об этом. История сохранила легенду о «чудесах», творившихся во время уничтожения Сухаревой башни. Буду продолжать поиски. Правда, свои возможности я почти исчерпал.

 

Они вышли со двора и побрели к остановке автобуса.

– А почему бы тебе не спросить у тех, кто принимает твою информацию, где находится вход в… м-м… в хроноскважину? – вслух подумал Никита.

– Сто раз спрашивал, не отвечают. Может быть, считают, что еще не время, может, надеются, что мы отыщем сами.

Сухов хмыкнул и замолчал.

На автовокзале они перекусили в буфете, подошли к расписанию.

– Куда теперь?

– Домой. По пути я тебе кое-что покажу.

Не доезжая до Хабаровска километров тридцать, сошли во время остановки в маленьком поселке со смешным названием Тревердень.

– Прогуляемся, пока не стемнело. Уедем следующим рейсом. – Такэда повел танцора по накатанной дороге в обход поселка, к сопкам. Удивленный Сухов только головой покачал, не понимая, зачем и куда они идут.

Дорога, по которой изредка проплывали грузовые «КрАЗы», нырнула в елово-пихтовый лес, потом поднялась на сопку, и Такэда сошел с нее, направляясь по целине в просвет между расступившимся дубняком. Через несколько минут выбрались к обрыву: сопка здесь оголяла вертикальную стену, падавшую в долину, которую заполняла лиственничная марь. В конце долины возвышалась странной формы сопка, даже не сопка – каменный горб, голый, в редких куртинах низкого кустарника, с крутыми боками.

Такэда кивнул на этот горб.

– Видишь?

Никита еще раз оглядел сопку.

– Скала как скала… форма, конечно, интересная…

Очертаниями сопка напоминала не то буйвола, уткнувшего морду в землю, не то медведя, закрывшего лапами голову.

– Это убу-гами, дословно с японского – «священное тело Бога». На самом деле – это прогиб нашего хрона, реальный след, вернее, отражение в нашем мире былой войны сил Света и Тьмы, Владык и воинства Люцифера. Война шла, конечно, за много хронов от нашего, но колебания Миров Веера были столь значительными, что в каждом хроне рождались отражения реально существовавших магов, демонов и их слуг. В данном случае эта скала – отражение кентавроподобного монстра, «коня», созданного Денницей для магов, помогавших ему. Таких скал на Земле я знаю четыре: Медведь – так зовут эту сопку здесь, остров Петрова в Японском море, гора Айерс-Рок в Австралии и Ай-Петри в Крыму.

Сухов снял перчатку, зачерпнул ладонью снег, пожевал.

– Впечатление достаточно мрачное. А он не оживет?

– Я же сказал – это отражение, подчиняющееся лишь принципу формы. Где-то в других хронах оно постепенно уплотняется, приобретает и другие свойства, пока не становится идентичным самому «коню». Мертвому, конечно. Хотя при определенных обстоятельствах он может и ожить. Останки этих монстров могут сохраняться чуть ли не вечность.

Никита приставил ладонь ко лбу козырьком.

– Представляю… – Поежился. – Пошли отсюда, зябко. Или ты хотел дойти до сопки?

– Можно было бы и дойти, но лучше этого не делать. – Такэда первым зашагал обратно, потом остановился, протянул Сухову перстень, внутри которого пульсировал алый чертик. – Видишь? Здесь пространство нашего хрона прогибается, индикатор чувствует это. Возможно, именно в таких местах и прячется вход в хроноскважину, соединяющую миры.

В Хабаровск они приехали поздним вечером, а в комнате Сухова их ждала Ксения.

25Амортизатор – прием, позволяющий сокращением мышц тушить удар.
26Импоссибл – вид приемов из самых неудобных и невозможных положений.
27Ричард Бах, американский социолог.
1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25  26  27  28  29  30  31  32  33  34  35  36  37  38  39  40  41  42  43  44  45  46  47  48  49 
Рейтинг@Mail.ru